Текст книги "Том 22. Коварная красотка "

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 30 страниц)

– Именно, – подтвердил я.

– Меня попросил об этом Элтон Чейз. Сказал, что собирается на бал…

– Где вы его взяли?

– В маленьком ателье. – Лицо Риверса помрачнело. – Я вообще не понимаю, откуда у них клиенты. Хозяин – совершеннейший невежда и грубиян.

– Вы взяли костюм на имя Чейза?

– Нет… – Он слегка побледнел. – Этот старый хрыч вел себя так, что я не захотел называть настоящих имен. Назвался мистером Смитом. – Он пожал плечами. – Возможно, это было глупо.

– Вы действовали по наитию, – заметил я с видом человека, хорошо разбирающегося в таких вещах. – Временами человек, сам того не осознавая, повинуется подсознательным импульсам…

– Очень рад, что вы меня понимаете, лейтенант. – На его лице снова заиграла улыбка. – Мистер Джанос рассказал мне, что на бедняге Чейзе, когда его нашли мертвым, был костюм клоуна, и тогда я сразу понял, что рано или поздно вы все равно узнаете, откуда он взялся. Мне очень жаль, что я доставил вам лишние хлопоты.

– Пустяки! – великодушно заявил я. – Но теперь вы действительно можете мне помочь.

– Охотно, лейтенант, охотно…

Судя по всему, говорил он вполне искренне.

– Насколько я понимаю, фирма Джаноса занимается посредничеством и маклерской работой?

– Можно выразиться и так… Мистер Джанос очень хорошо чувствует, где и на чем можно заработать. Я лично отвечаю за бухгалтерию. Работа временами довольно нудная, но именно она, в первую очередь, позволяет понять, выгодна та или иная сделка или нет.

– Конечно, – поддержал я его. – А Чейз что, был делопроизводителем?

– Он претворял в жизнь замыслы и идеи мистера Джаноса. – Риверс развел руками. – Когда дело начинает идти полным ходом, Джанос часто теряет к нему интерес. Вот Элтон и занимался тем, что доводил дело до конца, предоставляя Джаносу заниматься новыми идеями.

– Они ладили друг с другом? Или у них были трения?

– Нет, они ладили… Если между ними что и было, то мне об этом неизвестно.

– А что вы скажете о Дэвиде Шепли?

– О Шепли? – Он нахмурился и покачал головой. – Ничего. Кажется, раньше он и Джанос работали вместе, но это было еще до того, как здесь появился я.

– Вы давно служите в фирме?

– Дайте посчитать… – Он на мгновение задумался. – Уже полтора года…

– Вы знаете человека по имени Эндерсон?

– Лично нет. Но, разумеется, слышал о нем. Сейчас мистер Джанос ведет с ним дела.

– Вы не знаете подробностей?

– Очень смутно. – Он снова пожал плечами. – Насколько мне известно, Эндерсон изобретатель. И он совершил открытие, которое позволит сделать большой шаг вперед в технике записи звука. Вот и все, что я могу сказать, лейтенант. Ведь я бухгалтер и в технике смыслю мало.

– Так, так, понятно… А как вы думаете, кому могло понадобиться убивать Чейза?

– Вот тут я совсем не могу вам помочь, лейтенант. О его личной жизни я совершенно ничего не знаю.

– И вы говорите, что он ладил с Джаносом?

– Да, отношения у них всегда были хорошими. – Он на мгновение задумался. – Они не питали взаимных симпатий, но на работе это никак не отражалось.

– А миссис Джанос вы знаете?

– Очень плохо… – Я уловил в его голосе настороженность. – Из всего, что я слышал о ней, я, конечно, составил кое-какое представление. Но оно целиком основано на слухах. А я не очень-то им доверяю. Кроме того, – он широко улыбнулся, – я твердо верю в высокий смысл брачных уз, поскольку сам намерен скоро жениться.

– Что ж, примите мои поздравления! – сказал я без всяких эмоций. – А могу я спросить, кого вы собираетесь осчастливить своим вниманием?

– Мне кажется, вы уже знаете эту даму, лейтенант. – Его улыбка стала еще шире. – Ее зовут Изабель Мерман.

Глава 7

Я зашел в ресторан и заказал бифштекс, который оказался настолько недожаренным, что я подумал: его, видимо, просто отрезали от живого теленка и подали мне на стол.

