Текст книги "Отвоёванный шанс (СИ)"

Автор книги: Иван Пристрем

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 25 страниц)

Глава 16

Когда пришельцы вышли из развалин на южную сторону холма, их глазам предстала удивительная картина.

Солнце, висящее низко над горизонтом за их спинами, освещало местность ярким оранжевым светом. Из-за этого степь стала казаться не ярко-зелёной, как днём, а какой-то жёлто-оливковой. Тень от холма простёрлась почти на два километра. За другими возвышенностями тоже вытянулись длинные тёмные области. Справа всё было накрыто тенью от гор, которая тянулась на несколько десятков километров, теряясь где-то на горизонте.

Вдалеке, на юго-востоке, встала гигантская цепь из облаков. Она тянулась от одного края горизонта до другого. Верхние части туч были жёлтые, середина имела насыщенный оранжевый цвет, а ещё ниже окраска туч была интенсивно-красная. На высоте 7–8 км восходящие потоки воздуха, создавшие эту грандиозную бурю, как будто натыкались на невидимую границу и растекались по небу, образуя толстый плоский слой рыжевато-серых облаков. Но тучи во многих местах возносились гораздо выше, на невообразимую высоту. Подошва небесного хребта была скрыта грядой более мелких барашков, под которыми не было видно ничего, кроме серо-чёрной мути, разрезаемой время от времени вспышками молний.

Летающие создания продолжали мелькать над степью, однако их стало заметно меньше, а полёт стал более резок и хаотичен. Пение треснецов утихло. Далеко вдали раздавался чей-то трубный густой бас, разносившийся над равниной на огромное расстояние. Все живые существа, способные передвигаться, искали укрытия от медленно наступавшей бури.

Трурнийцы остановились и удивлённо рассматривали эту потрясающую картину. Кроме Маора, никто ещё ничего подобного не видел. Конечно, все знали о том, что такое гроза, и видели снимки и записи данного природного явления с разных планет. Но одно дело – смотреть запись, пусть даже в очках-визуализаторах, и совсем другое – видеть это в реальной жизни.

– И что мы теперь будем делать? – задала Ора риторический вопрос.

– Стоять и глазеть, – сказал Тилон, разглядывая тучи. На планете, где он родился, вообще дожди бывали очень редко, и ничего подобного он никогда не видел.

– А потом?

– Спрячемся в нашу комнату, – бесстрашно ответил он.

– А ничего, что у нас угла нет? Нас там не зальёт?

– Думаю, ничего, – заметил Врон. – Там лёгкий уклон к двери, так что вода не должна залить помещение целиком. А что думает мой белый брат?

– Наша капсула находится в низине, которая может после обильного ливня превратиться в непроходимое болото… – сказал Тромонт, подумав. – О его содержимом я не беспокоюсь. Мы перед уходом задраили люк, чтобы никто без нашего разрешения там не лазил. Маор, можешь определить расстояние до передней гряды туч?

– Ммммм… – бывший стрелок прищурился, оценивая расстояние на глаз. – Приблизительно от 20 до 30 километров.

– Ого! Это же очень далеко! – воскликнула Орания. – Эти тучи будут целую ночь до нас идти!

– Не говори, – ответил Маор. – Скорость движения штормового фронта может быть очень велика. Ставлю на час, или даже на полчаса. Может, ещё меньше.

– Откуда ты всё это знаешь?

– В играх меньше сидеть надо было.

– Это что же, скорость ветра там 20 м/с?

– Возможно, намного больше.

– Похоже, сегодня придётся ночевать всем вместе, – заметил Врон.

– Вообще, если честно, я немного опасаюсь с вами спать… – вдруг сказал Дуб. – Вдруг вы нас возьмёте в плен или убьёте, пока мы спим?

Воцарилось гнетущее молчание. Врон внимательно посмотрел на него.

– И тогда мы просто умрём от голода или чем-нибудь траванёмся, потому что среди нас нет тех, кто умеет искать еду, – с иронией произнёс он. – И по этой же причине опасно совершать над вами какое-либо насилие. Маор просто может нас всех травануть, подав под видом хорошей еды какую-нибудь смертельно ядовитую гадость.

