Текст книги "Между нами искра"

Автор книги: Кэролайн Халс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)

18

Джордж – невообразимый кретин, решила Маргарет, глядя, как он входит в дом со двора.

Сначала она протянула к нему руку:

– Могу я забрать телефон?

Но зять улыбнулся и покачал головой.

Через пять минут она спросила:

– Я принесу тазик? Тогда мы все сможем расслабиться.

Он поднял палец: одну минуту.

И снова, с прищуром:

– Ты уже должен был закончить разговаривать, Джордж.

– Я жду, когда мне перезвонят, Маргарет. – И он положил телефон в карман брюк, самым возмутительным образом пренебрегая правилами вечеринки.

Маргарет очень не вовремя вспомнила, как ее мать в возрасте за восемьдесят говорила: «Я знаю, что вечеринка в доме, но в такой солнечный день все равно буду сидеть в саду!»

Она вздохнула. Та вечеринка была перед самой смертью отца. Мать большую часть времени суетилась из-за угощения. Маргарет тогда еще заметила Томми, что в комнате мало радости. Они с братом устранились от хозяйских обязанностей, чтобы не расстраивать маму…

Маргарет осмотрела комнату. Гора канапе. Соседи, чинно ходящие по гостиной.

Ей вдруг стало холодно. В забитой людьми комнате она почувствовала себя совершенно одинокой.

Она задрожала и сложила руки вместе, чтобы они не тряслись.

Быстро подхватила поднос с крошечными бутербродами.

– Кому-нибудь еще канапе?

Маргарет улыбалась, улыбалась и уверенно кивала сама себе, крепко держа поднос. Дрожь ослабла, и Маргарет усиленно сосредоточилась на том, чтобы быть приветливой с Шерил, которая потянулась за очередной горстью чипсов.

– Они со вкусом сыра «Манчего», – объяснила хозяйка дома. – Произведены компанией «Гурме» без красителей и консервантов. – И услышала за спиной знакомое неодобрительное фырканье.

– Томми! – Она посмотрела на его пустые руки. – Где твоя трость?

– Это те самые чипсы? – Томми смерил миску взглядом. – Те, что на витрине? Которые Нейтан называет спасением бизнеса? – Томми взял горсть и понюхал. – Если они так хороши, почему же их не продают у нас в супермаркете?

– Они не для покупателей супермаркета, – ответила Маргарет.

– Их продают в целлофановом пакете или в бумаге?

– В бумаге.

– Надо же! – Томми положил несколько чипсов в рот. – И сколько же они стоят?

Шурша костюмом викария, подошла Шерил, чтобы взять очередную порцию.

– Четыре пятьдесят за пачку, – намеренно в сторону Шерил произнесла Маргарет.

Томми, словно с прискорбием, покачал головой. И тогда она добавила:

– Ты столько знаешь про еду, но никогда в жизни не готовил!

Конечно, ей следовало сдержаться, но муж порой бывал невыносим.

Он удивленно выпучил на нее глаза, вышел из комнаты во двор и решительно прошагал через лужайку к сараю. Даже без трости Томми – впервые за весь день – напоминал волевого лорда Брокен-херста.

– А ты, Маргарет?

Она, растерянно моргая, обернулась.

– Что, Шерил?

– Я говорю, а ты уже оплатила тот семинар? – Соседка взяла очередную горсть чипсов. – Прежде чем записываться, я хочу убедиться, что ты точно поедешь.

– Не сомневайся, – заверила ее Маргарет. – Я заплатила еще на прошлой неделе.

– Что за семинар? – поинтересовался Джордж.

– В следующем месяце мы едем вместе с хором в Озерный край, – объяснила Шерил. – Будем отрабатывать пение на четыре голоса.

Джордж повернулся к теще с нехарактерной для него тревогой в глазах.

– Еще оливку, Джордж? – Маргарет бросила взгляд на Шерил. – Чипсы, похоже, заканчиваются.

Джордж покачал головой.

– О, я попробую еще оливки, – и Шерил зачерпнула горсть. – Ты довольна вечеринкой?

