Текст книги "Самый лучший демон. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Катерина Снежинская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 62 страниц)

Но больше всего Арху поразил сам желтоглазый. Ведунья вообще не подозревала, что он умеет улыбаться. Причём весьма мило и – чего уж душой кривить – очень обаятельно. При этом улыбка с ним творила чудеса. Из просто симпатичного мужчины он вдруг превратился в писанного красавца. А уж когда он начал расточать комплименты, лекарка готова была поверить, будто где-то по пути Ирраша подменили на сильно улучшенного двойника.

Дивная перемена стала неожиданностью не для одной ведуньи. Собеседники, к которым обращался шавер, все, как один, сначала вздрагивали, и лишь потом отвечали. А глядя на преобразившегося ушастого, мужчины явно могли думать исключительно о том, как отвисшие челюсти не потерять. Большинство же встреченных ими дам готовы были выпрыгнуть из платьев непосредственно там, где они стояли.

Ирраш, сцепившись языками с тремя весьма почтенными на вид господами разом, обсуждал что-то настолько скучное, что у Архи скулы сводило. Через пять минут лекарка окончательно потерялась в «векселях», «имперских займах» и, почему то, «армейских поставках». Она и смогла уловить, будто вся эта муть каким-то образом имеет непосредственное отношение к городской страже.

Поэтому девушке оставалось только стоять рядом с шавером, изображая из себя статую, вроде тех, что столы украшали. Правда, лекарка подозревала, что у неё это получается гораздо менее изящно. Да, к тому же, ей ещё и приходилось следить за собой, чтобы не зевнуть во всю пасть. Или не уронить бокал с вином, который она в руках крутила. Пить его было невозможно даже от скуки. Архе хватило одного глотка. После него во рту появился такой привкус, словно девушка долго медную проволоку жевала.

– Тьма, дорогая, взгляни, как он обаятелен! – раздался за спиной лекарки не слишком тихий шепот.

Хотя, понижать голос в гуле, который только изредка перекрывал истеричные взвизги скрипок, должных изображать оркестр, было бессмысленно.

– Милая, даже не думай об этом! Не спорю, он безумно хорош, но лучше с ним не связываться. Про него ходят такие ужасные слухи! Говорят, что он лично пытает преступников. И, более того, ему это нравится.

– Ну и что? – совершенно по-идиотски хихикнула девица. – Я же не преступница. Слава Тьме, адюльтер[1] у нас пока законом не запрещён.

– Дорогая, ты не понимаешь, ему это нравится! Леди Фарах после того, как провела с ним ночь, сама отправилась в монастырь Тьмы Кающейся. И ко двору больше не вернулась. Мне рассказывали, будто когда она вышла из его спальни, на ней просто живого места не имелось.

– Ну, думаю, что в монастырь её муж отправил. И давно пора, потому как она подол и перед конюхами задирать не стеснялась. Но, если совсем откровенно и только между нами, я совсем не отказалась выйти из его спальни так, чтобы на мне живого места не имелось. Впрочем, можно и вовсе не выходить.

Кажется, кто-то за спиной Архи уже отправился прямиком с бала в мире грёз. Который воплотился непосредственно в спальне некоего шавера.

– Какие ужасные вещи ты говоришь, дорогая? Он настолько порочен, что…

– Что даже ты, не смотря на все своё ханжество, готова отдаться ему прямо в саду под первым кустом. Я же тебя знаю, милая.

От неожиданности, ведунья едва вина не хлебнула. Она всегда подозревала: лорды относятся друг к другу оригинально и представления о дружбе у них специфические. Но две девицы, шипящие у неё за спиной, живо напомнили лекарке парочку кобр. И виной тому был не только их шёпот.

– Кроме того, погляди на девку рядом с ним. Она изувеченной не выглядит. Наоборот, присмотрись, какое на ней платье. С виду простенькое, но как смотрится очень изящно.

– Лучше обрати внимание на её причёску. Я никогда такого не видела. Наверное, лорд Нашкас не скупиться, раз она смогла отвалить столько денег парикмахеру. Как ты думаешь, можно у этой дамы поинтересоваться, кто её причёсывал?

