Текст книги "Белая ведьма, черное проклятье"

Автор книги: Ким Харрисон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 36 страниц)

Со зверским выражением лица Айви прыгнула с капота внедорожника и приземлилась на Мию.

– Боже, нет, – прошептала я. Меня трясло, я попыталась сделать шаг и пошатнулась. Мия вцепилась руками в горло Айви, её лицо перекосилось яростью, и она приготовилась убить Айви. Вспыхнул фонарь на стоянке. Айви сопротивлялась, в свете ламп сверкали её зубы.

Холли исходила диким криком, и мой взгляд переместился на Ремуса и Тома. Кулак лей-линейного колдуна окутала багровая дымка, но разъяренный мужчина схватил Тома за руку и сжал. Колдун заорал от боли. Затем Ремус нанес ему мощный удар и сломал руку, заставив Тома рухнуть на колени. Я пошатнулась, и взгляд черных глаз Ремуса сфокусировался на мне, приказывая не двигаться. Это были глаза волка, и я покрылась холодным потом. Он отвернулся. Послышался вой сирен, и вспышки криптоновых мигалок озарили парковку. Где, к дьяволу, они были раньше?

Умиротворённо и успокаивающе бормоча, хладнокровный серийный убийца вытащил из разрушенного фургона своего плачущего ребенка. Напевая колыбельную, он стал оглядываться в поисках Мии.

– Айви, – выдохнула я, заметив её лежащей без движения. Мия стояла на коленях рядом с вампиршей, и её синее пальто разлетелось вокруг неё, словно крылья хищной птицы, прикрывающей свою добычу.

– Отойди от неё! – проорала я, шатаясь и направляясь к ним.

Ремус успел первым, схватил Мию и рывком поставил на ноги.

– Отпусти меня! – сопротивляясь, закричала женщина, но он потащил её к работающей машине Тома, распахнул пассажирскую дверь и буквально закинул Мию внутрь. Холли орала, перекрывая вой сирен, но тут же затихла, оказавшись на руках у матери. Ремус захлопнул дверь. Мрачно посмотрев на меня, он обошел машину и сел за руль. Взревел двигатель. Том откатился в сторону, и машина рванулась прочь со стоянки, окатив нас комьями грязного снега из-под колес.

С чувством, будто мое сердце сейчас взорвется, я добралась до Айви и упала на колени в примятый снег рядом с ней.

– Господи, Айви, Айви, – повторяла я, пытаясь поднять её. Её голова запрокинулась, глаза были закрыты, волосы прилипли к бледному лицу.

– Не оставляй меня, Айви! Я не смогу жить с тобой, мертвой! – кричала я. – Айви, ты меня слышишь?

Господи, пожалуйста, только не это. За что мне такая жизнь?

Подступили слезы, но Айви открыла глаза, и я сдержала рыдания – глаза были карие. А это значит, что она не умерла, ну или не стала нежитью, как угодно. Бледная, почти белая, она смотрела на меня остекленевшими глазами и не видела. В её руке была зажата красная лента с болтающейся на ней монетой. Пальцы сжимали её так крепко, будто от этого зависела её жизнь.

– Я забрала у неё моё желание, – прохрипела она, в её пустом взгляде мелькнуло торжество. – Она не заслуживает любви.

Здание позади нас бурлило от шума, и я услышала приближающиеся шаги. Айви вздохнула, потом еще раз.

– Мне нужно… Рэйчел? – прошептала она и посмотрела на меня прояснившемся взглядом.

– Дерьмо.

Она дышала, я притянула её поближе и стала укачивать, радуясь, что она все ещё жива. Она не стала нежитью.

– С тобой все будет хорошо, – проговорила я, совсем не уверенная в этом. Айви была такой бледной.

– Не будет. Мне нужно… – пробормотала Айви. Я посмотрела на неё, слёзы стекали по её лицу, показались клыки, влажные от слюны. Это все объяснило. Кровь. Ей нужна кровь. Вампиры – ближайшие родственники баньши, и они способны высасывать ауру. Они восполняют её, когда кормятся. Айви необходима кровь.

Я бесстрашно оттащила её подальше от дороги. Она рыдала от осознания того, что никогда не станет тем, кем хочет быть. Она оплакивала свою мечту.

