Текст книги "Между нами искра"

Автор книги: Кэролайн Халс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)

30

Мистер Шейкер, адвокат, 50 лет

Пит Фой

Симпатичный молодой юрист, унаследовавший бизнес от отца, хорошего друга Брокенхер-стов. Надежный, честный, добросовестный.

Сообщения на телефоне Пита:

Надеюсь, дорогой, ты уже в пути? Не могу до тебя дозвониться. Наверно, у тебя там плохой прием. Позвони мне, пожалуйста, на домашний номер: 0161 888 6055 – ну, ты его и так знаешь. Твоя глупая мама. Целую.

Это Стелла с телефона Джорджа – мой отобрали.

НЕМЕДЛЕННО приезжай, иначе я тебя за-ду-шу.

Акция «Счастливая ставка» продолжается! Не пропустите эту возможность: перечислите деньги в июле, и сумма вырастет до небес. Желаем удачи!

ПИТ ПОЗВОНИ МАМЕ ОНА РАССТРОЕНА ПАПА ТОЛЬКО НЕ НА МОБИЛЬНЫЙ он из-за ВЕЧЕРИНКи отключен

31

Изабель нашла бабушку в гостиной, когда та пыталась заставить всех съесть что-нибудь еще.

– Правда, Маргарет, я сыта.

– А я жду фирменные конвертики Хелен.

– В меня уже не лезет.

Изабель подошла к ней.

– Можно мне взять ведро, бабушка? Мы с малышами играем в лотерею.

Бабушка просияла:

– Какая ты молодец! – и пошла в кладовку под лестницей. – Вот. – Она вручила внучке ведро. – Веселитесь!

Изабель подала другим детям знак следовать за ней, прихватив всю собранную «бумагу для рисования», которая в основном оказалась туалетной бумагой.

Изабель прошла через сад мимо наклонившейся вперед Голди, которая издавала странные сипящие звуки.

Девочка в венке наморщила нос:

– Фу!

Изабель увидела, что Голди рвет какими-то бежевыми и розовыми кусками прямо на любимый бабушкин газон.

– Пойдемте скорее. Просто не обращайте внимания. – Изабель не любила собак, особенно старых, особенно больных. – Выходим.

Она отперла засов на воротах, пропустила детей и заперла за ними калитку.

– Тут пахнет, как будто кто-то сделал пи-пи, – пожаловалась девочка в венке.

– Тебе кажется.

На самом деле как-то раз в узком переулке между двумя садами, которым обычно никто не пользовался, и впрямь случилась подобная неприятность. Один таксист решил справить здесь малую нужду, а бабушка на него накричала: «В следующий раз, когда припрет, найди более подобающее место, а то я сообщу о тебе в местный совет!»

Но сегодня тут никто не мочился, и переулок полностью принадлежал Изабель.

Девочка поставила на землю ведро и оглядела группу детишек.

– Разверните туалетную бумагу. – Изабель размотала свой рулон в ведре, пока он не стал напоминать горку спагетти. – И сомните ее не слишком сильно, чтобы внутри оставался воздух, вот так.

Изабель проследила, как дети, повторяя за ней, кладут бумагу в ведро. Рулон Чарли она вытянула назад, отдала брату и велела получше смять его.

Удовлетворившись результатом, Изабель взяла ведро за ручку, отнесла его подальше от малышей и подождала, когда установится тишина.

– Не подходите.

Изабель подступила к ведру с зажженной зажигалкой и осторожно запалила высунувшийся угол бумаги.

Бумага мгновенно загорелась и тут же потухла.

Изабель покраснела.

– Подождите.

Она опустила руку глубоко в ведро, подожгла рулон на дне и быстро выдернула руку.

Огонь стал разгораться. Языки пламени облизывали края ведра и поднимались почти до талии Изабель.

– Оно потухнет? – спросила девочка с французской косичкой.

– Тише, – сказала Изабель. – Смотрите, как красиво.

Другие дети принялись ахать и мычать.

Наконец пламя стало униматься. Бумага съежилась и почернела, огонь погас.

Некоторые ребятишки закашлялись.

– Если вам тяжело дышать, отойдите подальше, – велела Изабель. – Я не могу все предугадать.

Она посмотрела в сад. Взрослые ребята не возвращались. Тогда она оглядела малышей.

– Понравилось?

