Текст книги "Остановка последнего вагона (СИ)"

Автор книги: Кирилл Гольцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 23 страниц)

– Ой, сфотографируй меня на фоне горы! – раздался громкий истеричный вскрик одной из соседок, и справа снова замелькали яркие вспышки. В какой-то момент мне показалось, что они настолько меня ослепили, что уже на фоне черной горы глазам мерещатся белые отблески, но в следующее мгновение неожиданно осознал, что это моя призрачная девочка. Странно – если сопоставлять размеры и расстояние, то, наверное, я не смог бы рассмотреть и крохотную точку, которой она должна быть. Однако ангел становился всё больше и вскоре превратился в ещё одну ярко переливающуюся гору. Девочка опиралась рукой на вершину кратера и указывала мне на что-то пальцем. Однако кроме продолжающей пыхать и разливаться лавы, я больше ничего не мог рассмотреть. Потом её рука поднялась вверх, словно схватила что-то воображаемое, сжала в кулак и снова поднесла к лаве, разжимая пальцы. Это действие она повторила шесть раз, а потом, изобразив на лице испуг, резко отклонилась в сторону и побежала куда-то вдаль, постепенно скрываясь из вида.

– Ну как, получилось? А это что такое?

К реальности меня снова вернули голоса соседок, и я неожиданно испугался, что они могли увидеть или сфотографировать мою призрачную девочку. Однажды в Интернете я видел много потусторонних кадров, подавляющая часть которых вызывала огромные сомнения, но некоторые действительно казались весьма правдоподобными. Или снимки отличались всего лишь профессиональным уровнем обработки в каком-нибудь графическом редакторе? Однако, судя по постепенно перекинувшимся на завтрашнюю экскурсию на Эоловые острова разговорам, если женщины что-то и видели, то явно не её. И это почему-то заставило меня вздохнуть с облегчением.

– Там есть такой мелкий пруд, где можно обмазаться лечебными грязями, а потом сходить в море и искупаться, словно в гидромассажной ванной. Представь, оно там всё бурлит, а ещё где-то недалеко есть огромная заброшенная фабрика пемзы. Её, кстати, можно увидеть и повсюду в прозрачной воде, только, по-моему, там не разрешают купаться.

Невольно слушая разглагольствования соседок, я снова вглядывался в гору, пытаясь понять – что именно мне должно было открыться этой подсказкой. Усталость вернулась с новой силой, и мысли начинали путаться, не давая никакого приемлемого хотя бы на первое время ответа. Может быть, надо что-то бросать в воду или всё-таки поехать ближе к лаве и ощутить нечто там? Непонятно и странно. Особенно учитывая возможность призрачной девочки разговаривать со мной, она могла бы дать какие-нибудь пояснения, если, конечно, хотела помочь на самом деле. Или всё настолько очевидно, что именно поэтому я никак не могу разобраться?

В небе мелькнула вспышка, и я увидел, что призрачная девочка возвращается. Она постепенно увеличивалась в размерах, снова становясь гигантской, но какой-то более бледной и, кажется, с трудом пробирающейся сквозь что-то мне невидимое. Вскоре я начал с беспокойством различать на её фоне мечущиеся тени, словно между ними завязалась нешуточная борьба. Губы ангела, кажется, хотели что-то произнести, но нечто отталкивало её, мешало, и она лишь мотала головой, показывая руками на текущую лаву.

– Что ты хочешь мне сказать? – прошептал я и вздрогнул, увидев, как длинные тени, создав на мгновение гигантскую арку от горы, переметнулись ко мне на балкон.