Когда я вернулся домой, было уже половина седьмого. Я разделся, принял холодный душ, выпил такой же холодный коктейль и почувствовал себя лучше.

Когда я поглощал вторую порцию, зазвонил телефон.

– Уилер? – Доктор Мэрфи глубоко вздохнул. – Нельзя так жестоко шутить, Эл. В таких случаях обычно предупреждают. Это было ужасно…

– Да, тамошняя атмосфера не освежает, – согласился я.

– У меня сразу же свело желудок, – продолжал жаловаться Мэрфи. – Его убили тем же способом, что и Чейза. Но вы, наверное, и сами это поняли.

– Конечно, – ответил я.

– В подобных случаях установить время смерти очень трудно, тем более что температурные перепады между днем и ночью очень большие. Но тем не менее ясно, что он мертв не менее двух суток, а может быть, и все трое.

– Точнее определить невозможно?

– Нет, – решительно ответил он. – Эд Сэнджер передает вам привет и просит сообщить, что добросовестно проделал свою часть работы, но, как всегда-, ничего не нашел. Однако на него, как он выразился, внезапно снизошло озарение и он собирается поделиться с вами своими мыслями, которые сразу помогут вам продвинуться в этом деле вперед.

– От него дождешься чего-нибудь путного! – в сердцах бросил я.

– Он считает, что вы должны искать человека, который одет во все черное, у которого большие острые зубы и который умеет летать…

– Графа Дракулу? – спросил я.

– Точно! – разочарованно сказал Мэрфи и повесил трубку.

Я вздохнул и набрал номер Джаноса.

После шести-семи гудков трубку сняли, и женский голос произнес:

– Алло?

– Миссис Джанос? – спросил я. – С вами говорит лейтенант Уилер.

– Слушаю вас, – флегматично сказала она.

– Я бы хотел повидаться с вашим супругом. Он дома?

– Да.

– Примерно через полчаса я буду у вас, – сказал я и сразу же услышал щелчок. Трубку повесили.

Низко на небе висел красноватый месяц, прохладный ветерок обвевал мне лицо, пока я спускался на машине по дороге, ведущей в долину.

Особняк Джаноса светился, словно рождественская елка. Я подъехал к дому и остановил машину. Поднявшись по ступеням веранды, я хотел было позвонить, но в последнюю секунду заметил, что дверь не заперта. Значит, меня все-таки видели? Я открыл дверь и вошел в холл.

В доме царила неестественная тишина, и у меня в желудке опять начало урчать. Одной насильственной смерти в день вполне достаточно, подумал я. В следующее мгновение в гостиной раздался визг, и мне сразу стало легче.

Когда я вошел в комнату, Нина Джанос тяжело поднималась с пола. Пряди длинных волос цвета виски в беспорядке падали на лицо, но не могли срыть ужас в ее голубых глазах. Увидев меня, она замерла на четвереньках. На ней ничего не было, кроме трико, а на спине четко вырисовывались четыре багровые полосы, из которых сочилась кровь.

В нескольких футах от нее стоял Джанос – в рубашке с расстегнутым воротом и светлых брюках. Одет он был так, как и подобает быть одетым супругу, собирающемуся провести приятный вечер. Лишь хлыст, который он держал в руке, не вписывался в этот мирный домашний ансамбль.

– Стерва! – шипел он. – Поганая изолгавшаяся стерва!

Его жена озиралась по сторонам, выискивая путь к спасению. Увидев меня, она радостно вскрикнула. Спина ее напряглась, словно она собиралась подняться, но в этот момент Джанос снова взмахнул хлыстом.

Я подумал, что Элу Уилеру пора вмешаться в эту семейную сцену.

– Бросьте хлыст! – прикрикнул я.

Особой реакции на мои слова не последовало. Джанос лишь немного приподнял брови и посмотрел на меня холодными серыми глазами.

– Это мое личное дело, – неторопливо сказал он, тщательно выговаривая каждое слово. – Вас сюда не приглашали, лейтенант, и я прошу вас покинуть мой дом.

– Бросьте хлыст! – повторил я.

