Текст книги "XIV принцип"

Автор книги: Иван Охлобыстин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 28 страниц)

– Йохан?! – отвлекся от рассказа сигмариот. – Мы догоняем эту пакость?

– Нет пока, – раздалось в ответ.

– Так вот, – вернулся к повествованию Вилли, – в период правления молодого царя Тутепа откуда ни возьмись появляется его двоюродный брат Нагаш.

– Тот самый Нагаш? – не сдержал восклицания Второй.

– Именно, – кивнул священник. – Нагаш, будучи сам царских кровей, когда-то избрал путь жреца Личи. Сам, по собственной воле, ведомый страстью познаний. Он возглавил экспедицию далеко на Юг. И когда он вернулся, жрецы Личи тут же признали его первым среди них. Все почему? А потому что он нашел то, что искали столетиями – эликсир! Плюс, конечно, царская кровь и так далее... Люди, они везде люди. Обрадованный находкой образованного родственника, молодой Тутеп взошел с ним на пирамиду своего покойного отца, где Нагаш и замуровал его заживо.

– Мама родная! – вздохнул Сергей.

– Сам же Нагаш, – не обращая внимания на реплику слушателя, продолжил рассказчик, – увенчав свое чело царским венцом, взошел на трон и объявил себя царем, владеющим тайной бессмертия, которую он записал в десяти книгах. Треть жрецов Личи присягнула ему на верность, один из них в данный момент скользит на костях перед нами. Их-то историки и удостоили нелестной приставки – Отступники.

– А другие? – спросил Второй, вглядываясь в одинокую фигуру Жреца-Отступника, скользящую в развевающихся одеждах по морской глади.

– Другие скрылись в бесконечных лабиринтах города Некрополиса и оставались там, пока один из царей, тоже дальний родственник, не возглавил армию семи государств против Нагаша. Царя звали Алкадизар. Он был молод и талантлив. И даже когда Нагаш поднял против него полчища Нехекхары, Алкадизар разбил армию Некроманта и его правнучки Нефераты, королевы Лахмии. Все было бы ничего, но бежавший в горы Нагаш на основе найденных им знаний основал искусство некромантии – воскрешения мертвых посредством вампиризма, основам которого ранее обучил и правнучку.

Для начала он отравил воды реки Мортис, отчего умерло больше половины жителей Нехекхары плюс любимая жена Алкадизара, потом Нагаш оживил мертвецов. Армада покойников прошла волной по всей стране, убивая все живое, что встречалось ей на пути. И с каждой смертью увеличивалась сила братоубийцы. Алкадизара поймали, заковали в цепи и отвезли в Нагашизар – главную крепость Некроманта в горах северо-запада. Бросили в подземелье. Праздновавший победу в обществе Нефераты и бежавших вместе с ней из Лахмии придворных, Нагаш оставил его для экспериментов с царственной плотью. Но случилось неожиданное – Алкадизара кто-то освободил от цепей и вручил ему меч. Точно такой же, как у тебя.

– Это были инжи? – очнулся от полудремы убаюканный долгим рассказом Сергей.

– Не факт, – покачал головой Вилли. – Но меч такой же. И когда Нагаш вошел в подземелье, Алкадизар разрубил его на куски, а сам исчез навсегда вместе со своими неизвестными спасителями. В это время ветер некромантии добрался до пирамиды Сеттры. Когда Великий Царь очнулся от сна смерти и обнаружил, что он отнюдь не в обещанном ему раю, а в истлевшем теле мертвеца, ярости его не было предела. Вместе с ним восстали его верные воины, его потомки и верные воины потомков, его царедворцы и верные воины царедворцев. Короче говоря, за несколько дней подданные Сеттры в пух и прах разметали армию предателей. Уцелевшие Жрецы-Отступники разбежались по свету, а Сеттра ушел в глубь города Некрополиса, ожидая появления какого-то нового бога со странным именем. Ушел в надежде, что новый бог вернет ему украденную жизнь. Так предсказал его Верховный жрец.

– Как имя нового бога? – спросил Второй, заведомо зная ответ.

– Магнификус, – подумав, равнодушно ответил сигмариот.

– Пути мои скорбные! – тоскливо подумал Сергей. – С покойниками тоже придется разбираться! Боюсь, что для одного человека, даже с таким житейским опытом, как у меня, Какеши, Хетеши с их проблемами – это слишком.