Здесь они, извиваясь, заструились по перилам и столу, а потом неожиданно бросались прямо сквозь меня куда-то в ночь, оставляя внутри странное чувство отрешённости и всё больше наваливающейся сонливости. Неужели они так не хотят, чтобы девочка сообщила мне нечто важное? Наверное, именно так, однако вряд ли у меня есть силы как-то сопротивляться, тем более непонятно – к чему приведёт здесь знание правды. Поэтому, бросив прощальный взгляд на ангела, теперь кружащегося над пульсирующей лавой и, кажется, с большим трудом ускользающего от кидающихся на него теней, я тяжело приподнялся и, приоткрыв балконную дверь, оказался в номере, где всё снова казалось таким спокойным и умиротворяющим. Можно было бы перед сном сходить в туалет или хотя бы помыть руки, однако я почувствовал просто непреодолимое желание прилечь именно сейчас, что и сделал, даже не снимая одежды. Мои глаза сомкнулись, а тени, кажется, перекочевали в голову, кружа мысли в безумном танце. Ещё мгновение – и я бы наверняка погрузился в пучину сна, убежав от реальности на какое-то время, когда неожиданно что-то громко хлопнуло и зашипело. Вздрогнув, и с трудом разлепив веки, я увидел, что это включился телевизор, но вместо трансляции канала на канале мелькали одни чёрно-белые точки. При этом внизу экрана появилась длинная зелёная полоса и параллельно с увеличением количества толстых палочек начал возрастать звук шипения. В какой-то момент, кажется, он достиг невыносимого гула, а потом в центре появилась моя призрачная девочка, с трудом продираясь и словно завязая в ряби.

– Ты… сойти… успей… того не стоит!

Вот и всё, что я смог разобрать, а потом экран начал меркнуть и погас. На этом, наверное, последние силы меня покинули, и я погрузился в сон, кажется, лишь неразборчиво прошептав:

– Изола Белла.

Глава IX
ИЗОЛА БЕЛЛА

Белые и чёрные точки превратились сначала во что-то липкое и воздушное, а потом неожиданно стали походить на крупную гальку с пляжа, которая засыпала и засасывала меня всё глубже. Это неприятно перекликалось с недавним кошмарным сном, но в то же время как-то успокаивало тем, что худшее я уже видел. Кажется, где-то там наверху мелькали жёлто-синие зонты, небо и чьи-то ноги, но я плавно погружался в темноту и безысходность, пытаясь кричать и чувствуя, что начинает не хватать воздуха. Гулкое шуршание вокруг, вместо того, чтобы успокаивать, начинало сводить с ума, и тут, с трудом прорвавшись сквозь него, раздался телефонный звонок. Сначала я подумал, что это кто-то оставил аппарат на лежаке, а сам ушёл купаться, и я буду единственным, кто очень хочет, но не может ответить на этот вызов, а потом мрак неожиданно начал рассеиваться. Я почувствовал себя лучше, моргнул и, в следующее мгновение понял, что лежу на смятой и мокрой от пота постели в номере отеля, а телефон звонит на тумбочке рядом. К счастью, это был всего лишь очередной ужасный сон.

– Да, слушаю, – невнятно пробормотал я, хватая трубку и откидываясь на подушке.

– Это Анатолий. Беспокоился, чтобы вы не проспали и, насколько я слышу, оказался недалёк от истины.

– А сколько времени? – встрепенулся я, стараясь вспомнить – куда положил часы.

– Не беспокойтесь, пока только восемь. Можете спокойно одеться, сходить позавтракать и выезжать, – рассмеялся Анатолий. – До встречи и постарайтесь опять не заснуть.

– Да, конечно. Спасибо!

Я отбросил руку с телефоном на кровать, потянулся и некоторое время, собираясь с мыслями, смотрел на стоящий напротив телевизор. Всё произошедшее вечером неожиданно навалилось и заставило меня вздрогнуть, кажется, больше всего сожалея о том, что тени теперь будут всячески препятствовать призрачной девочке снова оказаться рядом. Что она хотела мне сказать? Почему ей не давали это сделать? Неразрешимые вопросы, которые сейчас почему-то казались не такими уж и важными на фоне начавшегося невольного беспокойства за предстоящее на Изола Белле. И как Анатолий так угадал с моим пробуждением? Если бы не его звонок, то я точно проспал бы назначенное время, да ещё и в столь отвратительных кошмарах. Впрочем, чего ещё ждать здесь после вчерашних вечерних событий?