– Я пытаюсь не быть этим, но не могу, – говорила она, я продолжала укачивать её. – Каждый раз, когда я пытаюсь преодолеть это, у меня не получается. Мне нужна кровь, – говорила она, глаза её заполнились чернотой. – Но не от тебя. Только не от тебя, – взмолилась она. Зрачки у неё расширились от голода. – Я лучше умру, чем возьму у тебя кровь. Я люблю тебя, Рэйчел. Не делись со мной кровью. Обещай, что не позволишь мне питаться от себя.

– С тобой все будет в порядке, – яростно повторила я. Я уловила запах антифриза и вонь нагревшегося двигателя разбитого Шеви.

– Обещай мне, – настаивала Айви и потянулась рукой к моей щеке. – Я не хочу, чтобы ты давала мне кровь. Обещай мне, черт побери!

Дерьмо. Я подняла глаза и увидела только силуэты людей в лучах света от фонариков. Сумка с моими ключами валялась на другой стороне прохода.

– Обещаю.

Под чьими-то сапогами захрустел лед, и меня окликнул властный голос.

– Мэм, отойдите от неё. Лягте на землю, лицом вниз! Держите руки так, чтобы я их видел!

Я подняла мокрое от слез лицо и обернулась на свет прожектора, видя только тени позади него.

– Идите и застрелите меня! – крикнула я. – Я не отпущу её.

– Мэм, – повторил голос. Луч фонаря осветил Айви, затем переместился на меня.

– Она ранена! – проорала я. – Я только что была в вашем офисе, идиоты. Проверьте записи своих камер. Вы знаете, кто я. Вы всё видели! Вы что, думаете, я сама себя сбила этим чертовым грузовиком!

– Мэм, – предпринял он ещё одну попытку.

Я попробовала встать и потянула за собой Айви.

– Еще раз назовешь меня так, – разозлилась я, прислонившись к автомобилю и с трудом удерживая её в вертикальном положении.

– Вниз! Ложись! – крикнул кто-то.

Воздух сотрясся от взрыва. Я рванула Айви к себе, пытаясь удержать нас обеих на ногах. Человека с фонариком отбросило взрывной волной. Кричали какие-то мужчина и женщина. Парень с фонарем, судя по всему, потерял сознание, но в целом не пострадал. Красно-зеленая дымка ауры Тома покрывала ближайшие наряженные деревья, и у меня живот свело, когда эти деревья начали расплываться и таять. Огоньки новогодних лампочек мигнули и погасли. Святое дерьмо! Он что, учился у Ала?

Мои ключи были в сумке, на расстоянии трёх машин от меня.

– Стой здесь, – сказала я Айви, и, убедившись, что она способна стоять без посторонней помощи, двинулась за ключами.

– Это Том Бэнсон, – объяснила я человеку, уставившемуся на расплавившееся дерево. – Это сделал он. Вам нужны ответы – поговорите с ним. Я нахожусь на территории городской автостоянки. Вы не имеете права задерживать меня, и я ухожу.

Я сгребла свою сумку и достала ключи. Амулет смертельных чар. Он светился, почти горел ярко-красным. Без шуток.

– Вам нужно мое удостоверение личности? – осведомилась я и направилась обратно к Айви. – Все есть в вашем досье. Удачного гребанного дня и счастливого Нового года!

Я закинула руку Айви себе на плечо, и мы медленно двинулись к моей машине. Айви чуть не растянулась в луже антифриза, ноги не слушались её. Прислонив её к капоту моей машины, я открыла дверцу. Айви что-то пробормотала про сумочку. Я помогла ей сесть в машину, вернулась, подобрала сумочку и передала ей. Послышался звук взводимого курка, и я оглянулась. Они же не могут застрелить меня, если я просто ухожу, разве не так?

– Мэм! – снова попытался мужчина, но другой голос перебил его.

– Отпусти её. Никуда она не денется.

Я ощутила приступ горечи, никто меня не остановил.

– Держись, Айви, – прошептала я, садясь в машину и протягивая руку, чтобы захлопнуть дверь. – Больница на соседней улице.

– Ринн Кормель, – произнесла она с закрытыми глазами. Слезы струились по её щекам. – Отвези меня к Ринну. О нем я не беспокоюсь. Он всего лишь вампир.