И чтобы отвлечься от тревожных дум, задал вслух еще один вопрос:

– Что Моор, тоже с этими в Кехрми? Он ведь бог смерти.

– Кхемри, – поправил его ученый клирик. – Нет. Языческий бог Моор не имеет отношения к сказочной культуре Нехекхары. Скорее, это больше абстрактное понятие. Я так думаю.

– Земля! – послышался крик дозорного с марса. – Земля!

– Нам пора, братец, – поднялся с лафета Вилли и взял в руки посох. – Скоро в наших руках окажутся бесценные предметы древней истории – золотая маска Кхарнута и еще куча артефактов. Маску передадим музею Магнуса, артефакты загоним на черном рынке Нульна. Тамошние студенты обожают эти безделушки. Я на свою долю построю личный храм Сигмару и положу себе приличный оклад. Йохан, неугомонный тип, по его словам, собирается создать новый Орден охотников на нежить, даже название ему придумал – «Инквизиция Ордо Маллеус», а ты уж сам решай.

К ним подошел капитан.

– Дальше корабль идти не может, мели, – сообщил он, протягивая руку к приближающемуся берегу. – Я приказал спустить лодку.

– Какая разница! – сказал подошедший ван Хал. – Главное, чтобы Жрец не ушел далеко и не успел сотворить заклинание. Иначе будут новые гости.

– Все готово, – успокоил его Дейдвуд.

– Тогда вперед! – провозгласил сигмариот, поднимая к небу свой посох. – Веди нас, всемогущий Сигмар!

*  *  *

Шлюпка, движимая шестью гребцами, ловко обходила острые рифы, в изобилии торчащие из воды у берега. Еще полсотни весельных взмахов, и ноги преследователей коснулись земли.

– Капитан, ты тоже с нами? – удивился Охотник, когда Дейдвуд спрыгнул на незнакомый берег вслед за ними.

– Это мой долг, – буркнул капер и посмотрел на Сергея.

Тот вспомнил слова Радиры о должке капитана и предложил Дейдвуду:

– Не лучше ли вам следить за штурвалом? Мне бы очень хотелось, когда все закончится, двинуться дальше.

– Как прикажете, – с видимым облегчением согласился тот и быстро вернулся в шлюпку. Каперу явно не хотелось опять связываться с нежитью.

– А ты, братец, влияешь на этого разбойника, – хмыкнул Вилли, когда они отошли от шлюпки на приличное расстояние.

– Дручии уважают инжи, – вывернулся Второй и спросил у ван Хала, разглядывающего землю: – Есть след?

– Есть, – ответил тот. – Жреца несут скелетоны. Но несут не быстро. У одного из мертвяков нет ступни. Ямка вместо полноценного отпечатка. Мы их скоро догоним.

Преследователи быстро двинулись по отчетливому следу. Обогнув невысокую каменную гряду из круглых валунов, они ступили на песчаную полосу.

– Хэ! – воскликнул Йохан и показал на какие-то знаки, начертанные на песке. – Жрец пытался сотворить заклинание, но не успел. Значит, он услышал наши голоса, что в свою очередь значит – он совсем близко. Не удивлюсь, если из вон той рощи на нас нападут его кости, – он показал на деревья в ста метрах от них.

Не успели отзвучать его последние слова, как из рощи с палками в руках выскочили два скелета. Выскочили и тут же разлетелись на части от метких выстрелов Охотника.

– Подвижные дохлые мишени – мой конек! – похвалился ван Хал, убирая пистолеты.

– Потом, Йохан, потом дифирамбы! – поторопил друга священник. – Наше сокровище ковыляет где-то впереди.

– Не уйдет! – усмехнулся тот, но шагу прибавил.

Жреца они застали в конце тропы, петлявшей среди деревьев и заканчивающейся тупиковой площадкой среди скал и небольшим прудом посреди, затянутым цветущей урутью. Жрец стоял на коленях у самой воды, что-то ожесточенно чертил пальцем на песке и в полный голос завывал:

– Голохуус шуноуус!..

Его мешок валялся рядом.

– Заклятие Призывания! – почти умилительно заметил Вилли. – Он произнес только вступительную фразу. Ума не приложу, как он намеревался довести ритуал до конца – в заклятии больше двухсот фраз. Позволь, Йохан, я сам, а то ты что-нибудь ценное расколотишь?

