Текст книги "Петля"

Автор книги: Иван Шашин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)

Иван Шашин
Петля

Пролог. В поисках прошлого

  Он долго целился, часто менял диспозицию, но, в конце концов, нашел удобное положение. Как только он понял это, он приник глазом к маленькому окошечку и утопил нужную кнопку.

  Сработала вспышка. Слепой пес вздрогнул, недовольно зарычал, но добычу бросать не стал. Не забывая отгрызать от очередного неудачливого сталкера куски мяса, пес одним глазом поглядывал на человека с непонятной черной штуковиной, мало похожей на автомат, в руках. После четвертой вспышки псу надоело следить за ним – если до сих пор не убил, значит, и опасаться нечего.

  Непонятной штуковиной был фотоаппарат, а человеком, соответственно, Фотограф. Он не знал ни своего настоящего имени, ни своего прошлого, ни, тем более, будущего. Все в Зоне называли его Фотографом, потому что он им и являлся. С помощью фотографии он пытался постичь себя и, наконец, вспомнить.

  Его память начиналась с того момента, как он неожиданно обнаружил себя лежащим на земле посреди Свалки. В изодранной и обожженной одежде (вскоре он сменил свой гардероб). Вокруг были тела, пять тел. И все они принадлежали теперь уже трупам. Неподалеку валялся остов сгоревшего грузовика. Фотограф поднялся и ощутил некоторую тяжесть на плече. Ею оказался рюкзак с фотоаппаратом, едой и полезными мелочами. ПДА оказался сломан.

  …Фотограф продолжал фотографировать слепого пса. Тот насытился и повернул голову. Его взгляд уперся в человека с черным неавтоматом в руках.

  Вспышка.

  Пес оскалился и зарычал – мигающий яркий свет начал действовать ему на нервы. Он еще немного повернулся…

  Вспышка.

  На фотографии запечатлелся уродливый мутант, обнаживший желтые зубы в угрожающем оскале.

  Вспышка – но уже в памяти…

  Фотограф бежал, как ему казалось, быстрее ветра, света и чего бы там ни было в мире, но этого было явно недостаточно. Овчарка Кирсановых по кличке Плутон настигала его гигантскими скачками. Справа и слева проплывали дома деревни Фотографа, он уже почти пробежал всю Первую улицу. Детские ножки быстро отяжелели и налились усталостью. На пути встретился вредный камушек, и Фотограф споткнулся.

  Восприятие мира пятилетнего человека несколько отличается от восприятия двадцати-с-лишкой-летного, и маленькому Фотографу, ткнувшемуся носом в землю, показалось, что это конец, что пес вот-вот его съест…

  Плутон рыкнул напоследок и побежал обратно. Фотограф поднялся, неуклюже отряхнулся и отправился домой. Сорвать яблоко с яблони Кирсановых не удалось.

 – Ох, – выдохнул взрослый Фотограф.

  Еще один кусочек мозаики. Когда-нибудь он вспомнит…

  Видимо, он погрузился в воспоминания достаточно надолго – слепой пес убежал. Фотограф решил отправиться на Болото. Поиск воспоминаний продолжается, и надо опробовать все возможные варианты…

  Он сделал пять шагов и приник к окошечку фотоаппарата. Обычный пейзаж, кнопку нажимать не стал. Еще пять шагов. Скучно, кнопку трогать незачем. Снова пять шагов. Фотоаппарат… ага, в паре метров от него висит зеркальная сфера. Фотограф оторвался от фотоаппарата – нет сферы. А через окошечко есть. Мясорубка это, трамплин или плешь какая-нибудь – его мало волновало. Есть аномалия – значит, обходим. И не забываем запечатлеть момент…

  Вспышка.

  Точно! Такие же сферы висели у потолка ночного клуба в городе, где когда-то жил Фотограф.

  Долбил по ушам «хаус». Десятки силуэтов двигались в такт музыке, и среди них был и Фотограф. А рядом с ним была самая красивая на свете девушка. Но… как же ее звали?..

 – Мне нравится! – сказала она ему на ухо, иначе было не услышать.

  Голос у нее был мелодичный. Фотограф, кажется, кивнул.

  Лазеры чертили в воздухе причудливые фигуры. Треки плавно менялись, и вместе с ними менялись цвета, в которые окрашивался танцпол…

  Дверь открылась, повеяло свежим ночным воздухом. Фотограф и девушка (имя… он обязан вспомнить!) вышли на улицу. В крови все еще пульсировал ритм электронной музыки.

