Текст книги "Я, Великий И Ужасный (СИ)"

Автор книги: Изяслав Кацман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 31 страниц)

Конец "царского" периода индустриальной и сельскохозяйственной революции ознаменовался широкомасштабной войной между Сореэ и Эрехеэ. Первые, раньше начав сотрудничать с Ирсом, несколько опережали в уровне развития. Зато вторые имели почти в два раза больше населения. При не очень большом разрыве эти преимущества, можно сказать, аннигилировали друг друга, и боевые действия шли без существенного перевеса кого-либо. Царь Тиманеэ сохранял нейтралитет. Правда, это мало помогало: мирное судоходство и рыболовство, составлявшие немалую долю в экономике острова, были нарушены с первых дней войны, а затем как-то само собой враждующие стороны превратили сухопутную территорию вздумавшего играть в нейтрала соседа в арену боевых действий – со втягиванием местной аристократии в борьбу на разных сторонах.

В общем, с наибольшим размахом сухопутные боевые действия велись именно на Тиманеэ. Впрочем, основной упор обе стороны делали всё же на море, где увлечённо топили друг друга корабли с комбинированным парусно-моторным оснащением – "Далекоплывущие" как раз наследие той самой эпохи междоусобиц. Вооружение, как я понял, было тогда более примитивным, чем то, что досталось нам в качестве трофеев – в основном бьющие ядрами дульнозарядные пушки. Что до ручного оружия, то преобладали кремневые мушкеты, а казённозарядные винтовки были только у элитных частей.

Впрочем, самая активная фаза боевых действий продолжалась недолго – через пару месяцев у враждующих сторон кончились боеприпасы. Виноваты в этом, опять же оказались ирсийцы, переставшие поставлять любую "химию", из которой можно было бы сделать что-либо взрывчатое – вплоть до азотных удобрений. И я уже не удивился, что и данный шаг властей Заокраинного Запада официальной палеовийской пропагандой преподносится как очередное свидетельство их коварных планов.

Но "псевдотюленеловы" оказались ребятами упорными, и ухитрились провоевать ещё целых два года, обходясь теми крохами "огненного зелья", которые ухитрялись делать на селитре из отходов жизнедеятельности. Хотя больше полагаться приходилось на старые, отработанные дедами и прадедами, методы истребления человеков с использованием холодного оружия.

Особенно сюрреалистическим должны были выглядеть морские сражения, в которых дымящие котлами будущие "далекоплывущие" таранили друг друга или обстреливали из баллист и катапульт: в отличие от ингредиентов для пороха, нефти на Северном архипелаге хватало, а с её перегонкой на бензин и дизтоплинво местные технари справлялись и без ирсийских специалистов, отозванных на родину с началом войны.

Закончилось же всё это веселье "Славной революцией единения". Сначала свергли царя в Сореэ, а спустя несколько месяцев и в Эрехеэ. Причем, если в первом государстве лишившийся трона монарх ухитрился сбежать со всем своим семейством в Ирс, то во втором вопрос решили кардинально, истребив всех, имевших хоть какое-то отношение к правящей династии. Движущей силой этой "революции" стали отпрыски аристократических фамилий, воспитанные в школах-интернатах – умные мысли приходят в разные головы, и цари наоткрывали своих собственных аналогов нашей Обители Сынов Достойных Отцов. Функции эти питомники благородного молодняка выполняли схожие: собрать заложников, попутно дать им образование, необходимое для прогрессивного развития страны, ну об идеологической обработке забывать не стоит.

Не понятно только, с последним недоработали или перестарались? Хрен его знает, какая там каша образовалась в головах оторванных от родовых гнёзд детишек – особенно учитывая, что среди преподавателей было немало ирсийцев. На Юго-западном архипелаге выученики подобных заведений немало начудили. Но там они были одиночками в косном патриархальном окружении. В Палеове же база для революционеров в виде вовлечённых в промышленность и имеющих хотя бы элементарное образование и более широкий кругозор простолюдинов оказалась куда солиднее.

