Текст книги "Белая ведьма, черное проклятье"

Автор книги: Ким Харрисон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 36 страниц)

Я насмешливо фыркнула и вернулась к еде.

«И зачем они сделали эти роллы такими чертовски большими? Я выгляжу, как долбанная белка».

– Будь осторожна, Рэйчел, – сказал Кормель, и я проигнорировала его, продолжая пытаться прожевать комок риса и водорослей, слишком большой для моего рта. – Люди становятся злыми, когда их загоняют в угол. Поэтому они выжили, а мы нет. Они пришли первыми, и они, вероятно, будут еще долго существовать после того, как мы уйдем. Крысы, тараканы и люди.

Айви закатила глаза, съев шар из зелени. Заметив ее неверие, Кормель улыбнулся.

– Айви не согласна, – сказал он. – Но я должен был сказать тебе эти благожелательные слова еще раз.

Мое движение, чтобы окунуть в соус оставшийся ролл с огурцом, замедлилось.

– Я никогда не просила тебя об этом.

– Ты не та, кто может давать мне разрешение, – сказал он. – Я говорю тебе это не для того, чтобы ты чувствовала себя обязанной, а для того, чтобы разъяснить тебе ситуацию. Если ведьмы не отреагируют на то, что ты открыто общаешься с демонами, тогда вампиры будут вынуждены сделать это по другим причинам.

Я опустила палочки, чувствуя себя больной. У меня не было выбора, кроме того, чтобы иметь дело с демонами, поскольку я купила свободу Трента, пообещав Алу стать его ученицей.

– Если ты не расстроен из-за демонов, тогда что тебя беспокоит? – спросила я, чувствуя себя в ловушке и злясь.

– То, что ты делаешь, чтобы помочь эльфам, естественно.

Айви выдохнула, и неожиданно до меня дошло.

– О…

Я сделала спокойный вздох и отодвинула тарелку. Есть больше не хотелось. Пискари убил моего отца и отца Трента всего лишь за то, что они помогали эльфам. Я же не просто помогала им, я их спасла. И я получила пример того, что Трент имел обыкновение делать.

– За прошлые три месяца три эльфийки забеременели, – сказал Кормель, и мои мысли обратились к Кери. – Все они здоровы, как я понимаю. Их популяция начинает медленно расти. Популяция оборотней также готова вот-вот увеличиться при правильных обстоятельствах. Ты должна понимать, почему вампиры испытывают небольшое беспокойство.

– Дэвид не хочет стаю, – сказала я, сжав челюсть.

Кормель скрестил колени, и гримаса исказила его лицо.

– Люди плодятся, как адские кролики, но мы живем с этим уже на протяжении веков. Ты, однако, несешь ответственность за эльфов и оборотней. Их популяция растет.

И прежде чем я успела запротестовать, он поправился:

– Как я понял, эльфы хотят видеть тебя мертвой по какой-то причине, которой я еще не узнал, что оставляет тебе только оборотней, и если они это сделают, то только с помощью силы фокуса, – он замолчал. – И это очень сильно увеличит их численность, – закончил он.

Я откинулась на спинку дивана и вздохнула.

«Вот и делай хорошие дела…».

Ринн Кормель скопировал мою позу, двигаясь с медленным изяществом вместо моего горького удивления.

– Что ты можешь сделать для нас, Рэйчел? – спросил он, бросив взгляд на очень спокойную Айви. – Нам нужно что-то, что заставит нас думать о тебе более доброжелательно.

Я знала, о чем он просил. Он хотел, чтобы я нашла способ сохранить им душу после смерти, и он думал, что я сделаю это ради спасения Айви.

– Я работаю над этим, – пробормотала я, скрестив на груди руки и уставившись в камин.

– Я не вижу никаких результатов.

Я нахмурила брови, и посмотрела на него.

– Айви…

– Айви нравятся вещи такими, какие они есть, – перебил он так, словно она не сидела между нами. – Тебе нужно быть более агрессивной.

– Эй! – воскликнула я. – Это тебя не касается.

Дженкс взлетел, зависнув в воздухе в безопасных трех футах от него.

– Держи свою палку в своих собственных цветах, – сказал он, уперев руки в бедра.

– Ринн, – попросила Айви. – Пожалуйста.