– Этого еще мало за то, что она мне сделала, – сказал Джанос. – Если бы я был мстительным человеком, лейтенант, я бы просто-напросто вырвал у нее сердце. – Вдруг он как-то странно поежился и передернул лопатками, словно ему за шиворот забралось насекомое.

– Мы можем не торопясь обсудить этот вопрос, – сказал я, медленно приближаясь к нему. – Бросьте плетку и давайте побеседуем.

– Сейчас уже поздно беседовать, – ответил он. – И вы мне никогда не поверите, лейтенант. Они заманили меня в ловушку. – Он кивнул в сторону своей жены, которая все еще сидела на полу. – С ее помощью они буквально прикончили меня.

– Побеседовать никогда не поздно, – возразил я. – Положите наконец куда-нибудь свою плетку.

Он бросил хлыст на пол. Потом провел обеими руками по густым темным волосам.

– Прошу вас, не подходите ближе, лейтенант, – сказал он почти нормальным тоном. – Иначе я буду нервничать.

– О’кей!

Я помог миссис Джанос подняться.

– Он – сумасшедший! – прошипела она. – Настоящий сумасшедший… Это он убил Элтона! – Когда она переводила дыхание, груди ее вызывающе поднимались. – Он и меня хотел избить до смерти только за то, что я сказала вам правду.

– Пошлите ее ко всем чертям! – вскипел Джанос.

– Сейчас мы поговорим, – спокойно сказал я. – Но ваша жена нуждается…

– Отойдите от нее! – грубо отрезал он. – Иначе я всажу в вас пулю!

Я обернулся и увидел в руке Джаноса револьвер. Сентиментальность стоила жизни уже не одному полицейскому. Если бы я не отвлекся на его истерзанную жену, то успел бы заметить, как он вынимал револьвер. Но теперь момент был упущен. Мне оставалось только повиноваться. Я отошел от почти голой блондинки, пытаясь сохранить видимость спокойствия.

– Убейте его! – прошептала Нина в самый что ни на есть неподходящий момент. – Он – убийца, и вы это знаете. К тому же он угрожает вам оружием. Вы имеете право его пристрелить в целях самообороны!

– Ну и стерва же ты! – Джанос сказал это, словно плюнул. – Змея ползучая! Ложись на пол.

Она тихо всхлипнула, но повиновалась. Джанос подошел к ней.

До этого момента его револьвер был направлен на меня, но в последнее мгновение он сделал едва уловимое движение, ударив жену рукояткой револьвера по голове. Нина распласталась на ковре.

– Я с самого начала должен был понять, что ее интересуют только деньги, деньги, деньги. Но я часто отлучался. Поэтому ей и удалось уговорить Чейза. Он всегда питал слабость к крупным и пышным блондинкам. Но он слишком поздно понял, что ей нужен был только его труп – и больше ничего. Чтобы обвинить меня в убийстве и расчистить себе путь.

– Почему бы вам не отложить револьвер куда-нибудь в сторонку. Наша беседа потекла бы спокойнее…

– Если я положу револьвер, вы сразу же броситесь на меня и все будет кончено, – сказал он. – Сейчас мне уже нечего терять, и, если вы приблизитесь хоть на шаг, лейтенант, я пристрелю вас!

– О’кей, будь по-вашему. Но мы тем не менее поговорим.

– Нина лгала вам с самого начала, – заявил Джанос. – С самого начала она знала, что в кресле с перерезанным горлом лежит Чейз, а не я. Она последовательно нагромождала одну ложь на другую. Ведь добраться до моих денег она могла, только перешагнув через мой труп.

– Вы говорили мне, что летали в Лос-Анджелес, чтобы встретиться с изобретателем Эндерсоном, – сказал я. – Вы лгали. На самом деле вы ездили в пустыню за Лысой горой, где он жил.

– Вы там были?

– Да, сегодня… И нашел лишь его труп.

– И никаких следов изобретения? – Джанос усмехнулся. – Ни приборов, ни документов?

– Убили его тем же способом, что и Чейза, – добавил я. – Вы хотите сказать, что это не ваших рук дело?