Дети кивнули.

– Хорошо. – И она снова окинула взглядом толпу. – Но чтобы разжечь огонь посильнее, нам нужно найти горючее.

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Что знает дворецкий

Прочитать должен в 20:00 юрист, мистер Шейкер (в исполнении Пита Фоя)

Вы все уже знаете, что горничная Агнес за несколько недель до смерти расставила фартук по бокам, и до вас наверняка дошли слухи об октябрьском ночном рандеву Агнес и лорда Брокенхерста в беседке в укромном уголке парка.

Также вам всем известно, что из спальни Элли Брокенхерст украдено драгоценное ожерелье ее покойной матери.

Но какой кошмар!

Трагедия второй раз обрушилась на усадьбу! Мисс Евангелина, викарий, найдена в арсенале задушенной шарфом!

Тело обнаружил дворецкий, мистер Аулиш.

Возможно, он что-то скрывает?

32

Стелла тихо спустилась по лестнице, оставив Джорджа в спальне и стараясь не думать ни о чем. Вообще ни о чем.

Она считала, что они с Джорджем способны провести день – один-единственный день – без ссор.

Но она ошибалась.

Стелла вошла в гостиную и увидела, что мама, держа в руках поднос с закусками и смеясь, циркулирует между группами гостей.

Хлопнула входная дверь, и Стелла выглянула в окно. Джордж, опустив голову и сунув руки в карманы, шел по улице. Свою жилетку он снял.

Мать повернулась к Стелле.

– Кто это вышел?

– Джордж пошел в магазин. – Стелла почувствовала, как Шерил изучает ее, и отвернулась.

– Сейчас? И ты позволила ему уйти?

Стелла воздела руки к потолку:

– Почему он не может выйти сейчас?

– Второе действие!

– И откуда мне об этом знать?

Мать покачала головой, постучала обручальным кольцом по своему бокалу и обратилась ко всем присутствующим:

– Второе действие начнется через пять минут! Давайте наполним бокалы.

– Стелла! – Хелен взяла ее под локоть и отвела в сторону. – Поговори со мной.

Стелла позволила сестре увлечь ее в нишу возле камина.

– Зачем?

– Как это – зачем?

Стелла помолчала.

– Извини.

– Ладно, если честно, то я пытаюсь избегать Нейтана. – Хелен оглянулась через плечо.

Стелла уставилась на сестру:

– Любопытно.

– Забудь. Мы должны общаться. Мы сестры. – Хелен указала на фотографии, стоявшие на камине. – Мне всегда нравился этот снимок.

Стелла взглянула на их с Джорджем фотографию, сделанную в день свадьбы, – они стояли на пляже, и глаза у них лучились.

– Папа так гордился этим снимком, – сказала Стелла.

– Он гордился всем тем днем. Ты молодец, что позволила ему вести тебя к алтарю. В конце концов согласилась.

– Я сдалась под давлением свадебных традиций. Но он действительно любит эту фотографию. – Стелла намеренно избегала смотреть на снимок. – Он считает ее лучшей с нашей свадьбы и полагает, что нанятый фотограф не смог бы правильно поймать свет.

– Не знаю насчет света, но вы оба здесь такие счастливые, – заметила Хелен, разглядывая снимок.

Стелла опустила глаза. Она знала эту фотографию до мельчайших подробностей. В последние десять лет снимок был повсюду: на экране компьютера, на коврике для мыши, на экране мобильника.

Они с Джорджем в самом деле выглядели счастливыми на том пляже в Греции, но день бракосочетания прошел не так идеально, как его запечатлели для истории. Все утро они ругались, выясняя, кто виноват в том, что тост упал маслом вниз на толстый кремовый ковер люкса для молодоженов. (Виноват, конечно, был Джордж. Да, тост выпал из ее рук, но это же он так неосторожно махнул одеялом.)

Теперь, оглядываясь назад, можно сказать, что ссора в день свадьбы – дурной знак, и им следовало распознать его еще тогда и разойтись, чтобы избежать боли.

– Что с тобой? – спросила Хелен. – Не хочешь об этом говорить?

Стелла нахмурилась.

– У нас все хорошо.

Когда это Хелен стала проницательной? И с каких пор она вообразила, будто сестра станет обсуждать с ней свои переживания? Это все равно что снова с тупым упорством повторить «я рада, что ты есть в моей жизни». Стелле такого не нужно.

