Текст книги "Том 22. Коварная красотка "

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 30 страниц)

Глава 7

На следующее утро я пришел на работу очень рано, чуть ли не на рассвете. Чудовище женского пола что-то неразборчиво пробормотало в мою сторону и продолжало стучать на машинке. «Интересно, – подумал я, – пьет ли она на завтрак кровь беззащитных маленьких деток?»

Полник явился в отдел на десять минут позже. Он бросил на меня взгляд дрессированного тюленя, которому хозяин только что подсунул тухлую рыбину.

– Вы ведь собирались позвонить мне, лейтенант, – укоризненно сказал он.

– У меня был трудный день, – ответил я. – А как у тебя дела?

– Все о’кей, – гордо отозвался он. – Тельма Дэвис вчера – днем прибыла в отель. – В голосе его снова зазвучали скорбные ноты. – Я ведь ждал весь день вашего звонка, как вы обещали. Так и просидел весь день на своей…

За нашими спинами послышалось угрожающее шуршание бумаги.

– …на своем стуле, – виновато закончил Полник.

– Сочувствую тебе, Полник, – сказал я вежливо. – Ну а теперь я хотел бы все-таки узнать, где же Тельма Дэвис?

– В «Парк-отеле», – ответил он. – Это одна из дешевых гостиниц на окраине, знаете, бывают такие заведения, лейтенант. И на расстоянии двух миль там и в помине нет никакого парка.

– О’кей, – сказал я. – Поеду повидаюсь с ней.

– Лейтенант, вы мне обещали!

– Обещал! – Я удивленно посмотрел на него. – Что я обещал?

Он опасливо оглянулся на женщину за машинкой и понизил голос:

– Сами знаете! Дамочки! Вы ведь сказали, если я найду эту самую Тельму Дэвис, то смогу поехать с вами, поглядеть на вас. А я все это время только и делаю, что сижу на собственной ж…

– Сержант! – воскликнула женщина.

– Не беспокойтесь, – сказал я ей. – Сержант хотел сказать «желтый».

Мы вышли из отдела, а она шипела нам вслед, как разъяренная гусыня.

Полчаса спустя я остановил машину перед отелем, и мы вышли. Администратор сообщил нам, что Тельма Дэвис занимает номер на третьем этаже. Лифт не работал, и нам пришлось подниматься пешком по лестнице, устланной коврами, знавшими лучшие времена еще в ту пору, когда Тедди Рузвельт был молодым человеком.

Мы подошли к двери ее номера, и я постучался. Полник тяжело дышал у меня над ухом, и я от души надеялся, что в этом виноват подъем по крутой лестнице.

– Кто там? – раздался из-за двери пронзительный женский голос.

– Полиция! – строго ответил Полник. – Откройте!

Я с отвращением посмотрел на него:

– Ты, любитель штампов! Неужели нет терпения обождать?

– Нет! – сказал он. – К тому же ведь так оно и есть!

Дверь распахнулась, перед нами появилась женщина лет тридцати пяти с хорошей фигурой. Когда-то она была очень недурна собой, но, судя по всему, ей пришлось сражаться с жизнью, и борьба эта сделала ее черты резкими.

Нос у нее был чересчур острым, губы слишком тонкими, глаза подозрительно взирали на мир.

– Что вам надо? – неприветливо спросила она.

– Вы миссис Дэвис? – в свою очередь спросил я.

– После развода меня называют мисс, – сказала она. – Но я сохранила фамилию Дэвис, ее легче произносить, чем Кататикер.

– Вполне согласен с вами, – заметил я.

– Кто вы такой?

– Лейтенант Уилер из отдела шерифа, – отрекомендовался я. – А это сержант Полник.

– Что вам нужно?

– Задать вам пару вопросов. Относительно вашего мужа Говарда Дэвиса.

– Бывшего мужа, вы хотите сказать, – уточнила она. – Я развелась с ним года два назад.

– Можно нам войти? – спросил я.

Она с минуту колебалась и неохотно кивнула:

– Пожалуй. Вы ведь ненадолго?

В номере стояла кровать, шкаф, дешевое бюро. В углу приютился потрепанный чемодан. На мебели, потертом ковре, полу – на всем лежал налет пыли и запустения.

