Текст книги "Том 2. Клетка для простака"

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 33 страниц)

Глава 10

– Рэнди? – Ивонн удивленно попятилась по лестнице, встретив нас, когда мы выходили из подвала. – Я вас повсюду искала. Что вы делали там, внизу?

– Всего-навсего репетировали спектакль на тему морали, – объяснил я непринужденно. – Лофтинг играет положительного героя, я – злодея. Как вам такой состав?

– А она – сама добродетель, я полагаю?

– Мы оставили эту роль для тебя, дорогуша, – прошипела Аманда. – Видишь, мы знаем, какая из тебя хорошая актриса.

Ивонн посмотрела на нее таким взглядом, словно хотела прожечь в ней дырку, но решила спустить ей последнюю реплику. Счет: один – ноль.

– Ладно, но все-таки что вы делали там внизу?

– Расследовали еще одно убийство. А вы зачем туда спускаетесь?

Ивонн нервно заморгала.

– Я обыскала уже весь дом, поэтому решила заглянуть в подвал.

– Думали, что я, возможно, навестил камеру пыток, как в старые добрые времена? – Я понимал, что циничен, но усталость давала о себе знать.

– Нет, Рэнди, – равнодушно пожала она плечами. – Я беспокоилась о вас. Все остальные в течение последних двух часов находились в гостиной, за исключением вас и…

– Андреа, – закончил я за нее. Кому-то ведь нужно было выговорить это имя, поскольку Ивонн этого явно не могла.

– Так это она… Вы серьезно насчет еще одного убийства?

Я кивнул.

– Пойдемте. Если все находятся в гостиной, мы покончим с печальными подробностями и немного поспим этой ночью.

– Разве мы сможем кого-то арестовать или задержать? – прошептала Аманда из-за моей спины. – У нас даже нет возможности вызвать полицию.

– Предоставьте это мне и Лофтингу, – доверительно сказал я, бросив взгляд на великана, стоявшего позади.

– Арестовать кого? – спросила Ивонн, когда я развернул ее и поспешил за ней вверх по лестнице. Мне бы доставило удовольствие потрогать ее округлую попку, когда она поднималась по ступеням, если бы я так яростно не размышлял именно над этим вопросом.

– Давайте выпьем, – весело предложил я, вводя свою маленькую компанию в гостиную. – Нам это нужно.

«Особенно мне», – подумал я, держа путь к шкафчику для ликеров. Корнелиус посмотрел на меня и быстро отвернулся. Джойс продолжала болтать.

Я приготовил напитки для Ивонн и Аманды и свежую порцию для Филиппы, которая угрюмо сидела в полном одиночестве у камина. Лофтинг пить отказался. Колдуя над коктейлями, я украдкой махнул мерный стаканчик бурбона, а потом сделал себе двойной со льдом.

Я стоял, пристально разглядывая Джойс и Корнелиуса. Через несколько секунд все постепенно замолкли и стали наблюдать за этой парочкой, прислушиваясь к их ссоре.

– Даже и не пытайся убедить меня, что ты не крутил шашни ни с одной из этих девчонок за моей спиной! – брызгала слюной Джойс.

– Джойс, ради Бога, – нервно шептал Корнелиус, успокаивая ее. – Какое это имеет значение? Ты же знаешь о моих чувствах к тебе. Наши отношения…

– …закончатся, если ты не начнешь сдерживать свои желания залезть в трусики каждой молоденькой потаскушке, глупой настолько, чтобы поверить, что это красивое тело знает, как заниматься любовью.

– Раньше ты никогда не жаловалась!

– Не хотела наносить удар твоему нежному самолюбию. Но не забывай, я научила тебя всему, за исключением жизнестойкости. Без меня занятия любовью с тобой напоминали бы обыкновенную случку.