– Открой глаза, милая. Это парик! А если ты собираешься общаться со всякими… Конечно, я знала, что ты ради выгоды пойдёшь на все, но унижать себя общением с уличными девками!..

– Я же с тобой общаюсь, дорогая. С меня не убудет, если я, все-таки, спрошу.

Арха почувствовала, как её плеча что-то коснулось. Она скосила глаза. Оказалось, что лекарку деликатно постукивают сложенным веером. Пришлось обернуться. Почему-то, ведунье представлялось, будто она увидит двух почтенных леди, чья юность осталась далеко за поворотом. Оказалось, что змейки даже помладше самой девушки были. Такие молоденькие прелестницы с румяными, не смотря на толстый слой белил, щечками и невинными глазками. Все-таки, видимость порой бывает шокирующе обманчивой.

– Милая, – обратилась одна из коброчек к ведунье, растягивая пухлые губки в слабом подобии дружелюбной улыбки, – у вас прелестная прическа. Не подскажите, кто соорудил это чудо?

– Младший лейтенант Гвардии Его Императорского Величества, – абсолютно честно ответила Арха, – Кстати, макияж тоже его рук дело. Он же выбирал платье, туфли, чулки и нижнее белье.

Демонессочки похлопали накладными ресницами, огромными, как крылья бабочки, переваривая ее сообщение.

– Хамка, – выдала, наконец, вердикт одна из них и обе змейки, трогательно взявшись за ручки, гордо удалились.

Лекарка пожала плечами. Их реакции она не поняла. Вот стоит только сказать правду, как тебя обвиняют в хамстве. Где, спрашивается, справедливость?

– Тебе Адин уже даже белье выбирает? – вкрадчиво поинтересовались у нее над ухом.

От неожиданности Арха так дернулась, что у нее вино из бокала выплеснулось. Хорошо еще, что на пол, а не на подол. Ведунья сглотнула, пытаясь смочить разом пересохшее горло, и медленно обернулась.

– А у вас есть возражения по этому поводу, лорд Харрат? – мило, хоть и несколько судорожно, улыбаясь, спросила девушка.

– В данном случае у меня даже нет никаких поводов для ревности, мистрис Арха. Или даже он пал жертвой ваших чар?

Дан насильно завладел её рукой, которую лекарка безуспешно пыталась выдернуть, и запечатлел на ней галантный поцелуй. А ведунья на него таращилась, как последняя идиотка. Все-таки, никакой мужчина хаш-эду и в подмётки не годился. И ни один, даже самый шикарный, камзол не шёл рогатому больше, чем чёрная гвардейская форма.

– Вы так и не ответили на мой вопрос, – напомнил он.

–Какой? – как заворожённая, выпалила Арха.

И даже губу прикусила от злости. Надо же настолько быть идиоткой!

Кстати, злилась девушка не в одиночестве. Ирраш бросал в их сторону такие взгляды, словно они на его глазах младенца резали. Впрочем, в этом случае шавер так не злился бы. У ушастого даже губа подёргивалась, как будто он едва сдерживался, чтобы не оскалиться. Но, кажется, это занимало исключительно лекарку. Дан на своего кошака даже не смотрел.

– Арха, давай выйдем в сад? Тут даже поговорить спокойно нельзя, – не отпуская её руки, попросил демон.

– А как же ваша невеста? Или мы пойдём в сад втроём? – отрыв под грудой умиления здоровое ехидство, поинтересовалась ведунья.

– Нет, в сад мы точно пойдём только вдвоём. Но, если хочешь, то мы можем спросить у Адаши разрешения. Кажется, она была где-то тут. Ну, так что?

– Что? – тупо переспросила лекарка.

– Пойдём без разрешения или сначала спросим?

– Ты бы меня сначала спросил, – тихо, так тихо, что расслышали только они, прорычал Ирраш.

– Я тебя наслушался, хватит, – продолжая смотреть на девушку, ответил Дан. – Лучше пойди и ещё раз обсуди с Адашей мою блистательную карьеру – она оценит. А мы прогуляемся по саду. Вдвоём.

– Я никуда с тобой не пойду, – безуспешно пытаясь высвободить руку, процедила Арха. – Мы все уже выяснили.

– Ничего мы не выяснили. Даже еще и не начинали. А пора бы, – отрезал  Его лордство.