Позволив полежать себе ещё несколько мгновений, я рывком поднялся и долго стоял под душем, настолько холодным, какой я только мог выдержать. Потом, обмотавшись полотенцем, вышел на балкон и посмотрел на горы, не заметив там никак следов вчерашнего извержения. Точнее, наверняка они были, но сейчас лава остыла и сливалась с Этной. Однако какое-то большое тёмное пятно точно было новым – вчера я такого не видел. Некоторое время вглядываясь, я понял, что так необычно и странно отражается всего лишь тень от облака, висящего правее, но ничего загадочного в этом, конечно, не было. Здесь же, на пластмассовом столике, оказались мои часы, которые я водрузил на руку, оделся, захватил из сейфа на всякий случай тысячу евро и спустился во внутренний двор по гулкой металлической лестнице. Видимо, она предназначалась как раз для тех, кто шёл с пляжа, так как в холле у ресепшена, насколько я понял, было не принято появляться в плавках. Может быть, и мудро, тем более что этот путь был гораздо ближе к столовой, чем лифты, а птицы, носящиеся между этажами корпусов, приветствовали меня громкими протяжными криками. Сначала я подумал, что они так низко летают в преддверии приближения дождя, а потом разглядел под балконами множество неровно налепленных гнёзд, откуда высовывались голодные клювы и слышался отчаянный писк. Один, видимо, самый проголодавшийся птенец, еле выбрался из узкой округлой щели и, неуверенно расправив крылья, рывками полетел на самостоятельные поиски еды. Это мне почему-то показалось забавным, поэтому, проходя в огромный зал столовой, несмотря на некоторое внутреннее напряжение, я улыбался.

Взяв несколько сосисок, которые не мог терпеть дома, а здесь неожиданно распробовал, большую чашку варёного кофе и стакан грейпфрутового сока, я уселся за небольшой столик возле подиума, уставленного корзинками с фруктами и пирожными. Народу было немного, и это создавало ощущение какой-то пустынности и неуместности, словно я, вместе с несколькими чудиками, делаю что-то не то. Однако, я всё выпил и съел, сходив за второй чашкой кофе, а потом вышел во двор и некоторое время сидел на лавочке прямо напротив искусственного водопада с рыбами и черепашками. Надо будет, когда моя поездка подойдёт к концу, обязательно бросить туда монетку, как и в Ионическое море – мне очень хотелось снова побывать на Сицилии когда-нибудь потом, обязательно в формате обыкновенного отдыха, а не опасного приключения, и непременно одному.

Потом моё внимание привлекла большая зелёная ящерица, выбежавшая из-за камней и замершая чуть поодаль. Если сравнивать с теми видами, к которым я привык с детства в деревне, то эта была раза в три массивнее и, пожалуй, судя по мощным челюстям, вполне могла весьма болезненно укусить. Тем не менее, я начал чуть приподниматься, чтобы рассмотреть местную диковинку внимательнее и ненавязчиво скрасить ожидание.

– Вы не на шаттл? – неожиданно отвлекла меня неприятная полная девушка, держащая на руках извивающегося малыша, который дёргал её за густые чёрные волосы и тяжело дышал.

– Да, но пока ничего похожего не видно, – кивнул я, невольно отодвигаясь, с сожалением и раздражением видя, как ящерица стремительно скрывается в кустах.

– Вы представляете, какие-то проходимцы вчера изменили на своём билете время и я не попала. Пришлось ехать на такси! – девушка всплеснула некрасивой толстой рукой, высвобождая её из-под ребёнка. – Наверняка русские. Чего с них ещё возьмёшь? Вряд ли немцу или какому французу такое придёт в голову!

– Да, наверное, вы правы, – неопределённо ответил я и снова приподнялся, не желая выслушивать всю эту чушь и предпочтя прогуляться в одиночестве до шлагбаума.