Тельма Дэвис была аккуратно одета: белая блузка, темно-синяя юбка в полоску. Но во внешности этой блондинки не было ничего соблазнительного. Глубокое разочарование отразилось на лице Полника. Она закурила сигарету и нетерпеливо посмотрела на нас:

– Только побыстрее, пожалуйста, лейтенант, у меня деловое свидание.

– Разумеется, – ответил я. – Вам известно, что ваш муж – бывший муж – Говард Дэвис был убит два дня назад?

– Я читала об этом, – безразлично сказала она.

– Я думал, что вы заберете тело из морга.

– Я?! Чего ради! Предоставляю это Пенелопе Калтерн. Ведь она была за ним замужем после меня. Может построить для него мраморную гробницу на те алименты, которые я не буду больше получать.

На лице ее отразилась неприкрытая ненависть. Быть может, она слишком много ненавидела на своем веку, потому ее лицо так и заострилось? Похоже было, что эта женщина умеет ненавидеть. Я подошел к окну и тоже закурил.

– Зачем вы приехали в Пайн-Сити, мисс Дэвис?

– Разумеется, искала его, – взорвалась она. – Он мне задолжал алименты уже за шесть месяцев, потом удрал из Сан-Франциско, но я узнала, куда он направился.

– Вы сперва написали ему из Сан-Франциско, – сказал я. – Вы дали ему три дня на то, чтобы он вам выплатил все, что должен, и грозились в противном случае отправить его за решетку – где ему и место, как вы выразились в своем письме.

– Говард всегда любил сохранять письма, – усмехнулась она. – Одна из его сентиментальных привычек.

– Что заставило вас переменить свои намерения? – спросил я.

– Какие намерения?

– Насчет того, чтобы засадить его за решетку?

– Я их не переменила.

Я взглянул ей прямо в глаза:

– Вы написали ему письмо, потом установили, что он уехал из Сан-Франциско, и приехали за ним сюда. Однако по приезде сюда вы не стали обращаться в суд. Что заставило вас изменить свои намерения?

– Я ведь женщина. Разве есть такой закон, по которому женщинам запрещается менять свои намерения?

– Говард начал писать вам письмо, но так не дописал его, – сказал я. – Видимо, потому, что вы успели приехать сюда раньше, чем он – его отправить. И в письме он упоминает, что собирается совершить выгодную сделку, которой и дожидался все это время. Может, он рассказал вам что-нибудь об этом деле? И потому вы не обратились в суд?

– Ничего он мне не рассказывал ни о каком деле! Единственное великое дело, которое он в своей жизни совершил, – это женитьба на Пенелопе Калтерн, да и тут его вскоре оставили с носом! Он даже и умереть не сумел пристойно: дал убить себя!

Я посмотрел на Полника, который ответил мне взглядом, полным уныния.

– Думаю, что вы лжете, мисс Дэвис, – сказал я.

– Если вы собираетесь оскорблять меня, то убирайтесь отсюда! – крикнула она. – Я знаю свои гражданские права!

– Вам неизвестна причина, по которой могли убить вашего мужа?

– Наверняка это как-то связано с девицами Калтерн, – язвительно откомментировала она, – можете не сомневаться.

– Почему?

– Они всегда были негодяйками! У них слишком много денег и никакой морали. С тех пор как умер их отец, они покупают все, что им заблагорассудится, включая и Говарда, который потребовался Пенелопе.

– Разве сам Говард не стремился к этому?

– Ему и так неплохо жилось, – сказала она твердо. – Он ведь был теннисистом, который не слишком преуспевал, но, если бы не она, все было бы не так плохо. Мы с ним вполне прилично жили. Может быть, мы никогда не смогли бы поселиться в шикарном доме или иметь машину самой последней модели, но мы вполне сводили концы с концами. Это она его погубила!

– Каким образом?

– Своими деньгами. Он привык носить трехсотдолларовый костюм и жить в номере по пятьдесят долларов в сутки. И в конце концов превратился в ее комнатную собачку: стоило ей щелкнуть пальцами, как он готов был подпрыгнуть. И когда Говард ей надоел, она оставила его, не выплатив ни одного цента. А он уже не смог с этим примириться, он ведь слишком обленился, чтобы вернуться к теннису, к тому же он стал старше. Во всяком случае, так или иначе, это она убила его!

– Вы все время это утверждаете, – разозлился я. – А у вас есть какие-нибудь доказательства?