Маргарет осмотрела комнату.

– Конечно. – Поднос в ее руках дрогнул, и она оперла его о край буфета.

Да, она определенно была довольна вечеринкой, несмотря на то что все шло наперекосяк.

Маргарет собиралась в самом начале сделать семейную фотографию, но половина членов семьи еще не прибыла. Пора начинать первый акт детективной пьесы, но как же без Хелен и Пита?

Случайно Маргарет встретилась глазами с Джорджем, кивнула ему, и зять ответил тем же и задержал на ней взгляд. Тоже проверяет, хорошо ли ей на своей вечеринке, предположила Маргарет. Внимательный. Она уверенно улыбнулась мужу дочери и взяла поднос.

19

Джордж отхлебнул из бокала и кивнул стоявшему рядом с ним человеку. К разговору он, однако, не прислушивался. Пока у этих людей есть аудитория, вовсе не важно, слушает он их или нет, решил Джордж, достаточно время от времени издавать подходящие звуки.

Он снова взглянул на Маргарет. Ее радостное оживление увяло, и она рассеянно осматривала комнату, глубоко погрузившись в свои мысли.

Что ее беспокоило?

Джордж никогда бы не подумал, что его будет так заботить происходящее в голове у тещи. Но теперь он был заинтригован – иначе не скажешь. Он стал перечислять в уме занятия, в которых она обещала принять участие.

Уроки зумбы.

Джазовый танец.

Поездка с хором в Озерный край.

Все оплачено самой скупой женщиной в мире, чьи планы всегда были твердокаменными и неизменными, и это притом, что в ближайшее время ей предстоит курс химиотерапии. Маргарет и сейчас вела себя довольно мелочно, стараясь намекнуть викарию Шерил – гостье на своей вечеринке, – что та ест слишком много модных чипсов.

Шерил подошла к Джорджу с пустым бокалом в руках.

– Ты уже позвонил своему загадочному другу? Твои коварные планы остаются в силе?

– Поверьте, – Джордж вымучил улыбку, – во мне нет ничего загадочного. Так что искать тут нечего.

– Так всегда говорят убийцы.

– Ну, что же я могу с этим поделать?

– Викарии в конце концов раскрывают все тайны. Сегодня на моей стороне сам Господь Бог. – Шерил подняла два пальца в форме буквы V, указала ими себе на глаза, а затем на Джорджа. Потом засмеялась и присоединилась к другому кружку гостей.

По спине у Джорджа снова пробежали мурашки, и он почувствовал, как сильно колотится сердце.

«Эта дамочка шутит, ничего она не знает. И болтает о дворецком, а не обо мне».

Джордж обратился к теще, которая осторожно наливала просекко в бокал соседки.

– Маргарет. – Он поставил свой бокал на каминную полку. – Можно вас на минуту?

Она обернулась.

Ты наконец отдашь мне свой телефон?

Джордж указал кивком в угол комнаты. Маргарет поставила бутылку на оттоманку, взяла свой бокал, и они оба отошли от группы гостей.

– Правила есть правила, – сказала Маргарет. – И я не понимаю, почему некоторым так трудно их соблюдать.

– Зачем вы договариваетесь с подругами о танцах и пении? – тихо произнес Джордж. – Разве они не знают о химиотерапии?

Теща подняла бокал, поприветствовав кого-то в комнате. На Джорджа она не смотрела.

– По-твоему, тебя это касается?

– Просто мне непонятно, почему вы им не сказали?

– А зачем? Чтобы меня жалели?

– Вам доставляет удовольствие платить за мероприятия, в которых не сможете принять участие?

– Нет. – Она повысила голос. – Так, нужно принести еще канапе. – И Маргарет ускользнула.

Джордж оперся о подлокотник дивана. Он чего-то здесь не улавливал. Может быть, Маргарет преувеличивала и у нее только предраковое состояние, а они со Стеллой неправильно оценили положение?

Да нет. Это не объясняет всех странностей. Слишком многое не сходится.