Впрочем, официальная пропаганда как-то замалчивает ирсийское влияние на "славную революцию". Что и неудивительно – а то окажется, что и данное судьбоносное событие произошло в рамках зловещего плана обитателей Заокраинного Запада.

С единением, правда, не всё проходило гладко – обитатели разных островов и раньше смотрели на соседей, в зависимости от ситуации, то как на потенциальную военную добычу, то как на источник опасности. А два с лишним года войны любви друг к другу не прибавили.

Впрочем, вскоре недавние непримиримые враги достигли консенсуса на том, что можно и нужно дружить против других соседей, благо обстоятельства весьма способствовали этому. Царства Юго-западного архипелага как раз в те годы, когда будущие палеовийцы только начали пользовались ирсийской помощью для промышленного рывка, пережили кровавые события, связанные с попытками вернувшихся заложников привести свои народы к счастью по рецептам наставников. После чего в течение считанных лет все государства практически полностью прервали контакты с источником "крамолы". Заодно "под нож" пустили многие технические начинания, внедряемые ирсийцами и их воспитанниками – я уж не понял, не то в рамках борьбы с вредным влиянием, не то просто потому, что способные обсуживать новинки кадры были истреблены или изгнаны. Так что ко времени заключения мира между Сореэ и Эрехеэ южные соседи оказались лёгкой добычей для владеющих огнестрелом и кораблями на дизельном ходу тюленеловов.

Единственное, что могло ограничивать экспансию – это дефицит боеприпасов. Но здесь власти Союза Сореэ-Эрехеэ (как первые годы именовалось новое государство) учли уроки предшественников, и в рамках новой фазы индустриализации договорились с Ирсом о строительстве комплекса по связыванию атмосферного азота, первая очередь которого заработала уже через четыре года после окончания войны. Так что сырьём для производства пороха и иных взрывчатых веществ "псевдотюленеловы" себя теперь обеспечивали сами. Кроме того, местная промышленность освоила производство нарезного оружия – от винтовок с автоматами до пушек солидного калибра. Ну и, разумеется, в утиль была списана большая часть «полудеревянных полупарусников» – на смену им пришли дизельные (слово я узнал даже в палеовийском варианте) катера и крейсера. Бронирования особого, насколько можно судить, новые корабли не имели – против ВМФ Заокраинного Запада что-либо строить было бесполезно, а на противника, с которым предстояло воевать, хватало и лёгких маневренных судов – всё равно вражеские галеры и парусники расстреливали обычно с безопасного расстояния.

Дальше уже шла известная мне история – правда, в изложении противоположной стороны. Так что здесь я уже пролистывал по диагонали. Остановился только на взаимоотношениях с Ирсом. Они и "при царях" были далеко не безоблачными. Но тогда неудовольствие палеовийцев главным образом вызывалось упрямым нежеланием Заокраинного Запада поставлять оружие. Теперь же новые претенденты на господство над Океаном то и дело слышали возмущённые окрики с Западного материка. Впрочем, на захват Юго-западного архипелага "старшие братья" только и сумели, что выдать несколько гневных нот протеста с прозрачными намёками, что оставляют за собой право помогать всем, "кто выступит за свою свободу". В тот момент "псевдотюленеловы", быстро убедившись, что ирсийцы ограничиваются только дипломатическими демаршами, решили – они уже не те, что поколение-полтора назад. Но на всякий случай армия и флот получили строгий приказ – ни в коем случае не задевать обитателей Заокраинного запада.

Так в общем-то и происходило в дальнейшем: ирсийцы то и дело выдавали очередную гневную ноту, палеовийцы её игнорировали, но не лезли в территориальные воды Западного материка. В принципе, Совет Сильномогучих Мужей готов был в любой момент убрать войска с любого куска суши, который Ирс вдруг объявил бы зоной своих интересов. Но холодный и суровый Кигурут оставался за пределами Закатного континента единственным местом, над которым его обитатели установили протекторат.