– Можете не беспокоиться, лейтенант! – взвилась она. – У меня есть кое-что в руках, и я смогу неплохо позаботиться об этой семейке Калтерн. Я еще не начинала, но, уж когда я разделаюсь с этой рыжей ведьмой, ей небо с овчинку покажется, будьте уверены! – Тельма Дэвис улыбнулась с полным удовлетворением. – Я уж позабочусь об этом!

– Если вы утаиваете какие-то сведения, это уголовное преступление, мисс Дэвис, – предупредил я. – Ваш долг – сообщать все, что вам известно и может иметь отношение к убийству вашего мужа.

– Бросьте, лейтенант, – прервала меня мисс Дэвис. – Такими штучками можно было пугать лет двадцать тому назад. А сейчас каждый день по телевизору передают постановки, где любой актер говорит эту самую фразу по шесть раз на день. Чепуха все это! Вы меня не испугаете, и вам это отлично известно.

– Вы долго собираетесь пробыть в Пайн-Сити, мисс Дэвис? – спросил я.

– Это мое дело!

– Если вам действительно что-то известно, я бы на вашем месте не стал здесь задерживаться, – мягко сказал я.

– Что вы хотите этим сказать?

– Если вам известно то, что знал Говард, вы можете оказаться в опасности, – пожал я плечами. – Ведь с ним это произошло.

– Я ничего не боюсь, – отрезала она. – Я не такая дура!

– А какая же? – с интересом спросил Полник.

Она злобно посмотрела на него, потом на меня.

– Для чего вы держите его при себе? – спросила она. – Чтобы он вам ботинки чистил?

Я кивнул Полнику, и мы двинулись к двери.

– Спасибо, мисс Дэвис, – на прощанье сказал я ей. – Сам не знаю за что. Во всяком случае, спасибо.

– Вы меня уже на двадцать минут задержали, – прошипела она. – Вам что, больше делать нечего?!

– Леди, – сказал проникновенно Полник, – вот если бы у меня в руках сейчас был камень, я бы точно знал, что мне с ним делать! Будьте здоровы!

Дверь номера на девятом этаже, в которую я постучал, открылась почти в тот же миг. Но на пороге стояла не Пенни Калтерн. На меня холодно воззрился Джонатан Блэйк.

– Что вам угодно, лейтенант? – спросил он.

– Поговорить с Пенни, – сказал я и прошел мимо него в гостиную.

Пенни сидела на кушетке, на ней было темное платье в японском стиле с высоким воротом. Она выглядела в нем такой хрупкой, что казалось: дотронься – и она рассыплется. Глаза покраснели и ввалились, но были подведены даже больше обычного. Своим внешним видом она олицетворяла невинную слабость Джонатана Блэйка.

Тяжелая рука Блэйка опустилась на мое плечо, и, круто развернув, он уставился на меня усталым, холодным взглядом.

– Послушайте, Уилер! – Его ледяной тон не предвещал ничего хорошего. – Я требую, чтобы вы объяснили свое поведение прошлым вечером.

Прежде всего я сбросил его ручищу со своего плеча.

– По какому праву вы вообще чего-то требуете от меня? – спросил я.

– Мы собираемся пожениться через несколько недель, – заявил он. – Поэтому мой долг – выступать в качестве защитника Пенни.

– Но закон говорит о другом, – ответил я. – До тех пор пока вы не поженились, в правовом отношении вы не существуете в ее жизни. Вы вообще не имеете права голоса ни в каких ее делах! Могу дать вам только один совет – заткнитесь! – Я повернулся к Пенни и тут же почувствовал, как его стальные пальцы вцепились в мое плечо. – Уберите руку, – сказал я не оборачиваясь. – Если вы не будете держаться в стороне, я позвоню в отдел, вызову пару ребят, и они вас задержат за попытку помешать полицейскому офицеру выполнить свой служебный долг. И уверяю вас, вам это будет не по вкусу!

Его рука медленно опустилась.

– Теперь вы готовы рассказать мне всю правду? – спросил я Пенни.

– Но я и так все сказала вам вчера вечером! – истерически выкрикнула она. – Я не убивала Говарда, не убивала!..

– Хватит с вас, Уилер, – сказал Блэйк.

