Текст книги "Тёмная судьба (ЛП)"

Автор книги: Ив Ньютон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

ГЛАВА 28

ИЗОЛЬДА

– Предполагается, что комендантский час закончился? – бормочу я, выглядывая в окно и видя, как студенты направляются в класс.

С тех пор как ребята вернулись с игры в героев, последние несколько часов мы спали, кормились и трахались по очереди. Наступила ночь, и занятия вот-вот начнутся. Я действительно не хочу больше ничего пропускать.

– Мы уже нарушили его, так что можем просто продолжать в том же духе. Если бы Блэкридж хотел, чтобы мы были наказаны, он бы так и сказал, но я сомневаюсь, что он хочет, чтобы мы пропускали лекции, – отмечает Си-Джей.

Я киваю и собираю свою сумку с книгами, чтобы выйти.

– С тобой всё будет в порядке? – спрашивает Кассиэль, его серебристо-голубые глаза, теперь немного похожие на мои, пристально смотрят на меня.

– Я не могу обещать, что неприятности не настигнут меня, но я не буду их искать. Это всё, что я могу сделать.

– Справедливо, – бормочет Си-Джей, целуя меня в макушку.

– Я пойду и укреплю защиту, – говорит Уильям, выходя вместе со мной.

– Может, тебе стоит поговорить с Блэкриджем о том, чтобы снова посещать лекции? – спрашиваю я его, когда мы выходим во внутренний двор.

– Возможно, но я хочу ещё немного отдохнуть. Есть вещи, которые требуют моего внимания.

Я киваю и отпускаю его после того, как он целует мои костяшки пальцев.

Шёпот крови отзывается, как только я остаюсь одна, хором голосов, которые поднимаются из глубины моего сознания.

Больше. Бери больше. Потребляй.

Я зажмуриваю глаза, но голоса продолжают звучать, громче, чем раньше. Теперь это не просто бессвязные слова, а связные мысли, настоятельные требования.

Сила растёт. Корона ждёт своего часа.

– Заткнись, – рычу я, поворачиваясь к своему первому классу. Студенты, мимо которых я прохожу, обходят меня стороной, отводя глаза. Инцидент с оборотнем укрепил мою репутацию опасного человека. Если бы они только знали.

Я проскальзываю на урок продвинутой магии крови как раз перед звонком, занимая своё обычное место в конце класса. Классная комната расположена в несколько рядов. Идеально подходит для наблюдения.

Очевидно, из-за меня.

Блэкридж ведёт этот урок, и это заставляет меня нервничать больше, чем следовало бы. Его глаза следят за каждым моим движением, пока я устраиваюсь на своём месте, доставая тетрадь и ручку. Когда наши взгляды встречаются, он не отводит взгляд, а просто делает пометку в блокноте в кожаном переплёте, лежащем у него на столе.

Внезапно я испытываю голод, острую боль, которая заставляет меня впиться ногтями в ладони. В ответ кровь начинает бурлить.

Он знает. Они все знают. Они наблюдают. Они ждут.

Я приглушаю голоса, сосредотачиваясь на Блэкридже, когда он начинает лекцию. Сегодняшняя тема: манипулирование вязкостью крови для создания барьеров и щитов.

– Кровь, при правильном контроле, может затвердевать до консистенции, сравнимой со сталью, – объясняет Блэкридж, демонстрируя небольшой пузырёк с тёмной жидкостью. Он протягивает руку, и кровь поднимается из пузырька, образуя в воздухе диск. По щелчку его пальцев диск затвердевает, превращаясь в сплошной красный щит.

– Применение требует точного контроля и значительной силы, – продолжает он. – Большинство практикующих Магию крови тратят годы на овладение этой техникой.

По моей коже пробегают мурашки, когда его взгляд снова падает на меня.

– Мисс Морворен, может быть, ты хотела бы попробовать?

Класс поворачивается и смотрит на меня. Двадцать пар глаз, полных любопытства и настороженности.

– Я никогда раньше этого не пробовала, – говорю я, и мой голос звучит твёрже, чем я себя чувствую.

– Именно поэтому это возможность для обучения, – возражает Блэкридж, жестом приглашая меня пройти вперёд. – Подойди, продемонстрируй свой текущий уровень способностей, чтобы мы могли определить базовый уровень.

Базовый уровень. Для чего? За то, что следил за моими успехами, как за лабораторной крысой?

Я неохотно встаю и выхожу перед классом. Блэкридж протягивает мне пузырёк с кровью.

– Человеческая, – объясняет он. – Начни с соединения с ней, затем попытайся придать ей простую форму диска, прежде чем сделать твёрдой.

Я беру пузырёк, откупориваю его. Меня сразу же поражает аромат, насыщенный и дразнящий. Жажда пробуждается к жизни, и голоса становятся громче.

Возьми её. Выпей её. Сделай её своей.

Я подавляю это желание, вместо этого сосредотачиваясь на уроках Уильяма. Соединяюсь, не прикасаясь. Распространяю своё сознание на кровь. Ощущаю её как продолжение себя.

Кровь поднимается из пузырька без моего сознательного приказа, скорее повинуясь моему голоду, чем моей воле. Он парит передо мной, скорее идеальная сфера, чем диск, о котором просил Блэкридж.

– Интересный выбор формы, – бормочет Блэкридж, делая ещё одну пометку. – Теперь попытайся придать ей твёрдость.

