Текст книги "Тёмная судьба (ЛП)"

Автор книги: Ив Ньютон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

– Послание? – спрашиваю я.

– Он восстанавливает контроль, – объясняет Уильям. – Показывая нам и всем остальным, кто смотрит, что он по-прежнему главный в Серебряных Вратах.

– И что мы – его фигуры, которые он может передвигать по доске, – мрачно добавляет Си-Джей.

Тяжесть этого давит на меня. Да, мы могущественны, но всё ещё ограничены силами, находящимися вне нашего непосредственного контроля. Битва с волками была стычкой, а не войной.

– Итак, мы соблюдаем комендантский час? – спрашиваю я, уже раздражаясь из-за этого ограничения.

– Пока что, – говорит Кассиэль. – Мы расставляем приоритеты, в чем нам сражаться. И сегодня наша задача – сделать так, как он говорит.

– И поесть, – Уильям протягивает руку, его глаза горят с такой силой, которая не имеет ничего общего с гневом.

Я принимаю её без колебаний, погружая свои клыки в его плоть. Его кровь наполняет мои чувства, сильная и жизненная, наполненная отголосками его воскресшей жизни и тёмной силой рун, которые теперь пульсируют под его кожей. Это крепкий коктейль, и я пью его большими глотками, чувствуя, как ко мне возвращаются силы.

Си-Джей и Кассиэль наблюдают за происходящим, и между ними возникает молчаливое взаимопонимание. Атмосфера в нашем дворе меняется, укрепляясь. Блэкридж, возможно, и способен контролировать нас как студентов, но он недооценивает те связи, которые мы создаём.

Узы крови, желания и непокорности.

ГЛАВА 27

СИ-ДЖЕЙ

Я просыпаюсь, а голова Изольды лежит у меня на груди, её волосы цвета воронова крыла струятся по моей коже, как жидкая тьма. Мы лежим, прижавшись друг к другу, на её кровати, Уильям растянулся с другой стороны от неё, одной рукой властно обнимая её за талию. Кассиэль сидит на подоконнике, полураскрыв крылья, и молча наблюдает, как рассвет разгорается над Серебряными Вратами.

После объявления Блэкриджем комендантского часа мы все проигнорировали его бредни о раздельных комнатах. Я ни за что не оставлю Изольду одну после нападения оборотня. Уильям явно чувствовал то же самое, несмотря на то что это была его комната, и Кассиэль тоже... ну, падший может ходить, где ему заблагорассудится.

– Ты думаешь слишком громко, – шепчет Изольда, касаясь губами моей груди.

– Прости, – шепчу я, гладя её по волосам. – Спи дальше.

– Не могу, – она поднимает голову. – Слишком голодна.

Что-то изменилось в том, как она это произносит, что-то хищное, чего не было раньше. Я чувствую, как Уильям шевелится рядом с ней, мгновенно насторожившись, несмотря на то что несколько мгновений назад казался крепко спящим.

– Питайся от меня, – предлагаю я, уже наклоняя голову, чтобы обнажить шею.

Она движется с поразительной скоростью, вонзая клыки в мою плоть прежде, чем я успеваю сделать ещё один вдох. Связь между нами становится горячей и яркой. Мои драконьи отметины горят у меня под кожей, когда она втягивает мою кровь в рот. Но на этот раз всё по-другому. Она берёт больше, пьёт глубже, с интенсивностью, граничащей с отчаянием.

– Изольда, – бормочу я, мой член полыхает, когда её рука опускается и крепко сжимает его.

Она погружена в неистовство кормления, усиливая давление на мой член с каждым толчком, пока не начинает грубо насаживаться на меня.

– Чёрт, – стону я и кончаю ей на руку.

Она с видимым усилием отстраняется, моя кровь пачкает ей губы и подбородок.

Уильям мгновенно оказывается позади неё, вгоняя свой член в неё с такой бешеной скоростью, что она задыхается, а затем стонет, когда он попадает в нужное место.