Он быстро пересек комнату и остановился у кушетки. Пенни вскочила на ноги и благодарно припала к его груди.

– Защити меня, Джонатан, – взмолилась она. – Пожалуйста, не позволяй ему мучить меня снова этими ужасными вопросами. Я так теряюсь, что просто не знаю, что ему говорить. Я боюсь его.

Красные пятна выступили на щеках Блэйка, хотя лицо его оставалось мертвенно-бледным.

– Будьте вы прокляты, Уилер! – тихо, но твердо произнес он. – Я не собираюсь стоять здесь и молча наблюдать, как вы терроризируете девочку. У нас есть право нанять адвоката, и Пенни не станет отвечать ни на какие ваши дальнейшие вопросы, пока здесь не будет сидеть адвокат!

– Отлично сыграно, Блэйк, – сказал я. – Закон джунглей гласит, что Великий Белый Охотник обязан защищать беззащитную белую леди. Вполне заслуживаете аплодисментов.

– Я не намерен выслушивать ваши идиотские шуточки! – взорвался он. – Я сейчас же вызову адвоката!

И он направился к телефону.

– Разумеется, – кивнул я. – Вы можете вызвать адвоката. Но только прежде чем он здесь появится, я уже отвезу Пенни в отдел шерифа и зарегистрирую в качестве официальной свидетельницы. Вашему адвокату придется оформить «хабеас корпус», чтобы вызволить ее на свободу. Конечно, он его получит, но на это потребуется немало времени. Полдня или несколько часов. А тем временем я уже успею получить от нее ответы на все интересующие меня вопросы, без всяких помех с вашей стороны или со стороны вашего адвоката.

Он остановился и яростно сверкнул на меня глазами.

– Ладно, – сказал он с усилием. – Чего вы хотите?

– Того же, что и в первый раз. Задать несколько вопросов. Попрошу сесть в стороне и не вмешиваться. А еще лучше – можете приготовить нам выпить.

– Очень хорошо, – прошипел он. – Но я вам это припомню, Уилер! Можете быть уверены.

– Вам не следует беспокоиться, – устало сказал я и посмотрел на Пенни. – Тельма Дэвис находится в городе. Вам это известно?

– Нет, – покачала она головой.

– Ну, значит, я сообщил вам новость. Я только что разговаривал с ней. Она вас не любит.

– Это меня не удивляет. Насколько я знаю, это очень мстительная женщина, настоящая собственница.

– «Мстительная» – вполне подходящее слово, – согласился я. – Она сказала мне, что располагает какой-то информацией, от которой все семейство Калтерн полетит вверх тормашками, особенно вы.

Пенни выпрямилась, перевела беспомощный взгляд с меня на Блэйка и обратно.

– Что это за информация?

– Я надеялся, что вы сможете рассказать мне об этом, – сказал я. – Вы, случайно, не догадываетесь, что она могла иметь в виду?

Она мотнула головой:

– Не имею ни малейшего представления, лейтенант.

– Это всего лишь злобная угроза, такое часто слышишь от людей, которые испытывают сильное душевное напряжение, – подал голос Блэйк. – Просто дурацкая чепуха, выдумка неуравновешенной женщины. Не стоит даже прислушиваться к ней, лейтенант.

– Благодарю вас, доктор Блэйк! – сказал я. – Включите ваши телевизоры в этот час на следующей неделе, и вы услышите продолжение лекции доктора Блэйка о том, почему леопарды меняют раскраску своих пятен.

Его лицо снова залилось краской.

– Я только хотел быть полезным, – сухо произнес он.

– В том-то и дело! Занимайтесь уж лучше своими ружьями, Блэйк, ладно? Если повезет, вы вполне можете разнести себе голову в ближайшие дни.

Передвигаясь с намеренной осторожностью и спокойствием, он подошел к бару, взял в руки хрустальный кувшин и вдруг швырнул его через всю комнату. Ударившись о противоположную стену, тот со страшным звоном рассыпался на мелкие осколки.

– Я все же приготовлю вам выпить, – тяжело дыша, сказал Блэйк. – Тебе скотч, дорогая?

– Пожалуйста, – кивнула Пенни. – А лейтенанту добавь немного содовой.

Блэйк приготовил напитки, протянул один бокал Пенни, другой подал мне.

– Благодарю, – сказал я, принимая бокал из его рук.

