Текст книги "XIV принцип"

Автор книги: Иван Охлобыстин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 28 страниц)

– Поэзия, блин! – ругнулся Магнификус, не терпящий с похмелья кладбищенской тематики.

К ним подошла дородная трактирщица и, даже не поздоровавшись, приказала:

– Деньги показывайте!

Лорд Вампир, не поднимая к ней лица, молча выложил на стол один золотой.

– Поздравляю с хорошей охотой, господа! – сразу подобрела трактирщица и спросила: – Если погоня, то могу быстро подогреть утреннее жаркое из кабанины, если оторвались, то запеку утку. Пойло любое. Что пить будем?

– Как всегда, Марта, – насмешливо взглянул на нее рыцарь. – Я вижу, ты не сменила компании? По-прежнему разбойники, воры, аферисты?!

– От родных не откажешься, сэр Бетельгейзе, – почтительно поклонилась ему женщина. – Но я вижу, что и вы не торопитесь менять привычки?

– Привычки – визитная карточка для ангела смерти, – ответил ей Абхораш. – Принеси нам поесть и выпить. Выпить в первую очередь. Мой добрый друг устал с непривычки.

– Одну секунду, – поспешила на кухню Марта.

– Это Марта – первая леди преступного мира Империи, – глядя ей в спину, объяснил рыцарь. – Ее муж, знаменитый Георг Перонни, – король воров. Последние сорок лет в заключении за грабеж имперской почтовой кареты. Выходить не торопится, руководит своими людьми из темницы. Я его понимаю – он поклялся Марте на алтаре в храме Сигмара покончить с прошлым и через неделю после свадьбы попался. А у Марты тяжелая рука и взрывной характер.

– Почему она тебя назвала сэр Бете..? – спросил заинтригованный Магнификус.

– Бетельгейзе. Так меня звали одно время, – признался Лорд Вампир. – Я возглавлял в Мариенбурге городской гарнизон и за время службы повесил несколько десятков завсегдатаев этого заведения.

– Об этом все знают? – испуганно оглянулся на парочку в углу молодой человек.

– Абсолютно все, – подтвердил его опасения рыцарь, но успокоил: – Не волнуйся, на меня здесь зла не держат. Я хорошо ловил, они плохо прятались. Все честно, без предательства.

К столу вернулась Марта и выставила перед путниками две бутылки.

– Посиди с нами, – предложил Абхораш. – Много лет не виделись.

– Сейчас, огонь убавлю, – согласилась женщина и быстро пошла на кухню.

Едва она обернулась к столу спиной, Магнификус схватил бутылку и сделал крупный глоток. Содержимое бутылки обожгло ему гортань. Едва сдержав кашель, Второй выдохнул воздух и констатировал:

– Это не портвейн, это абсент!

– Полынная водка, – согласился с ним Лорд Вампир. – Крепкий напиток с воображением. Поэтому не советую злоупотреблять, у тебя и так с воображением перебор.

– Ты любишь абсент? – изумился вкусам спутника Магнификус.

– Он меня любит, – уточнил Абхораш. – Я же отвечаю взаимностью.

Марта села за стол со своей бутылкой.

– Где вы путешествовали столько времени, сэр Бетельгейзе? – поинтересовалась она. – Додж Горбатый болтал, что вас разрубили на мелкие кусочки в битве у Кислева.

– Не отрицаю, – чокнулся с ней бутылками Лорд Вампир. – Потом меня повесили в Бретонии, и сожгли два оборванца в одной маленькой деревушке под Мидденхаймом. Хитростью, к слову, заманили в дом и сожгли. Один в шляпе, болтливый, а другой – блондин с губной гармошкой. Что вспоминать, твое здоровье, прекрасная Марта! Ты одна из самых волнительных женщин, каких я встречал на своем пути, а я долго ходил.

Женщина зарделась от такого комплимента и в свою очередь тихо провозгласила:

– За вас, сэр Бетельгейзе! Жалею, что поторопилась замуж за Георга, но с другой стороны – мы познакомились чуть позже.

Они выпили и одинаково занюхали ладонями, потом звонко хлопнули их друг об дружку.

– Кстати, а как Георг? – спросил после этого символического жеста Абхораш.