– Ага, вот и он! – тут же воскликнула девушка, и я увидел симпатичный бело-красный микроавтобус, вкатившийся во двор с молодым водителем в невообразимо больших очках. Его маленькая, коротко стриженая голова настолько с ними контрастировала, что невольно вызвала улыбку, хотя, наверное, смешного здесь на самом деле было мало – от этого зависела безопасность пассажиров. Тем не менее, пропустив вперёд всё ещё продолжающую горестно вздыхать девушку, я устроился прямо возле раздвижной двери, отметив, что, в отличие от большинства наших маршрутных такси, здесь она автоматическая.

– Не советую там сидеть, пройдите лучше назад – затолкают.

И это последние слова, которые я услышал от случайной знакомой, обращённые по моему адресу. Как раз в этот момент в салоне появилась какая-то неопрятная толстогубая дамочка, выглядящая настолько надменно, насколько себе можно было представить, и бросилась назад с истеричным криком, похожим на звук аварийного торможения автомобильных шин. – О, вы уже тут. Как там поживает мой маленький Олежек?

И дамы, не замечая больше ничего вокруг, погрузились в эмоциональный диалог. Такая самодостаточность показалась мне самым лучшим решением для всех остальных пассажиров, и, невольно улыбнувшись, я посмотрел в сторону моря, находящегося за обширным, практически пустынным участком, куда выходили окна моего номера. Там, под парой раскидистых пальм, толклись стайки птиц, а между ними с большим удивлением я заметил двух внушительных размеров зайцев. И кого только здесь нет! Они привставали на задние лапы, потом срывались с места и через несколько секунд снова застывали, забавно вертя мордочками, словно затеяв интересную игру. Про себя я отметил, что надо бы потом, когда буду гулять по территории, посмотреть – может быть, тут где-нибудь есть самый настоящий мини-зоопарк, чему я ничуть не удивился бы. Однако, как оказалось впоследствии, за сегодня я увидел всех обитателей отеля, которые перемещались совершенно бесконтрольно, и заметить их можно было разве что случайно, как, собственно, у меня и получилось.

Водитель шаттла, громко хлопнув дверью, вышел покурить и поболтать с подъехавшим на электромобиле пожилым представительным мужчиной, а я, отвлекшись, перевёл взгляд на небольшую плетёную корзинку, прикрученную проволокой между передними сиденьями. Судя по надписи, в неё можно было бросить мелочь, если есть желание отблагодарить водителя, и я невольно вспомнил столичных нищенствующих граждан. Как-то один из них измазал мне своей рукой белую рубашку и, с тех пор, завидев вдали нечто подобное, я старался обойти это место как можно дальше. Наверное, подобный бдительный подход себя оправдывал, поскольку больше ничего подобного в моей жизни не случалось. Но с ними в общем-то всё было понятно, здесь же подобное попрошайничество казалось мне совершенно неуместным, да и напрягающим для туристов, которые по какой-то причине должны были чувствовать себя некомфортно во время отдыха из-за личных проблем персонала с деньгами. Да, при всём комфорте, который удалось создать на Сицилии для отдыхающих, этот момент явно был недоработан.

Неожиданно у меня что-то задрожало в ноге, и в первый момент я подумал о спазме в мышцах, который частенько меня мучил при занятии неудобного положения, а потом про великолепный пейджер «Моторола Адвизор», с которым в своё время мы были почти неразлучны в течение года. Но затем раздалась знакомая трель телефона и, вынув аппарат, я увидел на дисплее имя «Лена». Интересно, зачем она мне звонит сейчас, когда до нашей встречи осталось совсем немного времени? Пожав плечами, я нажал на зелёную клавишу и, прислонив аппарат к уху, вежливо произнёс. – Доброе утро. Как дела?

– Это Лена. Всё в порядке. Вы уже едете?

– Нет, но шаттл скоро тронется.

– Вот и хорошо. А я стою возле фуникулёров – сидела, сидела в номере, а потом решила, что лучше уж ждать здесь. Давайте с вами здесь встретимся, заодно немного прокатимся.

– Хорошо, ждите, – улыбнулся я, наблюдая, как микроавтобус начал интенсивно наполняться людьми. – Анатолий тоже вам предложил эту идею?