Всего лишь вампир? Я колебалась, долго возилась с ключами, прежде чем вставить их в замок зажигания. Машина ожила. Повсюду вокруг нас сновали охранники. Очевидно, Том сбежал, а меня задерживать они не имели права.

– Ринн, – повторила Айви, глядя на меня. Её голова прислонилась к дверце машины, растущий голод затуманил взгляд. Если бы не ослабленное состояние, ей было бы ещё тяжелее сдерживаться.

– Хорошо, – проговорила я, с трудом сдерживая слёзы. Я понимала, что она сейчас чувствует. Она не хочет быть тем, кем является, но у неё не было выбора.

– Я не позволю ему причинить тебе вред.

– Быстрее, пожалуйста, – попросила Айви, закрывая переполненные чернотой голодного вампира глаза. Её тонкие как у пианиста пальцы сжали дверную ручку, и Айви отодвинулась от меня, насколько позволяло пространство машины.

Резко рванув с места, я направила машину к выходу со стоянки. Стрелка спидометра поползла вверх, я ожидала головокружения, но его не было. Видимо, Мия забрала не так много моей ауры. Я попробовала коснуться лей-линии и тут же отпустила её, упреждая вспышку боли. Нет, я еще недостаточно восстановилась.

– Позвони ему, – от голоса Айви меня пробил озноб. Низкий и напряженный, он абсолютно не соответствовал её расслабленной позе. – Возьми мой телефон.

Остановившись на ближайшем светофоре, я притянула к себе её сумочку и вытащила тонкий телефон. Пять сотен. Почему у меня никогда не будет телефона за пять сотен? Попеременно бросая взгляд на светофор и яркий экран, я прокрутила список номеров и нажала клавишу «РК».

Пошли гудки. Вспыхнул зеленый, и, стараясь унять подскочивший пульс, я выехала на заснеженную улицу. Не успела я проехать и пятнадцати футов, как в трубке раздался щелчок и вежливый заинтересованный голос произнёс: «Да, Айви?»

Дерьмо. Я прижала телефон плечом, сбрасывая скорость на следующем светофоре.

– Айви ранена, – кратко объяснила я. – Ей нужна кровь.

Ринн Кормель издал странный звук.

– Дай её ей, Рэйчел.

Ублюдочный сукин сын.

– Моей крови она не хочет! – воскликнула я, глядя на Айви и видя её боль. – Ей нужны Вы. Я привезу её, но не уверена, что она сможет… – Улица стала расплываться, и я вытерла глаза. – Чертова баньши напала на неё. Ты сохранишь её в живых или поможешь это сделать мне, иначе я убью тебя, Ринн Мэтью Кормель. Я так и сделаю, можешь не сомневаться. Я пока не знаю, как спасти её душу. Мне нужно больше времени.

Меня не волновало, что я говорю как демон, используя все три его имени.

Лавируя на обледеневшей дороге, я слышала тихое дыхание неживого вампира, в котором он не нуждался.

– Направляйся к мосту I-75. Мы найдем тебя.

Телефон выключился. Я бросила его в сумку Айви. Яростно вцепившись в руль, я нажала на газ. Вслед возмущенно сигналили, но я не обращала внимания – ребята из ФВБ меня не остановят, а ОВ вообще ничего не волнует.

– Держись, – пробормотала я сквозь зубы, слишком резко входя в поворот. Пришлось придержать Айви за плечо, чтобы она не свалилась на меня.

Как только моя рука коснулась её, Айви распахнула глаза. Я вздрогнула.

– Быстрее, – задыхалась она. – Рэйчел, я скорее умру, чем укушу тебя. Пожалуйста, быстрее. Я не знаю, как долго смогу сдерживаться. Больно. Господи… Она высосала всё.

– Все будет хорошо, – уверенно сказала я, заметив знак движения по мосту. – Он придет. Мы почти приехали.

Она молчала. Затем отрывисто произнесла.

– Ты в порядке?

Я удивленно оглядела её. И она еще обо мне беспокоится?

– Я в порядке, – сказала я, отчаянно сигналя какому-то парню, выскочившему на дорогу. Он качнулся и замер, и я аккуратно объехала его. Сдвинув брови, я вновь посмотрела на Айви.

– Айви, зачем ты так поступила? Тебе нужно было отпустить её. Она чудовище!