Демон просто развернулся и потащил ведунью за собой. Пришлось ей быстро-быстро перебирать ногами, путаясь в многочисленных юбках. Иначе лекарка просто растянулась бы на полу. Присутствующие, наверно, зрелище оценили. На них и так поглядывали, хоть и искоса, но с большим интересом.

Рогатый вытащил Арху наружу, проволок по освещённым дорожкам, распугивая прогуливающиеся парочки, куда-то свернул, и они оказалась в темноте. И, естественно, девушка немедленно споткнулась, едва не пропахав гравий носом. Дан не дал, подхватил на руки и спокойно пошёл дальше.

Глаза ведуньи постепенно привыкали к темноте. Она рассмотрела, что демон её притащил в каменную, увитую сухим плющом, беседку. Осторожно, словно из хрусталя сделанную, рогатый усадил Арху на лавку. Накинул на полуголые плечи девушки собственный мундир и присел рядом с девушкой на корточки. Ей нужно было только руку протянуть лля того, чтобы коснуться его рога. Или волос. Или губ под тонкой полоской усов. Причём она хотела этого всего почти до реальной боли. Но… Собственно, что именно «но» девушка и сама не слишком понимала.

– Ну, и о чем ты хотел поговорить?

Арха первой решилась нарушить слишком затянувшееся молчание. Ей было неуютно, неудобно, как будто она не на скамейке сидела, а на гвоздях. Демон находился слишком близко. От него пахло слишком знакомо. Все это казалось слишком неправильным.

–Что у тебя с тем мальчишкой… братом Ирраша?

Ведунья  всесторонне обдумала его вопрос, поплотнее закутавшись в любезно предоставленный мундир. От аромата душистой лимонной воды, сандала и едва уловимого запаха железа во рту стало горько, словно она хину жевала.

– А, собственно, почему тебя должно это интересовать? – тихо спросила ведунья.

Он смотрел на девушку снизу вверх. В темноте глаза хаш-эда казались черными, как две щели во Тьму. Арха  не могла понять, о чем он думает. Впрочем, лекарка и при свете дня никогда не могла этого понять. Идол, истукан бесчувственный… Демон!

Дан вдруг качнулся вперёд, словно падая. Но не упал – лишь ткнулся ей лбом в колени. Завиток рога сам лёг в ладонь девушки. И это оказалось настолько естественным, как будто лишь так и могло быть.

– Я не знаю, что делать, – шепнул он – и замолчал.

Скажи он: «я не могу без тебя» или «мне без тебя плохо» – Арха бы не поверила. Дан мог все. Даже ради карьеры собственную жизнь по капле сцеживать стерве, которая по случайности была его матерью. Демон бы никогда не признался, будто ему плохо или больно. Это слабость, а у хаш-эдов их нет в принципе. По крайней мере, они упорно пытались убедить в этом весь мир, Тьму и самих себя заодно.

Он сказал: «Я не знаю, что делать» – и это звучало единственно возможной правдой. Той, которую он мог себе позволить. Поэтому ведунья поверила. И услышала все то, что хотела бы слышать.

Да, наверное, она была настоящей дурой. Да, стоило себя больше уважать. Да, Арха научилась жить без него и эта жизнь ей, в общем-то, нравилась. Но… Опять эти проклятые «но». Десятки, сотни «но». Они найдутся всегда.

А, может, Ирраш был прав – и она была всего лишь самкой с тупыми, примитивными инстинктами. Но девушка же сама свою жизнь с ним связала. И имелся ли в том поступке вообще какой-то смысл, если для неё даже не гордость – гордыня важнее?

Арха запустила руку ему в волосы, пропуская сквозь пальцы тяжёлые, прохладные пряди.

– Данаш, ты протягиваешь мне руку, а я иду за тобой. Только так правильно и только так может быть. И ничего с этим не поделаешь.

– А ты сможешь? – спросил он глухо, не поднимая головы.

– Смогу, – уверенно ответила ведунья, – не сразу и не всегда. Так что тебе придется набраться терпения. Но, в конце концов, смогу. Потому что мне плохо без тебя, я без тебя не могу. Нет, я живу, конечно, но это какая-то не такая я. Ты мне нужен, всегда, везде и только ты. Потому что я тебя люблю.

