Текст книги "Опаленные"

Автор книги: Кэрол Хиггинс Кларк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)

38

Риган вышла на пляж и, поискав глазами Кит, увидела подругу в компании со Стивом. Они сидели под большим зонтом у самой кромки воды.

– Мы вас заждались, Риган, – вскакивая со своего места, объявил Стив. – Припасли для вас местечко. Тут даже ваше имя есть!

– Спасибо. – Риган с размаху плюхнулась в шезлонг и скинула сандалии. Было так приятно зарыть ноги в теплый песок.

На Кит и Стиве были купальные костюмы, и волосы у обоих были мокрые. Был уже пятый час, и многие загорающие ретировались с пляжа. Все пространство вокруг было усеяно пустыми шезлонгами.

– Ну, как продвигаются дела? – спросила Кит.

– Потихоньку.

– Вы, как я погляжу, не любительница загорать? – поинтересовался Стив.

– Я люблю плавать, но не могу долго находиться на солнце. Как бы я ни одевалась, обязательно обожгусь, – объяснила Риган.

Стив рассмеялся:

– Обжечься можно и без солнышка.

– Не сомневаюсь. – На секунду их глаза встретились, но он быстро отвел взгляд.

Забавно, подумала Риган. Такое впечатление, будто Стив внезапно постарел. Вчера вечером он держался молодцом, а сегодня у него вид человека, который слишком много времени проводит на холостяцких вечеринках, – плутоватый и томно-усталый.

– Кит сказала мне, что ваш жених возглавляет в Нью-Йорке подразделение уголовного полиции.

– Да, это правда.

– А вы частный детектив?

– Точно.

Стив улыбнулся:

– Если вы двое объедините усилия, тогда... трепещи, преступный элемент!

– Мне не терпится увидеть, какие у них получатся детки, – мечтательно улыбаясь, проговорила Кит. – Я – крестная мать вашего первенца. Правильно, Риган?

– Тогда я буду крестным отцом, – вызвался Стив.

Кит посмотрела на него с нескрываемым обожанием.

Смотри, Кит, слишком уж этот парень гладенький, подумала Риган. Похоже, он из числа тех, кто не скупится на слова, за которыми ничего не стоит. Он уже наболтал Кит с три короба о том, как много у них общего, и эта дурочка попалась на крючок. Но вместе с тем Риган боялась стать одной из тех женщин, которые якобы из добрых побуждений активно вмешиваются в личную жизнь своих подруг, а потом удивляются, отчего у них все идет вкривь и вкось.

– Посмотрим, будут ли у нас еще дети, – сказала она.

– Я, например, собираюсь завести полный дом ребятишек, – заявил Стив.

Хотелось бы мне тебе верить, Стив, подумала Риган. Смотри не переусердствуй. Эти твои классические уловки, с помощью которых ты пытаешься вскружить голову Кит, выглядят слегка неестественно. Риган и сама в свое время наслушалась подобных сказок и, к своему великому сожалению, слишком часто им верила. Мне надо благодарить Бога за то, что я встретила Джека. Риган наблюдала за тем, как Стив наклонился и положил руку на колено Кит. Она улыбнулась и протянула ему руку. Он сжал ее в своих ладонях, а затем поднес к губам и нежно поцеловал.

Меня сейчас стошнит, подумала Риган. С каждой минутой этот Ромео становится все более приторным. У нее зазвонил мобильник. Слава богу, спасена. Она вытащила из сумочки телефон. На экране высветился местный код.

– Слушаю.

– Риган, это Джанет. У нас тут проблема. Только что из музея украли оба ожерелья, и кузен Доринды уже прилетел. Он будет здесь минут через пятнадцать.

Риган встала:

– Спасибо. Я вам сразу же перезвоню. – Она закрыла крышку аппарата и повернулась к Стиву и Кит. – Ну, я пойду. У меня еще кое-какие дела.

