Текст книги "Том 22. Коварная красотка "

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 30 страниц)

– Когда я в следующий раз принесу вам выпить, – произнес спокойный голос прямо над моим ухом, – мне, вероятно, лучше будет предварительно позвонить в колокольчик?

Я поднял глаза и увидел Пруденс, стоявшую прямо передо мной. Я принял из ее рук бокал.

– Спасибо.

– Вы находите фотографию интересной? – спросила она.

– Разумеется, это ваша матушка?

– Мой бывший муж, – сказала она небрежно. – Джонатан Блэйк, этакий великий белый охотник, бах-бах! И к тому же еще одержимый идеей великих приключений.

– Где он сейчас?

Пруденс пожала плечами:

– Насколько мне известно, в Африке. И надеюсь, что как раз сейчас его дожевывает лев.

Я внимательно оглядел комнату.

– А сейчас у вас имеется муж?

– С меня и одного хватит, – кратко ответила она.

– Какое облегчение. А то я уже стал беспокоиться, как бы здесь не появился управляющий отелем.

– Вам незачем беспокоиться, лейтенант, – доверительно сказала она. – Нас никто не потревожит.

– Отлично. – Я поднял свой бокал. – У нас завязывается довольно интересная дружба, если, конечно, вам не вздумается взгромоздить мою голову к себе на туалетный столик и ласково называть меня Тини.

– Но как-то мне все же придется вас называть. «Лейтенант» звучит уж очень формально. Сразу же ощущаю, что мне следовало бы немедленно надеть лифчик.

– Можете называть меня Элом, – предложил я великодушно. – У этого имени целых два преимущества: во-первых, оно короткое, во-вторых, так меня зовут на самом деле.

– Это сокращенное? От какого имени?

– Вот это пусть останется тайной, – сказал я твердо. – А как мне вас называть? Пруденс? Леди Макбет или Ночной Бабочкой?

– Пусть будет просто Прю, – сказала она. – У этого имени такое же двойное преимущество, как и у имени Эл.

– Итак, знакомство состоялось. – Я еще раз поднял свой бокал.

Пруденс грациозно скользнула ко мне на колени. Платье сразу же задралось выше бедра, и я даже зажмурился, чтобы не ослепнуть от открывавшегося перед моими глазами зрелища. Правда, я тут же широко раскрыл их снова и с облегчением убедился, что все осталось как было, она не стала одергивать платье.

Пруденс взглянула на меня. В зеленых глазах ее было легкое любопытство.

– Держу пари, вы считаете, что я хочу соблазнить вас, – сказала она.

– Если вы этого не собираетесь делать, то у меня откроется язва желудка.

– Спорю, что вы приписываете это вашему неотразимому очарованию, несокрушимому мужскому обаянию? – добавила она.

– Я никогда не ставлю под сомнение такие вещи, – скромно признался я. – Если я стану над этим задумываться, у меня еще, пожалуй, голова распухнет и придется покупать новую шляпу.

– При моих деньгах я не затрачиваю чересчур много усилий, чтобы соблазнить кого-то, – продолжала она. – Когда у меня есть настроение пригласить в свою постель кого-то, мне стоит только выбрать счастливчика из девяноста процентов мужского населения Штатов.

– Если даже я и не представляю собой выдающуюся личность, все же я сейчас нахожусь здесь. – В моем голосе звучала надежда.

Прю тихонько покачала головой:

– Вы даже представить себе не можете, Эл, но у вас и в самом деле есть кое-что, чего мне хочется, – и не пытайтесь догадаться сами: все равно ошибетесь. – Она сделала паузу для пущего эффекта. – Я хочу, чтобы вы помогли мне увеличить мою коллекцию.

– Зажгите свет и я немедленно уберусь отсюда! – торопливо предупредил я ее. – Я вовсе не собираюсь провести остаток своей жизни в компании вашей милой четверки – ведь они даже в покер не играют!

Она взяла из моей руки бокал, поставила его на столик, потом завладела моей рукой и крепко прижала ее к своему обнаженному бедру, одновременно обняв меня свободной рукой.

– Послушайте меня, – сказала она мягко, – мне представилась исключительная возможность, и я не намерена упускать ее. Я хочу добавить к своей коллекции кое-что от Говарда, и вы сможете помочь мне.