– Да. Кроме того, не знаю, как вы, а я ни разу на подобной штуковине не поднималась.

– Я тоже. От Александра никаких известий не было?

– Нет, и ему мне что-то совсем не хочется звонить.

– Ясно. Хорошо, тогда скоро встретимся.

Я сунул телефон назад в карман и услышал хлопок двери, когда водитель легко впрыгнул в кабину и, внимательно оглядев салон, завёл двигатель. Микроавтобус качнулся, и мы двинулись в путь, хотя с каждой минутой удаления от отеля я испытывал всё более тяготящее чувство и, кажется, даже готов был в какой-то момент попросить остановиться и сойти. Если бы речь шла только об Анатолии, при всех его деньгах и возможностях, возможно, я бы именно так и сделал, но ехать к Изола Белле были гораздо более веские причины, противопоставить что-то которым я никак не мог. Поэтому, взявшись покрепче за поручень, я постарался отвлечься и просто смотрел на колышущееся справа море, лодки, какое-то нагромождение тёмных камней недалеко от берега, как явный фундамент постройки порта или чего-то подобного. Здесь, кажется, пляж был песчаным и, возможно, если впереди выдастся ещё хотя бы один свободный день, сюда вполне можно было бы вернуться и искупаться, даже несмотря на обилие валунов явно вулканического происхождения, как, собственно, и практически всё вокруг. Даже дорога, по которой мы мчались, была чёрной не от дождя, а из-за своего вулканического происхождения, что, кажется, как-то уменьшало её значение в смысле вмешательства человека в дела природы и создавало ощущение своеобразного сотрудничества или добрососедских отношений. За такое не жалко и заплатить, хотя как я понял вчера из разговора двух туристов на соседних лежаках, на всех автобусах здесь установлены какие-то специальные устройства, которые считывают внешние детекторы и пропускают их безо всяких денег. Возможно, эта та штука над широким стеклом водителя, помигивающая зелёным огоньком, так как вряд ли здесь используют то, на что оно больше всего похоже – «антирадар».

– Изола Белла! – воскликнул кто-то сзади и, резко обернувшись, я увидел небольшой зелёный остров, находящийся рядом с берегом. Почему-то глядя на него, мне вспомнились слова одного из главных героев итальянского сериала «Спрут» Гайтана Корриди о том, что он увезёт сестру именно в такое место. Хотя, честно говоря, ничего такого прекрасного внешне я не увидел – ну часть суши, не более того. Видимо, я был не одинок в своём мнении, так как очень скоро окружающие, преимущественно русскоговорящие, переключились на другие темы. Я прислушивался лишь мельком, однако заинтересовался рассказом толстого бородатого мужчины о том, что традиционные итальянские пальмы – низкорослые, а те, что составляют основу местных насаждений – привезённые, но быстро гибнущие. Происходит это вроде как из-за какого-то местного жука, который не трогает своих соотечественниц, но повадился портить чужеземную флору. Я почему-то сразу вспомнил жуков-короедов, которых мы очень любили в младших классах вылавливать и совать им в пасть тонкие палочки. Мощные клешни насекомого тут же обхватывали чужеродный предмет, и изо рта выделялась большая блестящая желтоватая капля – видимо, нечто вроде яда. Сейчас, конечно, мне сложно было представить – что дети такого занимательного в этом находили, и тем не менее с этими жуками мы играли вплоть до средней школы, пока не перешли на игру в ножички.

Автобус пару раз повернул, спустился вниз по сильно наклонённой неровной дороге, вильнул влево и остановился среди огромных рейсовых автобусов. Дверь щёлкнула, медленно распахнулась, и я практически сразу увидел машущую мне Лену, стоящую возле какого-то приземистого стеклянного строения. Она сжимала в тонких пальцах какие-то маленькие бумажки и, только приблизившись к девушке, я увидел, что это билеты.