Но мужчина доказал, кто он – что он, – когда его глаза заполнила чернота, и его аура обрушилась на меня.

– Скажи мне, что тебе это не нравится… – прошептал он.

Я ахнула, отодвигаясь от него подальше, когда его глаза коснулись моего демонского шрама. Я оказалась между спинкой и подлокотником дивана, и дальше двигаться было не куда. Мой выдох превратился в стон, ощущения трепетали по моей коже, проникая глубже в тех местах, где одежда касалась меня. Я не могла думать – ничто не могло быть более интимным – и моя кровь бурлила, говоря мне подчиниться, сдаться, взять то, что он предлагает, и упиваться этим.

– Прекрати! – взвизгнул Дженкс. – Остановись сейчас же, или я запихну эту палочку так глубоко тебе в нос, что ты не сможешь даже думать!

– Пожалуйста, – задыхаясь, проговорила я, мои колени упирались в подбородок, я практически скорчилась на диване, кожаная обивка которого казалась мне человеческой кожей. Это ощущение пришло из ниоткуда… и Боже, как же было хорошо. Как я могла игнорировать это? Он швырял это мне в лицо, показывая, от чего мы с Айви отказывались.

– Ринн, пожалуйста, – прошептала Айви, и ощущение исчезло с неожиданностью пощечины.

Мой вздох был тяжелым, и я почувствовала на лице сырость от слез. Я поняла, что прижимаюсь лицом к дивану и что я свернулась в клубок, прячась от страсти, от экстаза. Задыхаясь, я медленно разогнула свои руки и ноги. Я не могла сфокусироваться, как следует, но сразу же заметила его, удобно расположившегося на стуле. Дженкс с палочкой завис между нами. Боже, вампир выглядел спокойным, как камень, и настолько же сочувствующим. Он носил благородную маску, оставаясь животным.

– Если ты коснешься моего шрама еще раз… – предупредила я, но что я могла ему сделать? Он защищал Айви, защищал меня. Мой пульс медленно успокаивался, но дрожь в ногах проходить не желала. Он знал, что мои угрозы ничего не стоят, и он игнорировал меня.

Я проследила за его взглядом на Айви, и почувствовала, как кровь отлила от моего лица.

– Айви, – прошептала я, испытывая душевное страдание. Ее глаза были черными и отчаянными. Она боролась с каждым инстинктом, который у нее был. На ее глазах ее мастер воздействовал на меня, а потом перестал, как бы говоря «Ты закончишь». Мы изо всех сил боролись с этим, а он, как ни в чем не бывало, взял и разрушил все, над чем мы работали, страшно меня разозлив.

– У тебя нет на это права, – сказала я, мой голос дрожал.

– Ты мне нравишься, Рэйчел, – произнес он, удивив меня. – С того момента как я впервые услышал пылкие рассказы Айви о тебе и убедился в том, что это правда. Ты изобретательна, умна и опасна. Но я не смогу помочь тебе остаться в живых, если ты и дальше будешь игнорировать то, к чему могут привести твои действия через неделю.

– Не делай этого больше со мной и Айви, – проворчала я. – Слышишь меня?

– Почему? – спросил он, и его замешательство было слишком настоящим, чтобы быть наигранным. – Я не сделал ничего, чем бы ты не наслаждалась. Айви подходит тебе. Ты подходишь Айви. Я не понимаю, почему вы обе игнорируете это… идеальное сочетание.

Я не могла отодвинуться от Айви. Она колебалась. Игнорирование было единственной защитой, которую я могла ей дать.

– Айви знает, что делить кровь не получится без чьего-то доминирования. А я не стану подчиняться, так же, как и Айви.

Он, казалось, задумался над этим.

– Значит, одну из вас нужно научить прогибаться, – сказал он так, будто все дело было только в этом. – Быть второй.

Я подумала о его девушке из его комарильи, отосланной прочь, потому что здесь это было легче сделать без нее.

– Никто из нас не станет этого делать, – сказала я. – Поэтому мы можем жить вместе. Оставь. Айви. В покое.

Он издал тихий вздох.

– Это то, что мне в ней нравится, – сказала я. – Если она прогнется, я уйду. Если прогнусь я, она не получит ничего, кроме пустой оболочки.

Его брови нахмурились, и огонь затрещал, пока он думал.

