Текст книги "Остановка последнего вагона (СИ)"

Автор книги: Кирилл Гольцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)

– Может быть.

Лицо Анатолия исчезло, и я услышал, как Александр начал его расспрашивать о местных девушках и правилах приличного с ними обращения. На что Лена, состроив неприятную гримаску, вскоре шепнула мне:

– Какой-то озабоченный у нас, однако, попутчик, а ещё в прошлом православный!

Я кивнул и практически весь оставшийся путь молча просидел в кресле, глядя на убывающее на мониторах время прибытия и впав от этого в какое-то завороженное состояние. Толстый, но очень тихий сосед справа что-то задумчиво рисовал карандашом в альбоме и, скорее всего, ожидал, пока я обращу внимание на его творчество и что-нибудь спрошу, однако я так этого и не сделал. Может быть, человека это обидело, но обсуждать что-то я был точно не расположен, тем более не особенно любимую мной тему картин. На какое-то время меня вернула к реальности неприятно улыбающаяся стюардесса, которая принесла напитки и спросила:

– Вы на горячее будете рыбу, курицу или мясо?

Я пожелал курицу, на что сразу же получил ответ, что это блюдо, к сожалению, закончилось. А когда поинтересовался – зачем же мне она его тогда предлагала, получил довольно странное объяснение, что так положено. В итоге я взял горячую серебряную плошечку с мясом, содержимое которой можно было смело назвать на один зубок и, отглотнув из пластикового стаканчика «Буратино», закашлялся и попросил воды. Какая же гадость все эти современные интерпретации хорошей, знакомой с детства газировки, хотя я всегда предпочитал напиток «Байкал», а вот та же «Кока-Кола» или «Пепси» у меня так и не пошли.

Потом я снова впал в состояние, близкое к трансу, думая, что временами засыпал, хотя и не был в этом уверен, полностью придя в себя лишь от чувствительного удара Лены по плечу и её возбуждённого шёпота:

– Смотри, смотри. Ведь это, скорее всего, Этна!

Я потёр глаза и, чувствуя, что мышцы как-то задеревенели, наклонился вправо.

– Где?

– Внизу, Лена права, хотя если бы сейчас было светлее, вид был бы совсем другой, – сказал Анатолий, снова появляясь между нашими креслами.

Я старательно всматривался в подёрнутый облаками полумрак и, кажется, различал нечто вроде горных хребтов, но не был в этом полностью уверен. Наверное, если бы я ехал с чисто туристическими целями, то это меня расстроило, но сейчас казалось, что так будет даже лучше. Успею ещё насмотреться на все эти красоты, а сейчас хотелось просто подготовиться к тому неизвестному, что стремительно приближалось.

– Уже скоро, – зачем-то пояснила мне Лена, когда самолёт дал ощутимый крен и пошёл на снижение.

На экранах стремительно завертелись вниз цифры высоты и скорости, а я неожиданно подумал о том, что в Боинге совершенно не закладывает уши, чего мне очень не хватало в детстве. А ведь когда-то я часто летал с родителями по бывшим социалистическим республикам и, разумеется, исключительно на отечественных самолётах. Хотя, возможно, это была всего лишь детская реакция, пусть и во время перелёта до Ленинграда я тоже испытал подобные дискомфортные ощущения, хотя больше беспокоясь о странных и сильных шумах в лайнере.

Что-то загудело, раздался громкий мелодичный зуммер, и приятный мужской голос сообщил о скором прибытии в аэропорт Катании. Я смотрел на загоревшиеся табло со значками пристёгнутых ремней, почему-то думая о чайнике, который частенько ставил кипятиться, забывая об этом и успевая выключить газ, когда в нём оставалось воды всего на один стакан кофе. С этими мыслями, невольно ассоциирующимися с домом и подобием ностальгии, я почувствовал, как колёса самолёта коснулись взлётной полосы, а потом вокруг раздались долгие аплодисменты пассажиров. Я к ним не присоединился, хотя сидящая рядом Лена тоже с жаром хлопала в ладоши – мне казалось нелепым и странным реагировать таким образом на то, что человек просто выполнил работу, за которую ему платят. Или стоило благодарить уже за то, что он не стал пытаться покончить жизнь самоубийством, заодно угробив и всех нас?

