Текст книги "Отвоёванный шанс (СИ)"

Автор книги: Иван Пристрем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 25 страниц)

Глава 43

Когда Врон открыл глаза, уже было светло, хотя и весьма холодно. Сквозь большие окна с балкона проникал тусклый серо-красный свет – значит, Солнце уже поднималось над землёй. А ведь сегодня на рассвете они собирались отбивать свои вещи! Надо же было так проспать…

Он быстро вскочил и растолкал остальных. Хорлак в полусне пытался было ворчать, но вспомнив, что было вчера, моментально вскочил. Не стали будить только Мору – вчера она сильно пострадала, и нужно было дать ей отдохнуть. Маор остался около неё – на всякий случай. Остальные взяли оружие и пошли за Вроном.

Путь к гнезду воров оказался длиннее, чем казалось вчера. Они поднялись на три этажа, прошли длинный извилистый коридор и уже начали думать, что заблудились, как вдруг впереди раздался какой-то странный шум и крики. Трурнийцы остановились и прислушались.

Это кричали длычухи. Панические вопли и визг разлетались по замку, рикошетя многоголосым эхом от стен. Звуки были сильно заглушены расстоянием, но в них явно ощущался страх, паника и первобытный ужас.

– Что это может быть? – с тревогой пробормотал Дуб.

– Кто-то нас опередил, – констатировал Врон.

– Орут так, как будто их на куски режут, – сказала Ора, поёжившись.

– Подберёмся поближе и посмотрим, что там происходит…

Трурнийцы продолжили двигаться вперёд. Те, кто шли первыми, на всякий случай достали оружие и держали его наготове.

Постепенно шум стал утихать. Длычухи прекратили истошно вопить: по всей видимости, опасность миновала.

Наконец, пришельцы добрались до нужной галереи. Тут они сбавили шаг. Ко входу в комнату двигались вдоль стен, стараясь не производить громких звуков. Трупов зверей, убитых вчера во время драки, уже не было: либо их выкинули, либо уже кто-то съел или утащил.

Когда они осторожно заглянули в зал, то поняли, что тут действительно произошло что-то страшное. Длычухи сбились в дальнем углу в огромный живой ком диаметром метров семь. Они не двигались и только рычали, глядя на пришельцев немигающими, полными ужаса глазами.

Вокруг этого живого комка лежали свежие трупы. Сколько их всего – установить было трудно: многие были разорваны на несколько кусков. По всему залу лежали изуродованные до неузнаваемости тела, оторванные конечности и обрывки внутренностей. Некоторые из окровавленных ошмётков всё ещё продолжали конвульсировать, вызывая ощущение страха и омерзения. От комка из трясущихся длычух в сторону оконных проёмов вела широкая кровавая дорожка.

– Ничего себе, – пробормотала Ася, глядя на этот разгром.

– А вдруг оно вернётся?

– Не вернётся, – заверил Тромонт. – Сейчас сидит где-нибудь поблизости и поедает схваченное мясо. Идём искать вещи.

Путешественники медленно, осторожно продвинулись вперёд и принялись обшаривать кучу хлама в поисках своих вещей. Это было несложно – всё, что было принесено за последние дни, либо лежало на поверхности, либо валялось у подножия. Некоторые вещи были замызганы кровью и внутренностями только что убитых длычух, что доставило некоторые неудобства.

Помимо своих собственных вещей, им удалось откопать в куче несколько интересных шхрсумчхских артефактов: странную металлическую вещь, похожую на скребок, маленький изящный кинжальчик и несколько красивых произведений ювелирного искусства. Наибольший интерес представляла погнутая металлическая фляга с золотым тиснением. Она была плотно запечатана твёрдым камнеподобным материалом, а внутри неё явно лежало что-то интересное.

Собрав всё, что удалось обнаружить, путешественники покинули зал под злобные простуженные крики и визг. Найти всё так и не удалось – некоторые вещи, видимо, оказались под скоплением длычух, и достать их не было никакой возможности. Звери были очень недовольны этим ограблением, но они уже понесли тяжёлые потери и не рискнули драться за вещи, которые, в сущности, были им не очень нужны.