– Что же именно? Чем я могу вам помочь?

– Конечно можете, – нетерпеливо сказала она. – Вы ведь представитель закона и расследуете это дело. Вы можете раздобыть это для меня очень легко и без осложнений.

– У вас на уме что-то особенное? – спросил я. – Ботинок с левой ноги? Локон? Или еще что-то другое?

– Его сердце.

Я начал было улыбаться, но смех замер на моих губах: я понял, что она говорит совершенно серьезно.

– Вы с ума сошли, – сказал я довольно грубо.

– Но ведь будет производиться вскрытие, не так ли? Доктор может это сделать для вас. Я готова заплатить за сердце Говарда целых пять тысяч – его нужно будет поместить в формалин и закупорить в красивом сосуде. О сосуде я позабочусь сама. – Она подумала. – Я думаю, Говард заслужил нечто особенное. Венецианское стекло или специальный сосуд в форме теннисной ракетки.

– Если вы думаете, что я собираюсь сыграть в Джекила и Хайда, вы очень ошибаетесь, – сказал я ей. – Вы просто спятили.

Она грациозно соскользнула с моих коленей и пошла к двери.

– Очень плохо, Эл, – сказала она холодно, – а я думала, что вы человек с развитым воображением.

– Я такой и есть. Или, по крайней мере, был таким. Вся беда в том, что вы начисто лишили меня всяческого воображения этим своим разрезом, а потом еще и на колени ко мне уселись.

– Спокойной ночи, лейтенант, – произнесла она и открыла дверь.

– Почему вы решили, что я собираюсь уходить? – спросил я вежливо.

– Не будьте надоедливым и смешным, – сказала она коротко. – Но если вы уж так настаиваете, то я позову администратора, и вас выкинут вон.

– Вы кое о чем позабыли, Лукреция, – я неприятно улыбнулся, – я ведь коп. А копов не выкидывают из отелей, даже если клиент настаивает. Если вы мне не верите, можете сами убедиться.

Она прикусила губу, потом захлопнула дверь и вернулась на середину комнаты. Опустилась в кресло и на этот раз так тщательно одернула платье, что даже ее коленей не было видно.

– Ладно, – сказала она. – Что дальше?

– У меня есть секрет, – сказал я. – Но вам не придется допрашивать меня целые сутки, я вам его открою сам. Я вернулся к вам сегодня вечером не только из-за вашего великолепного тела. У меня была еще парочка веских причин. Мне хотелось знать, что вам от меня нужно, и я готов поверить, что ответ я уже получил. Но еще мне нужна была кое-какая информация, и, как я полагаю, вы именно та девушка, которая может мне ее дать.

– Я бы вам даже спичку не дала, чтобы закурить, – сказала она. Потом с минуту подумала и добавила: – Впрочем, может быть, и дала бы.

– У Говарда Дэвиса была жена, – сказал я.

– Но Пенни развелась с ним.

– До Пенни у него была другая. Ее зовут Тельма. Вы знаете ее?

– С чего бы это? Ведь Говард был женат на Пенни, а не на мне. Почему бы вам не спросить об этом Пенни?

– Я так и сделаю, – пообещал я. – А вы совершенно уверены, что однажды темной ночью африканский лев сожрал Джонатана Блэйка?

– Понятия не имею, где он сейчас. – Она пожала плечами. – А почему вы спрашиваете?

– Потому что кто-то в этом городе знает решительно всех, связанных с этой историей, – сказал я. – Этот парень – настоящий кладезь информации, – голос мой звучал довольно кисло, – но очень… очень застенчив, разговаривает только по телефону и не желает называть своего имени.

– Вы подозреваете, что это Джонатан Блэйк? – В глазах ее засветился искренний интерес. – Вы думаете, что он может быть сейчас здесь, в Пайн-Сити?

– Не знаю, а вы наверняка знаете, что его сейчас здесь нет?

Пруденс покачала головой:

– Я действительно не знаю, где он сейчас. Мы развелись почти год назад, и с тех пор я никогда больше им не интересовалась.

– Сколько времени вы были женаты?

– Два года.

– И вы не слишком ладили? Я помню, как вы это сказали: великий белый охотник и все такое. Вы не годитесь для вольной жизни!