Но как невероятно скаредная Маргарет, которая проглаживает оберточную бумагу, чтобы повторно ее использовать, не пожалела отслюнить бабки на то, чем никогда не сможет заняться?

Не иначе как теща только притворяется, что у нее рак.

20

В кухне Стелла по-прежнему раскатывала тесто и сворачивала конвертики, раскатывала и сворачивала. Тесто было использовано на треть, а значит, дело спорилось.

Но результат горе-стряпуху совсем не радовал.

Стелла встала и переставила поднос с конвертиками с обеденного стола подальше, на разделочный. Вид этих рыхлых влажных комков окончательно портил настроение.

Потом она села и потянулась за очередной полоской теста, прислушиваясь к доносившимся из гостиной разговорам.

«Ты должна обратить внимание не только на членов семьи. Кто из слуг получит большую сумму по завещанию? Ведь для некоторых из них это единственный шанс обрести финансовую независимость».

«Придержите коней, дамы. – Стелле был очень хорошо знаком этот нетерпеливый тон. – Вы пока не должны разгадывать тайну. За вечер вы несколько раз получите новые сведения. Впереди три действия пьесы».

«Но, Маргарет, я уже разгадала, кто это сделал». «Что именно?» Стелла улыбнулась, услышав сталь в мамином голосе.

«Кто убил лорда Альфреда Брокенхерста на охоте». «Никто его не убивал. Забудь, бога ради, о том несчастном случае, Шерил! Убийство еще даже не произошло!»

Совсем близко прозвучал другой голос:

– Привет, незнакомка.

Стелла вздрогнула. Над ней стоял Скотт в кожаной куртке.

– На улице мороз? – наконец произнесла Стелла. Скотт засмеялся и, наклонившись, поцеловал ее в щеку.

– От тебя пахнет кожей. – Она окинула взглядом его куртку, джинсы и на удивление сверкающие ботинки. – За километр. Это костюм твоего персонажа?

Скотт улыбнулся.

– Нет.

Стелла поерзала на стуле, так чтобы его рука упала с ее плеча.

– А сияющие ботинки?

– Мои любимые. Вот что я взял для моего персонажа. – Скотт вынул из кармана монокль и приставил его к глазу, пытаясь зафиксировать движением щеки. – Эшли Брокенхерст – дамский угодник. – Он сморщил нос в попытках удержать монокль на месте, но стекло все же упало. – Когда говоришь, эта штука вываливается. – С видимым сожалением он опустил линзу в карман.

– Твоя жена тоже здесь?

– Эшли Брокенхерст не женат.

– Я имею в виду твою настоящую жену, Скотт. Кажется, ее зовут Аннека.

– Мы с ней не таскаемся повсюду вместе. Она осталась дома с детьми.

– Надо же. Я бы на такую вечеринку без поддержки не пошла. – Стелла взяла очередную полоску теста.

Она взглянула на Голди, смягчилась и бросила собаке кусочек теста. Голди проглотила его не прожевав, вытянулась еще больше, приблизив нос к конвертикам, и стала ждать очередной подачки.

– Извини, Голди, – Стелла встала и открыла заднюю дверь, – я тебя люблю, но ты мне мешаешь. К тому же сырое тесто есть вредно.

Голди поплелась на улицу. Стелла закрыла за ней дверь и снова села за стол. Она намеренно не смотрела на круглые обиженные собачьи глаза, устремленные на нее через стекло.

Стелла подняла голову и взглянула на Скотта.

– Зачем ты вообще пришел?

– Наши семьи теперь в каком-то смысле партнеры. Я купил несколько домов, и среди них оказался магазин твоего отца. Извини, магазин Нейтана – никак не могу привыкнуть.

– Мы все не можем привыкнуть. Даже папа. – Стелла почесала подбородок. – Особенно папа.

Она почувствовала на себе пристальный взгляд Скотта и отвернулась.

Что он искал в ее лице? Давнюю любовь? Искру физического влечения?

Скорее всего, свою ушедшую юность, решила она.