Позади раздался хлопок в ладоши, и Стелла оглянулась. Мама снова захлопала.

– Собираемся! Второе действие!

Стелла переместилась вперед вместе с толпой и встретилась взглядом с Нейтаном, который махал из другого конца комнаты. Стелла помахала в ответ. Через секунду Хелен сделала то же самое. Она выглядела рассеянной.

Стелле пришло в голову, что ей нужно быть добрее к сестре.

Мама с карточкой в руках забралась на табурет, обвела взглядом комнату и покашляла.

– Горничная Агнес мертва.

Все повернулись к Стелле.

– И теперь, – продолжала мама, – вы все знаете, что за несколько недель перед смертью Агнес расставила фартук по бокам.

Все снова обратили взгляды на Стеллу. Та пожала плечами.

– Горничные всегда хотят есть. У них очень утомительная работа.

– Я не знала насчет фартука, Маргарет, – сказала Адель.

Мама сузила глаза.

– Мистер Аулиш, то есть Джордж, должен был сказать вам.

Адель посмотрела на Стеллу и покачала головой. Мать тоже обратилась к Стелле:

– Джордж следует инструкциям?

– Я была на кухне. Спроси его сама.

– Но его здесь нет!

Стелла подняла руки.

– Я не знаю!

Мать облизала губы, посмотрела в карточку и снова повысила голос, обращаясь к гостям:

– И до вас наверняка дошли слухи об октябрьском ночном рандеву Агнес и лорда Брокенхерста…

Стелла сморщилась:

– О ночном рандеву?

– …в беседке в укромном уголке парка…

– Моя героиня путалась с папой?

Шерил задохнулась от внезапной догадки:

– Я поняла! Горничная Агнес была беременна! От лорда Брокенхерста!

Мама похлопала карточкой по ноге.

– Ты должна была догадаться об этом еще час назад, Шерил!

– Какая гадость, – обронила Стелла.

– Стелла! – Мать плотно сжала губы. – Ты мне мешаешь. Ты же знаешь, что лорд Брокенхерст не является отцом Агнес.

– Правда? Или эта пикантная подробность обнаружится в третьем действии?

Мать сердито воззрилась на дочь. Щека у Маргарет задергалась.

– Извините. – Стелла вспыхнула. – Так, значит, Агнес была беременна от лорда Брокенхерста. Супер. Я не возражаю. Что там дальше?

Мать кивнула ей и обратилась к публике:

– Также вам всем известно, что из спальни Элли Брокенхерст украдено драгоценное ожерелье ее покойной матери.

Все повернулись к Хелен. Та нервно теребила свои (далеко не драгоценные) бусы.

– Но какой кошмар! – Мама выразительно взметнула брови. – Трагедия второй раз обрушилась на усадьбу! – Она сделала драматическую паузу. – Мисс Евангелина, викарий, – это Шерил! – найдена в арсенале задушенной шарфом!

Все глаза устремились на Шерил.

– Проклятье. – Шерил надула губы. – А это точно была я?

– Да, – кивнула мама.

– А может, это просто похожая на меня женщина? Самозванка или неизвестная особа в такой же одежде? Может, тут возникла путаница?

Мать грустно ей улыбнулась.

– Извини, Шерил. Ничего не поделаешь.

– А может, у Евангелины есть близнец-недоброжелатель?

Мать перестала улыбаться:

– Абсолютно точно нет.

Стелла похлопала Шерил по плечу.

– Не повезло.

Народ стал расходиться в стороны.

– Не уходите. – Мать остановила их, вытянув вперед руку. – Еще два предложения. Тело обнаружил дворецкий, мистер Аулиш.

Шерил с обидой фыркнула:

– Теперь я всего лишь тело.

– Возможно, он что-то скрывает? – Мать сделала паузу. – Конечно, если он вообще здесь.

Стелла услышала, как хлопнула входная дверь.

– Джордж? – Мать застыла. – Это ты?

Ответа не было.

– Наверно, он меня не слышал. – Мать сошла с табуретки. – Ладно, это было второе действие. – Она включила погромче музыку и вышла из комнаты. – Джордж!

Стелла увидела, как Шерил расстегнула и сняла свой воротник викария, молча положила его на каминную полку и с одиноким видом медленно и грустно отклеила с груди стикер с именем «Мисс Евангелина». Гости шумели.