– Сегодня ужинаем у меня, – провозгласил Стив. – Приготовим тунца и маги-маги в итальянской булочке. Пальчики оближешь. Состав тот же, что и вчера вечером.

Уж лучше жабу проглотить, подумала Риган.

– Звучит заманчиво, – улыбнулась она. – Кит, увидимся позже, в номере.

– Я скоро отправлюсь закупать провиант, – объявил Стив. – Вас не затруднит добраться до моего дома на такси? А уж обратно я вас отвезу.

– Может, тебе потребуется помощь? – спросила Кит.

– Нет, – поспешно отозвался Стив. Увидев отразившееся на ее лице разочарование, он тут же прибавил: – Вы, девчонки, повеселитесь тут без меня. Да и ребята уже вернулись. Они-то и помогут мне управиться с ужином.

– Мне нужно срочно перезвонить, – объяснила Риган. – Кит, жду тебя в номере в шесть, самое позднее. – Она повернулась и заторопилась обратно в отель. Просто невероятно! Оба ожерелья украдены! Сгорая от любопытства, она со всех ног помчалась к Уиллу.

Джанет сидела на своем посту – очки на носу, трубка телефона прижата к уху. В углу приемной работал маленький телевизор. Передавали запись пресс-конференции Джимми.

– Нет, вы можете себе представить? – спросила Джанет.

– Не могу, – честно призналась Риган, слушая, как Джимми с экрана угрожает вору. – Как это могло случиться так быстро?

– Послушайте, что я вам скажу, – начала Джанет, когда интервью закончилось. – Думаю, он прав. На этих ожерельях наверняка лежит какое-то проклятье. Уже одно то, что из-за них наш бал превратится в бардак...

– Кто-то подкрался к Джимми со спины и украл ожерелья, так, что ли? – спросила Риган.

– Точно так.

– И единственная зацепка – это то, что у вора могло быть что-то желтое?

– Это все, что запомнил Джимми.

– Уилл у себя?

– Да. Сейчас он как раз заканчивает с посетителем.

В ту же минуту дверь в его кабинет отворилась.

– Добрый день, Риган, – сказал Уилл. – Позвольте вам представить: Нед. Он работает у нас в отеле, помогает людям поддерживать физическую форму.

– Думаю, мне не повредили бы упражнения, – пошутила Риган, протягивая руку новому знакомому.

Нед крепко пожал ей руку, так крепко, что она с трудом удержалась, чтобы не помассировать сведенные пальцы. Да он просто здоровяк, настоящий спортсмен, подумала она. Наверное, он так привык. Хотя, если признаться, вид у него слегка растерянный.

– Очень приятно познакомиться, Риган. Еще увидимся, Уилл, – сказал он и ушел.

– Не знаю, что я бы без него делал, – пояснил Уилл, закрывая дверь. – Я попросил его заняться этой взбалмошной группой, о которой мы говорили накануне. Он просто замечательно с ними управляется. Это ж какое надо иметь терпение!

Странно, на меня он вовсе не произвел впечатления терпеливого человека, подумала Риган, присаживаясь на стул, который, похоже, с недавних пор сделался ее персональным.

– Уилл, что там стряслось с ожерельями?

– Джанет ведь уже сказала вам: их украли.

– Я только что видела по телевизору пресс-конференцию Джимми. Просто не могу поверить. Что с ними неладно? Как будто они живут собственной жизнью.

– А тут, как назло, вот-вот должны приехать мои родители...

– Как вся эта история отразится на бале?

– Трудно сказать. Спонсорский комитет пытается сообразить, что еще они могут выставить на аукцион, чтобы заинтересовать публику. Лишь бы они вообще не отменили всю эту затею.

– Как бы там ни было, это дело получит большую огласку.

– Если я переживу этот уик-энд, это будет просто чудом.

На столе Уилла затрещал коммутатор. Джанет сообщила, что прибыл двоюродный брат Доринды.