Скотт оперся о шкаф напротив Стеллы.

– Тебя уязвило, что раньше я упоминал свою жену? – Он наклонил голову набок. – Извини, если это было бестактно.

– Не стоит извиняться.

Как этому мужчине удалось так легко и просто завести ее?

– Я не знал, в курсе ли ты, что я женат.

Стелла развела руки, словно говоря: «А мне какое дело?»

– Но потом я подумал: Стелла сильная.

– Не знаю, что ты там себе насочинял, – она встала, чтобы посмотреть ему в глаза, – но уверяю тебя, ты ошибаешься.

– Я не хочу тебя смущать. Давай не будем придавать этому большого значения.

– Никто и не придает.

– А ты молодец, Стелла.

– Кстати, здесь мой муж. – Стелла отвернулась. Совсем не хотелось размышлять над тем, что она сейчас сказала.

– Отлично. Тебе легче. – Скотт направился к двери, но, обернувшись, улыбнулся. – Между прочим, конвертики выглядят аппетитно.

– Врешь, – ответила Стелла.

– Жду с нетерпением, когда их можно будет попробовать.

– Странный ты какой-то.

– Просто стараюсь быть вежливым.

– Не стоит.

Скотт снова улыбнулся и вышел из кухни.

Стелла бросила очередной кусок теста на стол.

Оставалось надеяться, что маме эта вечеринка доставляет удовольствие.

21

Оказалось, симуляция рака – довольно распространенное явление.

Джордж покачал головой. Кто бы мог подумать?

Он стоял под деревом и открывал очередную ссылку на своем телефоне, размышляя, когда именно отстал от всего человечества. Случилось ли это постепенно с годами или однажды просто произошел щелчок – ключевой момент в истории, когда все изменилось, а он даже не заметил?

Потому что существовало много статей о людях, которые симулируют рак.

По лужайке трусила Голди. Добралась до закрытой двери сарая и без сил повалилась на землю. Попытавшись неловко пристроить голову на цветочный горшок, собака закрыла глаза.

Джордж снова уставился в телефон.

Зачем это делается?

Во многих случаях – чтобы вызвать сочувствие. Некоторым людям доставляет удовольствие быть центром всеобщего внимания. В более редких случаях это проявление синдрома Мюнхгаузена. Чаще всего – просто надувательство. (Среди изученных нами притворщиков выделяется целая группа женщин, которые использовали собранные на лечение средства, чтобы оплатить операцию по увеличению груди.)

Джордж ненароком подумал о груди Маргарет и быстро вернулся к статье.

Большинство симулянтов в нашем исследовании в прошлом были мошенниками. У других явно наличествовал вторичный мотив – будь то стремление оттянуть неприятные последствия своих поступков или приобрести какую-либо выгоду. Нередко люди притворяются, что больны раком, с целью избежать проблем, например финансовых или в личных отношениях.

Джордж опустил телефон и прижал его к ноге. Кучка ребятишек детсадовского возраста на другой стороне лужайки уже начала терять терпение, кричать и ссориться. Джордж знал, что Маргарет раздала им стикеры со словами «Юный сыщик», но ни у кого из детей их не было.

Джордж в раздумьях покрутил в руках телефон. Бессмыслица какая-то. Зачем врать?

Маргарет никогда их не обманывала. Разве что хитростью пыталась получить латте и пирожное, когда Стелла встречалась с ней в кофейне около больницы, но это не считается. Однако вечеринка устроена явно для того, чтобы привлечь внимание.

Тогда почему она ничего не говорит о мнимой болезни своим друзьям?

Джордж посмотрел на экран:

…чтобы избежать проблем, например финансовых или в личных отношениях.

Еще одна вероятность. Если бы Джордж жил с Томми, всегда мрачным как туча, он, может быть, тоже приветствовал бы рак, чтобы сбежать от унылых будней.

Джордж сделал глубокий вдох и оглядел сад, внимательно рассматривая деревья, птиц. Двое подростков сидели на боковых воротах, а девочка в футболке с кадром из японского мультфильма толкала калитку туда-сюда.

