Текст книги "Опаленные"

Автор книги: Кэрол Хиггинс Кларк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

18

Ив и Герт удобно устроились в креслах в передней части небольшого самолетика, который должен был вот-вот вылететь на Кону.

– Вперед, и с песней, – объявила Герт, пристегиваясь ремнем безопасности.

– Так точно, – поддержала ее Ив, запихивая под сиденье свою огромную сумку. Сумка была набита всякой всячиной от лосьона для загара до блокнота, включая запасную батарейку к мобильнику. Еще она прихватила с собой пару одноразовых фотоаппаратов.

– Через несколько секунд мы взлетаем, – объявила стюардесса, – осталось подождать еще двух пассажиров.

–... А вот и мы! – раздался взволнованный голос запыхавшейся девушки. – Слава богу, успели!– Она вошла в салон в сопровождении молодого человека. Стюардесса улыбнулась, но попросила их быстро занять свои места.

– Сейчас, сейчас, – пообещала девушка. Она устремилась было по проходу, но тут заметила близнецов.

– Эй! Привет! – восторженно завопила она. – Мы ведь встречались в «Вайкики Вотерс»?

– Возможно, – отозвалась Ив таким тоном, который у всякого нормального человека навсегда отбил бы охоту для дальнейших расспросов.

– Чудесный отель, правда?

– М-хм, – промычала Ив.

– Познакомьтесь: это мой жених, Джейсон.

– Пожалуйста, займите ваши места, – перебила ее стюардесса. – Мы должны вылететь точно по расписанию.

– Ладно, ладно. Ну, еще увидимся. Пока!

Когда парочка удалилась, Ив и Герт обменялись многозначительными взглядами.

– Не волнуйся, – прошептала Герт сестре. – Мы с ними справимся.

В хвостовой части самолета, крепко-накрепко пристегиваясь ремнем безопасности, Карла объясняла Джейсону:

– Мы случайно столкнулись в отеле. Они выходили из магазина женской одежды. А я как раз туда заходила. И тут я слышу, как продавец говорит кому-то, что они – руководители туристической группы. Может, когда мы приземлимся, нам удастся к ним присоединиться. Заодно выясним, где там можно прилично пообедать. Если они постоянно возят людей в поездки, то должны быть в курсе таких вещей, правда, милый?

– Правда. Но мне бы очень хотелось вернуться в аэропорт вовремя, чтобы не опоздать на самолет. Вот как сейчас. Еще чуть-чуть, и мы бы опоздали.

– Послушай, ты слишком много волнуешься.

– И, как правило, не без причины.

И с этими словами Джейсон закрыл глаза и моментально заснул.

19

На пути к отелю у Риган зазвонил телефон. Это была Нора.

– Ну, как там у вас дела? – спросила Риган.

– Снег все еще идет. Наши бедные, убитые горем родственники старого лыжника безвылазно засели в отеле. Они уже на стену готовы лезть. Похоже, у них развилось что-то вроде клаустрофобии. По улицам по-прежнему не проехать, так что похороны откладываются на неопределенный срок. Сдается мне, что они с утра до вечера торчат в отельном баре, что немало способствует налаживанию отношений. Теперь они убеждены, что это дело рук старика Эрнеста, – будто он нарочно испортил погоду, – своего рода послание им: дескать, вставайте на лыжи, и вперед. Но пока никто так и не внял его призыву.

– Мам, надевай теплые сапоги и отправляйся прямо туда. Не забудь захватить блокнот. Уверена, ты сможешь откопать там немало интересного для новой книги.

– Не сомневайся, я так и сделаю. Гостиница очень маленькая, и до меня дошел слух, что в баре закончился джин.

– Ничего нет лучше снежной бури, – рассмеялась Риган, поглядывая через солнцезащитные очки на ослепительно синее безоблачное небо.

– А как там у вас дела, на солнечных Гавайях? – поинтересовалась Нора.

Риган выглянула из окна такси. Где-то вдалеке мелькала полоска пляжа.

– Ну... Мам, как бы это сказать... У меня тут появилась работа.

– Что?!

