Текст книги "Тёмная судьба (ЛП)"
Автор книги: Ив Ньютон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)
ГЛАВА 33
СИ-ДЖЕЙ
Я провёл всю свою жизнь, гадая, наступит ли когда-нибудь этот момент. Он никогда не был так близок, но я всё ещё не уверен, что получится.
Во дворе, залитом зловещим сиянием Кровавой луны, не то чтобы царит оживление – её свет окрашивает всё в оттенки крови и теней, – но и не пустует. С нашего наблюдательного пункта в тени на западе, я могу видеть всю область. Каменные скамьи, на которых обычно собираются студенты, декоративный фонтан, журчащий и бурлящий пузырями, и древнее, обожжённое дерево, пережившее столетия магического обучения.
Всё это скоро станет свидетелем того, чего Серебряные Врата никогда раньше не видели.
Или видели? Мы уже видели свидетельства существования здесь драконов. Возможно, не на протяжении веков, но я готов поспорить, что по крайней мере один ублюдок на этой территории видел что-то похожее на меня раньше, и его имя начинается на «Б» и заканчивается на «пиздолиз».
– Ты уверена насчёт этого? – спрашиваю я Изольду в последний раз, и мой голос дрожит от напряжения.
Она сжимает мою руку, в её серебристых глазах отражается багровый свет.
– Нет. Но это один из способов заставить всех действовать открыто.
Уильям стоит справа от меня. Теперь я понимаю, почему его прозвали Мясником. У него в руке клинок, который, похоже, может одним ударом разрубить кентавра пополам.
– Как только ты превратишься, пути назад уже не будет. Твой секрет станет известен, и каждый Охотник на земле будет точно знать, где тебя найти.
– Я в курсе, – бормочу я. – Мои родители просто взбесятся.
– Сосредоточься на настоящем моменте и на том, зачем это нужно, – советует Кассиэль, готовясь расправить крылья. – У каждого из нас есть своя роль. Твоя задача – создать достаточно хаоса, чтобы Блэкридж не смог его игнорировать.
Изольда встаёт передо мной, кладёт руки мне на грудь.
– Двадцать минут. Затем, я полагаю, нас будут окружать Коллекционеры, возможно, Дамадер, разъярённый Блэкридж и множество других отвлекающих факторов, по сравнению с которыми твои родители побледнеют.
– Ты явно не знаешь моих родителей, – говорю я с лёгкой улыбкой.
– Пока нет.
Я киваю и наклоняюсь, чтобы страстно поцеловать её. У неё вкус волшебства и полуночи, и я стараюсь не думать о том, что, возможно, это последний раз, когда я целую её таким, каким был всегда. Что, если я не смогу вернуться? Что, если я навсегда останусь драконом, и мне придётся отправиться жить в Империю моей сводной сестры в Королевствах Драконов?
– Будь осторожна, – шепчу я ей в губы.
– Ты тоже. Но со мной всё будет в порядке, – обещает она, хотя мы оба знаем, что это ложь. Блэкридж, кажется, знает всё до того, как это произойдёт. – Он будет слишком занят, разбираясь с драконом у себя во дворе.
Она быстро целует Уильяма и Кассиэля, затем ускользает, исчезая в тени главного здания, направляясь к кабинету Блэкриджа, пока он всё ещё не подозревает о нашем плане.
– Мы делаем то, чего, как мы обещали, не будем делать, – строго говорит Кассиэль.
– Оставляем её одну? – спрашиваю я, хотя уже знаю ответ.
– Да.
– Мы должны верить, что мы нужны ей здесь, – медленно произношу я, пытаясь убедить себя. – Мы должны верить, что сможем устроить такой хаос, что Блэкридж будет здесь, а не с ней.
– А если мы этого не сделаем?
– Тогда мы спустим Мясника Билли с поводка, пока Блэкридж не решит, что он представляет угрозу, ради которой стоит её оставить.
– О, не надо, – говорит Уильям со злобной улыбкой. – Ты меня заводишь, Аквила.
– Да, тогда держи свой член в штанах до тех пор, пока Изольда не окажется в безопасности от всех, и тогда ты сможешь свободно овладеть ею.
– С нетерпением жду этого. Готов? – спрашивает Уильям, и его руны начинают слабо светиться под кожей.