Красивое открытое платьице девушки и небрежно перекинутая через плечо элегантная сумочка говорили о том, что она уже вовсю начала тратить полученные от Анатолия деньги, что заставило меня почему-то почувствовать себя неудобно, каким-то жмотом. Хотя понятное дело, ни о чём подобном, особенно в моём случае, говорить не приходилось. Конечно, каким-нибудь «шопоманом» я не был, однако при случае всегда был готов порадовать себя дорогой и качественной вещью.

– Добрый день. Вот, пока гуляла здесь, купила.

– А где же сам фуникулёр?

Я обернулся, но ничего такого не увидел.

– Да вот же он – отойдём сюда!

Мы прошли левее и, следуя взглядом за её наманикюренным красным пальцем, я увидел гору и торчащие на ней Т-образные зелёные конструкции, напоминающие сваренные рельсы, между которыми тянулись толстые, явно металлические канаты. Однако никаких двигающихся кабинок здесь не было и вообще создавалось какое-то ощущение пустынности и заброшенности. Однако где-то там, должна была находиться Таормина, о которой я много чего слышал на территории отеля и видел надписи на многочисленных футболках. Как-то же туда люди своим ходом попадали, хотя, наверное, здесь должно быть где-то и самое обыкновенное шоссе с рейсовыми автобусами.

– Идёмте. Фуникулёр ездит по расписанию и, чтобы нормально устроиться, давайте встанем в очередь, – сказала Лена, беря меня под локоть и увлекая по ступеням левее в строение, чем-то напоминающее корты для большого тенниса, где под потолком располагалось гигантское оранжевое колесо, а за ограждением стояло полукругом несколько кабинок. Они живо напомнили мне транспортные средства будущего, на которых летали герои некогда очень любимого мной фильма «Гостья из будущего». Однако когда мы простояли минут десять в небольшой очереди и были, наконец, допущены к кабинкам, они меня явно разочаровали. Внутри конструкций располагался большой стержень, а по краям вместо удобных кресел тянулась всего лишь широкая мягкая обшивка, на которую при желании можно было лишь немного подсесть. Пластиковые стёкла были мутны и испещрены какими-то наклейками, а незнамо откуда взявшегося народа набилось столько, что стало не продохнуть.

– Я снова себя ощущаю, как в московский час пик, – шепнула мне Лена, морщась и сторонясь неопрятной женщины, которая отчаянно рылась в объёмистой сумке и мешала окружающим. – Самый настоящий общественный транспорт.

Мне показалось примерно то же самое, хотя когда мы вскоре двинулись в путь, я испытал всё-таки достаточно приятные и необычные ощущения, когда кабинка замирала на очередном Т-образном столбе, а потом с силой, раскачиваясь, двигалась дальше. При этом путь, который снизу казался довольно-таки длительным, на самом деле занял всего на несколько минут и не успели мы оглянуться, как попали в Таормину, о чём приветливо информировал большой красочный плакат у лестницы.

– У нас ещё куча времени до встречи. Может быть, немного пройдёмся? – улыбнулась Лена, а потом, оглянувшись, прижала руки к груди и закричала. – Это они, они. Идёмте скорее пробовать!

Я заметил левее забавный синий трёхколёсный грузовичок, на котором действительно возвышалось нечто разноцветное, похожее на небольшие яблоки. Однако когда мы приблизились, это оказались те самые плоды кактусов, которые сразу обратили моё внимание ещё по прилёту в Катанию. Приятный серьёзный продавец, приветливо нам закивал и что-то быстро заговорил, из чего я разобрал только слова «бонжорно» и «прэго».

– Нам вот эти, – тыча пальчиком в кучу примятых разноцветных плодов говорила Лена, и продавец, достав небольшой перочинный ножик, начал аккуратно срезать красно-зелёные шкурки, под которыми оказалось нечто, похожее по структуре на очищенные киви. Вкус, впрочем, был тоже весьма близким к привычному зелёному фрукту, хотя более сладким, и, несомненно, приятным. Не успел я доесть первый плод, вытерев рот и руки салфеткой, как получил второй, а потом и третий. И это, как ни странно, лучше всяких мыслей и аргументов рассеивало все мои беспокойства о грядущем, напоминая, что нужно просто жить и наслаждаться каждым днём.