– Страдает, – печально сообщила женщина. – Пишет, что практически перепилил решетку, но его опять перевели в другую камеру. Вот я и подумываю совершить какое-нибудь преступление и «сесть» к нему. Вместе нам легче будет выбраться. Он такой неуклюжий.

– Не стоит, Марта, – посоветовал рыцарь. – Тюрьма – не женское дело. Ты только напиши о своем замысле Георгу в тюрьму, и я убежден, что твоя готовность к самопожертвованию сотворит чудо.

– Вы все смеетесь, сэр Бетельгейзе, – хохотнула Марта. – Если я ему об этом напишу, он убежит в тот же день. Нет, пусть сидит. Он там писать научился. И потом, я уже не та Марта, которую он помнит. Столько лет прошло.

– Перестань, Марта, – усовестил ее Лорд Вампир. – Ты же знаешь: женитьба – не постель, а любовь в рассрочку.

– Как печально, что вы уже не вампир, – вздохнула женщина и протянула свою бутылку. – Я бы согласилась, чтобы вы меня выпили, как эту травяную водку.

– Не жалей, – покачал головой рыцарь, хотя по его лицу было видно, что Марта ему польстила. – Я никогда не пил уникальные сорта. Вандализм не в моем стиле.

И они снова чокнулись и выпили.

– Опять ни за что и в никуда? – предположила Марта, опуская бутылку.

– Дела, – вздохнул Абхораш и спросил: – Что нового в округе?

Женщина подумала и сообщила:

– Стригоя видели утром, к востоку отсюда – раз, месяц назад в Мариенбурге старого Топу Башмачника повесили, он проезжего аристократа из Альтдорфа подрезал – два, полгода назад Мир Касим дочку замуж выдал, а она супруга, как грязную тряпку, в окно выбросила. И поделом ему. Хорошая девочка. Мир Касим сам виноват, надо было разрешить ей за Смехача выйти. Теперь ей пару и не подберешь. Три. Все вроде. Из интересного. А так по-прежнему – режут, грабят, воруют. В общем – скука.

– Смехач все смеется? – заинтересовался рыцарь.

– Смехач подался в Тилею, – ответила Марта. – И правильно. Последнее время смех у него жутковатый стал.

– Жаль, – сказал Абхораш. – Надо уважать чувства своих детей. Но я не удивлен – Мир Касим всегда был слишком высокого мнения о себе, больше, чем может себе позволить умный человек. А стригой – Регул.

– Не прошел? – подалась вперед женщина.

– Не прошел, – кивнул Лорд Вампир. – Тоже подвела гордыня.

– Бедный Регул! – расстроилась Марта и поднялась из-за стола. – Я за уткой. Такая жирная птица, чудо, а не птица! Вы будете ее вспоминать всю жизнь, как первый поцелуй.

*  *  *

– Сэр Бетельгейзе, – обратился к своему спутнику Магнификус, после сытной трапезы покидая трактир. – А ты мстишь тем, кто когда-то тебя убил?

– Обычно нет, – ответил рыцарь, закрывая дверь и поправляя свою хламиду. – Только в исключительных случаях. Ты это к чему спросил?

– Вспомнил, как тебя хитростью заманили в дом и спалили, – объяснил Второй.

– Нет, болтливому бородачу и его другу-полукровке мстить не буду, – махнул рукой Абхораш. – Невежественные люди. Спасали деревню от кровопийцы. Не знали, что «Кровавые Драконы» не нападают на безвинных, даже в период Жажды. Ты что, их знаешь?

– Знаю, это мои соратники, – признался Магнификус.

– О вкусах не спорят, – пожал плечами Абхораш. – Если взглянуть на это с другой стороны – бесстрашные люди. И хитрые, поганцы!

*  *  *

К полудню они выбрались из болота и пошли через лес. Лорд Вампир шел молча, о чем-то размышляя, и Магнификус не решался без особого повода отвлекать его. Второй на ходу любовался вековыми деревьями, высоко раскинувшими свои зеленые кроны, на голубое небо, проглядывающее сквозь них, не забывая при этом отхлебывать из бутылки, благоразумно прихваченной в «Топях». Полынная водка не только исцелила его нервную систему, истерзанную событиями последних дней, но и настроила на благодушный лад.