На этот раз пришельцы не стали бросать своё имущество посреди зала, как было в первый раз, а нашли тёмный глухой чулан и аккуратно сложили всё там. У этой комнаты был только один вход, и охранять вещи там было на порядок проще, чем в большом открытом помещении.

После этого они пошли добывать еду, оставив трёх часовых. Поиск пищи не составил больших проблем: лианы, обвившие собой стены дворца, обильно плодоносили.

Утолив голод, путешественники обсудили, что делать дальше. У них было два варианта: остаться в этом дворце ещё или уйти сейчас же, набрав плодов. С одной стороны, армия длычух под боком и неизвестный свирепый хищник были источниками опасности, которые нельзя было игнорировать, и это говорило в пользу как можно более быстрого ухода. Но, с другой стороны, тут было полно еды, которую относительно легко добыть. К тому же, дворец представлял собой большой исторический интерес.

Спор длился довольно долго. В конце концов, приняли второй вариант. К тому же, Мора ещё не оправилась от вчерашней трёпки, так что новый длительный переход мог негативно сказаться на её здоровье.

После этого Дуб попытался откупорить найденную у длычух флягу, желая узнать, что там находится. Сходу это не удалось – материал, которым она была закрыта, оказался очень крепким. С трудом, пользуясь своим ножом, он расшатал пробку в горлышке и выдернул её с большим усилием.

Затем он перевернул флягу вверх дном и потряс. Из неё ничего не выпало, хотя внутри явно что-то шуршало и перекатывалось.

– Там что-то крупное, – пробормотал он и посмотрел в отверстие. Потом сунул туда два пальца, поковырялся и извлёк клочок какого-то жёлтого материала, похожего на плотную бумагу. На нём виднелись какие-то символы, написанные выцветшей коричневой краской.

– Ну-ка, дай сюда, – сказал Тромонт.

Дуб отдал ему клочок. Командир монийцев внимательно осмотрел его, прищурился, скосил голову на бок, снова прищурился.

– Шхрсумчхская вязь, – подвёл он, наконец, итог. – Написано резким, неаккуратным подчерком. Видимо, срочное донесение… Язык вроде похожий, а вроде и нет, и… – он выразительно посмотрел в потолок. – Я не могу прочитать этот обрывок, мне нужен весь документ.

– Сейчас, – сказал Дуб, достал пинцет и, провозившись несколько секунд, осторожно извлёк два рваных, заплесневелых, пожелтевших фрагмента.

Тромонт аккуратно взял их, сложил на полу и, щурясь, стал читать. Остальные терпеливо стояли вокруг, ожидая, что же он скажет.

– "Пишет Кхрскур Желтоголовый. Последняя из Матерей нашей Цитадели погибла от ран, нанесённых воинами-смертниками из Серого дома. Я ухожу из жизни. Схчачух, друг мой дорогой, встретимся в Наднебесье"…

Трурнийцы молча стояли вокруг Тромонта. От шхрсумчхского письма, которое они извлекли из фляги, веяло тоской, отчаянием и полной безысходностью. Из этих строк было понятно, что конец города был очень трагическим.

Вдруг тишина прервалась громким писклявым криком где-то неподалёку. Ему вторил второй крик, чуть дальше.

– Уроды пришли в себя, – констатировал Тилон.

– Хорошо, что мы вещи надёжно спрятали, – заметил Тромонт, продолжая рассматривать записку.

– А кто такая Матерь города?

– Они так своих маток зовут, наверное.

– Да, очень похоже на то…

– А ещё мы находили на вершине башни останки, – вдруг сказал Врон. – Когда лазили на верхних этажах. И, насколько я помню, рядом там лежал очень похожий сосуд, тоже запечатанный… Наверняка в нём тоже какие-то ценные документы.

– Ты предлагаешь идти вверх в неизвестном направлении? – спросил Тромонт Врона. – Конечно, интересно посмотреть, что там… Но не факт, что туда получится забраться, тут же всё такое ветхое и трухлявое…

– Лично мне было бы очень интересно туда залезть, – мечтательно произнесла Лайта.

– Да… Мы находимся на земле, принадлежавшей этим членистоногим тварям, и их история так же может коснуться и нас.