– Валяй, – согласно кивнул Охотник.

Священник достал из сумки заостренный колышек, снял с груди железный амулет в форме молота и не торопясь подошел к жрецу.

– Бухоомут геохуус! – продолжал завывать тот.

– Прекрасная у тебя память, братишка, – сказал сигмариот, приставил левой рукой колышек к спине жреца, в районе сердца, а правой сильно вдавил его в плоть.

Тело Жреца свела судорога, он привстал с коленей, обернулся к священнику, протянул было руку, но тут заметил стоящего чуть поодаль Сергея и взревел:

– Маг...

Закончить он не успел, потому что Вилли тут же впихнул ему в рот сквозь маску железный амулет. Жрец поперхнулся и осыпался грудой пепла под ноги своего палача.

– Мало ли что, – мотивировал тот свой второй удар. – Вдруг он проклясть хотел?! Такие мстительные твари эти Жрецы Личи. Был такой случай... – бородач не договорил и поднял с земли маску жреца. – Какая красота! Точно – это Отступник, маска Кхарнута с ромбовидной клеммой. Нам чудовищно повезло, друзья! Уничтоженный нами экземпляр был редким скупердяем. Но, конечно, это не Генрих Кеймлер. Во-первых, нет его посоха наговорщика, во-вторых, нет Крелла. Зато много чего другого.

– Ты там про меня не забудь, – подал голос Охотник, крайне заинтересованно наблюдая за тем, как его ученый соратник ворошит оставшееся от Жреца Личи тряпье.

– Итак, – произнес священник, выложив перед собой в ряд пожитки жертвы. – Что мы имеем? «Голубой скарабей» – около 5 тысяч лет, сапфиры, голубые бриллианты, сила Отражения. На этом можно и остановиться. Стоимость «Скарабея» намного превышает наши скромные запросы. Но продолжу. «Маска Смерти Кхарнута» – также около 5 тысяч лет, золото; по идее, носитель маски должен излучать ужас. Лично я не заметил. «Маска» дороже «Скарабея». Дальше. «Плащ Дюн» – 7 тысяч лет, приличное состояние, пригоден для охоты в пустыне. Носишься подобно вихрю над песками. Теоретически, само собой. Стоим...

– Чур это мне! – попросил ван Хал. – Я запланировал в следующем году несколько операций в пустыне.

Вилли укоризненно взглянул на него, но плащ отдал и продолжил перечисление.

– «Хиератический Сосуд» – около двух тысяч лет, бронза, внутри останки другого Жреца Личи, по каталогу музея Магнуса – одноразовый предмет, мощный источник варпстоуна. Недорогая вещь, но редкая. Ее тоже пожертвуем музею. «Поручи Солнца» – 4 тысячи лет, бронза, по легенде – включают в состав эссенцию самого Солнца, в бою слепят врага. Стоимость приличная, ввиду ограниченной партии. Ковались только для Стражей Гробницы Сеттры. В музее одни такие есть, так что мы еще богаче. Ну надо же! «Ошейник Шапеша» – точно 6 тысяч лет, золото, бриллианты, создан Высшим Жрецом Касабара, защищает носителя от смерти, но чтобы Моор не сердился, отдает богу смерти душу соседа. Предательская штука, хоть и бесценная, – сигмариот взвесил артефакт в руке, потом размахнулся и бросил ошейник в центр пруда, где тот и канул навеки. – Прощай, единственный экземпляр! И хорошо, что единственный. Не будем жадничать. Йохан, запиши мой мудрый и благородный поступок в нашу книгу. Я по памяти потом зарисую, как выглядел «Ошейник». И наконец, – он извлек крест на цепочке. – «Анкх Сетепа, или Русельный крест» на цепи – тоже около 6 тысяч лет, белое золото, принадлежал царю Сетепу из 5-й династии, по каталогу обладает способностью привлекать на свою сторону единомышленников. Кстати, хроники подтверждают, что Сетеп отличался особого рода обаянием. Необходимая в путешествии вещь.

Вилли повернулся к Сергею и спросил:

– Хочешь? Это тебе за смоляную стружку.

Второй конфузливо помялся, но потом согласился и «Анкх Сетепа» лег в его ладонь.