– Вчера утонула одна из сотрудниц отеля. Рано утром ее тело прибило волной к берегу. В полиции уверены, что это несчастный случай, но управляющий, который хорошо знал покойную, очень в этом сомневается. Вдобавок на ее шее обнаружили королевское ракушечное ожерелье, которое тридцать лет назад было похищено из местного музея. И вот управляющий попросил меня попытаться распутать это дело.

– Это ужасно. А чем она занималась в отеле?

– Выпускала информационный бюллетень для отеля, писала, делала снимки. По слухам, собиралась начать выпускать собственную «желтую» газетку. Представляешь, переехала сюда из Нью-Йорка буквально три месяца назад. Там она успела поработать в нескольких крупных печатных изданиях.

– О, – только и нашлась что сказать Нора, подкручивая регулятор кухонного обогревателя. – А как ее звали?

– Доринда Дос.

– Доринда Дос?!

– Да. Вы что, были с ней знакомы?

– Риган, двадцать с лишним лет назад она брала у меня интервью. Это имя я никогда не забуду. Эта мерзавка оказалась самой настоящей предательницей!

– Что ты имеешь в виду?

– Она была молода, агрессивна и обладала каким-то фантастическим даром клещами вытягивать то, о чем в нормальной ситуации ты ни за что не проболталась бы. Полагаю, так поступают все профессиональные журналисты. До того времени я никому не рассказывала о медовом месяце с твоим отцом, о том, как я чуть было не утонула. Мы тогда отдыхали на Карибском море. Я заплыла довольно-таки далеко и вдруг почувствовала, как меня затягивает. Твой папа сидел на берегу. Я помахала ему рукой, он помахал мне в ответ. Я снова помахала. Наконец один из спасателей понял, что со мной что-то творится. Он бросился в воду и вытащил меня на берег. Отец не виноват. Просто он не догадался, что я в беде.

– Он думал, ты в любовном экстазе.

– Риган!

– Извини, мам.

– Сама не знаю почему, я начала рассказывать ей эту историю. Ничего особенного, как ты считаешь? Мы с ней проговорили около двух часов. Потом она сразу же ушла. Знаешь, чем все закончилось? Огромным заголовком на первой полосе: «МОЙ МУЖ ЧУТЬ БЫЛО МЕНЯ НЕ УГРОБИЛ», – ПРИЗНАЛАСЬ ИЗВЕСТНАЯ ПИСАТЕЛЬНИЦА, АВТОР ОСТРОСЮЖЕТНЫХ ДЕТЕКТИВОВ, НОРА РИГАН РЕЙЛИ.

– Надо же, я этого не помню, – призналась Риган.

– Тебе тогда было десять лет. Дело было летом. Кажется, ты в это время отдыхала в летнем лагере.

– Представляю, как тогда расстроился папа из-за этой глупой статьи.

– Не так сильно, как я. Друзья подшучивали над ним, что он, дескать, захотел подзаработать. Утопив собственную жену, представляешь? В конце концов все обернулось забавным анекдотом – из числа тех, которые принято рассказывать на вечеринках, но сначала, когда статья только вышла, нам было не до смеха. Риган, мне что-то с трудом верится в то, что Доринда утонула. Знаешь, как она заставила меня выложить ей всю подноготную? Призналась, что до смерти боится воды. Вспомнила, что как-то раз, будучи ребенком, оказалась на пляже. Приближался ураган. Огромная волна сбила ее с ног и утащила за собой. С тех пор, по ее словам, она возненавидела океан, и могла плавать только в бассейне.

– Она ненавидела океан? – изумленно переспросила Риган.

– Если верить тому, что она мне тогда сказала, то да. По ее словам, она прежде никому об этом не рассказывала, якобы из страха, что признание сделало бы ее слабой и уязвимой в глазах окружающих. Наш задушевный разговор возник исключительно по той причине, что она мне польстила: призналась, что эпизод в одной моей книге, где кто-то утонул, был настолько правдоподобен, что ее буквально мороз по коже пробрал.

– Тогда, получается, что Уилл прав. Это не был несчастный случай.