– Просто мы с ним по-разному понимали эту фразу. – Она злобно усмехнулась. – Да с ним и вообще было нелегко. В нем ведь течет эта проклятая бостонская кровь, да и одна его твердая верхняя губа чего стоит! Я всего лишь раз отправилась с ним на сафари, и он сразу же неузнаваемо переменился. В общем, когда мы уезжали из этих Богом забытых джунглей, мне все время казалось, что он вот-вот заговорит о «великом бремени белого человека».

– И потому вы развелись с ним?

– Может быть, мы бы все же как-то поладили, – пожала плечами она. – Но после того, что произошло с отцом, я постепенно дошла до такого состояния, что просто спокойно не могла смотреть на Джонатана.

– И что же случилось с отцом?

Она посмотрела на меня с легким удивлением:

– Неужели вы не читали? Ведь это было во всех газетах!

– Я читаю, конечно, газеты, но только колонку «Что нового в мире». Так что лучше расскажите мне сами.

– Отец любил Джонатана. Они отлично ладили друг с другом. Мне кажется, что игра в великих охотников заразительна, а потому стоит только начать – и уже не остановишься. Папа просто помешался на этой идее, так что в конце концов мы все этим заразились. Нас было тогда пятеро: папа, Джонатан, я сама и Говард с Пенни. Они тогда только что поженились, и у них было что-то вроде медового месяца. – Она вздрогнула. – И жили мы в палатке, а кругом – тучи москитов!

– И что же произошло?.. – Я уже проявлял нетерпение.

На ее лице появилось невинное выражение.

– В ту ночь каким-то образом в палатку к Пенни забрался питон – залез прямо в кровать. Они не замечали его довольно долго. Во всяком случае, мне здорово надоело караулить у их палатки. Все это было очень похоже на кораблекрушение. Знаете, вся эта ерунда: «Женщины и дети покидают корабль первыми». Пенни как раз откинула полог палатки и собиралась выскочить вон, когда Говард схватил ее за плечи, отшвырнул в сторону и вывалился первым. Получилось так, что она отлетела прямо на кровать и свалилась на питона.

– Что же было дальше?

– Питон так никогда и не оправился, – небрежно ответила она. – У него что-то произошло с мозгами, он помешался на людях и буквально преследовал нас все последующие недели.

– Наверное, он преследовал именно вас и Пенни? – предположил я. – То есть я хотел сказать, что ничего странного в этом питоне не было… – И ухмыльнулся в ответ на взгляд, которым она меня испепелила. – Давайте все же вернемся к старому доброму папочке.

– Отец хотел непременно убить льва, – сказала она. – Это стало его великой идеей. Он не желал возвращаться домой без такого трофея. Трое охотников обрыскали все вокруг в поисках льва, а потом мы целую неделю метались по всей Африке, но в конце концов нашли-таки его. – Прю смотрела куда-то мимо меня, глаза ее затуманились. – Однажды на рассвете они вышли на охоту. Первым выстрелил Джонатан, но он только ранил льва, и тогда тот бросился на них. Папа был ближе к зверю, и он поднял ружье и выстрелил, но произошла осечка. Вторым выстрелил Джонатан и убил льва, но опоздал на каких-нибудь три минуты.

– Лев убил вашего отца?

– Они принесли его в лагерь, – продолжала она едва слышно. – И зрелище было не из приятных. А мой отец был, пожалуй, единственным человеком на свете, который так много значил для меня, я была к нему привязана, к единственному за всю мою жизнь. И я просто не могла вынести, чтобы Джонатан оставался со мной рядом до конца моих дней: ведь каждый раз, когда я на него смотрела, я вспоминала, что случилось с папой… И тогда я развелась с ним.

Я взял со стола пустые бокалы и отнес их к бару.

– Вам следует выпить, – предложил я. – Да и сам я не откажусь.

– Мне следует выпить, – согласилась она, слабо улыбнувшись. – Разве я не собиралась выкинуть вас за дверь?

– Это было в прошлом году, – напомнил я. – Вы справились с разводом так же удачно, как и Пенни, или вам пришлось платить Джонатану алименты?