– Вот и все пожитки Отступника! – поднялся на ноги священнослужитель и носком сапога отшвырнул оставшиеся тряпки от себя. – Это был наш лучший улов, Йохан. Мы богаты.

– Ты ничего не взял себе, Вилли, – напомнил ему Охотник.

– Мне из этих побрякушек ничего не надо, – отказался сигмариот. – Лучше мы продадим «Скарабея», «Поручи» и «Сосуд». На свою долю я смогу построить самый большой храм Сигмару в Империи и положить себе тройной оклад плюс отпускные.

– Нет, – покачал головой ван Хал и бросил под ноги другу «Плащ Дюн». – Или тоже что-то возьми, или продадим плащ.

– Мне на самом деле ничего не нужно, – попробовал переубедить его клирик.

Но Йохан настоял на своем, и Вилли пришлось взять «Поручи».

– Упрямый гробокопатель! – ворчал он, натягивая себе на руки навязанный трофей, но тут его озарило: – Слушай, Йохан, а зачем музею маска? Давай ее тоже продадим? Сосуда достаточно.

– Всем сердцем соглашаюсь, – поддержал его Охотник. – Помнишь, мы им передали шлем этого кошмарного головореза из «Кровавых Драконов», которого нам чудом удалось заманить в дом и сжечь, в деревне под Мидденхаймом? А они выложили шлем на смотровой стенд и даже не упомянули на табличке дарителей.

– Еще как помню, дружок, – вздохнул священнослужитель. – Они завидуют нашему успеху. А помнишь, как мы у них попросили денег для экспедиции к устью Нижнего Талабека, и они отказали нам?

– Помню, – грустно ответил ван Хал. – Смотритель обозвал нас ненормальными авантюристами.

– Бесконечна мудрость Сигмара, обращающая горечь унижения в блеск сокровищ! – заключил Вилли и предложил: – Вернемся к кораблю, что ли?

Йохан и Сергей с ним согласились, и они зашагали вниз по тропе к берегу.

Когда они подошли к каменной гряде, ван Хал знаком приказал остановиться и прислушался.

– На берегу что-то происходит, – сказал он. – Будем осторожнее.

Спутники тихо добрались до края гряды и выглянули из-за камней. На берегу творилось нечто невообразимое – по песку в разные стороны с испуганными воплями разбегались матросы, над кораблем зависли семь крылатых тварей размером со взрослого слона и очень похожих на драконов, разве что их лапы украшали кожаные перепонки, а спины костяные гребни.

– Похожи на драконов, – произнес Второй.

– Братец, это и есть драконы, – заверил его священник, – только водяные драконы. Удивительно крупные особи.

Одна из вышеупомянутых особей лапами вцепилась в мачту и тянула ее на себя, пытаясь перевернуть корабль.

– Теперь нам отсюда не выбраться, – вздохнул Йохан. – Драконы слишком крупные. Пули они даже не почувствуют. Придется несколько лет прожить на этом острове, пока нас не подберет какой-нибудь корабль.

– Можешь не надеяться – не подберет, – успокоил его Вилли и показал на незамеченные ими в пылу погони остовы по крайней мере десяти судов у скал с противоположной стороны бухты. – Драконы никого не выпускают отсюда. Теперь я знаю название этого острова, или, точнее, островов. Их два – Ящерные топи. Я читал о них в имперской морской энциклопедии.

– И молчал? – укорил его ван Хал.

– Откуда мне было знать, куда мы плывем? Я не разбираюсь в навигации, – огрызнулся сигмариот и взглянул на Сергея. – Может, ты еще чего-нибудь предложишь? Напряги орган, которым ешь.

– Ладно! – неожиданно для самого себя решился Второй, достал из-за пазухи знак прадракона, подаренный ему Радирой, и вышел на открытое место.

– Что я делаю?! – мелькнуло у него в «органе, которым он ел». – Но, в конце концов, пора проверить и на себе действие алтарей возрождения. В Робинзоны очень не хочется. Потом, я так и не выяснил до конца – сплю я или нет? Тело мое далеко, в титановой капсуле, но просыпаюсь и ем я здесь. Непонятно. Эх, пропади все пропадом!

Он вытянул руку со знаком вперед, зажмурился и крикнул:

– Эй! Эй! Эй!