– Я даже не знаю, стоит ли мне пытаться. – Он снова улыбнулся нехорошей улыбкой. – Я совершил непоправимую ошибку – поверил этому негодяю Элтону Чейзу. В понедельник утром я ненадолго заехал в фирму. И Чейз сообщил мне, что буквально несколько минут назад звонил Эндерсон. Он, дескать, был в страшном волнении. У него появилось подозрение. Далее Эндерсон якобы сообщил Чейзу, что он теперь и мне не может доверять, что встреча в его доме не состоится и что, если я хочу его видеть, я должен приехать в Лос-Анджелес, остановиться там в отеле в западной части Голливуда и записаться под именем Симпсона. А потом ждать – и больше ничего. Эндерсон сам свяжется со мной… Элтон сказал, что пытался вразумить этого безумца, но у него ничего не вышло. Мне выбирать не приходилось. Чейз отвез меня в аэропорт, где я оставил ему машину. В Лос-Анджелесе я снял номер в отеле «Фламинго» и стал ждать Эндерсона. Я прождал весь понедельник, весь вторник, но никто так и не появился. В среду около полудня мне позвонил Чейз. Он сообщил, что с ним только что связался Эндерсон и сказал, что встреча в Лос-Анджелесе отменяется. Теперь он якобы сидит дома и ждет меня там. Я спросил, какого черта, и Чейз ответил, что с этим изобретателем все ясно, но нам остается только терпеть, раз уж мы влезли в это дело. Вдобавок он заявил мне, что сдал мою машину на профилактический осмотр и она еще не на ходу. Поэтому он предложил мне взять машину напрокат и отправиться к Эндерсону.

– Вы так и поступили?

Он кивнул:

– Я добрался туда на закате. Эндерсон лежал на полу в гостиной с перерезанным горлом. Судя по всему, он был мертв уже давно. И никаких приборов или бумаг. Их наверняка похитили люди, которые его убили.

Я хотел добраться до ближайшего телефона и позвонить в полицию, но потом передумал. Вся эта история – полное безумие, и никто в нее не поверит. Я остановился в отеле под чужим именем и провел там два дня, ожидая человека, который так и не появился. Из номера я почти не выходил, поэтому и администратор вряд ли запомнил меня. А потом он все обставил так, чтобы подозрение пало именно на меня. Поэтому я не стал звонить в полицию, а поехал домой.

– В той же машине, взятой напрокат?

Он коротко кивнул:

– До дома я добрался около одиннадцати. Моя машина стояла в гараже. Значит, Элтон Чейз сейчас у меня в доме, подумал я. Возможно, вместе с этой стервой, моей женой. Я представил, как они валяются в постели и хихикают, как ловко им удалось меня провести. Подставили меня под обвинение в убийстве Эндерсона, завладели его изобретением, и к тому же, как только я попаду в лапы полиции, Нине достанутся все мои денежки.

– И вы застали их вместе? – спросил я.

– Если бы так! Тогда бы я действительно стал убийцей, – ответил он. – Но когда я пошел в библиотеку, Элтон был уже мертв. И я потерял голову. Его убили тем же способом, что и Эндерсона. Я опрометью бросился к машине и гонял как бешеный туда-сюда по дороге, пока не пришел в себя. После этого я решил: мой единственный шанс вернуться домой, сделав вид, будто только что прибыл из Лос-Анджелеса и ни о чем не знаю. Это дало бы мне время, чтобы попытаться вычислить настоящего убийцу.

– Но в тот вечер я описал вам Чейза, и вы ответили, что не знаете никого похожего.

– Я соврал и, по всей вероятности, допустил ошибку, – ответил он. – Я не знал, что Нина успела наболтать вам про меня. Я чувствовал, что меня загнали в угол и мне придется отвечать за два убийства, которые я не совершал.

– Итак, вы утверждаете, что невиновны, – сказал я, – и стали жертвой своей жены и Чейза. Судя по вашему рассказу, Чейз обманом заставил вас два дня проторчать в отеле в Голливуде, а сам тем временем поехал к Эндерсону и убил его, так?

– Да.

– Но вашей жене этого показалось мало. Она убила Чейза и пытается теперь сделать так, чтобы на вас пали подозрения в обоих убийствах?

– Именно так, лейтенант.

– Но это противоречит фактам, – сказал я. – Нина мне рассказала, что она договорилась с Чейзом уехать пораньше с вечеринки и встретиться с ним в вашем доме. Чейз уехал первым. Поехал он на вашей машине. Нина ушла с вечеринки позже. А вернувшись домой, увидела, что он уже мертв.