– Нет, – признаюсь я. – Но сейчас или никогда.
Я выхожу во двор, и багровый лунный свет омывает меня, как тёплая кровь.
Кассиэль тихо зовёт меня из-за спины:
– Не сопротивляйся трансформации. Пусть она произойдёт само собой.
Ему легко говорить. Он не собирается разрывать себя на части и перестраиваться во что-то в сотни раз большее. По крайней мере, я на это надеюсь. Кто, чёрт возьми, знает, во что я превращусь в этот момент?
Я выхожу на середину двора. Закрыв глаза, я сосредотачиваюсь на себе, ищу ту часть себя, с которой никогда раньше не встречался. Драконья кровь, которая течёт рядом с моей вампирской природой, сосуществуют два хищника, и вампирская часть доминирует во мне всю мою жизнь.
До настоящего момента.
– Давай, – шепчу я себе, чувствуя первые признаки перемен. Жар разливается по моим венам, принося с собой глубокую, первобытную жажду чего-то, кроме крови. Свободы. полёта. Огня.
Ничего не происходит.
Чувство тревоги, которого я никогда раньше не испытывал, охватывает меня, когда я стою во дворе, беззащитный, и безуспешно пытаюсь вызвать это превращение. Что, если у меня не получится? Что, если вампирская сторона стала слишком доминирующей?
– Сосредоточься на чём-нибудь, что тебя злит, – советует Уильям, чувствуя мою борьбу. – По-настоящему злит.
Я ищу этот гнев, копаюсь в поверхностном раздражении, чтобы найти расплавленную сердцевину ярости, которую я храню глубоко внутри. В моём сознании проносятся образы – Охотники, преследующие мою семью, поимка моей матери много лет назад, горе и ярость моего отца.
Но этого недостаточно. Трансформация остаётся скрытой.
– Блэкридж, – бормочет Кассиэль. – Подумай о том, как Изольда питалась от него. Подумай о его порочных мыслях, когда она пила его кровь.
– О, чёрт возьми, нет, – рычу я. Это поражает до глубины души. Я представляю, как Блэкридж закрывает глаза в экстазе, когда Изольда глотает его кровь, и понимаю, какое удовольствие это доставляет мне.
– Он победит, – говорит Уильям холодным и рассудительным голосом. – Пока ты стоишь здесь и терпишь неудачу, он собирается загнать её в угол и засунуть в неё свой член, разрушая её, разрушая её до основания… И нас всех выкинут, как только он покончит с ней.
– Эм, – говорит Кассиэль. – Я думаю, ты зашёл слишком далеко.
– Неужели? – спрашивает Уильям.
Нет. Он зашёл слишком далеко. Ярость нарастает, когда моё зрение окрашивается в красный цвет. Отметины под моей кожей горят, как расплавленный металл, и я чувствую, как что-то меняется внутри меня. На поверхности моей кожи образуются блестящие чёрные кристаллы.
– Он прикасался к ней, – безжалостно продолжает Уильям. – Сейчас в её жилах течёт его кровь. Часть него живет внутри неё, шепчет, направляет, контролирует, и ты ничего не можешь с этим поделать.
У меня хрустят кости. Боль невыносима, жгучая агония, от которой перехватывает дыхание.
Я падаю на колени, из моего горла вырывается стон, который на полпути переходит в звериный рык. Мои кости дробятся и восстанавливаются, челюсть удлиняется, зубы увеличиваются в количестве и превращаются в острые как бритва клыки. Мой череп меняет форму, на висках вырастают рога, которые загибаются назад на удлиняющейся шее.
Мир становится всё меньше по мере того, как я расширяюсь, мышцы, кости и чешуя вытягивают меня за пределы человеческих пропорций. Мои руки и ноги трескаются и превращаются в массивные когти, каждый коготь – чёрный кристаллический кинжал, способный крошить камень.
Крылья вырываются у меня из-за спины, разбрызгивая кровь, которая мгновенно испаряется в пылу моего превращения. Они раскрываются, огромные перепонки, поддерживаемые шипами из хрустальной чешуи, расправляются достаточно широко, чтобы весь двор погрузился в тень от Кровавой луны над головой.