– Чёрт, – кричит она. – Ещё, – она размазывает моё семя по моей груди, когда её рука тянется ко мне. Я оттаскиваю её от Уильяма, игнорируя его протесты.

– Ложись, – говорю я ему и сажусь, усаживая Иззи на него сверху. Она насаживается на его член, скачет на нём, её сиськи подпрыгивают, когда я вытираю большую часть своего семени, а затем толкаю её вперёд. Мои пальцы скользят по её задней дырочке, и она напрягается, замирая на мгновение.

– Расслабься, моя сладкая. Я же говорил тебе, что хочу завладеть каждой твоей дырочкой.

– Да, – выдыхает она и немного расслабляется, когда я провожу пальцами по её заднице.

Она прижимается ко мне, побуждая меня двигаться дальше. Я не тороплюсь, обводя её узкую дырочку мокрыми от семени пальцами, чувствуя, как она расслабляется и открывается для меня.

– Вот так, моя сладкая, – бормочу я, медленно вводя в неё палец. Она стонет, прижимаясь ко мне спиной, вводя мой палец глубже. Я нежно ласкаю её, чувствуя, как её тело приспосабливается к вторжению. Когда она готова, я добавляю второй палец, раздвигая, чтобы растянуть её ещё больше.

Дыхание Изольды прерывается, её тело на мгновение напрягается, прежде чем она снова расслабляется, отталкиваясь от моей руки. Её стоны становятся громче, настойчивее. Уильям входит в неё, подстраиваясь под ритм моих пальцев в её заднице.

– Ещё, – выдыхает она. – Си-Джей, пожалуйста.

Я вынимаю пальцы и прижимаю головку члена к её заднице. Она нетерпеливо отталкивается, но я крепко держу её за бёдра, контролируя темп.

– Медленно, – бормочу я, осторожно продвигаясь вперёд. Она тугая, чертовски тугая, но она принимает меня дюйм за дюймом, её тело раскрывается, когда я вхожу в неё. После того, что кажется блаженной вечностью интенсивного давления и обжигающего жара, я погружаюсь глубоко в её задницу. Изольда издаёт низкий, гортанный стон, её тело дрожит от интенсивности ощущений. Я замираю, позволяя ей привыкнуть к полноте, к вторжению.

В глазах Уильяма светится дикое вожделение и что-то более первобытное. Он крепко держит её за талию, его пальцы впиваются в её нежную плоть, когда он грубо входит в неё. Я подстраиваюсь под его ритм, мои бёдра отводятся назад, а затем подаются вперёд, погружаясь в неё всё глубже с каждым размеренным движением.

Стоны Изольды переходят в крики удовольствия, её тело извивается между нами, когда она принимает всё, что мы ей даём. Её руки сжимают грудь Уильяма, ногти впиваются в его кожу. Зрелище того, как она берёт оба наших члена, словно создана для этого, почти невыносимо.

– Чёрт, Изольда, – рычу я. – С тобой так чертовски хорошо.

Она поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня, её глаза сияют серебристым светом, губы приоткрыты в экстазе.

– Сильнее, – требует она, и в её голосе слышны сила и потребность. – Трахай меня сильнее, Си-Джей.

Я увеличиваю темп, прижимаясь к ней бёдрами, и с каждым толчком погружаю свой член глубоко в её попку. Уильям подстраивается под мой ритм, его толчки становятся всё более резкими, более требовательными. Крики удовольствия Изольды наполняют комнату, её тело дрожит от интенсивности нашего совместного нападения.

Кассиэль наблюдает за нами со своего насеста, его глаза горят голодом, который невозможно игнорировать. Я чувствую на себе его пристальный взгляд. Он медленно встаёт, его крылья исчезают, когда он приближается к кровати, и снимаются, когда он подходит ближе. Он опускается на колени на кровати рядом с Изольдой, его рука запутывается в её волосах, когда он поворачивает её лицо к себе. Она жадно открывает рот, не сводя с него глаз, когда он вводит свой член между её губ. Вид того, как она обхватывает его, как её рот растягивается, чтобы принять его размер, вызывает во мне вспышку вожделения. Мой оргазм нарастает, давление в основании позвоночника усиливается.