И так раз двадцать, пока над его ухом не пахнуло теплом и глубокий, уникально глубокий бас не произнес:

– Мы не понимаем тебя, хозяин. Что – эй?

Сергей открыл глаза и обнаружил сидящего прямо перед ним дракона. Остальные шесть тоже сидели рядом на песке, полукругом.

– Так что – эй? – повторил свой вопрос дракон.

– Ты по-человечески умеешь говорить? – изумился Второй, еще не решаясь взглянуть чудовищу в глаза.

– Все драконы умеют, – ответило оно.

– Но почему не говорят?

– Не хотят.

– Почему не хотят?

– Характер.

– И все?

– Этого достаточно. Чего болтать?! Друг друга мы понимаем без слов.

Сергей усилием воли заставил себя посмотреть дракону в глаза:

– Зачем вы топите корабли?

– Из нас одежду делают, – обоснованно ответил ящер. – Мы против.

– Понимаю, – согласился с его аргументами Второй. – Вы можете этот корабль не топить? Мне нужно дальше двигаться.

– Все что прикажешь, – утвердительно качнуло зубастой мордой чудовище и добавило: – Только все люди с корабля убежали в лес. Да, мы троих уже съели. А один, в плаще из нашей шкуры, внутри корабля спрятался и оттуда нас обзывает всякими плохими словами.

– Это капитан, – вздохнул Сергей и спросил: – Тех, кого не успели съесть, можно поймать и обратно на корабль притащить?

– Проще простого, – сообщил дракон. – Честно говоря, мы им сами дали в лес убежать. Хотели их завтра скушать. Но если они тебе нужны, то мы их сейчас принесем.

– Да уж, пожалуйста, – попросил Второй. – Только не жуйте их по дороге, мне одному с кораблем не управиться.

– Не будем жевать, – подчинился ящер и поднялся в воздух. За ним последовали остальные.

Совсем скоро они начали стаскивать по-прежнему орущих и извивающихся рейдеров на корабль. Когда последний матрос оказался па палубе, дракон опять спустился к Сергею и доложил:

– Всех собрали. Почти всех. Один успел со скалы сорваться, и еще двое за камешками прячутся. Но они с тобой пришли. Мы не стали их насильно...

– Правильно. Спасибо, – поблагодарил Сергей.

– Не за что, хозяин, – прищурился ящер и поинтересовался: – Сокровища будешь брать? Золото там, камни...

– Не буду, – отказался Второй.

– Я так и думал, – уважительно пробасил дракон. – Ну, мы полетели?

– Летите, – согласился Сергей.

– Удачи тебе, хозяин! Будь осторожнее с двуногими, они не драконы, – попрощалось чудовище, взмыло в воздух и скрылось за скалами вместе со своими сородичами.

Второй проводил их взглядом, убрал подарок Повелительницы невест и вернулся к Йохану с Вилли.

Друзья находились в состоянии сомнамбулического транса, и молодой человек уже начал беспокоиться за их рассудок, когда сигмариот протер мокрое лицо ладонью и спросил севшим от волнения голосом:

– Инжи давно с драконами дружат?

– Отстань от него, Вилли, – попросил Охотник. – Думаю, что ему запрещают о таких вещах рассказывать. Видишь, он сам весь дрожит?!

– Да, – поспешил согласиться с ним Сергей, только сейчас обратив внимание, что у него действительно от перевозбуждения трясутся руки. – Нельзя рассказывать. Могут стипендии лишить.

– Что ж, – тряхнул бородой священнослужитель, – со стипендией шутить нельзя, но все-таки дружба с болотными драконами – это крайне полезная штука.

– Морскими, – пытаясь унять нервную дрожь в руках, поправил его «студент».

– Я запомню, – уважительно пообещал Вилли и предложил:

– На корабль?

– На корабль, – согласились с ним спутники.

И они пошли к воде.

После долгих перекрикиваний с напуганным экипажем за ними выслали шлюпку.

*  *  *

Капитан встретил прибывших глубоким поклоном. На молодого человека он вообще, как впрочем и остальной экипаж, смотрел с благоговейным ужасом.

– Я наблюдал с корабля в трубу, как вы заклинали эту кровожадную тварь с помощью своего талисмана, – сказал он. – Я приказал накрыть в моей каюте праздничный стол и отметить бокалом хорошего вина наше спасение.