– Ты уверена? – спросил он, и я кивнула, не уверенная, спасет это нас или станет проклятьем.

– Тогда, скорее всего, это не сработает, – сказал он холодно.

Дженкс, сейчас притихший, бросил палочку.

– Сработает! – запротестовал он, жужжа крыльями. – Я хочу сказать, что Рэйчел уже много чего выяснила. Она работает с мудрым демоном. И она найдет способ для Айви сохранить ее душу!

– Дженкс, прекрати, – сказала я, но Кормель размышлял, и я могла видеть его беспокойство: будущее его вида зависело от демонов.

– Ал может знать способ, как сохранить душу после смерти, – умолял Дженкс, его угловатые черты лица были сморщены из-за беспокойства обо мне.

– Заткнись! – закричала я.

Айви дышала уже легче, и я рискнула бросить на нее взгляд. Она разжала кулаки, но по-прежнему смотрела в пол и неглубоко вдыхала.

– Спроси своего демона, – сказал Кормель, когда Джеф осторожно вошел с факсом. Мужчина бросил тревожный взгляд на Айви, затем протянул бумагу Кормелю. Даже не поглядев на нее, немертвый вампир холодно передал ее мне, мимо Айви.

– Твое ПМВ.

Я сунула факс в карман.

– Спасибо.

– Как раз вовремя, – легко сказал Комрель, но теперь я все видела. Все красивые разговоры и добродушные улыбки больше не поймают меня в ловушку. – Теперь с расслабленными желудками мы можем и поесть.

«Да. Конечно».

Я повернулась к Айви, и когда мои глаза встретились с ее глазами, коричневый ободок вокруг зрачков которых увеличился, я встала.

– Спасибо, Ринн, но мы уходим.

Дженкс опустился на ручку кресла и поспешно накинул на себя теплую одежду, его крылья опускались и поднимались, пока он проделывал эту работу.

– Айви… – произнес Ринн Кормель так, будто был озадачен, но она отступила от него, встав ближе ко мне.

– Я счастлива, – сказала она тихо, вручая мне мое пальто. – Пожалуйста, оставьте меня в покое.

Мы направились к кухне, Дженкс с трудом летел позади, в авангарде, волоча на себе слишком неудобную одежду вместо того, чтобы рассыпать пыльцу.

– Вам надо думать о чем-то большем, нежели счастье двух человек, – громко сказал Кормель, и Айви остановилась, ее рука лежала на качающейся двери.

– Я не оттолкну Рэйчел.

– Тогда возьми ее себе, пока этого не сделал кто-нибудь другой.

Как один, мы развернулись и вышли. Позади нас раздался резкий стук, когда палочки и маленькие керамические блюдца ударились об каменный камин. Кухня опустела, и мне показалось, что все куда-то разбежались, чтобы не попасться разъяренному Кормелю на пути. Дженкс нырнул под мой шарф, когда я обернула им шею, и я вздохнула, вспомнив, какой эротичной казалась вампиру прикрытая шея. Боже, я такая дура.

Айви остановилась у двери, ведущей к погрузочной платформе.

– Я сейчас вернусь, – сказала она, ее глаза приняли опасное выражение.

– Ты уверена? – спросила я, но она уже шагала прочь.

Чувствуя себя неуютно, я заторопилась в холодный гараж. Домой на хаммере нас не собирались везти, поэтому я вытащила свою сумку с заднего сидения, и крякнув, толкнула дверь, тяжело дыша, когда тихая ночь встретила меня. Нам придется ехать на мотоцикле Айви, и это будет очень медленная, очень холодная поездка.

Но я должна была вернуться домой. Мы должны. Нам обеим было необходимо вернуться в церковь и к тому поведению, которое держало нас на расстоянии и вместе – разумными. Мне нужно было вызвать Ала прежде, чем солнце встанет, и умолять его о выходном. И сейчас я буду вынуждена спросить его о том, знает ли он способ сохранить вампиру душу, потому что если я этого не сделаю, меня убьют.

Шум сапог Айви привлек мое внимание, она спускалась по лестнице со скрещенными на груди руками.

– Ты в порядке? – спросила я, стаскивая брезентовую ткань с мотоцикла Айви, и она кивнула.

Из моего шарфа Дженкс раздраженно проговорил:

– Я в порядке, ты в порядке, Айви чертовски в порядке. Мы все в порядке. А теперь не могли бы мы, черт возьми, наконец, свалить отсюда?