– То, чему ты меня «научила», я узнал еще в средней школе, – прошипел Корнелиус нарочито спокойно, растягивая слова, стараясь не сорваться и не выдать своего растущего гнева. – Но то, как ты ко мне подкатилась, изображая из себя все познавшую опытную львицу, заставило меня принять решение притворяться наивным.

Джойс резко вскрикнула и залепила ему пощечину.

– Определенно вы можете быть сильнее, миссис Джонсон, – непринужденно заметил я. – И доказательство тому – шишка у меня на голове.

Она резко повернулась ко мне.

– О чем это вы? Я вас пальцем не трогала, но если вы сунете свой нос в мои дела, я вас убью!

– Похоже, ты с луны свалился и позабыл о том, что произошло, – ухмыльнулся Корнелиус. – Кто станет напрягаться и бить такого бездельника?

– А как насчет того парня, что убил девушку по имени Андреа, которая почему-то сейчас подвешена в подвале?

За своей спиной я услышал не слишком сочувственное бормотание Филиппы:

– В итоге остались четверо…

– Если бы я ударил тебя, – презрительно вымолвил Корнелиус, – ты бы не поднялся через два часа.

– Откуда вам известно, что это произошло два часа назад? – спросил я, уцепившись за его оговорку. Какой адвокат упустил бы такой случай!

Корнелиус заткнулся, только изумленно посмотрел на меня, что само по себе явилось ответом.

– О’кей, – согласился я. – Это не вы меня ударили. Вы были слишком заняты тем, что пытались убрать тело Андреа, и, пока я подсматривал за вами, ваша подружка подкралась ко мне сзади.

– Корнелиус! – У Джойс перехватило дыхание. – Он что, обвиняет тебя в убийстве?!

– Он обвиняет нас обоих, тупая твоя башка!

– Зачем мне кого-то убивать? Как вы смеете говорить подобное! – Джойс уперлась в меня испепеляющим взглядом.

– Последовательность событий не оставляет никаких сомнений, – настаивал я, прихлебывая спиртное. – Вы приехали, решительно настроившись отомстить вашему братцу за отказ завещать вам часть своего состояния. Вы угрожали, что ни одна из девушек не получит и пенни. Нетрудно заметить, какой жестокой вы способны стать, когда чувствуете, что вас дурачат, – именно в таком состоянии вы находитесь сейчас. Итак, вы настолько ненавидите любого, кто мог бы унаследовать деньги вместо вас, что решились-таки на убийство. Когда вы бросили вашего брата, Лофтинга и меня в столовой, объявив, что намерены остаться, вы, должно быть, увидели Райму в коридоре наверху и проследили, как она вошла в мою комнату. Именно в тот момент вы созрели для действий. Не откладывая расправу в долгий ящик, спустились вниз, отыскали нож, проскользнули в мою комнату и добрались до девушки. Она думала, что пришел я, – поэтому вы преспокойненько ее убили.

Теперь Джойс стояла в двух футах от меня. Пальцы ее согнулись, как когти хищника, и она медленно водила ногтями по бедрам, словно оттачивая их для смертельного удара. Я покончил со своей порцией спиртного одним глотком. Лофтинг стоял на расстоянии нескольких дюймов от меня, слева и позади Корнелиуса. Оттуда он контролировал дверь. Все смотрели на меня. Словно в зале суда.

– Конечно, я, возможно, и ошибаюсь, – продолжил я скромно, – Корнелиус сам способен совершить все эти убийства, но мне кажется, что он не стал еще такой комнатной собачонкой, которая выполняет все, что ей прикажут. И хотя в его интересах помочь вам все скрыть, у вас ничего не выйдет, если станете доказывать, что эти убийства совершил он.

– Я никого не убивал, – тихо, но решительно произнес Корнелиус. – Клянусь. И готов поклясться кое в чем еще: вы никогда не докажете, что это сделал я.