Торговля же между Палеове и Ирсом процветала – сменившая царей олигархия (напоминающая, по крайней мере, мне, российских ельцинских нуворишей) потихоньку превратила сельскохозяйственно-сырьевой экспорт в преимущественно сырьёвой. Из продовольствия, пожалуй, только морепродукты оставались заметной статьёй вывоза на материк – зерно и муку "псевдотюленеловы" теперь, наоборот, стали завозить из захваченных земель на Юго-западном архипелаге. А мяса хватало только чтобы прокормить возросшее население с повысившимися запросами.

А так нынче на ирсийские "машщини" палеовийцы меняют нефть и нефтепродукты, газ, руду (железную и цветных металлов), сталь и чугун. Также на экспорт идёт чуть ли не половина продукции "азотного" комбината – тут и аммиак, и азотная, и селитра, и мочевина.

Да и состав импорта заметно изменился: трактора или моторные лодки и небольшие рыболовные корабли давно уже не ввозят. Теперь закупают наиболее сложные узлы для техники, которые палеовийская промышленность никак не может освоить. Подробностей в тексте не было – пишу быстро заметку: "Расспросить подробнее, что тюленеловы делают сами, а что покупают в Ирсе". Ну и во множестве везут станки и прочее оборудование для изготовления собственных станков и машин – так сказать, развивают "производство средств производства".

Причём добрая половина закупаемого идёт на оснащение военных заводов: Заокраинный Запад твёрдо сохраняет эмбарго на поставку оружия и всего с ним связанного, потому палеовийцам приходится все технологические цепочки от металлического проката до готовых автоматов и пушек выстраивать самостоятельно.

Разумеется, это касается не только "стволов", но и военной техники: если нефте– и газовозы и прочие мирные суда строятся с активным ирсийским участием, то крейсера и боевые катера "псевдотюленеловы" вынуждены делать полностью своими силами – даже дизельные установки ставят на них собственного производства.

В какой-то степени, как я понял из некоторых фраз Айота Тари (которые, скорее всего, являются отражением оговорок или полунамёков официальных пропагандистов), именно технические преграды, проистекающие из ирсийского эмбарго, ограничивают палеовийскую экспансию.

Хотя и нехватка людей тоже сказывается: четырём миллионам уроженцев Северного архипелага (включая детей и стариков) нужно контролировать акваторию и территорию чуть ли не от берегов Ирса и до западных пределов Шщукабы, и от тридцать пятого градуса северной широты до десятого южной. Причём жители всех захваченных островов не горит особым желанием пребывать под властью Палеове. А население отнюдь не маленькое: на Юго-западном архипелаге проживает почти в два раза больше народу, чем в метрополии, ещё без малого пять миллионов обитает на Островах Пути.

Ну, насчёт слишком большого куска, проглоченного "псевдотюленеловами", это мои собственные догадки: палеовийская пропаганда по данному поводу источала полный оптимизм. Вообще, из предыдущих протоколов я уже знал, что "полугегемоны", несмотря на всё возрастающие трудности со Скилном и тревожные звоночки с других островов, были уверены, что их родному государству предначертано великое будущее: дескать, Палеове предстоит властвовать над всем Земноморьем и вести его народы к цивилизации. Причём исторической миссией людей Северного архипелага является не просто приобщение пребывающих в дикости и косности ближних и дальних соседей к достижениям индустриального общества, но избавление их от того искажённого и неправильного, что может прийти с Ирса.

Как с идеей столь высокого предназначения руководить пределами Хшувумушщы и направлять её обитателей по правильному пути сочетается право грабить и угнетать всех, до кого палеовийцы могут дотянуться – оставалось загадкой. Но никого из допрашиваемых данное противоречие, по всей видимости, не смущало.