– Трудно сказать. Может, она просто пыталась меня разжалобить, чтобы я разоткровенничалась и наговорила с три короба, что, собственно, я и сделала. Но она была так убедительна! Будь осторожна, Риган. Та Доринда Дос, с которой я встречалась двадцать лет назад, недвусмысленно дала мне понять, что и близко не подойдет к воде до конца своих дней. Интересно, что же все-таки на самом деле произошло?

– В этом я как раз и пытаюсь разобраться.

– А как на ее шее оказалось королевское ожерелье, которое, как ты говоришь, было похищено из музея за десять лет до того, как я ее встретила?

– Еще одна загадка, которую предстоит разгадать.

– А что поделывает Кит?

– Думаю, она сейчас на пляже со своим новым парнем.

Нора вздохнула:

– Как бы мне хотелось, чтобы ты была там вместе с Джеком...

– Мама, поверь, мне бы тоже этого очень хотелось. Ладно, я тебе еще перезвоню.

Отключив телефон, Риган попыталась осмыслить сказанное матерью. На данный момент очевидным казалось только одно: двадцать с лишним лет назад Доринда уже сочиняла скандальные истории, которые смущали людей. Может, она и здесь успела настрочить нечто подобное и привести кого-нибудь в ярость? Такую ярость, что этот «кто-то» решил ей отомстить? Риган не терпелось поскорей вернуться в отель и прочитать все, что вышло из-под пера Доринды с того самого момента, как она три месяца назад ступила с трапа самолета на гавайскую землю.

20

Уилл вошел в кабинет и крепко затворил за собой дверь. От одной мысли, что ему придется сделать этот звонок, его бросало в дрожь. Но у него не было другого выбора. Трясущейся рукой он налил себе еще одну чашку кофе. У напитка был грязноватый оттенок, который появляется, когда кофе часами простаивает в кофеварке и практически вся вода выкипает. Наплевать. Все равно и так кусок не лезет в горло.

Он сел за стол. Притянул к себе телефон и позвонил секретарше:

– Джанет, меня ни для кого нет.

– Как скажете.

Как скажете, это правильно, подумал он, набирая номер сестры в Орландо. Его родители отправились туда на Рождество, с тем чтобы остаться там до конца января; заодно немного попутешествовать, объездив близлежащие города Флориды и навестив старых друзей. Предвидя их реакцию, он пытался собраться с духом, прежде чем огорошить их новостью. Меньше всего ему хотелось, чтобы родители устроили ему разнос.

Хозяева отеля уже были в курсе всех дел. Они предупредили его, что ему же лучше будет, если бал «Стань принцессой» пройдет без сучка без задоринки и будет иметь успех. Их совсем не вдохновлял тот факт, что одна из сотрудниц отеля утонула и ее тело прибило утренней волной на пляж.

– Как ты понимаешь, это вопрос престижа, – убедительно сказали ему. – Мы хотим, чтобы у «Вайкики Вотерс» был имидж спокойного, безопасного отеля. Люди съезжаются сюда со всего мира, чтобы получать удовольствие от нашего сервиса. Кто захочет поселиться в отеле, репутация которого запятнана подобным скандалом! И где то и дело засоряются туалеты!

Трубку взяла его сестра Трейси. Уилл судорожно проглотил слюну.

– Трэйси, это Уилл, – сказал он с напускной беззаботностью. Он по возможности избегал звонить родителям, когда они гостили у сестры, а все потому, что эта бестия привыкла совать свой длинный нос не в свое дело. Она обязательно будет подслушивать; не упустит ни единого слова, и ей нисколько не помешает то, что трое ее отпрысков орут благим матом на заднем дворе.

– А, это ты, Уилл. Привет, – откликнулась Трейси. – Как там у тебя дела? Туалеты опять засорились?

– Нет, пока обошлось, – ответил он, скрипя зубами. – Вообще-то, мне надо поговорить с мамой и папой. – Ну и семейка у меня, подумал он, это нечто.

– Здравствуй, Уилл, – весело проворковала его мать, взяв трубку в другой комнате. – Бингсли! – закричала она мужу. – Возьми трубку в спальне! Это Уилл. Уилл, ты еще здесь?