 – Классно, – улыбнулась девушка.

  Имя, имя!..

 – Через неделю Балу выступает. Пойдем?

 – Конечно! Только… – смутилась девушка. – Если родители отпустят…

 – Что-нибудь придумаем, – сказал Фотограф.

  Кажется, она была на полголовы ниже? Во всяком случае, он наклонился…

  Фотограф схватился за голову. В ушах противно запищало, мир поплыл куда-то. Что же с ним случилось? Почему он ничего не помнит? И почему попытки вспомнить сопровождаются головной болью, головокружением, тошнотой, даже обмороками?..

  Пять шагов – фотоаппарат. Идеальная схема для Зоны…

  Сзади раздался рык. Фотограф обернулся и нажал кнопку. На мгновение кабана осветила вспышка, и он отпрянул. Хрюкнув напоследок, порождение Зоны побрело в другую сторону. Наверное, решило: себе дороже нападать на владеющего Ярким Светом.

  Фотограф прислушался к себе. Воспоминаний не намечалось. На всякий случай еще раз покосившись в сторону ушедшего мутанта, он продолжил путь.

  У его фотоаппарата еще ни разу не сел аккумулятор и ни разу ничего не вышло из строя. Мало того, что аппарат был словно специально создан для Зоны (а может?..), так он еще и был вечным.

  Фотограф вышел на главную дорогу. Шоссе, пронизывающее всю Зону. Сталкеры, как успел заметить Фотограф, старались не ходить по этому шоссе и выбирали пусть даже параллельный, но неасфальтированный путь. Фотограф догадывался... нет. Он знал. Знал, почему – на ровной, открытой дороге любой человек был очень легкой мишенью. Слишком легкой.

  Вот и он сам не пошел по шоссе. Хотя, казалось бы, кому он нужен? Кто станет тратить на него патроны? Но Фотограф уже убедился в том, что лучше лишний раз не подставляться под удар. В Зоне есть палящие во все, что движется. Кто-то фанатик, кто-то псих, кто-то таким образом оберегает свою жизнь, руководствуясь принципом «лучше подстрелить не того, чем не подстрелить врага», Ну, то есть: «не уверен, что перед тобой неагрессивно настроенный человек – стреляй».

  Фотограф наступил правым ботинком в грязь. Вздохнув, он переставил ногу назад и сфотографировал идеально отпечатавшийся след.

  След?

  Во влажном песке тоже оставались четкие следы. Он шел по краю берега. Справа от него простиралось море. Море… вода… что-то с ней связано. Фотограф не любил воду, даже побаивался ее. Не питьевой, нет. А той, что в водоемах. Морской больше всего… Почему?

  Никак не вспомнить. Надо будет заглянуть на Янтарное озеро. Как раз по пути к Болоту…

  У него гидрофобия? Или это просто какой-то предрассудок родом из детства? Как ужасно ничего не знать о своем прошлом!

  Он приближался к бывшему заводу. «Росток», территория «Долга». Фотограф вообще-то мало общался со сталкерами, но долговцев он недолюбливал. Какие-то они все были однотипные, будто дрессированные. И дело было вовсе не в одинаковой форме и единой идеологии. У всех членов клана действия, манеры были удивительно похожи. Какая-то армия клонов. Да еще и довольно агрессивных. Мозги им там, что ли, промывают, или как?..

  Хотя свободовцы – тоже не подарок. В большинстве своем они были вечно пьяными, а потому плохо соображающими. Да и кланом-то «Свободу» можно было назвать с большой натяжкой. Скорее уж обществом пофигистов и алкоголиков.

  В общем, не хотелось Фотографу пересекаться с долговцами (слава Богу, база свободовцев осталась позади, на Милитари), и поэтому он пошел стороной от «Ростка». Заморосил дождик, но он не стал прятать фотоаппарат, которому все было нипочем. А вот капюшон своего балахона он все-таки накинул.

  Земля, и без того влажная, быстро размокла и стала скользкой. Фотограф, шедший до этого бодрым быстрым шагом, замедлил движение.

  Через объектив фотоаппарата он снова заметил аномалию и обошел ее.

  Дикая территория…

  Теперь стоило опасаться не мутантов, хотя они здесь тоже водились. Но намного неприятней будет встреча с мародерами или наемниками. Последние хоть и работают по заказам, но патронов, если что, не жалеют.