Лена вдобавок взяла ещё и целый бумажный пакет каких-то коричневых орешков и, рассчитавшись, мы зашли в пару соседних сувенирных лавок, пестрящих магнитами с разными вариациями Тринакрии и поделками из лавы. К моему удивлению, большинство последних было как-то связанно с военной тематикой, хотя попадались забавные черепахи и пепельницы. Потом мы прошли чуть дальше, и Лена уговорила меня купить весёленькую пёструю панаму, утверждая, что она великолепно сочетается с цветом моих глаз и, кроме того, вполне может спасти от солнечного удара. Возможно, так оно и было, но двадцать пять евро, которые я заплатил за это удовольствие, показались мне явно завышенной суммой за простроченный лоскуток обыкновенной материи. Впрочем, я тут же подумал, что неплохо будет на днях привлечь Лену к совместному походу по магазинам, чтобы она как женщина помогла мне определиться с одеждой. Хотя я был и уверен в своих силах, но всё же делать это совместно было гораздо спокойнее и приятнее.

– Это же канолли! – восхищённо воскликнула девушка, когда мы уже собирались выходить на набережную и спускаться в сторону Изола Беллы, указывая на небольшое кафе со стоящим у входа большим муляжом, напоминающим хот-дог. – Мы непременно должны его здесь попробовать.

Я, конечно, что-то об этом слышал, но только здесь отведал действительно вкусные хрустящие палочки с разными наполнителями, которых Лена набрала с собой ещё на целый пакет.

– Представляете, можно лежать на берегу, наслаждаться видами, загорать и есть канолли – это просто какая-то сказка!

– Да, наверное, – кивнул я и тактично взял у девушки её объёмистую ношу.

Мы пошли вниз, огибая припаркованные в изобилии скутеры, и яркие глядя на обрывки моря, мелькающие сквозь налезающие друг на друга небольшие отели. Они, словно волны, высились и сливались, похожие и в то же время разные, привлекающие внимание оригинальными фасадами и блестящими звёздами. Это почему-то напомнило мне о «Хилтоне», и я спросил Лену. – Ну как вам отель?

– Ничего особенного. Честно говоря, ожидала от него намного большего, но как уж есть. Номера могли быть попросторнее и роскошнее, пляж маленький, галька. В общем, круто кому-то сказать, но на деле я слегка разочарована. Разве что бутики весьма ничего.

– У меня примерно то же самое.

– Вот-вот, пожалуй, я лучше поселилась бы в вашем отеле – меньше помпы, больше территория и всё такое.

– Везде свои нюансы, – улыбнулся я и показал на небольшую площадку, от которой вниз шла длинная широкая лестница, а слева располагался питьевой фонтанчик, на удивление похожий на те, с которыми мы забавлялись в пионерском лагере, только этот – на каменном основании. Рядом толпилась крикливая группка детей с яркими надувными матрацами, поэтому я поборол желание сделать пару глотков освежающей воды, а предложил Лене купить несколько литровых бутылок в расположенном здесь же кафе. Заплатив за удовольствие почти три евро, мы, отягощённые ещё одним пакетом с неизменным логотипом Тринакрии, вскоре начали спускаться вниз, обходя бесчисленных торговцев, устроившихся по парапетам с кипами полотенец, солнцезащитных очков и купальных принадлежностей. В этих завалах мелькали и «коралки», на которые обратила моё внимание Лена, однако о том, что сразу их не купил, я пожалел только чуть позже. Да и кто мог знать – что там и как получится?

Палящее солнце заставляло потеть, и я был очень благодарен Лене, что она так вовремя подсуетилась с панамой. На самом деле о чём-то подобном я тоже размышлял, однако если бы не наша встреча у фуникулёра и поездка в Таормину, вряд ли купил и в ближайшие дни. Главной причиной здесь, пожалуй, была моя нелюбовь к магазинам вообще, а уж целенаправленные поиски какого-то предмета – и подавно. Вот если заодно с чем-то и случайно – тогда совсем другое дело! Поэтому, несомненно, наличие рядом более терпеливого человека шло только на пользу, и я ещё раз про себя отметил, что надо будет поговорить с Леной о возможности совместного шопинга.