Вскоре наша скорость совсем упала, и, несколько раз дёрнувшись, самолёт замер. Несмотря на беспокойство Лены, дверь лайнера открыли быстро, и вскоре мы вчетвером уже шагали друг за другом по угловатому стеклянному коридору. Аэропорт Катании встретил нас ярким солнцем и длинной очередью, где нам в паспорта проставили штампы о прибытии, и, ведомые Анатолием, мы впервые оказались на улицах Сицилии.

Меня сразу же поразило обилие вокруг разнообразных кактусов и пальм – кажется, всего за четыре часа я перенёсся не в другую страну, а совершенно в иной мир. На маленькой ухоженной стоянке нас ждал бело-красный микроавтобус, водитель которого, несмотря на всю дружественность, ни слова не говорил по-русски. Анатолий и Лена, кажется, испытывали с этим мало проблем, а вот я в школе и институте изучал исключительно немецкий язык, поэтому вынужден был переспрашивать или пытаться догадываться. Александра, кажется, всё происходящее вообще оставило совершенно безучастным – он просто смотрел в окно и перебирал, как чётки, свою цепь на штанах. И это лёгкое бряцанье было сейчас, пожалуй, тем единственным, что немного смазывало удивительное впечатление о Сицилии. До этого я был знаком с этой страной лишь по популярному у нас когда-то сериалу «Спрут», но там почему-то всё больше преобладали городские пейзажи, тогда как настоящая красота, оказывается, находилась как раз вне их.

– Наша поездка займёт минут сорок, но даже в окно, можете убедиться в этом сами, есть на что полюбоваться. Вот там – Этна, самый высокий из действующих в Европе вулканов. Думаю, посетить Сицилию и не побывать на его вершине, было бы непростительной ошибкой, – улыбнулся Анатолий, видя, как Лена, по-девчачьи прижавшись носом к стеклу, завороженно разглядывает пейзажи. – Собственно, с этим вулканом здесь связанно всё – начиная с легенд и заканчивая туризмом. Последнее извержение было около месяца назад и, надо сказать, в этом году Этна более чем активна. Может быть, и нам посчастливится увидеть извержение, а вот дым я точно вам гарантирую.

– Спасибо. А что это за красивые пимпочки на плоских кактусах у дороги? – улыбнулся я.

Анатолий повернулся к водителю, представившемуся нам Гайтано, и что-то ему сказал. Тот рассмеялся, закивал и начал что-то быстро говорить, показывая, как он кладёт в рот нечто воображаемое, морщится и ойкает.

– Это плоды, которые можно есть, но только надо предварительно снять кожуру с колючками. Гайтано говорит, что в прошлом году несколько немецких туристов выпили немного лишнего и попытались съесть их целиком, в результате чего получили очень неприятные травмы. Водитель настоятельно советует не повторять их опыт и не рвать плоды вдоль трассы, а купить на любом рынке.

– Ну, если бы русские, я ничему не удивился. А вот немцы… – протянул Александр и покачал головой. – Хотя у меня был знакомый Вальтер из ГДР – такой врун, пьяница и матершинник, что мама не горюй.

– А где мы поселимся? – спросила Лена, отрываясь от окна и красиво потянувшись. – Неужели в одной из этих милых деревушек с цитрусовыми садами?

– Нет, думаю, это было бы уж слишком экзотично, – рассмеялся Анатолий. – Мы все будем жить в районе Джардини Наксос – море, солнце, горы и всё в таком духе.

– Так это отель? – я откинулся на спинку сиденья и почувствовал, что от работающего кондиционера начинает неприятно пощипывать горло. – Или у вас здесь какая-то недвижимость?