– Да, мам. – Уилл услышал тяжелое дыхание отца, подносящего трубку к уху.

– Взял, Алметта, – пробурчал он. – Привет, парнище. Как жизнь?

– Привет, пап. Трейс, ты не могла бы положить трубку? Мне нужно кое-что обсудить с мамой и папой. Кое-что очень личное. – Он знал, что она все равно обо всем дознается, но сейчас ему нужно было добиться, чтобы она положила трубку.

Раздался щелчок. Детские вопли разом оборвались.

– Она положила, – успокоила его Алметта. – Что там у тебя стряслось, дорогой?

– Ты помнишь то ожерелье, которое ты дала мне, когда я уезжал на Гавайи?

– Мое роскошное ракушечное ожерелье?

– Оно самое. Откуда оно у тебя?

– Сынок, – встрял отец, – ты же знаешь, что мы его купили тридцать лет назад, во время нашего отпуска на Гавайях.

– Знаю, что на Гавайях, но где именно на Гавайях? – с трудом сдерживая нетерпение, перебил его Уилл. – Где вы его купили? В магазине? Или с рук, у торговца?

– Я прекрасно помню тот день, – величественно объявила его мать. – А ты помнишь, Бингсли? В тот день мы купили детям купальные костюмчики, а потом, в аэропорту, мы увидели паренька. Он-то и продал нам ожерелье. Ты ведь хотел подарить мне что-то особенное, правда, милый? Но мы так ничего и не нашли. И вот, когда уже объявили посадку на самолет, я заметила ракушечное ожерелье в руках у того парнишки. Оно было просто великолепно! Я всегда любила его и очень им дорожила, и я уверена, что оно принесло мне удачу. Вот почему я отдала его тебе, Уилл, чтобы удача всегда сопутствовала тебе на Гавайях. Если уж так сложилось, что тебе пришлось уехать за тысячи миль отсюда, мне хотелось подарить тебе что-то на память, чтобы ты, сынок, вспоминал обо мне каждый день. Ты тогда обещал мне, что оно всегда будет висеть у тебя дома, в гостиной...

Боже правый, подумал Уилл. Он покачал головой и вздохнул, предусмотрительно прикрыв трубку ладонью. Если уж мама войдет во вкус, ее не остановить.

–... Я прекрасно помню того паренька, который продал нам ожерелье: совсем еще ребенок, подросток, в шортиках и сандалиях. У него была круглая, детская мордашка и темные вьющиеся волосы. Милый, ты помнишь, какие у него были странные пальцы на ногах?

– Я не смотрел на его ноги, – пробурчал Бингсли в ответ. – Я был слишком занят, отсчитывая две сотни баксов за это ожерелье. Тогда это были сумасшедшие деньги, знаешь ли.

– Ну, вспомни, я потом не раз тебе об этом рассказывала, – продолжала Алметта. – Тогда я была просто поражена. Вторые пальцы были у него настолько длиннее больших, что казалось, будто их специально вытягивали. Это теперь ты можешь сделать себе операцию, чтобы укоротить пальцы на ногах. Чик, и ты запросто сможешь влезть в эти ужасные дизайнерские лодочки с острыми носами и гигантскими шпильками. Ужасно, правда? Но, если честно, тому парнишке такая операция явно не помешала бы.

Пока мама продолжала щебетать, Уилл мысленно подсчитывал: сейчас этому парнишке уже хорошо за сорок, так что предположим, что на данный момент на нашей планете проживает некто с длинными пальцами ног, тридцать лет назад продавший его родителям украденное королевское ожерелье.

– ...Говорю тебе, сейчас уже не делают таких ожерелий, – продолжала Алметта. – Оно просто бесподобно. Так что там у тебя, дорогой?

– С чего это вдруг ты позвонил нам во Флориду и начал расспрашивать об ожерелье? – подозрительно осведомился отец.

– Ну, как бы вам это сказать... Я тут случайно узнал, что тридцать лет назад это ожерелье было украдено из Музея морских раковин. В конце девятнадцатого века оно принадлежало последней гавайской королеве. Тот паренек в аэропорту продал вам краденое ожерелье.