  Откуда он все это знал?! Никто ведь не говорил Фотографу об обитателях Дикой территории! Тем не менее, он был уверен в этой информации…

  Остаточная память?

  Он был сталкером?

  А откуда еще ему это знать?..

  Опять аномалия. Эту фотоаппарат изобразил как пылающий шар, зависший в метре от земли. Жарка, значит.

  Вот, опять. Он точно был сталкером, причем достаточно опытным. А что случилось? Как он стал Фотографом?..

  Он старался идти по Дикой территории незаметно, предпочитая передвигаться по дворикам и переулкам – старая привычка… Пока ни на кого не нарвался.

  Последнее опасное место перед Янтарем. Тоннель аномалий. В фотоаппарате – расположившиеся по соседству зеркальные и огненные шары, зеленоватые желеобразные лужи, ядовито-желтоватые воздушные воронки. Обходить их с помощью чудо-аппарата не составляло труда. Но тоннель… какие-то ассоциации возникали…

  Пешеходный переход-тоннель. Темно. Был поздний вечер…

  Что случилось?!

  Фотограф облокотился об оказавшееся рядом дерево. Иначе упал бы. Вспоминай!

  …Фотограф и девушка возвращались. Только что закончился фильм, Фотограф провожал ее от кинотеатра до дома. Один раз нужно было пересечь подземный переход. Половина ламп не работала, и идти приходилось почти на ощупь.

  Девушка споткнулась, но Фотограф моментально среагировал и подхватил ее.

 – Спасибо, – дрогнувшим отчего-то голосом сказала она, снова твердо встав на ноги.

  Фотограф слабо улыбнулся ей.

 – Не за что, – добавил он, сообразив, что в темноте девушка вряд ли различает его лицо.

  По противоположной лестнице в переход спускались три тени. Когда они достаточно приблизились к шедшим навстречу Фотографу с девушкой, они банально потребовали деньги. Тое есть, как выражаются в определенных кругах, – гопанули.

  Это был не то чтобы первый опыт встреч Фотографа с подобными личностями. Он не испугался. Ну, занервничал, но не более того. Не ново, все-таки.

 – Девушку отпустите, – спокойным голосом предложил Фотограф.

 – Ага, щщщас. Прям уже, – процедил самый низкий из троих.

 – Зачем вам?.. Нет у нее ничего.

 – А мы откуда знаем? Не проверяли, – пробасил другой.

  Третий вообще стоял, не вмешиваясь. Казалось, ему вообще было безразлично происходящее рядом с ним.

 – Я платил. В кино ходили, – пояснил Фотограф.

 – Ой ли?

 – Ага.

 – А сам-то, значит, драться собрался, – насмешливо бросил низкий.

 – По обстоятельствам.

 – Да в самом деле, – заговорил, наконец, третий. – Что она сделает? Позовет, что ли, кого? Ночь на улице. Да и нет у нее ни хрена, скорее всего. Пускай не мешается.

 – Логично, – после некоторой паузы признал басовитый.

 – Ну, пускай, – сплюнул низкий.

 – Иди, – мягко сказал Фотограф девушке.

 – А…

 – Иди, – повторил он.

  Она, кажется, всхлипнула, но промолчала. Поднялась наверх.

 – Ну, сколько вам надо-то? – нарочито беззаботно поинтересовался Фотограф, проводив ее взглядом. – Пятьдесят, скажем, отдам.

 – Все давай, – усмехнулся низкий. – И мобилку тоже.

 – Нету.

 – Ну, конечно. Ни у кого нет, пока по карманам не похлопаешь…

  Фотограф просто вломил ему по челюсти. Хватило одного удара – низкий повалился на пол.

 – Парни, не хочу я драться, – проговорил Фотограф. – Пятьдесят – и разойдемся. Идет?

 Басовитый напал, но слишком уж прямолинейно. Фотограф ушел в сторону и, подставив подножку, свалил его на пол. Тот быстро вскочил и снова попер в атаку. Фотограф отошел немного в сторону, чтобы в поле зрения был и третий – кажется, главный среди этих троих.

  Басовитый опять попытался тупо ударить. Фотограф блокировал удар – рукопашным занимался, наученный. И резкий выпад в солнечное сплетение с последующим добиванием. Противник полетел на пол.

 – Может, хватит? – спросил Фотограф у главаря горе-банды.