– Нет, просто кое-какие знакомые. А жить вы будете в отелях. Подчеркну, что каждый – в своём. Полагаю, раз для каждого из нас всё это началось индивидуально, то так должно и продолжаться. А то, что мы приехали вместе – никакой роли играть не должно. Кроме того, это позволит лучше прочувствовать Сицилию, что, может статься, весьма пригодится в нашем деле. Пару дней, пока я буду здесь решать вопросы, у вас есть время на отдых, а дальше будем исходить из ситуации.

– А как быть с расходами, едой? Лично у меня денег нет! – подался вперёд Александр и почему-то обвиняюще ткнул в нас пальцем. – Я, знаете ли, не собираюсь сидеть в номере и сходить там с ума.

– Не волнуйтесь, всё оплачено. Каждому из вас я дам по сотовому телефону, которые позволят нам переговариваться между собой и, кроме того, по три тысячи евро наличными – на одежду, текущие расходы и всё такое прочее. Не беспокойтесь, всё будет в порядке.

– Ого. Почти моя квартальная зарплата. Учтите, если это всё в долг или как-то ещё, то для меня будет точно непомерной суммой, – протянула Лена и почему-то пододвинулась ближе ко мне.

– Конечно, нет. Я пригласил на Сицилию, вы любезно согласились – значит, всё за мой счёт и безо всяких обязательств, – посерьёзнев, ответил Анатолий.

Минут через десять мы притормозили на непримечательной парковке чуть в стороне у дороги, где стояла одинокая старая красная машина. Лишь приглядевшись, я отметил её великолепное состояние и прочитал на значке знакомые слова «Альфа-Ромео». Из неё вышел приземистый плотный мужчина, который кратко переговорил с Анатолием, вручил ему четыре больших белых конверта и, отсалютовав, скрылся в рассветной дали. В ярко-оранжевых и спектре синих цветов всё казалось фантастическими картинками из очень красивого и яркого сна, но никак не происходящей со мной реальностью. Тем не менее, всё-таки это было на самом деле.

– Так, вот вам, вам и тебе… – Анатолий раздал нам конверты и удовлетворённо вздохнул. – Приятно обо всём подумать заранее.

– А вот я в прошлом году была в турецком «Мардан Паласе» и знаю, что заселение в отели происходит после определённого часа, но явно не такого раннего. Что нам сейчас делать – просто бродить в одиночку по окрестностям? – капризно спросила Лена, вертя в руках простенькую «Моторолу», какую-то отпечатанную бумагу и стянутую резинкой пачку денег.

– Вы меня, однако, недооцениваете. Всё готово к вашему приезду ещё со вчерашнего дня – никаких накладок и проволочек, поверьте, не будет, – развёл руками Анатолий, снисходительно усмехаясь. – Кстати, не знаю на счёт Тельмана, но местные коллеги утверждают, что здесь частенько можно встретить наших известных олигархов. Например, где-то недалеко от острова Изола Белла вроде бы часто бывает яхта Романа Абрамовича. В общем, помимо самой Сицилии, здесь можно встретить ещё много всего примечательного и, можно сказать, родного.

– Интересно. А это что за карточка? – спросил я, вертя в пальцах сине-белый кусочек пластика.

– С её помощью вы сможете попасть в ваш номер и рассчитываться за услуги на территории отеля. Посмотрите, сзади ваучера карандашом написан ваш номер.

Я перевернул отпечатанный лист и увидел большие неровные цифры 212. Это почему-то сразу напомнило мне Машу, выводящую своими тёмными выделениями блестящую надпись на растрескавшемся кафеле. Возможно, её тело уже обнаружили, а я ведь даже не знал – жив ли кто-то из её родственников, кроме дяди. Если нет, а тот совсем плох, то так может получиться, что её тело будет некоторое время лежать в морге, а потом просто кремировано неизвестными за государственный счёт. Человек исчезнет, не оставив после себя ничего, даже ребёнка, которому, правда, никак не пожелаешь детства без мамы.