По мере того, как трансформация завершается, боль отступает, сменяясь потоком ощущений, настолько сильных, что я почти теряюсь в них. Запахи, о существовании которых я и не подозревал, наполняют мои ноздри. Звуки, недоступные слуху вампиров, достигают моих ушей. Моё зрение обостряется, цвета приобретают такие размеры, что мне не хватает слов, чтобы описать их.
И сила. Боги, какая сила.
Магия течёт сквозь мою драконью форму подобно электричеству, пока я не чувствую, что могу разорвать Серебряные Врата на части одной лишь мыслью.
Я выпрямляюсь в полный рост, возвышаясь над внутренним двором, по меньшей мере, на пятьдесят футов. Чешуя из чёрного хрусталя покрывает каждый дюйм моего массивного тела, улавливая багровый свет и отражая его гранями тёмно-фиолетового и полуночно-синего цветов. Когда я выдыхаю, из моих ноздрей вырывается пар, воздух вокруг меня раскаляется.
Уильям и Кассиэль смотрят на меня снизу вверх, на мгновение ошеломлённые, несмотря на то что знали, что сейчас произойдёт. С этой высоты они кажутся такими хрупкими, такими маленькими. Драконьи инстинкты, которые переполняют мой разум, подсказывают, как легко я мог бы стереть эту Академию в порошок.
Крик эхом разносится по двору. Затем ещё один. И ещё. Через несколько мгновений вся академия оглашается криками ужаса и тревоги. В окнах по всей стороне Серебряных Врат загораются огни, когда студенты и персонал просыпаются от шума.
Уильям делает шаг вперёд, на этот раз пряча лезвие за пояс штанов, и поднимает руки, под которыми вспыхивают руны. Тёмная энергия потрескивает между его пальцами, и резким движением он посылает в фонтан заряд разрушительной магии. Камень взрывается, вода разбрызгивается во все стороны, когда древняя скульптура разлетается вдребезги.
– Что за чертовщина? – кричит он, и его голос, усиленный магией, разносится по двору. – Серебряные Врата атакованы!
Кассиэль взмывает в воздух, и его чёрные крылья описывают широкие дуги над внутренним двором. Он высвобождает свою силу, и молнии неестественного света ударяются о землю, образуя беспорядочные узоры.
Хаос, которого мы хотели, точно начался.
Студенты собираются вокруг, некоторые убегают, те, кто ищет драки, бегут к нам, и все они с широко раскрытыми глазами видят огромного дракона, возвышающегося над их двором. Профессора появляются несколько мгновений спустя, магия уже собирается вокруг их рук, когда они оценивают угрозу.
В этой форме мои мысли связны, как я и ожидал. Немного более кровожадны, что удивительно, потому что я не думал, что смогу стать ещё более жестоким. Но, думаю, место всегда найдётся.
Я реву, и от этого звука сотрясаются основания Серебряных Врат. Окна дребезжат в своих рамах, камень трескается, и несколько студентов падают на колени, зажимая уши руками. Необузданная мощь этого звука вибрирует в моей массивной груди и эхом разносится по территории академии.
Профессор Винтерс атакует первой, выпуская град ледяных копий мне в бок. Я отбиваю их в воздухе массивной когтистой рукой, и лёд разбивается о мою хрустальную чешую, не оставляя даже царапины.
Уильям перехватывает следующую атаку, огненное заклинание профессора Моро, которое он впитывает в свои магические щиты, прежде чем направить его в пустую часть двора. Во всем этом хаосе никто не видит, что защищает меня.
– Отставить! – кричит профессор Вейн собравшимся сотрудникам, хотя в её ладонях потрескивает связующее заклинание. – Подождите директора!
Конечно, это именно то, чего мы хотим. Но я не могу сделать вид, что жду. Я описываю хвостом низкую дугу, осторожно, чтобы не столкнуться с настоящими студентами, но достаточно близко, чтобы они в ужасе отпрянули назад. Каменная скамья, с которой он сталкивается, рассыпается в пыль, а куски разлетаются во все стороны.
Кассиэль ныряет и переключается между заклинаниями по мере того, как всё больше профессоров присоединяются к битве, его сила отражает атаки, но никогда не касается персонала напрямую. Это хрупкий баланс – создавать хаос, не причиняя реального вреда, казаться угрожающим, никого не убивая.