Оказалось, что выговорить это легко, очень легко. Так же естественно, как быть с ним.  В мыслях все кажется сложнее, чем в реальности, особенно когда сам себе придумываешь страшилки, непреодолимые препятствия и прочие ужасы.

Дан поднял голову, глядя на нее. Его глаза были непроницаемы, как сама Тьма.

– Скажи это еще раз, пожалуйста, – попросил он тихо.

– Я. Тебя. Люблю. Потому что ты самый лучший демон. И потому что по-другому просто не может быть.

Архе казалось, будто она просыпается. Словно эти полгода в её теле действительно обитал кто-то другой, а она всего лишь поглядывала сквозь полудрёму. Наверное, потому что ведунья и вправду могла жить исключительно рядом с ним. Лекарка не знала, как это сказать вслух, чтобы не звучало избито и пафосно. Но, наверное, эти слова и затёрли так, что только они и могут быть правдой от начала времен и до конца мира. Поэтому она просто молчала, перебирая его волосы и кончиком пальца поглаживая прохладный, словно полированный, рог.

Но уже в следующую минуту Архе захотелось снова уснуть и не просыпаться уже никогда. Потому что на пороге беседки появился Ирраш. Он оглядел парочку мрачным взглядом, развернулся и обоими кулаками так вдарил по столбу, поддерживающему крышу, что все строение загудело, словно набат.

– Тьма, Тьма, Тьма! – взревел шавер и саданул по ни в чем не повинной беседке еще раз.

Все-таки, у ушастого был истинный талант портить окружающим настроение.

[1] Адюльтер – супружеская измена.

Глава четвертая

Если хотите получить сбывшуюся мечту, то проследите,

чтобы рядом с вами был добрый волшебник, а не болтливый сказочник.

(Из наблюдений профессиональной принцессы)

– Я из штанов выпрыгиваю, лишь бы убедить окружающих: она к тебе отношения не имеет! – бесновался Ирраш, мечась от одной колонны у входа в беседку к другой. – Я трое суток сплю по два часа! Я пытаюсь выудит всё – самый крохотный компромат на тебя, любые крючки! Ты знаешь, чего стоит их зарыть?! Я ради этого пошёл на этот драный Тьмой бал! А ты чего делаешь, а?! Хочешь прибавить ещё один способ для шантажа? Ты все мои усилия отправляешь в Бездну, стоит только глянуть на эту…

– Ирраш… – спокойно предупредил вулканизирующего бессильным бешенством шавера Его лордство.

Пока ушастый, брызгая слюной, сверкая в темноте глазами и колотя несчастную беседку, доказывал хаш-эду, что тот полный, окончательный и неизлечимый идиот, лорд продолжал сидеть возле подола ведуньи на корточках. И, не отрываясь, смотрел на ведунью. Он её даже руками не касался, просто смотрел. А она улыбалась ему.

Этих двоих бесящийся желтоглазый волновал не больше чем зрители. Которые, случайно, наверное, все чаще решали, будто дорожка за разросшимися кустами, окружающими беседку – это самое удобное место для прогулок во всем парке. Городские стражники, которые появились под этими самыми кустами, словно выросшие из земли, как грибы, Арху с Даном занимали ещё меньше.

Их ничего не интересовало, кроме друг друга. Вполне возможно, в данный момент мир вообще существовал только для них одних.

– То есть, ты слышишь исключительно оскорбления в адрес этой… – шавер пожевал губами, словно подбирая подходящий эпитет, – человечки?!

Видимо, подбор уместных слов дался ему нелегко. Арха была готова поспорить, что в запасе у ушастого множество красочных и ярких сравнений, предназначенных для её особы. Но вряд ли хаш-эд их бы оценил.

 – Нет, их я тоже не слышу, – лорд улыбнулся девушке так, как умел он один – глазами. – Но тебе это вслух лучше не произносить. Иначе ты вообще разучишься издавать осмысленные звуки.

– Дан, я умоляю тебя, собери мозги и подумай ими хоть немного!