– Люди всегда напоминают мне животных, – сказал он почти небрежным тоном. – Очень часто они ведут себя точь-в-точь как звери. Вот как Пенни сейчас. – Он одарил ее мимолетной улыбкой. – Она напоминает мне сейчас газель. Робкую, грациозную и необыкновенно прекрасную.

Пенни внезапно залилась краской.

– Джонатан, ты никогда еще не говорил мне ничего приятного! – прошептала она.

– Или вот Пруденс, – продолжал он. – Она напоминает мне леопарда. Скользкое и очень опасное животное.

– Очевидно, продолжение следует, – предположил я. – Как насчет меня? Попробую догадаться, кого именно я вам напоминаю: шакала, может быть?

Он покачал головой.

– По мне, так вы гиена, – сказал он небрежно. – Если бы я услышал ваш смех в джунглях, то не задумываясь всадил бы вам пулю меж глаз.

– Если только ваша меткость улучшилась за последнее время, – согласился я.

– Вы на что-то намекаете, лейтенант? – мягко спросил он.

– Я просто вспомнил отца Пенни. В тот день вы показали себя не слишком-то метким стрелком, не так ли? Вы ведь только ранили льва первым выстрелом, разве нет?

Его живые синие глаза словно затянулись белой пеленой.

– Вы заходите слишком далеко, Уилер, – медленно проговорил Блэйк сдавленным голосом, и мгновенно его руки сомкнулись вокруг моей шеи. Стальные пальцы впились мне в горло, перекрыв дыхание. Я выплеснул ему в лицо содержимое своего бокала. Пальцы тут же разжались.

Нашарив в верхнем кармане пиджака белоснежный платок, он принялся вытирать глаза от попавшего в них спирта. Я выхватил свой тридцать восьмой из плечевой кобуры и, как раз когда он собирался снова броситься на меня, прижал дуло к его груди. В какую-то секунду я уже стал сомневаться, что это его остановит, но ощущение холодной стали где-то под ложечкой наконец остудило его пыл.

Он стоял напротив, грудь его судорожно вздымалась, но белая пелена постепенно исчезала с его глаз.

– Уходите, лейтенант! – настойчиво прошептала Пенни, – Пожалуйста, уходите! Иначе произойдет что-то ужасное, и вы сами будете виноваты. Вам не следовало говорить ему этого, он этого никогда не забудет, никогда! И с чего только вам вздумалось говорить такое!

– Я ухожу, – сказал я ей. – Но я вернусь. И когда я вернусь, чтобы вас здесь не было, Блэйк! С меня довольно! Попробуйте еще хоть один раз дотронуться до меня пальцем, и вы окажетесь в морге. Это мое последнее предупреждение!

Он тщательно сложил свой платок и водворил его обратно в карман.

– Лейтенант, – сказал он медленно. – Я собирался сказать вам то же самое, но только как твердое обещание.

Глава 8

По дороге в отдел я завернул в кафе и перекусил салатом и сыром. На сегодня с меня было вполне достаточно того сырого мяса, которое сервировал для меня Блэйк. Когда я вошел в приемную, было уже начало пятого, и чудовище в юбке выдавило кислую улыбочку, приветствуя меня.

– Вас требует к себе шериф, – отчеканила она. – И притом немедленно, лейтенант Уилер.

– Так и знал, что он не в силах обойтись без меня, – доверительно сообщил я ей.

– Судя по звукам, доносящимся из его кабинета, я бы этого не сказала, – кисло ответила она.

Я постучал и сразу же вошел в кабинет Лейверса, плотно притворив за собой дверь.

– Садитесь, Уилер, – проворчал он. – Как успехи по делу Дэвиса?

– Кое-что есть, – сказал я осторожно. – Но мне казалось, что вы этим не интересуетесь? Я должен был найти убийцу, иначе дело будет передано в отдел убийств, так, кажется, вы распорядились?

– Верно, – милостиво согласился он. – Но теперь я изменил свое решение. Труп уже опознан, как вы помните, это – Говард Дэвис. И теперь газеты начинают проявлять интерес. А мне приходится думать о своих согражданах. Уилер, это ведь они выставляют мою кандидатуру.

– Да, сэр.

Он закурил сигарету и посмотрел на меня:

– Ну ладно, докладывайте.

– О чем же?