– Это была моя ошибка, – выдохнула она. Взгляд Айви опустился на зажатую в кулаке монету. – Мия, Ремус, все они. Это моя вина, что Мия научилась безнаказанно убивать людей. Она напала на тебя. Я позабочусь об этом. Тебе нельзя так рисковать.

– Ты собираешься разбираться с этим в одиночку? – с удивлением спросила я, боясь в это поверить. – Прежде всего, это моя вина. Это я отдала тебе желания той лепреконши. Айви, мы справимся с ней. Но не в одиночку. Мы сделаем это вместе.

Я это всерьёз? Да только демон может одолеть баньши. Хотя…

Айви не ответила, на лице её ясно читался только голод. Я включила обогреватель, и машину стало заполнять тепло. В отдалении я заметила свет фар подъезжающей машины. Я узнала Хаммер и с облегчением выдохнула. Это они. Это должны были быть они.

– Я вижу их! – воскликнула я, и Айви попыталась улыбнуться. Её зубы были плотно сжаты, лицо перекошенно. У меня сердце заболело, когда я увидела её покрасневшие, заполненные болью и мукой глаза.

Нервничая, я включила свои фары и съехала на обочину. Ко мне приблизились две машины, черные в свете уличных фонарей. Я остановилась, приглушая двигатель, но не нажала на тормоз. Прежде, чем я успела припарковать машину, двое мужчин оказались рядом с дверью Айви. Послышался треск, скрежет металла, и дверь распахнулась, ломая систему блокировки.

Вампирские феромоны заполнили машину. Айви с диким криком кинулась на мужчину, который наклонился, чтобы взять её на руки. Я отвернулась, глотая слёзы. Послышался стон. Я увидела, как второй человек поддерживал первого, который нес Айви к Хаммеру. Она впилась ему в шею, кровь блестела на губах. Второй человек открыл перед ними дверь, и Айви в обнимку с первым мужчиной исчезли внутри. Он оглянулась, выражение его лица трудно было прочесть. Он закрыл за ними дверь.

Падал снег. Я сидела в машине с открытой пассажирской дверцей, сжимала руль и плакала, глядя перед собой. С Айви все будет хорошо. Должно быть. И всё наладиться.

Тихий стук в окно рядом со мной привлек мое внимание, и я увидела Ринна Кормеля. Воротник его кашемирового пальто был приподнят от снега, шляпу запорошили первые хлопья. Он выглядел потрясающе, но я помнила, какой он бессердечный по отношению ко мне и к Айви. Фактически, я не ожидала, что он откликнется на мою просьбу. В нем не было ничего человеческого, и я поняла, что имела в виду Айви, когда сказала: «Он всего лишь вампир».

Он был пустым, со всем своим богатством, силой и привлекательностью, неспособный испытывать какие-либо чувства. Я не позволю Айви стать такой.

Я вытерла нос и опустила разделяющее нас стекло. В насквозь продуваемой машине я совсем закоченела.

Ринн Кормель наклонился, чтобы наши лица были на одном уровне. Заметив мое состояние, он достал носовой платок и протянул его мне.

– Почему ты не позволила ей укусить тебя вместо того, чтобы устраивать всю эту драму? – спросил он, указывая взглядом на неподвижный Хаммер. – Все, что ей было нужно, это кровь.

Кем бы он там ни был, мне по-прежнему стоило относиться к нему с уважением.

– Она не хочет, – сказала я. Я высморкалась в предложенный платок и запихнула его в свой карман. Он получит его обратно только после того, как я его постираю. Может быть. – Она не хочет потерять свою душу. Кусая меня, она приближается к этому.

Он нахмурился и застыл, отойдя на несколько шагов и не спуская с меня глаз.

– Это то, что она есть.

– Я знаю, – я отпустила руль и сложила руки на коленях. – И она тоже это знает.

Вскинув брови, Ринн Кормель издал какой-то тихий звук. Покачавшись на месте, он сделал шаг в сторону, собираясь уйти.

– Ринн, – окликнула я, и он замер. – Она знает, кем является, и видит Бог, я найду способ помочь ей стать тем, кем она хочет.

Мое сердце глухо забилось, когда озабоченное выражение его лица сменилось одной из его знаменитых улыбок, и я поняла, что только что спасла свою жизнь обещанием сохранить душу Айви. Если он думал, что я хотела найти способ сделать это после её смерти, то это его личное дело. Мне необходимо найти этот способ как можно раньше. Нам обеим это нужно.