– Дивный, просто дивный лес! – мысленно восторгался он. – Эти деревья наверняка были свидетелями многочисленных подвигов и романтических встреч. И этот прохладный ветерок, и эти сладкоголосые птицы! Почему я раньше не любил лес? Собственно, а что я раньше любил? Да ничего не любил. И себя в первую очередь. Мерзавец! Как я смел себя не любить? Красавца-гуманитария, эрудита-бессребреника! Нет мне прощения! Я просто обязан оправдать надежды, возложенные на меня эльфами, гномами, вампирами, крысами... Хотя, хрен их поймешь, чего они точно хотят. Крысами! Шарскун, дружище, где теперь твоя противная морда? Ужель не свидеться нам больше в юдоли жизненной моей? Так, где же меч?

И он уже вслух поинтересовался:

– Да, собственно, где же меч? Точнее, мечи? И что по поводу обещанных эффектных ударов?

Рыцарь отвлекся от дум и укоризненно взглянул на Магнификуса:

– О! Да ты, уважаемый, опять нарезался.

– Отнюдь, – попробовал протестовать Второй.

Но Абхораш не стал его слушать, отобрал бутылку и отшвырнул ее в сторону:

– Хватит праздновать. Так мы далеко не уйдем.

– Я полон сил! – заверил его Магнификус.

– Не сомневаюсь, – усмехнулся Лорд Вампир и зашагал дальше.

Магнификус побрел за ним, бормоча себе под нос:

– Подумаешь! Ну перебрал чуть-чуть. Так я болел.

– И скоро опять болеть будешь, – заверил его рыцарь. – А ближайший трактир очень далеко.

Это встревожило молодого человека:

– Как далеко?

– Завтра, – ответил Абхораш.

– Нет, завтра – это никуда не годится! – ужаснулся Магнификус. – Через два-три часа мне опять станет плохо.

– Зачем тогда столько пил? – спросил рыцарь. – Надо было тянуть, к вечеру был бы здоров.

Второй сбегал в ту сторону, куда его благоразумный спутник выбросил бутылку, и вскоре вернулся обратно, бережно прижимая спасительный сосуд к груди.

– Буду тянуть, – заверил он Абхораша.

Тот пожал плечами и двинулся дальше.

*  *  *

Сразу за лесом начинались торфяники.

– Вон за тем холмом река Рейк, – показал рыцарь, вытаскивая из-за пояса топор. – Надо рубить плот.

– Зачем нам плот? – не понял Магнификус.

– Плыть, – лаконично объяснил Лорд Вампир. – По реке плыть до Альтдорфа, потом на север, к проходу Карак—Ангора. Три дня, и мы на месте.

– Плот так плот, – смирился Второй.

Абхораш скинул на землю хламиду и, обнажившись по пояс, принялся рубить ближайшее дерево. Магнификусу ничего не оставалось, как только последовать его примеру и вонзить свой топор в другое дерево.

Рыцарь явно имел богатый опыт в сооружении плотов. Второй еще и одного дерева не повалил, а Лорд Вампир уже срубил два, очистил стволы от веток, разделил ствол пополам и отволок к указанному холму.

– Где ты научился так лихо топором орудовать? – невольно восхитился Магнификус.

– Я несколько лет служил лесником, – продолжая работать, ответил Абхораш. – Интересное было время. За мной охотилась имперская рейхсгвардия, а я дышал свежим воздухом в глубине Драквальдского леса. Причем за хорошее жалованье.

– Почему охотились? – покряхтел Второй, всем телом налегая на подрубленный ствол.

– Ерунда, – усмехнулся рыцарь. – Случайно встретил на площади в Альтдорфе одного знакомого, отрубил ему голову и осиновый кол в сердце загнал. А он оказался министром.

– С министрами так нельзя, – укорил его Магнификус.

– Нельзя, – согласился Лорд Вампир. – Только это был плохой министр.

– Если всем плохим министрам осиновые колья в сердце загонять, то мы так без министров останемся, – резонно заметил Второй и всем телом налег на неподдающийся ствол.

Дерево жалобно хрустнуло и повалилось на рыцаря, стоящего к своему неопытному помощнику спиной и поэтому вовремя не сумевшего среагировать.

– С тобой рискованно иметь дело, – сердито пробурчал Абхораш, выбираясь из-под придавившего его ствола. – Ты поопасней рейхсгвардии будешь.