Студенты, как и ожидалось, проявляют агрессию, вызывая ещё большую неразбериху и хаос. Летят заклинания, большинство из которых перехватываются Уильямом или Кассиэлем, а те немногие, что долетают до меня, отскакивают от моих хрустальных чешуек, не причиняя вреда.
Где, чёрт возьми, Блэкридж?
Он уже должен был появиться, привлечённый беспрецедентным хаосом в своих владениях. Я осматриваю растущую толпу в поисках его характерной фигуры, но не вижу никаких признаков его присутствия.
Вместо этого моё внимание привлекает что-то другое. Среди этих перепуганных лиц некоторые студенты стоят особняком – более спокойные, расчётливые, наблюдающие, а не убегающие. Их тени движутся чуть не синхронно с их телами, темнота колышется под масками, скрывающими человеческие формы.
Коллекционеры. Как и сказала Изольда, они уже здесь, внедрились в студенческую среду, и хаос, который мы устроили, дал им прекрасную возможность переехать.
Одна такая фигура отделяется от толпы и скользит к главному зданию, куда ушла Изольда. Затем другой, направляющийся к восточной границе. Третий приближается к библиотеке, его движения небрежны, но цель очевидна.
Они делают свой ход.
Мне нужно предупредить Уильяма и Кассиэля, но в этой форме я не могу говорить по-человечески. Мой единственный выход – драконий рёв огня, направленный на лазутчиков, а не в небо. Уильям вскидывает голову, следя за моим взглядом, направленным на агентов по сбору платежей, которые теперь занимают свои позиции.
В его глазах появляется понимание. Резким жестом подозвав Кассиэля, он покидает свою позицию рядом со мной и бросается к ближайшему лазутчику, вокруг его рук сгущается тьма.
Кассиэль резко накренился, складывая крылья, и устремился к другой теневой фигуре. Кассиэль нанёс удар, в его руке материализовался клинок из чёрного света и вонзился в грудь существа.
Внутренний двор погружается в новый хаос, когда профессоры понимают, что столкнулись с многочисленными угрозами. Защитные и наступательные заклинания летят во все стороны, заставляя студентов реагировать более яростно, чтобы остаться в живых.
В суматохе я замечаю ещё больше лазутчиков. Они повсюду, продвигаясь к главному зданию, библиотеке и восточной границе, где защита Серебряных Врат слабее всего.
Я лечу вперёд, намереваясь перехватить группу лазутчиков, направляющихся к главному зданию и местонахождению Изольды. Прежде чем я успеваю добраться до них, по двору проносится волна силы, мощная волна древней магии, которая на мгновение замораживает всех на месте.
Блэкридж, чёрт бы его побрал, наконец-то прибыл.
Он стоит у входа в главное здание, маленькая, непритязательная фигурка по сравнению со мной, которая возвышается над хаосом вокруг него. Его чёрные глаза осматривают сцену с клинической отстранённостью, отмечая дракона, сражающихся Коллекционеров, дерущихся студентов и профессоров.
И он улыбается.
Не то напряжённое, сдерживаемое выражение, которое он обычно демонстрирует, а искренняя удовлетворённая улыбка. Как будто всё, что он видит, разворачивается в точности по плану. Его пристальный взгляд встречается с моим, чёрные глаза встречаются с моими драконьими.
– Мистер Аквила. Интересно, что стало последней каплей?
Вспышки чистой ярости, которая пронзает меня, достаточно, чтобы уничтожить почти половину студентов. Но дело в том, что я не могу напасть на него. Если он решит защищаться, в чём я не сомневаюсь, он это сделает, с чем мне придётся иметь дело… кто знает? Возможно, я не умру, но буду выведен из строя, а мы ещё не закончили с этим дерьмовым шоу. Изольде нужно больше времени, особенно сейчас, когда Блэкридж здесь.
Он делает шаг вперёд, его сила видна как волна жара вокруг него. Но он не прекращает драку.
Уильям и Кассиэль отделены от меня потоком сражающихся, и им приходится иметь дело с Коллекционерами в своих районах. Кассиэль снова поднимается в воздух, и его крылья несут его к группе, пытающейся добраться до восточной границы. Уильям исчезает в толпе и через несколько мгновений появляется снова возле библиотеки, где трое лазутчиков проводят какой-то ритуал.