  Тот покосился на валяющихся «партнеров» и пожал плечами:

 – Ладно, давай хотя бы полсотни.

 – Ну уж. Надо было раньше соглашаться.

 – М-да, драться умеешь. Оценил. Топай, черт с тобой…

  Фотограф поднялся по лестнице, потирая костяшки пальцев. Побаливали. Девушка бросилась к нему:

 – Ой… Господи, напугал же!..

 – Тихо, тихо… нормально все… ну, иди сюда, – он притянул ее к себе. – Живой я.

  Он обнял ее и зарылся лицом в любимые волосы.

  Фотограф понял, что стоит, облокотившись уже о стену тоннеля аномалий и едва не падая. Дышал тяжело, словно после пятикилометровой пробежки. Никогда бы не подумал, что воспоминания – тоже спорт…

  Постояв так еще немного, он снова взял в руки фотоаппарат и стал вычислять безопасный маршрут. В тоннеле много всяких гадостей, но можно было просто пройти наискосок и миновать их. Что он и сделал.

  Теперь уже относительно безопасная дорога – во всяком случае, через окошко аппарата она таковой выглядела. Фотограф шел по схеме «пять шагов», но ни одной аномалии еще не встретил.

  Еще какой-то завод. Заброшенный, конечно. «Пощелкав» на всякий случай полуразрушенные постройки, Фотограф не нашел никаких внятных ассоциаций и, следовательно, воспоминаний.

  Дорога, вдоль которой шел Фотограф, завернула в завод, а ему туда идти не хотелось. Местности, о которой сталкеры отзываются как «малоизученная», он опасался. В принципе, боязнь была оправданной. Не исследовали – значит, если кто туда и ходил, то не возвращался или не рассказывал, что там. Слишком явная угроза для жизни.

  В общем, дальше Фотограф шел уже не рядом с дорогой. Вскоре показалось Янтарное озеро. То есть «озеро» – это лишь громкое название. До Второй катастрофы на ЧАЭС тут, может, и было озеро, а сейчас осталось лишь скопление лужиц. А Фотограф не любил только большую воду…

  Воспоминания не ловились.

  К ученым он заходить не стал. Там-то уж точно делать нечего. Бывал, неинтересно.

  Итак… обойти научную лабораторию, немного вперед – и он на Верхних Болотах. Земля под ногами уже стала еще более влажной. Недалеко.

  Вообще-то, Болота – также чисто символическое название. Во всяком случае, топи, в которой можно увязнуть, просто не было. Встречались бочаги разве что. Фотограф ощущал в них опасность, но не знал, что там таится. Сталкерское чутье? Как бы там ни было, предпочитал обходить их стороной. Мало ли что.

  Вода в бочагах была какого-то неестественно-ультрамаринового цвета. Но фотоаппарат в ней ничего аномального (кроме цвета, разумеется) не различал. Зря… Когда Фотограф проходил мимо одного бочажка, оттуда высунулось и медленно поползло в сторону человечинки щупальце, покрытое шипами. Поскольку Фотограф двигался в неспешной системе «пять шагов», щупальце сумело настичь его и обвить обе ноги.

  Фотограф свалился на мокрую землю и заорал. А щупальце все так же медленно тащило его в бочаг.

  Ухватиться было не за что – одна земля. Трава редкая и хлипкая, да и той в ближайших десяти метрах не наблюдалось. Фотограф попытался вцепиться в землю, но только оставлял в ней борозды пальцами по мере движения.

 – Помогите! – просипел он.

  Голос, по закону подлости, очень невовремя пропал. Фотограф ухнул под воду. Она была необычно теплой.

  Фотограф открыл глаза. И еще прозрачной. Даже слишком. Было такое ощущение, что паришь в воздухе. Никаких всплесков, колыханий…

  Фотограф посмотрел вниз. И, увидев, куда его тянет щупальце, потянулся наверх.

  Кто-то ухватил его за руку и с силой дернул из бочага. Щупальце не отпустило, но рывок был сильнее, чем тяга бочажного чудовища. Голова Фотографа показалась на поверхности.

 – Держись! – рявкнул спаситель и опять потянул.

  Когда Фотограф с ногами выбрался на берег, сталкер обрубил щупальце ножом.

 – Спасибо, – хрипло поблагодарил его Фотограф и закашлялся.