Айви спрятала мою сумку, села на мотоцикл и оглянулась на меня, ожидая.

– Ты сделаешь так, как он тебе сказал? – спросила я с колотящимся сердцем, стоя на жестком цементе, мои ноги уже начинали мерзнуть в ботинках.

Ее глаза были похожи на жидкий шоколад в тусклом свете, и я видела ее страдание.

– Нет.

Мне пришлось поверить ей.

Закинув ногу, я села на мотоцикл позади нее и прижалась к Айви, выруливающей из защищенного тепла на холодный снег последнего месяца этого года.[21]21
  Перевод Lilith


[Закрыть]

Глава 16

В кухне было тепло, пахло коричневым сахаром, шоколадными конфетами и маслом. Я готовила печенье, под предлогом, что оно поможет уговорить Ала, но на самом деле, я хотела, чтобы Дженкс согрелся. Пока мы добирались до дома, он очень сильно замерз, хотя никогда бы в этом не признался, но когда Айви припарковалась в гараже, и я заскочила с ним в церковь, он почти посинел. Его дети уже наигрались в восходящих потоках воздуха около духовки, а вот он все еще был там, медленно шевеля крыльями.

Как и ожидалось, агент ОВ уже ждал нас возле церкви, и когда мы подъехали, он спокойно забрал копию ПМВ и уехал. Если бы не этот клочок бумаги, я бы вернулась в больницу под конвоем, но сейчас я доставала последнюю партию печенья и чувствовала себя намного лучше. Я устала, но мне уже было лучше. Съешь это, доктор Мэйп.

Было почти четыре часа утра, обычно в это время я ложусь спать. Айви сидела за компьютером, и каждый удар по клавише звучал громче предыдущего – она ждала, когда я свяжусь с Алом насчет выходного на завтра, но разговаривать с демонами надо подготовившись. Я хотела, чтобы Дженкс согрелся и смог двигаться, прежде чем я начну. А немного вкусной еды еще никому не повредило.

– Уже поздно, – пробормотала Айви, карий ободок ее зрачков сузился, пока она всматривалась в монитор. – Когда ты собираешься вызвать его?

– У меня еще куча времени, – сказала я, перекладывая последнее печенье на блюдо. Поставив противень в раковину, чтобы он остыл, я посмотрела на часы, висевшие на стене. – Успокойся.

– У тебя еще четыре часа и шестнадцать минут, – она глянула на меня и отправила свои маркеры в кружку, которую использовала вместо стаканчика для карандашей. – Я уже успела переделать сборник.

Положив несколько печенюшек на тарелку, я поставила ее рядом с клавиатурой и взяла самое верхнее себе.

– Я хотела приготовить печенье. Все любят печенье, – сказала я, и она ухмыльнулась, изящно взяв печенье своими длинными, тонкими пальцами.

Согревшись, Дженкс отлетел от духовки.

– О да. Печенье поможет, – заметил он, засмеявшись, и с него посыпалась пыльца. – У Ала припадок был, когда ты в последний раз попросила выходной. И он снова скажет нет.

– Для этого и нужно печенье. Понятно? И в прошлый раз я не выздоравливала после нападения баньши. Сегодня вечером все будет иначе.

Надеюсь.

Уперев руки в бока, Дженкс с очень хмурым выражением лица приземлился на мое зеркало вызова, которое лежало посреди стола.

– Может, предложишь ему переключиться на кого-нибудь другого? Он бы дал тебе год отдыха.

– Дженкс! – резко сказала Айви, и пикси отвернулся, глядя в темное окно.

– В чем дело, Дженкс? – упрямо спросила я. – Не хочешь, чтобы я общалась с мудрым демоном? Разве не ты сказал Ринну Кормелю, что это мудрый демон? – ладно, возможно, я немного перегнула палку, но он доставал меня этим всю ночь, и я хотела знать, почему.

Он продолжал стоять на месте, его крылья порывисто двигались, и, не выдержав, я села на свое обычное место за столом и повернулась к Айви.

– Что с ним? – спросила я достаточно громко, чтобы он услышал. Айви пожала плечами, и я стряхнула крошки печенья со своих пальцев. Рекс наблюдала за мной, стоя на пороге кухни. Я протянула ей руку, надеясь, что она подойдет.