Машина плавно тронулась дальше и вскоре притормозила у большого супермаркета с размашистой красной надписью «Gabbiani». А где-то по пути я видел знакомые цвета «Spar», но как пояснил Анатолий, здешний выбор, в отличие от отечественного, оставлял желать много лучшего. Интересно, если будет время, неплохо бы посетить местные магазины и, так сказать, почувствовать разницу.

– Александр! Вот твой отель.

Анатолий кивнул в сторону большого кованого забора, рядом с которым висела большая деревянная вывеска. Из неё, насколько можно было понять даже только со знанием немецкого языка, следовало, что где-то рядом можно заняться агротуризмом. В общих чертах я представлял, что это может быть такое, но не более того. Однажды, переходя по ссылкам в Интернете, я случайно наткнулся на занимательный проект Московской финансово-промышленной академии, где бывал пару раз в свою бытность курьером, как раз посвящённый этой теме. Там в некоей теплице стояла видеокамера, транслирующая в режиме реального времени всё происходящее. За определённую сумму местные специалисты сажали одно из предусмотренных в меню растений, а потом можно было через сайт в Интернете наблюдать за этапами его роста и ухода. Когда плоды созревали, результат должен быть выкопан и доставлен хозяину. В принципе, в этом что-то было, но выкладывать за подобное развлечение деньги лично я желания не испытывал. Здесь же, возможно, имело место нечто аналогичное, но живьём. Впрочем, насколько я понял из пояснений Анатолия, Александр размещался на стоящей рядом симпатичной четырёхэтажной вилле, которая располагалась на внушительном расстоянии от моря.

– Вот и хорошо, а то я не умею плавать и вообще питаю отвращение к тюленьему отдыху, – удовлетворённо закивал тот.

– Да, я в курсе. Мои московские друзья любезно предоставили кое-какую информацию о вас, поэтому я постарался и здесь не обмануть ваших надежд, – улыбнулся Анатолий.

– И что же этакого вы про нас узнали?

Лицо Лены слегка вытянулось и она начала нервно растирать руки. Я, конечно, не был психологом или как там это называется, но понял, что нашей очаровательной спутнице явно есть что скрывать.

– Да ничего особенного – просто кое-какая информация, которая позволяет быть мне максимально предупредительным в нашем путешествии. Не беспокойтесь – ничего лишнего я точно не видел, да это, как вы прекрасно понимаете, и не моё дело.

– Тогда ладно, а то я уже себя чувствую, как под колпаком спецслужб, – натянуто улыбнулся я, хотя, разумеется, тоже не был в восторге от этой новости.

– Нет никаких причин для беспокойства, уверяю вас. А ты, Александр, будь на связи – зарядка там же в пакете, а наши номера вбиты в справочник. Удачи! – произнёс Анатолий, пожимая неохотно протянутую ему руку, и мы некоторое время смотрели, как Александр косолапо брёл в сторону отеля, оглядываясь по сторонам и, кажется, что-то шёпотом напевая.

– Что же, поехали дальше!

Дверь захлопнулась, и мы неторопливо двинулись в путь. Машин, едущих нам на встречу становилось всё больше и, в какой-то момент я поймал себя на том, что это происходит несмотря на дорожный знак, явно означающий одностороннее движение. При этом Гайтано сохранял совершеннейшее спокойствие и невозмутимость, что явно не оставило бы равнодушным кого-то в Москве. Некоторые улочки были настолько узкие, что наш минивэн, кажется, просто каким-то чудом не задевает обильно стоящие по обочинам машины и ряды скутеров. Причем все последние имели номера Евросоюза, о чём вроде бы одно время были дебаты и в нашей стране, но дело так и завершилось ничем. Понятно, что по таким улочкам более-менее комфортно можно было перемещаться именно на них, а представить себе большой автобус или тот же лимузин здесь вообще казалось невозможным. Кроме того, меня смущало отсутствие по дороге кого-то, напоминающего наших гаишников – может быть, на Сицилии культура вождения была настолько высокой, что этого и не требовалось? Вряд ли, но даже это здесь было необычным и непонятным, однако несомненно, веющим каким-то доверием и теплотой. А больше всего мне почему-то импонировало обилие на рекламных щитах вокруг именно иностранных надписей. Вначале я никак не мог понять – в чём же здесь дело, а потом неожиданно осознал, что, в той же Москве взгляд невольно переутомляется, а мозг наполняется массой ненужной информации, считанной по пути. А здесь ничего подобного не происходит – я просто смотрю на те же вывески как на горы, небо, кактусы или пальмы, не более того.