  Сталкер с интересом понаблюдал за ним, убрал нож, похлопал спасенного по спине (скорее в насмешку, чем действительно помогая откашливаться) и ответил обыденной в Зоне фразой:

 – Сочтемся.

  Фотограф помотал головой, приходя в себя, и бросил взгляд на воду в бочаге. На поверхности она все так же выглядела ультрамариновой. Сталкер встал с земли и поинтересовался:

 – А ты кто такой вообще?

1. Километры

 – Мог бы и поторопиться… – проворчал Сидорович.

 – Мог бы и правильную информацию дать, – парировал я.

 – Чего? – насторожился он.

 – Того. Там засада была.

 – Засада? А Клинка ты хоть…

 – Клинка убил, да.

 – Ниче не понимаю, – уставился на меня Сидорович.

 – В Темной Долине была засада. Я их положил, идиотов. Тупые… даже не удосужились сообщения из ПДА потереть. С Клинком у них, естественно, переписка была. Он свалил на Дикую Территорию, я нашел его. Всё.

  Сидорович, поразмыслив немного, выдал:

 – Ну, раз так… я тебе еще тысячу накину.

 – И на том спасибо.

  Настроение у меня было хуже некуда. Взяв деньги, я сказал:

 – Они знали, что я приду туда.

  Сидорович внимательно посмотрел на меня. Я молчал.

 – Феникс, не в моих интересах тебя на смерть посылать.

 – Надеюсь. Кто тебе сказал, что Клинок будет в Темной Долине?

 – Э…

 – Ну?

 – У нас договор о неразглашении.

 – Мне плевать. Кто?

 – Феникс, ты ж понимаешь… я не могу сказать.

 – Слушай, Сидорович, – окончательно разозлившись, я выхватил из-за пояса пистолет. – Если ты не скажешь мне, кто это был, ты уже вообще никому ничего не скажешь. Задолбал!

  Сидорович преспокойно вынул из ящика стола «Узи» и направил на меня:

 – Не советую…

 – Это я тебе не советую. Ты знаешь, почему меня называют Фениксом.

 – У тебя пистолет, вообще-то, а у меня…

 – Ага, пистолет. И он направлен точно тебе между глаз.

  Сидорович дернулся.

 – Спокойно, – осадил я его. – Пушку-то убери. Знаешь же, что даже если сумеешь меня пришить, все равно получишь пулю в лоб. Осмелюсь предположить, что тебе это крайне невыгодно.

 – Феникс, если б ты знал, сколько сталкеров вот на этом самом месте направляли на меня оружие. Ни один из них не выжил, между прочим.

 – А вот запугивать меня не надо, я пуганый. Уж не знаю, что за идиоты тут с тобой перестреливались, вот только со мной не прокатит.

 – Да что тебе нужно?!

 – Отлично. Вернемся к началу разговора: скажи имя.

 – Феникс!..

 – Достал ты меня, – проговорил я и нажал на курок.

  Грянул выстрел. От дула пистолета потянулся дымок. Замечательно, хоть прикуривай. Хотя нет, я ж бросил. Полина терпеть ненавидит сигаретный дым.

  Сидорович так и сидел в своем кресле, словно ничего не случилось.

 – Видимо, я таки первый, кто в тебя целился, – усмехнулся я. – На твоем месте я бы уже давно очередь дал из этой пукалки.

 – Сволочь ты, Феникс.

 – Да, наверное. Имя скажешь? Я ведь в следующий раз не в потолок буду стрелять.

 – А, чтоб тебя… Осведомитель с Болота. Яндексом называют.

  Я коротко усмехнулся:

 – А что ж не Гуглом-то? Ладно, бывай.

 – Скотина.

 – Охрану поставь, проще будет.

  Я вывалился из подвальчика Сидоровича. Стало быть, Болото. Не то чтобы я мстительный, просто еще пару недель назад заметил, что мою скромную персону пытаются ликвидировать. Уже пяток покушений на мою жизнь предприняли. И мне хотелось знать, какого черта происходит и кому это я так сильно не нравлюсь…

  Но сначала надо было сделать еще кое-что. Я пересек деревню новичков – удивительно, здесь каждый месяц появляются очередные типа сталкеры, – и, перехватив на всякий случай «Абакан» поудобнее, свернул направо.

  По главной дороге, как всегда, прохаживался военный патруль. Трое рядовых (ага, попрутся офицеры в Зону, как же). Один из этих салаг передернул затвор «Калаша».