– Чёрт, – я начинаю стонать, моё тело напрягается, когда я пытаюсь сдержать надвигающуюся волну оргазма. Изольда стонет вокруг члена Кассиэля, и от вибрации по его телу пробегает дрожь. Его крылья внезапно расправляются, чёрные перья шелестят, когда он издаёт низкий рык удовольствия.

Руки Уильяма сжимаются на талии Изольды, его тело выгибается ей навстречу, приближаясь к кульминации. Он стискивает зубы, сдерживаясь, пока Изольда не достигает своего пика. Её тело содрогается между нами, когда её охватывает оргазм. Это ощущение доводит нас с Уильямом до предела. Я кончаю жёстко, мой член пульсирует глубоко в её заднице. Уильям следует за мной, его тело дрожит от интенсивности оргазма, он изливает себя в её киску.

Я выхожу из неё, прерывисто дыша, и подставляю её задницу Кассу.

– Возьми её так. Наслаждайся каждой её частичкой.

Глаза Касса расширяются, но он отрывается от её губ и нетерпеливо приближается к ней сзади.

Изольда дрожит, когда Кассиэль сменяет меня, его сильные руки сжимают её бёдра, когда он медленно входит в неё. Он более нежен, чем я, но напряжённость в его глазах ни с чем не спутаешь. Изольда толкается в ответ, подталкивая его глубже, её тело уже привыкло к вторжению.

Уильям притягивает Изольду к себе, завладевая её ртом в глубоком, страстном поцелуе. Его руки блуждают по её телу, обхватывая груди и пощипывая соски, прежде чем скользнуть вниз, туда, где их тела соединяются. Он обводит большим пальцем её клитор, доставляя ещё больше удовольствия её и без того чувствительному телу.

Кассиэль широко расправляет крылья, отбрасывая тень на всех нас, когда он сосредоточенно двигается. Его движения длинные и уверенные, вырывающие у Изольды стоны, которые Уильям жадно проглатывает.

Изольда прерывает поцелуй Уильяма, хватая ртом воздух.

– Ещё, – умоляет она, глядя на Кассиэля пьяными от похоти глазами. – Дай мне ещё.

Кассиэль подчиняется, его бёдра резко подаются вперёд, когда он погружается глубоко в её хорошо смазанный задний проход. Его крылья шелестят при каждом толчке, перья шевелятся в гипнотическом танце. Изольда встречает каждое его движение с жадным энтузиазмом, прижимаясь к нему, принимая его глубже.

Её тело дрожит от напряжения, но она не отступает. Вместо этого она протягивает руку, находит мою, вплетает пальцы в мою ладонь и притягивает меня ближе. Я чувствую, как её сила пульсирует у неё под кожей, в ритме, который соответствует движениям бёдер Кассиэля.

– Укуси меня.

Я двигаюсь, не задумываясь. Мои губы прижимаются к её губам, пробуя их на вкус. Её рука находит мой член, который уже снова стал твёрдым, несмотря на недавнюю разрядку. Она поглаживает меня в такт движениям Кассиэля, её хватка крепкая и уверенная.

Прерывая поцелуй, я провожу губами вниз по её шее, чувствуя, как учащается пульс под моим языком. Я добираюсь до её ярёмной вены и нежно прикусываю, оставляя на ней метку. Она стонет, её тело содрогается в конвульсиях, когда её охватывает новый оргазм.

Кассиэль рычит, его крылья широко раскрываются, когда он сильно кончает, заполняя её попку. Он медленно выходит, его дыхание прерывистое, когда он падает и смотрит, как я питаюсь от неё.