– Хорошо, – сказал он, засунув руки в карманы. Выглядел он при этом совершенно безобидным. – Удачного вечера в кругу семьи, Рэйчел. С Айви всё будет в порядке.

Я выпрямилась, с надеждой глядя на него.

– Вы уверены?

Его взгляд не отрывался от Хаммера.

– Как только она насытиться, силы вернуться к ней, и аура восстановится. Разве что стоит беспокоиться о моих людях, которые с ней там.

Я не смогла сдержать улыбки, но тут же подавила её. Она сейчас потеряет над собой контроль, а потом вернется домой и возненавидит себя. Вся концентрация её воли ушла на то, чтобы держать себя в руках и не наброситься на меня. Её обет воздержания от крови длился ровно тридцать секунд.

– Ринн, не сталкивай её за грань, – сказала я. – Пожалуйста? Просто дай ей придти в себя и верни мне. Я найду способ сохранить ей душу после смерти. Если существует такой способ, я найду его. Обещаю.

Черт побери, надо поговорить с Трентом. Если он знает способ, как усыпить вампирский вирус, почему бы ему не поискать способ его уничтожения. Я не была уверена, что Айви согласится стать человеком ради того, чтобы избавиться от жажды крови, но после сегодняшнего вечера… может быть.

Высокий мужчина кивнул, принимая во внимание мои слова. Улыбаясь, он с небрежным изяществом двинулся ко второй машине. Из неё вышел водитель, открыл перед ним дверь, и в следующее мгновение обе машины растворились в снежном тумане.

Я взглянула на часы и заметила на полу сумку Айви. Я подняла её и положила на сиденье, затем протянула руку и закрыла сломанную дверь. Запах Айви остался в машине, и я вдохнула его, представляя, будто она все еще здесь. Руки начинали дрожать от схлынувшего адреналина. Я опоздала на свой и так уже отложенный обед. Робби будет в восторге.

Судя по сегодняшней ситуации, я еще недостаточно восстановилась. Я смертельно волновалась за Айви, но, возможно, просто потому, что Айви в свою очередь волновалась за меня, когда я попала в больницу. Ринн Кормель сказал, что с ней все будет хорошо, и я ему верила. Вампиры были вторыми после баньши существами, способными восстанавливать свою ауру после нападения, питаясь кровью. А бримстон помогал им вернуть силы.

Я осторожно тронула с места стоящую на первой передаче машину и медленно поехала к выходу, ожидая, что двигатель вот-вот заглохнет. Меня осенило, что сегодня, возможно, произошёл перелом в наших с Айви отношениях. Айви была вампиром, который хочет быть больше, чем вампиром. Ну, или меньше. Но её желание никогда не исполнится, если я не найду способ излечить её от вампирского вируса. Неважно, с помощью магии или медицины, но я сделаю это. Я не знала как, но если для этого потребуется помощь демона, то ей-богу, я обращусь к нему.

Вот так паршиво обстояли дела.[28]28
  Перевод lyanca


[Закрыть]

Глава 23

Когда я вошла в дверь, по маминой кухне плыл крепкий аромат бифштекса, но и он, даже в сочетании с запахом домашнего печенья, которое она только вытащила из духовки, не смогли притупить моего беспокойства по поводу Айви. Ужин, вероятно, был чудесным; я не помню. Я была здесь уже около часа, и до сих пор никто не спросил об Айви. Интересно, сколько времени ей понадобится на восстановление ауры?

Вдобавок к моему состоянию, меня мучил вопрос, что где-то в доме в настоящий момент находилась темная книга восемьсотого уровня, которую мой брат прятал от меня. Моя жизнь разваливалась на части, и я не уйду отсюда без нее. Я могла бы просто сказать маме, и она заставила бы Робби отдать мне ее, но в последний раз, когда я использовала этот метод, у меня было много проблем. А сегодня мне больше не хотелось проблем. С меня достаточно. Я была истощена так сильно, что даже маленький заусенец доводил меня до края.