 – Расслабься, парень, – бросил я ему.

 – Пошел ты! – обозлился он.

  Нервный какой.

 – Дурило, не махай этой штуковиной, выстрелит еще.

 – Эй, Колесов, пушку опусти, – вмешался рядовой Кузьмин. Старый знакомый.

 – А хер ли…

 – Заткнись, – коротко сказал Кузьмин. – Ты на волю? – обратился он уже ко мне.

 – Естественно.

 – Ну, топай, значит.

 – Коробкин на месте?

 – Где ж ему еще.

 – Да какого?.. – взвился Колесов.

  Я молча дал ему в глаз.

  Полковник Коробкин сидел в своем кабинете. Я вошел без стука.

 – А, Феникс. Погулять захотелось?

 – Вроде того.

 – Ну, расценки ты знаешь. Коли возвращаться будешь, то три тышши.

 – Буду.

  Когда ворота закрылись, я вдохнул поглубже. И вышел за пределы Зоны.

  Обычный мир ощущался всеми органами чувств. Не было заунывного свиста ветра, запаха крови и еле ощутимого привкуса смерти.

 – Ты в Киев? – спросил подошедший Коробкин.

 – Ага.

 – Подкинуть?

 – Не надо.

  В самом деле, мне не привыкать километры пешим ходом наматывать.

 – Да брось, это бесплатно. Мне туда же надо.

 – Тогда давай, – пожал я плечами.

  Военный «уазик» недовольно заурчал на нового пассажира, но этим и ограничился. Доехали, то есть, без происшествий.

  Вне Зоны все инстинкты самосохранения отключались. Ведь тут, в городе, все было такое красивое, светящееся, благополучное. Ночные мегаполисы – вообще удивительное зрелище. Разноцветные огни повсюду… Странно, как этого не замечают жители Киева?

  Знакомый дом. Звонок по домофону. Когда Полина, радость моя, спросила «Кто?», я чуть было не ответил «Феникс».

 – Андрей.

  После небольшой паузы Полина открыла.

  Подъезд был ухоженным. Да и вообще весь дом – как-никак, элитный район, все дела. Полинка-то у меня не бедствует.

  Лифт поднял меня на четвертый этаж. Я отсчитывал секунды до открытия дверей. Полина уже стояла в дверях своей квартиры, и я с ходу сгреб ее в охапку.

  Как же я соскучился…

 – В душ хоть сходи, чучело… – сказала она. По-доброму сказала, с улыбкой, а не ругая.

 – Забегу.

 – Сейчас! – засмеялась она, даже не делая попыток выбраться из моих объятий.

 – Ладно, ладно… – люблю, когда она смеется.

  Я и вправду по-быстрому принял душ. Когда я, чистый, благоухающий ароматом какого-то геля для душа, вышел из ванной, Полина уже выставила на стол богатырскую порцию картошки.

 – Надолго ты? – спросила Полина, когда я, чтобы сделать ей приятное, помыл тарелку.

 – Не знаю. На недельку где-нибудь.

 – Может, останешься?

  Раньше я уходил от этого вопроса, отшучивался, менял тему, но не отвечал. А сейчас действительно стал задумываться. Что мне Зона? Все равно рано или поздно погибну. Решат Хозяева Зоны, что хватит сталкеру Фениксу уже аномальную землю топтать, и так пять лет тут ошивается уже, и подстроят какую-нибудь гадость. Каюк. Ну еще. Вот найду работу… я ж юрист… В крайнем случае, можно некоторое время и на содержании Полинки пожить. Пересилить себя…

 – Нет. Надо кое-какие дела доделать. Еще разок схожу…

 – Последний?

  Я подумал чуток и серьезно ответил:

 – Последний.

  Действительно, что мне Зона?

  Полина подошла ко мне и поцеловала. Я не возражал. Я очень соскучился…

  Неделю не досидел. Меня прямо-таки нервировал странный интерес к моей жизни. Точнее, странное желание ее оборвать. Чье желание? Ну да, ну да. Вот это мне и хотелось выяснить.

  Распрощавшись с Полиночкой, я поймал такси и отправился в Зону. Зона, сволочь такая, встретила меня неприветливо. Сначала таксист содрал с меня втридорога, мол, к Зоне я вообще ближе, чем на десять километров не приближаюсь. Ужасно хотелось набить ему морду, но я сдержался. Затем я полчаса ломился в ворота Кордона. Куда ж эти вояки подевались? В конце концов открыл Колесов.