– Я справилась так же удачно, как и она. И даже еще удачнее, потому что я развелась раньше. Я воспользовалась хорошим советом, и мне не пришлось выплатить Джонатану ни цента. Да он в деньгах и не нуждался – у него своих достаточно. Собственно говоря, это я дала Пенни совет воспользоваться той же возможностью, к которой прибегла сама.

Зазвонил телефон, она секунду смотрела на трубку, потом решила ответить. Пока она разговаривала, я смешивал коктейль.

Разговор был недолгий. Она подняла трубку и сказала:

– Да, это Пруденс Калтерн. – Потом несколько секунд послушала и коротко сказала: – Не сейчас, я занята, позвоните мне утром.

Она положила трубку и подошла к бару.

– Это мой адвокат, – сказала она. – Он почему-то все время беспокоится о том, чтобы мои деньги делали новые деньги. По мне-то и так все идет неплохо. Я в делах ничего не смыслю, но каждый раз все получается удачно.

Я протянул ей бокал, и она благодарно приняла его.

– Спасибо, мне как раз это и нужно. Я уже ответила на все ваши вопросы, лейтенант?

– Почти, осталось только два. Что вы делаете в Пайн-Сити? Мне известно, зачем здесь Пенни, – это ее великий шанс на телевидении.

– Ах, Эл! – фыркнула она. – Ну как же я могла допустить, чтобы моя сестричка оказалась в одиночестве в величайший момент ее жизни? Я приехала, чтобы подбодрить ее. Следующий вопрос?

– Если этот кладезь информации – не ваш бывший муж Джонатан Блэйк, – сказал я, – то кто же он, черт подери?!

– Понятия не имею! А может быть, он просто плод вашего воображения?

– Еще один такой звонок, и я непременно спячу, – свирепо пообещал я. – Черт бы побрал его вместе с его известиями!

Бокал выскользнул из ее пальцев, и осколки со звоном разлетелись по полу.

– Известия? Как вы сказали? Известия? – спросила она слабым голосом.

– Ну конечно, известия. Каждый раз, когда он звонит, он извещает, что у него есть для меня известие.

– Вестник Джон! – прошептала она.

– Кто?!

Она медленно покачала головой:

– Нет, этого не может быть.

– Вестник Джон? – повторил я. – Это настоящее имя? Кто он такой, черт его дери?!

– Да я просто его придумала, – попыталась выкрутиться она. – Мне просто показалось, что это звучит подходяще – перефразировка «дорогого Джона». Правда, похоже?

– Я думаю, что вы лжете, – усмехнулся я. – Кто он такой?

– Лгу? – Она улыбнулась. – Неужели на свете может в самом деле существовать человек, который станет называть себя Вестником Джоном? Да это просто имя из комикса, Эл!

Пруденс с минуту молча смотрела на меня, потом повернулась и пошла в спальню. Я покончил с выпивкой и уже подумывал, не позвонить ли мне в отдел и не спросить ли, что делать дальше. Но проблема была решена за меня.

– Эл, – тихо позвала меня Прю из спальни, – идите сюда.

Я вошел в спальню и нашел ее у самой двери. Она стояла спиной ко мне.

– Эл, – сказала она. – Возьмись за ворот моего платья обеими руками.

Я повиновался.

– Хорошо захватил? – спросила она небрежным тоном.

– Лучше некуда, – ответил я. – А во что это мы играем?

– А теперь рви! – резко сказала она.

Я рванул. Платье разошлось надвое до самых ягодиц и с тихим шорохом скользнуло к ее ногам. Когда она повернулась лицом ко мне, я с трудом разжал стиснутые кулаки.

Упругие груди с острыми сосками нетерпеливо вздрагивали, нацелившись прямо на меня. Обеими руками она нежно провела по моему лицу.

– После того как ты бросил на меня тот самый первый взгляд, я просто умерла бы от досады, если бы этого не случилось на самом деле, – прошептала она и с угрозой добавила: – А ведь я даже не получу за это окровавленное сердце Говарда!

И Пруденс с такой силой стиснула меня в своих объятиях, что я на какую-то секунду решил было, что мы поменялись ролями. Я впился в ее губы и тут же почувствовал, как больно она меня укусила.

Мы двинулись к кровати, и я снова увидел в изножье череп, по-прежнему ласково укутанный в норку.