– Ваши клятвы значат для меня столько же, сколько завещание, подписанное Дональдом Даком. Но я вам верю. В любом случае вы не убивали Черил. Ее столкнули со скалы в то время, как вы находились в игровой комнате, играя совсем в другие игры. – Джойс перевела взгляд с меня на своего дружка и опять – с него на меня. – Это сделала Джойс, – уверенно заявил я. – Возможно, увидела, как девушка вышла из дома на прогулку, и воспользовалась случаем. Ей неожиданно пришла в голову великолепная идея – убить одним камнем двух зайцев. Она бросилась в первую попавшуюся комнату, чтобы отыскать что-нибудь, принадлежащее другой девушке, предмет, который она могла бы оставить рядом с телом. В ящике шкафа Джойс нашла свитер, его, очевидно, носили, и, следовательно, кто-нибудь видел. Она взяла его, не зная, что тот больше не годится его владелице, и бросилась из дома, разорвав его, вероятно, по дороге, чтобы придать ему вид поврежденного в борьбе. Когда Джойс обошла дом, то увидела, что Черил стоит на скале, любуясь видом на океан. Девушка была поглощена этим занятием, поэтому Джойс удалось подойти к ней сзади незаметно и схватить за плечо. Черил развернулась, а Джойс сунула ей рукав свитера. Черил непроизвольно схватилась за него, а Джойс в то же мгновение столкнула ее.

– Вы совсем рехнулись, Робертс! – брызгала слюной Джойс. – Это настоящее сумасшествие – вы сами не верите в то, что несете. Корнелиус…

– В первый раз слышу об этом, – оборвал ее Корнелиус. – Она ничего мне не говорила. Я понятия не имел о других девушках, пока все не произошло.

– Корнелиус! – завопила Джойс. – Ах ты, мерзкий племенной бык! Что же ты делаешь?! Не смей говорить, что я кого-то убила! Ты же не можешь этого знать!

– А я вообще ничего не говорю, – ответил мистер Райан, широко улыбаясь. – Во всяком случае, не стану, пока не увижу адвоката. – Глаза его насмехались надо мной.

Я принялся живописать другую картину.

– Тогда вернемся к Андреа. Если мы допускаем, что Корнелиус только помогал Джойс избавиться от тела после того, как произошло убийство, значит, Джойс каким-то образом выманила Андреа из дома – или последовала за ней, когда та вышла прогуляться, – и размозжила ей голову камнем.

У Джойс перехватило дыхание. Было похоже, что ее стальные нервы вот-вот лопнут.

– На самом деле не так уж и важно, что сделал Корнелиус, – успокоил я. – Несомненно одно: он вступил в сговор до убийства, в чем нетрудно будет убедить суд присяжных. И это тоже делает его виновным.

– У вас нет доказательств, – язвительно бросил телохранитель. – Я не знал заранее, что произойдет. Это факт.

Я пожал плечами.

– Вы же не станете отрицать, что помогали избавиться от тела. Это неопровержимый факт. – Его кривая ухмылка начинала меня раздражать, и если бы у меня снова оказался тот бильярдный кий, я забил бы два шара в боковую лузу, еще и скользких впридачу! От одной этой мысли раздражения у меня поубавилось.

– Но, Рэнди, зачем ему потребовалось тащить тебя и Андреа в подвал? И почему никто его не видел? – Рядом со мной встала Аманда, кусая ногти. Сейчас она смотрела мне в лицо широко раскрытыми перепуганными глазами и дрожала.

– Отвечу, мисс, – вмешался Лофтинг. В натянутой атмосфере его высокий голос прозвучал резко. – В подвале есть черный ход. Дом выстроен на небольшом скальном основании, и фасад его расположен чуть выше уровня земли.

– А Джойс и Корнелиус лучше, чем кто-либо, изучили дом, – подхватил я. – Джойс, без сомнения, известен здесь каждый уголок, поскольку она приезжала сюда и раньше.

– Но зачем потребовались такие сложные манипуляции? – настаивала Аманда.