– О расследовании, о том, какие на сегодня получены результаты. – Он внезапно приподнялся в кресле. – Вы ведь до сих пор не предприняли никакого расследования, не так ли? Или вы все-таки ведете его?

– Веду, сэр. Днем и ночью.

– Может быть, будет лучше выяснить все насчет ночей, – пробормотал он. – Во всяком случае, я хочу услышать версию, которую одобрит окружной прокурор.

Я рассказал ему многое, но не все. Даже коп имеет право на личную жизнь, если только она не связана с его общественной жизнью.

– А вы уверены, что не придумали этого самого Вестника Джона, сидя за бутылкой виски? – засомневался Лейверс.

– Он существует на самом деле.

– Вы сказали ему, что собираетесь задержать его в качестве свидетеля, и допустили, что он угрожал вам пистолетом? – сварливо пробубнил он. – Вы могли задержать его в любую минуту, почему же вы этого не сделали?

– Я всегда всем говорю, что могу задержать кого угодно в качестве свидетеля, – сказал я. – Это вселяет в меня веру в свое могущество.

– Вообще-то я очень терпеливый человек, Уилер, – беззастенчиво соврал шериф, – но всякому терпению приходит конец. Почему… Почему вы разрешили этому… этому Вестнику Джону угрожать вам пистолетом?

– Я считал, что на свободе он представляет для нас больший интерес, чем за решеткой, – усмехнулся я. – Время покажет.

Лейверс открыл было рот, но тут зазвонил телефон.

– Лейверс, – коротко сказал он в трубку. Потом молча слушал несколько минут, ворча что-то про себя. – Спасибо, – сказал он наконец. – Сейчас прибудет лейтенант Уилер. – И повесил трубку.

– Куда прибудет? – поинтересовался я.

– Это патруль с автострады, – сказал он скрипучим голосом. – Они нашли тело женщины у самой дороги, десять минут назад. Они опознали ее – это Тельма Дэвис, при ней находилась карточка с адресом Сан-Франциско.

– Где именно они ее нашли?

– На Грязной дороге в шести милях восточнее города, на прибрежном шоссе. Там у поворота вас дожидается патруль.

– Еду, – сказал я и направился к двери.

– Это ставит нас перед необходимостью срочно принять решительные меры, – рассудительно сказал Лейверс. – В вашем распоряжении еще двадцать четыре часа, потом мне придется обратиться за помощью в отдел убийств.

– Конечно, – кивнул я. – Каким именно образом она убита?

– Ей сломали шею, – медленно сказал он. – В конце концов я начинаю верить в вашего Вестника Джона.

Я остановил свой «остин» около патрульного автомобиля у обочины Грязной дороги и вышел. Полник с трудом сполз с соседнего сиденья и вздохнул с облегчением. Мы прошли мимо патрульного к тому месту, где стоял у распростертого на траве тела его товарищ.

– Это просто случайность, лейтенант, – стал докладывать патрульный. – Мы совершали обычный объезд. Вероятно, сильный порыв ветра задрал ее юбку, и я просто краешком глаза заметил, как что-то полощется по ветру, словно флаг. Мы решили остановиться и взглянуть, в чем тут дело.

Тельма Дэвис лежала лицом вниз, но голова ее была как-то нелепо свернута набок, так что широко открытые глаза, в которых застыло недоумение, уставились прямо в наши лица.

– Она мне не больно-то понравилась сегодня утром, – хрипло сказал Полник. – Но такое и собаке не пожелаешь!

– Мы нашли ее сумочку вон там. – Патрульный указал на пятно в нескольких ярдах от трупа. – Не хотите ли захватить ее с собой, лейтенант?

– Что в ней было?

– Немногое. Помада, расческа, косметичка. Десять долларов восемьдесят центов мелочью. Чековая книжка, карточка соцстраха, шариковая ручка, носовой платок – вот, пожалуй, и все, лейтенант. Но кто-то уже до нас осматривал сумочку.

– Вы считаете, это был убийца?

– Думаю, что да. Потому что он, по-видимому, обыскивал и труп. Юбка была у нее задрана на голову, и сами видите – он разорвал блузку. Он, должно быть, чертовски торопился, что бы там ни искал. Может быть, он этого так и не нашел?

– Может, это был один из сексуальных маньяков? – предположил Полник.

