Текст книги "Самый лучший демон. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Катерина Снежинская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 62 страниц)

Лекарка подумала, что где-то по соседству большая собака завелась. И только потом сообразила, что это всего лишь демон зарычал. Утробно так, глухо. Правда, девушка так и не поняла, что это его разобрало.

– Ну, в общем, так оно и будет. Я просто хочу предупредить, чтобы на большее ты не рассчитывала. Адаш благородный и щедрый. Но эмоций у него хватает только на себя. Не строй иллюзий. Тебе же будет больнее.

– Каких иллюзий? – ведунья даже развернулась к демону, не вставая с пола. – Простите, лорд Харрат, но я не слишком понимаю, о чем вы.

Он молчал.

– Вы обещали ответить на мои вопросы, – напомнила она.

– Ты их еще не задавала, – не сразу отозвался демон.

– Зачем вы меня приволокли в эту пещеру? Не ваш Адаш, так кто-нибудь другой бы это ляпнул. Да и не только в этом дело. Ведь эта же ваша охота – она же традиционно мужская. Даже вон вашей невесте в голову не пришло за вами тащиться.

– Она мне еще не невеста.

– Особенно мило звучит «еще». Но это не ответ.

Определенно, кто то тут сейчас выплескивал всю наглость, накопленную за двадцать лет. И этот кто-то явно был не демон.

– Я не знаю, как на него ответить. Слишком много всего понамешено. Самый правдивый ответ – не знаю. Но ведь он тебя не устроит, – Арха согласно кивнула. – Я хотел увидеть, как ты себя ведешь с другими мужчинами, когда меня рядом нет. Как они реагируют. Посмотреть на тебя со стороны.

– Так мне не показалось? Вы меня действительно изучаете?

– Да.

Хотелось бы ей думать, что выговорил он это с трудом, со стыдом. Но ни намека на нечто подобное не было. Спокойно так сказал, как само собой разумеющееся. Где-то под горлом ведуньи завязался узел, который болел почти нестерпимо, остро, мешая даже глотать. Не говоря уж о том, что он практически не давал ей дышать.

Демон отлип, наконец, от двери, прошел в комнату, подтащил кресло к самой кровати, безжалостно собирая ковер складками и не замечая этого. Сел, но смотрел он только на свои сцепленные в замок руки, опершись локтями о колени и наклонившись так, что волосы почти скрывали его лицо.

Несмотря на всю боль, Архе нестерпимо хотелось запустить пальцы в его шелковистую даже на вид шевелюру, тонированную светом горящего ночника мягко-рыжими бликами. Хотелось провести пальцами по завиткам рогов – ей казалось, что они гладкие, словно отполированные, прохладные. Ведунье хотелось разгладить нахмуренные брови.

Но, конечно, ничего подобного она не сделала. Как сидела, так и продолжала сидеть.

– Арха, меня нельзя назвать хорошим или благородным даже по меркам лордов. Я холодный, расчетливый, могу быть подлым, если мне это выгодно. Часто бываю жестоким. У меня огромные амбиции и я их рано или поздно реализую. Все.

Если бы он все это не говорил спокойным, даже каким-то скучающим тоном, то лекарка бы решила, что демон красуется. Но Дан просто излагал факты. Не то, что про него думают другие. Не то, что он думает. А просто факты. Солнце заходит на западе, после зимы наступает весна, он будет подлым, если это выгодно. И реализует все свои непомерные амбиции. Причем вопрос необходимости жертв для воплощения его амбиций даже не поднимается. Нужны жертвы – будут. Тоже факт.

– Меня любят при дворе. Особенно мои ровесники. Те, кто будут у власти, когда сменится император. С кронпринцем у нас ровные, доброжелательные отношения. Мы никогда не были закадычными друзьями, но он мне доверяет. Меня считают эталоном гвардейца. Мне подражают. И – да, побаиваются. И положение моей матери тут не при чем. Я всего добился сам, самостоятельно. Продуманно, расчетливо, пользуясь только логикой.

– А еще вы скромный, – съехидничала ведунья, не выдержав его ледяного, безэмоционального тона.

– Нет, скромность в число моих достоинств не входит. Она не может принести пользы.