33

Сжав кулаки, Джордж смотрел вслед Стелле, когда та выходила из своей старой спальни. Расстегнув дурацкий жилет и бросив его на кровать, он спустился на первый этаж, выскочил из дома и побрел по улице куда глаза глядят.

Он быстро проследовал по Коул-стрит и свернул на перекрестке в сторону винного магазина. Если уж он застрял здесь на ночь, то нужно запастись хорошим элем. Маргарет никогда не держала дома эль, потому что считала этот вид пива старомодным, и предлагала гостям континентальный лагер.

Из солидарности со Стеллой он почти не пил (кроме прочего, Джордж не хотел лишний раз слышать, что она всегда за рулем), но, раз уж они остаются до утра, можно и расслабиться.

Джордж купил упаковку пива и пошел назад к дому. Занавески в гостиной были открыты; он увидел Маргарет, которая стояла над толпой и со значением водила руками.

Он открыл дверь.

– Джордж! – донесся до него голос тещи. – Это ты?

Он прошел на кухню и поставил пиво на стол.

Через мгновение за ним вошла Маргарет.

– Ты рассказал гостям слухи от имени своего персонажа? Все очень удивились, что Агнес расставила фартук по бокам.

– Может, я не хотел об этом распространяться. – Джордж разорвал картонную упаковку. – Может, я счел невежливым со стороны дворецкого сообщать всем о том, что горничная потолстела.

– А где твой жилет?

Джордж взял бутылку и оглянулся в поисках открывашки.

– Не мог же я идти в нем в магазин.

Маргарет сунула руку в карман и протянула ему открывашку.

– Постарайся остаться в образе, Джордж. Пока тебя не было, викария мисс Евангелину задушили. Только не напоминай об этом Шерил, она и так расстроилась. – Маргарет отдала ему карточку. – Но теперь ты обязательно должен рассказать всем очередные сведения. Пожалуйста, Джордж.

Джордж отхлебнул пива. Эта женщина, сознательно или нет, украла у него ночь, и он был совсем не настроен ей помогать.

Но все же заглянул в карточку.

Вторая подсказка для персонажа: мистер Аулиш.

Сведения должны стать достоянием публики между вторым и третьим действиями.

Несмотря на слухи, вы знаете, что Агнес не была беременна от лорда Брокенхерста. Вы заметили, что каждую ночь она пробирается на кухню и жадно поглощает пищу. Также от экономки мисс Картрайт вам доподлинно известно, что Агнес переживала ранний климакс.

Дополнительное замечание. Советуем поинтересоваться у Элли Брокенхерст, не нашла ли она ожерелье своей покойной матери.

Джордж попытался отдать карточку назад Маргарет, но она оттолкнула его руку.

– Двоих только что убили, а я буду сплетничать о климаксе и ожерелье?

Он снова попробовал всучить теще карточку, но та не брала ее.

– Оставь у себя. На случай, если забудешь, что надо делать. Снова.

Джордж убрал подсказки в карман.

– Похоже, мистер Аулиш обожает совать нос в чужие дела. Почему он следит за горничной? Это напоминает преследование.

– Дворецкий вовсе ее не преследует, а просто несет за Агнес ответственность. Он относится к женщинам в доме по-отечески.

– Ага, по-отечески. – Джордж наклонился вперед. – Трогательная забота.

– Вы со Стеллой два сапога пара! – Маргарет ударила руками по столу. – Вам обязательно надо все осмеивать и извращать!

Джордж, который собирался сделать глоток, на мгновение замер, но потом заставил себя отхлебнуть пива.

Потом с бутылкой в руках он вышел в сад, достал электронную сигарету и глубоко затянулся.

В гостиной отодвинулась стеклянная дверь, вышел Скотт и направился к Джорджу.

Скотт закурил сигарету и убрал зажигалку в карман пиджака.

– Эта Шерил очень расстроилась, что ее убили. Она просит всех проверить у нее пульс. Маргарет сказала, ты хочешь что-то сообщить мне по поводу Агнес.

Джордж молча вручил ему карточку.

Скотт прочитал ее и отдал назад.

– Ранний климакс. Понятно.

Джордж убрал кусок картона в карман.