– Маор, ты же не будешь нас травить? – с улыбкой спросила Ора.

– Зачем? В большой компании выживать проще.

– Мы просто должны научиться доверять друг другу, – подытожил Врон. – Только так мы получим шансы на долгую и счастливую жизнь.

Трурнийцы продолжали наблюдать за тучами, тихо обмениваясь между собой репликами. Ощущение неотвратимого наступления чего-то ужасного и прекрасного подавило всех, заставляя говорить полушёпотом.

Картина быстро менялась. В солнечном освещении появлялось всё больше красных оттенков, тени вытягивались. Гигантская гряда из туч приближалась медленно и неотвратимо, закрывая собой всё больше неба. Она была похожа на гигантский каток, который движется вперёд, подминая под себя равнины, леса, холмы, реки и горы, и ничем остановить его невозможно. Несмотря на наступление вечера, зной не уходил, а воздух по-прежнему сохранял полную неподвижность.

Вскоре животные окончательно замолчали, и наступила такая тишина, что трурнийцы могли услышать копошение в траве различных сухопутных животных, которые ещё искали убежище. Теперь их чуткий слух ощущал и едва заметные колебания воздуха, источник которых находился в тёмной чёрной бездне под валом туч. Они ещё были очень слабы, но…

– Если звук грома доходит до нас с такого расстояния, то это значит, что разряды молний там очень сильные, – заключил Врон.

– А что ещё ждать от такой грозы? – тихо ответил Маор.

Солнце зашло. Некоторое время вершины гор продолжали светиться с западной стороны, но вскоре и они погасли. Теперь равнина озарялась только мощными холодными вспышками молний.

Тонкая розоватая кайма из слоистых облаков, подгоняемая сзади громадными тучами, неотвратимо приближалась к зениту. Под ними царили тьма и влажный хаос. Глухие раскаты грома, похожие на далёкие взрывы фугасных ракет, уже слышались очень ясно.

Через некоторое время издалека послышался звук другого характера. Он напоминал шум взлетающей эскадрильи. В лица пришельцев пахнуло спёртым жаром: густой и тяжёлый воздух, потревоженный приближающимся штормом, просыпался от душного дневного сна. Вначале ветерок был лёгкий и прерывистый, но гул, заметный между ударами грома, говорил о том, что затишье скоро кончится.

Налетел первый, пока ещё жаркий, порыв. В вечерних сумерках было видно, как пригнулась к земле трава и взъерошились перья на открытых частях тела у трурнийцев. На нос Лайте капнула тяжёлая капля.

– Пойдём, пожалуй, в укрытие, – сказал Врон.

Пришельцы развернулись и направились к убежищу. В спину им ударил следующий порыв ветра, уже намного более мощный и прохладный. Между тем, вдали послышался какой-то другой шум, который пробивался через шуршание ветра. Частота ударов капель по комбинезонам быстро возрастала.

Когда они были уже близко к убежищу, сверху обрушился мощный ливень. Внутрь укрытия они не зашли, а вбежали: бойцам, два года просидевшим в космосе на орбите, всё это было совершенно непривычным.

– Интересно, где сейчас наш товарищ? – задумчиво произнёс Тилон.

– Кто знает. Но одно можно сказать точно – ему не сладко.

– Жаль парня.

– Сам виноват.

– В такой ситуации у кого угодно мог срыв произойти…

Они не знали, что на самом деле Хорлак чувствует себя вполне нормально. Он просто нашёл маленькую пещерку в склоне одного из холмов, выгнал оттуда палкой и кровожадным криком какую-то скользкую, похожую на слизняка тварь, и большую часть времени прятался там, не желая попадаться на глаза трурнийцам. Вход в пещерку был надёжно замаскирован кустарниками, а прикрывавший его скальный навес давал хорошую защиту от непогоды.