– Она нас уже коснулась, – заметил Маор. – У нас их оружие, мы живём в их домах…

– Дерёмся с их бывшими врагами…

Глава 44

Тилон, Ася, Хорлак и Мора остались сторожить вещи, а остальные двинулись вверх. Они пробрались на центральную лестничную клетку, имевшую шестиугольную форму, и начали подниматься вверх под надоедливые крики и шипение длычух.

Когда-то это место могло послужить эталоном архитектурного искусства, но сейчас, после стольких лет запустения, оно имело очень печальный вид. Тусклый, слабый свет, пробивающийся сверху из отверстия в потолке, освещал голые каменные стены, покрытые разноцветными лишайниками. Гипсовая лепнина и росписи, некогда украшавшие интерьер, почти не сохранились. Широкие лестницы, некогда роскошные, ныне были засыпаны пылью, мусором и землёй. Некоторые пролёты обвалились, и груды обломков лежали на полу, мешая свободному проходу. На почве, которая покрывала все горизонтальные поверхности, росли какие-то мхи тёмно-красного, тёмно-зелёного и чёрного цвета.

Подъём был очень долгим. По мере увеличения высоты ширина лестничной клетки уменьшалась, как и ширина лестниц, но они всё ещё были достаточно широки, чтобы на них, не толкаясь, могли разминуться три – четыре трур-ни.

Наконец они дошли до места, где обрушились сразу несколько пролётов подряд с обеих сторон, так что пробраться наверх было почти невозможно. К этому времени до потолка осталось около 30 метров.

– Вот там, в одной из комнат, и лежат останки, – сказал Врон, показывая вверх рукой. – Только туда ещё добраться надо. Я и забыл про эти рухнувшие пролёты…

– Это проблема, – задумчиво произнёс Тромонт, глядя на пустое пространство там, где должны были быть лестницы. – И зачем же мы сюда лезли?

– Тром, у тебя же верёвка есть, – заметил Дуб. – Кстати, вы заметили, что тут необычайно тихо?

Он был прав. Длычухи почему-то не лезли сюда, и их противные голоса остались далеко внизу.

– Действительно… – Тромонт извлёк откуда-то длинный моток верёвки из полимерного пластика.

– Тут, видимо, просто нечего есть. И лезть неудобно, лианы до этой высоты добраться не могут.

– Надо подумать, каким образом верёвку закрепить наверху.

Это оказалось непростой проблемой. Парапеты лестниц и балюстрады большей частью разрушились, а те детали, что остались стоять, своим ветхим видом не внушали ни капли доверия. На стенах так же не было ни одной надёжной зацепки.

В конце концов, Дуб нашёл интересное решение. С одной стороны верёвки завязывалась широкая петля, с другой стороны – узкая. Двое, кто имел крылья, взлетали наверх с верёвкой и бросали широкую петлю вниз. В неё кто-нибудь садился, и его затаскивали, после чего операция повторялась до тех пор, пока наверху не оказывались все.

Так и сделали. Врон и Ора взлетели вверх, откуда спустили верёвку с петлёй. Первым подняли Дуба – он был силён и мог действовать гораздо эффективнее девушки. Затем таким же образом были вознесены все остальные.

Они оказались на очередном этаже. Со всех трёх сторон лестницы, ведущие к нему снизу, обвалились, а сверху уцелел только один пролёт, который, впрочем, выглядел очень ненадёжно. Подниматься по этому месту было немного страшно, поэтому тут трурнийцы прошли аккуратно по одному, страхуясь верёвкой.

Во всех помещениях, куда они заглядывали, всё лежало так, что было ясно – с момента гибели города тут никто ничего не трогал. Очевидно, длычух тут действительно никогда не было.

Нужная комната нашлась сразу. Трудно было не заметить обломки дивана с лежащими в нём останками. Запечатанный сосуд лежал рядом в том же положении, в каком его оставили разведчики неделю назад.