Джордж нахмурился. Неужели Маргарет действительно предполагала, что дети в течение всей вечеринки будут сидеть в саду без телефонов, без развлечений? О чем она только думала?

Джордж покашлял, чтобы привлечь внимание ребят.

– Я бы на вашем месте не стал кататься на воротах.

Девочка продолжала свою забаву.

– Не волнуйтесь, мы не поранимся.

Она издевается над ним?

– Может, и нет, но хозяйка дома вас убьет.

Он отвернулся, чтобы не видеть, послушались его дети или нет. Не его забота следить за детьми. У него выходной.

Джордж опустил телефон в карман и оглянулся на Голди, так и лежавшую кулем перед сараем, стараясь заснуть в неудобном положении. Правда ли, что собаки могут обнаружить рак? Джордж заметил движение за окном сарая – там был Томми, который наверняка наблюдал за ним.

Джордж принужденно улыбнулся и помахал тестю рукой.

Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем Томми поднял руку и помахал в ответ.

Должен ли Джордж оставить без внимания, что один из тех, в честь кого устроена вечеринка, прячется в сарае? Надо ли ему вернуться в дом и сделать вид, будто он не встречал Томми?

Нет, предположил Джордж, наверно, так нельзя.

22

Томми сидел в сарае, сжимая и разжимая секатор.

Маргарет ясно дала понять, что подниматься в кабинет до конца дня не позволяется, поэтому он спрятался в сарай. Это был акт неповиновения, вроде того как уехать на машине куда глаза глядят.

Томми снова сжал секатор. В окно он видел, как Джордж стоит под дубом и водит пальцем по экрану телефона.

Томми отложил секатор и оглянулся на духовое ружье, прислоненное к верстаку.

Да, в доме вечеринка. Но Маргарет умирает. Все живут как обычно, а Маргарет умирает. Умирает на самом деле, а не просто «все там будем» или «завтра, может, мне на голову кирпич упадет» – и как там еще объясняли в его семье, что люди смертны.

Даже Маргарет притворялась, будто ничего не происходит.

– Не грусти, дорогой, – сказала она в первый вечер, – давай больше не будем говорить об этом. – И похлопала мужа по руке, как бы заключая: «И точка».

Томми не мог изменить случившегося с женой.

Но без нее у него ничего не оставалось. Он больше не понимал, что происходит в мире, и вынужден был смирять свою гордость, прося Нейтана принять его на работу в магазин. А если зять откажется, то Томми дождется смерти Маргарет и удалится в более спокойное место…

Он снова взглянул на духовое ружье.

Только нужно все продумать. Выстрелить себе в голову из ружья непросто, а значит, надо сообразить, как нажать на курок, чтобы уж наверняка. В таком деле даже самый ловкий человек не застрахован от неудачи.

А что может быть хуже, чем застрелиться? Только застрелиться не до конца.

Томми заставил себя оторвать взгляд от ружья. Он увидел, как Джордж кладет телефон в карман.

Зять поднял голову, и они встретились глазами. Джордж помахал Томми, и тот помахал в ответ. Томми снова взглянул на ружье.

Со стороны Маргарет нехорошо пинать его, когда он и так уже лежит. Она ведь понимает, как ему сейчас тяжело.

«Ты столько знаешь про еду, но никогда в жизни не готовил».

Не то чтобы он не умел готовить, просто хозяйством занималась жена: мыла посуду и выносила ведро, шила и наливала воду в мойку для машины. Они оба в течение сорока лет выполняли каждый свои обязанности, так почему же она жалуется сейчас?

В его обязанности входила забота о том, чтобы Маргарет была довольна. А потому ему срочно нужен телефон – связаться с Питом и поторопить сына поскорее приехать. Томми догадывался, где жена прячет таз с мобильниками, – он знал все ее тайники. Он сделает свое дело и напишет Питу. Выполнит свою часть сделки, пусть Маргарет и пытается поменять правила.

В дверь сарая постучали.