– Вот это уже интересно, – пробормотал Уилл, поднимая брови. Он встал со своего места и заторопился к двери, чтобы впустить нового гостя.

Признаться, Риган была просто вне себя от изумления, когда перед ее глазами предстал ближайший родственник Доринды. Может, из-за того, что он жил в Калифорнии, на Венис-Бич, она ожидала увидеть молодого подтянутого скейтбордиста. Но перед ней стоял старикан лет семидесяти, с рыжеватыми прилизанными волосами. Его густые кустистые брови и бачки выглядели так, будто он пытался придать им тот же оттенок, что и шевелюре, но потерпел фиаско. Он был приземист и крепок, но с таким огромным и круглым животом, что тот походил на арбуз. На нем были цветастая гавайская рубашка, штаны цвета жженого сахара с белым лакированным ремнем и белые же лакированные мокасины. Когда он скинул на пол дорожную сумку и расплылся в улыбке, Риган показалось, что старикан настроен достаточно миролюбиво.

– Очень рад, очень рад, – пробасил он, приветствуя Уилла. – Я ее двоюродный братец.

Двоюродный братец? – изумилась Риган. Ничего себе. Двоюродный братец погибшей.

Уилл представился, а затем представил Риган.

– Очень рад, – снова пробасил он. – Говорю вам, путешествовать в наше время становится все тяжелее и тяжелее. Эти очереди в аэропортах просто ужасны. Мне надо присесть.

– Пожалуйста. – Уилл поспешно указал ему на один из стульев. – Простите, вы...

– Ах, да. Я тоже Дос. Мой папаша и отец Доринды были родными братьями. Ее старик поздно женился. Как говорится, никто и не думал, что дядюшка Гэгги в конце концов наденет себе на шею хомут, но в конце концов все так и случилось. Вот почему у нас с Дори была, гм... некоторая разница в возрасте.

Дядюшка Гэгги? Дори? И насчет некоторой разницы в возрасте... гм, это еще мягко сказано. Значит, фамилия Дос. А имя?

Братец грузно опустился на стул и положил ногу на ногу так, что носок его правой мокасины оказался в нескольких сантиметрах от бедра Риган.

– Не угодно ли что-нибудь выпить? – осведомился Уилл.

– Вообще-то, я был бы не прочь хлебнуть май-тай. Но сейчас я, пожалуй, ограничусь чашечкой кофе, который у вас вон там. – С этими словами он указал на кофеварку, стоявшую на столе у стены. – Это что, тот самый знаменитый гавайский кофе, который так любила Доринда? У него вкус шампанского, точно вам говорю.

Уилл вскочил и налил полную чашку.

– Да. Это кофе Кона. Доринде он очень нравился, – пробормотал он.

– Спасибо, – поблагодарил братец, накладывая себе в чашку три куска сахару и энергично помешивая. Затем он прочистил горло. – Ну вот. Как я уже говорил, дядюшка Гэгги поздно женился. Его супруга, мамаша Доринды, тоже была не первой свежести, скажу вам прямо. Доринда была их единственным ребенком. Ее родители отдали богу душу лет этак десять назад. Я тоже был единственным ребенком. Надо признать, виделись мы редко. Мои старики уже давно померли, так что выходит, я – это вся родня, что осталась у Дори. Но, если честно, она не очень-то стремилась поддерживать отношения. Так, поболтать по телефону время от времени. – Он сделал паузу и отхлебнул кофе.

Боже правый, подумала Риган. И, хотя я никогда не встречалась с Дориндой, трудно себе представить, чтобы у них могло быть что-то общее. И он – ее единственный родственник... Не сомневаюсь, она ни за какие коврижки не стала бы знакомить его со своими друзьями. Риган собралась было задать ему вопрос, но он продолжил:

– Отличный кофе. На Гавайях умеют выращивать кофе, – провозгласил он, потом вдруг захихикал и принялся похлопывать себя по колену. – Да, я ведь так и не представился. Я Гас. Гас Дос.