– А что вы знаете обо мне, пригодившееся для выбора отеля? – с прежним беспокойством, но гораздо более миролюбиво, спросило Лена.

– Вы хотите всё лучшее или известное, поэтому поселить вас в подобном месте явно означало бы обречь на дискомфорт. Поэтому мы уже подъезжаем к тому, что точно оставит вас удовлетворённой – смотрите… – Анатолий показал рукой влево, и мы увидели большую надпись «Hilton Giardini Naxos». – Думаю, это именно то, что нужно!

– Да, спасибо, – с придыханием, скромно потупившись, ответила Лена и, кажется, с этого момента начала посматривать на нас как-то свысока. – А это то самое кафе, где сидел Владимир Познер?

Мы посмотрели направо и увидели ничем не примечательный небольшой закуток с простенькими деревянными столиками, покрытыми бело-зелёными скатертями.

– Да, именно так, – улыбался Анатолий, незаметно подмигивая мне и открывая дверь. – Номер, пляж и всё остальное ждут вас, мадам. Не забудьте, пожалуйста, про телефон – носите его всегда с собой.

– Спасибо, – гордо ответила Лена и, легко спрыгнув с подножки, устремилась к арочному входу, который лично мне показался ничем не примечательным, но как говорится, другим виднее.

– Что же, а вы остановитесь совсем рядом. Поехали, прэго!

Мы двинулись дальше и, миновав пару поворотов, остановились у шлагбаума. Гайтано что-то сказал улыбчивому пожилому охраннику, который кивнул и мы проследовали во двор к высокому бело-синему зданию, тянущемуся куда-то влево.

– Вот и конец пути. Выходите. Вам сюда – приятного начала отдыха на Сицилии, – улыбнулся Анатолий, мы крепко пожали руки и вот я остался один, стоя напротив стеклянных раздвижных дверей с надписями «Atahotel Naxos Beach Resort» и чем-то вроде грозди винограда. Я провожал взглядом скрывшийся за поворотом минивэн, потом некоторое время наблюдал за рыбами и черепашками, копошащимися в красиво сделанном водоёме с искусственным водопадом, а затем решительно пошёл в сторону широкого ресепшена, мерцающего в глубине холла.

Глава VIII
ОЖИДАНИЕ

Утро ещё не забрезжило, а я уже стоял на балконе и опирался на холодные металлические перила, тянущиеся по всему корпусу отеля. Этим они почему-то очень напоминали мне гостиницу в Волгодонске, где мы, страшно сказать, лет двадцать пять назад на неделю останавливались с родителями и там я впервые попробовал очень вкусный вишнёвый квас. Вчерашний день, полный событий, суеты и новых впечатлений, успел разложиться по полочкам сознания и казался теперь не только малоинтересным и невообразимо далёким, а, возможно, и выдуманным. Скорее было намного проще поверить в то, что это отнюдь не первое моё утро в номере отеля на Сицилии, а тридцать первое – настолько всё было просто, привычно и умиротворяюще. Несмотря на утреннюю прохладу, я был обвязан лишь маленьким белым полотенцем, с которым не расставался, выйдя из душа. Это казалось правильным, и лишь когда пришло время собираться на завтрак, я решил облачиться в купленные вчера здесь же удобные жёлтые шорты с пальмами, майку с логотипом отеля, трусы-плавки и красно-чёрные шлёпки с изображением Человека-паука. Одежду, в которой я прилетел, хотелось просто выбросить и забыть, как неприятный и пройденный жизни, чего я, конечно же, пока не делал. Кто знает, как всё обернётся сегодня и не придётся ли срочно в чём-то возвращаться в осеннюю Москву? Однако если здесь ситуация как-то проясниться хотя бы на несколько дней вперёд, несомненно, при всём желании максимально сэкономить полученные деньги, я вознамерился приобрести новую куртку, брюки, носки и ботинки. Тем более, насколько мне было известно со слов отдыхающих, где-то недалеко можно было посетить бутики и купить отличные итальянские вещи за абсолютно умеренную цену, чем я и собирался воспользоваться.