К Заокраинному Западу у "псевдотюленеловов" отношение было двойственное: признавая его подавляющее техническое, научное и экономическое превосходство, палеовийцы, тем не менее, полагали тамошних обитателей трусливыми торгашами. Согласно полуофициальной точке зрения, Ирс вынужден поддерживать экономические связи с Палеове, потому что ему выгоднее покупать рыбу, муку, нефть с газом и руды металлов на Северном Архипелаге, нежели производить самому: дескать, за счёт такой торговли власти Западного материка получают дополнительные доходы, из которых подкупают изнеженное и обнаглевшее простонародье. Рядовое население Ирса совершенно утратило боевой дух предков, выгнавших в своё время за море колонистов с Юго-западаного архипелага; не желает воевать; ну а правители, чьё пребывание во власти всецело зависит от настроения голосующей черни, до жути боятся обострения отношений с Союзом Палеове, которое может привести к открытой войне. "Псевдотюленеловов" же такое прямое столкновение с Ирсом совершенно не страшит – хоть вооружение у них не такое навороченное, как у западных соседей, но так воюют ведь люди, а не оружие. И супротив настоящих воинов у торгашей кишка тонка.

Официально же палеовийцы с ирсийцами декларировали уважение границы, очерчивающей сферы интересов друг друга. При этом "псевдотюленеловы" на Западный материк и Гигурут никаких поползновений не выказывали: подозреваю, не по причине своей честности и порядочности, а из-за отсутствия какой бы то ни было "пятой колонны", которую можно было бы использовать в своих целях. А вот в палеовийских колониях враждебных по отношению к господам элементов хватало. Да и в самой метрополии находились изменники. Так что ирсийцы через своих местных агентов гадят изо всех сил – коль не хватает храбрости выступить против полугегемона в открытую.

Ладно, это всё, конечно, интересно, но история Северного архипелага никак не поможет обиться от карательной экспедиции, которая рано или поздно явится по наши души. Да и от знания палеовийской версии текущего военного-политического расклада на западе Земноморья никакой пользы – разве что призрачная надежда на то, что тюленеловам несколько не до захваченного дикарями устаревшего корыта. Впрочем, я не собирался заниматься самоуспокоением – лучше уж перестараться в подготовке к повторному визиту палеовийцев, чем оказаться совершенно неготовыми.

Потому отчёт Турвака-Шутмы, резюмирующий результат многодневной возни с трофейным оружием, просматриваю очень внимательно. С принципами работы всех шести типов пистолетов и автоматов, равно как и установленных на корабле пулемётов и пушек, мои оружейники разобрались – частично своими силами, частично – пользуясь пояснениями пленных. Причём двое из рядовых матросов с "Далекоплывущего" принялись сотрудничать добровольно и даже с энтузиазмом. Причина проста – они оказались Идущими По Пути Света и Истины.

Представляю, как охренели Нихту Токит и Аойт Удтай, увидев на шее одного из сторожащих их дикарей "солнечный круг". С помощью жестов и немногих усвоенных за три месяца папуасских слов палеовийцы выяснили, что перед ними действительно единоверец, а не просто носящий понравившуюся цацку. Охранник-тенхорабит тут же сообщил о собратьях, обнаружившихся среди пленных, начальству. Дальше этими двумя занимались уже питомцы Обители Сынов Достойных Отцов. Освоенного моими орлятами словарного запаса вполне хватило чтобы объяснить: местный правитель Людей Света и Истины не только не преследует, но наоборот, привечает настолько, что цельный Вестник заведует у него воспитанием молодых аристократов. Палеовийцы, правда, насчёт последнего не поверили. Ну, или решили, что неправильно поняли дикарей – где ж это видано, чтобы высший чин в тенхорабитской иерархии, коих на всё Земноморье и пары дюжин не насчитывается, занимался воспитанием молодёжи в какой-то дикарской глуши. Пришлось Шонеку самолично побеседовать с нашедшимися братьями. После чего Нихту и Айот тут же принялись помогать единоверцам разбираться с оружием. Пока, к сожалению, полноценному сотрудничеству мешал языковый барьер, но моряки старательно учат вохейский и папуасский.

Кроме того, привлеченные к работе с пленными воспитанники Обители Сынов Достойных Отцов ударными темпами осваивают язык потенциального противника – согласно отчёту Тагора, его подопечные уже составили словарь, содержащий свыше двух тысяч палеовийских слов. Всё из этого количества, правда, на данный момент использовать способны только считанные единицы. Но ничего, основная масса ребят рано или поздно наречие тюленеловов выучит хотя бы на уровне "быстро отвечать, пока не выкололи глаз".