Я передала Робби последний стакан и стала рыться в раковине в поисках тарелок. Ведьма с движущимися глазами тикала над раковиной, и я услышала, как мама возится в задней части дома, пытаясь что-то найти. Это было странно – находиться тут, так же, как в то время, когда я росла. Я мыла посуду – Робби ее вытирал. «Зато мне больше не нужен стул под ноги, а Робби уже не носит грандж. Есть в этой жизни перемены и к лучшему».

Каблуки застучали по плитке, и вошла моя мама, выглядевшая счастливой и удовлетворенной. И мне стало интересно, что с ней – она выглядела слишком довольной собою – словно просто наличие здесь меня и Робби, как в старые времена, могло объяснить это.

– Спасибо за ланч, мам, – сказала я и сунула тарелку в проточную воду, перед тем как передать ее Робби. – Извини, что задержалась допоздна. Я правда думала, что смогу пораньше вырваться сюда.

Робби издал резкий звук, но моя мама сияла, сидя со своим остывшим кофе в руках.

– Я знаю, как ты занята, – сказала она. – Я просто готовила все на медленном огне, предполагая, что мы поедим, когда ты приедешь.

Я бросила взгляд на древний коричневый котелок, валяющийся неподалеку, пытаясь вспомнить, когда в последний раз его видела, и был ли он сегодня использован для еды или для чар. Боже, надеюсь, это была еда.

– Возникли кое-какие неприятности. Поверь мне, я действительно хотела приехать сюда раньше.

Блин, я правда хотела приехать пораньше. Я не сказала им, почему опоздала. Только не при Робби, выискивающим повод, чтобы дразнить меня по поводу моей работы. Его настроение сегодня вечером граничило с самодовольством, и это беспокоило меня еще больше.

Робби слишком сильно хлопнул дверью шкафа.

– С тобой всегда происходят какие-то неприятности, младшая сестра. Поэтому тебе нужно что-то менять в своей жизни.

Извините? Мои глаза сузились.

– Что, например?

– Ничего страшного не случилось, Робби, – перебила его мама. – Я знала, что она, скорее всего, опоздает. Поэтому и сделала то, что сделала.

Робби вновь издал непонятный звук, и у меня поднялось кровяное давление.

Мама поднялась на ноги и приобняла меня за плечи.

– Если бы я знала, что ты не собираешься сделать эти десять вещей до Поворота, я бы разозлилась. Хочешь кофе?

– Да спасибо.

Мама была очень спокойна. Не то чтобы она часто принимала участие в наших с Робби спорах, но он лез в мои дела уже весь вечер.

Я протянула ему тарелку, и не отпускала, пока он не посмотрел на меня, и я взглядом заставила его заткнуться. Я на самом деле считала, что он соврал мне, когда сказал, что книги больше здесь нет. Он пытался заставить меня делать то, что он хочет. Уговаривать он даже не пробовал – знал, что это бесполезно. Мне нужно было подняться на чердак так, чтобы мама не знала. Мне не хотелось волновать ее. Украсть призрака, чтобы заставить демона говорить, небезопасно даже для меня.

Поэтому я решила использавать выдуманный предлог. Я улыбнулась, когда передала последнюю тарелку брату, и раковина опустела.

– Мам, – сказала я, вытирая руки, – а мои игрушки до сих пор на чердаке? Я бы хотела кое-кому их подарить.

Робби дернулся, а мама засияла.

– Думаю, да, – сказала она. – А кому? Маленькой дочурке Кери?

Я бросила подозрительный взгляд на Робби, а потом села напротив мамы. Мы узнали, что Кери ждет девочку на прошлой неделе, и мама была так счастлива, словно это был ее собственный ребенок.

– Нет, – сказала я, играя со своей кружкой. – Я хочу подарить их нескольким детям из детского отделения больницы. Я встретила этих звезд вчера. Тем, кто проводит больше времени там, нежели дома? Мне кажется, это будет правильно. Ты думаешь, папа не был бы против?

Мамина улыбка расцвела.

– Я думаю, он бы сказал, что это правильно.

Я встала, чувствуя тревогу и воодушевление. Наконец, я сделаю хоть что-то.

– Ты не против, если я соберу их прямо сейчас?

– Конечно, нет. И если ты найдешь там что-то еще, что тебе понравится, забирай.

Бинго! С неограниченными полномочиями, я выскочила в холл прежде, чем она могла что-то сказать мне.

– Все равно я выставляю дом на продажу, и лучше чердак будет пуст, чем захламлен.