Тромонт поднял сосуд, разбил пробку об стену, извлёк его содержимое и рассмотрел. К их разочарованию, там тоже оказалась только маленькая бумажка из того же жёлтого разваливающегося материала. На ней было написано: "Его величество Кхрскур Желтоголовый желает видеть на Белом турнире его светлость Ахкрсарха Фхртунского и его прославленных рыцарей с надеждой на прекращение вражды и на решение наследственных проблем поединком, а не войной. Дабы принять участие в турнире, следует прибыть к приглашающим не позднее 6 месяца 12 дня сего года. Со своей стороны прилагается клятва о чистоте помыслов на собственной крови. Клятвенная кровь прилагается ниже".

Действительно, в левом нижнем углу было видно довольно крупное сильно выцветшее пятнышко. Похоже, это и правда был отпечаток настоящей шхрсумчхской крови.

– Очень интересно… – проронил Тромонт, прочитав содержимое листка. Это послание из кувшинчика не только не распутывало клубок прежних вопросов, но и добавляло новые.

– Ну что там? – спросил Врон, нетерпеливо перебирая пальцами по стене.

– Ничего понятного, – ответил Тромонт и перевёл содержимое письма. Наступила тишина.

– Интересно узнать, что это за Белый турнир…

Тем временем остальные тщательно обшаривали комнату – вдруг найдётся ещё что-нибудь интересное? Но больше не было ничего, что могло бы дать какую-нибудь зацепку. Изучение остальных помещений тоже ничего интересного не дало. В конце концов, трурнийцы решили возвращаться.

Путь назад занял не очень много времени. Спускаясь, они услышали внизу громкие крики длычух. Путешественники почуяли неладное и ускорили шаг, а когда среди криков длычух послышалась злобная ругань кого-то из оставшихся, они перешли на бег.

Как оказалось – длычухи пронюхали, где спрятаны все вещи трурнийцев, и попытались к ним прорваться. Но на этот раз у них не получилось ровным счётом ничего: проход в чулан был только один, и его штурм обернулся полным провалом. Понеся потери, атакующие отступили и укрылись в соседних помещениях, оглушительно вопя и наблюдая за трурнийцами.

– Вашу мать, твари, – ругнулся Врон, осматривая картину побоища.

– Как вы? Нормально всё? – спросил Дуб, подбегая к Маору.

– Живые, – ответил он, бросая бешеные взоры вслед отступившему противнику. – И вещи тоже целые.

– Мы сидели, никого не трогали, – затараторила возбуждённо Ася. – И тут эти набежали. Сначала просто выглядывали из проходов и окон. Потом осмелели и начали собираться прямо тут, полукольцом вокруг нас, и стали подбираться. Маор пустил пару стрел, но это только на время помогло, а потом они бросились…

– Это было жёстко, – добавила Мора. – У меня сердце в живот ушло, как когда мы с длыками дрались…

– Но это было пару секунд. Мы сразу штук десять порезали мечами. Остальные отступили, но не ушли, а стали рядом бродить и кидаться хламом. Мы их тоже постреляли немного. Некоторые смогли уйти, остальные тут валяются.

– А мы надеялись, что они нас оставят, наконец, в покое, – с досадой произнёс Тромонт.

– Как же… – прошипел Тилон, протирая свой меч об шкуру одного из погибших животных. – Они такие же дурные уроды, как и их большие братья. Нужно уничтожить их гнездовище, иначе они не дадут нам жить.

– Я только за, – присоединился Хорлак.

– Чтобы уцелевшие начали нам мстить ещё злее? – спросил их Врон, тяжело сев на пол. – Думаю, это самый худший вариант.

– Значит, придётся уходить отсюда.

– Уходить? Но мы собирались тут жить! Мы не можем сдаться и уйти!

– Я не вижу других вариантов.

– Найти место, где они не смогут нас достать. Дворец-то большой…

– Наверху башни?

– Ну нет, увольте! Туда лезть опасно.

– Представьте, что там, наверху, творится во время бурь, – добавил Маор. – Там же ветер свободно гуляет…

Он замолк, плавным кошачьим движением выхватил рогатку, наложил стрелу, резко прицелился и спустил её. Раздался истошный взвизг длычухи, за которым последовали крики других зверей. Трурнийцы обернулись, чтобы увидеть, как смертельно раненое животное, дёргаясь в агонии, падает на пол.

– Может, всё-таки не стоит их убивать просто так? – сделала замечание Лайта.