Глядя на начинающий алеть горизонт за морем, я с удовольствием вспоминал мой первый за много лет вчерашний поход на пляж. Оказалось, что за лежаки под зонтом и огромные серые полотенца здесь нужно было выложить в районе десяти евро, а потом я ещё, наверное, около часа сидел на первой линии и старательно промаргивался – из правого глаза всё время текли слёзы. Сначала я думал, что туда просто попала соринка, что было не удивительно при достаточно сильном ветре, однако позже начал склоняться к такой специфической реакции организма на непривычный морской воздух. А чуть позже, когда я наконец пришёл в себя настолько, что пошёл купаться в море, мне пришлось изрядно просморкать текшие безостановочно непонятно откуда взявшиеся сопли. Когда я возвращался обратно к лежаку, у меня из носа продолжало так течь, что я даже начал серьёзно по этому поводу беспокоиться, а потом всё разом исчезло. Как мне позднее пояснила приятная русскоговорящая девушка Анжелика, сидевшая в холле и оформлявшая экскурсии, так происходит у многих – вся гадость, которая скапливается внутри, выходит, и именно по этой причине люди так сюда стремятся. От неё же я узнал, что Ионическое море, на берегу которого находится отель, считается одним из самых чистых на Сицилии, и в него периодически не только стекает вода с ледников Этны, но и сходят потоки лавы, прожигая целые просеки и причиняя много беспокойства местным жителям.

Неожиданно стало намного светлее, и я услышал какой-то шум. Сначала я подумал, что это включили обрызгиватели, в изобилии стоящие на территории, но потом увидел, что асфальт начал стремительно темнеть и в воздухе проносятся капли. Оказалось, что это был мой первый дождь на Сицилии, начавшийся и закончившийся так же стремительно минут через десять, невольно напомнив схожие причуды погоды в Ленинграде. Однако здесь мне всё нравилось намного больше – даже отсутствием самой российской атмосферы, которой, наверное, за много лет попросту стало слишком много, что казалось чудотворно исцеляющим и давно ожидаемым. И если раньше, слыша советы сменить место, я понимал эффективность этого лишь теоретически, то сейчас убедился в том, насколько действительно чудодейственным это может стать. Или это лишь потому, что на родине меня по большому счёту абсолютно ничего не держит и во всём новом, помимо прочего, я вижу некую возможность развития личных отношений или даже вообще всего, забывая известную пословицу везде хорошо, где нас? Наверное, но в любом случае как мне казалось, ничего настолько обыденного и неопределённого, как в Москве, больше нигде быть не может, даже несмотря на начавшую слегка беспокоить ностальгию. Правда, она у меня была, скорее всего, лишь к паре мест из детства, одно из которых я не видел много лет, но имел основания предполагать, что оно давно заброшено и осталось живым лишь в моей памяти.