Что?

Веревка, спускающая чердачную лестницу вниз, выскользнула из кулака, и дверь на потолке захлопнулась. Не веря в то, что она сказала, я вернулась на кухню. Робби ухмылялся, его лодыжки были скрещены, когда он облокотился о раковину с чашкой кофе в руках. Неожиданно я увидела наигранное спокойствие мамы в совершенно другом ракурсе. Не я одна скрывала плохие новости. Черт.

– Ты продаешь дом? – пробормотала я, видя правду в ее опущенном взгляде. – Почему?

Сделав решительный вздох, она посмотрела на меня.

– Я переезжаю на западное побережье, на время. Не важно, – сказала она, когда я начала протестовать. – Просто пришло время перемен, вот и все.

Скосив глаза, я посмотрела на Робби. Боже! Он выглядел слишком довольным, опираясь на угол стола.

– Ты… самовлюбленный ублюдок, – сказала я в бешенстве.

Он годами пытался заставить ее переехать отсюда, и наконец, добился своего.

Мама неловко зашевелилась, и я обуздала свой гнев, запихивая его поглубже, чтобы достать, когда мы с ним будем наедине. Мы здесь выросли. Здесь были мои воспоминания об отце, и дерево, которое я посадила вместе с его пеплом. И теперь это все достанется незнакомцам?

– Извините меня, – сказала я натянуто. – Пойду принесу вещи с чердака.

Оглушенная, я вышла в холл.

– Я поговорю с ней, – услышала я Робби, и саркастически хмыкнула. Он собирался говорить, и он же будет себя слушать.

На этот раз я спустила лестницу до конца и включила свет. Внезапно мне вспомнился Пирс. Он открыл для меня чердак, когда я искала папины книги по лей-линейной магии, чтобы помочь ему спасти девочку и свою душу в придачу. По крайней мере, девочку он спас.

На меня подуло холодом, когда Робби шел по коридору, и я залезла по лестнице наверх, подальше от него. Меня окружила холодная тишина, не способная охладить мое настроение. Пространство освещалось одной лампой, создавая тени на сложенных коробках и темных угловых балках. Мои брови нахмурились, когда я поняла, что кто-то недавно был здесь. Здесь было меньше коробок, чем я помнила. Папиных вещей здесь не было, и мне стало интересно, выбросил ли их Робби, чтобы силой удержать меня от них.

– Эгоистичный ублюдок, – пробормотала я, потом потянулась к верхней коробке с игрушками. Я собирала игрушки, одни за другими, пока лежала в больнице или болела дома. Многие из них носили имена и личности моих друзей, которые так и не смогли в последний раз ощутить дуновение ветра на лице. Я не забрала их, когда переезжала, что было хорошо. Они бы не пережили великий солевой потоп 2006.

Мой пульс ускорился, когда я поднесла коробку ближе к люку в полу.

– Лови, – сказала я, кидая ее вниз, когда Робби оглянулся.

Он неуклюже поймал ее, и коробка громко стукнулась о стену. Я не стала ждать, пока он посмотрит на меня. Вернувшись обратно, я взяла следующую партию. Робби успел залезть на чердак к тому времени, как я развернулась.

– Прочь с дороги, – признесла я, хмуро глядя на его высокую фигуру, сгорбленную из-за низкого потолка.

– Рэйчел.

Он не двигался, и если я хотела попасть в коридор, мне пришлось бы разрушить крышу – я застряла здесь.

– Я всегда знала, что ты придурок, – сказала я, опираясь на многолетний опыт общения с ним. – Но это низко с твоей стороны. Ты приехал сюда и перевернул ее жизнь, убедив уехать с тобой и твоей новой женой. Я поддерживала ее, когда умер отец, а не ты. Ты сбежал и оставил меня справляться с ней. Мне было тринадцать, Робби! – прошипела я, стараясь приглушить свой голос, но попытка не удалась. – Да как ты посмел приехать сюда и забрать ее от меня сейчас, когда ей только недавно стало лучше.

Лицо Робби покраснело, и он передернул своими тонкими плечами.

– Заткнись.

– Нет, это ты заткнись, – резко отозвалась я. – Она счастлива здесь. У нее есть друзья, и здесь все ее воспоминания. Неужели ты не можешь просто оставить нас в покое? Как ты обычно делал?