– Прости, – извинился Магнификус. – У меня совершенно отсутствует опыт в этой области.

– Я заметил, – отряхиваясь, кивнул Лорд Вампир и вернулся к разговору: – Министр не просто плохой был, а очень плохой – интриган и кровосос. Он раньше при лахнийском дворе писцом служил. Как он втерся в доверие к Карлу-Францу – не понимаю.

– Кто у нас Карл-Франц? – уточнил Второй.

– Император, – ответил рыцарь.

– Может, они нашли общие интересы? – предположил Магнификус.

– Надеюсь, что нет, – покачал головой Абхораш и объяснил: – Министр не любил женщин, он предпочитал однополые утехи. Сомневаюсь, что это помогает в карьере.

– Великий Лорд! – заверил его Второй. – Как раз эта особенность – одна из самых перспективных в продвижении по службе. Удивляюсь, что ты этого не знаешь.

– Да? – не поверил рыцарь.

– Уж поверь мне, – кивнул Магнификус.

– Откуда ты знаешь? – с подозрением покосился на него Лорд Вампир.

– Теоретически, – успокоил его Второй. – Без личного опыта.

– Это прекрасно, что без личного! – приободрился рыцарь и потащил очередной ствол к холму.

*  *  *

Собрав необходимое количество строительного материала, Абхораш ловко скрепил стволы между собой прихваченной из замка веревкой и одной рукой потащил тяжеленный плот к шумящей внизу реке. Потом он вернулся к лесу и срубил четыре крепкие палки – две длинные и две покороче.

– Наши мечи, – заявил он, показав на короткие палки и вставая на плот.

– Что ты имеешь в виду? – не понял Магнификус, тоже перебираясь с берега на скрепленные бревна.

– Я имею в виду десяток-другой эффектных ударов, – сообщил рыцарь и кинул одну из палок молодому человеку. – Защищайся.

– Как же так? – удивился тот, но первый же удар по предплечью мгновенно отрезвил его.

– Вот так, – делая еще один выпад, ответил Абхораш. – Зачем время терять? Плот по течению плывет сам, самый подходящий случай для учебного боя.

– Да ты хоть научи чему-нибудь сначала! – взмолился Магнификус, получая еще один удар, на этот раз по ноге.

– Учу, – сказал рыцарь, прицеливаясь для очередного удара. – Не следи за палкой, смотри мне в глаза. Дай возможность своему телу сражаться и не отвлекай его пустыми мыслями.

– Очень полезная информация, – не вполне искренне поблагодарил его молодой человек, но следующий удар отбил.

– Вот видишь, – сказал Абхораш. – Порой думать вредно.

*  *  *

Река несла их плот мимо крутых берегов с нависающими над ними зарослями густого кустарника, потом мимо песчаных пологих спусков, по которым обычно крестьяне сгоняют на водопой скот, потом мимо величественных колоннад корабельных сосен, возвышающихся над водой по обоим берегам, потом – опять кустарник и опять леса. Бесконечные, непроходимые, прекрасные в своей никем не потревоженной свободе леса.

Солнце всходило, достигало зенита и скрывалось за горизонтом, а путешественники стучали своими палками, делая недолгие перерывы, чтобы перекусить, и прекращая занятия только когда на небе загорались звезды. Тогда они шестами направляли плот к берегу, разжигали костер и, предварительно наломав себе еловых веток, засыпали на них до первого луча солнца.

Так прошло два дня, пока, наконец, впереди не показались первые крыши домов.

Рыцарь тут же опустил свою палку, и Магнификус, задыхаясь, плюхнулся на мокрые бревна.

– Ты точно монстр, – сказал он, снимая мокрую от пота накидку и выжимая ее.

– Не скрываю, – спокойно заметил Лорд Вампир, присаживаясь, и добавил: – Мы подплываем к пригороду Альтдорфа. Надо бы где-то причалить и дождаться ночи. Днем нас может заметить и арестовать береговая охрана.

– Какая разница? – спросил Магнификус. – Убьем их всех и поплывем дальше. Если нас убьют, то восстановимся и убьем их всех.

– Неизвестно, кто из нас больше монстр, – укорил его рыцарь: – В береговой охране служат нормальные люди, семейные, не герои. Зачем сразу убивать? Дождемся ночи и бескровно поплывем дальше.