 – Ну и какого?..

 – Все мертвы, – замогильным голосом оповестил меня рядовой.

 – Чего? – обалдел я.

 – Всех убили, – всхлипнул Колесов.

 – Что?.. Как? Кто?

 – Меченый… он всех тут поубивал…

  Вон как, значит. А кто такой этот Мочёный… или как бишь его там? И почему нервный солдатик шухер не поднял? Дурень!

  Я похлопал Колесова по плечу и направился в Зону. Знакомый аромат смерти… она пахнет удивительно, поверьте. Ужасно, да. Но очень необычно.

  Быть может, я бы и помог Колесову как-нибудь, а не оставил его реветь в одиночестве. Но… не надо было хамить. Да и лень мне было оказывать психологическую помощь неуравновешенному новобранцу.

  Болото… Яндекс. Осведомитель чертов.

  Бывал я на Болоте разок. У Доктора. Ну естественно, зачем еще-то на Болото соваться? Замечательное жилище себе Доктор выбрал! Добирается до него, дай Бог, каждый десятый раненый. То есть, конечно, и не всякая сволочь дойдет, помнят еще в Зоне о сталкере Штыре…

  Но меня-то к дому на Болоте дотащили. Когда-то я ходил в паре с Обстенычем или, для своих, просто Апом. Да, свое прозвище он получил за излюбленную фразочку, которую он употреблял постоянно и особенно часто при новичках, – «убей себя об стену». Вообще, он нормальный был мужик, просто рисовался порой. И, как я потом стал считать, это у него было что-то типа кодового словосочетания для снятия стресса. Кажется, даже работало. Ну, у всех свои заскоки, в общем.

  Около двух лет назад он подошел ко мне и произнес всего одно слово:

 – Зуда.

  Я чуть не поперхнулся пивом:

 – Чего? Где?!

 – Тихо, тихо… – на нас уже стали оборачиваться посетители Бара. – Пойдем, поболтаем.

  Мы вышли из Бара, и Апа прорвало.

 – Стопроцентное дело! Зуду обнаружили, в Темной Долине. А так просто ее не достанешь. Вот яйцеголовые  меня и попросили, а мне тут в как раз идейка в голову пришла…

 – Что за идейка? – насторожился я.

 – На словах не объяснишь, – отмахнулся Ап. – Феникс, соглашайся! Ты знаешь, сколько зуда вообще стоит?! Последнюю три года назад нашли!

 – Да знаю я, знаю… Но, блин, Темная Долина… это ж такая задница…

 – Да ты чё, – округлил глаза Ап. – Недалеко же!

 – В смысле это… сдохнуть там проще легкого.

 – Хе, ты ж в Зоне, друг сердешный! Где тут безопасно-то?

 – На Кордоне, – не задумываясь, ответил я.

 – Ой ли? Пошли. Я тебя на Кордоне угроблю. Ась?

 – Ну хорошо, успокойся. Долина так Долина. Только надо бы затариться…

  Ап оч-чень внимательно уставился на меня.

 – Что? – поинтересовался я.

 – Слушай, Андрюх, – да, мы с Апом знал настоящие имена друг друга. – Ты с которого дуба рухнул?

 – Я?.. – совсем уж прифигел я.

 – Убейся-ка об стену, партнер.

 – А теперь-то почему?

 – Знаешь, на подобные задания все-таки принято выдавать снаряжение. Слушай, а ты точно пять лет в Зоне провел, а?

  Ну, ступил. Бывает. Мне ж до того момента еще не поручали поиски уникальных артефакты!

  Напялив на себя неслабые броники и пристреляв пушки, мы выдвинулись. Ап взял южнокорейскую ХК-11 – автоматец мощный, что тут скажешь. Я поддерживал его из облегченной MP-5.

  Свалку мы прошли ровно, ввязавшись в перестрелку и бандитами, но не получив никаких повреждений. Знаете, отстреливать мародеров, да еще и на расстоянии, – удовольствие значительно выше среднего. Помнится, меня не раз останавливали эти падальщики Зоны – по сути, обыкновенные гопники – когда я сам еще был зеленым новичком. Так обидно было отдавать собственноручно добытые, пусть и недорогие, артефакты!..

  Не дойдя до заставы «Долга», мы свернули с дороги направо. Через пятьсот метров начал нервничать счетчик Гейгера, и мы перегруппировались.