– А как насчет этой самой Мэри Майлс из Новой Англии, год 1662? – произнес я. – Что она скажет на это? Она была старая дева, наверное?..

Прю посмотрела на меня широко открытыми от удивления глазами:

– Думаю, что да.

– Прошу прощения, – сказал я, наклонился и повернул череп так, чтобы его пустые глазницы уставились на веселый квартет. – Прости меня, Мэри, – я потупил глаза, – но что скажут отцы-пуритане?

– Она не станет возражать, – ответила Прю. – Если она им мило улыбнется, ребятишки вполне могут спеть что-нибудь.

– А у них есть любимый номер?

– «У меня нет никого, кроме тебя», – ответила она.

Я зажал ей рот поцелуем и ощутил, как шевелятся в ответном поцелуе ее губы, язык ее уже был у меня во рту, а потом она глухо застонала от страсти, и мы слились в одно.

Глава 5

Меня разбудил настойчивый пронзительный телефонный звонок. Я потянулся к трубке и подтащил ее к уху, не отрывая головы от подушки.

– Да? – хрипло произнес я в трубку.

– Доброе утро, лейтенант, – произнес знакомый мне телефонный голос приятного тембра.

– Снова вы? – зарычал я. – Какого черта вам нужно на этот раз?

– У меня есть для вас очередное известие, – сказал он резко. – Я надеюсь, вы внимательно меня слушаете, лейтенант?

– Нет, – ответил я, – я вас вовсе не слушаю, но все же давайте ваше сообщение.

– Вот это мне в вас и нравится, лейтенант. Вы не настолько горды и упрямы, чтобы не принять небольшой помощи в деле об убийстве, не так ли?

– Ах нет, Джон, нет, Джон, нет! – сказал я свирепо.

Последовало недолгое молчание. Когда он снова заговорил, тон его несколько изменился.

– Значит, вам известно мое имя, лейтенант? – спросил он. – Это интересно.

– Как для кого, – ответил я. – На мой взгляд, вы просто персонаж из комикса, и лучше бы вы таковым и остались.

– Я только стараюсь быть полезным, лейтенант, – произнес он уклончиво. – Выполняю свой гражданский долг, сообщаю вам информацию, которой располагаю.

– Для честного гражданина этой информации чересчур много, – сказал я ему. – Ну ладно, что у вас там?

– Джонатан Блэйк, – последовал быстрый ответ. – Довольно известный охотник, бывший муж Пруденс Калтерн. В настоящее время он вовсе не в дебрях Африки и не занимается систематическим истреблением диких животных этого континента.

– Он не в Африке?

– Нет, лейтенант. Сейчас он живет на живописном ранчо в сорока милях от Пайн-Сити. Оно называется Эль-Ранчо-де-лос-Торес. Я думаю, что его настоящий владелец сейчас отбыл в Тихуану посмотреть на бой быков. Мистер Блэйк там находится на правах гостя, по крайней мере, он там находился всю прошлую неделю, насколько я знаю.

– И что дальше?

– Я подумал, что вам это будет интересно, лейтенант. Он ведь собирается опробовать вторую половину близнецов Калтерн, но я полагаю, что вам это уже известно.

– Что известно?

– На этот раз он женится на Пенни Калтерн. – Голос звучал удивленно. – Но я думал, что вы уже знаете… – И он повесил трубку так неожиданно, что я даже не успел вспомнить, что сам себе поклялся никогда больше не отвечать ему и в следующий раз повесить трубку, как только этот тип позвонит.

Я посмотрел на часы. Было половина одиннадцатого. Солнечное, ясное утро. К себе на квартиру от Пруденс Калтерн я вернулся только в половине четвертого. Может быть, любому другому человеку и хватило бы шести часов сна, но, судя по красноглазой физиономии, смотревшей на меня из зеркала, лейтенанту Уилеру этого было явно недостаточно.

На то, чтобы принять душ, одеться и выпить чашку черного кофе, потребовалось, как обычно, полчаса. Потом я закурил сигарету и решил, что если не сделаю чего-нибудь значительного, то и это утро пропадет впустую. В конце концов, когда придет Судный день и меня спросят, чем я занимался в этот понедельник утром, что я смогу сказать такого, что смягчит мою участь?

Я позвонил в отдел, и мне ответил бас, принадлежащий, без сомнения, чудовищу в юбке.