– А ваши друзья могут?

– Могут. Но они больше чем друзья. Каждый из них – недостающая часть меня.

– Короля делает свита, так что ли?

Она положила голову на колени, глядя на него снизу вверх. Лицо хаш-эда в отблесках пламени казалось еще резче. И старше. Сейчас он действительно походил на того, каким сам себя видел. А Архе почему-то подумалось, что без усов Дан выглядел бы гораздо моложе. Тогда и его родинка на скуле была бы заметнее.

– Именно. Хотя на трон я не мечу, но место где-то очень близко от него займу. И ты права, свита необходима.

– Я поняла. Вы холодный, рациональный, логичный и начисто лишены эмоций. А, точно! Еще все снесете на своем пути, не особо разбираясь, что вам там под копыта попалось.

– У демонов нет копыт. Это человеческая байка, – уголки его губ дрогнули в намеке на улыбку.

– Это замечательно. Только вот мне то вы это все зачем говорите?

– Я не знаю, как сказать… – он растрепал пятерней безупречно уложенные волосы, – я не верю тебе. И боюсь этого.

– Да, вроде, я вам еще не врала, – только и сумела выдавить лекарка, хотя, нечто подобного после подслушанного разговора ожидала.

– Ты врешь самим фактом своего существования! – как-то остервенело, но глухо заговорил он. – Ты прирожденный лекарь, ведунья. И при этом порой настолько наивна, что просто не верится. Ты не брезгуешь лечить всякое… всяких гвардейцев и мыть чужие горшки. Но при этом тебе и в голову не приходит готовить яды, например. Или, действительно, стать содержанкой.

– Ну, на это надежды у меня мало, – ошарашенно протянула Арха. – Извращенцев не так много…

– Вот, еще одно. Ты, при всем своем опыте, по-моему, даже не понимаешь, как действуешь на мужчин!

– Да я же грязнокровка!

– Да при чем тут нормы морали и банальная похоть, а?! – он, кажется, не замечая этого, опять перешел почти на крик. – Ты жертвуешь собой ради вообще незнакомых тебе людей и как будто даже взамен ничего не ждешь! Ты ничего не просишь! Так не бывает, понимаешь? Это вранье! Все чего-то хотят. А ты, ты-то чего хочешь?

– В университет поступить… – мягко говоря, напуганная, пролепетала ведунья.

– Тьма! Да если бы ты хотела, ты давно была бы там! Тебе подсказать, как лекари деньги зарабатывают, если уж тебе собой торговать претит?

– Мне и другим вредить претит. А, тем более, их убивать, – тихо заметила она. – Я аборты почти никогда не делаю.

Лорд расхохотался. Это было так неожиданно, что девушка просто в комок сжалась. Лично она ничего смешного даже близко не видела. Смех оборвался так же резко, как и начался.

– Ты как вообще в этом мире оказалась? – как будто внезапно от всего этого устав, пробормотал он. – Странная… зверушка. Сначала так забавно было за тобой наблюдать. Маленькая, всклоченная, решительная, бровки насупила, всеми командует. А сама от шавера шарахается. Потом я тебя как будто разглядел там, на озере. Ну и… Прости, конечно, но я только об одном думать мог, как бы тебя половчее…

– Завалить, – подсказала ведунья – он только кивнул. – А зачем вот это все было… вчера ночью?

– Я. Не. Знаю! – он опять завелся, словно в нем ключ кто-то повернул. – Мне покоя не давало, что ты одна тут… Я сам не понимаю, что и зачем я делаю!

– На лицо нарушение логики, – задумчиво протянула Арха.

– Да, Тьма тебя побери! – он сдавал подлокотники кресла так, что девушка отчетливо услышала натужный скрип дерева.

– Меня побери? Меня?!

Арха сама и не поняла, почему это сделала. У нее в голове страх его и обида за себя смешались в единый гудящий ураган. Который сметал на своем пути даже тень мыслей. Тем более что в черепе места было немного. Поэтому слишком быстро там ничего не осталось, кроме этого смерча.