Лестница, кажущаяся бесконечной, наконец, закончилась, и мы оказались в целом городке из зонтов и лежаков, подёрнутом островками кафе. А уж народа было столько, что вызывало большие сомнения – можно ли будет хоть где-то притулиться такой сравнительно большой компании, как наша. Пляж здесь состоял из просто огромной гальки, и каждый проваливающийся и шуршащий шаг, давался с большим трудом – словно состояние бега во сне, когда, кажется, всё замирает вокруг и двигаешься на месте. Тем не менее, мы благополучно прошли до косы, действительно отделяющей островок всего несколькими метрами тёплой мелкой воды, и увидели машущего нам руками Анатолия, рядом с которым, в каких-то невообразимо широких цветастых шортах стояла сутулая фигура Александра, белая кожа которого резко выделялась на фоне окружающих. Я тут же отметил, что они отыскали, пожалуй, самое удачное место, и оставлялось удивляться, что никто из отдыхающих его до сих пор не занял, а терпел бесконечные хождения вокруг себя отдыхающих, просто лёжа на гальке. Наверняка это была идея Анатолия – один из валунов, окаймлявших лагуну правее косы, чем-то напоминал трон и казался идеальным местом не только чтобы разложить вещи, но и посидеть, опустив ноги в воду.

– Как красиво! – воскликнула Лена и отбросила с лица волосы. – Там какие-то строения из камня – наверняка можно будет подняться.

– Да, только давайте вначале узнаем наши планы, – кивнул я, погружаясь по колено в воду и замочив край шорт. – А здесь, кажется, не настолько мелко, как выглядит со стороны.

– Да, это просто такая прозрачная вода, что даже на глубине можно рассмотреть дно!

Мы весело пошлёпали рядом и, взяв правее, вскоре были рядом с Александром и Анатолием, который с неизменной дружелюбностью нас приветствовал, широко раскидывая руки в симпатичной светлой рубашке, шумно развевающейся на ветру.

– Вот и вы. Рад приветствовать вас на Изола Белле! Покатались на фуникулёре?

– Да, спасибо. Неплохое место, – улыбнулся я, протягивая руку. – И расположились вы просто шикарно.

– Да, это Александр молодец – огляделся и говорит: а почему бы нам не толпиться здесь, а спокойно расположиться там?

– Честно говоря, я думал, что это вы.

– Нет, говорю, как есть!

Анатолий потрепал Лену по плечу.

– Шикарное платье и сумочка. Прямо кобелло рагацца!

– Что, простите? – немного опешила девушка.

– Он же сказал ясно – кобыла рогатая! – рассмеялся Александр. – Не ожидал от вас такого. Браво!

– Да нет, ну что вы? – Анатолий поднял брови и усмехнулся. – По-итальянски это значит как раз то, что, уверен, вижу и думаю не только я.

– А именно? – немного вызывающе спросила Лена и попятилась.

– Красивая девушка. Хотя действительно, в русском языке это вполне можно понять несколько превратно, а, пожалуй, и оскорбительно.

– Тогда понятно. Хотя я сначала была поражена услышать подобное и именно от вас. Что же, наверное, спасибо. Так какие у нас планы?

– Всё очень просто – купаемся, загораем и развлекаемся, однако поглядываем вон туда, – Анатолий показал длинным пальцем куда-то наверх за наши спины и, оглянувшись, я увидел высокую гору с пристроившейся у её основания железной дорогой. Кажется, её открытый участок располагался между двумя неровно вырубленными в скале проходами, не портя, а создавая весьма своеобразную синергию. – Тут частенько проносятся поезда, но нужный нам притормозит. Потом я сделаю нехитрые вычисления, и мы найдём то, что нужно. Однако пока не забивайте себе голову – отдыхайте!