– Говорила же я тебе, что всегда чувствовала себя королевой, когда надевала его! – восторженно объявила его мать. – Оказывается, оно и в самом деле королевское! Как это прекрасно, что оно появилось в нашей семье! И оно досталось нам честным путем!

– Мам.... У меня больше его нет.

– Что?! – вскричала Алметта. – Что ты с ним сделал? Я дала его тебе, чтобы оно принесло тебе удачу!

Да уж, принесло, ничего не скажешь, подумал Уилл. Он с трудом откашлялся.

– Я одолжил его одной женщине, сотруднице отеля. Она выпускала наш информационный бюллетень. Она хотела сфотографировать его для спецвыпуска, посвященного балу «Стань принцессой», который запланирован на эту субботу. Я дал его ей вечером, перед самым ее уходом. А на следующее утро ее тело обнаружили на берегу, прямо под нашими окнами. Ожерелье было на ее шее. Полиция опознала его как ожерелье королевы Лилиуокалани, похищенное из музея тридцать лет назад.

– О господи! – воскликнула Алметта.

– Я никому не сказал о том, что это наше ожерелье. Не хочу, чтобы они подумали, будто я имею какое-то отношение к смерти этой женщины. Мне также не хотелось бы, чтобы в полиции узнали, что мои родители украли его тридцать лет назад, находясь здесь на каникулах.

– Но мы не крали его! – возразила его мать с неподдельным возмущением. – Тебе ни в коем случае не следовало выпускать его из рук. Это была наша семейная реликвия!

Это тебе не следовало выпускать его из рук, подумал Уилл.

– Я просто хотел сообщить вам о том, что происходит. А заодно выяснить, где вы его купили.

– Интересно, что сейчас поделывает тот мальчик? – задумчиво осведомилась его мать.

– Хороший вопрос. Только он уже не мальчик. Может, в эту самую минуту ему делают операцию по укорочению пальцев. Мне от вас потребуется письменное заявление, в котором будет точно указано, где и когда вы его купили.

– Может, нам стоит приехать к нему, как ты думаешь, Бингсли?

– Мам, это совершенно излишне.

Неожиданно в трубке снова заголосили дети.

– Замечательная мысль, – с энтузиазмом поддержал ее Бингсли. – Все, включаю компьютер. Уверен, мне удастся выкупить пару авиабилетов со скидкой. Сын, ты и глазом не успеешь моргнуть, а мы уже будем с тобой.

– Этот бал – наверняка что-то потрясающее, – восторженно пропела Алметта. – А ты не сможешь достать нам пару билетиков?

Уилл застонал и стукнулся головой о стол. Сегодня прилетает его жена. Они не виделись больше двух недель. Страшно представить, что будет, когда она узнает, что Алметта и Бингсли уже пакуют чемоданы. А главное, по какой причине они прилетают на Гавайи...

За что, Господи, взмолился несчастный Билл. Господи, за что?

21

Когда самолет, на котором летели Ив и Герт, уже приближался к Коне, пассажиры, изогнув шеи, выглядывали в окошечки иллюминаторов, силясь увидеть землю, над которой они пролетали, – точнее, бесконечные акры черной окаменевшей лавы. Создавалось впечатление, будто они летели над поверхностью Луны.

– Прямо не верится, что это Гавайи! – пожаловалась стюардессе какая-то женщина в первом ряду. – Какой же это рай? Похоже на груду обгоревших скал. А где же ананасы и пальмы?

– Скоро вы их увидите, – успокоила ее стюардесса. – Как вам наверняка известно, через пару минут мы приземлимся на острове, на котором находится один из самых крупных действующих вулканов на всем земном шаре. Вот почему земля вокруг кажется такой неприглядной. Но чуть подальше вы увидите и великолепные пляжи, и огромные ранчо, и водопады, и ананасовые плантации. А вы знаете, что Большой остров потихоньку растет?

– Как это? – заинтересовалась женщина.

– Последнее извержение вулкана в восемьдесят третьем году прибавило острову двадцать тысяч акров земли. Часть аэропорта построена на окаменевшей лаве.

– Ужас!