Наступила кромешная тьма, прорезаемая вспышками молний. Сильно похолодало. Ливень превратился в настоящий водопад. Раскаты грома сотрясали воздух и барабанные перепонки трурнийцев. Всполохи огня били в глаза, на мгновение выхватывая из тьмы летящие на землю огромные капли дождя. Шум был такой, как будто высоко в небе в смертельной схватке сошлись два штурмкора, терзая друг друга ракетными ударами и залпами из крупнокалиберных рельсовых орудий.

Лайта расстелила на полу парашют, чтобы во сне никто лишний раз не пачкал открытые участки тела. Ночной холод попаданцам не сильно мешал – от него хорошо спасали комбинезоны и опушение из перьев.

– Господа, вы не против, если мы помолимся? – спросил Тауран безапелляционным тоном, повернувшись к Тромонту.

– Ничего против не имеем.

– Просто я слышал, что вы наши молитвы терпеть не можете…

– А в то, что мы все ублюдки и убийцы, ты тоже веришь?

– Я просто знаю, что монийцы не терпят звуки молитвы.

– Мы презираем обрядоверие и формализм. Когда молитву бубнят по шаблонам – это не молитва… Впрочем, это ваша вера и ваше дело.

Тауран достал свой миниатюрный молитвенник, выполненный в виде старомодной бумажной книжки (скорее для вида, ведь он и так всё знал наизусть), и сел на колени. Рядом присели Оса и Врон, положив руки на колени. Тауран закрыл глаза и начал.

– Спаситель, Творец наш всемогущий и всезнающий! Слава тебе, создатель наш и губитель всего злого, что есть в мире и над ним. Призываем тебя мы, рабы твои недостойные. Прости нас за всё, что мы дурного принесли в этот мир. Спаси нас от козней Молоха…

Где-то совсем рядом ударила молния и грянул оглушительный раскат грома, но Тауран и сидящие рядом не обратили на это никакого внимания.

– …Исцели нас, больных и хворых, от недугов наших. Очисти нас от скверны тёмного князя и даруй нам жизнь добрую, хорошую, злачную и в сём мире, и в посмертном. Но на всё воля твоя. Во имя твоё, было так, есть так и так будет!

Закончив проговаривать молитвенное правило, он наложил на себя восьмиконечную звезду. Врон и Оса повторили жест за ним.

– Ты каждый вечер так молишься? – спросила Ася, понаблюдав за ними.

– Да.

– И что, помогает?

– Защищает от влияния Тёмного бога, – пояснил Тауран. – Я уже замучился объяснять.

– Не работает это нишиша… – вздохнула Мора.

– Смерть близких – это не аргумент.

– Аргумент.

– Нет, не аргумент…

– Спаситель есть только в голове у тех, кто в него верит.

– Неправда…

– И вообще, ты можешь молиться молча? Меня раздражает такой монотонный бубнёж.

– Да что вы на меня нападаете? – возмутился Тауран. – Мы имеем право!

– Тауран, успокойся, – примирительно произнесла Оса. – Давай действительно беззвучно молиться.

– Не понимаю, как молитва может так раздражать…

– Может, вы прекратите? – вмешался Врон. – Будем молиться молча, не страшно. И ты, Мора, тоже не наезжай. Всем спокойной ночи.

Воцарилась тишина, прерываемая шумом дождя и далёкими раскатами грома. Конфликтовать больше никому не хотелось.

– А кто-то ещё пытался на монийцев гнать…

Тауран ничего не ответил, только вздохнул.

Заснуть им долго не удавалось: спать без ставшего привычным ощущения невесомости – то ещё удовольствие, а шум ливня, вспышки молний и удары грома, время от времени бившие по ушам, не давали расслабиться. Да и вообще – спать в одной комнате с теми, кто всего два дня назад видел тебя в перекрестье прицела, было не очень комфортно.

Внезапно начало происходить что-то странное. Тромонт почувствовал, как перья у него на голове стали самопроизвольно шевелиться. Такие же ощущения начали испытывать и остальные.

– Что это за ерунда? – удивлённо воскликнула Ора, ощущая, как само собой распушается оперение на её голове.

– Атмосферное электричество… Бляха… Молния!