– Они должны нас бояться.

– Но нельзя же всё время убивать…

– Боюсь, нам придётся делать это ежедневно, чтобы защитить себя и наши вещи. Если мы тут останемся.

– Печально… Тогда я тоже за то, чтобы отсюда уйти.

– Как вариант – можно спуститься в катакомбы и жить там… Вряд ли длычухи любят темноту.

– В темноте, как черви?

– Как инсектоиды.

– Да не важно, как кто! Мне не нравится идея жить в темноте!

– У нас есть тритиевые фонари, которые светят вечно… ну, почти.

– Боюсь, этого будет недостаточно. Дворец огромный, его подземная часть, наверное, тоже. Без постоянного освещения и без подробного плана подземелий там заблудиться можно, как нефиг.

– А может, тогда есть смысл поселиться где-нибудь в одном из домов, или в надвратной цитадели?

– Город большой, но и длычух много. Рано или поздно они нас найдут, если сразу не выследят…

– Да… Придётся уходить.

– Как это ни грустно, но это так.

– Куда уходить? Опять в этот долбаный лес?

– А мне кажется, можно прямо в лесу жить… Еда там есть, нужно только найти, а спать – где-нибудь на деревьях, например…

– Экстремальненько. Мне такой вариант не нравится.

– Только уходить всё равно придётся.

Путешественники ещё некоторое время обсуждали этот вопрос под аккомпанемент криков длычух. Но никто больше ничего дельного не сказал, и они окончательно остановились на том, что нужно уходить.

Вечером, когда буйные длычухи стали утихать, они, оставив трёх охранников, разбились на пары и пошли собирать еду. Занимались они этим, пока не стемнело. В общем счёте удалось собрать почти 20 килограммов плодов – этого должно было хватить примерно на сутки. Далеко не всё было свежее и целое, но так, как никто не знал, где и когда ещё можно будет насобирать еды, решили оставить всё.

После этого трурнийцы ещё немного отдохнули и легли спать.

Глава 45

Утро выдалось туманным и пасмурным. По небу шли тяжёлые, полные воды облака. Было довольно прохладно, временами накрапывал дождик. Хотелось забиться в угол, укутаться плотнее плащом и спать дальше. Но нужно было уходить.

Проснувшись, приведя себя в порядок и поев немного, трурнийцы, никем не замеченные, собрали вещи, спустились в нижний тёмный холл и пошли по туннелю, ведущему на север.

Выйдя из-под дворца, они приостановились, чтобы ещё раз посмотреть снаружи на это потрясающее сооружение. Тауран даже изъявил желание зарисовать его, но ни бумаги, ни письменных принадлежностей у них, увы, не было.

Настроение и боевой дух путешественников были на нуле. Они шли сюда с надеждой, что это место, когда-то служившее домом огромной семье шхрсумчхов, приютит и их. Но все их планы и надежды были разрушены длычухами, которые превратили последние два дня в настоящий ад.

Шли они довольно долго, около четырёх часов, делая небольшие перерывы, а затем дорогу им преградила река. Была ли это та река, которую они пересекали несколько дней назад, или другая – непонятно, но это русло было шире раза в два.

Через неё на противоположную сторону вёл мост, но его центральный пролёт не выдержал испытания временем и рухнул, образовав промежуток шириной 5 метров. С обеих сторон имелись следы поселения в виде низких каменных руин. Тут пришлось сделать вынужденную остановку: преодолеть разрушенный мост пешком было невозможно.

– Какие есть предложения? – спросил Врон остальных, перелетев на ту сторону и осматривая края проёма в надежде найти какие-нибудь зацепки. Но ни на этой стороне, ни на той не было ни одного достаточно крупного выступа, к которому можно было бы надёжно привязать верёвку.

– Найти большое бревно, перекинуть на ту сторону и пройти по нему, – предложил с ходу Дуб.

– Где же тут такое найти? – с сомнением произнесла Ора, осматривая окрестности.

– Нужно небольшое деревцо. Или ещё что-то типа этого…

– Можно попробовать протянуть верёвку и переползти по ней.

– За что её тут крепить? – ответил Врон. – Вблизи проёма подходящих зацепок не видно, я сам так хотел… но… Тром, какой она длины?