Единственное, что мне не понравилось в отчёте оружейников – почему это Сонаваралингатаки узнаёт о согласившихся сотрудничать пленных не от поставленного главным Тагора, а от Турвака-Шутмы. Хотя нет, здесь я погорячился: оказывается, экс-наёмник написал об этом, только прошёл сей пункт мимо моего внимания.

Звонком колокольчика призываю Кутикори, и тут же приказываю секретарю: "Где тот большой перечень палеовийского оружия и описание их войск?" Секретарь уже натренироваться понимать своего босса с полуслова. Потому скоро держу в руках несколько листов сероватой бумаги с таблицами. В первой – имеющееся на вооружении армии и флота тюленеловов оружие – от лёгкого стрелкового до самого тяжёлого. Список составлен на основании иллюстрированного справочника, оказавшегося с судовой библиотеке – как я понял, какое-то пособие, призванное дать рядовым общее представление о том оружии, с которым они могут столкнуться по ходу службы. Вообще, пара сотен книг, попавших в наши руки – не менее ценное приобретение, чем ворох автоматов, пистолетов и винтовок и тяжёлые пулемёты с автоматическими пушками.

Я всю кучу книг тщательно просмотрел. И если художественные романы и повести на палеовийском ничего мне не говорили, то литература специальная заставляла задуматься. В первую очередь, конечно, несколько сборников карт: очень подробных для юго-восточной четверти Великого Океана, наш Пеу с окрестностями, в частности, отпечатан в масштабе, в котором одному сантиметру карты соответствовал километр на местности. Причём картографирование было весьма точным: все известные мне деревни находились на своих местах, тропы и дороги проходили там, где и в реальности. Единственное "но": тщательное сличение изображённого с фактическим положением дел показало некоторую устарелость информации. Например, полностью построенная больше года назад дорога Тенук – Мар-Хон – Вэй-Пау на карте обозначалась одинаково с трассой Мар-Хон -Тин-Пау только в окрестностях главного порта острова – остальные участки обозначались также, как связывающие селения тропы. Также на месте разбросанного на несколько километров рудничного посёлка и медеплавильных цехов и чугунолитейных домниц на границе Кесу и Талу значилось совсем небольшое поселение с причалами – так всё выглядело тогда, когда то место служило просто перевалочным пунктом, в котором "малахит" перегружали на лодки. А вот поля ям с выбранной рудой посреди лугов изображены. Правда, какому времени они соответствуют, непонятно. За последние три года размах разработок вырос в несколько раз: причём помимо распространения выработок "вширь" стараниями Чирака-Шудая стали копать и "вглубь" – где роют шахты чуть ли не в десять метров глубиной с разветвлёнными боковыми ходами, а где целые карьеры не меньшего масштаба. Но никто не озаботился начертанием схемы расположения разработок.

Так что примерное время составления карты оценивать пришлось именно по отсутствию металлургического комплекса и дороги до столицы. Получалось – ещё до моего путешествия в Вохе, то есть, добрых четыре года тому назад. Источник столь подробной, хотя и несколько устаревшей информации, установить удалось быстро – достаточно оказалось показать карты пленным палеовийским офицерам и спросить: "Откуда это взяли". Запираться или врать никто не стал, видимо посчитав данные сведения несущественными. "От ирсийцев" – ответили все шестеро. Дополнительные уточнения дали немногое: похоже, обитатели Заокраинного Запада постоянно ведут подробную авиакосмическую съёмку поверхности всей планеты, и секретными карты не являются – по крайней мере, любой попавший на территорию Ирса и умеющий обращаться с тамошними информационными базами вполне способен скопировать и даже распечатать снимки любого участка моря и суши в любом масштабе, вплоть до "одного к одному".