Её кровь, сладкая и густая, придаёт мне сил, и я крепко сжимаю её, углубляя укус, пока она не выкрикивает моё имя. Отстраняясь с улыбкой, я бормочу:

– Вот и всё, моя сладкая. Прокричи моё имя.

Она улыбается, тяжело дыша.

– Я хочу гораздо большего, – но затем её лицо становится серьёзным. – Но я боюсь, что становлюсь именно такой, какой они хотят меня видеть.

– Нет, – тут же отвечает Уильям. – Ты становишься тем, чего они боятся. Чем-то неподвластным их контролю.

– Тот факт, что твоя сила растёт так быстро, доказывает, что ты не просто ещё одна кандидатка для их ритуала. Ты – нечто совершенно иное, – добавляю я.

– Что-то, чего они не ожидали, – соглашается Кассиэль.

Изольду это, похоже, не убедило.

– Или то, что они выращивали из поколения в поколение. Вы видели статую моей прабабушки. Это не совпадение.

– Может, и нет, – соглашаюсь я. – Но это не значит, что ты должна следовать по пути, который они проложили.

Она испытующе смотрит мне в глаза.

– А что насчёт тебя? Теперь, когда Уильям и Кассиэль знают, кто ты такой?

Я напрягаюсь, мои отметины заметно пульсируют под кожей при этом напоминании. Моё драконье наследие, тайна, которую я хранил, теперь известна всей нашей разношёрстной группе.

– Что с этим? – спрашиваю я, защищаясь.

– Не прикидывайся дурачком, – говорит она, протягивая руку, чтобы провести пальцем по одному из знаков на моём предплечье. – Это многое меняет.

– Ничего не изменилось, – говорит Уильям, удивляя меня своей поддержкой. – За исключением того, что всё больше деталей встают на свои места.

– Например, почему для ритуала Кровавой короны требуется кровь дракона, – говорит Кассиэль. – Теперь все детали сходятся более чётко.

Я качаю головой, всё ещё чувствуя неловкость от разоблачения.

– Если тот Охотник нашёл меня, придут другие. Мы не можем позволить этому помешать тому, что важно. Они – комары, которые ждут, когда их раздавят, только их высокомерие не делает их осторожными.

– Да, того ты прикончил довольно умело, – говорит Уильям. – Я действительно люблю кровавые смерти.

– Будет ещё, – мрачно говорю я, игнорируя его.

– Сколько? – спрашивает Кассиэль.

Я пожимаю плечами.

– Трудно сказать. Они восстанавливают численность с тех пор, как мой отец уничтожил большинство из них много лет назад. Может быть, пять. Может быть, пятьдесят.

– Чёрт, – бормочет Изольда. – Как будто Коллекционеров недостаточно.

– Охотники – это моя проблема, – настаиваю я. – Я могу с ними справиться.

– Нам нужна стратегия взаимодействия с Охотниками, которая не подвергала бы тебя риску разоблачения перед Серебряными Вратами, – заявляет Кассиэль. – Твоё драконье происхождение должно оставаться тайной как можно дольше. Предполагается, что тебя здесь не должно быть. Это создаст тебе больше проблем, чем мы сможем эффективно решить.

– Знаю, – выдавливаю я из себя. – Вот почему я никому не говорил.

Изольда снова сжимает мою руку, успокаивая меня.

– Мы знаем. Но мы четверо – это стратегия. Мы справляемся со всем вместе. Даже с этим.

– Двор, – говорит Уильям. – Связанный кровью и властью.

– Но ещё не связанные официально, – уточняет Кассиэль. – Такие ритуалы требуют подготовки, особенно учитывая наше уникальное сочетание натур.

Изольда медленно кивает.

– Тогда двор без церемоний. Пока.

– Пока, – соглашаюсь я, и что-то защитное и собственническое поднимается во мне при мысли о том, что я формально связан с ней, со всеми ними, так, что это выходит за рамки обычных отношений.