– Я хотел бы переговорить с сержантом Полником, – кратко объяснил я ей, и через минуту в трубке раздался знакомый, хриплый от чрезмерного употребления виски баритон.

– Ты получил сообщение из Сан-Франциско относительно Тельмы Дэвис? – спросил я.

– Да, лейтенант, – гордо ответил он. – Вот оно передо мной.

– Так что же они сообщают?

– Вам прочитать?

– Да просто расскажи, – устало попросил я.

Похоже на то, что и здесь у меня неудача.

– Она живет в многоквартирном доме в меблированных комнатах, – медленно и отчетливо начал Полник. – Последние несколько дней она там не показывается, и никто не видел ее все это время. Она работает стенографисткой, но и на работе ее нет уже несколько дней.

– Может быть, она поехала вслед за супругом в Пайн-Сити, – сказал я. – Лучше всего тебе сразу же начать проверку отелей и мотелей.

– Отели, мотели? – горько переспросил Полник. – Когда же я все-таки увижу этих дамочек?

– Найди мне Тельму Дэвис, и я разрешу тебе сколько угодно смотреть на нее. – Я был благосклонно настроен.

– О’кей, лейтенант, – в его голосе звучало негодование, – если я найду ее, как мне с вами связаться?

– Я буду где-то среди прерий, – сказал я без всякого энтузиазма. – Там, где мужчины – это мужчины и никто не боится гремучих змей.

– Ну конечно, лейтенант, – сказал он понимающе. – А телефон у вас там есть?

– Не звоните нам, – сказал я, – мы вам сами позвоним в случае нужды.

Я повесил трубку.

Эль-Ранчо-де-лос-Торес являло собой сверкающий, ослепительный оазис на самом краю пустыни. Ослепительным его делали не столько финиковые деревья, сколько сверкание хрома и никеля «кадиллаков» и пикапов, припаркованных перед домом. Втиснув свой «остин» между двумя седанами, я почувствовал, что мне необходимо выпить. К тому же я понял, что мне в моем синем костюме и простом галстуке здесь вовсе не место. Следовало бы надеть тройку и бабочку и тому подобное.

От души надеясь, что на меня не обратят внимания, я постарался пробраться через толпу пышно разодетых ковбоев и их подружек. Мои ожидания оправдались. Все они были поглощены оживленными спорами, пропустить ли еще стаканчик мартини перед ленчем или лучше сесть за стол прямо сейчас, чтобы потом забраться в свой «кадиллак» и отправиться обозревать широкие просторы.

Бар оказался точно таким, каким когда-то в детстве его рисовало богатое воображение. Это было воплощение фантастических мечтаний о Диком Западе – вплоть до посыпанного опилками пола. Понемногу я стал чувствовать себя лучше и уже поискал было глазами плевательницу, но вовремя сообразил, что на этом ранчо свои правила.

Быстро осмотрев бар, я направился к конторке администратора, за которой стоял парень, представлявший собой нечто особенное – затрудняюсь дать более точное определение. Это был толстенький человечек в огромных очках без оправы и с пышными усами. Он был одет в белую полотняную рубашку с накладными карманами и тесно облегающие брюки, заправленные в высокие блестящие желтые сапоги. Талию перехватывал охотничий ремень с серебряной пряжкой, игрушечный пистолетик 45-го калибра с рукояткой под перламутр болтался в кобуре на правом бедре.

Я присмотрелся повнимательнее к серебряной звезде, приколотой у него на груди, и убедился, что правильно прочитал то, что там было написано: «Клерк». Он одарил меня почти дружеской улыбкой.

– Приветствую вас, незнакомец, – сказал он сердечно. – Добро пожаловать на Ранчо-де-лос-Торес!

Он протянул мне через конторку руку. Я вынул из кармана свой значок и осторожно положил его в раскрытую ладонь.

Он с минуту тупо смотрел на него и потом перевел взгляд на меня.

– Что это такое? – спросил он подозрительно.

– Настоящий, настоящий, – успокоил я его. – У вас остановился некий Джонатан Блэйк?

Его лицо прояснилось.

– Вы его друг, лейтенант? Да, сэр. Мистер Блэйк, разумеется, остановился у нас, и это для нас огромная радость, смею сказать.