Я остаюсь во дворе, глядя на Блэкриджа через пустующее пространство, и, взмахивая крыльями, парю в нескольких футах от земли. Он должен знать, что мы делаем. В данный момент он не может этого не знать. Он приближается без страха, по-видимому, его не волнует ни моя массивная фигура, ни исходящая от меня мощь.
– Преднамеренная попытка отвлечь внимание, что означает, что мисс Морворен, вероятно, делает что-то, с чем она не в состоянии справиться.
Низкое рычание зарождается в моей груди, пар вырывается из моих ноздрей, когда моя температура повышается от гнева. Улыбка Блэкриджа становится чуть шире.
– Где она? – внезапно спрашивает он, хотя по его тону можно предположить, что он уже знает ответ.
Мой яростный рёв сотрясает двор, камень трещит под моими когтями, когда я приземляюсь, возвышаясь над ним. Я наклоняю голову и выдыхаю струю дыма, выходящую из моего носа, ему в лицо. Блэкридж не вздрагивает, не отступает, просто поднимает руку. Сила, которая поражает меня, древняя, холодная и совершенно неумолимая. Это не останавливает моё продвижение, но замедляет меня.
– Я восхищён вашей стратегией, – говорит Блэкридж всё так же непринуждённо, несмотря на огромные усилия, которые он, должно быть, прилагает, чтобы удержать меня. – Использовать дракона как отвлекающий манёвр, пока Сангвинарх пытается узурпировать контроль над моей академией. К сожалению, я уже видел, как этот план выполняется, и результаты были такими же разочаровывающими. У неё ничего не получится. Контрольная комната подчиняется только мне.
Теперь как вам, так и ей, когда ваша связь так крепка.
Он улыбается, когда понимает мои мысли. Или, может быть, он их слышит. Я снова громко рычу и подаюсь вперёд, из моего рта вырывается огонь.
Блэкридж исчезает за мгновение до того, как залп долетел бы до него, и вновь появляется в нескольких метрах от него, выражение его лица не меняется, несмотря на то что он чуть не промахнулся.
– Я знал, что ты будешь вдохновлять, мистер Аквила, – он бросает взгляд на главное здание, затем снова на меня. – Я должен позаботиться о мисс Морворен, пока она не повредила что-нибудь невосполнимое. Думаю, Коллекционеры займут тебя и твоих спутников.
Как будто он знал что-то, чего не знали мы, новая волна лазутчиков врывается во двор, прорывается сквозь защиту и окружает меня, прежде чем я успеваю снова взлететь.
Блэкридж поворачивается к главному зданию, явно беспечный.
– Постарайся выжить, мистер Аквила. Тебе ещё предстоит сыграть свою роль в том, что произойдёт.
Я поднимаюсь с земли, оставляя Коллекционеров и драку позади.
Мне нужно связаться с Изольдой. Сейчас. Пока не стало слишком поздно.
С рёвом, от которого разлетаются стекла по всему двору, я расправляю крылья, ловя воздух с багровым оттенком. Несколько Коллекционеров попадают под перекрёстный огонь, сгорают изнутри, их крики эхом разносятся по академии, как предсмертный звон предупреждения.
Не приближайтесь ко мне.
С этой высоты я могу в полной мере оценить царящий внизу хаос. Серебряные Врата превратились в поле битвы, профессора и студенты сражаются бок о бок с Уильямом и Кассиэлем против сил Коллекционеров, которые, кажется, растут с каждой минутой. Защита не выдержала продолжительного натиска.
Жгучая боль пронзает моё левое крыло, заклинание Коллекционера находит свою цель там, где чешуя тончайшая. Я спотыкаюсь и едва не падаю, прежде чем восстанавливаю равновесие. Рана обжигает неестественным холодом, по перепонке растекается лёд. Ещё одно заклинание попадает мне в бок, затем в хвост. Коллекционеры нацелились на меня снизу, координируя свои атаки, и, по-видимому, нисколько не удивились, обнаружив среди них дракона.
Инстинкт обрушить разрушение на нападавших переполняет меня, и я не сдерживаюсь, стараясь не задеть Уильяма и Кассиэля. Изольда никогда бы мне этого не простила. Все остальные – честная игра.