– Об этом нам расскажет доктор, – заключил я. – Он уже был здесь?

– Ждем с минуты на минуту, – сказал первый патрульный, – мы позвонили в Центральное управление, а они позвонили в отдел шерифа. Ведь это вы ведете дело об убийстве Дэвиса, лейтенант?

– Верно.

– А это его жена?

– Бывшая.

Он покачал головой:

– Плохо дело! Не люблю я, когда убивают женщин, а особенно таким образом!

– Разумеется, – сказал я. – Еще раз благодарю. Я видел все, что мне нужно. Мы не станем дожидаться доктора, я потом просмотрю его протокол.

– Как скажете, – вежливо согласился патрульный.

Полник втиснулся обратно в машину. Я уселся за руль. Мы очень быстро домчались до «Парк-отеля». Когда я затормозил, у Полника на лице опять появилось выражение великого облегчения.

Я кинулся в отель. Полник едва поспевал за мной. Он догнал меня, когда я уже сообщил управляющему, что произошло и кто я такой.

– Мисс Дэвис убита? – Лицо управляющего дрогнуло. – Она была такая приятная женщина, настоящая леди.

– Да, – согласился я. – Мне нужен ключ от ее комнаты.

– Как прикажете, лейтенант. – Он потянулся, вытащил ключ из гнезда и вручил его мне. Я протянул его Полнику и приказал обыскать номер.

– О’кей, лейтенант, – коротко ответил тот и деловито потрусил вверх по лестнице. Сделав шесть шагов, он остановился и оглянулся на меня. – Лейтенант, – произнес он виноватым тоном, – а что мы ищем?

– Сам пока не знаю, – пожал я плечами. – Но ты начинай, а я присоединюсь к тебе через минуту. Только не выпади из окна до моего прихода.

Он скрылся наверху, а я снова обратился к управляющему:

– Когда она ушла из отеля?

– Из отеля? Я сам был за стойкой. Я всегда за стойкой по вторникам, в этот день постоянный портье, Джо, обычно выходной…

– Так когда это было?

– Примерно в половине первого. Плюс-минус десять минут.

– У нее сегодня не было посетителей?

– Я никого не видел, кроме, разумеется, вас.

– Себя я и сам помню, – сказал я. – А вообще за то время, что она у вас жила, кто-нибудь навещал ее?

– Насколько я знаю, нет. Может быть, вам смог бы помочь Джо…

– Но его нет, – прервал я. – Ей сегодня никто не звонил?

– Боюсь, что этого я вам не сумею сказать, лейтенант, – сказал он с сожалением. – У нас ведь нет телефонистки, только платный аппарат на каждом этаже.

Тяжелые шлаги раздались над нашими головами: по лестнице с пыхтением спускался Полник.

– Ты что, забыл, что тебе поручено? – набросился я на него.

– Мы только зря теряем время, лейтенант, – пропыхтел он. – В этой комнате все перевернуто вверх дном. Кто-то там уже пошарил.

Мне сегодня положительно не везло.

Я закурил сигарету и посмотрел на управляющего без всякой надежды:

– Никто не спрашивал сегодня мисс Дэвис? Может быть, кто-нибудь чужой проходил мимо вас по вестибюлю?

Он покачал головой:

– Нет, сэр. Но около окна этого номера проходит пожарная лестница. Этим путем туда мог забраться кто угодно.

– Да, – помрачнел я. – Что ж, во всяком случае, благодарю вас.

– Не за что, лейтенант, – сказал он. – Вы уже уходите?

– Да, – сказал я и отошел от стойки.

– Лейтенант! – с отчаянием воскликнул он. – А что же мне делать с конвертом, который мисс Дэвис просила меня положить в сейф?

Я остановился на полпути. Полник тоже. Мы с минуту тупо смотрели друг на друга, потом, как по команде, повернулись и пошли обратно к стойке.

У управляющего был смущенный вид.

– Мне очень не хотелось беспокоить вас, лейтенант, – сказал он. – Но что же мне все-таки с ним делать?

– Вы могли бы отдать его мне, – осторожно предложил я.

Его лицо прояснилось.

– Отлично, значит, мне больше нечего беспокоиться об этом.