– Какой неожиданный гуманизм! – вздохнул Второй. – Два дня колотил меня палкой, а я монстр! Совести нет.

– Ты меня удивляешь, – не согласился Абхораш. – Хочешь за неделю научиться тому, чему учат годами, а у меня, мол, совести нет!

– Нет, – настаивал Магнификус. – Показал бы несколько эффектных ударов, как я просил, и достаточно.

– Несколько – это сколько? – уточнил рыцарь.

– А сколько нужно для нормального поединка? – вопросом на вопрос ответил Второй.

Лорд Вампир подумал и сообщил:

– Пять тысяч.

– Сколько?

– Пять-шесть тысяч.

– Это какой уровень?

– Средний. Хороший уровень – не менее десяти тысяч.

– И за сколько ты меня собираешься научить среднему уровню?

– Как договорились – за четыре дня.

– Каким образом?

– Буду лупить тебя палкой, пока не научишься.

– А научусь?

– Что тебе остается?

Рыцарь поднял шест и начал подводить плот к берегу. Вскоре плот врезался в заросли прибрежного камыша и остановился. Абхораш бросил шест и улегся на спину.

– Простудишься, Великий Лорд, – предупредил его Магнификус.

– Издеваешься? – повернувшись на бок, отмахнулся от него тот. – Вампиры не боятся холода. Однако за заботу о моем здоровье благодарен.

– Не за что, – улыбнулся Второй и спросил: – Что, вампиры вообще ничем не болеют?

Лорд Вампир подумал и ответил:

– Гипертония. С возрастом.

– Чем лечите?

– Кровь пускаем.

– Кому?

– Как кому? Себе, естественно.

– Помогает?

– Когда как.

На берегу раздался какой-то шум. Магнификус поднялся на ноги и огляделся. По дороге вдоль берега двигался отряд вооруженных всадников.

– Что там? – заинтересовался Абхораш.

– Рыцари. Отряд. Человек двадцать, – сообщил Второй.

– На щитах какой знак?

– Солнце.

– Это рыцари Слепящего Солнца. Куда движутся?

– К городу. Кстати, Великий Лорд, а если мы погибнем в неравном бою? Какой алтарь нас восстановит? В твоем замке?

– Слава Смерти – нет. Далеко. Я в горах личный алтарь открою.

– Каким образом?

– Очень просто. Нарисую круг своей кровью и напишу в нем руны регенерации.

– Так можно?

– Мне можно.

– А мне?

– Тебе тоже. Встанешь в центр круга, руны вслух произнесешь и все.

– Удобно.

– Еще бы.

Магнификус подумал и предложил:

– Может, я прогуляюсь до вечера?

– В трактир? – насмешливо предположил Лорд Вампир.

– Почему сразу в трактир? – обиделся Второй. – Не только в трактир. Я город хочу посмотреть.

– Не советую, но как хочешь, – сказал рыцарь. – Главное, никуда не лезь и ни с кем не разговаривай.

– Денег не дашь? – попросил Магнификус.

Абхораш вытащил из кошелька горсть золотых монет и протянул спутнику.

– Какой сейчас курс? – в шутку спросил тот.

– Золотой – одна лошадь или две коровы, – без намека на шутку ответил Лорд Вампир.

Второй спрятал монеты в карман шаровар и спрыгнул с плота. Вода едва доходила ему до щиколоток.

– К закату вернись, – крикнул ему вслед рыцарь.

Магнификус кивнул и побрел к берегу. Прежде чем выйти на дорогу, он внимательно огляделся по сторонам. Людей рядом не было. Далеко вдали клубилась пыль, поднятая проехавшим отрядом всадников. Путешественник вышел на дорогу и зашагал по ней в сторону Альтдорфа.

*  *  *

Поначалу попадались только стоящие на приличном расстоянии друг от друга аккуратные крестьянские дома, с ухоженными огородами вокруг. Потом встретилась настоящая мельница. Из телеги, запряженной двумя мулами, коренастый крестьянин выгружал на землю перед мельницей мешки с зерном. Вокруг него гонялись друг за другом двое щекастых малышей – мальчик и девочка. Они то и дело спотыкались о выгруженные мешки и падали. Потом с радостным визгом опять вскакивали на ноги и продолжали погоню друг за другом.