– Мудро, очень мудро с вашей стороны, капитан, – обрадовался сигмариот. – Такие вот заклятия не проходят даром для организма.

– Я тоже проголодался, – присоединился к его мнению ван Хал, разумно проглатывая перед едой пилюлю от изжоги.

– Тогда прошу вас, – пригласил их капер. – Высочайшая честь для меня и моего экипажа иметь на корабле таких великих людей.

– Это уж слишком, не такие уж мы великие, так – скромные проводники силы Сигмара, – сказал Вилли, приосанившись и следуя в указанном моряком направлении.

*  *  *

Дейдвуд действительно выложил на стол все лучшие съестные припасы. Жаренные на углях кальмары, фаршированный икрой летучей рыбы тунец, плавники акулы, вымоченные в гранатовом соусе, запеченный в кляре морской карась, тигровые креветки, отваренные в пиве, и дюжина других высокопитательных блюд, составляющих праздничный рацион любого уважающего себя капитана. Плюс, конечно, вино, великолепное вино – темное и вязкое, как мысли новобрачных. Капер разводил его один к одному пресной водой и разливал по глубоким серебряным кубкам гостей.

– Я покупаю этот необычный напиток в одной портовой таверне Тилеи, у своего старого друга, как это ни покажется вам удивительным, – гнома, – сообщил он. – Раньше этот гном тоже был капитаном, но потерял обе ноги в потасовке с Руглудом Костожуем. Тот ему из арбалета коленные чашечки раздробил. У Черных Гномов и Руглуда старые счеты.

– Тилея – растение? – шепотом переспросил у Йохана Второй, допивая бокал.

– Тилея совсем не растение. Тилея – родина пиратов. Жуткое место, – так же шепотом ответил тот.

– Мы все распрощались с жизнью и кораблем, – продолжал свою застольную речь Дейдвуд. – Драконы напали неожиданно. И отнюдь не с воздуха. Они вынырнули из воды. Страшные существа! Мы ничего не успели предпринять.

– Очень характерный способ атаки морских драконов, – сообщил служитель культа. – Я тоже читал об этом в энциклопедии. Пять лет назад в этих местах исчез целый флот азуров. Двенадцать кораблей, оснащенных по последнему слову техники.

– Азурам, конечно, так и надо, но повторяю – страшные существа! – заявил капитан, наполняя бокалы гостей.

Вино из подвалов гнома-калеки ударило Сергею в голову. События, произошедшие с ним совсем недавно, теперь показались даже в некоторой степени забавными.

– Дракон сказал, что вы на них ругались плохими словами, – сказал он капитану.

– Да, я их называл смрадными червями, болотными испражнениями, – подтвердил тот и заинтересованно уточнил: – Вы с ним на драконьем языке общались?

– Нет, на обычном, – хихикнул быстро хмелеющий Второй. – Я тоже удивился, что он на обычном языке говорит. А он мне сказал, что все драконы говорят на обычном языке, но редко, потому что у них сложный характер.

– Как интересно! – воскликнул капитан и спросил: – А что за могущественный талисман вы показывали этим чудовищам?

– Это мне Радира дала в дорогу, – вытащил на всеобщее обозрение из-за пазухи медальон Сергей.

– Знак прадракона, – проинформировал всех начитанный Вилли. – Минимум – 6 тысяч лет, золото, единственный экземпляр, по каталогу музея Магнуса – отлит Древними и дает обладателю власть повелевать драконами. Продать крайне сложно ввиду баснословной стоимости.

– Зачем же сразу продавать? – усовестил его капитан. – Подарки продавать нельзя, тем более такие.

Он выставил на стол еще одну бутылку, бережно откупорил ее и разлил по бокалам.

– За наше спасение! – провозгласил он тост. – За мудрую Радиру!

– Обожаю пить за прекрасный пол, – поднял вслед за ним свой бокал священнослужитель и мотивировал: – У хорошего вина и красивой женщины одно и то же достоинство и один и тот же недостаток – они лишают разума!

Все присутствующие выпили вслед за ним и тут же на себе ощутили всю глубину высказанной им мысли. Последнее, что запомнил Второй, были удивленные глаза ван Хала и его же рука, протянутая к горлу Дейдвуда.

Очнувшись, Сергей, Вилли и Йохан обнаружили себя на палубе привязанными к мачте. Капитан сидел перед ними в кресле-качалке и вертел на пальце медальон прадракона.