– О мой Бог! – прошептала я, когда кошка встала и, задрав хвост, подошла ко мне. – Смотрите! – сказала я, когда рыжий зверь потерся о мою руку, как будто мы были лучшими друзьями. Айви наклонилась, чтобы посмотреть, и, осмелев, я погладила кошку по спине. Не дыша, я подняла ее. Она даже не стала вырываться и спокойно устроилась у меня на коленях.

– О мой Бог! – прошептала я снова. Она мурлыкала. Чертова кошка мурлыкала.

– Это гребанный апокалипсис, – пробормотал Дженкс, и я почесала кошку за ухом. Мое удивление превратилось в удовлетворенность, когда Рекс устроилась у меня на коленях, подобрав под себя лапы. Айви удивленно покачала головой и вернулась к работе. Я ни за что не провалю переговоры с Алом. Он может подождать. Мне казалось, что Пирс в комнате, и что он тоже счастлив.

Рекс все еще сидела у меня на коленях. Я съела еще одно печенье и подумала о Пирсе. Прошло восемь лет, я изменилась – съехала от мамы, окончила школу, поступила на службу, уволилась, была в бегах, чтобы сохранить себе жизнь, сохранила жизнь, похоронила своего парня и научилась жить заново – а вот Пирс, вероятно, не изменился вообще. В последний раз, когда я его видела, он представлял собою привлекательную смесь силы и беспомощности, немного старше, чем я сейчас.

Я поняла, что улыбка расползается по лицу, когда вспомнила, как он заклятием вынес двери в ОВ, вырубил службу безопасности и затем запер их внутри. И все это с забавной неловкостью, которая так мне нравилась. Он победил немертвого вампира силой, которую качал через меня, причем настолько аккуратно, что я даже не чувствовала этого, хотя знала, что он делает.

Рекс мурлыкала, и я продолжала ее гладить, чтобы она не ушла. Я не была дурой. Я знала, что Пирс, даже в виде призрака, был смесью силы и уязвимости, что притягивало меня, как настоящий магнит. И я не отрицала, что он казался мне привлекательным. Но неожиданное чувство успокоения перевесило. Я не собиралась начинать отношения, даже если бы они были возможны. Кистен показал мне, что случается, когда мной управляет сердце. Считайте, что это застенчивость, или, что я повзрослела, но меня все устраивало так, как оно есть. Я никуда не спешила. И мне это нравилось.

Айви посмотрела на меня и стала печатать медленней, когда заметила, как что-то переместилось в воздухе. Она спокойно посмотрела на Дженкса. Крылья пикси стали красными от волнения, и он подлетел и сел на тарелку с печеньем, стараясь привлечь мое внимание.

– Маршал звонил, – сказал он, как будто это была самая важная вещь в мире. – Пока ты еще была в больнице. Он сказал, что принесет пончики на завтрак, если ты разберешься с Большим Алом.

– Хорошо, – сказала я, гладя шею Рекс, и, вспоминая, что Пирс не был первым, кого я поцеловала. Хотя это был мой первый “правильный” поцелуй, и я улыбнулась.

– Трент придет с ним, – сказал Дженкс, уперев руку в бок, – и Джонатан.

– Как мило, – я погладила Рекс и поднесла ее поближе, чтобы почувствовать приятный запах котенка. – Какой хороший котенок, – сказала я нараспев. – Умный котенок, знал, что в церкви поселился призрак.

Крылья Дженкса стали размытым пятном, хотя он не сдвинулся и на дюйм.

– Вот видишь? – потрясенно сказал он Айви. – Он ей нравится. Рэйчел, он шпионил за нами! Начни думать головой, а?

Вспышка раздражения прошла сквозь меня, и Айви заговорила:

– Дженкс, перестань уже, – произнеслаона устало. – Он не шпионит за нами.

– Но он ей нравится! – завизжал Дженкс. Его крылья двигались настолько быстро, что кусочек пластыря слетел с них.

Айви вздохнула, посмотрев на Дженкса, потом на меня.

– Мы ведь говорим о Рэйчел, – сказала она с улыбкой. – Это месяца на три, максимум.

– Да, но этого-то она убить не сможет, – сказал Дженкс.