Внезапное покалывание в основании черепа прерывает мои мысли. То же чувство, что было у меня перед появлением Охотника. Но теперь оно стало сильнее, настойчивее.

– Си-Джей? – спрашивает Изольда, заметив моё внезапное напряжение.

– У нас компания, – говорю я, уже вставая с кровати и протягивая руку за своей одеждой. – Ещё Охотники. По крайней мере, трое, проверяют границы.

Уильям мгновенно оказывается на ногах, полностью одетый за считанные секунды.

– Откуда ты знаешь?

Я стучу себя по виску.

– Я чувствую их. Странную магию. Помогает не погибнуть.

Крылья Кассиэля распахиваются, выражение его лица становится суровым.

– Где именно?

– У восточной границы, – отвечаю я, натягивая ботинки. – Рядом с домом старого садовника.

– Это самое слабое место в защите Серебряных Врат, – подтверждает Уильям. – Там, где она самая старая и за ней меньше всего ухаживают.

– Конечно, – бормочу я. – У этих ублюдков талант находить уязвимые места.

Изольда встаёт.

– Я иду с вами.

– Нет, – немедленно отвечаю я, и в то же время Уильям говорит:

– Ни в коем случае.

Она сердито смотрит на нас обоих.

– Я не спрашивала вашего разрешения.

– Изольда, – говорит Кассиэль, его голос мягче, чем у нас, но не менее твёрдый. – Охотники нацелились именно на Си-Джея. Твоё присутствие усложнит ситуацию.

– Усложнит? – недоверчиво повторяет она. – Я чёртов Сангвимонарх. Я могу помочь.

– Ты также единственный человек, за которым Коллекционеры точно следят, – отмечаю я. – Если они увидят, что ты общаешься с Охотниками из другого мира, это может усугубить ситуацию. Нам не нужно, чтобы кто-то знал, что люди из другого мира разгуливают здесь, пытаясь убить вампиров и других сверхъестественников.

Она открывает рот, чтобы продолжить спор, но Уильям перебивает её.

– Он прав. Как бы мне ни было неприятно это признавать.

– И что, я просто буду сидеть здесь и вышивать, пока вы трое убегаете драться? – спрашивает она.

Я фыркаю.

– Боги, ты говоришь прямо как моя мать.

Она моргает и поджимает губы.

– Я приму это как комплимент, учитывая, что она родила тебя.

– О, пожалуйста. Это огромный комплимент.

Мы улыбаемся друг другу, и я придвигаюсь ближе к ней, обхватывая её лицо ладонями.

– Мы разберёмся с Охотниками. Береги себя. Пожалуйста.

Её взгляд слегка смягчается.

– Отлично. Но если вы не вернётесь через час, я приду за вами. За всеми вами.

– Вполне справедливо, – соглашаюсь я, быстро и крепко целуя её в губы. Вкус моей крови всё ещё ощущается там, медный и волшебный.

Она кивает, затем поворачивается, чтобы поцеловать Уильяма и Кассиэля, молчаливо подтверждая нашу необычную связь.

– Не умирайте, – приказывает она нам всем. – Блэкридж устроит истерику.

Я прищуриваюсь от её слов.

– Блэкридж. Он наверняка знает, что Охотники прячутся на границе его академии?

Кассиэль кивает в знак согласия.

– Вполне вероятно. Его осведомленность об Охотниках может быть ещё одной проверкой, ещё одной манипуляцией.

Выражение лица Уильяма мрачнеет.

– Для него всё – испытание. Грёбаный мудак.

Я щёлкаю костяшками пальцев, готовясь к предстоящей схватке.

– Тогда давайте покажем этим Охотникам и Блэкриджу, что происходит, когда они сталкиваются не с теми вампирами... и падшим ангелом.