– Выходит, вы верите этой лживой бабе больше, чем мне?

– А вы поставьте себя на мое место, – предложил я. – Если я поверю вашей версии, что вы пробыли два дня в Лос-Анджелесе, а потом поехали к Эндерсону и нашли его мертвым, то как ваша жена могла знать, что вы предпримете дальше? Как могла она быть настолько уверена, что вы не позвоните в полицию? И как вообще она могла предугадать все ваши поступки? Ведь вы могли просто сесть в машину и отправиться в Мексику. Если уж она убила Чейза, значит, она наверняка должна была знать, что вы поступите так, а не иначе, то есть поедете прямо домой, а не куда-либо еще. В противном случае все ее планы потерпели бы крах.

– Чейз же сказал мне, что пойдет на вечеринку к Шепли, – бросил Джанос. – И обещал, что уйдет оттуда пораньше и будет ждать меня здесь, чтобы узнать, как прошла моя беседа с Эндерсоном.

– Сейчас, к сожалению, Чейз уже ничего не сможет отрицать, – буркнул я. – Он мертв.

– Как ей удалось привлечь нас на свою сторону, лейтенант? – прошептал он. – Она что, пообещала вам вознаграждение? Место рядом с собой в постели?

– Нет, – хмуро ответил я. – Она позвонила мне вчера и сказала, что ей надо срочно поговорить со мной. Около пяти часов я приехал к ней. И она заявила мне, что Чейза убили вы и что она очень боится, что вы убьете и ее. Но сегодня я прихожу в наш дом и собственными глазами вижу, как вы истязаете ее плетью. А когда я пытаюсь помешать вам, вы выхватываете револьвер и начинаете мне угрожать. И вы считаете, невиновный стал бы вытворять такое?

– Этот разговор – напрасная трата времени, – сказал Джанос. – Я, собственно, так и думал с самого начала.

Нина тихо застонала и медленно повернулась на бок. Ее супруг молча наблюдал за ней, и я заметил, что палец его начинает нажимать на курок.

– Только без глупостей, – предостерег я его.

– Теперь мне все равно, – прошипел он в ярости. – Она разбила мою жизнь. Почему она должна выйти сухой из воды?

– Ты прав, – пробормотала Нина еле слышно, – кончай все это, только побыстрей… – Немного приподнявшись, она смотрела на своего супруга глазами, полными ненависти.

Джанос плотно сжал губы. Было видно, что он готов выстрелить в любую секунду, но мизерный шанс у меня все-таки оставался. Даже если он и убийца, он хоть на мгновение, да заколеблется, прежде чем пустить жене пулю в лоб. В это мгновение я и должен его опередить.

Я приподнялся на носки и, вытянув руки, прыгнул. Но он среагировал на мой героический прыжок и отступил в сторону. Я пролетел мимо и шлепнулся на пол. Прокатившись по инерции вперед, я довольно сильно ударился о стену. В голове раздался колокольный звон, а из глаз посыпались искры. Аплодисментов я не услышал. Правда, какое-то утешение было: я остался жив. Я это знал наверняка – слишком уж сильна была боль, которую я испытывал.

– Может, вы и правы, лейтенант, – словно издалека донесся до меня голос Джаноса. – Она не стоит этого. Пусть влачит свое жалкое существование в этом аду, который именуется землей. Возможно, другого ада вообще не существует.

Я повернулся на спину и закрыл глаза, поджидая, пока комната вокруг перестанет вращаться. Когда я осторожно открыл один глаз, я увидел, что Джанос наклонился и смотрит на меня.

– Буду великодушен, – сказал он. – Я предоставлю вам право выбора.

– Вы это о чем? – Я попытался сесть.

– Вы верите или ей, или мне. В первом случае дело закончено, но мой призрак не оставит вас в покое, во втором – вам надо продолжать расследование.

– Послушайте, Джанос, – медленно проговорил я. – В данный момент я не верю ни вам, ни ей. Мне нужно время, чтобы разобраться. Спрячьте револьвер, и мы сможем…

– Через десять секунд я буду об этом знать, – сказал он спокойно.

– Что будете знать? – Я пристально посмотрел на него.