Мне нужно связаться с ней. Сейчас. Опередить Блэкриджа. Пока Коллекционеры не захватили нас полностью. Пока не стало слишком поздно для всех нас.
ГЛАВА 34
КАССИЭЛЬ
Внутренний двор – водоворот противоречивых энергий. Мои крылья бьются об окрашенный в багровый цвет воздух, унося меня над наихудшими проявлениями хаоса на уровне земли, но даже с этой точки зрения ситуация ужасна. Коллекционеры устремляются сквозь прорванные чары, как муравьи, роящиеся над упавшим фруктом, их неясные очертания сливаются в смутно напоминающие человеческие, когда они вступают в бой со всеми на своём пути.
Си-Джей, великолепный, наводящий ужас силуэт из чёрного хрусталя на фоне неба цвета кровавой луны, – их главная цель. Конечно. Он – главная награда для них. Существо, которое не должно существовать в этом мире, но существует. Они будут полны решимости добраться до него тем или иным способом. Заклинания тёмной, леденящей энергии летят на него с разных сторон. Он рычит, звук, который вибрирует до самых моих костей, и выпускает поток огня, который на мгновение сметает ряд врагов, но на смену им устремляются другие.
Внизу Уильям – вихрь тёмной магии и сверкающей стали, его движения напоминают жестокий балет, когда он пробивается сквозь ряды Коллекционеров. Он сражается с ужасающей эффективностью, каждый удар точен и смертелен, но даже он подавлен численным превосходством. Руны на его коже пульсируют безумным светом, видимым даже отсюда. Он наслаждается жизнью, что видно по безумной ухмылке на его забрызганном кровью лице.
Моя битва – отчаянная попытка проредить стадо, не дать Коллекционерам полностью захватить нас. Лучи небожественного света, окрашенные золотом моего ангельского наследия и чернотой моего падения, поражают проникших, но на каждого падающего, кажется, приходятся ещё двое. Они неумолимы, движимы единственной целью, которую я почти ощущаю в воздухе, – Изольдой.
Если Дамадер появится сейчас, мы обречены. Она воспользуется этим хаосом, чтобы напасть на Изольду. Убить её, уничтожить как угрозу её Кровавой короне.
Я резко поворачиваю, ныряя к главному зданию, отражая залп тёмной энергии, направленный на моё падение. Мне нужно добраться до неё, чтобы обеспечить хоть какую-то защиту, но путь забит врагами. Битва за Серебряные Врата действительно началась, но в центре внимания находится не только Изольда.
Внезапно меня подбрасывает в воздух сила, которая ощущается как невидимая рука, сжимающая мои крылья и причиняющая им боль. Я сильно ударяюсь о землю, и удар отдаётся во всем моём теле. Прежде чем я успеваю прийти в себя, на меня надвигается Коллекционер, его призрачная фигура застывает, вдавливая меня в камень.
– Падший, – шипит он, и его голос похож на скрежет кости. – Ты составишь прекрасный гримуар знаний, доселе неизвестных учёным.
– Чёрта с два, – рычу я, сжимая в руках молнию, которая сотрёт это существо с лица земли.
С вызывающим ревом я направляю свою небожественную благодать в сокрушительный удар. Коллекционер отшатывается, его форма мерцает, и я, воспользовавшись мгновенным преимуществом, вгоняю свой клинок чёрного света в его сердце. Он растворяется в тени и пыли, но другие уже приближаются к моей позиции.
Я с трудом поднимаюсь на ноги. Двор напоминает склеп, в воздухе витает густой запах озона и пролитой крови. Си-Джей всё ещё в воздухе, но ему явно нелегко, одно крыло обледенело, что делает его движения вялыми. Уильям – размытое пятно в движении, тёмный мститель, убивающий Коллекционеров, но даже его кажущаяся бесконечной выносливость начинает иссякать.
Студенты мрут как мухи. Бенц был почти до смерти растерзан существом, связанным с Коллекционерами, которое наполовину медведь, наполовину то, чего я никогда раньше не видел и о чём не слышал.
– Мы не проиграем! – я реву и создаю круг чистой магии, который сбивает с ног нескольких существ.