Это было жестоко, но я проигнорировала его, радуясь, что кошка, наконец, приняла меня.

– Не слушай его, Рекси, – проворковала я, и кошка засопела. – Рэйчел умная девочка. Она не собирается встречаться с призраком, и неважно, насколько он сексуален. Ей виднее. А Дженкси пускай подавится, – я улыбнулась Дженксу, и он скорчил рожу.

– Рэйч, отпусти мою кошку, пока ты окончательно не запудрила ей мозги.

Улыбаясь, я позволила Рекс спрыгнуть на пол. Она потерлась об меня и спокойно ушла. Из алтаря послышались вопли радостных пикси, и ее тень, скользнув мимо двери, спряталась под диваном в гостиной.

Чем больше Дженкс пытался меня разубедить, тем довольнее я становилась. Улыбнувшись, я вымыла руки и кинула дюжину печенья в сумку для Ала, затянув их синей лентой перед тем, как поставить около зеркала вызова. Видя, что я готова, Айви выключила свой компьютер.

– Пойду, возьму наши куртки, – сказала она, и Дженкс сердито зажужжал крыльями, потому что о нем все забыли.

– Я сделаю все сама, – сказала я внезапно. – Хотя спасибо.

– Твоя аура слишком тонкая. Поставь вокруг нас круг и вызови его на кухне, – сказала Айви, вставая.

На самом деле и в круге было не так уж безопасно. Все, что нужно было сделать Алу, это кинуть меня в круг, и защита бы исчезла. То же самое, что оказаться в круге вместе с ним. Запереть Ала в круге я не могла, только не после того, как он стал относиться ко мне как к человеку, когда я пообещала больше никогда не вызывать его в туда. Второсортному человеку, но тем не менее.

– Зачем все это? – спросила я, подумав о детях Дженкса. Демон мог превратить их в попкорн, кто его знает. – Вы можете наблюдать из окна. – Так, куртки… в холле. Все будет нормально! – крикнула я через плечо, выходя из кухни. Мои ботинки тоже были там. Было уже четыре чертовых часа утра, самая холодная часть дня, и я собиралась пойти в сад поговорить с Алом. О-о-ох, я люблю свою жизнь.

Айви догнала меня, когда я уже надевала куртку. Взяв ботинки, я притормозила, потому что чуть не столкнулась с ней.

– Я пойду с тобой, – сказала она, и глаза ее потемнели.

Я прислушалась, ожидая услышать звук крыльев Дженкса, и ничего не услышав, прошептала:

– Даже не смей оставлять Дженкса одного, – она напрягла челюсть, карий ободок зрачка стал еще тоньше. Я прошла мимо нее и направилась на кухню. – Я всего лишь попрошу о выходном. Все будет нормально!

– Тогда почему не сделать это в доме? – крикнула она вслед, и я остановилась, войдя в холл.

Айви стояла рядом с фортепиано. Лучики света на моем столе переливались зеленым из-за высунувшихся из него пикси.

– Потому что я уже сбилась со счету, сколько раз я думала, что вы погибли, и я не собираюсь рисковать вами, если в этом нет необходимости, – Айви глубоко вздохнула, и я отвернулась. – Я скоро вернусь, – добавила я, направляясь в кухню.

Дженкс все еще сидел на мониторе Айви. Его крылья казались расплывчатым пятном, и из-за этой скорости пыльца кружила вокруг, отчего он казался красным.

– Дженкс, не смотри на меня так, – пробормотала я, когда кинула ботинки на пол, собираясь их надеть, и когда сунула в них ноги, но он отвернулся от меня. – Дженкс… – взмолилась я, и замолчала, когда его крылья сильнее загудели. – Все будет в порядке, – сказала я, и он дернул головой, услышав звук застегивающейся молнии на ботинках.

– Это фейрийское дерьмо! – воскликнул он, взлетая вверх и оборачиваясь. – Зеленое фейрийское дерьмо.

– С блестками на верхушке, – закончила я за него, нащупывая перчатки, которые лежали в карманах. – Мы проходим все это каждую неделю. Или я сама приду на рассвете, или он придет и заберет меня. Если прятаться на освященной земле, он взбесится еще больше и пойдет навестить мою маму. Если повезет, я получу выходной. Если нет, отправлю Биса за моими вещами. Хорошо?