Лекарка даже на миг оторвалась от разглядывания лица лорда. Потому что голос шавера действительно звучал умоляющий. По настоящему, без дураков. А просящий ушастый – зрелище, которое стоило видеть. В течение одной жизни второй подобный шанс вряд ли мог выпасть. Но вид капитана стражи, который для убедительности аж руки молитвенно перед грудью сложил, занимал Арху недолго. А хаш-эда не заинтересовал вовсе.

– Дан, ты понимаешь, чем ты рискуешь? – не унимался желтоглазый, с упорством, достойным лучшего применения, пытаясь воззвать к разуму демона.

– Ничем, – спокойно ответил хаш-эд.

– Ты карьерой своей рискуешь! – рявкнул Ирраш.

– Я и говорю – ничем.

Дан взял-таки руку ведуньи в свою, перебирая её пальцы, проводя их подушечками по своим губам – медленно, нежно. От такой немудреной ласки Архе вдруг стало трудно дышать. Ей казалось, что пространство внезапно изменилось, странно искривилось. Она раньше не понимала, как далеко от неё был демон. Даже когда находился рядом. Но сейчас, уедь он хоть за море, хаш-эд все равно остался бы близко. Так близко, насколько это вообще возможно.

Кто им подарил такую магию, Мать или сама Тьма, Арха не знала. Но лишь это и казалось правильным – искривлённая Вселенная, кокон, в центре которого находились они двое. А все остальные, маленькие и незначительные – где-то там, далеко, за её пределами.

И отменить волшебство не мог никто.

– Тьма! Тебе что, вообще на все плевать? – казалось, шавера готов хватануть инфаркт.

– Да, – четко и ясно ответил лорд.

Он шевельнулся, как будто хотел развернуться к Иррашу, но Арха ему не дала. Она мягко высвободила свою руку, положила ладошки на его щеки, словно обнимая лицо демона.

– Давай просто уйдём отсюда? – попросила она. – Вот просто встанем и уйдём, а?

Девушка и сама не слишком хорошо понимала, откуда у неё взялась уверенность, что Дан выполнит любую её просьбу. Вздумай ей захотеть Луну, хаш-эд, пожалуй, небо с землёй свёл – но достал бы требуемое. В принципе, никогда раньше она ни о чем его и не просила. Но сейчас была убеждена – исполнит. Наплюёт и на сходящего с ума Ирраша, бросит бродящую где-то там Адашу – и сделает так, как она, Арха, захочет.

От этой уверенности стало немного неуютно и ещё чуть-чуть стыдно. Наверное, в возмущениях ушастого своя сермяжная правда имелась. За ним водилось много грехов и всего одна добродетель: преданность шавера Дану зашкаливала за пределами простого понимания.

Но, с другой стороны, такая её власть над непреклонным, непоколебимым, блистательным, Тьма знает каким ещё демоном, голову кружила.

Дан ей ничего отвечать не стал. Он только глянул на девушку как-то так, что она поняла – волей или неволей, но ведунья высказала вслух его самое горячее желание. Гвардеец встал и подхватил Арху на руки, не обращая внимания ни на кого и игнорируя всё скопом, пошёл к выходу.

– Замечательно! Отлично! Ве-ли-ко-леп-но! – Ирраш поднял руки вверх, словно сдаваясь, и даже с дороги отошёл. – Могу я узнать, куда ты направляешься? Не из праздного любопытства спрашиваю. Надо же мне знать, откуда тебя вытаскивать, когда все окончательно полетит во Тьму?

Дан сбился с шага, а на лице его появилась такая искренняя растерянность, что Арха едва не хихикнула. Но издеваться над лордами, пусть они и готовы стать для тебя лунодарителями, не стоило.

– Просто пойдём к тебе домой, – шепнула она ему на ухо, обнимая хаш-эда за шею.

От подобного предложения демон вообще встал на месте, как вкопанный. Он заглянул в лицо ведунье, видимо не уверенный, правильно ли её понял. Арха едва заметно кивнула, улыбаясь. Той самой чуть снисходительно улыбкой женщины знающей – её подарок оценят по достоинству. А это особенно важно осознавать, когда даришь себя.

 Она глянула на мрачного шавера поверх плеча Дана.

– Один день, – проговорила ведунья беззвучно, шевеля только губами, – всего один день.

И даже палец показала, убеждая его в своих словах. Ушастый стал угрюмее грозовой тучи. Зато хаш-эд вокруг себя, кажется, вообще ничего не замечал.