Когда я покидаю Изольду, какая-то часть меня знает, что она долго не усидит на месте. Но я не могу думать об этом прямо сейчас. Мы быстро идём по тёмным коридорам Серебряных Врат, стараясь держаться в тени, чтобы избежать нежелательного внимания. Восточная граница пустынна, старый коттедж садовника маячит вдалеке, словно призрак из забытых времен.

Покалывание в основании моего черепа усиливается, подтверждая, что мы движемся в правильном направлении.

– Они близко, – бормочу я, мои чувства обострены.

– С чем именно мы столкнулись? – спрашивает Кассиэль, когда мы пересекаем окутанные туманом земли. – Каковы их умения?

– Охотники используют заимствованную магию, – объясняю я. – Они люди, но разработали оружие и методы, специально предназначенные для выслеживания и уничтожения сверхъестественных существ. До недавнего времени они не могли сдержать драконов, но те нашли способ и захватили мою маму. Мой отец уничтожил их.

– Так, это месть?

– Вполне. Они не остановятся, пока либо не заполучат меня, либо снова не превратятся в ничто.

– У кого именно они заимствуют магию? – спрашивает Уильям, не сбавляя шага.

– От всех и каждого. Раньше это были просто ведьмы, но теперь… они играют грязно.

– Значит, они кучка извращённых лицемеров? – спрашивает Уильям. – Нет ничего, что я ненавидел бы больше, чем лицемерие. Слабости?

– Они всё ещё люди. Убей их, и они останутся мёртвыми.

– Достаточно просто.

Мы доходим до границы территории Серебряных Врат, где тщательно ухоженный ландшафт уступает место более дикой растительности. Заброшенный коттедж садовника с тёмными окнами наводит на мрачные мысли. За ним лежит восточная граница, отмеченная не чем иным, как изменением качества воздуха, мерцанием, видимым только сверхъестественным глазам.

Три фигуры исследуют эту границу светящимися инструментами и шепчут заклинания.

– Там, – бормочу я, приседая за сучковатым дубом. – Трое охотников, как я и предполагал.

Кассиэль и Уильям стоят по бокам от меня, их инстинкты делают их скрытными, несмотря на их силу. Мы наблюдаем за работой Охотников, их движения методичны и отработаны.

– Они используют какой-то резонансный детектор. Он может определять слабые места в магических барьерах.

Покалывание в основании моего черепа усиливается.

– По моей команде, – шепчу я, чувствуя, как удлиняются мои клыки и когти. – Три... два... один... сейчас.

Мы выскакиваем из укрытия со сверхъестественной скоростью, преодолевая расстояние до Охотников прежде, чем они успевают заметить наше присутствие. Уильям первым достигает цели, протягивает руки, и поток тёмной энергии останавливает Охотника на полпути. Крылья Кассиэля распахиваются, когда он бросается на крайнего справа Охотника, чёрные перья блестят в лучах раннего солнца.

Я иду прямо к лидеру, высокой женщине с лицом, испещрённым ритуальными шрамами. Она поворачивается как раз вовремя, чтобы отразить мою атаку, поднимая светящийся клинок, который гудит от смертоносной энергии.

Я уклоняюсь от её первого удара и отвечаю ударом своих когтей. Они цепляются за её руку, разрывая защитную ткань пальто, оставляя на моей коже кровь, которая обжигает.

Она не вздрагивает, не показывает боли. Типичный стоицизм охотника. Её клинок снова взмахивает, быстрее, чем позволяют человеческие рефлексы. Я уворачиваюсь, но недостаточно быстро, чтобы избежать неглубокого пореза на груди. Рана обжигает, как кислота, лезвие явно зачаровано, чтобы нанести максимальный урон сверхъестественной плоти.

– Чёрт, – рычу я и начинаю новую атаку.

На другой стороне поляны Уильям полностью обездвижил своего Охотника, из носа, ушей и глаз мужчины сочится кровь, поскольку сила Уильяма захватывает его изнутри. Противник Кассиэля защищается, отступая от безжалостной атаки падшего ангела, крыльев тени и света.