– Что произойдет… – Он снова провел рукой по усам. – Принесет ли это страдание. Уйду ли я окончательно, или там где-то есть иной мир…

– Только не делайте глупостей! – вскричал я, но он словно не услышал моих слов.

– Помните, вы спросили меня прошлой ночью? – проговорил Джанос. – Да, это я первым решил, что моя вторая жена сама прыгнула с балкона. Потому что ей некуда было больше идти. Как мне теперь… – Внезапно он улыбнулся. – Всего вам хорошего, лейтенант. Кто знает, может, мы еще встретимся, когда придет вас час.

Он не спеша поднял тяжелый револьвер тридцать второго калибра, плотно прижал дуло к подбородку и нажал на курок.

Глава 8

Доктор Мэрфи вернулся в гостиную, увидел, что я стою у бара, и направился ко мне.

– Дайте мне что-нибудь выпить, – сказал он. – Все равно чего. Но лучше – двойную порцию.

Я налил в рюмку виски и протянул ему.

– Как себя чувствует миссис Джанос? – спросил я.

– Вы хотите с ней поговорить?

– Не сейчас.

– И правильно. Я сделал ей укол. Такой дозой снотворного можно усыпить и слона. Я думаю, она сейчас спит.

– Ей сильно досталось?

– Завтра у нее вскочит шишка на лбу, но ничего серьезного с головой нет.

– А спина?

– Спина некоторое время, конечно, поболит, но это не смертельно. Мне кажется, вы чересчур уж беспокоитесь о здоровье этой дамы.

– Не уверен, что «беспокоюсь» это подходящее слово, – сказал я. – Судя по всему, она настоящая бестия. Но ее супруг, мне кажется, ни в чем не уступал ей.

– Это тот самый, труп которого увезли санитары десять минут назад?

– Он самый, – подтвердил я.

– Меня это, конечно, не касается, – проговорил доктор. – Но вы что, действуете методом исключения?

– Острите? – буркнул я.

– Вы громоздите трупы один на другой с такой скоростью, – продолжал Мэрфи, – что, вероятно, последний оставшийся в живых будет убийцей, не так ли?

– Очень остроумно, – заметил я. – Просто животик надорвешь от смеха.

– Кстати, сегодня вечером я произвел вскрытие Эндерсона. – Мэрфи решил сменить тему. – Все за то, что он был мертв уже трое суток, а не двое. Имейте в виду на всякий случай. Может пригодиться в работе. Горло у него было перерезано точно таким же манером, как и у первого, – справа налево. Поэтому можно с уверенностью сказать, что убийца не левша. Это вам что-нибудь дает?

– Очень полезная информация, – отозвался я.

– Рад, что смог оказаться вам хоть в чем-нибудь полезным, – сказал Мэрфи, недоверчиво глядя на меня.

– Разумеется, из троих подозреваемых двое потеряли правую руку в автомобильной катастрофе, а третий – карлик. Но ведь он спокойно мог встать на стул и перерезать этим людям глотки!

– Вы считаете, что теперь пришла моя очередь смеяться? – Он допил виски, с сожалением посмотрел на пустой бокал и потом сказал: – Я пойду, Эл… Кстати, дежурный, который любезно сообщил мне, что вы хотите меня видеть, упомянул также и о том, что шериф вот-вот взорвется. Дескать, он сказал, что, если бы вы вместо того, чтобы разъезжать по пустыне, выбрали время зайти с рапортом в бюро, вам не пришлось бы докладывать так часто о нахождении очередного трупа.

– Приму к сведению, – пообещал я. – Премного благодарен!

– Мне всегда доставляет радость подбодрить ближнего своего, – ответил Мэрфи. – Думаю, что утречком я еще забегу сюда проведать вдову. Вдруг проступит еще парочка синяков.

– В самых интимных местах?

– Надежда всегда живет в сердце врача. И, пожалуйста, окажите мне любезность, Эл, не выискивайте очередной труп раньше завтрашнего дня. Даже у дежурного в морге начинается нервный тик, как только он слышит ваше имя. – Он по-дружески помахал мне рукой и исчез за дверью. Я же налил себе виски. В бюро идти не хотелось, домой тоже. Выбор был невелик.

В половине одиннадцатого я стоял перед дверью ее квартиры и нажимал на кнопку звонка. Мне пришлось проделать это три раза, прежде чем дверь открылась, насколько позволяла цепочка, и зеленый глаз с недоверием посмотрел на меня.