Никто больше не успел ничего ни сказать, ни сделать. Высверк ослепительного синевато-белого электрического света, вспышка боли – и тьма.

Глава 17

Командир монийцев начал просыпаться от того, что его лица коснулась утренняя прохлада. Очень давно его кожа не испытывала это приятное щекочущее ощущение: испытать его можно было только в диком, нетронутом цивилизацией кусочке природы.

Он открыл глаза, осмотрел комнату, едва освещаемую тускло-синеватым светом из прохода. Посмотрел на себя и удивлённо присвистнул.

И на нём самом, и на его товарищах лётные комбинезоны оказались повреждены. Причём они были не порваны, а прожжёны и проплавлены, как будто кто-то прошёлся по ним сварочным плазмотроном.

Только что же за плазмотрон такой нужен, чтобы прочнейшие комбинезоны из металлоткани, предназначенные для выхода в открытый космос и способные защитить от космического жара, поплавились в хлам, а оперение, торчащее из образовавшихся дыр, осталось нетронутым?

Тромонт попытался вспомнить, что было вчера. Сначала вспомнилась надвигающаяся на них стена туч, потом – порывы ветра, ливень, вспышки, грохот, кучка трурнийцев, улёгшихся спать на расстеленном парашюте… А вот дальше он ничего не помнил, кроме странного сна, в котором он с кем-то о чём-то говорил. Вроде что-то о том, что главное в жизни – это любить всех ближних (и дальних тоже), и что какой-то враг всё время пытается всё разрушить… Никогда ему ещё не снились такие странные сны с разговорами. Или это было на самом деле? Во всяком случае, воспоминание было очень чётким.

Однако, что же тут произошло?

Тромонт тихо поднялся и осмотрел комнату и находящихся в ней более подробно. Но осмотр ничего не дал, кроме новых вопросов.

Трурнийцы лежали, как и ложились вечером. Но у всех комбинезоны так же были местами прожжёны. Парашют, послуживший огромной простынёй, пострадал не очень сильно, но тоже имел следы высокотемпературного воздействия. К счастью, его основная часть осталась целой и невредимой.

Изнутри у входа в комнату натекла большая лужа воды. Хорошо, что трурнийцы легли спасть в дальнем конце помещения, иначе бы их затопило.

Главный вопрос, который сверлил мозг командира монийцев, остался прежним: что?! Что тут было, молох раздери?!

Тромонт прошлёпал к выходу по воде, залившей всё пространство около двери, и выглянул наружу. Он увидел два тёмных сине-серых неба, затянутых облаками. Одно из них раскинулось над головой, а второе – ещё более тусклое и грязное – простиралось в глубине огромной лужи. Посмотрев вниз, он увидел своё отражение.

Сзади раздалось шебуршение. Тромонт резко обернулся. Это была Мора, которая, поёживаясь, приподнялась на руках и мутным взором осматривала царящий бардак. Потом она посмотрела на Тромонта.

– Все живы? – пробормотала она.

– Если ты так говоришь, значит, ты знаешь, что тут произошло. А вот я ничего понять не могу. Что тут было?

– Я тоже ничего не соображаю.

– Вероятно, нас ударила молния, – произнёс сонно Дуб. – Вы же помните, что у нас перед этим резко перья на голове встали дыбом сами по себе. Такое может произойти только под воздействием электричества… О боже, что с моим скафандром?!

– Они теперь у всех такие дырявые…

И всё равно ничего понятно не было. Тромонт знал, что делает с живой плотью разряд тока такой мощности. После такого мало кто выживает. Однако, судя по спокойному сопению и похрапыванию, все были живы и здоровы.

Постепенно проснулись остальные. Убедившись, что вроде бы всё нормально, трурнийцы принялись приводить себя в порядок.

После этого подкрепились уцелевшей едой. Теперь угощали пилоты Федерации – у них весь паёк был распихан по комбинезонам, а у монийцев еда хранилась в челноке, до которого ещё нужно было добраться.

– Влипли. Не зайти и не выйти, – сказала Лайта, бросив камешек в маленькое болото, простёршееся у входа. Кусочек породы с плеском бултыхнулся в воду, подбросив вверх фонтанчик капель. По спокойной водяной глади пошли круги.