Дженкс завис передо мной, уперев руки в бока. Проигнорировав его, я взяла зеркало вызова и печенье. Я знала, его бесит, что он заперт дома холодом, но я не собиралась рисковать его семьей. Он был так хорош во всем остальном, не понимаю, почему это так его беспокоило.

– Бис будет со мной, – добавила я, и когда он скрестил руки и отвернулся, я крикнула, – я, черт возьми, буду в порядке! – и зашагала к заднему выходу. Да что с ним такое!

Я включила свет над входом, хлопнув дверью, чтобы она закрылась позади меня. Остановившись, я попыталась успокоиться и надеть перчатки, заметив, как тихо вокруг. Высоко над горизонтом висела луна с такими острыми краями, что, казалось, могла порезать бумагу. Я вдохнула воздух и почувствовала, как холод проникает до самых костей. Даже Цинциннати, лежавший за рекой, казался замерзшим. Если бы смерть ассоциировалась с ощущениями, то это было бы одно из них.

Все еще раздраженная, я шагнула на посыпанные солью ступеньки и пошла в сад той же дорогой, что и на прошлой неделе. Была велика вероятность, что Ал не согласится, и мне придется отправить Биса за сумкой, что даст Алу повод посмеяться, а мне придется выучить десять дополнительных заклятий до восхода солнца.

Я посмотрела назад на окно в кухне, оно было сплошь покрыто пикси, но Дженкса среди них не было. Чувство вины прошло сквозь меня и пропало, ведь я знала, что ничем не рискую. Это как в ОВ спросить сержанта, не могла бы я пропустить пробежку сегодня и отдохнуть. Я могла получить нагоняй, но жизнью я не рисковала.

– Все это не сработает, – пробормотала я, переступив через низкую стену, которая отделяла мой сад от кладбища. Холод впивался мне в грудь, словно десятки ножей, и я пошла медленней, пока не отморозила себе нос из-за быстрого дыхания. Усталость не была мне в новинку, и я знала способы предотвратить ее. Я уже чувствовала, как лей-линия мерцает перед моим мысленным взглядом, но вместо нее повернула к статуе Пирса. Мне не обязательно было находиться в линии, чтобы поговорить с Алом, а клочок неосвященной земли на освященном кладбище не даст Алу разгуливать, где ему хочется, если он решит появиться.

Стоящий на коленях, утомленный сражением ангел на могиле Пирса был жутким, да и не очень походил на человека из-за чересчур длинных рук, обветренных и покрытых грязью черт лица. Я уже трижды использовала этот покрытый красным цементом участок земли, чтобы вызывать демона, и то, что это становилось рутиной, реально пугало.

– Эй, Бис? – позвала я, и подскочила, когда Бис внезапно приземлился на плечо ангела в порыве ветра, принесшего запах каменной пыли.

– Святое дерьмо! – взвизгнула я, оглядываясь на церковь, чтобы увидеть, заметил ли кто-нибудь мой испуг. – Как насчет того, чтобы предупредить меня, а, старик?

– Извини, – ответила молодая горгулья в фут ростом. Его красные глаза искрились весельем, и я знала, он совсем не раскаивается. Его шероховатая кожа была черной, чтобы впитывать тепло и ночью, но он не мог изменить ее цвет, даже когда превращался в камень на восходе солнца. Он сможет лучше контролировать себя, когда станет старше, а сейчас, как и большинство подростков, он походил на камень, когда всходило солнце. Он платил арендную плату Дженксу, охраняя церковь четыре часа в районе полуночи, когда пикси традиционно спали. Сейчас его график увеличился, из-за непереносимости пикси холода. Они с Дженксом хорошо ладили, потому что Биса выгнали из храма – за то, что он плевался в людей, а Дженксу это нравилось.

– За что Дженкс злится на тебя? – спросил он, сложив крылья, и я вздрогнула.

– Он думает, что может защитить меня, а я думаю, что нет, – сказала я. – Ты слышишь наши разговоры, находясь на улице?

Горгулья пожал плечами и посмотрел на церковь.

– Только когда вы кричите.

Только когда мы кричим. Стряхнув снег с надгробия, на котором стоял ангел, я положила на него печенье и зеркало вызова.