– Можешь рассказать об этом всем, чтобы друзья Маргарет не донимали меня вопросами?

Скотт кивнул.

– А можешь в ответ оказать мне услугу, которая потребует некоторого самоотречения? Если вдруг выйдет моя мама, я брошу сигарету на землю и скажу, что она твоя, ладно?

Джордж посмотрел на серебряные пряди на макушке собеседника, на темные круги у него под глазами.

– Мне так легче, – объяснил Скотт.

– Договорились, – ответил Джордж.

– Спасибо.

– Это, конечно, не мое дело, но ради интереса – сколько времени ты скрываешь от матери, что куришь?

– Лет двадцать. – Скотт затянулся. – Даже двадцать пять.

– Ясно.

Они покурили молча. Потом Скотт потушил сигарету и предложил Джорджу мятное драже.

– Не могу же я ошарашить ее теперь, правда?

Джордж отказался от драже. Скотт положил в рот парочку и направился к дому. Джордж затянулся электронной сигаретой. В ней заканчивалась жидкость.

Возвращаться в дом он не спешил, а потому достал из кармана флакончик и стал заправлять сигарету.

– Что это такое?

Джордж осмотрелся и уперся взглядом в чистые глаза Изабель.

– Горючее для сигареты?

Он посмотрел на флакон.

– В каком-то смысле.

– Можно купить у вас немного?

Джордж удивленно заморгал.

– Разумеется, нет.

– Почему?

– Нет, и все.

– Но это ведь не настоящая сигарета, – заметила Изабель. – Так в чем же дело?

Джордж покопался в мозгу, стараясь подобрать логичный ответ.

– Тебе такое нельзя.

– Почему?

– Тебе десять лет. Или одиннадцать?

Изабель прищурилась.

– Ты никогда не курила, и тебе не нужен заменитель настоящих сигарет. Курить вообще глупо.

– Но вы ведь когда-то начали.

– По дурости.

– Все рано или поздно начинают.

– Но я тебя учить не собираюсь. По крайней мере, сегодня.

– Это называется двойные стандарты.

– Изабель. – Джордж затянулся. – Я устал от бесполезных споров с детьми на неделе. Дай мне отдохнуть хотя бы в субботу.

Изабель на некоторое время задержала на нем взгляд, затем пошла в дом.

Настроение у Джорджа мгновенно улучшилось, и он торжествующе затянулся.

Однако, глядя, как девочка открывает заднюю дверь, он утратил свою радость, вспомнив, как они со Стеллой впервые заговорили о детях. Здесь, в этом доме. Три года назад.

* * *

Джордж и Стелла старательно избегали этого разговора до тридцати пяти лет. Друзья считали странным, что они обходят стороной столь важный вопрос, но им тема всегда казалась тягостной. Джордж мог бы поручиться, что ни он, ни Стелла не имели по этому поводу конкретного мнения, а даже если и имели, то явно были не готовы к решительным действиям, – так зачем же обсуждать?

Разумеется, рано или поздно им пришлось бы подумать о потомстве. Конечно. Если только… Нет, какие тут могли быть «если»? Милые, славные детки, с сияющими личиками и веселыми громкими голосами, полные неутомимой энергии и так трогательно сопящие во сне.

Чета только мимоходом затрагивала эту перспективу. Однажды на какой-то вечеринке подруга подруги спросила в кухне: «А вы собираетесь заводить детей?»

Стелла, недолго думая, ответила: «А что я могу дать ребенку? – Она ехидно засмеялась. – Веснушки? Генетическую предрасположенность к Альцгеймеру? Мир, в котором через тридцать лет люди будут воевать за пресную воду? Он меня за это не поблагодарит».

Джордж вежливо улыбнулся, и разговор быстро перешел на другие темы.

Так пролетели первые семь лет их отношений. Джордж и Стелла ездили по выходным на экскурсии в европейские города, отплясывали на свадьбах, дрожали в холодных церквях на крестинах чужих детей, удивляясь набожности родителей, и лежали под зонтиками с влажной книжкой в мягкой обложке в руках на пляжах Мальорки. Они бросили курить травку и занялись спортом, стали ходить на работу, не испытывая по утрам похмелья, прекратили читать газеты и то регистрировались в соцсетях, то удаляли свои аккаунты, и в конце концов снова начали заглядывать в прессу.