– Почему же не выберемся? – спросила Орания, тщательно отдирая от перьев на голове кусок сплавленного пластика.

– А как? Тут только переплывать!

– Ничего страшного, – сказал Тромонт. – Я уже выходил наружу.

– Всё равно пачкаться не охота. И так прохладно, – вяло пробормотала Оса.

– Сейчас бы костёр развести…

Эта мысль немного оживила трурнийцев. Действительно, за неимением лучшего костёр бы сейчас не помешал. Хотелось немного погреться около него.

– Есть паяльник в нашем челноке, да только где мы тут дрова достанем? Всё отсырело.

– А я полагаю, что опасно костёр разводить, – сказал Врон. – Вдруг мы тем тварям выдадим своё местоположение?

– Эх…

– Дуб, ты что, унываешь? – удивилась Ора. – Разве с тобой такое бывает?

– Нет, конечно. Это я так. – Его взгляд побежал по комнате и зацепился за замурованный проход. Что-то в нём было не так, как вчера…

Действительно, в каменной переборке, которая отгораживала внешнюю комнату от внутреннего неразведанного помещения, появилось несколько крупных трещин. Дуб подошёл к ней и внимательно её осмотрел, постукивая коготками по неровной поверхности и слушая звук.

– А плита треснула, и сильно треснула, – сказал он, оживившись. – Можно ещё подолбить, авось что-нибудь и отломим.

– Смотри осторожнее там, а то рухнет на тебя ещё, – остерёг его Тромонт.

– Да не рухнет ничего, постройка крепкая, – с этими словами Дуб слегка опёрся на неё рукой. – Думаю, её ломать придётся долго и…

Раздался хруст. Каменная переборка под его рукой медленно накренилась, а потом рухнула внутрь, во тьму, мощно ударившись об пол. С потолка посыпался песок, взметнулись тучи пыли. Несколько секунд царила тишина, а потом пришельцы рассмеялись.

– Да, и правда не сломаешь, – со смехом проговорила Ора. – Смотри, потолок таким образом не развали, а то завалит всех!

– Видимо, удар молнии её потрепал.

– Обалдеть… Смотрите, что там внутри!

Комната, к которой открылся путь, представляла собой довольно длинное вытянутое помещение значительно большего размера. Света сюда проникало мало, но этого было вполне достаточно, чтобы разглядеть то, что находилось внутри.

По всему полу были разбросаны кучи каких-то мелких предметов. У дальней стены лежала огромная груда какого-то хлама, покрытого таким толстым слоем пыли и грязи, что невозможно было разглядеть, что это. У стен тоже лежали какие-то предметы. Но главным содержимым были большие статуи на изящных постаментах, которые шли в два ряда около стен. Справа их было восемь. Слева тоже должно было быть восемь, но вместо дальнего изваяния в полу зиял провал.

Эти статуи изображали существ, никогда ранее трурнийцами не виденных. По виду они напоминали гигантских шестиногих насекомых ростом по два с половиной метра. Стройные членистые лапы, две пары антенн на голове, мощные жвала, широкие фасетчатые глаза… Но самое поразительное – на них были надеты настоящие боевые доспехи и чехлы с разнообразным оружием. Некоторые детали на них давно сгнили и превратились в пыль, но металлические части сохранились в идеальном состоянии. Очевидно, они были сделаны из каких-то нержавеющих сплавов.

Каждый комплект являлся настоящим произведением искусства. Все поверхности, начиная от лат и заканчивая рукоятками мечей, были покрыты сложным орнаментом из различных сортов металла и какой-то прочной разноцветной эмали. Местами в них находились вставки драгоценных камней. Тусклый блеск тщательно обработанного и украшенного металла виднелся даже через толстый слой серой пыли. Все сочленения в этих боевых костюмах имели очень высокую подвижность, но уязвимых мест почти не было…

Трурнийцы заходили один за другим в помещение и удивлялись, разглядывая всю эту прелесть. Никто из них раньше ничего подобного не видел даже в музеях. Осознание того, что перед ними находятся артефакты, созданные другой разумной расой, вызывало странный благоговейный трепет, который было невозможно передать словами. Под ногами хрустели какие-то мелкие металлические безделушки…

– Похоже, мы попали в царскую сокровищницу, – тихо произнёс Тауран, осторожно разглядывая латы и шлем на одной из статуй. – Невероятно…

– А какое потрясающее оружие! – сказал восхищённо Маор.