А потом день неожиданно закрутился в стремительном ритме – я обильно позавтракал, умудрившись впихнуть в себя целую тарелку поджаренного бекона, три чашки кофе и два стакана грейпфрутового сока, невольно подумав, что, если дело и дальше пойдёт такими темпами, то явно поправлюсь. Затем я пошёл на пляж, где, между купаниями, выпил не менее семи кружек пива и успел случайно помешать полной, неповоротливой даме установить лежак так, чтобы солнце смогло охватить всё её безразмерное тело. Впрочем, конфликт был быстро исчерпан моим подчёркнуто – тактичным поведением и я просто лежал и смотрел перед собой, чувствуя, как яркое солнце сильно припекает кожу и, задумываясь о том, что на второй день было бы очень нежелательно злоупотребить загораниями до такой степени, чтобы с трудом передвигаться. Затем увидел вдали катающихся на водном мотоцикле людей в ярко-красных жилетах и решил, что вполне могу тоже немного развеяться, тем более последний раз на такой штуке я катался на Чёрном море много лет назад. Поскольку ровным счётом никаких планов у меня не было, я поднялся, захватил шорты и побрёл в сторону большой синей горки, высившейся вдали, окружённой разнообразными катамаранами, водными мотоциклами и ещё некими бесформенно прикрытыми плавсредствами.

– Можно и на горке прокатиться. Почему бы нет? – прошептал я, облизывая губы и глядя на высящийся правее могучий силуэт Этны, подёрнутой сегодня лёгкой дымкой.

Однако когда я дошёл до горок, они меня совершенно не вдохновили – старые, пыльные, растрескавшиеся, да ещё и выходящие в небольшой бассейн с мутной желтоватой водой. Тем не менее, я поднялся наверх по раскачивающейся скрипучей лестнице, и некоторое время стоял там, любуясь открывающимся видом. Правее снизу оказались симпатичные, скрученные из широких бамбуковых палок, беседки и лежаки, которые явно не принадлежали территории моего отеля, но сказать наверняка было трудно – верёвки по пляжу тянулись во многих местах и чаще всего просто разграничивали акватории отплытия и прибытие катамаранов, лодок или водных мотоциклов. Хотя они были малозаметны, ненавязчивы и не нарушали картины целостности пляжа. Тем более насколько я мог понять из слов Анжелики, сама кромка воды, независимо от близости отеля, была муниципальной. Наверное, именно поэтому вокруг расположившихся на лежаках отдыхающих постоянно толклись продавцы с разным товаром – начиная с прохладительных напитков и заканчивая какими-то скатертями и наборами постельного белья. Огромные улыбчивые негры несли на голове добрый десяток широкополых шляп и целые вереницы солнцезащитных очков, а продавцы пива предлагали нараспев свой товар и умудрялись легко таскать огромные сумки-холодильники с навязчивым упорством, хотя при мне никто ещё ни разу так и не воспользовался их услугами. Кстати, именно в связи с этим мне становилось немного жалко всех этих измождённых, одетых явно не по погоде в плотные штаны и рубашки, негров и, если всё пройдёт удачно, я дал себе своеобразный зарок купить у первого же из них весь его товар, без разбора.

Потом я спустился вниз и затеял непростой диалог с пожилым усатым мужчиной, распоряжающимся водными велосипедами. Если бы не неожиданно вмешавшийся отдыхающий, который отлично говорил как на русском, так и английском, хотя жил в Эстонии, наверное, ничего бы из моей затеи не вышло. А тут я вначале узнал, что необходимо предъявить права на машину, что было невозможно ввиду их отсутствия. Затем этот вопрос почему-то отошёл на второй план, и мы договорились до того, что я пока возьму бесплатно на час катамаран, а потом некто подвезёт бензин для водного мотоцикла, мне его заправят и за шестьдесят евро дадут возможность покататься двадцать минут. Цена в сто восемьдесят евро за час, конечно, показалась мне запредельной, однако, не вдаваясь в лишние споры, я дал согласие и выбрал симпатичный синий катамаран, чем-то напоминающий улыбчивую машину из диснеевского мультфильма «Тачки», да ещё и с горкой. Его мне тут же по песку сдвинули в воду, и вскоре я оказался далеко от берега, просто крутя ногами и стараясь не предаваться унынию. Конечно, одному было как-то безрадостно развлекаться подобным образом, невольно представляя себе развесёлую компанию, которая с громким смехом катается на горке и ныряет вокруг. Тем не менее я успел раз пять с удовольствием скатиться в прохладную прозрачную воду, когда увидел направляющийся ко мне явно полицейский катер. Насколько мне удалось понять из слов и жестов высокого, в красивой форме, лысоватого мужчины, я случайно пересёк пути следования кораблей и мне надлежит вернуться поближе к буйкам. Что делать – во избежание лишних проблем с местными властями я кивнул, развернулся и приблизился вплотную к металлическим пустотелым конструкциям, выкрашенным в красный цвет и кособоко болтающимся на волнах. Там я ещё пару раз нырнул, но такая близость к берегу как-то угнетала и, посмотрев на часы, я вернулся к уже поджидающему меня на берегу усатому мужчине. Он несколько театрально налил в бак бензин, открыв капот водного мотоцикла, потом облачил меня в ярко-синий жилет, помог усесться и, судя по жестам, показал, что можно ехать только далеко вперёд или назад, но не параллельно пляжу. Кроме того, он долго тряс перед моими глазами рацией, что-то терпеливо объясняя, но суть действа я понял только, когда он немного торжественно подключил конец болтающегося на моём жилете короткого шнура, похожего на прикуриватель в автомобиле, к панели со спидометром. Теперь стало очевидно – в случае, если со мной что-то случится, я могу выдернуть эту пимпочку, и ему на рацию сразу придёт сигнал бедствия.