И ни разу не разговаривали о том, чтобы завести детей.

Это странно, думал Джордж, потому что, кроме данной темы, они обсуждали все на свете: подростковую мастурбацию, какими могут быть на вкус ногти на ногах, жутковатые образы на экране во время его колоноскопии – волны пульсирующей внутренней плоти, складывающиеся в оптическую иллюзию в виде гигантского червя.

После одного особенно непродуктивного месяца, когда, приходя с работы, они только и делали, что били баклуши, Джордж повернулся к Стелле в кровати. Глядя ей в глаза, он чуть было не спросил: «Что, если нам завести ребенка?» Но вопрос казался абсурдным. Слово не воробей, вылетит – не поймаешь. К тому же он и сам не знал, что думает на этот счет, а прежде чем спрашивать мнение другого человека, нужно сформулировать свое. Из соображений здравого смысла или хотя бы элементарной вежливости.

Когда дети его знакомых очаровательно коверкали слова и не закатывали истерик в ресторанах, Джордж размышлял: почему бы нет? Но в другие дни, которые случались чаще, – когда у него заканчивались деньги на счете, а до зарплаты было еще далеко, или когда он ощущал пропитавший класс запах подросткового пота, или должен был наказывать двенадцатилетнего ученика, измазавшего пенал одноклассницы спермой, – тогда он думал: «Нет, нет и нет».

Но он совсем не ожидал того, что наконец состоится этот разговор здесь, в присутствии родителей Стеллы, и даже без его участия.

* * *

За три года до вечеринки Маргарет открыла дверь дома 242 на Коул-стрит.

Стелла протянула ей букет.

– С днем рождения, мама! Извини, это банально, но я не знала, что тебе подарить.

Пропустив гостей в дом, Маргарет с улыбкой взяла цветы, выглянула на улицу и закрыла дверь.

– ц_{то ты там} высматриваешь?

– Курьера. Пит сегодня не звонил.

Стелла помолчала, а затем, улыбнувшись, произнесла:

– Пит очень занят, и он тоже не знал, что тебе подарить, поэтому попросил меня купить презент от нас обоих.

Маргарет остановилась в прихожей:

– Правда?

Стелла встретилась взглядом с Джорджем.

– И напомнил мне, что ты больше всего любишь пионы.

– Какой он внимательный. – Маргарет глубоко вдохнула запах цветов и просияла. – Теперь они кажутся еще прекраснее.

Стелла продолжала улыбаться.

– Что еще тебе сегодня подарили?

– Отец купил новую микроволновку, а Шерил из газетного киоска… Помнишь Шерил?

– Конечно.

– Она принесла хорошую ветчину. – Маргарет потянулась вверх и взяла со стоявшего в прихожей шкафа вазу. – Хелен подарила набор для ванной – похоже, какой-то известный дорогой бренд. Посмотрю, что там, позже. Надеюсь, она не слишком потратилась.

– Чудненько.

Вошел со двора Томми. Через некоторое время появилась Голди и стала радостно прыгать на гостей, а те приветственно гладили ее.

Томми поцеловал Стеллу и, казалось, излишне сухо пожал руку зятю.

– Ты уже записался на курсы вождения, Джордж? Тот выдавил из себя вежливую улыбку.

– Почти, Томми.

– Перестань, папа. – Стелла продела руку под локоть мужа. – Он пойдет в свое время. Представление, что мужчина должен сидеть за рулем, давно устарело. Я прекрасно вожу машину.

Томми перевел взгляд с дочери на зятя.

– Но он помогает мне ухаживать за автомобилем, – продолжала Стелла. – Мы вместе его моем. У Джорджа не очень получается, но он старается.

Джордж улыбнулся Томми, словно говоря: «Это правда. Что ты можешь возразить?»

Томми, его дочь и зять уселись за кухонным столом, а Маргарет суетилась вокруг.

Джордж задумчиво отщипнул виноградину и бросил ее в рот.

Маргарет положила цветы на буфет.

– Смотрите, что смастерила для меня Изабель в школе! – Она показала детскую поделку, призванную изображать портрет бабушки, но лишенную малейшего сходства с оригиналом. – Правда, чудесно?

– Очаровательно, – сказал Джордж.

Маргарет налила в вазу воды.

– Дети – это такая радость.