– Как вам пойло безногого Трима? – ехидно поинтересовался он, когда пленники открыли глаза. – Наверно, голова болит? Что поделаешь?! Трим обязательно добавляет в одну из бутылок снотворное. Говорит, что однажды это может пригодиться. Признаться, я уже не надеялся, что когда-нибудь воспользуюсь. Пассажиры все попадались никудышные. Голодранцы.

– Как же ваш долг? – морщась от приступов головной боли, спросил Второй. – Радира спасла вам жизнь.

– Долг?! – словно вспоминая, пробормотал капер. – Ах да, конечно, долг. Потом отдам. Мы с ней сроков не оговаривали.

– Это нечестно! – укорил его пленник.

– Братец, о какой чести ты говоришь – он разбойник, – подал голос священник.

– Капер, – поправил его Дейдвуд, но согласился. – Но в чем-то ты прав, бородач. Бывают случаи, когда просто необходимо наступить на горло идеалам. До сегодняшнего дня такого случая мне не подворачивалось.

– Идиот! – рявкнул на него Йохан. – Когда мы освободимся, я раздавлю твою тупую башку!

– Не надо эмоций, – усмехнулся капитан. – Давай рассуждать логично. Во-первых, я не идиот, потому что идиоты не повелевают драконами. Во-вторых, вы никогда не освободитесь, потому что я решил вас скормить моим драконам. Я доступно излагаю свои мысли или у тебя от выпитого голова еще не работает?

К Дейдвуду подошел матрос и доложил: шлюпка готова.

– Все, – сказал тот. – Мне пора сходить в зоопарк, за своими цыплятами. Не скучайте тут без меня. Если к полуночи меня не будет, вам перережут глотки.

Он было пошел к трапу, но потом вернулся и сильно ударил кулаком Охотника в живот.

– Это тебе, человеческая мразь, за идиота. Никогда больше не обзывай дручий этим словом.

Дейдвуд развернулся на каблуках и удалился.

– Надеюсь, к медальону прилагалось какое-нибудь заклятие? – спросил Вилли, свирепо глядя каперу вслед.

– Нет, – разочаровал его Второй. – К медальону ничего не прилагалось.

– Скверно, – тяжело вздохнул священник и повернул голову к ван Халу. – Йохан, я сто раз тебе говорил – не спорь с палачами, они лучше знают свое дело.

– Молчи, умник, – огрызнулся тот и передразнил: – Баснословная стоимость! 6 тысяч лет! Рассказал нужному человеку.

– Братец, – предпринял попытку оправдаться сигмариот, – если я перестану надеяться на благородство собеседника, то я потеряю вкус к жизни. Поэтому до смерти не перестану верить в то, что меня окружают прекрасные, честные и добрые существа! Да узрит Сигмар мои порывы!

– Не волнуйся – скоро узрит, – согласился с ним Охотник и взглянул на Сергея: – Ты-то как?

– Руки затекли и голова болит, – признался Второй.

– Пройдет, – пообещал ему Йохан. – Я знаю это зелье. Его варят из сильванской полыни. Моя бабушка разводила себе по капле в стакане воды перед сном. Однажды я ребенком утащил ее бутылочку и выпил. Спал неделю. Голова болела ужасно. Но потом все прошло.

– Ты мне не говорил, что жил в Сильвании, – подал голос Вилли. – Может, правда то, что о тебе болтают в городских кабаках? И ты потомок оборотня Ванхала, сожженного в своей берлоге солдатами рейсхгвардии триста лет назад? Имена похожи, жил в Сильвании и так далее.

– Какое это имеет значение, Вилли? – добродушно ответил Охотник.

– Ты прав, уже никакого, – смирился священник и поднял к небу глаза. – Гроза будет. И то хорошо – не так скучно.

Клирик ошибся – гроза прошла мимо, только дул сильный ветер. Однако скучать им тоже не пришлось – каждый проходящий мимо матрос считал своим долгом пнуть кого-нибудь из пленников сапогом или ударить по лицу. Так что к вечеру лица у них были все в крови и синяках.

– За что они нас бьют? – спросил Сергей у сигмариота после очередной порции тумаков, полученной от вахтенного матроса.

– Самоутверждаются, шавки остроухие, – высказал предположение тот. – Комплекс неполноценности плюс сказывается отсутствие женского общества.