Ему потребовалось долгих тридцать секунд, чтобы достать плотный конверт из манильской бумаги, на котором стояло имя Тельмы Дэвис. Он протянул его мне, я вскрыл конверт и вывалил содержимое на конторку. Это был огромного размера ружейный патрон, который покатился к краю стойки. Полник поймал его, зажав своим огромным кулачищем, и с надеждой воззрился на меня:

– Вот это мы и искали, лейтенант?

– Полагаю, что да, – сказал я. – А чего ты ждал – блондинку, упакованную в пластик?

– Только не в этом случае, – поморщился он. – После того как мы увидели Тельму Дэвис, я уже понял, что дела пойдут плохо, лейтенант!

Я сунул патрон в карман, поблагодарил управляющего и вернулся к своей машине. Полника я высадил у конторы шерифа, сказал ему, что еду в отдел убийств и что, если понадоблюсь, можно будет там меня найти.

Когда я добрался до отдела, было уже половина пятого. Дверь в кабинет капитана Беркера была открыта, и, когда я торопливо проходил мимо, он окликнул меня. Я просунул голову в дверь и поздоровался.

– Говорят, у вас там такая неразбериха с кучей убийств, у твоего шерифа. – Он довольно рассмеялся. – Как дела, Эл?

– Великолепно, – ответил я. – Похоже, что убийце очень некогда. Боюсь, что вот-вот и вам придется подключиться к делу.

– Вот уж неохота возиться с вашими недоделками, Эл, – сказал он мрачно. – Можешь передать своему Лейверсу, что, если он сам не доберется до разгадки, пусть лучше оставит дело под рубрикой «Нераскрытые».

– Я-то ему скажу, но он все равно меня не послушает. Этот парень – поборник справедливости, к тому же ему предстоят выборы через пару месяцев.

– Лучше бы ты снова вернулся к нам, Эл, снова стал честным работягой копом!..

– Я ожидал, что вы мне это предложите, – сказал я. – Интересно, у инспектора Мартина появилась новая секретарша?

– Нет. – Он с отвращением покачал головой. – У него в приемной все та же старая гарпия.

– В таком случае я остаюсь с шерифом, – развел я руками. – Вопрос только в том, сколько еще времени он останется со мной…

Я прошел по коридору в отдел баллистики.

– Эй! – радостно окликнул меня Рэй Моррис. – Вот идет сам мистер Соблазнитель собственной персоной. Могу сказать вам даже не глядя, что все блондинки на расстоянии трех метров уже упали замертво.

– Сегодня вы что-то все так и источаете ваш протухший юмор, – сказал я. – Что произошло? Может быть, инспектор заболел и умер?

– Просто пришла весна, Эл. Но ты, верно, настолько состарился, что уже этого не замечаешь.

Я вынул из кармана патрон и положил на стойку перед ним.

– Что ты можешь сказать об этой штуке? – спросил я.

Рэй взял патрон в руку и подбросил его в воздух пару раз.

– А что ты хочешь знать, Эл?

– Все, что возможно.

– Ну, во-первых, патрон огромных размеров. Одной такой штучки достаточно, чтобы разорвать в куски сосновую плашку. Сейчас посмотрю повнимательнее. – Он подтащил к себе поближе микроскоп, положил патрон на смотровое стекло. – Калибр – шестьсот. Таким патроном можно свалить слона. Бельгийское производство. – Он выпрямился и снова подбросил патрон вверх. – Используется главным образом для континентальных ружей. Такие ружья импортируются и к нам.

Ружье такого калибра – двухствольное – стоит добрых пару тысяч, и это в самом деле великолепное ружье!

– И этим патроном даже не пользовались, – сказал я. – Просто нелепица какая-то!..

– Но им и нельзя было бы воспользоваться, – ответил он. – Это ведь холостой патрон.

– Откуда ты знаешь? – подозрительно спросил я.

– По весу, мой дорогой, по весу. – Рэй снова подбросил патрон. – Чересчур он легок для своего размера.

– Ты уверен, что он холостой? – настойчиво переспросил я.

– Кто я, по-твоему, эксперт по баллистике в этом заведении или нет? – холодно осведомился он. – Если да, то незачем и расспрашивать. Впрочем, ладно, ты хочешь, чтобы я его распотрошил и доказал тебе, что я прав?

– Почему бы и нет? Он мне больше ни для чего не нужен.

Ему потребовалось на это каких-то две секунды.