Магнификус не спеша обошел телегу и двинулся дальше. Крестьянин почтительно поклонился ему. Очевидно, он его принял за странствующего священнослужителя – сигмариота.

– Прошу ваших молитв, святой отец.

– Да благословит тебя Сигмар! – тут же входя в роль, приветливо кивнул ему Второй.

Крестьянин еще раз поклонился. Детишки на мгновение отвлеклись от игры и повторили его жест.

Сразу за мельницей потянулась череда одноэтажных строений, явно принадлежащих городским жителям. Среди них попадались небольшие особняки. На треугольном фронтоне крыльца одного из них красовалась надпись «Продается. 37 зол. имп. Торг.»

– Недорого, – про себя отметил Магнификус.

Чем дальше он шел, тем больше и нарядней становились дома, а гравий под ногами сменила брусчатка. Начали встречаться магазины.

Второй с удовольствием читал надписи на них: «Ткани и прочая мануфактура г-на Гонга», «Альтдорфские пряники», «Золотые украшения, подарки и сувениры», «Табачный островок» и т. д.

«Табачный островок» заинтересовал путешественника, и он вошел в магазин.

Торговое помещение украшали три застекленных стеллажа с выставленными на них курительными трубками разных форм, дубовый прилавок с несколькими десятками разноцветных коробок на нем. Из-за прилавка торчала ушастая голова с дымящейся трубкой во рту.

При появлении покупателя голова пришла в движение, и навстречу Магнификусу поднялся худощавый продавец неопределенного возраста.

– Что-нибудь желаете, уважаемый? – деликатно поинтересовался он.

– Да, трубочку и табачок к ней я бы купил, – признался Второй, но во избежание конфуза уточнил: – Цены приемлемые?

– Хоть в долг, – добродушно заявил продавец. – Но если деньги есть, то за двадцать медных импов можно подобрать что-нибудь приличное. Какой табачок предпочитаете? С ароматическими добавками или в чистом виде?

Магнификус мысленно попытался сформулировать табачный букет, присущий традиционным бельгийским табакам, которые ему нравились, но получилось не очень вразумительно:

– В основном чистый и немного пряного.

Однако продавец прекрасно его понял и протянул одну из коробок:

– Может быть, «Вечерний разговор» – в меру легок, для окружающих приятен, при повторном возжигании горечи не дает.

Второй открыл коробку и понюхал табак.

– Понимаю, что так, на глазок, не подберешь, но можно попробовать его покурить, – продолжил продавец. – Хотите – забейте в свою трубку, хотите – купите новую, хотите – я вам дам одну из своих. Чищенную, специально для дегустаций.

Убедившись в откровенном намерении доброго малого угодить покупателю, Магнификус решился до известной степени довериться и соврал:

– Понимаете, у меня был день рождения, и мои друзья дали мне денег, на самую лучшую трубку для себя. И табак. Я много путешествую, мне приходится общаться с высокопоставленными особами, но при этом хотелось бы не сувенир, а настоящую трубку. Короче говоря, мне выдали на это золотой.

– Золотой! – озадаченно почесал затылок продавец. – На золотой можно двадцать лучших трубок купить и мешок табака. И путешествуете, значит? И высокопоставленные? И не сувенир?

– Точно, – подтвердил Магнификус.

– Вот что, – решил продавец. – У вас есть время?

– Есть.

– Тогда присядьте за столик и немного подождите. Я быстро сбегаю к своему другу, тут через улицу. Будем надеяться, что у него еще осталась одна удивительной работы трубка. Как вы относитесь к длинным чубукам?

– Вполне.

– Тогда я побежал, – продавец покинул прилавок и вышел из магазина, но через мгновение заглянул обратно:

– Уважаемый! Сейчас вам сюда моя супруга чаю принесет и газету, чтобы вы не скучали.

– Вот это сервис! – про себя восхитился Магнификус. – Некурящий закурит.

В магазин вошла далеко не юная, но невероятно обаятельная женщина и поставила перед посетителем поднос с чашкой ароматно пахнущего чая и газетой «Утренний Альтдорф». На прощанье улыбнувшись, она молча удалилась.

Второй сделал глоток чая и развернул газету.