– Смеете, смеете, – заверил я его. – В пятой заповеди об этом сказано без обиняков.

Он моргнул:

– Но не думаю, что в настоящий момент мистер Блэйк находится здесь. Он покинул ранчо пару часов тому назад.

– Ранчо? – Я неожиданно для самого себя заинтересовался этим вопросом. – И что же вы здесь выращиваете – помимо сосунков, разумеется?

– Ну, знаете, лейтенант, не вижу в этом ничего смешного!

– И никто не видит, – кивнул я. – Как вы думаете, где может находиться мистер Блэйк?

– Не могу сказать наверняка, но он очень часто ездит в каньон Дьявола поупражняться в стрельбе по мишеням.

– И где же это?

– Поезжайте по шоссе еще три мили к востоку, там справа будет поворот на Грязную дорогу. Поезжайте по этой дороге, лейтенант. – Он поморщился. – Дорога приведет вас прямо к каньону Дьявола.

– У вас там установлены кондиционеры? – спросил я.

– Там нетронутая, дикая земля, лейтенант, – сказал он сухо.

– Пожалуй, я лучше сам это проверю. Не может быть, чтобы мистер Блэйк в самом деле этим занимался – использовал девственниц[12]12
  Игра слов: «нетронутая земля» и «девственница» на английском языке звучат одинаково.


[Закрыть] в качестве мишени в стрельбе по цели.

Клерк неловко улыбнулся:

– У вас есть шляпа, лейтенант?

– Вы хотите, чтобы я приподнял ее перед вами, когда буду прощаться?

– В это время дня в каньоне довольно жарко, – сказал он. – Что-то около ста пяти градусов в тени, если, конечно, вам удастся отыскать ее там.

– Спасибо, – сказал я ему. – У меня есть шляпа.

– Будем считать, что это я ее вырастил, – сказал он довольным тоном. – Всего доброго, лейтенант!

– Будь здоров, толстяк, – ответил я и вышел за дверь.

Когда я подошел к своему автомобилю, мне пришлось подождать, пока потрясающая блондинка сползет с седла неподвижно стоящей лошади. Только после этого я смог вырулить на дорогу.

Через три мили я увидел поворот направо, как и говорил клерк. Грязная дорога петляла и извивалась без всякой видимой причины. Я проехал по ней не менее шести миль по счетчику и стал уже думать, что либо клерк обдурил меня, либо дорога идет так до самой Флориды, как вдруг, миновав очередной поворот, я убедился, что парень и не думал шутить.

Дорога неожиданно оборвалась. Впереди больше не было грязной, рыхлой земли, и машина замерла над обрывом, заросшим кактусами. Рядом с моим «остином» я увидел пикап с тремя задними и четырьмя передними фарами. Я вышел из машины и внимательно осмотрелся. Клерк не солгал ни о чем. Снизу из каньона на меня пахнуло таким жаром, что, и в самом деле, там не могло быть меньше ста пяти градусов, а вблизи не было и намека на тень.

Я подергал дверцы пикапа, но они оказались заперты. Внутри машины я увидел аккуратный ряд ружей, полный небольшой арсенал.

По всей видимости, пикап вместе с содержимым принадлежал Джонатану Блэйку. Кто еще мог уединиться в этом чертовом пекле? «Но в таком случае где именно, в каком месте мне его искать?» – с тоской подумал я, мрачно вглядываясь в бесконечно тянувшийся подо мной каньон.

Если я еще хоть немного побуду в этом пекле, меня наверняка наградят прозвищем Эл из Сахары, когда подберут здесь мои бренные останки. Я закурил сигарету и подумал, сможет ли мой хриплый вопль извлечь Блэйка оттуда, где он пребывает. И почти сразу же где-то над моей головой раздался резкий ружейный выстрел. Я двинулся на звук выстрела.

Идти с каждым шагом становилось все труднее. К тому времени, когда я преодолел первые сто ярдов, рубашка прилипла к спине, а костюм был мокрый – хоть выжимай. Я остановился, чтобы стереть пот с лица, и услышал еще один выстрел. На этот раз звук раздался намного ближе и несколько правее. Еще пятьдесят ярдов, и секрет был разгадан: здесь был поворот направо, он заканчивался тупиком примерно в триста футов глубиной.