Томми не пошевелился. Это его территория. Наличие только одного стула говорило само за себя.

Дверь открылась.

– У вас все хорошо, Томми?

Джордж странно, оценивающе смотрел на него. Томми схватил коробку с линзами.

– Проверяю фотоаппарат.

Голди просеменила через открытую дверь и тяжело опустилась на пол около хозяина. Тот наклонился и потрепал ее по ушам.

Джордж переступил с ноги на ногу.

– Разве вы… не должны быть в доме?

Томми перестал гладить собаку. Он повернулся к коробке, вынул линзу, осмотрел ее и поменял.

– Маргарет попросила меня сделать фотографию всей семьи.

Джордж взглянул на линзы.

– В наши дни можно сделать хорошие снимки мобильным телефоном.

Томми фыркнул.

Джордж медленно опустился на пол и сел по-турецки.

– Вам нравится вечеринка?

– Конечно.

– Никак не могу понять, – осторожно проговорил Джордж, – гости знают, что Маргарет больна?

Тесть поднял голову:

– А зачем говорить об этом на празднике?

– Я просто спросил.

– Они ничего не узнают. Маргарет никогда не проболтается.

– То есть она никому об этом не рассказала?

– А смысл? Она не хочет, чтобы вокруг нее все суетились.

Джордж нахмурил лоб.

– Это наше дело, – сказал Томми, – и никого больше не касается.

– Она странно себя ведет, Томми. – Джордж провел пальцем по полу сарая. – Платит за мероприятия, которые не сможет посетить из-за болезни: семинары, танцевальные классы, зумбу.

– Если человек не хочет об этом говорить, то это его право.

Они помолчали.

– А как насчет Голди? – Джордж потер шею. – Она стала относиться к Маргарет иначе после того, как поставили диагноз? Старается… утешить ее?

Томми протянул руку и коснулся штатива, потом рука его бессильно упала.

– Джордж, ты готовишь еду? Для Стеллы?

Зять подумал.

– Иногда. А что?

– Мне просто интересно.

– Я бы ответил «да», – Джордж почесал щеку, – но в основном пиццу или печеную картошку. Или тосты с сыром. Ничего изысканного.

– Сам делаешь пиццу или просто разогреваешь покупную?

Джордж нахмурился.

– Разумеется, покупную. – Он встал и сунул руки в карманы. – Хотите вернуться вместе со мной в дом?

– Нет, – ответил Томми.

– Ладно.

– Закрой за собой дверь.

Томми взял в руки свой «Никон», надежный «F3 SLR» (с 50-миллиметровыми линзами «Nikkor fl.8»). Вот настоящий фотоаппарат, что бы там ни говорили о качестве съемок мобильным телефоном. Когда-то Томми купил камеру, три года бывшую в употреблении, и теперь, тридцать с лишним лет спустя, в интернете все еще находились охотники приобрести их по договорной цене. Продавать свой «Никон» он не собирался, но приятно было осознавать, что подобный антиквариат все еще пользуется спросом.

Томми повертел камеру в руках. Готовясь к вечеринке, он установил пленку «FP4+», но на улице уже темнело, света для съемки не хватало, и, возможно, пора поставить «НР5+».

Нет. «FP4+» – универсальная пленка. Вот если совсем стемнеет, тогда можно будет ее заменить. А если выдержка займет слишком много времени, можно использовать штатив. В крайнем случае не грех задействовать заполняющую вспышку.

Томми с удовлетворением кивнул.

Пусть Нейтан и знает о кунжутной пасте и гречневой крупе, но ему неизвестно о разных настройках выдержки. И Маргарет тоже. И они не в курсе, когда нужно прибегнуть к штативу.

Однако Томми собирался сделать отличное фото, как только приедут Пит и Хелен с семьей. Маргарет очень хотела, чтобы от этой вечеринки остался хороший снимок. И Томми не возражал. Маргарет готовит, а он содержит оборудование в рабочем состоянии и делает фотографии.

Так всегда было, так и должно оставаться.