– Если бы мы были мародёрами, мы бы на это смогли купить целый остров или даже небольшой материк где-нибудь… – заметил Врон, разглядывая полузасыпанную грунтом кучу каких-то предметов.

– Да, эти вещи любой музей был бы готов оторвать с руками…

– Это да…

– Я не только броню и оружие имею в виду. Вы хоть видели, что тут разбросано по полу? Я просто… Я не знаю, тут слов нет, просто посмотрите.

С этими словами Врон поднял с пола какой-то предмет и начал аккуратно очищать его от мусора.

– Что это такое? – спросила Асинта.

Он не ответил. Смахнув слой пыли, он выставил предмет в вытянутой руке на всеобщее обозрение…

Глава 18

То, что Врон держал в руках, оказалось красиво огранённым прозрачным камнем тёмно-красного цвета и невероятного размера. В слабом свете, льющемся из проёма, его грани тускло отсвечивали кроваво-багровым сиянием, которое, казалось, лилось у него изнутри.

– Ооооооу…

– О, бог мой… Это действительно то, что я думаю?!

– Держите, – Врон передал камень девушкам. – Даже жена верховного лидера вам бы позавидовала.

Дуб глянул себе под ноги и тоже поднял какой-то предмет. Он оказался массивным ожерельем-цепочкой из ярко-жёлтого металла с инкрустацией из тёмно-синих прозрачных камней, а на одном из звеньев висела элегантная подвеска с огромным ультрамариновым камнем. Сколько оно стоило – так просто невозможно было сказать, но уж точно не меньше сотни золотоблестов.

– Обалдеть! – воскликнула Ора и бросилась разгребать ближайшую груду. На свет из-под многовековых слоёв пыли стали появляться золотые слитки, разнообразная посуда из золота и серебра, сувениры необыкновенной красоты и ценности, драгоценные камни и поделки из них… Чего тут только не было!

Особое внимание привлекали различные статуэтки. Эти творения неизвестной цивилизации изображали каких-то местных животных, а так же самих представителей вымершей расы. Одна из них особенно интриговала. Она изображала воина верхом на большом летающем ящере, который атаковал уже знакомую им крупную прямоходящую коричневую тварь, а та пыталась отбиться от него с помощью большой дубины.

– Это был очень сильный народ, – прокомментировал Врон находку. – Даже большие крылатые твари служили им в качестве транспортного средства…

– Вот бы нам такую зверюгу приручить! – восхитился Дуб. – А это что за странный зверь?

Он взял в руки крупную статуэтку, изображавшую какое-то создание. У него было восемь ног, пара клешней, пара пальп с острым лезвием на конце, две пары антенн и мощные жвала. По общему впечатлению оно напоминало что-то промежуточное между крабом, скорпионом и пауком.

– А вот ещё интереснее… Смотрите, что я нашла, – сказала Ора, протягивая им свою находку. – Она очень странная…

Эта фигурка изображала инсектоида, который отличался огромными размерами брюшка. Она была выполнена невероятно искусно, инкрустирована драгоценными металлами и множеством самоцветов.

– Да, это выглядит необычно… может, это у них самки такие?

Маор тем временем исследовал доспехи. Внимательно осмотрев один из комплектов, он аккуратно, чтобы ничего не задеть, извлёк из полусгнивших ножен один из двух мечей, которые были прикреплены к его поясу. Судя по всему, владелец этого комплекта практиковал быстрый стиль боя двумя одноручными клинками.