Риган улыбнулась:

– Хорошо, что мы, в конце концов, узнали ваше имя, Гас.

– Кхм... Вы только не обижайтесь, но кто вы, собственно, такая? – спросил он, вытирая губы бумажной салфеткой, которую предложил ему Уилл.

Риган бросила вопросительный взгляд на Уилла, предоставляя ему право самому ответить на этот вопрос. Она понятия не имела, входило ли в его планы посвящать ближайшего родственника Доринды в собственные подозрения, касающиеся причин ее смерти. Так что пусть сам решает, а мне нечего волноваться, подумала Риган.

– Риган – частный детектив, живет в нашем отеле. Мы познакомились накануне, и я попросил ее расследовать некоторые обстоятельства, связанные со смертью Доринды... – начал Уилл.

К необыкновенному облегчению Риган, Гас опустил ногу, но тут же поднял левую и положил ее на правую. По крайней мере, с той стороны никто не сидит, подумала она. Затем он нагнулся и обхватил руками подошву левой мокасины.

– А чему тут удивляться? Если учесть, сколько в ней было перцу, я не удивлюсь, если кому-то захотелось свести с ней счеты! – Он не удержался и прыснул. – Даже когда она была еще пигалицей, это был просто чертенок в юбке! Помню, как-то раз был у нас семейный праздник... – ударился он вдруг в воспоминания. – Она со своим аппаратиком была тут как тут. И знаете, что она делала? Снимала чужие задницы! – Он было расхохотался, потом закашлялся. Откашлявшись, продолжал: – Ей уже тогда нравилось выставлять окружающих на посмешище.

Не сказать, чтобы этот родственничек был убит горем, подумала Риган. На лице Уилла отразилось нечто похожее на ужас. Возможно, он сейчас жалеет, что вообще меня нанял.

– Думаю, это неплохая мысль – разузнать насчет ее смерти, – продолжал Гас. – Еще я думал об этом ожерелье на ее шее. Эта пигалица всегда умудрялась навлечь на себя беду.

– Это ожерелье опять украли, – сообщил ему Уилл, рассказав все, что ему самому на данный момент было известно.

Изумленный Гас хлопнул ладонью по столу:

– Да бросьте вы! Ну, скажу я вам...

– Когда вы в последний раз виделись с Дориндой? – спросила Риган.

– Года три или четыре назад.

– И вы живете в Калифорнии? – продолжала Риган.

– Ага. Люблю солнце. Просто обожаю.

– У вас есть семья?

– Несколько дальних родственников со стороны моей покойной матушки, но они все с придурью.

– Как долго вы планируете пробыть на Гавайях? – спросил Уилл.

– Я подумал, коль скоро я сюда выбрался и мне есть, где ночевать, почему бы не воспользоваться случаем? Думаю, деньков десять, не меньше. Хочу увидеть ананасовые плантации, побродить по окрестностям... Да, я слышал, будто пару месяцев назад кто-то спер несколько тысяч фунтов бананов с какой-то фермы на севере! Думаю, тем ребятам надо было действовать быстро. Что ты будешь с ними делать через пару дней? Они начинают гнить и вонять и притягивают мух. – Он снова засмеялся, и в уголках его глаз появились лукавые морщинки. – Им сначала надо было узнать, не проводится ли где поблизости сельскохозяйственная выставка. Вот самое подходящее место для этих бананов!

Уилл выдавил из себя улыбку, изо всех сил стараясь быть учтивым:

– Так вы заберете с собой вещи Доринды, когда будете уезжать?

– Заберу. Я разговаривал с женщиной, которая сейчас живет в ее квартире в Нью-Йорке. Она останется там еще на несколько месяцев. Потом я махну в Нью-Йорк и разберусь там с ее вещами. Хорошо, что я люблю путешествовать! Хотя, кто знает? Может, я и задержусь здесь, пока у Доринды не истечет рента.