На первой странице красовался графический портрет пожилого господина в величественной позе. Из сопутствующей портрету статьи путешественник выяснил, что этот господин ни кто иной, как рейхсмаршал Капитан Рейхсгвардии Курт Хельборг и что вчера он отпраздновал трехсотлетний юбилей. Автор статьи не скупился на дифирамбы рейхсмаршалу, но и от пикантных подробностей биографии оного не отказывался. Так Магнификус узнал, что юбиляр в юности слыл проказником по части амурных привязанностей и имеет незаконнорожденного сына, который ныне служит в одном из воинских гарнизонов Альтдорфа в чине лейтенанта и не желает поддерживать связи со своим легендарным отцом, поскольку не может ему простить страданий, пережитых его матушкой – владелицей городского ипподрома.

Вслед за передовицей, на другом листе, Второй ознакомился с манифестом общества защиты горных троллей и парочкой литературных эссе на тему непростой студенческой жизни. Автор эссе, судя по всему, сам студент, укорял общество за невнимательное отношение к быту учащихся альтдорфского университета и вопиющей несправедливости руководства вышеупомянутого учебного заведения, отдающего за деньги треть учебных мест тупым отпрыскам богатых родителей.

Третий лист равномерно распределяли между собой новости культуры и религии. Колонку культурных новостей занимала рецензия известного столичного литературоведа на новую книгу Феликса Ягера. Рецензент недоумевал: «Коль этот плодовитый литератор покушается поразить воображение читателя своими подвигами, он мог бы, по крайней мере, утрудить себя привнесением в текст хотя бы намека на морально-нравственные или философские выводы из своего воистину эпического "героизма"».

Колонку религиозных новостей заполнил богословский диспут двух священнослужителей: одного – принадлежащего культу Сигмара, второго – культу Ульрика. Богословская суть диспута ускользнула от понимания Магнификуса, однако он все-таки догадался по некоторым фразам, что ученые клерикалы борются за освобождение своих церквей от государственного налогообложения.

Четвертый лист делили поздравления, некрологи и частные объявления типа: «Гильдия альтдорфских гномов-часовщиков с прискорбием сообщает о безвременной кончине нашего доброго товарища Мипома Зоркого, покинувшего нас на 972-м году жизни вследствие рецидива грудной жабы. Мы выражаем наши глубочайшие соболезнования вдове и родителям покойного».

Или: «Желающие получить навыки верховой езды на боевых гидрах могут посылать свои заявки по адресу: 2 Облачный переулок. Дом 3. Геру Кытику. Стоимость полного курса – 70 сер. имп».

Или трогательное: «Где ты, единственный?! Мне уже 190, а я все одна. Блонд. Цвет глаз – зел. Рост – 1 м 73 см. Вес – 56 кг. Образ. высш. Дворянка. Писать: Улица Четвертого Триумфа. Д. 6. Люссия Вермотти».

Как раз на прочтении этого объявления в магазин вернулся запыхавшийся продавец. Глаза его радостно сверкали, а руки сжимали прямоугольный металлический футляр.

– Вам очень повезло! – сообщил, выложил футляр на стол перед молодым человеком и раскрыл его. – Цельный остланский бриар, чубук из лобной кости «хладнокровного», золотой охладитель. Работа фон Гаера, по эскизу мастера Бомса. Продолжение линии «Гнезда Фениксов». Оригинал. 400 лет.

Магнификус достал трубку, подержал ее в руке и удовлетворенно кивнул:

– Чудесно! И сколько?

– Шесть серебряных импов, – смущенно признался продавец. – Дешевле не отдают. Редкая вещь.

– Простите, – перебил его Второй. – Я почти всю жизнь прожил в пустыне и совсем ничего не смыслю в деньгах. Шесть серебряных импов – это больше, чем золотой?

– Конечно нет! – воскликнул продавец. – Золотой – это десять серебряных импов, или правильнее – империалов. И сто медных.

– Тогда давайте табак, вон тот, в белом кувшинчике, – успокоившись, попросил Магнификус. – Обкурим трубку.

Продавец с готовностью снял с прилавка нужную коробку.