Несмотря на то, что меч был одноручным, он оказался очень большой и тяжёлый – ровно по росту своему прежнему хозяину. Небольшую, красивую гарду украшали самоцветы. Обоюдоострый клинок, длиной почти в рост трурнийца, имел ассиметричную листовидную форму и заканчивался тонким остриём.

Это оружие, как и всё вокруг, было изготовлено из какого-то загадочного нержавеющего сплава, потому что оно сохранилось в идеальном состоянии. Меч тускло блеснул, когда Маор махнул им над головой. Затем он, поморщившись, выдернул у себя небольшое пёрышко и сделал резкое движение лезвием. Верхушка пера аккуратно отделилась и медленно опустилась на пыль.

– Хорошая заточка, – сказала Мора, равнодушно разглядывая металл.

– Вероятно, оно изготовлено из сплава железа, хрома и каких-то ещё добавок, – заметил Дуб. – Можно его посмотреть?

Маор молча протянул оружие. Дуб с благоговением взял его и принялся изучать.

– Это крайне опасное оружие в ближнем бою, – прокомментировал он. – Лёгкий, тонкий, прочный, им можно с одинаковой эффективностью и резать, и колоть, и даже рубить, если рука тяжёлая.

– Лёгкий? – переспросила Мора.

– Для его владельца он был лёгкий.

Он аккуратно повесил меч на место, и пришельцы пошли осматривать вооружение на остальных изваяниях. Некоторые из них тоже оказались снабжены парными лёгкими мечами, другие – гигантскими двуручниками длиной два с половиной метра, которые и поднять-то было трудно, а ещё трое имели своё уникальное оружие: огромный двусторонний топор, длинное красиво украшенное копьё с широким полуметровым наконечником и огромный шипастый кистень, одна только головка которого весила килограммов восемь.

Вдоль стен так же была навалена куча оружия: мечи, шпаги, кинжалы, наконечники копий, палицы и прочее. Они тоже имели очень хорошее качество, но почти сразу в глаза бросилась одна удивительная вещь: все они явно были рассчитаны на гораздо более мелких солдат и по размеру даже вполне подходили трурнийцам. Это было очень странно. Оставалось только догадываться, откуда взялось такое несоответствие…

– Маор, а почему ты без повязки? – вдруг спросила Лайта. – Ты же знаешь, что нельзя её снимать!

– То есть?

Маор посмотрел на своё плечо. Ничего не понял. Пощупал то место, где должны были быть раны от когтей той твари, которую он убил вчера. Их там не было. Более того – не осталось даже шрамов.

– Чтоб тебя… – удивлённо пробормотал он, продолжая испуганно ощупывать себя в поисках хоть каких-то следов ранения. Тщетно.

Повисло молчание. Все хорошо помнили, что вчера произошло, и никто не желал верить своим глазам. Ни малейших следов крови, ни даже шрама – ничего, только ровный покров из мягких перьев.

– Однако, – только и смог сказать Врон.

– Ты это сейчас обнаружил или утром? – спросила Мора.

– А почему ничего не сказал?

– Ты что-нибудь чувствовал, когда спал?

– Нет, ночью я ничего не испытывал… И вообще, не приставайте, я вообще ничего не понимаю!

На мгновение Тромонту показалось, что Маор что-то скрывает, но он не придал этому никакого значения.

– Что-то с нами странное творится… – пробормотала Лайта. – Позавчера вечером Тромонт смог оглушить крылатого ящера силой мысли, теперь – вот…

– Тромонт оглушил большую летающую тварь? – переспросил Врон. – Это было вчера утром, вообще-то, и, если помнится, вы проткнули её копьём…

– Нет, это не та тварь была, а другая.

Дуб рассказал трурнийцам о том происшествии. История получилась довольно длинная, и один раз к ней добавилась даже дополнительная подробность, которой не было, но Тромонт эту подробность обломал, сочтя, что в данном случае даже небольшие добавки от лица рассказчика неуместны.

Из попавших на планету трурнийцев никто и представить не мог, что чудеса могут происходить вот так просто. А самое главное – для всего этого не было никакого важного повода.