– Не знаю, – признался я. – Полагаю, что мистер Райан решил отомстить мне таким изощренным способом. Он не стал меня убивать, но сделал мои следующие несколько часов насколько мог неприятными и болезненными. С другой стороны, возможно, он думал, что меня никто не найдет и я так и буду висеть, пока не умру.

– Значит, Рэнди, – вздохнула Ивонн, – Джойс убивала девушек без разбора и убила бы и нас, если бы ты ее не разоблачил. Но теперь мы можем расслабиться.

– Скорее, она сама раскрылась, – рассудил я. – Все указывало на нее, и я не мог этого не увидеть, если как следует поразмыслить. Одно меня беспокоит – у нее нет реальных мотивов для второго и третьего убийств. Я заставил мистера Брэдстоуна пообещать ей малую толику состояния, если она согласится не оспаривать завещание ни до, ни после его смерти. Несомненно, ей хотелось денег – но подвергать себя риску, продолжая серию убийств только лишь из мстительности?!

– Возможно, Джойс считала себя неуязвимой именно потому, что вы сочли бы, что у нее нет мотивов, – предположила Филиппа.

– Теперь, когда мы установили виновных, мистер Робертс, что вы предлагаете делать с пленниками? – спросил Лофтинг.

– Только без грубостей! – взвизгнул Корнелиус. – Я сдаюсь добровольно.

– Свинья! – завопила Джойс, оборачиваясь к нему. Она бросилась вперед, пытаясь ногтями достать его лицо. Парень отразил нападение, оттолкнув ее от себя.

Лофтинг сделал быстрое движение, крепко обхватив обе руки Джойс, и держал ее так, что она не могла пошевелиться.

– Их надо запереть в их комнате, – предложил я. – Нельзя ли закрыть ставни на окнах снаружи?

– Да, конечно, у нас на случай непогоды имеются ставни.

– Дорогая, – выдохнул Корнелиус. – Я так прекрасно провел тут время.

Когда их заперли, я решил, что настала пора пропустить еще стаканчик. Вернувшись в гостиную, я застал там Аманду, которая сидела, тупо уставившись в камин. Я присел рядом с ней на ручку кресла и уставился на золу, как и она.

– Не разжечь ли камин? – спросил я от нечего делать.

– Не холодно, – ответила она. Мысли ее витали где-то далеко. Несколько минут спустя Аманда продолжила сонным голосом:

– Я кое о чем размышляла, Рэнди.

– И о чем же?

– Все это представление, после того как мы вернулись из подвала, – сперва ссора между Джойс и Корнелиусом, потом ваши замечательные выводы и, наконец, вопли Джойс, когда она бросилась в драку, – продолжалось довольно долго, и шума было много. Наверняка, если еще кое-кто находился в доме, наш скандал привлек его любопытство.

– Наверняка, – кивнул я. – Через минуту я собираюсь перемолвиться словечком с Брэдстоуном. Дать ему знать о том, что происходит. Но не думаю, что он спустился бы из своей комнаты, даже если бы в прихожей началась перестрелка. Он слишком болен, и в любом случае, какой от него прок?

– Я не имела в виду Брэдстоуна.

– Неужели?

– Я думала, где сейчас Робин?

Глава 11

– О, Рэнди! – всхлипнула Аманда. – Ты думаешь, что он сперва занялся с ней любовью? – Она прижалась ко мне, крепко вцепившись ногтями в мое плечо.

Омерзительно умереть так – обнаженной и распростертой на вылинявшем покрывале в позе ожидания мужчины.

Однако я не счел, что с ней кто-то занимался любовью. Все произошло быстро, когда Робин спала или расслабилась отдыхая, – кухонный нож насквозь пронзил ее сердце. Крови оказалось не много, хотя рана была довольно большой. У мертвых не бывает кровотечения.