Стелла глубоко и многозначительно вздохнула. Джордж отщипнул другую виноградину.

– Так увлекательно наблюдать, как они растут и меняются. Чарли еще совсем кроха, но…

– Перестань, мама. Все поняли твой намек.

Маргарет, стоя спиной к дочери, снимала обертку с букета.

– Не понимаю, о чем ты говоришь.

– Хорошо, давай обсудим это сейчас. – Стелла положила на стол ладони. – Проясним все раз и навсегда, чтобы ты успокоилась.

Маргарет сосредоточенно обрезала кончики цветочных стеблей.

– Понятия не имею, о чем речь.

Стелла посмотрела на мужа и снова обратилась к матери:

– Мы с Джорджем посоветовались и решили не заводить детей. Это непосильный труд.

Виноградина застряла у Джорджа в горле.

– Мы не справимся. Одни детские кресла для машины чего стоят. – Стелла повела рукой. – Невообразимая морока. Устанавливать кресло на сиденье; вытаскивать его из машины, когда нужно посадить туда других людей; подсчитывать, достаточно ли у тебя детских кресел, когда надо подвезти друзей твоего отпрыска; даже разговаривать о детских креслах тоскливо.

Джордж сунул руки в карманы. Левая нащупала чек из магазина и стала его теребить.

Маргарет и Томми переглянулись.

– Тебе не нужно решать прямо сейчас, – сказала Маргарет.

– Это не наше дело, – глядя в стол, проговорил Томми.

– Мы думаем об этом, мама. Правда… Джордж попытался не выдать своих чувств.

– …и наблюдаем со стороны, как люди мучаются с детскими сиденьями. Это головная боль. Нам кажется, что мы не приспособлены заботиться о таких вещах.

– Да что ты зациклилась на автомобильных креслах? Понятие «родитель» этим не исчерпывается, – заметила Маргарет.

– Ну да, это только вершина айсберга. – Стелла нетерпеливо изогнулась на стуле.

Джордж смял чек.

– Я просто хочу сказать, – Стелла смахнула со лба прядь волос, – знаете, как девочкам-подросткам объясняют тяготы материнства? Нужно неделю носить на спине мешок с мукой и не рассыпать его. Смехотворное, конечно, сравнение, но это так, к слову. Надо же, мука. С ума сойти.

Она обернулась к матери. Та молчала. Джордж никогда не видел Маргарет настолько растерянной и неуверенной в себе.

Стелла повернула голову и уставилась в пустоту.

– Вот если бы мы с Джорджем когда-нибудь задумались о пополнении семейства, то тренировались бы на детских сиденьях – носили бы их повсюду неделю, ставили в машину и вынимали из нее каждый раз, когда куда-нибудь шли. Чтобы приобщиться к тяжелой действительности.

Томми и Маргарет снова переглянулись.

– Я уже не говорю о солнцезащитном креме, – добавила Стелла. – Когда мы были маленькими, вы по нескольку раз в день тщательно намазывали нас на пляже. Только прикинь, какая это нагрузка. – Стелла встала. – Вернусь через пять минут. У меня что-то застряло в зубах после перекуса на парковке.

Она отодвинула стул и вышла из-за стола, а Джорджу оставалось только глупо улыбаться родителям жены.

– Ты меня удивила, – сказал Джордж позже, когда Томми и Маргарет вышли из кухни и супруги остались одни.

Стелла отщипнула виноградину.

– Нужно было отстреливаться.

– Но мы об этом даже не говорили.

Она бросила в рот виноградину.

– Знаю.

– Так зачем же ты сказала, что мы все обсудили? Стелла взяла еще одну ягоду.

– Если ты думаешь, что я принимаю решения за нас обоих, то это не так.

– А вот у меня сложилось иное впечатление.

– Я просто хотела внести ясность. – Она прожевала виноград и вытерла уголок рта тыльной стороной кисти. – Что бы мы ни решили, если мы вообще будем что-то решать, их это не касается.

Джордж поразмыслил над ее словами.

– Так, значит, ты так не думаешь насчет детских кресел?

– Я просто считаю, что сейчас не время это обсуждать. И определенно мои родители не должны вмешиваться. – Стелла взяла его за руку. – Кроме того, разве ты со мной не согласен? Пусть все остается как есть.

– Да. – Джордж задумчиво кивнул. – Пусть все остается как есть.