– Что-то мне не нравится то, что тут происходит… – мрачно пробормотал Тауран, оглядывая трурнийцев. – Чудеса не происходят неспроста. И почему-то они происходят только с монийцами. Мне кажется, или это может быть от Молоха?

– Почему ты вдруг так решил? – спросил его Тромонт.

– А от кого ещё? – ответил тот, поворачиваясь к своим сослуживцам. – Сначала они гробанули наш завод неизвестным образом, потом заманили сюда нас, а теперь вот тут с ними и с нами всякие непонятки происходят!

– Я похож на того, кто мог отдать душу Темнейшему? – возмутился Тромонт.

– Ваша религия для нас чужая. Откуда я знаю, что вы можете, а что нет?

– Когда Бог повелевает – даже Темнейший не может его ослушаться, это раз. Потом, если это и правда Темнейший – нам он забыл об этом сказать, поэтому будем считать, что это не от него. Это два. И наконец, без воли Учителя ничего не происходит, это три. Твои претензии безосновательны.

– Откуда нам знать, что творится у вас в голове на самом деле?

– Тауран, остынь, – вмешался Врон. – Ты заходишь слишком далеко.

– Какая гарантия, что их Учитель – не личина Молоха?

– Если бы ты внимательнее изучал богословие, ты бы знал, что наши религии всего пятьсот лет назад были единой верой.

– Я изучал…

– Ты изучал то, что тебе впаривали политизированные богословы Федерации, – заявил Маор.

– Вы хотите сказать, что моя вера – ложь?! – В глазах Таурана зажёгся какой-то нездоровый огонёк.

Мора, которая до этого момента задумчиво разглядывала один из комплектов, развернулась спиной и, демонстративно сплюнув в угол, вышла наружу. Ася и Тилон последовали за ней: видимо, самопровозглашённый проповедник уже замучил их своими выпадами.

– Нынешнее истиннославие сильно ушло в политику, это правда, – заметил Врон. – А ты безоговорочно веришь во всё, что служители вешают тебе на уши.

– При всём уважении к вам, командир, поклонение Спасителю – это не политика!

– Ошибаешься. Это способ объединения одних трурнийцев против других. Истиннославие погрязло в обрядопоклонстве и требует войны с неверными только на том основании, что они славят Бога другим образом. Это обсуждалось уже много раз.

– Но вера монийцев действительно построена на чуждых нам принципах…

– Ты безумно нетерпимый, – вдруг вмешалась Орания. – Каждый может верить так, как считает нужным, главное – чтобы эта вера не нарушала общие принципы добра!

– Тауран, ради всего святого, успокойся, – попыталась унять его Оса, коснувшись его руки. Но тот явно не собирался останавливаться…

– Да, есть много религий, но только одна из них наиболее правильная!

– Уж точно не твоя, – заявил Маор. – Куча каких-то правил, служб, обрядов… Ты действительно думаешь, что Бог будет судить нас по качеству исполнения всех этих формальностей?

– Вы ничего не понимаете!

– Что мы не понимаем?

– Это не просто формальности! Они настраивают душу на богообщение!

– Оно и видно, на какое богообщение ты настроен.

– Я солдат, мой долг – защищать Родину и Веру!

– Долг солдата – хранить мир. А вы развязали войну.

– Ваша империя сама напросилась!

– Эта провокация – дело рук вашего же правительства. Естественно, они всем будут вешать на уши лапшу про то, что это были монийцы. А ты в это веришь.

– А кому я, по-твоему, должен верить?!

– Своим мозгам и здравому смыслу!

– Мой отец учил меня верить Богу и его наместникам из смертных, а они говорят, что…

– Приказ: прекратить скандал! – гаркнул Врон.

Тауран замолчал и, недовольно зарычав, прислонился к стене, сложив руки на груди и бросая тяжелые взгляды на оппонентов.

– Смертные наместники Бога говорят то, что им скажут те, кто их кормит. Когда-нибудь ты поймёшь, что это не имеет отношения к вере, – произнёс Врон. – А сейчас просто выполняй приказ: не создавать конфликтные ситуации! Принято?

– Принято, – ответил Тауран после недолгого молчания.