Аманда больше не взглянула на мертвое тело, да и меня не увлекало это печальное зрелище, поэтому я медленно и осторожно подтолкнул ее к двери.

Когда мы оказались в гостиной, девушка стала потихоньку приходить в себя. Я налил ей двойной бурбон, а себе – нет. Хотя ум старика Робертса использует спиртное в качестве горючего, я решил, что с него достаточно, чтобы выдержать перекрестный допрос свидетелей.

– Я пойду повидаться с Брэдстоуном, а потом снова соберу всех здесь, – предупредил я Аманду, когда она отхлебывала из стакана, крепко держа его двумя руками.

– Не оставляй меня одну, Рэнди, – взмолилась она.

– С тобой все будет в порядке. Ничего не случится, пока Корнелиус сидит под замком. – Я улыбнулся ей, изо всех сил стараясь выглядеть уверенно, но, похоже, это не слишком-то приободрило ее, что неудивительно, поскольку в глубине души я и сам не испытывал оптимизма.

Сначала я заглянул в пустой кабинет, потом отправился на поиски Лофтинга. На верхней площадке лестницы я наткнулся на Ивонн, спускавшуюся вниз. Она переоделась: фривольное мини-платье с низким вырезом никоим образом не скрывало ее прелестей. Я не мог удержаться, чтобы не вообразить себе те самые трусики-бикини без ластовицы; для того чтобы убедиться, надеты ли они на ней или нет, мне пришлось бы спуститься на ступеньку ниже. При этой мысли у меня подкосились ноги, но я не двинулся с места.

– Посмотрите, что я нашла, – гордо улыбаясь, она протянула правую руку, в которой держала помятый ярко-розовый кашемировый свитер.

– Он без рукава? – задал я совершенно излишний вопрос.

Ивонн кивнула с чрезвычайно довольным видом.

– Я только что видела, как Джойс пыталась от него избавиться.

– Она же заперта в своей комнате! – изумился я. – По крайней мере, ей следует быть запертой.

– Теперь-то она под замком, – самодовольно сообщила Ивонн. – Но несколько минут назад она уговорила Лофтинга отпустить ее в ванную. Дверь в мою комнату была чуточку приоткрыта, и я услышала, как они шли по коридору. Я высунулась, и мне показалось, что фигура мисс Дракулы выглядела как-то необычно, – и, присмотревшись, я решила, что до этого у нее животик так не выпирал. Просто по наитию я заглянула в ванную, когда она ее покинула, и обнаружила вот это за ванной. Что скажешь? Разве я не талантливый детектив?

– Сэм Спейдер влюбился бы в вас, – развел я руками.

Ивонн сделала шаг вниз, и кончики ее вздымавшихся грудей оказались в семнадцати дюймах от меня. Я посмотрел сверху вниз на обольстительные округлые холмики, отделенные друг от друга ложбинкой, и это навело меня на мысль, что платье по крайней мере на размер меньше, чем нужно.

– Знаю, как вас отблагодарить, – выдохнула она. – И хочу. Вы позволите мне сегодня ночью?..

– Ночь нежна, – заметил я колко. – Кто знает, что она принесет? Произошло еще одно убийство.

– О нет! – задохнулась она. – Значит… нам грозит опасность?

Ивонн неожиданно бросилась мне на шею, чуть не сбив меня с ног. Я схватился за перила и разжал ее руки.

– Это произошло еще до того, как мы посадили под замок Джойс и Корнелиуса, – успокоил я. – Похоже, это дело рук Корнелиуса.

Ивонн вздохнула и снова бросилась на меня, на сей раз пики ее грудей крепко прижались к моему телу.

– Кто… это? – спросила она.

– Робин.

– Вонючие свиньи! Они задумали перебить нас всех, – хрипло произнесла Ивонн, сверкая глазами, устремленными на верхнюю площадку лестницы.

– Вы не видели Лофтинга?

Она обернулась и с минуту не сводила с меня пронзительного взгляда, прежде чем осознала, о чем я спросил.

– О, он спустился после того, как препроводил эту сучку Джонсон назад в ее комнату. А что?

– Я считаю, что нам надо устроить небольшую вечеринку; большая удача, что мы остались в живых. Карл мне понадобится, чтобы собрать всех. Встречаемся в гостиной.

– Замечательная идея, – улыбнулась Ивонн. – Действительно, пора расслабиться для разнообразия. – Бросив на меня любопытный взгляд, она задала вопрос в лоб: – Рэнди, как долго вы собираетесь тут оставаться? Когда же вы или мистер Брэдстоун… или все вместе решите, кто же из нас получит деньги?

– Нечего волноваться. Мы сделаем это сегодня же вечером.

Глаза ее расширились от возбуждения.

– Неужели?!

– Несомненно. А почему бы нет? Мы сыграем в шарады, и победившая команда сорвет куш.

– Черт бы вас побрал! Я думала, вы серьезно, – разозлилась она.

– Совершенно, – ответил я. – Будьте в гостиной через час и увидите.

Я оставил Ивонн в ее просвечивающем зеленом платье и решительно зашагал вниз по лестнице. Мне все равно, будь на ней хоть власяница! Мной овладело стремление бороться за правду и справедливость.

Достигнув последней ступеньки, я все-таки оглянулся и посмотрел вверх. Нет, она надела совсем другие трусики!

Лофтинг каким-то образом ускользнул от меня и теперь находился на кухне. Я отослал его, чтобы подготовить мистера Брэдстоуна к встрече со мной, а потом собрать всех в гостиной. Пока ждал, я решил, что мне пора выпить, и направился к шкафчику для ликеров.

Я только что добрался до гостиной, когда вздрогнул от неожиданного громкого стука в парадную дверь. Сломя голову помчался в прихожую, схватился за массивную медную ручку и с силой потянул ее на себя. Тяжелая дубовая дверь подалась, и передо мной предстал телефонный монтер с большим железным ящиком для инструментов и мотком проволоки – высокий морщинистый человек с волосами песочного цвета в черном свитере с высоким завернутым воротом. Он коротко объявил:

– Сообщили – ваш телефон выведен из строя.

Я быстренько проводил его в кабинет Брэдстоуна, и тот стал обозревать разбитые лампы и обрезанные провода.

– Надо вернуться в лодку.

– Разве вы сможете это починить? – спросил я с отчаянием в голосе.

– У меня там все лампы. Вернусь через минуту.

Монтер оставил свой ящик с инструментами и отчалил, вернувшись через пять минут с картонной коробкой, полной лампочек. Двадцать минут спустя телефон заработал, монтера отослали на кухню, где Лофтинг пообещал соорудить ему восхитительный ужин, а я уже протянул руку к трубке, чтобы позвонить в полицию. Но тут телефон зазвонил сам.

Не успел отзвучать первый звонок, как я схватил трубку и заорал в нее:

– Кто бы вы ни были – помогите!

– Полагаю, теперь вы нуждаетесь в помощи. – Ледяной тон Мэндалы Уормингтон прерывали помехи на линии.

– Если ты думаешь, что последние два дня я только и делал, что забавлялся с сексуальными красотками, у которых по мне текли слюнки, то ошибаешься, – огрызнулся я.

– Разве? – спросила она со значением.

– Да! Ошибаешься! – возмущенно заявил я. – Мне пришлось и еще кое-чем заниматься – пытался, например, предотвратить убийство.

– Неужели? И вам это удалось?

– Некоторые живы до сих пор. – Я старался смотреть на вещи с положительной стороны. – Скажи, а это ты послала монтера чинить телефон?

– Да. Пытаясь прозвониться, я поняла, что линия не работает, поэтому и позвонила в телефонную компанию. Они уже об этом знали, но не планировали послать человека на остров раньше чем через неделю. Мне пришлось воспользоваться всем влиянием компании «Робертс, Робертс и Гримстед», чтобы заставить их поторопиться.

– Это посреди ночи-то?

– Они очень услужливы, – заметила Мэндала бесстрастно.

– Могу поспорить, этому способствовал твой эротический голос, – заметил я цинично.

– Как ты смеешь говорить в таком тоне с женщиной, которая только что спасла тебя от определенного рода истощения? – дерзко ответила она, а потом добавила более серьезным тоном: – Это шутка, насчет убийства?

– Вовсе нет. Четверо девушек мертвы. Я расскажу тебе все, когда завтра вечером мы будем ужинать вместе.

– Я предпочла бы послушать о наиболее чувственных аспектах вашего опыта общения с барышнями, – отчеканила она.

– Пока мы не перешли грани приличия, мне хотелось бы получить информацию, добытую твоим детективом.

– О’кей. Конечно, мне пришлось прибегнуть к убеждениям некоторого рода. Вот, например, одни духи сто или сорок пять долларов за унцию. А затем за ужином и напитками у меня в квартире я поведала ему, насколько важно…

– Не надо подробностей! – заорал я.

– О-о-о! – разочарованно протянула Мэндала. – Полагаю, это только лишний раз доказывает, что ты вовсе не интересуешься моей приватной жизнью, не то что я. Во всяком случае, детективное агентство откопало садовника, который работал в приюте, когда туда привезли девочку. Теперь ему шестьдесят восемь лет, и он на пенсии, но помнит ее довольно хорошо, потому что в то время она его заинтересовала. В таком людном месте, как приют, на нее не обращали никакого внимания. Он сказал, что девочка держалась замкнуто. Никогда ни с кем не разговаривала без принуждения и больше всего хотела, чтобы от нее отстали и не трогали. Садовник пожалел бедняжку – конечно же она была миловидной девочкой – и стал по-своему проявлять к ней внимание. Через несколько дней она начала с ним беседовать. У нее не сложились отношения ни с учителями, ни с нянечками, и она не подружилась с другими детишками.

– Как долго она там находилась?

– Три недели.

– Неудивительно, что она об этом ничего не помнит, – пробормотал я себе под нос.

– Однако под показной застенчивостью скрывался характер очень решительный и самоуверенный – вот почему ее так быстро удочерили. Она могла найти подход к любому, чтобы заполучить желаемое.

– Что еще садовник знает о ней?

Мэндала задумалась на несколько секунд, и в трубке что-то загудело.

– Ну, он помнит, что девочку привез мужчина, несомненно дружок матери, – она просидела в приемном покое в течение трех часов, не вымолвив ни слова. В конце концов садовник не выдержал и напомнил о ней персоналу. Оказалось, что о ней просто забыли. С тех пор он настолько ею заинтересовался, что расспросил о ней. Конечно, никто не знал о ней много, но мужчина, который оставил ее, назвал имя ее матери и сообщил, что она умерла. Садовник также запомнил людей, которые ее удочерили, охарактеризовав их как приятных, но очень строгих.

– И это означает, что он знает ее полное имя, – догадался я.

– И кто только сказал, что из вас, мистер, никогда не получится детектива? – весело осведомилась Мэндала.

– Кто бы это ни был, он прекрасно знал, о чем говорил, – огрызнулся я. – А теперь сообщи мне кое-что еще.

– Конечно. Что ты хотел бы узнать?

– Имя девочки!

Мэндала хихикнула.

Когда Лофтинг пригласил меня войти, старикан восседал на своей кровати под пологом на четырех столбиках.

– Мистер Робертс, – вздохнул он. – Лофтинг только что известил меня о четвертом убийстве. Это безнравственно! По-настоящему безнравственно! И я решил прекратить расследование и поделить свои деньги поровну между оставшимися в живых девушками.

– Вам решать. Но после того как вы узнаете все факты, включая и имя вашей дочери, – уступил я.