Разобравшись с этим, я кивнул головой, нажал на большую красную кнопку, услышал равномерный звук двигателя, и, развернув руль, крикнул:

– Грация милле!

Потом выжал правой рукой маленький округлый рычаг и почувствовал, как стремительно набираю скорость. Это было совсем другое дело – по сравнению с катамараном, я чувствовал себя здесь в одиночестве абсолютно комфортно и уместно. Скорость захватывала, хотя немного и пугала, тем более что ориентироваться было трудно из-за неисправности спидометра, которую я обнаружил только что. Я чуть убавил газ и легко заскользил, подлетая на волнах к горизонту, где было только море и солнце. Кажется, всё пространство вокруг было целиком отдано мне и это какой-то знак судьбы – наверняка предполагающий удачу и открытость всех путей-дорог.

– Сицилия! – неожиданно для себя громко закричал я и, приподнявшись на ногах, начал прибавлять газ до тех пор, пока на очередной волне чуть было не вылетел из седла и резко затормозил, переводя дух.

– Спокойно, не так быстро, – пробормотал я и тут почувствовал, что кто-то сидит сзади. Как ни странно, я не дёрнулся и даже, кажется, особенно не удивился, словно чувствовал, что, при всей кажущейся очевидности, одиночество здесь невозможно. Спину пронзила вспышка тепла и, не успел я начать медленно оборачиваться, как знакомый голос призрачной девочки прошептал мне в ухо:

– Гони, быстрее!

Я тут же вдавил рычаг к ручке, и водный мотоцикл рванулся вперёд. В ушах пронзительно засвистело, я почувствовал, как мои внутренности трясутся от постоянных перепадов высот и тут же пожалел о выпитом накануне пиве. Тем не менее тошноты или чего-то подобного не было, скорее – тяжесть и желание мчаться ещё быстрее. При этом краем глаза я заметил, как не менее стремительно справа и слева по воде заскользили длинные чёрные тени, извиваясь и словно пытаясь охватить всё вокруг своими скрюченными лапами.

– Гони, я хочу сказать…

Голос призрачной девочки размылся и в следующее мгновение я ощутил, как она словно прошла сквозь меня, окатив волной кипятка, и замерла, расположившись на руле.

Я невольно выпустил рычаг газа, водный мотоцикл резко сбавил скорость и тут, заслонив солнце, словно гигантские волны, вокруг вздыбились тени. Они на мгновение задержались где-то на умопомрачительной высоте, а потом ринулись вниз, заставив меня сжаться и загородить лицо руками. При этом призрачная девочка мгновенно сместилась вперёд и словно нырнула под воду, а тени метнулись следом, оставив меня с бешено колотящимся сердцем и непониманием происходящего. Чуть выпрямившись и оглянувшись вокруг, я ничего не увидел и тихо позвал: