Текст книги "Остановка последнего вагона (СИ)"

Автор книги: Кирилл Гольцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)

– Да это солнце – оно мешало увидеть, что происходит, – кивнул я и стал серьёзным. – А зачем ты нас искал? Честно говоря, я хотел провести сегодняшний день вместе с Леной в тишине и покое.

– Я так и понял. Однако извини, как ты сам прекрасно знаешь, далеко не всё здесь зависит от нас. Так вот, я получил указание быть вместе с вами и ожидать указания маршрута нашего назначения – не больше и не меньше.

– То есть?

– Ну, я так понимаю, что финал нашего захватывающего приключения неумолимо грядёт, и место, где мы должны оказаться в самое ближайшее время, предстанет перед нами троими. Правда, не знаю, в какой это будет форме, однако мы должны увидеть всё вместе.

Анатолий вытянул руку и показал чуть левее. – Ого, смотри – это точно Лена болтается на волнах, словно какая-нибудь морская звезда.

– Да, спасибо, а то я с этими штормовыми предупреждениями уже невольно стал немного беспокоиться – мало ли что.

Я привстал и, глянув на Этну, спросил. – У тебя самого какие мысли – что это будет и выберемся ли мы все оттуда живыми?

– Честным ответом будет, конечно, нет. Предполагаю, что победитель должен остаться один и вряд ли будут медали за второе и третье место. Однако каким станет приз и что произойдёт с нами после конца этой странной игры, не имею ни малейшего понятия. А пожалуй, и не хочу ничего знать – если ждёт нечто хорошее, то это будет замечательным сюрпризом, а если нет, то лучше ничего такого и не предполагать.

– Думаешь, неизвестность лучше?

– В данном случае предпочитаю именно её.

Анатолий тоже приподнялся и, прикрыв глаза ладонью, смотрел куда-то на горизонт. – Таким образом, хотим мы того или нет, полагаю, вполне возможно, проведём сегодняшний день вместе. Как считаешь, не успеем особенно друг другу надоесть?

– Надеюсь, что нет, но давай-ка лучше подождём мнения дамы, – усмехнулся я и, оглянувшись на бар, мотнул головой в ту сторону. – Может быть, тогда по пиву и вернёмся сюда?

– А пиво по такой жаре – не дурной вкус?

– Может, и так. Но оно явно не окажется лишним.

– Что же, наверное, не могу не согласиться.

Анатолий хлопнул меня по плечу, что получилось неожиданно звонко, и рассмеялся. – Впервые не знаю – за сколько лет пью и ночью, и на следующий день!

– Так это же пиво.

– И тем не менее…

– О, кого я вижу! – раздался сзади громкий удивлённый голос, и к нам изящно подошла Лена. – Что ты здесь делаешь? Надеюсь, маниакально не следишь за нами?

– Вот ещё!

Анатолий фыркнул, протянул руку, и девушка после секундного колебания излишне быстро её пожала.

– Просто сегодня мы должны узнать маршрут последнего этапа, а для этого, как мне сказали, необходимо собраться вместе. Ваши телефоны не отвечали и вот, как говорится, если Магомет не идёт к горе, то…

– Ого. Читал «Очерк о смелости»? – встрепенулась Лена.

– Когда-то, да, но Френсис Бэкон мне, пожалуй, никогда особенно не нравился.

– В оригинале?

– Нет, переводной.

– А я даже не знаю, о ком это вы говорите, – натянуто улыбнулся я, стараясь не позволить развиться этой малоинтересной для меня теме в некое заседание литературного клуба. Забавно, но мне тут же вспомнилось детство и красивая одноклассница, к которой я пришёл на день рождения с другом. Я пытался произвести на неё впечатление, конечно, не забывая понравиться родителям, а Дмитрий, сумевший починить какую-то безделушку и нашедший общую тему с папой девочки, стал казаться мне серьёзным конкурентом, которому я мало что мог противопоставить. Так и теперь – наверное, в душе шевельнулось нечто вроде ревности, и сознание быстро нарисовало весьма грустную картину, как заинтересованная девушка, завороженно слушая умные рассуждения Анатолия о писателях, позабыв обо мне, уходит с ним в туманную даль, оставляя в полном одиночестве.

– Кстати, а куда это вы без меня направлялись?

Лена забавно наигранно изобразила обиду, поднявшись на цыпочки и уперев в бока руки.

– Хотели оставить девушку одну? Вот так бросить?

– Ни в коем случае – только взять пива и тут же вернуться, – пояснил я, прижимая руки к груди. – Честное слово. А ещё мы оба за тебя беспокоились – море-то неспокойное.

– Тогда ладно. Кстати, можете захватить меня с собой и угостить даму, – хмыкнула Лена, и мы направились в сторону наших лежаков, за которыми шла деревянная тропинка, упирающаяся в ступеньки бара, а левее, как я только что разглядел, располагалась пара душей. То-то я ещё удивлялся, что их нет нигде на пляже, а оказывается, вот где они притаились. Хотя узнать душевые, выполненные в виде тонких серых столбиков с кранами, пожалуй, было сложновато, тем более на значительном расстоянии.

– Посмотрите, что это? – Лена неожиданно замерла, схватила нас обоих за плечи и развернула.

Сначала я ничего примечательного не увидел, а потом обратил внимание на какую-то тёмную тучу на горизонте. В первый момент я решил, что это несомненный признак надвигающегося шторма, однако судя по спокойствию людей на пляже, которые просто не могли не заметить, что уже почти половина горизонта затянута чёрной дымкой, это зрелище видели исключительно мы. Потом я вдруг вспомнил свой сон и испугался, что сейчас галька под ногами снова начнёт стремительно расти и всё случится на самом деле. Однако вскоре туча разделилась на три толстых щупальца, теперь напоминая гигантского спрута, медленно вылазящего из-за горизонта, и я живо вспомнил старинные морские картинки, изображающие подобного монстра, обхватывающего своими щупальцами корабль и тянущего его в пучину. В детстве это казалось забавным и маловероятным – во всяком случае, в современном мире, но здесь вполне могло стать ужасной, но реальностью. Правда, концы щупалец вскоре стали больше походить на три стрелки, какими их принято изображать на картах Великой Отечественной войны, когда речь идёт о воинстве Гитлера. Это показалось почему-то гораздо более простым, понятным и успокаивающим, чем чудовища из морских глубин. Но уж слишком быстро и как-то неровно они двигались, словно не могли тянуться просто по прямой, а вынуждены были огибать немногочисленные облака, оставляющие на них чёткие рельефные отпечатки. Примерно подобным образом маленький сын моего хорошего знакомого однажды отделил одинаковые галочки на рисунке неба, пояснив, что выше – дождь, а ниже – птицы.

– Неужели это видим только мы? – прошептала Лена и прижалась ко мне.

– Полагаю, что да, – кивнул Анатолий. – В противном случае, очевидно, здесь уже давно бы возникла паника.

Между тем чёрные стрелки начали замедлять своё движение и вскоре замерли прямо возле облака дыма, поднимающегося от Этны. Что бы это значило? В курении вулкана не было ничего необычного с момента, как я впервые это заметил, хотя клубы дыма, конечно, сами по себе представлялись таинственными и завораживающими.

– Вы что-нибудь видите? – спросил я, сглотнув и жалея, что не купил у тех же местных негров по такому случаю тёмные очки, так как из-за яркого солнца на небе глаза стали побаливать и слезиться.

– Пока нет, хотя…

Анатолий, щурясь, водил головой, видимо, внимательно рассматривая весь дым от самой горы, и только тут я подумал, что, наверное, он плохо видит, ведь пенсне на носу не было.

– Даже не знаю, разве что угадывать какие-то образы.

– А где твои очки?

– Они там, на столике, вместе с сумкой, футболкой и шлёпками.

Анатолий неопределённо махнул рукой в сторону бара.

– Но не беспокойся – у меня дальнозоркость, поэтому всё, что нужно, я рассмотрю и так.

– Было бы что ещё видеть, – всхлипнула Лена, и тут её ногти, в меру длинные, какие мне всегда нравились, но необычайно острые, сильно впились мне в плечо. – Смотрите, всё меняется!

Дым от Этны вдруг начал походить на стремительно закипающую жижу – нечто вроде клейстера, которым я когда-то обмазывал в пионерском лагере высохшие глиняные фигурки, чтобы наклеить сверху белые клочки бумаги и получить в итоге маску. Потом всё мгновенно затихло и, словно отступив назад, явило нам некий завораживающий гигантский рельеф, напоминающий нераскрашенный макет или нечто подобное. Я явственно видел горы, кратеры и нечто вроде витиеватой дороги, по которой двигались автобусы. Изображение словно не могло оставаться на месте, а начинало поворачиваться, демонстрируя нам виды с разных ракурсов, становясь до резкости чётким и вызывая отвращение своей неприятной структурой.

– Словно старая сперма… Ой, извините! – прошипела Лена и часто заморгала. – Вы понимаете, что это?

– Да, я узнаю. Это Этна и место, где проходят экскурсии на высоте около трёх тысяч метров. Я там уже однажды был, – пробормотал Анатолий. – Осталось понять – где именно там искать. Пространства наверху необозримы и всё напоминает лунную поверхность, как мы привыкли видеть её на тех фотографиях и плёнках американцев, которые до сих пор вызывают столько споров. Бесспорно, красиво, но пытаться обнаружить там нечто – примерно сродни поискам иголки в стоге сена.

Словно услышав его слова, в центре макета начало что-то шевелиться, постепенно создавая ощущение, словно какое-то живое существо, должно быть, гигантских размеров, пытается прорваться к нам сквозь дым. Вскоре появились рваные сколы, из которых начали вытягиваться гигантские лапы, потом круглые бездонные глаза и крылья.

– Да это же пчела! – воскликнула Лена.

– Не совсем. Скорее оса, – поправил Анатолий, неприятно перекосив рот.

И, наверное, он был прав – исполинское насекомое выбралось из образовавшейся рваной дыры и полетело куда-то к основанию горы, а за ним оттуда же вырвалась целая стая ос поменьше, устремившихся в том же направлении. Макет снова начал поворачиваться, и мы увидели, как насекомые, сделав несколько внушительных кругов и чем-то напоминая показательные полёты на Международном авиакосмическом салоне в подмосковном Жуковском, где я был несколько лет назад, образовали красивую, словно кованую арку у основания небольшой горы.

– Как думаешь, что это значит?

Я повернулся в сторону Анатолия и замер, оглушённый, от прокатившегося, словно эхо, зловещего голоса. – Осы покажут путь. Идите сейчас!

В этих словах, похоже, было что-то, проникающее сквозь доступное лишь нам троим, так как люди на пляже начали оборачиваться и обеспокоенно смотреть в небо, конечно, не видя там ничего, кроме курения вулкана. Впрочем, я заметил, что после этого макет начал как бы разваливаться на части, скручиваться и смешиваться, а толстые стрелки, пульсируя, быстро размываться. Вскоре в небе уже ничего не напоминало о только что увиденном, а висел только привычный дым Этны, в котором, как и раньше, можно было лишь просто что-то фантазировать и угадывать, скорее всего, попросту обманываясь.

– А при чём здесь осы? У них там что, гнёзда? – непонимающе спросила Лена, обращаясь к Анатолию, но тот лишь пожал плечами.

– Не слышал о таком и, когда был на Этне в прошлый раз, никаких насекомых там не заметил. Да и откуда им взяться? Вся поверхность покрыта лишь слоем запёкшихся кусочков лавы. Никакой растительности или чего-то подобного, а, следовательно, интересного для ос там нет.

– Тогда что?

Я чуть отстранился, ослабляя хватку руки девушки.

– Какая-то очередная загадка?

– Пока не понимаю, но… – Анатолий прервался и снова начал внимательно всматриваться в дым от вулкана.

Мы тоже задрали головы и явственно увидели проступившую и словно выложенную большими камнями надпись «Анатолий», а чуть дальше снова мелькнула гора, которая уже была на макете. Потом по видению пошли резкие разводы, словно туда упала гигантская капля, и оно медленно растаяло, как будто проморгавшиеся от слёз глаза снова стали ясно различать окружающее.

– Это ещё что? – прошептала Лена.

– Когда я был на Этне в прошлый раз, то Марина выложила моё имя, – вздохнув, хрипло сказал Анатолий. – И теперь я знаю, куда примерно нам надо идти.

– Это хорошо. Вижу, романтично проводил время? – улыбнулся я, хотя поводов для радости было мало.

– Можно сказать и так. Примерно через месяц, уже в Подмосковье, она пропала. А потом я получил информацию, где смогу её найти. И всё встало на свои места.

– И что же? – Лена вопросительно подняла брови и снова бросила обеспокоенный взгляд на клубы Этны, словно опасаясь увидеть нечто гораздо худшее.

– Ту ночь, наверное, мне не забыть никогда. Я приехал на кладбище и с трудом отыскал свежую могилу. Кому она принадлежала, не знаю – только номер. Потом я бесконечно долго откапывал свежую землю. Это, конечно, проще, чем старая могила. И мне, разумеется, повезло, что на дворе был август, а не январь. Но всё-таки было очень тяжело – у меня дрожали от напряжения руки, и сводило все мышцы. Конечно, я мог прихватить с собой пару ребят, которые сделали ли бы это гораздо быстрее и без проблем, но правда состояла в том, что я не хотел верить, но, пожалуй, знал, что так и есть. Да и когда показался гроб, я уселся рядом и бесконечно долго руками убирал с него землю, пока крышка стала практически чистой. Зачем? Наверное, я не хотел, чтобы на её лицо упала земля, во всяком случае, при мне. Но мои опасения, пожалуй, были напрасны и продиктованы горем.

– Её там не оказалось?

– Нет, она была именно в этом гробу. Просто её похоронили заживо и она, видимо, извивалась и отчаянно пыталась вырваться, пока оставался воздух. Во всяком случае, тело было невероятно перекручено, а лицо обращено вниз. Знаете, как случается, когда человек оказывается в экстремальной ситуации? У него появляются прямо-таки невообразимые силы, чтобы выжить. Мне даже показалось, что гроб кое-где треснул от её сокрушительных ударов, а уж следам от ногтей позавидовал бы сам Фредди Крюгер, но может быть, это лишь неверный свет и моё воображение. Впрочем, в той ситуации в этом не было ничего удивительного.

– Но почему так произошло? – Лена, кажется, захлебнулась и громко закашлялась. – Кто её убил и к чему теперь здесь всё это?

– Та история слишком длинная, и вряд ли вам стоит её слышать. Скажу только, что Марина погибла из-за меня, и после этого я начал вести ещё более уединённый образ жизни, – Анатолий вздохнул и покачал головой. – И вообще – зря я вам всё это рассказываю. Уверен, что к нашему путешествию это не имеет абсолютно никакого отношения. Просто лишняя подсказка, чтобы не потерялись, не более того. Как думаете?

– Может быть, – неуверенно протянул я, а Лена точно хотела спросить об этом что-то ещё, но Анатолий остановил её протестующим жестом.

– Давайте больше об этом не будем. Хорошо? Главное – нам известно, куда идти, и этого сейчас достаточно. Может быть, после благополучного возвращения мы где-нибудь посидим, напьёмся, и я поделюсь чем-то большим, но не теперь. Просто, честно говоря, все эти годы я пытался забыть то время, а сейчас неожиданно вспомнил. Точнее, они напомнили. Да, слишком ярко, и поэтому стал болтать лишнее.

– Ладно, проехали, – кивнул я. – Так что теперь?

– Вы слышали голос. Час настал. Кстати, сколько там времени?

Лена посмотрела на часы и почему-то со страхом произнесла. – Ровно два.

– Вот и хорошо.

Анатолий взял нас за руки, а я почему-то подумал о том, почему он до сих пор не попросил Лену вернуть свои дорогие часы. И неожиданно сам для себя ответил – это был подарок той самой женщины и после увиденного вряд ли следует удивляться такому поведению. Конечно, моё озарение могло оказаться лишь плодом разыгравшейся фантазии, но я почему-то так не думал, особенно глядя на переливающуюся в лучах солнца золотую корону «Ролекса».

– Если надо, то идемте – не стойте на месте! – взвизгнула Лена, и мы быстро двинулись в сторону пляжного бара.

Оказалось, что Анатолий просто бросил вещи на один из пластиковых столиков и любой мог их забрать, но как видно, ничего подобного не случилось. Во всяком случае, когда он снова нацепил на нос пенсне, я почувствовал себя гораздо увереннее и спокойнее, словно что-то томящее встало, наконец, на своё место. Да, иногда пусть и не имеющее никакого отношения к делу, но привычное, несказанно приободряет.

Мы быстро прошли через парк, миновали холл и остановились на площадке возле центрального входа, где как обычно вместе с маленькими симпатичными машинами отеля и электромобилями располагалось несколько такси. Анатолий двинулся в этом направлении, а я почему-то задержал взгляд на шаттле, несомненно, ожидающем записанных постояльцев. Удивительно, кажется, я совсем недавно точно так же садился сюда, чтобы ехать на Изола Беллу, и впереди было ещё очень много времени до финала. И вот мы сейчас неумолимо мчимся именно к нему и неизвестно – увижу ли я ещё раз всё это. Мне неожиданно стало грустно и больно от того, что окружающие ничего не знают и не понимают. На их глазах три обыкновенных человека садились в такси, но на самом деле, возможно, ехали куда-то, чтобы умереть. Что это – дурное предчувствие или просто страх, который пронизывает мой мозг? Наверное, и то и другое, хотя я не верил, что на этом всё закончится и подобные мысли так и останутся плодом моего разыгравшегося воображения. Однако каким всё же будет этот самый финал?

– Идите, мы едем! – крикнул Анатолий, махнув рукой, и мы приблизились к машине, оказавшейся снова «Мерседесом», за рулём которого сидел плотный располагающий мужчина.

– Пожалуйста, сядь со мной сзади, – прошептала Лена и я, обняв девушку, махнул Анатолию. – Давай вперёд!

Мы погрузились в такси и помчались по извилистым дорогам. Никто ничего не говорил, а, казалось, просто пропитывался непреодолимым, ощутимо летающим в салоне беспокойством за то, что ожидает нас впереди.

Вскоре знакомые мне места пропали позади, завершившись магазином «Габбиани», невольно напомнившем об Александре и той цене, которая уже была заплачена за происходящее. Мне почему-то захотелось, чтобы время немного отмоталось назад и я снова оказался возле хрущёвки, где познакомился с Анатолием, конечно, если остаться мне вне этой игры не суждено. Скоро, так или иначе, всё разрешится, и мне почему-то совсем не хотелось оказаться на любом из мест – уверен, как и моим спутникам. Что я мог бы рассматривать как необыкновенный приз от сверхъестественных сил? Богатырское здоровье? В принципе, меня и так особенно ничего не беспокоило. Вечная жизнь? Сомневаюсь, что я хотел бы такой участи, особенно после посмотренного в детстве сериала «Горец». Много денег? А к чему они мне? Пожалуй, я бы с большим удовольствием согласился на скромную, обыкновенную жизнь. Красавицу-жену? Может быть, но не за спиной которой будут маячить эти зловещие тени и омрачать всю нашу жизнь. И что же остаётся? Пожалуй, лишь самый желанный в последние дни приз – просто расстаться со всем происходящим и никогда больше не видеть этих теней, продолжив жить так, как раньше. Если можно, здесь стоило, наверное, оставить лишь Лену, пусть даже она бы точно напоминала о наших сицилийских приключениях. Но разве мне не хотелось как раз чего-то обратного совсем недавно и смогу ли я после всего снова стать, так сказать, нормальным? Хороший вопрос, а вот ответ сейчас казался мне очень трудным. А ещё я хотел поскорее возвратиться с Этны вместе с Анатолием и Леной – как этой ночью где-нибудь посидеть и отметить удачное завершение нашего таинственного приключения, которое свело столь разных людей и сделало их, пожалуй, близкими друзьями. Если речь идёт о какой-то награде, то, возможно, мы все её уже получили, сближенные именно этим чувством. Однако тогда, наверное, тени на этом и успокоились бы, и если мы сейчас и мчались бы на такси, то исключительно на какую-нибудь интересную экскурсию. Хотя конечно, с долей юмора такое вынужденное путешествие на Этну можно тоже назвать осмотром местных достопримечательностей.

Шофёр что-то сказал, и я обернулся к Лене, которая, мотнув головой, пояснила. – Он говорит, что чем выше мы поднимаемся, тем больше вулканического камня можно наблюдать по обочинам.

– То есть уже сюда дотекала лава? – спросил я, пытаясь отвлечься и переключиться на что-то более простое и понятное.

– Конечно. Ты же видел, что она спускалась даже в море, а это очень приличное расстояние отсюда, – отозвался Анатолий, комфортно расположившийся на переднем сиденье. – А вообще когда я был здесь в первый раз, то сначала думал, что чем выше, тем должно становиться холоднее. Мы ехали на небольшом экскурсионном автобусе, где над водителем висела электронная панель, попеременно показывающая время и температуру. Кажется, моё предположение начало подтверждаться – стало прохладнее на пару градусов, но когда мы оказались у подножья горы, то температура почему-то вернулась в норму.

– Интересно, и мне всегда казалось, что чем выше, тем точно холоднее, – задумчиво протянула Лена, потягиваясь. – А ещё я смотрела в Интернете фотографии с очень красивыми островками мха, которые есть где-то на Этне. Мы же их увидим?

– Да, конечно – когда будем подниматься на фуникулёре, вид откроется потрясающий, – кивнул Анатолий, вовремя хватаясь за широкую ручку над собой, когда машина резко вильнула на повороте. – А вообще даже не поднимаясь вверх там можно увидеть, если я не ошибаюсь, пару замечательных кратеров. Кстати, вокруг них тоже есть этот мох и обещаю, что если мы все вместе будем спускаться с Этны после всего, то обязательно пройдёмся по нему, и вы всё увидите собственными глазами!

– Честно говоря, если всё пройдёт хорошо, я буду готов смотреть на всё что угодно и просто радоваться жизни, – натянуто усмехнулся я. – Не хочу предаваться каким-то плохим мыслям, но разве вы не чувствуете, что мы приближаемся к чему-то, что призывает и не похоже, чтобы так вот просто отпустило?

– Да, что-то такое есть, – произнесла Лена, передёргивая плечами. – Я сначала думала, что это просто страх, но ты прав, здесь нечто большее. Словно зловещая воронка, по которой мы сейчас кружимся на машине, постепенно сужая круги и приближаясь к самому страшному месту – центру.

– Но согласитесь, пока всё вовсе не так уж и плохо!

Анатолий хлопнул ладонями по коленям.

– И у меня есть замечательная идея. Если ничего не изменилось, то у подножья, недалеко от билетных касс, должна быть кафешка, где можно разжиться приличным, но не очень дорогим вином – около пятидесяти евро за бутылку – и выпить за успех нашего дела. Как вам?

– Думаю, это мысль, – согласилась Лена. – А то, честно говоря, без допинга я уже готова распахнуть дверь, выпрыгнуть на ходу и куда-нибудь просто брести, не обращая внимания на последствия.

– Вот и ладно. Кстати, вот мы уже и подъезжаем. Этна, си? – обратился Анатолий к водителю, показывая куда-то за поворот, и тот быстро закивал головой, что-то сбивчиво говоря.

– Он сказал, что побывать на Сицилии и не увидеть Этну – значит не быть здесь совсем. Как-то примерно так, – пояснила Лена, и мы притормозили возле небольшого деревянного помоста.