– Гас, – начала Риган, – я тут подумала: если вы позволите мне отправиться с вами на квартиру Доринды – посмотреть, может, удастся найти что-нибудь полезное, чтобы понять, что же все-таки на самом деле произошло...

– Да ради бога, – сказал Гас. – Мне тут сказали, что ключи можно получить у коменданта. Хотите, поедем прямо сейчас? Потому что, если я завалюсь в постель и засну, тут уж хоть святых выноси – просплю часиков этак двенадцать! Но завтра я буду как огурчик. – Он повернулся к Уиллу. – Завтра вечером, как я погляжу, у вас тут намечается грандиозное мероприятие. Есть ли у меня шанс получить билетик? Я так люблю веселиться!

– Уверен, мы сможем это организовать, – заверил его Уилл.

– Отлично! Идем, Риган. Умираю, мечтаю наконец переодеться.

Уилл бросил взгляд на Риган и улыбнулся.

– Я готова, – сказала она и подмигнула Уиллу.

Вот погоди, узнает Джек, какую кашу ты тут заварила, подумала она.

39

Нед вернулся к себе в номер. Просто невероятно! Люди, которым он тридцать лет назад продал ожерелье, оказались родителями Уилла! Неужели такое возможно? Ясно одно, совпадения быть не может: не так много найдется в мире людей с именами Алметта и Бингсли. Хотя прошло тридцать лет, я до сих пор помню, как меня тогда поразили их имена. А еще он запомнил, с каким нескрываемым ужасом таращилась Алметта на его ноги. Может, она уже и думать о них забыла. В конце концов, какое это теперь имеет значение. Он не собирался показывать им свои ноги, невзирая на просьбу Уилла прокатить их завтра на паруснике.

Добравшись до номера, Нед почувствовал колоссальное облегчение, когда увидел, что Арти куда-то ушел. Машинально включил телевизор. На экране возник репортер, вдохновенно рассказывавший о сегодняшнем происшествии:

– ...И вот средь бела дня дерзкий преступник подкрался как тень и схватил их прямо со складного столика в двух шагах от музея, но прежде он сильно ударил по голове владельца и толкнул его на землю...

– Не так уж и сильно, – заметил Нед, обращаясь к репортеру.

– Владельцу не удалось разглядеть похитителя, но он утверждает, что перед его глазами промелькнуло какое-то желтое пятно. Признаться, это немного, но в полиции все исполнены решимости во что бы то ни стало выследить этого коварного злодея, совершившего такой ужасный, бесчеловечный поступок, и посадить его за решетку – туда, где ему самое место...

Нед побелел как полотно. Мой желтый нейлоновый рюкзак. Я оставил его в переулке. Могло ли там остаться что-нибудь, что может меня выдать? Он очертя голову ринулся прочь из номера. Не дожидаясь, пока подъедет лифт, Нед понесся вниз, перепрыгивая сразу через две ступеньки, и снова прыгнул в такси. Меня не поймают! – отчаянно стучало у него голове. Что бы ни случилось, им это не удастся!

40

Уилл был настолько любезен, что предоставил в их распоряжение машину с водителем, чтобы довезти их до квартиры Доринды. Она была расположена в нескольких кварталах от пляжа, в двухэтажном здании розового цвета с небольшой автомобильной стоянкой у входа.

– Не слишком шикарно, – заметил Гас, когда машина остановилась. – Но за такую цену...

Этот старикан – просто чудо в перьях, подумала Риган. Сейчас он войдет в квартиру, где в течение последних двух месяцев жила его погибшая сестра, а думает только о том, как бы перекантоваться на дармовщинку. Водитель предложил помочь ему с багажом, но поскольку чемодан был на колесиках, Гас отказался и гордо покатил его сам. Он позвонил коменданту и снова представился двоюродным братцем погибшей Доринды.

Комендант выдал ему ключи и захлопнул дверь.

– Она жила на втором этаже, – жизнерадостно объявил Гас.