– О, еще и это! – сказал Бис, когда покрытое вином зеркало отразило лунный свет. Я посмотрела вниз на зеркало, чувствуя холод прямо через перчатки. Я была согласна с ним, считая, что вещь, которая вызывает демона, отвратительна. Это было мое второе зеркало, сделанное с помощью палочки из тиса, небольшого количества соли, вина, толики магии и помощи Кери. Первое я разбила о голову Миниаса, когда демон напугал меня. То, первое, тоже помогла мне сделать Кери. На нем был изображен знак контакта, а не вызова. Двойная пентаграмма с символами могла открыть канал в Безвременье для любого демона, с которым я хотела поговорить. И мне необязательно было знать его имя вызова, достаточно было и прозвища. Его, и специальное слово, принятое у демонов. Порой я действительно жалела, что знаю это слово.

Нервничая, я наклонилась вниз, чтобы сесть на край плиты, около печенья, и положила зеркало на колени. Я сняла правую перчатку и положила ладонь на большую пентаграмму. Красное дымчатое стекло было ледяным, и холод поднялся по моей руке. Подняв глаза на Биса, я спросила:

– Если Ал появится, уйдешь на освященную землю, хорошо?

Горгулья размером с кота нервно зашелестела крыльями.

– О’кей.

Довольная, я вдавила руку в стекло и, потянувшись, коснулась длижайшей лей-линии. Энергия хлынула в меня, вызвав легкое головокружение. Казалось, она прихватила с собой холод ночи. Чтобы сохранить равновесие, я откинулась назад, и мои плечи уперлись в статую ангела. Что за черт? Поток энергии был неравномерен, отчего я чувствовала себя как при морской болезни. Странные ощущения, должно быть, вызвала моя тонкоя аура. Возможно, ауры работали как фильтры, выравнивая сильные и слабые потоки в один равномерный. Чем дольше я сохраняла связь с линией, тем хуже становилось.

Бис спустился и сел рядом с моей ногой, глядя на меня обеспокоенно, его когтистые ноги, казалось, стали больше, когда они опустились в снег.

– С вами все в порядке, мисс Морган? – спросил он, и я медленно кивнула.

– Голова кружится, – зеркало покачивалось у меня на коленях, и я убрала болтающуюся прядь волос за ухо.

– Ваша аура все еще очень тонкая, – сказали Бис. – Вы уверены, что вам стоит это делать?

Я моргнула, глядя на него и стараясь избавиться от головокружения.

– Ты можешь видеть ауру? – спросила я и закатила глаза. Бис мог мысленно видеть все лей-линии в Цинциннати, как я видела следы самолета днем в небе. Когда он касался меня, я тоже видела их. Конечно же, он мог видеть ауры.

Снаружи было очень холодно, и раз уж я почти подсоединилась к линии, осталось только вызвать Ала. Руки слегка дрожали из-за головокружения, и, вдавив руку в зеркало, я подумала: “Tintinnabulum”, чтобы начать контакт. Энергия лей-линии всколыхнулась во мне, и я открыла рот, задыхаясь. Боже, тонкая аура – это полное дерьмо. Я опять чувствовала себя совершенно больной, мне снова стало плохо – и задумалась, когда же я вернусь в нормальное состояние.

С закрытыми глазами было еще хуже, и я заставила себя их открыть. Это походило на огромное пространство, но в отличие от предыдущих раз, вместо сотни шепчущих голосов слышались лишь несколько. “Ал”, подумала я снова, стараясь направить вызов, и почувствовала, как часть меня отлетела прочь в неизвестном направлении, и слабая вибрация эхом отдалась в моей голове.

Я пыталась связаться с демоном, и это отличалось от вызова напрямую. Если бы я вызвала Ала в круг, он бы подчинялся моим желаниям и был пленником, пока не взойдет солнце, или он мог бы вырваться из круга обманом, или если его отпустит вызвавший его человек. Еще он бы злился, за то, что ему придется платить за перемещение по линии. Нет, я не вызывала его, так было дешевле и не оставляло грязи на ауре. Он мог проигнорировать меня, но он никогда не отказывался от возможности поболтать и похвастаться. Он также мог использовать связь, чтобы появиться в нашей реальности, именно поэтому я вызывала его здесь. Понимали мы друг друга или нет, Алгалиарепт был демоном, и он был бы рад навредить Айви или Дженксу, чтобы увидеть мой гнев и бессилие.