– Я же сказала, что позвоню, – бросила Изабель.

– Это не личный визит, а официальный, – ответил я. – Может быть, показать жетон?

– О-о!

Она сняла цепочку и впустила меня. Я вошел в переднюю. На Изабель был короткий шелковый халатик, гладкие черные волосы отливали матовым блеском.

– Ну и ночка, – сказала она.

– Вальпургиева?

– Вроде того. Проходи.

Маленькая гостиная была обставлена с аристократической небрежностью. Я осторожно присел на какую-то абстрактную штуковину из пластика. Она тоже села на подобную же конструкцию напротив меня.

– Значит, это деловой визит… – Она смотрела на меня совершенно серьезно, но, судя по насмешливой искорке в глазах, ей было понятно, что я лгу.

– Для начала я хотел бы принести тебе мои поздравления и соболезнования, – начал я.

– В связи с чем? – удивилась она.

– Поздравления в связи с твоей помолвкой, – ответил я. – Я, правда, не уверен, можно ли Джорджа Риверса назвать счастливчиком, но он, несомненно, очень предприимчивый человек.

– Он сам тебе сказал? – Она закусила губу. – У него просто талант вылезать не к месту.

– Кроме того, я должен принести тебе соболезнования в связи с тем, что ты лишилась своего лучшего клиента…

– Лучшего клиента?

– Людвига Джаноса, – уточнил я. – Сегодня вечером он покончил с собой. Выстрелил себе в голову и забрызгал мозгами всю гостиную…

– Он… что… – Изабель позеленела, потом быстро проговорила: «Извините…», вскочила и выбежала из гостиной. Я слышал, как она рванула дверь ванной, и спросил себя: «Неужели я от природы такой жестокий или просто притворяюсь?»

Минут через пять Изабель вернулась. Теперь лицо ее было не зеленым, а белым как мел.

– Мне нужно выпить что-нибудь, Эл…

– Конечно! – Я направился к бару. – Джанос уверился в том, что его жена и Чейз составили заговор против него, чтобы приписать ему два убийства, и что у него нет иной возможности доказать свою невиновность, чем…

– Два убийства? – словно эхо повторила она.

– Там, в пустыне, я кое-что утаил от себя. Дело в том, что Эндерсона тоже убили. Когда я вошел в его дом, я нашел его на полу гостиной. – Я наполнил бокалы и протянул один Изабель. – Его убили так же, как и Чейза. Убийца перерезал ему глотку.

Она судорожно отхлебнула коктейль:

– Если я сейчас закричу, в этом будешь виноват ты.

– Убийца Эндерсона выкрал его изобретение, – продолжал я. – И если это был не Джанос, то он здорово потрудился, чтобы бросить на него веские подозрения. Судя по всему, Чейз тоже был замешан в этом.

– Просто не верится, – прошептала она. – Сперва Элтон, потом Эндерсон и Людвиг… Нет, это невозможно!

– В связи со всем случившимся мне хотелось бы кое-что узнать, – сказал я. – Это касается фирмы Джаноса. У меня был милый разговор с Джорджем, однако я не думаю, что он был со мной откровенен. Но поскольку вы помолвлены, он едва ли станет что-нибудь скрывать от тебя.

– Ты думаешь, я шлюха, да? Или нимфоманка? – спросила она. – Я ведь даже не решила, выходить ли за него замуж… Однажды я предложила ему переспать со мной – просто чтобы узнать, подходим ли мы друг другу с сексуальной точки зрения, – так он три дня со мной не разговаривал. Поэтому, когда ты неожиданно появился у нас в бюро и набросился на него, я подумала, что небольшая интрижка на стороне пойдет мне только на пользу.

– Чтобы иметь возможность сравнить?

– В какой-то степени…

– Но если Джордж так и не вступит в игру, с чем тебе сравнивать? А это немаловажная сторона брака.

– У меня был некий план, – буркнула она. – Я хотела поставить его в такую ситуацию, когда нам ничего другого не оставалось бы, как лечь в постель. Я хотела разжечь его страсть. А теперь все это кажется мне чем-то незначительным и маловажным.

– Но он тем не менее будет с тобой откровенен.

– Да, наверное, – неохотно согласилась она. – Что ты хочешь узнать?