***

Разбудил Арху птичий щебет. Такой звонкий и радостный, какой бывает только ранним утром в лесу. Спросонок ей показалось, будто она собирала травы вместе с бабушкой и уснула на поляне, разморённая усталостью и солнцем. А за такие выходки ей и хворостиной могло перепасть. Поэтому села она резко, рывком. И саданувшись, наверное, затылком, об камень. Да так сильно, что аж в глазах потемнело, а слезы хлынули градом.

Рядом кто-то взвыл. Видимо, тот самый камень. До затуманенного сном и болью мозга лекарки не сразу, но дошло: нормальные камни, в принципе, выть не могут. Пришлось протирать глаза обоими кулаками.

– Как-то не так я представлял себе первое романтическое утро, – жалобно протянул Дан, потирая ладонью ушибленный подбородок.

Восхитительный такой подбородок, самый лучший на свете. Заросший колкой,  короткой и почти чёрной щетиной. Которую косо рассекал тонкий солнечный луч, пробивающийся сквозь щёлку между занавесями кроватного полога. Арха ничего не поняла. То есть, совсем. Она таращилась на демона, способная только ресницами хлопать.

– Хотя, если ты обещаешь, что потом меня ожидает такое же шикарное зрелище, то так и быть – разрешаю. Можешь меня будить хоть с ноги, – кивнул он рогатой головой, растягивая губы в откровенно наглой и насмешливой улыбке.

– А? – ведунья наклонила голову, рассматривая то, что так заинтересовало демона.

То есть, собственно, на саму себя. Точнее, некоторые анатомические особенности, обычно скрытые, как минимум, под платьем, а чаще ещё и под рубашкой. А сейчас облачённые лишь в данные им от рождения светло-кофейную кожу. И любоваться этими особенностями демону ничто не мешало. Так как девушка просто сидела на нем верхом, прикрытая одеялом всего лишь до бёдер. Видимо, как она уснула на нем, так и проснулась…

Осознание катастрофы приходило медленно. Но уж когда все произошедшее осозналось, а, заодно, вспомнилась прошедшая ночь, ведунью словно цунами накрыло. С придушенным писком она нырнула под одеяло, накрывшись с головой. И даже умудрилась сползти вниз. Правда, оказалось, что она прижимается к горячему, как печка, боку лорда. Кстати, тоже абсолютно голому. А это, несколько… смущало.

Удрать ей окончательно и бесповоротно не дали. Твёрдые, словно под гладкой, бархатистой кожей стальные поручни были, руки обхватили её за талию, выволакивая на свет. Впрочем, эти же руки немедленно укутали девушку одеялом по самые плечи. Но сползти с демона не давали.

– Глаза открой, – вкрадчиво попросил лорд.

Арха в панике замотала головой.

– Ну, открой, – промурлыкал Дан, – пожалуйста.

Девушка даже губу закусила, решив, что глаза она откроет, только очутившись в собственной квартирке. В одиночестве.

– Котёнок, так не честно. Шаверы не краснеют.

– Краснеют, – буркнула она, пряча горящее, словно его крапивой исхлестали, лицо на груди демона.

– Нет, ну это уже свинство! – рыкнул он и вдруг замолчал, напрягшись всем телом. – Или… все настолько ужасно, да?

– Дан, да ты что?! – возмущённо запротестовала ведунья, вылезая из своего убежища.

Сгребла превратившиеся в спутанную мочалку волосы, перекинув их за спину. Если она сейчас не убедит его, что все было просто… Мать! Неужели всё заново начнётся? Опять беганье друг от друга и высосанные из пальца терзания? Ну, уж нет, она…

Над Архой откровенно потешались. В прищуренных красных глазах, которые из-за подсвечивающего их сбоку солнца, казались рубиновыми, плескался смех. Дан даже губы решительно сжал. Видимо, для того, чтобы не заржать в голос. Да ещё лапу свою, вполне по-хозяйски, пристроил на голый зад лекарки.

– Нет, когда ты пытаешься краснеть, мне нравится гораздо больше, – глубокомысленно выдал демон. – А то испепеляют меня взглядами часто. Убить хотят ещё чаще. А вот краснеющий шавер – это зрелище редкое.