Анатолий достал из кармана пачку зелёных евро и отсчитал водителю шесть сотенных бумажек, отчего у того буквально полезли на лоб глаза. Он что-то забормотал восхищённым тоном, обтирая шею и, наверное, ещё долго потом будет рассказывать про каких-то ненормальных русских туристов, которые так раскошелились безо всякого видимого повода. Мне такая сумма тоже показалась явно неадекватной, и я невольно вспомнил старый советский фильм «Человек-амфибия», где Ихтиандр, впервые попав в город, рассчитался подобным образом с продавцом рыбы, тот убегал с криками «сумасшедший миллионер» или как-то так.

– Зачем так щедро? – спросила Лена, когда мы вышли из машины и оказались рядом с величественной горой, вокруг которой всё было уныло-серым и каким-то разочаровывающим, состоящим из невообразимого наслоения небольших камней.

Нечто подобное было у нас на школьной площадке в коробке, где мы одно время играли в футбол, а ездившая невдалеке поливальная машина от души сдабривала водой похожую на уголь хрустящую поверхность. Понятно, что во время игры многие падали и сразу же все оказывались вывоженными в маркой грязи, а мои родители после второго такого случая вообще запретили мне туда ходить, чему я был несказанно рад. Так и сейчас – представлялось вполне вероятным, что начавшийся дождь мгновенно превратит всю эту махину в бурлящий котёл грязи, которая, обрушившись с неимоверной высоты, раздавит нас или заставит задыхаться, барахтаясь в этой массе, чувствуя, как в горло, нос и уши заливается отвратительная жижа. Да, пожалуй, я был немного разочарован, так как после всех разговоров ожидал увидеть перед собой нечто обворожительно-красивое, но никак не подобную серость.

– Всё просто: по сто евро за каждого человека, который сейчас должен быть с нами, но по каким-то причинам, не смог, – ответил Анатолий, разминая руки. – Или, если угодно, двойная цена за каждого из нас – предоплата за поездку обратно. Может быть, вы скажете, что я немного спятил, но на самом деле мне кажется правильным, что именно сейчас, перед неизвестностью, мы в той или иной степени обыгрываем изначальную цифру «шесть», которая, если я не ошибаюсь, символизирует силу!

– Что-то я не очень понимаю цепочку твоих рассуждений, но это, как любили выражаться некоторые из моих подруг, кажется прикольным, – улыбнулась Лена. – Ты как считаешь, Кирилл?

Я неопределённо пожал плечами, а сам подумал, что при всей кажущейся странности в этом, несомненно, что-то такое есть. Более того, я сам когда-то находил некую символичность и судьбоносность в подобном, когда, например, слал поздравительное сообщение на двадцатипятилетние именно в двадцать пять минут первого ночи или предпочитал класть на баланс сотового телефона не пятьсот, а пятьсот пятьдесят пять рублей. Со временем, правда, подобные фантазии отошли, потеряв былую актуальность, но и сейчас я считал, что в этом было что-то правильное, содержалась пусть и неясно выраженная, но идея. В конце концов, люди делают гораздо более странные вещи, и ничего – иногда это даже действительно помогает.

– Да ну вас – судя по твоему, Кирилл, лицу, ты ничего здесь такого и не видишь, – надула губы Лена. – Что же, рада, что, по крайней мере, среди нас троих, я остаюсь трезвомыслящим человеком. Пусть и тем, который ужасно боится. Поэтому – кто там говорил что-то про бутылку вина «на удачу»? Где оно?

– Вот сюда, конечно, – улыбнулся Анатолий и слегка подтолкнул меня вперёд, когда мы поднимались по невысоким деревянным ступенькам к небольшой кафешке с вытянувшимися узкой полоской бледно-красными пластмассовыми столами и стульями.

– Выпьем! – кивнул я и почувствовал небольшую боль, сжимающую сердце, почему-то сразу подумав об инфаркте и волнении, которое, видимо, ещё никогда не достигало у меня этого предела. – И пусть всё будет хорошо!