– Спросил его, не помнит ли он, разговаривал ли Чейз с Эндерсоном по телефону.

– Что еще?

– Не просил ли его Чейз взять напрокат костюм клоуна для вечеринки у Шепли и вообще не рассказывал ли он ему что-нибудь на эту тему.

– Еще?

– Спроси его, что он вообще знает о делах с Эндерсоном.

– Я сделаю это завтра утром, – пообещала она.

– А почему не сегодня вечером?

– Сегодня у меня нет настроения говорить с кем-либо. Это относится и к тебе.

– В таком случае позвони мне после разговора с Риверсом, – сказал я. – Или, может быть, пообедаем завтра вместе?

– Мне кажется, я больше никогда не смогу есть в твоем присутствии, – раздраженно ответила она. – Мне становится нехорошо от одного только твоего вида.

– Тогда позвони мне домой.

– Если не забуду, – буркнула она. – И если у меня будет время.

Я допил коктейль и поднялся. Когда я был уже у двери, Изабель окликнула меня.

– Я хотела бы тебе задать один вопрос, – проговорила она.

Я повернулся:

– Какой?

– Ты не почувствовал угрызений совести, когда услышал от Джорджа, что мы помолвлены?

– Нет. Просто мне стало немного жаль его…

– А если я завтра расторгну нашу помолвку, ты порадуешься?

– Даже не знаю… – честно признался я.

– Ты уже уходишь? – Она смотрела не на меня, а куда-то в сторону. – Не понимаю, почему бы тебе не остаться на ночь?

– Прошлой ночью барахлило оборудование? Замеры по «шкале Изабель Мерман» оказались неверными, и ты хочешь их повторить?

– Ты самый ужасный человек из всех, кого я когда-либо знала, Эл Уилер! – вскипела она. – Надеюсь, что рано или поздно ты свалишься с лестницы и сломаешь себе шею…

– Согласно данным, приведенным в таблице, прибор Уилера работал вчера предельно точно, – перебил я ее. – И стрелка «шкалы наслаждений» показывала сто процентов. Меня просто удивляет, что ты начинаешь стонать при одном лишь прикосновении к мужчине… Джордж счастливчик, Изабель. Правда, после медового месяца от него, возможно, ничего не останется, но, как говорится, за счастье надо платить.

– Убирайся вон!

Я успел пригнуть голову, и бокал, метивший в меня, разлетелся на тысячи осколков. Я поспешно ретировался. Оставалось только поехать домой. Там я включил приемник и попытался успокоиться с помощью прекрасного голоса Лайзы Минелли. Потом я выпил порцию виски и улегся спать…

Телефонный звонок разбудил меня чересчур рано – что-то около восьми. Звонил шериф Лейверс. Я сразу понял, что это он, поскольку у меня чуть не лопнули барабанные перепонки. Он кричал, рычал, грохотал и ревел так, что я подумал, что его сейчас хватит удар. Но я не стал ждать окончания концерта – я просто-напросто повесил трубку.

Дело в том, что при пробуждении память моя выплюнула из своих тайников имя, которое упоминала Нина Джанос, когда мертвый Чейз в наряде клоуна все еще сидел в кресле в библиотеке. Джил Холанд, адвокат.

Я подумал, что хорошо бы нанести ему визит. Терять мне, кроме своей должности, было нечего, а должность я и так мог потерять в течение десяти секунд – достаточно поехать в бюро и предстать перед шерифом.

Приехав в контору адвоката, я сразу отметил, что здесь делается все, чтобы создать для клиентов приятную атмосферу. Мебель добротная, но не настолько дорогая, чтобы вызывать мысли о том, откуда берутся эти деньги. Приемная светлая и уютная, но настраивающая на деловой лад. Темноволосая секретарша лет этак двадцати пяти встретила меня предупредительной улыбкой и внимательным взглядом, словно хотела запечатлеть мою особу на всю жизнь. Она назвала Хиланду мое имя и попросила подождать несколько минут, после чего проводила меня в кабинет.

Хиланду было лет сорок. Огромная лысина страшно контрастировала с густыми темными бакенбардами и следами черной бородки на хорошо выбритом лице. Светло-голубые глаза и длинные ресницы придавали ему обманчиво сонное выражение.