– Пригласи в свою постель Ирраша, – прошипела разъярённая ведунья, пытаясь вырваться и гордо встать с постели, – и любуйся, сколько хочешь.

Естественно, что ни с гордым вставанием, ни с попыткой вырваться у неё ничего не вышло. Но пока она боролась, излишне богатая фантазия ведуньи успела нарисовать ей картинку, изображающая не в меру довольного Дана и мило смущающегося ушастого, растянувшегося на лорде. Лекарка хихикнула, потом гордо фыркнула, подавилась – и, не выдержав, расхохоталась в голос. До слез и всхлипываний, уткнувшись лбом демону куда-то под ключицу.

– Как все интересно, – протянул демон, легко поглаживая её по спине. – Ну, о том, что ты маленькая извращенка – я подозревал давно. Примерно с тех самых пор, как заметил, что больше всего в моей внешности тебя рога привлекают. То, что ты Ирраша искренне ненавидишь, ни для кого тайной не является. Но вот то, что любовь между мужчинами, которую, к слову, при дворе считают изысканной и очень современной, тебя так развеселит, я не ожидал. Тем более что у тебя в лучших подружках такой вот современный и изысканный ходит.

Арха утёрла слезы о гладкую, абсолютно лишённую растительности, грудь демона, мельком глянула на лорда и уставилась куда-то в сторону. Видимо, её крайне заинтересовал солнечный луч.

– Ты ещё насвистывать начни, – посоветовал демон, – чтобы уж совсем ни причём оказаться. Давай, спрашивай. Хотя, видит Тьма, я об этом пожалею.

– Почему?   – обиделась лекарка.

– Потому, что у тебя определённо талант задавать неуместные, неудобные и некорректные вопросы, – заверил её демон, удобнее устраиваясь на подушках и подтягивая ведунью повыше.

Арха показала ему язык и насупилась, твёрдо решив никаких вопросов ему не задавать. Решительности хватило минуты на три, в течение которых Дан молчал – только губы его едва заметно, но весьма насмешливо, кривились.

– А ты тоже… изысканный? – выпалила Арха.

Все-таки, любопытство умудрилось родиться гораздо раньше самой девушки.

– Нет, я скучный, унылый и крайне старомодный тип, – вздохнул Дан, сокрушаясь о собственной несовременности. – За модой постоянно опаздываю, а то и вовсе не поспеваю. В данном случае, боюсь, мы с придворными нравами вообще во времени разминулись.

– Но ведь Адин твой друг?

– Не друг, а помощник, – уточнил Его лордство, – но связи я, все равно, не вижу.

– Просто ты так сказал… презрительно. Ну, мол: он изысканный и моя подружка.

Арха смущённо ткнулась носом ему в шею. Но не потому, что ещё собственный вопрос смутил. А потому, что ладонь, поглаживающая её спину, начала проявлять заинтересованность другими частями тела девушки. Нет, сама ведунья ничего против этого не имела, и останавливать лорда не собиралась. Но все это… опять-таки смущало.

– Не презрительно, а недовольно. Меня не интересует, с кем он проводит своё свободное время. Меня бесит, ваша «дружба», которая позволяет ему белье тебе выбирать! – демон сжал девушку так, что она невольно пискнула. – Ты моя! Моя, поняла?!

Мир кувыркнулся, и лекарка вдруг осознала – её положение в пространстве поменялось и теперь она лежит на спине. А над ней нависает туша крайне рассерженного, сверкающего красными глазами, демона. Пожалуй, зрелище было бы страшным. Если бы не было таким восхитительным.

– Поняла, – кивнула она головой, забрасывая руки на шею лорда, – только вот зачем мне кто-то другой, если у меня уже есть самый лучший демон?

– Если я увижу рядом с тобой этого шаверского молокососа… – угрожающе прорычал Его лордство.

Но Архе психующие демоны уже оскомину набили. От одной из своих пациенток она как-то слышала весьма интересный рецепт, позволяющий заткнуть даже самого разговорчивого мужчину. Ведунье показалось, что данное время как нельзя лучше подходит для экспериментов.

Реальность превзошла все ожидания. Лорд замолчал и сам начал делать нечто такое, от чего лекарка мгновенно забыла, не только как разговаривать, но и думать.