Робби взял у меня коробку и поставил позади себя.

– Я сказал, заткнись. Она должна уехать отсюда по тем самым причинам, которые ты сейчас назвала. И не слишком ли это эгоистично с твоей стороны держать ее здесь, когда она, наконец, нашла в себе мужество сделать что-то со своей жизнью. Тебе нравится видеть ее такой? – сказал он, тыкая пальцем в сторону кухни. – Одетой, как старая женщина? Разговаривающей так, будто жизнь окончена? Она не такая на самом деле. Я помню, какая она была до смерти отца, и эта старуха – не она. Она готова отпустить отца. Позволь ей это сделать.

– Я не забираю ее у тебя, – добавил он, мягче. – Ты помогла ей пережить смерть отца. Я был трусом. Я был глуп. Но если сейчас ты не позволишь ей уехать, тогда это ты трусиха.

Мне не нравилось то, что я услышала, но заключив, что он прав, я подняла на него взгляд. Мое лицо было искривленым и безобразным, но это то, что я чувствовала.

– Она хочет быть ближе к Такате, – продолжал Робби, и я презрительно фыркнула. Ну конечно, он и его сюда приплел. – Она хочет быть ближе к Такате, а Таката не может жить в Цинциннати, – убедительно сказал он. – У нее нет здесь друзей. Ни одного. И благодаря тебе, она впредь не сможет продавать чары – после того, как ты стала изгоем.

Потрясение холодом прошло сквозь меня, и мое сопротивление улетучилось.

– Т-ты знаешь об этом?

Он отвел глаза, потом поднял их.

– Я был с ней, когда мы узнали. Они больше не будут ничего продавать ей, и покупать тоже не будут. Как будто она сама в их глазах стала изгоем.

– Это несправедливо.

У меня свело живот, и я обхватила его руками.

Развернувшись боком, Робби положил одну руку на пояс, вторую приложил ко лбу.

– Ради Христа, Рэйчел. Ты была изгнана?

Смущенная, я подалась назад.

– Я-я не знала, что они… – пробормотала я, затем поняла, что он не поверил мне, и подняла подбородок. – Да. Потому что я общаюсь с демонами.

Робби скрипнул зубами и посмотрел на мой демонский шрам на запястье.

– Ну, хорошо, – добавила я. – И возможно еще потому, что заключаю с ними сделки, когда вынуждена. И я провела некоторое время в Безвременье. Вроде так.

– Ах-ха.

Скрестив руки на груди, я выдохнула.

– И в демонской тюрьме, – добавила я, чувствуя себя виноватой. – Но это было для того, чтобы спасти Трента Каламака. Он тоже был там. И никто не злится на него за это.

– Что-нибудь еще? – издевательски протянул он.

Поморщившись, я произнесла:

– Ты же видел новости, да?

Кадры, в которых демон тащит меня на заднице по улице, стали для новостей вступительными титрами.

Гнев Робби исчез в удивленном фырканье.

– Это должно было быть больно.

Я улыбнулась, но улыбка тут же исчезла.

– Не так плохо, как то, что ты делаешь мне.

Он вздохнул и толкнул коробку ближе к выходу.

– У нее ничего здесь нет, Рэйчел.

Я вновь завелась.

– Есть я.

– Да уж, но из-за твоего промаха она уже не сможет нормально жить здесь.

– Черт возьми, Робби, – вздохнула я. – Я не хотела, чтобы это случилось! Если она уедет, у меня никого не останется.

Он направился к лестнице.

– У тебя есть друзья, – сказал он, опустив голову и толкая ногами коробки по полу из фанеры ближе к выходу.

– Друзья, которых ты совершенно не одобряешь.

– Так заведи новых.

«Так заведи новых», – раздраженно подумала я. Уставшая, я подняла последнюю коробку с игрушечными зверями, названными в честь моих умирающих или мертвых друзей. Их было так много. Мои мысли обратились к Маршалу, потом Пирсу. И как я объясню Маршалу то, что меня изгнали? Это было слишком для нашей дружбы. Мне не следовало заниматься с ним выталкиванием силы.

Робби поднял вторую коробку.

– Тебе надо что-то менять в жизни.

Я набрала воздуха, чтобы начать протестовать, и ощутила густой запах пыли.