*  *  *

Попыхивая своей новой трубкой, Магнификус продолжил ознакомление со столицей Империи. Город ему определенно нравился. Чистые широкие улицы. Добродушные симпатичные жители. На каждом углу уютные закусочные, как правило, под открытым небом, в огороженных низкими деревянными оградами палисадниках. В одном их таких заведений молодой человек решил подкрепиться. Он заказал себе жареной картошки с грибами и рюмочку чего-нибудь крепкого. Официантка, принимая заказ, уточнила, что святой отец имеет в виду под «чем-нибудь крепким»? Магнификус сослался на крепость полынной водки, но добавил, что как раз ее-то и не нужно. Тогда официантка посоветовала ему фирменную настойку на мандрагоре. Мол, по крепости то же самое, а вкус гораздо интересней. Второй доверчиво согласился и принялся разглядывать идущих мимо прохожих. По тротуарам улиц Альтдорфа двигались в основном обычные люди, хотя можно было встретить и деловитых гномов, спешащих куда-то с толстыми кожаными папками в руках, и степенных азуров, задумчиво прохаживающихся вдоль витрин магазинов, и даже гоблинов. Очевидно, какую-то цивилизованную их разновидность. По проезжей части то и дело проносились кареты и маршировали группы вооруженных всадников.

Одежда столичных жителей представляла собой гармоничную смесь, состоящую из элементов нарядов средневековой эпохи и эпохи Возрождения, в частности – рококо, явственно дополненное штрихами моды конца двадцатого столетия. Так, на носу сидящего за соседним столиком господина в бирюзовом камзоле красовались пижонские солнцезащитные очки, а изящные ножки официантки обтягивали черные нейлоновые колготы. Впрочем, общую картину это не портило. Да и потом, Магнификусу уже приходилось сталкиваться как с двухколесной «колесницей» Тордиона, марки «Харлей Девидсон», так и с самозарядными пистолетами ван Хала марки «Кольт».

Миленькая обладательница нейлоновых колгот принесла фирменную настойку, и Второй отвлекся от своих наблюдений. Изучив на свет хрустальную стопку, наполненную желтоватой жидкостью, путешественник решительно, одним глотком, опустошил ее и осознал, что настойка на мандрагоре – ближайший родственник текилы. Ему невольно захотелось попросить официантку принести для ознакомления бутылку, но он вовремя вспомнил, где находится.

– Вы довольны? – заботливо поинтересовалась девушка.

– У меня на родине это называется текила, – честно ответил он.

– Как интересно! – неожиданно воскликнула официантка. – Полчаса назад здесь был ваш соотечественник. Он тоже назвал нашу настойку текилой.

– Соотечественник? – удивился Второй, перебирая в голове возможные варианты. – Полчаса назад?

– Да, представительный такой мужчина, – подтвердила девушка и показала на противоположную сторону улицы. – Он повел группу студентов из Нульна в Городской музей.

– Любопытно! – посмотрел в указанном направлении Магнификус.

*  *  *

Путешественник не стал дожидаться своей картошки. Он спрятал трубку, быстро расплатился и направился в Городской музей.

Его надежды оправдались вдвойне – первой, с кем он столкнулся в дверях, была Наола.

– Ты?! – изумилась она.

– Я, – подтвердил он.

– Почему в таком виде? – заинтересовалась Наола.

– Я здесь проездом, – ответил Второй, чувствуя предательское биение собственного сердца.

– А я на практике, – в свою очередь сообщила девушка и отчего-то зарделась. – Я тебя вспоминала.

– Я тебя тоже, – признался он и, желая каким-то образом снять незримое напряжение, возникшее между ними, спросил: – С преподавателем по этике?

– Да, – кивнула Наола. – С профессором Энлиль.

– Он мне очень нужен, – сказал Магнификус. – Меня просили ему кое-что передать.

– Так пошли! – обрадовалась Наола и, схватив его за руку, потянула за собой внутрь. – Вот повезло! Я ведь вышла еще одну студентку встречать.

Она провела его огромным холлом к широкой мраморной лестнице.

– Ты знаешь профессора?

– Конечно, знаю, – зачем-то соврал Второй.

– Тогда поднимайся на второй этаж. Он там. А я сейчас эту студентку встречу и подойду, – распорядилась Наола.

Магнификус не стал возражать. Его охватило ощущение той же самой предопределенности, что и на Острове Мертвых. Он понял, что все так и должно идти, как идет.