***

– Вставай! – в третий раз повторил Дан.

– Не хочу, – буркнула ведунья, зарываясь лицом в подушки.

Которые пахли крайне неприлично, но довольно приятно. Ведунья задумалась, что они такое могли делать, чтобы подушки приобрели подобный аромат? Но от воспоминаний щеки мгновенно стали горячими. И Арха благоразумно решила, что анализ произошедшего стоит отложить до лучших времён. А сейчас стоит просто полежать. Благо тело болело так, будто его пинали. Почему-то даже плечи ныли.

– А ты есть не хочешь? – голосом завзятого соблазнителя поинтересовался демон.

Нет, сама лекарка ничего не хотела, абсолютно. Но вот ее желудок, словно команду получил, взбунтовался, колотясь в истерике и немедленно требуя того, чтобы его накормили. Пришлось со вздохом сесть.

– Ну, смотри, как все просто, – порадовался за нее рогатый. – Теперь еще пару часов верхом – и можно будет позавтракать.

– Пару часов? Верхом? Ты издеваешься? – выдохнула Арха, таращась на лорда.

Который вполне определённо издевался. Демон, застёгивая пуговицы на манжетах белоснежной рубашки, искоса глянул на неё и неопределённо хмыкнул. Только вот ведунья была убеждена, что настроение у рогатого просто превосходное. И в этом только её заслуга – приятно, Тьма все забери.

Правда, уже в следующий момент приятно быть перестало, зато стало страшно. Потому что Арха поймала собственное отражение в зеркале, висящем на стене. Ей немедленно захотелось забраться под одеяло, спрятаться в шкафу или зарыться в землю. В общем, сделать что-то такое, чтобы ни одно живое существо больше этого кошмара не видело.

– А, по-моему, все просто великолепно, – заверил ее Дан, наклоняясь над постелью, откинув за спину влажную после ванны гриву волос, и целуя девушку – долго, прочувствованно. – Ты никогда не выглядела лучше. Но если до обеда хочешь позавтракать, то стоит поторопиться. Одежда на кресле, ванна за той дверью. А я жду тебя внизу.

– Подожди, Данаш, а мы вообще где? – пришел в голову ведуньи весьма своевременный вопрос.

– У меня в гостях, – сообщил он, улыбнулся напоследок и скрылся с глаз.

Архе не осталось ничего другого, как выпутываться  из перекрученных в жгуты простыней. Раздумывая над тем, что такой ответ у рогатого, кажется, традиционный. На озере – у него в гостях, дома – в гостях. И здесь, неведомо где, тоже в гостях. Впрочем, на подробности лорд никогда особенно щедрым не был.

После ванны, которая оказалась обычной, без водопровода и набираемая явно вручную, есть захотелось почти непереносимо. Непривычные, похожие на мужские, брюки, рубашку и кожаную жилетку, Арха напялила на себя почти бегом. И кубарем скатилась по лестнице, обнаруженной за дверью спальни.

Дом был небольшим. Скорее, даже не дом, а маленький, но чистый и уютный коттедж. И Дан ждал ее внизу. Явно довольный, он наблюдал, как девушка сбегает по ступенькам. Но неожиданно его взгляд стал мрачным, как сама мрачность.

– Брюки ты больше носить не будешь, – не подразумевающим споры тоном, заявил он. – Ты, все-таки, не леди.

Ведунье всегда было, в общем-то, глубоко плевать, и на то, как она выглядит. И на то, что она «все-таки, не леди», о чем сама лекарка была прекрасно осведомлена. Но вот сейчас стало по-настоящему обидно.

– Все так плохо?

– Глупый маленький котенок, – заявил рогатый.

Демон одним шагом умудрившись преодолеть пару метров, которые их разделяли, обнял ее, прижимая к себе.

– Ты сама не понимаешь, что ты такое! – прорычал он. – Я имел в виду, что у тебя слишком много того, что мужчинам, тем более посторонним, показывать не стоит. Это леди от гвардейца не отличишь.

Арха, не слишком понимая, что он хотел сказать, подняла голову. Обычно по его глазам она не могла ничего конкретного определить. Но сейчас в них горело такое пламя, что все стало понятно без слов и переводов.