Бертрам начал было наклоняться вперед, но старые кости ему не повиновались, и он снова откинулся на подушку.

– Вы знаете… вы знаете, кто она?

Брэдстоун тоскливо улыбнулся, когда я кивнул, а его веки спастически затрепетали. Мне пришло в голову, что бурная радость приведет к фатальному сердечному приступу, но старикан оправился и пристально уставился на меня. Голос его звучал твердо.

– Кто она, мистер Робертс? Вы в этом уверены?

– Да, я уверен, что знаю, кто она. Видите ли, это выяснилось вовсе не в результате работы ума и моих уникальных способностей анализировать человеческие характеры, просто дополнительная работа для детективного агентства.

– Тогда продолжайте. Скажите мне, кто она.

– У вас хватит сил, чтобы спуститься вниз, мистер Брэдстоун? – заботливо спросил я. – Мне бы хотелось познакомить вас с нею лично.

Старик изучал меня, хитро прищурившись.

– Похоже, вы что-то задумали? Кроме сообщения доброй новости о моей дочери. – Брэдстоун неожиданно замолчал. И воздух стал с шипением поступать в его распадавшиеся легкие. – Она не умерла? – задыхаясь, переспросил он.

Я покачал головой.

– Нет, ваша дочь жива и здорова, – ободряюще ответил я. – Но вопрос о четырех убийствах остается в повестке дня.

– Они совершены моей полоумной сводной сестрой и ее мускулистым дрессированным орангутангом? Лофтинг рассказал мне, что вы заперли их в комнатах.

– Верно, – согласился я. – Все говорило за то, что Джойс убила первых трех девушек в припадке бешеной зависти. Но последнее убийство предполагает почерк Корнелиуса.

– Очевидно, она заразила его своим ядом.

Я улыбнулся.

– Я мог бы этому поверить, Брэдстоун. Но, думаю, эту черту характера вы находите достойной восхищения.

– Только в себе, мистер Робертс, – откровенно заявил он. – В других людях я считаю ее презренной… и опасной.

– Точно так же и я не верю, что Джойс обладает настолько изощренной хитростью, чтобы убедить своего телохранителя совершить преступление, которое совсем не в его интересах.

– А почему бы и нет? Меня он не поразил своим исключительным умом.

– Верно, но Корнелиус чрезвычайно эгоистичен и уверен в себе. Однако назовем вещи своими именами. Если он жаждет денег, то ему стоит всего лишь присосаться к Джойс или к одной из девушек, чтобы их получить.

– Тогда ответ прост. Джойс объявила ему, что не даст ни цента, если он ей не поможет.

– Возможно, – согласился я. – Но маловероятно. От убийств Джойс не получала никакой выгоды, а вы ей обещали разумное наследство.

– А если она мне не поверила и боялась, что я возьму свое слово назад?

– И все-таки Корнелиусу не было никакого резона помогать ей. С другой стороны, соблазнив некоторых девушек, он увеличил бы свои шансы участвовать в джек-поте. Конечно же если бы смог все сохранить в секрете от Джойс. Но даже в этом случае, я уверен, она простила бы ему, пока считала его шашни элементарным проявлением юношеского животного инстинкта. Видите ли, я не стал бы утверждать, что Джойс угрожала Корнелиусу и загнала его в угол. Я придерживаюсь той точки зрения, что она слишком в нем нуждается и не позволит, чтобы обвинение пало на него.

Старикан нахмурился, бессмысленно расправляя складки покрывала на коленях.

– Тогда кто же, по вашему мнению, задумал и осуществил все эти убийства, мистер Робертс?

– Вряд ли они совершены одним человеком, – безразлично бросил я.

Брэдстоун поднял на меня слезящиеся бесцветные глаза и устало вздохнул.

– Если вы соберете всех, Лофтинг, я присоединюсь к вам внизу.