Правда, обновление находящихся в общем доступе данных по "загранице", происходит не так часто – вроде бы те карты, что попали нам в руки, двугодичной давности. Впрочем, если кому-то нужно срочно получить последние результаты спутниковой съёмки той или иной территории, он вправе обратиться в ирсийскую службу, отвечающую за картографирование, и по персональному запросу получить годные к употреблению снимки. Ну, или же самостоятельно разбираться с необработанными изображениями. Но палеовийцы, занимающиеся сбором разведанных, предпочитали довольствоваться имеющейся готовой информацией: светиться с просьбами они просто-напросто боялись, а работать с "сырыми" материалами космической съёмки не хватало квалификации.

Вообще, в изложении пленных офицеров ситуация со шпионажем тюленеловов на Западном материке выглядела не менее странной, чем официальная версия палеовийской истории. Доступ к большей части хранящейся в электронном виде информации был свободен для всех на территории Ирса. В принципе чисто теоретически ничто не мешало подключаться к местному "интернету" и с Северного архипелага – тем более, что мощный кабель для связи с Заокраинным Западом имелся. Но тут вступала в дело паранойя палеовийских власть имущих, как огня боящихся широкого доступа своих подданных к ирсийским сетям. Потому в Палеове возможность лазить по сайтам западных соседей имели только особо надёжные с точки зрения Сильномогучих Мужей граждане, в чьей лояльности можно не сомневаться.

Но даже имеющие все допуски в случаях, когда такой поиск уже попахивал шпионажем, предпочитали лазить по сети, находясь на территории самого Ирса – во избежание лишних осложнений в отношениях с чересчур могущественным соседом. Благо, въезд на Западный материк для тюленеловов не составлял особого труда – сотни их постоянно прибывали туда кто на учёбу, кто по коммерческим либо дипломатическим делам. Вдобавок, подавляющая часть информации научно-технического, экономического и военно-политического характера не является секретной как для собственных граждан, так и для "гостей" с островов.

Вот только непонятно, чего больше для государственных интересов Палеове от такой открытости ирсийцев – вреда или пользы. Поскольку возможность шпионить практически в открытую компенсировалась крайней нестойкостью тюленеловов против разлагающей пропаганды чужеродного образа жизни. Причём невозвращенцами, перебежчиками и двойными агентами одинаково массово становились и профессионалы из спецслужб, и получающие попутные задания по сбору нужных родине сведений "штатские". Не помогали ни тщательный отбор в разведку и "выездные" группы граждан из рядов элиты, которая и без того обязана быть абсолютно лояльной к существующему режиму, ни угроза расправы над изменниками или их близкими.

Впрочем, была ещё вероятность того, что все эти постоянные предательства в палеовийской верхушке, по аналогии со сталинскими процессами против "врагов народа", внешнее проявление внутриполитических разборок, по итогам которых проигравших и судят как "ирсийких шпионов". Офицеры с "Далекоплывущего", правда, птицы невысокого полёта: либо мелкая аристократия, либо выходцы из зажиточных крестьян-хультов – "выездными" такие становятся очень редко. А кто приобретал данный статус – вырывался из прежнего окружения. Так что точного ответа – реальные "изменники родины" все эти осуждённые за шпионаж, или же "липовые" – пленные дать мне не смогли. Знакомые и знакомые знакомых, обвинённые в работе на Ирс или бежавшие туда, которых допрашиваемые сумели вспомнить, могли как действительно совершить вменяемые им преступления, так и попасть под раздачу заодно со своими боссами из Сильномогучих Мужей и иже с ними.

Как бы не обстояло дело в реальности, ближайшим следствием всех этих "шпионских" скандалов было нарастание градуса шпиономании и паранойи не только в соответствующих органах, но и среди низших со средними слоёв палеовийского социума. Причём, поскольку наиболее благоприятные условия для изменнической деятельности были именно у палеовийской элиты, само собой в народе сформировалось расхожее представление о том, что богатые да знатные сплошь изменники и предатели, думающие только о том, чтобы повыгоднее продать родину.

Как столь негативный и даже уничижительный образ власть имущих и "капитанов промышленности" (зачастую соединяющих эти две ипостаси в одном лице) в головах рядовых хультов и чаимов сочетается с их же искренней верой в величие родной страны и ультрапатриотизмом вкупе с державным шовинизмом, оставалось только догадываться.