 – Стоп, – скомандовал Ап. – Радиоактивное пятно.

  Я послушно остановился. Ап покопался в ПДА и выдал:

 – Право три.

  Я повернулся и сделал несколько шагов. Ап к тому времени уже включил детектор аномалий:

 – Стоп. Трамплин. Право пять.

  Я повиновался. Ап, чтобы я не вышел из зоны покрытия детектора, прошел по моим следам.

 – Стоп, мясорубка, – и замолчал.

 – Куда? – напомнил я о себе.

 – Стой пока.

 – Что? – занервничал я.

 – Детектор барахлит. Сейчас аккумулятор поменяю, подожди.

  Я постоял на месте с минуту.

 – Ап?

 – Глючит, чтоб его.

 – Скотина… – протянул я.

  Детектор издал протяжный писк.

 – Так, всё. Загнулся. Приехали, Феникс, – подвел итог мой партнер.

 – Черт.

 – Болты есть?

 – Да всегда есть, только мало.

 – Сколько?

 – Я их считаю, по-твоему? Горстка…

 – Хреново. Ладно, бросай. Я подбирать буду.

  Ну, стало быть, классический способ.

  Я слегка размахнулся и бросил первый болт параллельно земле, левее предполагаемой мясорубки. Хорошо полетел, без каких-либо искажений. Я дошел до болта и бросил следующий. Дотопал до него. Ап сзади подобрал первый.

  Третий отшвырнуло в сторону. Так, замечательно. Было бы у меня побольше болтиков, я бы обозначил границы аномалии и аккуратно обошел бы ее. Но придется огибать по широкой дуге, и черт его знает, что там по пути еще встретится. Болты, лежащие рядом с аномалией, подбирать, мягко говоря, небезопасно. Еще полруки оттяпает.

  Дуга, да. Раз болт. Два, три. Нормально идем. Четыре. Опять мясорубка. Дуга…

  Болты закончились.

 – Сколько насобирал? – спросил я у Апа.

 – Девять, – ошалело сказал тот. – Что, всё?..

 – Всё, – мрачно ответил я.

 – Тогда далеко, что ли, бросай…

 – А все равно не дойдем ведь.

 – Ты кидай, потом разберемся. Проблемы нужно решать по мере их поступления.

 – Ну, так вот одна уже в дверь стучится…

 – Все, Феникс, убейся. Стен нету, правда, но можешь об мясорубку. Тоже верняк.

 – Слышь, Обстеныч, иди ты, – усмехнулся я. – Оптимист гребаный.

 – Есть немного, – не без гордости отозвался Ап.

  Я только рукой на него махнул.

  Как ни странно, мы добрались до Долины. Остановившись около тоннеля, внутри которого была бочка для костров, Ап торжественно изрек:

 – Оптимизм помогает жить!

  Ну вот, опять дурачится.

 – Болт помогает. А лучше – детектор, – устало пробурчал я.

 – Приземленная ты душа, – картинно вздохнул Ап.

 – Ладно, отвяжись, – ухмылка опять наползла на мое лицо.

  Наверное, в Апе пропадал клоун. Или сатирик какой-нибудь.

 – Привал! – объявил сталкер-юморист и занялся костром.

  Мы ели консервы, потому что больше в Зоне есть нечего. Некогда готовить, некогда! Каждая минута дорога. Ведь минутой позже можешь стать трупом.

  Граната скатилась с моста и перекрыла правый выход. Мы рванули к левому. Ап успел  выскочить перед тем, как упала вторая граната, а я – нет… Дальше – темнота, изредка прерывающаяся голосом Апа – слов я не разбирал – и автоматными очередями.

  Очнулся я у Доктора. Он сказал мне, что Ап не стал меня дожидаться и будет на «Ростке». Просил передать, что за зудой без меня не пойдет. Я провел у Доктора еще неделю. Когда пришел на территорию «Долга», Апа я там не нашел. В Баре мне сообщили, что он загнулся. Загнулся на пустяковом задании…

  Да, в Зоне так – можешь выполнить офигительный спецзаказ и отделаться парой царапин, а можешь из-за какой-то ерунды сдохнуть. Это лотерея…

  Но карта Болота у меня осталась. Составлял Доктор, а значит, ей можно доверять. Сидорович, правда, не сказал, где именно обитает Яндекс, поэтому первым делом я загляну к Доктору. Полюбопытствую…