Энергия, которую я высвобождаю, даёт нам мгновения, не более того. Коллекционеры отступают, их тёмные силуэты неумолимы, их голод ощутим в пропитанном кровью воздухе. Краем глаза я вижу, как Уильям падает, окружённый по меньшей мере пятью ублюдками. Он рычит от ярости, тёмная магия вырывается наружу, но этого недостаточно, чтобы вырваться на свободу. На Си-Джея нападают со всех сторон, но, похоже, их миссия – захватить, а не убить.
Отчаяние, холодное и острое, прорывается сквозь боевую ярость. Мы проигрываем.
С рёвом, который звучит так, словно доносится из глубин ада, я вижу, как Уильям поднимается из толпы нападавших.
От того, что я вижу, у меня кровь стынет в жилах. Он действительно ужасен. Вампир в нём превратился в нечто большее, что, как я могу только догадываться, олицетворяет в нём Сангвинарха.
Его кожа туго натянута на костях, руны горят зловещим светом, отбрасывающим мерцающие тени на его чудовищные черты. Его глаза – ямы с алым пламенем, а с удлинённых клыков капает чёрный ихор, который шипит там, где соприкасается с камнем. Его мускулы напряжены, а руки заканчиваются страшными когтями, которые разрывают Коллекционеров с ужасающей лёгкостью.
Это не просто вампирская ярость. Это нечто более древнее, более мрачное. Мясник из Серебряных Врат, выпущенный на свободу.
Он движется со скоростью и свирепостью, которые затмевают даже его обычную смертоносную грацию, прорываясь сквозь Коллекционеров, разрывая их на части голыми руками, их призрачные фигуры растворяются в визжащих пылинках тьмы. Он – сила природы, вихрь смерти и разрушений, и Коллекционеры, кажется, впервые колеблются.
Си-Джей, видя преображение Уильяма, издаёт гортанный рёв, бросая вызов и призывая к оружию. Он ныряет, не обращая внимания на заклинания, бьющие по его чешуе, и тяжело приземляется во внутреннем дворе, от его удара сотрясаются сами основания академии. Огонь вырывается из его пасти обжигающим потоком, который поглощает дюжину Коллекционеров, их крики поглощаются адом.
На мгновение кажется, что ход битвы меняется, и это возрождает мою решимость.
Вдохновлённый их необузданной мощью, я снова бросаюсь в бой, мои крылья отбивают бешеный ритм на фоне неба, залитого кровавой луной. Небожественный свет, который теперь горит с такой интенсивностью, подпитываемый отчаянием, струится из моих протянутых рук, каждый луч находит свою цель, каждый удар бросает вызов наступающей тьме.
Внутренний двор – симфония разрушения. Драконий рёв Си-Джея смешивается с гортанным рычанием Уильяма и предсмертными воплями Коллекционеров. Огонь и тени танцуют на древних камнях, Кровавая луна свидетельствует о нашей отчаянной позиции.
Но даже несмотря на их трансформированную мощь, количество Коллекционеров просто ошеломляет. Это поток, нескончаемый поток тёмных фигур. На каждого, кого мы уничтожаем, появляются новые, их формы возникают из воздуха, привлечённые запахом власти и крови.
Я сражаюсь с холодной яростью, моё ангельское наследие и падшая благодать сливаются в смертельную комбинацию. Мой клинок чёрного света рассекает воздух, рассекая призрачные конечности, рассеивая тёмные энергии. Но битва берёт своё. Мои резервы истощаются, мои крылья болят с каждым ударом, а на языке ощущается острый металлический привкус моей собственной крови.
Меня охватывает леденящее предчувствие, холоднее, чем прикосновение любого Коллекционера. Это не просто битва за Серебряные Врата. Это первый залп войны, которая определит судьбу гораздо большего, чем просто Изольда.
Мои мышцы наливаются тяжестью, когда я поворачиваюсь, подняв клинок, чтобы защититься от существа, появившегося у меня за спиной. Но что-то в её глазах заставляет меня остановиться. Она улыбается, и так безмятежно, как будто вокруг нас не бушует кровавая битва. Она обходит меня стороной и практически скользит по двору, в то время как я всё ещё застываю на месте. Мои глаза следят за ней, а затем меня отбрасывает назад, я падаю на пропитанную кровью землю и ломаю крылья в разных местах. С криком агонии я пытаюсь отдышаться, когда надо мной снова проносится тень, замораживая меня, лишая возможности двигаться, кроме как дышать.