Ведунья наклонилась вперед, опираясь на одну руку, а второй уцепилась за его рог, притягивая голову демона к себе. Лорд подался, наверное, от неожиданности. И лекарка его поцеловала. Точнее, просто прижалась своими губами к его, пахнущим мятой. Он на мгновение замер, а потом обхватил Арху, сажая на себя верхом. И уже не она его, а он целовал девушку. Хотя назвать то, что он делал поцелуем как-то неправильно. Но как будет правильно? «Пожирал» звучит не очень. Впрочем, в тот момент ей было абсолютно наплевать, как это называется.

* * *

– Арха, прекрати, пожалуйста, – тихо попросил демон.

– М-м-м? – она снова провела по его шее носом, закопавшись в мягких волосах.

– Ну, я же не железный, перестань! – он попытался отстранить ведунью.

С тем же успехом он мог попробовать пиявку от себя отодрать.

– Нет, ты железный, логичный и, вообще, демон! – заверила его Арха, прикусив за ухо.

Лорд тихонько рыкнул, а ведунья только довольно прищурилась. Он нравился ей до безумия. Ей казалось, что никого великолепнее хаш-эда Тьма еще не рождала. Все в нем приводило ведунью в восторг. Она сама себе напоминала кошку, ластящуюся к любимому хозяину. И это ей тоже нравилось.

– Вот именно. А ты маленькая, вредная провокаторша! – Арха не видела, но чувствовала, как он улыбается. – Ведьма!

– Ведунья, – поправила она его.

– Ладно-ладно, хоть сама Богиня. Поговори со мной, пожалуйста.

– О чем?

Девушка, наконец, оставила его шею в покое и выпрямилась. Сидеть на нем было очень даже удобно. Скрещенные ноги она сунула в щель между его спиной и спинкой кресла. И демон оказался практически полностью в ее распоряжении. Ну, не совсем полностью. То, что упиралось лекарке в бедро… Она решила пока считать это ножнами с кинжалом. Так вот, это ведунья предпочитала игнорировать до поры до времени. И Арху совершенно не смущало даже платье, снизу задранное до неприличия, а с плеч спущенное до границ этого самого приличия.

– О чем?.. – демон крепко задумался, потирая пальцами лоб и хмурясь.

Ведунья прекрасно видела, что Его лордство смотрит на нее из-под ладони. Его зрачки были узкие, наверное, чуть толще волоса. А глаза налились такой рубиновой краснотой, что, кажется, даже светились.

– Например, о… Ты меня совсем не боишься?

– А должна? – пожала плечами она, гладя пальцем загиб рога.

Он действительно был очень гладкий, как полированная кость, с чуть шероховатыми ложбинками и довольно острым концом.

– Я думал, что после того, как пол коридора разнес, ты от меня шарахаться будешь.

Демон перехватил ее руки, заставив их благонравно положить перед собой. То есть, ему на живот. А там были такие мышцы…

– Угу, а еще ты, объясняя своим друзьям, что они поступает неправильно, физиономии им чистишь. И они полностью соглашаются с твоей правотой, – рассеянно ответила ведунья, старательно изучая демоническую анатомию.

Рогатый что-то пробормотал, почти не разжимая губ. И опять перехватил кисти девушки и завел их ей за спину, придерживая одной своей рукой.

– Что? – возмутилась Арха, хлопая ресницами и пытаясь вырваться.

– Мы разговариваем, забыла? – наставительно пояснил хаш-эд и поцеловал лекарку в нос. – Кстати, мне действительно нужно кое-что узнать.

– Ладно-ладно, – обиделась она, – отпускай, я уже смирная.

– Точно? – усмехнулся Дан.

Девушка усиленно закивала. Но, кажется, лорд ей не поверил, потому что просто приподнял лекарку над собой, между прочим, на вытянутых руках приподнял, и, развернув к себе спиной, снова усадил на прежнее место. Так сидеть оказалось удобнее. Хотя, конечно, простор для изучения анатомии демонов сильно ограничился.

Зато теперь ведунья могла прижаться к нему, положив голову на плечо. А его руки, обнимающие ее, давали такое чувство уюта, словно Арху в одеяло завернули. Где-то на уровне ее лопаток билось сердце хаш-эда – сильно, гулко.