– Обещаю вам, вы будете просто в восторге. Даже не исключаю, что вы захотите остаться здесь навсегда.

Герт повернулась к сестре и улыбнулась:

– Без паршивой овцы в стаде не обойдешься.

– Будто ты этого не знала, – отозвалась сестра. – Как минимум, одной. А у нас в группе их две. Видела, с какими лицами сидели эти несчастные Боб и Бетси за завтраком? Будто аршин проглотили! И они еще что-то там пишут о радостях супружеской жизни! Это все равно как если бы мы с тобой вздумали писать о жизни манекенщиц.

Герт так и покатилась со смеху:

– А эта нахалка Джой просто бесстыдница. Получается, у нас уже три паршивые овцы. Представляешь, у нее хватило наглости спросить у меня, обеспечиваем ли мы группу суточными. Должна сказать спасибо, что вообще сюда попала! В ее-то годы! Ты помнишь, чтобы мы куда-нибудь ездили, когда были в ее возрасте? Мы хоть раз выбирались из Хадвиля?

– Да, как же, помню. Один раз. На ярмарку штата. С ума сойти.

– Но зато теперь мы наверстываем упущенное, сестренка.

– Да, и все благодаря тому, что мы пылинки сдували с нашего старого соседа.

– Какое счастье, что мы оказались его соседями.

– Какое счастье, что его жена умерла.

Самолетик замотало из стороны в сторону, затем он несколько раз подпрыгнул и наконец заскользил по взлетно-посадочной полосе. Аэропорт был совсем небольшой. Пассажиры сошли по трапу прямо на гудрон. Пальмовые листья покачивались на легком морском ветру, багаж досматривался тут же. Туристические гиды встречали прибывающие группы с традиционными гавайскими ожерельями в руках. Ив и Герт, пробравшись через толпу, заторопились к обочине дороги, где их уже поджидал старенький, видавший виды внедорожник.

Карла и Джейсон устремились следом за ними.

– Эй, леди! – закричала Карла, когда Герт уже открывала переднюю дверцу джипа.

С трудом сдерживая раздражение, она обернулась и хмуро взглянула на парочку.

– Да? – процедила она, изо всех сил стараясь держаться в рамках приличия.

– Мы слышали, что вы руководите группой в нашем отеле. Не могли бы вы нам порекомендовать какой-нибудь приличный местный ресторанчик? У нас сегодня особенный день. Мы только что обручились. – Карла с гордостью протянула руку, чтобы продемонстрировать свое обручальное кольцо.

Но Герт едва на него взглянула. Судя по выражению ее лица, она не была особенно потрясена.

– Нам ничего не известно о местных ресторанах, – коротко ответила она. – Мы тут... навещаем друзей.

– А... Ну что ж, тогда ладно, – разочарованно протянула Карла, украдкой взглядывая на парня, который сидел на водительском сиденье джипа. Едва ли он мог сойти за их друга: молодой, потный, в какой-то грязной рабочей робе. Близнецы вскарабкались в джип и умчались, подняв облако пыли.

– Что-то я сомневаюсь, что впереди их ждет ужин с шампанским, – заметила Карла, провожая взглядом стремительно удаляющийся джип.

– Да, не похоже. – Джейсон взял ее за руку. – Ладно, забудь о них. Пойдем-ка лучше узнаем насчет машины.

– Пойдем, – согласилась Карла, про себя удивляясь, куда могли отправиться близнецы. Их поведение показалось ей подозрительным. Почему они не спросили своего друга о ресторане? Ведь не каждый же день люди объявляют о своей помолвке! Они явно что-то задумали, эти милые леди. Иначе с чего бы им так злобно окрыситься на них? Но хуже всего было то, что они даже и не взглянули на кольцо, которое подарил ей Джейсон, ни словом не обмолвились о том, какое оно красивое. А ведь Джейсон и его мама с такой любовью его выбирали! А та старая курица просто наплевала на него! Какая наглость! Карла так и вспыхнула. Она была разобижена не на шутку. А уж если кто ее обидит, то держись. Карла была не из тех, кто остается в долгу. Вот погодите, я еще с вами расквитаюсь. Я вам еще покажу где раки зимуют.