Лидер видит, что её товарищи проигрывают, и меняет тактику. Она достает из-под плаща маленький светящийся шар и разбивает его о землю. Золотой свет вырывается наружу, ударная волна магии разрушает пограничные чары и отбрасывает нас всех назад.

Я быстро прихожу в себя и бросаюсь к ней, но она уже отступает, двигаясь с удвоенной скоростью к границе. Используя свою вампирскую скорость, я бросаюсь за ней, хватаю её и оттаскиваю назад, впечатывая в ближайшее дерево.

Её спина неестественно прогибается, и она оседает.

Пленённый Уильямом Охотник бьётся в конвульсиях, изо рта у него идёт пена, когда тёмная энергия поглощает его. Цель Кассиэля пытается убежать, но точно нацеленный шар золотисто-чёрного света ударяет его в спину, заставляя рухнуть на землю, корчась в агонии, прежде чем он замирает.

Я снова швыряю лидера о дерево, чувствуя, как хрустят кости под моими руками. Она задыхается, изо рта у неё течёт кровь, но взгляд остается вызывающим.

– Ты не можешь убить нас всех, мерзость, – выплевывает она. – Придут ещё. Мы не остановимся, пока ваш вид не будет стёрт с лица земли.

Я наклоняюсь, обнажая клыки.

– Как когда-то вас уничтожил Константин Аквила? – резким движением я сворачиваю ей шею. Её тело обмякает, и я опускаю её на землю, на мгновение останавливаясь над ней, чтобы убедиться, что она больше не поднимется, потому что с этими придурками никогда, чёрт возьми, не угадаешь заранее.

Уильям присоединяется к нам, его глаза осматривают границу.

– Это было весело. Настоящий сеанс связи.

– По крайней мере, мы знаем, что они охотятся только за тобой, – говорит Кассиэль. – Мой единственный не беспокоился о попытке убить меня.

– То же самое, – говорит Уильям.

– Невелика милость, – бормочу я. – Они всё равно разнесут Серебряные Врата на части, чтобы добраться до меня.

– Думаю, что давно пора усилить эти защитные барьеры, – отвечает он. – Если только Блэкридж не снизил их по какой-то причине.

– Планируешь спросить его об этом?

– Нет.

– И что же тогда?

– Вернусь позже и установлю дополнительное укрепление, – говорит он.

Я киваю, и мы возвращаемся назад, оставляя павших Охотников. Я не сомневаюсь, что Серебряные Врата избавятся от них ради нас.

Когда мы возвращаемся в её комнату, Изольда меряет шагами комнату, в воздухе витает запах её беспокойства. Она останавливается как вкопанная, когда видит нас, её глаза сканируют каждого из нас на предмет травм.

– Ты в порядке? – спрашивает она напряжённым голосом.

– Замечательно, – отвечаю я, снимая окровавленную куртку. – Трое убиты. С нашей стороны серьёзных потерь нет.

Она кивает, и тревога на её лице сменяется задумчивостью.

– Значит, Блэкридж пускает Охотников практически на территорию Серебряных Врат, нацелившихся на одного из своих студентов, и ничего не предпринимает?

– Похоже на то, – говорит Уильям. – Или он проверяет способности Си-Джея. Или нас как единого целого.

– Или всё вышеперечисленное, – бормочу я. – С Блэкриджем всегда много уровней манипулирования.

– У моего отца крыша поедет, когда он услышит, что Блэкридж позволил Охотникам зайти так далеко, – бормочу я, но стараюсь не думать об этом. Я не собираюсь бежать к нему, чтобы всё исправить. К черту всё это. Блэкридж ответит передо мной и только передо мной.

Изольда встречается со мной взглядом, и между нами возникает молчаливый вопрос. Охотники представляют угрозу, но для меня они – известная величина. Коллекционеры, Дамадер, Блэкридж… они – гроза, собирающаяся на горизонте.