Спиной ко мне стоял, занятый перезарядкой ружья, парень, который вполне мог бы сойти за Великого Белого Охотника. К огромному валуну, находившемуся примерно в двухстах ярдах от него, были прикреплены две консервные банки. Блэйк поднял ружье к плечу, тщательно прицелился и выстрелил. Раздался глухой треск, и одна из жестянок разлетелась на куски.

– Мистер Блэйк? – спросил я вежливо.

Он медленно повернулся и посмотрел на меня. Это и в самом деле был Блэйк, я узнал его по фотографии, которую видел в апартаментах Прю. Вот только я не представлял себе, насколько он огромен.

Мой рост – немного больше шести футов. Блэйк был по крайней мере на четыре дюйма выше. Но даже при таком могучем телосложении его плечи казались непропорционально широкими. Загорелое лицо оттенка красного дерева и очень светлые голубые глаза. Когда он увидел меня, в глазах его появилась ледяная холодность.

– Я – Блэйк, – медленно произнес он. – Что вам нужно?

– Поговорить с вами, – сказал я и объяснил, кто я такой.

Он слегка нахмурился.

– Если вы беспокоитесь по поводу моего пикапа, лейтенант, – сказал он отрывисто, – то у меня есть разрешения на все эти ружья.

– Я беспокоюсь по поводу убийства, – ответил я ему. – Убийства Говарда Дэвиса.

– Дэвиса? – переспросил с некоторым интересом Блэйк. – Он мертв?

– Если это не так, то с ним собираются сыграть довольно грязную шутку. Потому что завтра утром его должны похоронить.

– Когда это произошло?

– Вам ничего не известно об этом?

– А почему мне должно быть известно?

– Это было во всех газетах.

– Я не читаю газет, – сказал он решительным тоном. – Расскажите мне подробности.

– Мне казалось, что даже если вы не читали об этом, то вам должна была рассказать Пенелопа Калтерн.

– Я не видел ее по крайней мере дня три. – Голос его звучал холодно. – Вы хотите назвать меня лжецом, лейтенант?

– Нет. – Я благоразумно отступил. – Я просто хотел проверить, в порядке ли ваша память, вот и все.

– В полном порядке, – сказал он. – Однако, если мы собираемся поговорить, не лучше ли вернуться к машине? – Он бросил взгляд на ружье, которое все еще держал в руках, и, усмехнувшись, сказал: – Не хотите ли попытать счастья, прежде чем уйти, лейтенант?

– Почему бы и нет? – Я взял у него из рук ружье, поднял его к плечу и заглянул в прицел. Оставшаяся целой жестянка оказалась чуть ли не перед самым носом.

– Ну и прицел у вас! – сказал я.

– Фирма «Бош и Ломб», двадцатичетырехкратное увеличение, – сказал он. – Отличная штука.

Я тщательно прицелился и выстрелил. В следующее мгновение я уже сидел на каком-то скалистом выступе, потирая онемевшее плечо. Ружье валялось в нескольких футах от меня.

– Извините, лейтенант. – Блэйк, казалось, забавлялся. – Мне следовало предупредить вас об отдаче. Эти винчестеры – просто дьявольская штука, пока к ним не привыкнешь.

– Что ж, во всяком случае, благодарю за любезное предложение, – холодно сказал я и с трудом поднялся на ноги.

Блэйк поднял ружье, и мы пошли обратно к машинам.

– Расскажите-ка мне подробнее об убийстве Дэвиса, лейтенант, – сказал он на ходу. – Не могу представить себе, что он вдруг оказался настолько значительной персоной, чтобы кому-то потребовалось убивать его. – Он похлопал по прикладу винчестера. – Убить Дэвиса – это все равно что воспользоваться этой вот малюткой для стрельбы по белкам.

Я детально описал ему, как труп Дэвиса был обнаружен в гробу на телестудии, Когда я закончил, Блэйк ухмыльнулся:

– Похоже, у вашего убийцы своеобразное чувство юмора.

– Да, он шутник, – согласился я. – С удовольствием посмеюсь с ним вместе, как только отыщу его.

– Вы сказали, что у вас ко мне несколько вопросов, – резко перебил он меня. – Валяйте, лейтенант.