– 30 метров… Да, если протянуть её над мостом, можно будет по ней перебраться, перебирая руками!

– Идея заслуживает внимания, – заметил Дуб. – Но она будет очень сильно провисать: привязать получится только за живые сучья, а они гибкие и поэтому будут гнуться.

– А если воткнуть с обеих сторон мечи в щели между камнями и завязать верёвку на рукоятках? – подала Лайта неожиданную идею.

– Хм… – Врон достал короткий меч. – Щас попробуем.

Некоторое время он всматривался в поросшее мхом, лишайником и травой покрытие моста. Потом покачал головой.

– Боюсь клинок сломать.

– А вон то бревно не подойдёт? – вдруг сказал Хорлак.

– Какое?

– Вон там, в куче бурелома, лежит что-то.

– Сейчас посмотрим…

Дровина, которую заприметил бывший пилот Федерации, действительно оказалась внушительная – длиной метров 7, толстая и кривая. Но она лежала в стороне, в куче густого бурелома, который представлял собой серьёзное препятствие.

Пришлось долго и мучительно её освобождать. А потом последовала не менее трудная и мучительная транспортировка: этот сук весил около 400 килограммов. Трурнийцы порядком замучились, пока тащили его. А потом возникла проблема, о которой до этого почему-то никто не подумал: как перекинуть это тяжеленное бревно на ту сторону моста?

Тромонт обвязал верёвку вокруг более лёгкого его конца, чтобы можно было осторожно его опустить. После этого путешественники, кряхтя и напрягаясь, установили его на попа и стали осторожно опускать, придерживая за верёвку… Казалось, что у них всё получится, но в один момент что-то пошло не так. Бревно пошло вниз быстрее, чем положено, и при ударе о противоположный край пролома с громким смачным треском раскололось пополам, после чего обе половины улетели в воду.

– Держите! – завопил Тромонт. Течение было сильное, и оно поволокло обломок вперёд, а вместе с ним – и верёвку, которую командир монийцев упорно продолжал держать. Он упёрся изо всех сил, но его всё равно потащило к краю моста.

– Отпускай! – крикнул Врон.

– Нахрена нам…

– Верёвку! Нельзя… Да держите, мать вашу!!!

Только тут до остальных дошло, в чём дело. Бывшие пилоты дружно кинулись на помощь, но и всей толпой спасти верёвку оказалось непросто: течение упорно тащило деревяшку вниз по течению. Наконец, им удалось подтащить его к берегу.

– Починили мостик, – проговорил со смехом Хорлак и выругался трёхэтажной словесной конструкцией.

– А мы поначалу даже не поняли, зачем тебе нужно бревно…

– Молоху в зад эту гробину! – выругался Тромонт, отвязывая верёвку. – Вы что, всерьёз подумали, что мне нужно сломанное бревно?!

Трурнийцы не выдержали и расхохотались. Ситуация действительно получилась комичная.

– Предлагаю сделать так, – сказал Дуб, разглядывая провал, ставший причиной произошедших злоключений. Но не продолжил и сделал паузу, встопорщив перья на лбу.

– И как же ты предлагаешь сделать? – спросила его Ора со скептической миной.

– Посередине верёвки делаем большую петлю. Все крылатые перелетают на ту сторону и держат верёвку там, и ещё трое-четверо держат её тут. После этого кто-нибудь садится в эту петлю, мы начинаем спускать верёвку, а вы затаскиваете. Когда с этой стороны останутся трое – крылатые перелетают сюда… Ну вы поняли.

– Звучит гениально…

– Вот что бы мы без вас делали, – сказала Ора. – А Тауран вначале ещё ругался: «разве можно с монийцами дружить»…

– Да ладно…

– Всё, давайте переправляться уже.

Так они и сделали. Правда, Хорлак неосторожно качнулся и чуть не упал в воду, а Тромонт едва не сломал себе хвост, неосторожно съехав с камней, но всё обошлось.

– Слава Спасителю, мы это сделали!

– Это было слишком просто…

– Настолько просто, что меня чуть в реку не уволокло, – проворчал Тромонт. – Я держу верёвку, а десять дураков стоят и смотрят…

– Всё слишком быстро произошло!