Впрочем, одним взаимоисключающим параграфов больше, только и всего. Если честно, такое ощущение, что из подобных шизофренических построений и состояло мировоззрение рядовых палеовийцев. Чего стоит хотя бы декларируемое режимом Сильномогучих Мужей восстановление кастовой системы, попранной царями. Рядовые хульты, разумеется, всецело одобряли провозглашаемое возвращение к старым добрым порядкам. Но требования, предъявляемые индустриализацией, фактически сводили всё к голым лозунгам, а на деле, насколько можно судить по уже полученной информации, размывание перегородок между двумя категориями свободных в части образования и доступа к тем или иным должностям продолжалось. После Революции Единения скорее происходила ликвидация накопившего при царях перекоса в пользу чаимов, массово становящихся квалифицированными рабочими и даже руководителями в промышленности, в то время как хульты прозябали в деревенской глуши. Ну а непрекращающаяся внешняя экспансия вела к постоянному разбуханию армии и флота. Молодёжи из высшей касты для пополнения вооружённых сил быстро стало не хватать, так что волей-неволей пришлось привлекать к военной службе чаимов, пусть и в качестве рядовых.

Я в очередной раз просматриваю принесённую Кутикори сводку по состоянию палеовийских армии и флота. Пустых мест в ней пока больше, чем заполненных. Но с помощью объявившихся среди пленных тенхорабитов, надеюсь, пробелы ликвидируем. Вот сейчас набросаю список вопросов, на которые нужно получить ответы в первую очередь.

Уже довольно поздно, пора закругляться. Завтра снова дел полно. Остаётся только последний на сегодня документ. Задумчиво верчу в руках письмо за подписью Тинчо Горшечника. Всего полгода назад, получив послание тоутского Вестника, я поставил бы на уши всю тенхорабитскую сеть от Укрии до Икутны. Сейчас же даже и не знаю, что делать.

Целых четыре года десятки людей шли по следам таинственных работорговцев, похищавших людей с Пеу. И наконец-то, недавно удалось установить личности сразу троих предприимчивых господ, решивших подзаработать на вполне респектабельном в бронзовом веке промысле.

По иронии судьбы, распутали всю цепочку к тому времени, когда двое торговцев давно уже перестали плавать к нашим берегам, и "компромат" на них совершенно бесполезен – договоров о выдаче преступников в Шщукабе не предусмотрено. Да и какое это преступление – похитить и продать при случае чужака.

Третьим, к моему немалому удивлению, оказался участник нашей "Оловянной компании" Бухшук-Мишка. Вот этого то жука за жабры взять вполне реально. Совсем без штанов за столь невинную шалость торговца, конечно, не оставишь, но "отжать" в качестве компенсации его долю в прибыльном бизнесе – вполне возможно.

Да только смысла особого в этом нет: со следующего года торговлю чибаллой всё равно придётся сворачивать, так что достанется нам вместо приносящего несколько тысяч золотых портретов Тишпшок-Шшивоя пая сущая пустышка. А в нагрузку к ней – урон репутации Пеу как безопасного для чужеземных купцов места и вполне неиллюзорные убытки в торговле с Вохе и Тагирой. Ну и возможные проблемы для моих людей во Внутриморье: «обиженный» «дикарями» негоциант скорее всего захочет получить компенсацию путём ареста имущества «Оловянной компании» где-нибудь на Икутне или Тоуте. Раньше, случись такая коллизия, можно было бы рассчитывать на «крышу» в лице семейства Тушха. Но ныне мои «друзья» моими же стараниями попали в монаршью немилость.

Что-то, конечно, с Бухшука вытрясти можно. Вот только на фоне грядущих проблем с палеовийцами это сущая ерунда. Потому, выйдя из задумчивости, быстро диктую Кутикори письмо Хиштте, чтобы тот разбирался с разоблачённым работорговцем самостоятельно: что там можно выжать из ситуации по максимуму без выноса сора из избы. С паршивой овцы хоть шерсти клок....

Конец второй части. Окончание обязательно будет