Лифта в доме не было, так что ему пришлось волей-неволей поднять чемодан. Риган шла следом за ним. На площадке второго этажа Гас огляделся и провозгласил:

– Ну, вот мы и пришли!

Открыв дверь квартиры под номером «2В», он настежь распахнул ее. Поискав выключатель, Гас зажег свет. Их взглядам открылась маленькая, но уютная гостиная. Круглый обеденный стол был придвинут вплотную к окну с эркером. Стол был завален какими-то бумагами. У стены стоял письменный стол, который тоже был погребен под грудой всевозможных бумажек. Повсюду были разбросаны детали фотоаппаратуры.

– Судя по тому, как этот домишко выглядел снаружи, я ожидал худшего, – заявил Гас. – Но здесь ничего. Даже очень мило.

– Да, – согласилась Риган, озирая ярко-синюю кушетку – неужели от Бернадетт Кастро? – пестренький коврик с национальным гавайским рисунком, два бежевых стула с набивными сиденьями и кофейный столик, заставленный гавайскими безделушками. Стены были увешаны фотографиями в рамках: гавайские закаты, снятые в самых разных ракурсах.

Риган быстро оглядела крошечную спальню Доринды. Кровать прибрана, но на стуле набросана одежда. Она заглянула в ванную: все полки были загромождены косметическими принадлежностями. В двух шагах от гостиной помещалась небольшая кухня. В кухоньке было чисто, но и здесь царил беспорядок. Доринда, вне всякого сомнения, была выдающейся личностью.

Гас не спеша обошел квартиру:

– Знаете... Не очень-то приятно осознавать, что ее уже нет. Теперь, когда я увидел ее вещи, мне стало жаль, что мы так редко виделись...

– Понимаю. Мне тоже очень жаль.

Риган подошла к ее письменному столу и принялась рассматривать фотографии в рамках. Одна представляла собой групповой снимок, сделанный, вне всякого сомнения, на какой-то вечеринке. Сияющая Доринда с обожанием взирает на какого-то дылду в смокинге. Риган взяла фотографию в руки, внимательно в нее вгляделась и с изумлением увидела, что парень, на которого уставилась Доринда, не кто иной, как Стив! Глазам своим не верю, подумала она. Судя по фото, она не на шутку в него влюблена.

– Ни одного семейного фото, – с грустью заметил Гас, оглядываясь кругом. – Хотя, если по совести, все, кроме меня, уже на том свете. Ну, а Дори... никак нельзя было назвать сентиментальной.

– Вы не возражаете, если я немного покопаюсь в ее письменном столе? – спросила Риган.

– Да что уж... Мне теперь все равно. Пожалуй, я отнесу чемодан в спальню и начну потихоньку распаковываться. А потом я, наверное, прилягу.

– Я недолго.

– Не надо торопиться, – пробасил он чуть ли не приказным тоном. Вытащив из кармана носовой платок, он громко прочистил нос. – В этих самолетах такие сквозняки... опомниться не успеешь, как продует. – Гас помахал платком, а затем засунул его обратно в карман.

Он, наверное, не раз доводил Доринду до белого каления, подумала Риган. Она повернулась и взяла в руки фотографию, на которой были изображены Доринда со Стивом. Несомненно, он хорошо знал ее, хотя предпочитал не распространяться об этом. Риган села на стул и принялась перебирать бумаги, как попало сваленные на столе. Тут были написанные от руки записки всех цветов и размеров: напоминания о том, что надо сделать, а также о сеансах фотосъемки. Она открыла верхний ящик, ожидая увидеть там кучу ручек и скрепок. Но в ящике лежала одна-единственная желтовато-коричневая папка, на которой было крупными буквами написано: ПОТЕНЦИАЛЬНАЯ ГРЯЗЬ. У Риган захолонуло сердце. Она открыла папку. Первое, на что она наткнулась, было завещание некоего Сола Хокинса.

– Это еще что такое? – удивилась Риган. Пожав плечами, она начала читать.