– Да ладно!

Путешественники немного передохнули, посмеялись над переправой и отправились дальше. Дорога продолжала вести их на север.

Пейзаж понемногу менялся. Если раньше они шли по заросшей лесом равнине, на которой лишь изредка попадались пологие холмы, то теперь перепады высот становились всё больше. Дорога то спускалась в ложбинки, то поднималась вверх по пологим склонам на полторы, а то и на две сотни метров вверх. Характер леса, однако, оставался неизменным, и вокруг по-прежнему простиралась сумрачная сельва с густым подлеском и деревьями-великанами, которые почти полностью закрывали небо своими кронами.

Погода, которая и так была не очень, начала делаться ещё хуже. Поднялся довольно сильный ветер, который начал качать верхушки деревьев и громко шуметь листьями. С неба посыпался мелкий дождик, который усиливался с каждой минутой.

Наконец, промокшие от мороси путешественники подошли к очередному укреплённому перекрёстку-поселению. Оно напоминало по виду те, которые встречались им до большой цитадели. С северной стороны к нему примыкал небольшой замок, который, правда, имел очень скромные размеры по сравнению с тем, что им приходилось видеть до этого: высота самой высокой башни в нём едва ли превышала 40 метров.

Тут они и решили остановиться. Идти дальше было не только бессмысленно, но и опасно: уже приближался вечер, а дождь с ветром и не думали стихать. Вдобавок, где-то вдалеке начало погромыхивать.

Ночевать они решили не во дворце, который продувался насквозь, а в одном из домиков, пристроенных к огораживающей центральный двор стене. Для этой цели они выбрали угловое строение, которое, как им показалось, было наиболее крепким из всех.

Расположились они на втором этаже. Тут окна были небольшие, и потому не так сильно дуло, как на третьем, а на первом ночевать было рискованно, так как его могло залить водой.

После ужина делать стало совсем нечего. Наружу никому выходить не хотелось – там лил проливной дождь и задувал холодный юго-восточный ветер. Однако, этот же ветер, как и в позапрошлую ночь, сдувал ливень в противоположную от окон сторону, так что внутри было довольно сухо и комфортно.

Между тем ненастье продолжало усиливаться. Дождь уже не лился, а летел по ветру. С востока доносился шум, грохот, и время от времени слабые вспышки молний засвечивали низкое почерневшее небо.

Под эти звуки путешественники начали задрёмывать. Но заснуть не получалось. Буря подбиралась всё ближе и ближе. Дождь хлестал всё сильнее. Ветер, зверея, рвал с деревьев листья, ветки, а порой и целые сучья. Вспышки молний стали ослепительными, а гром начал ощутимо бить по ушам.

– Такое ощущение, что этой ночью нам выспаться не удастся, – громко сказал Врон.

– Когда же это дерьмо закончится… – проворчал Хорлак, прижимая к себе Асю.

– Надеюсь, это ненадолго, – ответил Тромонт.

Ворчание не помогало, и стихия продолжала бушевать. А путешественникам оставалось только ждать, довольствуясь тем фактом, что они смогли хотя бы найти достаточно хорошее убежище.

Внезапно сильная молния ударила где-то прямо над головой. Раздался оглушительный удар грома. Затем послышался громкий треск, перекрывший рокот бури, шелест листьев, веток и свист воздуха. Путешественники инстинктивно сжались.

– Вашу мать… – только и успел сказать Дуб.

В следующее мгновение что-то с ужасной силой врезалось в крышу над ними, пробив потолок и пол, и обрушило часть здания. Кто-то громко завопил. Ещё одна вспышка молнии высветила проломленный потолок, дыру в полу, накренившуюся стену и оторванный разрядом молнии древесный ствол, толстый и тяжёлый, торчащий почти вертикально посреди образовавшегося пролома.

Снова наступила кромешная тьма. Кто-то продолжал в ужасе вопить. Но спустя секунду мрак был развеян ровным мертвенно-белым светом: Тромонт и Маор расчехлили свои тритиевые фонари.