– Я правильно тебя понял: ты меня не боишься, я тебе не противен и тебе от меня ничего не надо? – его дыхание щекотало шею ведуньи.

От этого тепло, почему-то, разливалось внизу живота. Нет, чисто теоретически лекарка знала, почему. Но на практике ей такого ощущать не доводилось.

– Абсолютно правильно, – поежилась она, но отнюдь не от холода. – Кстати, что это за разговоры о принце… Как его там? Я так ничего и не поняла про иллюзии.

– Я хотел попросить Адаша позаботиться о тебе. Он мне кое-что должен, поэтому был бы добр и терпелив. Но ты могла принять доброту за нечто большее. Поэтому я решил тебя предупредить, – абсолютно спокойно, рассеянно поглаживая девушку по спине, объяснил демон.

– Что?

Арха, повернула голову, но разглядела только скулу, да кончик рога. Она была уверена, что ослышалась или опять не поняла. Тьма их знает, лордов. Они иногда так выражаются, что белое с черным перепутать можно.

– Арха, я просто думал, что ты теперь от меня будешь шарахаться. А я за тебя отвечаю. Не удерживать же тебя насильно, если тебе рядом со мной страшно. Так что, отдать тебя Адашу один из оптимальных выходов в такой ситуации.

Ведунья выпрямилась, глядя ему в лицо.

– Поправь меня, если я чего-то не поняла. Ты решил, что я от тебя с визгами убегу. Но, поскольку долг свой так и не выплатил, ты обязан обо мне позаботиться. Поэтому собрался отдать меня Адашу в качестве подстилки, чтобы он обеспечил мое безоблачное существование. И это хорошая идея, потому что он тебе должен и со мной бы обошелся по-доброму. Все так?

– В общем и целом, – поморщился Дан. – Спать с ним тебя бы никто не заставлял, но в остальном суть ты уловила.

Лекарка таращилась на демона во все глаза.

– Слушай, рогатый, а ты вообще нормальный?

– Данаш мне нравилось больше, чем «рогатый». И – нет. Я не нормальный. Большинство норм общества ко мне неприменимы, – с убийственной серьезностью объяснил он.

– Это я уже заметила. И что теперь с Адашем? Когда планируешь передать ему надо мной опеку?

– Никогда, – заверил ее Дан, вернув голову ведуньи к себе на плечо. – Ты меня не боишься, хотя я абсолютно не могу понять, почему. Наверное, ты тоже ненормальная.

А вот в этом Арха нисколько не сомневалась, без всяких «наверное». Пожалуй, даже мартовский заяц по сравнению с ней мог считаться образчик здравого смысла! Наверное, любая другая на месте ведуньи начала бы возмущаться, доказывать, что она личность. Что ее нельзя просто так кому-то отдать, да еще и не поинтересовавшись ее мнением. Что Его лордству привилегированность вместе с мочой между рогов шибанула.

Девушка ничего подобного делать не стала. Понимала прекрасно, что ничего она ему не докажет. Не столько из его слов, сколько из поведения Великолепной Пятерки ведунья поняла – всего возможно только два варианта. Первый – Дан прав. Второй – ты ошибаешься и Дан, все-таки, прав.

Большинство такое поведение объяснили бы не в меру завышенным самомнением. Но Арха искренне считала, что мужчины, который не считает себя вечно правым, просто не существует. Только у рогатого придерживаться такого мнения причин было больше. Иначе бы гвардейцы ему в рот не смотрели. По крайней мере, не Ирраш с Адином.

Поэтому она даже тему развивать дальше не стала. Передумал хаш-эд ее принцу отдавать – и спасибо ему большое, потому как лекарке и тут хорошо было. Считал он, что обязан о девушке заботиться? Пусть считает, ей это не мешает. Начнет мешать – Арха просто поступит по-своему. Думает, что вот так может ее кому-то отдать? Да пусть думает. Попытается на самом деле такое сделать, тогда ведунья и будет разбираться. А скандалы заранее устраивать – только за головной болью гоняться.

– Вы, дети Тьмы, все поголовно ограниченные самовлюбленные эгоисты, – прокомментировала Арха ситуацию и… зевнула вовсю пасть.

– Э, да у нас тут кто-то спать собрался, – улыбнулся демон.

– У меня был слишком насыщенный день, – буркнула она, обнимая лорда за шею. – Ты не уходи, пожалуйста. Хотя бы сегодня, ладно?

– Хорошо. Только еще одно…

Он, придержав девушку одной рукой, достал что-то из кармана. Тихо щелкнул замочек, и ведунья почувствовал на своей коже легкий холодок металла.

– Пусть она будет у тебя. И, Арха… Спроси меня, пожалуйста.

– Что спросить?

– Просто повтори вслед за мной: «Дан, ты не будешь со мной играть»?

– Зачем мне это спрашивать? – лекарка опять села прямо, заглядывая в его глаза, которые, как всегда, ничего не выражали.

– Потому что я поклялся Тьмой сегодня отвечать честно.

Арха сглотнула. Да, демон всегда следил за точностью формулировок. Например, гораздо естественнее звучало бы «не сделаешь мне больно». Не говоря уж о «бросишь», «предашь» и других глаголах, которые с начала времен рука об руку идут… Пусть будет, с любовью. Но, с другой стороны, то, что предлагал он, уже немало. Гораздо больше, чем ведунья могла бы рассчитывать.

– Данаш, ты не будешь со мной играть? – послушно повторила девушка.

– Нет, Арха. Никогда, клянусь. И если у меня появится такое желание или необходимость, то я просто уйду. Обещаю. Никакой дрессировки, приручения или использования в своих целях.

– Ну, вот с последним я не согласна. Против использования в некоторых личных целей я возражать не буду.

– Звучит интересно. Но об этом мы поговорим потом.

Хаш-эд встал, держа ее на руках. Уложил на кровать, укрыв одеялом до подбородка. И лег рядом, обнимая. Засыпая медленно-медленно, словно спускаясь по плавной дуге, Арха чувствовала его дыхание на своих волосах.

– А что дальше?

Может быть, шепот гвардейца ей и приснился. Но, кажется, ответила она в реальности.

– Какая разница? Главное то, что есть здесь и сейчас.

Арха безоговорочно приняла и демона, со стадом персональных тараканов, и правила его игры. Прекрасно понимая, что это может закончиться как угодно. Не будет лишь одного – счастливого конца. И пусть. Зато будет очень-очень яркий миг. Кто сказал, что он хуже, чем длинные, может даже и вечные, но сумерки? В конце концов, еще сегодня ночью ведунья признала единственный правильный путь. Тот, на котором он подает ей руку, а она следует за ним. Так чего же теперь жаловаться-то?

Глава тринадцатая

Я всегда учусь на ошибках тех, кто следовал моим советам.

Император Нахшон II

Левая рука сама собой потянулась лечь на стол, но ведунья вовремя поймала предостерегающий взгляд Адина. И ее ладонь осталась там, где и была – на коленях, поверх расстеленной салфетки. Оказалось, что есть подобным образом жутко неудобно. Хотя и до этого утра Арха ложку не всеми десятью пальцами держала. Но почему-то именно сейчас она чувствовала себя так, словно неожиданно стала однорукой. И нестерпимо тянуло оттопырить в сторону мизинец, хотя таких желаний за собой лекарка раньше не замечала. Если бы ей не сказали, что выставлять мизинец строго запрещено, девушке бы этого делать и в голову не пришло.

Кошмарный по всем параметрам завтрак, который вполне мог бы сойти за пытку особо впечатлительных особ, предваряло не менее кошмарное утро. Шай и Адин, без всякого предупреждения ввалившиеся к ведунье в комнату, объявили, что она просто обязана есть вместе со всеми. Честно говоря, Арху их помешательство на вопросе кто и где столуется, начало уже раздражать.

Но лекарка согласилась, что готова завтракать даже на крыше храма, если они оставят ее в покое и дадут поспать. Все-таки, деревенская наивность в ней была сильна. Потому что основным вопросом, стоявшим на повестке дня, оказалось не присутствие девушки в столовой, а умение Архи себя вести. Точнее, его отсутствие.

И пришла к ведунье безжалостная Тьма. «Спину держи прямо. Не наклоняй голову, а подноси ложку ко рту. Не клади приборы рядом с тарелкой. Положи вилку и нож поверх тарелки, когда закончишь есть. Ручка чашки должна быть повернута строго влево…». Когда она попросила объяснить, почему влево, лекарке посоветовали не умничать, а слушать и запоминать.

Когда они разобрались с тем, как надо есть, с ведуньи уже тридцать три пота сошло. И она, такая трогательно-непросвещённая деревенская девушка думала, что ее, наконец, оставят в покое. Куда там! Все только начиналось.

Пожелать доброго утра всем присутствующим Арха должна первая, а вот открывать рот за столом права не имела. Необходимо было дождаться, когда с ней заговорит тот, кто выше по статусу. К Дану лекарка обязана обращаться исключительно «лорд Харрат», к шаверу – «лорд Нашкас», к Адину – «лорд Лайраш». Тхия и Шая она имела право называть и по имени, но с непременной приставкой «лорд». С Адином тоже разрешалось фамильярничать, потому что он всего лишь наследник рода. Но упоминать его имя допустимо только после того, как он сам пожелает с ней общаться.

Так от обилия информации, которую несчастный мозг лекарки не в силах был переварить, голова у Архи не пухла никогда. Даже названия растений на древнем языке учились не в пример легче. И, главное, ведунья упорно не могла понять, зачем и кому это все нужно? Знай она, чего все эти завтраки-обеды будут стоить, то предпочла бы в собачьей конуре пищу принимать. Арху быстренько утешили, что ей и трети того, что необходимо, не рассказали.

Адин соорудил на ведовской голове очередную косу, которая больше напоминала шедевр кружевницы, чем прическу. Потом пришлось выслушать вопли Шая, не обнаружившего в гардеробе девушки ни одного платья, достойного его одобрения. Но, в конце концов, ей разрешили выдохнуть и позавтракать.

Точнее, ей показалось, что разрешили. На самом деле подобные мысли были еще одним образчик ее крайней наивности. Даже без всякого этикета Архе было бы сложно хоть ложку проглотить. Потому что демонесса никуда и не собиралась исчезать, как ведунья смутно надеялась после их последней встречи. И нет бы ей лекарку игнорировать, как раньше. Теперь золоторожка с девушки глаз не сводила.

Точнее, она упорно пялилась то ли на шею, то ли на грудь ведуньи. Арха даже посмотрела, нет ли у нее на платье пятна. Потом лекарка заподозрила, что демонессу гложет непреодолимое желание ее придушить. Но, кажется, так взволновала Адашу цепочка, подаренная Даном. Каким-то чудом красавица ее рассмотрела, хотя украшение было спрятано не только под платье, но и под сорочку.

Вообще, завтрак проходил в обстановке, далекой от дружелюбия. Зря Арху учили, кто к кому как обращаться должен. С тех пор, как она оказалась в столовой, кроме невнятных приветствий никто вообще слова не произнес. Дан изображал из себя Очень Мрачного Демона. И, казалось, что он мысленно вообще находится где-то далеко.

Тхия разве что голову в плечи не втягивал и в сторону ведуньи старался не смотреть. Он рассеянно крутил бокал с чем-то подозрительно красным. Это что-то уже оставляло на стенках посуды не тягучие разводы, а маслянистую пленку. В смысле, сворачиваться начала. Но это демона, кажется, не слишком заботило.

С реальностью Арху примеряло только отсутствие шавера. Если бы он присоединился к этому веселому застолью, то лекарка бы пошла и удавилась, не смотря ни на какой этикет.

Кстати, еда тоже была далека от идеала. Каша слегка горчила. Ведунье даже пришлось ее подсластить, хотя девушка старалась сахар вообще не употреблять. Вкуснее от этого варево не стало. Но, по крайней мере, она есть смогла. Ведь никто не удосужился растолковать, как именно по их лордским правилам ведунья могла отказаться от блюда.

– Мистрис Арха, – статуя Мрачного Демона решила, наконец-то, прервать слишком затянувшееся молчание, – я настоятельно вам рекомендую посетить сегодня библиотеку. Посмотрите, какие книги вам могут понадобиться для подготовки поступления в институт. И составьте список недостающего.

– Хорошо, лорд Харрат, – от неожиданности пискнула лекарка.

Звук звякнувшего по фарфору серебра резанул уши, заставляя волоски на шее встать дыбом. Леди Адаша, сцепив пальцы в замок, созерцала собственную тарелку. И, кажется, то, что все на нее уставились, демонессу ничуть не смущало. Судя по всему, она этого и добивалась.

– Дорогой, – негромко, но приторно-сладко пропела она, – а вы не считаете, что мистрис было бы удобнее готовиться в собственном доме? Возможно, будет разумнее снять ей какое-нибудь… жилье?

Арха была не в курсе, что по этому поводу думал Его лордство, но сама мистрис, как это ни удивительно, была полностью согласна с леди. Впрочем, рогатый тут же просветил окружающих о собственном мнении.

– Нет, не считаю, – отрезал он.

– Но…

– Леди Адаша, – кажется, перебивать леди запрещал этикет, но Дану на него было явно начхать, – мистрис Арха останется здесь. И вы это примете или покинете мой дом.

– Вынуждена вам напомнить, милый, – вскинула голову демонесса, сияя свежей утренней улыбкой, – что я все еще нахожусь под опекой клана Роос. Соответственно, мое пребывание в этом доме предусмотрено законом.

– Верно, – кивнул рогатый, – но не только меня тут память подводит. Во-первых, вашим опекуном был мой отец, а не я. Мне никто права опеки не передавал. Во-вторых, вы достигли возраста зрелости и в опеке не нуждаетесь. И, в-третьих, я не поднимал этот вопрос исключительно из нежелания идти поперек ваших капризов. Но если чьи-то капризы становятся вразрез с моими желаниями, то именно последнее я считаю приоритетным. Это понятно?

Над столом повисла такая тишина, что даже мух не было слышно. Не потому что они отсутствовали, а потому что крыльями махать боялись.

– Это понятно? – не повышая голоса, повторил рогатый.

Арха кивнула едва ли не раньше леди, причем сделала это гораздо увереннее и охотнее. Да что там ведунья – кивнули все присутствующие. От страха лекарку начало подташнивать. Под ребрами закололо, словно она иголку проглотила.

– И еще один момент, на котором я бы хотел заострить внимание. Я, Дан ашэр Харрат арш Роос, лорд Харррата, глава рода Роос, заявляю, что присутствующая здесь мистрис Арха, не имеющая рода, плод человека и шавера, принадлежит мне. И пусть Тьма услышит мои слова. Кто-то желает оспорить мое право?

За столом раздалось нестройное, произнесённое с разной степенью воодушевления, «нет». Арха промолчала. И не только потому, что ни чего из этого спектакля не поняла, но и потому, что засевшая под ребрами игла медленно, но верно превращалась в сгусток огня.

– Вы меня слышали, мистрис Арха? – решил уточнить рогатый.

– Да, лорд Харрат, – ответила девушка.

Точнее, хотела ответить. Но получилось у нее не очень. «Да» – она выдавить из себя сумела. «Лорд» вышло сиплым и малоубедительным. А «Харрат» лекарка выговорить просто не смогла. Она будто забыла, как надо буквы произносить. Или, точнее, языком ворочать, чтобы осмысленные звуки вышли. Во рту внезапно пересохло, как будто Арха сутки мучилась от жажды. Перед глазами мелькали черные мушки.

Ведунья машинально провела рукой по лбу, который оказался не только мокрым, но и ледяным. Мелькнула мысль, что ей должно быть гораздо больнее, но, почему-то, ведунья чувствовало все отстраненно, словно тело не ее было. Но не успела Арха додумать мысль до конца, как она пришла. Это была не просто боль. Лекарке казалось, что внутри у нее засела раскаленная кочерга.

Может быть, она заорала, а может ей только это примерещилось. Но вот падать девушка начала точно, потому что стол как-то странно накренился. Ведунья видела собственную руку, вцепившуюся в скатерть и посуду, медленно съезжающую к краю стола. Сознание начало уплывать. Последнее, что Арха услышала перед тем, как рухнуть во Тьму, был истошный, режущий по ушам вопль:

– Это не я, Дан! Я тут ни при чем!

* * *

Все происходящее ей воспринималось пунктиром. Короткий миг реальности – и затемнение. Не обморок, но что-то близкое к этому. Арха видела, как Шай и Адин повисли на Дане, пытаясь заломить его руки. Тьма! Что за лицо было у хаш-эда. Это даже лицом назвать нельзя! У ведуньи появилось мерзкое, мутное чувство, что это все когда-то уже происходило.

Она видела Тхия, загораживающего собой демонессу. Золоторожка присела на корточки, закрывая голову руками, сжавшись в комок. И визжала не переставая. Это было ново, но от этого ощущение нереальности, точнее, неправильности происходящего, не пропадало. Потом наступило затемнение. Лекарка не различала деталей, а окружающие воспринимались чересчур медленно двигающимися тенями.

Снова просветление – и над ней наклонился мужчина в профессорской зеленой шапочке. Он что-то бормотал, заглядывая Архе в глаза и оттягивая нижние веки. Ведунья хотела ему объяснить, но он ей такой возможности не дал. Надавил на замки челюстей и заставил проглотить какую-то жутко горькую жижу. Огненная кочерга в теле проснулась – и девушка опять отправилась в небытие.

Следующей была женщина. Ярко-рыжая, неправдоподобно рыжая, как будто крашенная. Ее буйные кудри на затылке прикрывал невероятно цветастый платок. Многочисленные нитки бус, качающиеся у Архи перед глазами, гипнотизировали. Но лекарку снова отослали во Тьму и не самым гуманным способом. Наверное, примерно то же самое можно почувствовать, если кому-то вздумается вывернуть тебя наизнанку, чтобы посмотреть, как внутренности смотрятся под светом Солнца. Даром, что выворачивали ведунью энергетически.

И снова была женщина, но на этот раз демонесса, арифед. Над постелью висел, источая тьму, рубиново красный амулет. От него ползли тысячи щупалец, впивающиеся в каждую пору Архи. Они буквально высасывали ведунью. То немногое, что еще от нее осталось. Это было не больно, но настолько омерзительно, что лекарка заорала. И снова вырубилась.

Последним опять был мужчина, немолодой демон с грустным лицом. Его темно-зеленая лекарская мантия расплывалась пятном, от которого накатила новая волна кислой тошноты. Спасибо Матери, этот девушку спасать не собирался. Увидев, что она открыла глаза, медик участливо наклонился к самому ее лицу, пахнув резким ароматом вина и плохих зубов.

– Мистрис Арха, как вы себя чувствуете?

Ведунья только устало прикрыла веки. Во рту царила высушенная пустыня. Ей казалось, что любое слово, произнесенное вслух, тут же зашуршит, как старая бумага. Чьи-то пальцы нежно погладили лекарку по щеке. Пришлось скосить глаза, чтобы посмотреть, кто и чего от нее хочет.

Рядом с постелью, кажется на коленях, стоял Шай. Его глаза блестели от слез. Пожалуй, это было даже красиво.

– А-ар, ну скажи хоть что-нибудь… – прошептал он.

– Кретины! – выдавила она из себя что-то больше смахивающее на карканье. – Придурки! Отвар овса мне и сок. Капустный или картофельный.

– Она бредит, – уверенно и печально констатировал лекарь, – отходит. Позовите близких, чтобы с ней могли проститься.

По щеке блондина поползла здоровая слезища.

– Пошел вон, коновал! – прошипела Арха, как змея, больная ангиной.

– Первый раз вижу, чтобы умирающая всех посылала, – задумчиво протянул шавер, находящийся вне поле зрения ведуньи.

– Вы меня чуть не угробили, идиоты!

Арха хотела швырнуть на голос подушку, но она просто вывернулась из ватных пальцев. Ослабела девушка все-таки здорово.

– Ар, так ты не умираешь? – у Шая глаза стали каждый размером с империал.

– Не дождешься. А вот убивать сейчас буду. Только дайте мне попить. И отвара принесите.

– М-да… – задумчиво протянул так и не показавшийся ей на глаза Ирраш. – Тхия, распорядись что ли? Заодно можешь вынуть Адина из петли. И сообщи Дану, что умирающая ожила. Пока он всю прислугу не перебил.