«Я, Сол Хокинс, находясь в здравом уме и твердой памяти, завещаю все мое имущество, движимое и недвижимое, включая наличный капитал и средства, вырученные от продажи моего дома, клубу «Хвала дождю», с тем чтобы они могли позволить себе регулярные поездки на Гавайи».

Это та самая группа из отеля, вспомнила Риган, продолжая читать. Покойный Сол оставил за близнецами право распоряжаться его деньгами, чтобы они каждые три месяца организовывали туристические поездки на Гавайские острова. Общая стоимость его имущества составила десять миллионов долларов. Имея такие деньги, можно кататься на Гавайи хоть сто лет подряд, подумала Риган. Она взглянула на дату составления завещания: всего четыре года назад. Если предположить, что его вскоре не стало, этих денег хватит еще на уйму поездок. Но Уилл неоднократно жаловался ей, что эти сестрички трясутся над каждой копейкой.

Найдя чистый лист бумаги, Риган сделала несколько пометок. Просмотрев содержимое папки, она чуть было не пропустила еще одну фотографию Стива, на этот раз в гордом одиночестве. С обратной стороны было написано: «Отставка или ПОБЕГ?» О господи, подумала она. Что все это значит? Он стоял в баре и улыбался прямо в объектив. Риган не была уверена, был ли это бар в «Вайкики Вотерс» или в каком-нибудь другом месте. И что это за перспективная грязь? В папке лежала также вырезка из газеты с небольшой заметкой, посвященной дизайнерским начинаниям Клода Мотта. Всего один параграф, в котором говорилось о том, что он пытается наладить выпуск новой линии одежды с гавайской символикой. С обратной стороны к заметке была прикреплена фотография Джаззи.

Да, подумала Риган, Доринда явно взяла на прицел эту компанию. Но почему? Из-за того, что Стив отверг ее ухаживания? Теперь понятно, почему Доринда и Джаззи так ненавидели друг друга: они были слишком похожи. А что с этой туристической группой из Хадвиля?

– Ну, как продвигаются дела, Риган? Удалось найти что-нибудь интересное о моей сестричке? – Гас снова вошел в комнату, вытирая лицо полотенцем. – Ух, как приятно наконец освежиться! Сплю и вижу, как отправлюсь завтра на пляж. Вот это, скажу я вам, будет просто фантастика.

– Я кое-что нашла здесь, Гас. Вы не возражаете, если я заберу с собой эту папку?

– Ради бога. Похоже, мне тут придется покопаться, прежде чем я наведу порядок в ее вещах. Возможно, я просто отдам их какой-нибудь благотворительной организации.

– Я знаю, вы устали с дороги, так что не буду больше вам мешать. Если вы не возражаете, завтра я вам позвоню.

– Я буду просто счастлив. И... мы ведь увидимся завтра, на балу, верно?

– Надеюсь.

– Отлично! Вызвать вам такси?

– Думаю, мне не помешает немного пройтись. А заодно и слегка размяться. Если что, мне наверняка удастся поймать такси.

– Осторожней там, Риган. Мне показалось, это не самая спокойная часть города.

– Все будет в порядке.

Спустя две минуты Риган уже стояла на улице. Она зашагала к пляжу, решив пройти той же дорогой, которой по вечерам обычно возвращалась домой Доринда. Дорогой, которой она предположительно шла в ту роковую ночь.

По дороге Риган пыталась понять, в каком именно месте Доринда отклонилась от привычного маршрута. Приблизившись к молу, она задумчиво посмотрела на камни. Какая-то парочка появилась вдруг на дальнем конце мола. Казалось, будто они вынырнули прямо из воды. Держась за руки, они неторопливо направились к берегу. Ох, Доринда, Доринда, подумала Риган. Неужели это и есть то самое место, где оборвалась твоя жизнь? Она сокрушенно покачала головой. Боюсь, об этом мы никогда не узнаем.