Разгром предстал их глазам во всей красе. Добрая треть комнаты исчезла совсем, вместо неё теперь был огромный пролом. Ствол оказался большой веткой, которая пробила ветхие перекрытия насквозь и застряла в дыре… И троих не хватало: Врона, Аси и Хорлака.

– Ора, прекрати вопить! – крикнул Тромонт, оценивая обстановку и думая, что делать дальше. – Хватайте вещи, уходите по коридору в халупу, которая справа! Маор, Лайта, Тауран – за мной с аптечками!

Они спустились на первый этаж и прошли в комнату, в которую проломился упавший сук. В холодном свете тритиевого фонаря их глазам предстала жуткая картина. Хорлак сидел у груды обломков, схватившись окровавленными руками за голову. Ася лежала рядом. Она выглядела относительно целой, но не подавала признаков жизни, и было непонятно, жива она или нет. Больше всего досталось Врону: он лежал под обломками, распластав крылья, и из-под него расползалась лужа голубой крови, смешиваясь с дождевой водой.

Он был ещё в сознании. Когда Тауран взял его за руку, тот открыл глаза и посмотрел на него. Потом повернулся к Тромонту. Со стоном схватил его за плечо и притянул к себе.

– Слушай меня, – тихо прохрипел он. – Я… назначаю тебя… командиром своего отряда… Понял…

Он слабо отхаркался кровью и судорожно, с присвистом, вздохнул, пристально глядя в глаза командиру монийцев. Жизнь быстро покидала его. Сделав ещё одно усилие, он проговорил:

– Веди всех к морю… Заботься о них… как…

Он пытался сказать ещё что-то, но его речь стала совсем неразборчивой и прерывистой. Понять, что он бормотал, было уже невозможно.

Ещё несколько секунд они смотрели друг на друга. А потом в зрачках Врона что-то потухло. Из его груди донёсся тяжёлый предсмертный хрип. Тело несколько раз дёрнулось и обмякло, перестав подавать признаки жизни.

Тромонт, тяжело дыша, медленным аккуратным движением закрыл стекленеющие глаза своего товарища. Его мозг отказывался верить в произошедшее. Конечно, все они смертны, но чтобы вот так…

– Спаситель, прими его душу… – пробормотал Тауран. – Как же…

Он сел рядом, согнулся и обхватил голову руками. Тромонту хотелось сделать то же самое, но он понимал, что ему, как новому командиру отряда, в этот тяжёлый миг непозволительно подавать признаки слабости и уныния.

– Что с Асей? – крикнул он, резко поднимаясь и поворачиваясь к остальным.

– Сломано одно крыло, есть ушибы и ссадины… И, похоже, повреждён позвоночник. Но она живая.

Повреждённый позвоночник – это очень плохо. Можно остаться инвалидом на всю жизнь… Тромонт оставил мёртвого товарища и подошёл к пострадавшей, которой занимались Лайта и Маор. Она уже пришла в себя.

– Ноги очень плохо слушаются… – тяжело проговорила она, встретившись взглядом с Тромонтом. – А где Врон? Он, кажется, был рядом, когда…

Тромонт тяжело вздохнул и сморщился.

– Что с ним?

– Он… Его больше нет с нами.

– Как?! – Ася продолжала смотреть на него. В её глазах бушевало целое море чувств: ужас, страх, неверие, надежда на то, что Тромонт ошибается…

– Это так, – сказал Тауран потухшим голосом, подходя к ним.

Ася судорожно закрыла лицо рукой и заплакала.

– Позвоночник вроде цел, но есть сильные ушибы, – констатировала Лайта, закончив осмотр. – Есть закрытый перелом правого крыла, ссадины и синяки. Но это зарастёт, сейчас я его зафиксирую. Хорлак, держи фонарь вот так, чтобы мне было лучше видно…

Тромонт поднялся на второй этаж и по мостику перешёл в соседнее здание, чтобы посмотреть, как дела у остальных. Они уже успели перетащить туда все вещи и теперь приходили в себя. Мора неподвижно сидела на полу с закрытыми глазами, сжав руки в замок. Тилон стоял у окна со сжатыми кулаками. Ора тихо ревела, привалившись к стене, а дуб гладил её по плечу, пытаясь хоть немного успокоить.