Остаток вечера друзья посвятили образовательным беседам. Главенствовал начитанный Вилли, но бывало, что и Йохан вставлял словечко. Образование молодого человека началось с его же интереса к личности Руглуда Костожуя и его взаимоотношений с Черными Гномами.

*  *  *

– Прежде всего, – обстоятельно заявил священнослужитель. – Прежде всего, справка о происхождении расы Черных Гномов. Лично я с ними никогда дела не имел...

– Я имел, – перебил друга ван Хал. – Жулье базарное, но мастеровые. Я у них пистолеты заказывал. Три сотни империалов и два фамильных изумруда отдал.

– Да-с, с моралью у Черных Гномов не ахти, – продолжил Вилли. – По мнению историков нульского университета, их раса является разросшимся племенем, когда-то подпавшим под влияние Хаоса и отколовшимся от расы обычных гномов. Но Йохан прав – своих технических дарований они при этой автономии не утратили. Пистолеты отменные.

– Патроны тоже у них покупаете? – уточнил у Охотника Сергей.

– Я же сказал – три сотни империалов и два фамильных изумруда! – напомнил тот. – Так что патроны в них не кончаются.

– Теперь о Руглуде и банде его бронированных головорезов, – вернулся к рассказу сигмариот. – Сей малоприятный представитель зеленокожих, то бишь орков, является одним из самых знаменитых наемников в Старом мире. В период военных действий Руглуд – желанный гость в любой армии. Идет к тем, кто платит больше. Может быстро перейти на сторону противника, если тот предложит еще больше. Типичная орчья психология.

Некогда возглавлял армию племени Кривого Глаза. Практически не знал поражений, пока не попал в ловушку Гномов Хаоса – они же Черные Гномы. Те заманили его войско в тупиковое ущелье и обстреляли сверху из арбалетов. Конечно, лучники Костожуя тоже стреляли, но их стрелы только ломались о бронированные доспехи Гномов. Пришлось ретироваться. Домой ему возвращаться не улыбалось, потому что Кривой Глаз не прощал поражений, и Руглуд со своим дружком гоблином по кличке Червяк и еще десятком других преданных зеленокожих пошел, как говорится, куда глаза глядят. Как-то весной он наткнулся на брошенную крепость. Его орки внутрь идти отказались, злых духов боялись, но Костожуй, не ведая страха, силой затолкал туда своего закадычного дружка – Червяка – через окно. Червяк вернулся обратно в полной растерянности и рассказал о грудах истлевших тел гномов. Злых духов гоблин не заметил, и тогда Руглуд сам отправился на разведку. Внутри орк действительно обнаружил множество мертвых гномов, приглядевшись внимательнее, он понял, что здесь была схватка между обычными гномами и Черными. Костожуй очень порадовался виду тлеющих тел недавнего противника. Свою радость он выразил дикими криками, отчего со сводов оторвался большой камень и треснул орка по башке, спровоцировав таким образом умственное озарение. Из крепости Руглуд вышел облаченный в бронированные доспехи Черных Гномов и с арбалетом в лапе. Его воинам понравилась мысль вождя, и они тоже сменили свои доспехи на гномьи, памятуя, как стрелы отскакивают от них. Так в Старом мире появился еще один отряд наемников. Существа они неприятные, но с нами не связываются. Боятся гнева Сигмара.

– Они боятся, что ты их сглазишь, и моих пистолетов, – фыркнул Йохан. – Помнишь, как они шарахнулись на рынке от нас, когда ты их обещал проклясть?

– Согласен – фантастически суеверные особи, – подтвердил заштатный клирик.

– На каком рынке? – поинтересовался их слушатель.

– На Тилее, – ответил ван Хал.

– На родине пиратов? – удивился Сергей. – Как же вы там очутились?

– Видишь ли, братец, – осторожно проинформировал его Вилли. – Мы ведь тоже в некотором роде наемники, или, если угодно, Псы Войны. Однако оговорюсь, чтобы между нами не возникло недопонимания, – мы всегда сражались только на стороне тех армий, которые выступали против Хаоса и Нежити. На Тилее собираются наемники всего мира, потому что именно туда едут наборщики. Нам с Йоханом нужны были деньги. Зачем – я тебе без утайки исповедался раньше.