Я концентрируюсь, представляя, как молекулы крови сжимаются, соединяясь друг с другом. Сфера дрожит, затем она затвердевает снаружи и внутри. Поверхность приобретает глянцевый блеск, похожий на полированный гранат.

– Очень хорошо, – говорит Блэкридж, но я едва его слышу.

Связь с кровью открыла что-то внутри меня, канал к большей силе, чем я ощущала раньше. Сфера крови полностью затвердевает, затем меняет форму, превращаясь в сложную геометрическую фигуру с острыми краями и точными углами.

Класс удивленно перешёптывается.

– Впечатляет, – бормочет Блэкридж, но его голос звучит отстранённо.

Кровяная конструкция вращается быстрее, её края превращаются в лезвия, острия – в иглы. Это прекрасно и смертельно опасно – откликаться на что-то тёмное внутри меня, что хочет резать, причинять боль, разрушать.

– Мисс Морворен! – голос Блэкриджа вырывает меня из транса. – Держи себя в руках!

Я моргаю, осознавая, что кровавая конструкция превратилась в шипастый шар с острыми, как бритва, краями, зависший в нескольких дюймах от лица Блэкриджа. Весь класс попятился, некоторые стояли, прижавшись к дальней стене.

С усилием я возвращаю конструкцию обратно, заставляя её снова сжаться в простую сферу. Мои руки дрожат от усилий контролировать силу, бурлящую во мне.

Выражение лица Блэкриджа невозможно прочесть, когда он забирает сферу из моих рук и кладёт её обратно в пузырёк.

– Вернись на своё место, мисс Морворен.

Я подчиняюсь, чувствуя, что все взгляды в комнате устремлены на меня. Сидя, я замечаю, что Блэкридж что-то яростно пишет в своём дневнике, время от времени останавливаясь, чтобы взглянуть на меня.

Голоса в моей голове теперь неумолимы, постоянный шквал шёпота, из-за которого невозможно сосредоточиться. Я улавливаю обрывки разговоров о крови и силе, короне и древних ритуалах. Ничего из этого не имеет полного смысла, но настойчивость, стоящая за шёпотом, очевидна.

Когда наконец раздаётся звонок, я быстро собираю свои вещи, стремясь поскорее сбежать. Голос Блэкриджа останавливает меня у двери.

– Мисс Морворен, подожди, пожалуйста, минутку.

Я неохотно поворачиваюсь.

– Да, Профессор?

Он ждёт, пока другие студенты выйдут, прежде чем заговорить.

– Это была впечатляющая демонстрация подлинного таланта, хотя и вызывающая некоторое беспокойство из-за отсутствия контроля.

– Этого больше не повторится, – глухо обещаю я.

– Напротив, – говорит он, – я ожидаю, что так и будет. Твои способности развиваются быстро, возможно, слишком быстро для обычного обучения. Возможно, нам потребуется провести обследование, прежде чем разрешить тебе общаться с другими студентами.

– Что? – огрызаюсь я, свирепо хмурясь. – Вы шутите?

– Я никогда не шучу, мисс Морворен. Ты потенциально представляешь опасность для всех студентов.

Мы смотрим друг на друга. У меня нет слов. Похоже, он сказал всё, что хотел. У меня по спине пробегает холодок. Голод терзает меня сильнее, чем раньше. Использование магии на уроке только усилило его. Мои руки слегка дрожат, и я сжимаю их в кулаки, чтобы скрыть слабость.

– Ты опоздаешь на следующий урок, мисс Морворен.

Я моргаю, но принимаю это за чистую монету. Он сказал, что нам, возможно, придётся пройти обследование, поэтому, пока он не оттащит меня, брыкающуюся и кричащую, я буду вести себя как обычно. Не говоря ни слова, я выхожу из аудитории и спешу на своё следующее занятие, Теорию магии с профессором Винтерс.

Она суровая женщина с белоснежными волосами и глазами, похожими на осколки голубого стекла. С того момента, как я вхожу в её класс, её взгляд, холодный и расчётливый, прикован ко мне.

– Сегодня, – объявляет она, – мы обсудим теоретические пределы передачи силы между магическими сущностями. Когда одно магическое существо черпает силу у другого, существуют определённые ограничения, предотвращающие фатальное истощение, – продолжает Винтерс, расхаживая перед доской. – Однако некоторые редкие индивидуумы могут обойти эти естественные барьеры, привлекая больше энергии, чем это теоретически возможно, – её взгляд останавливается на мне. – Эти индивидуумы часто отличаются особыми признаками, такими как повышенная жажда власти и ускоренное развитие способностей.

Я ещё глубже вжимаюсь в сиденье, пытаясь стать невидимой.

Винтерс подходит к моему столу и слегка наклоняется.

– Мисс Морворен, ты выглядишь довольно бледной. Ты плохо себя чувствуешь?

– Я в порядке, – вру я.

– Хм, – она достаёт из кармана маленький блокнот и делает быструю пометку, прежде чем продолжить свою лекцию.

Ещё один, документирующий меня. Описывающий мои симптомы, как будто у меня новая захватывающая болезнь.

На протяжении всего урока чувство голода усиливается, появляется грызущая пустота, которая мешает сосредоточиться. К тому времени, как прозвенел звонок, мои руки заметно дрожали, а на лбу выступил холодный пот.

Коридор слегка вращается, когда я выхожу из класса. Я прислоняюсь к стене, пытаясь успокоиться. Ломка оказалась сильнее, чем я ожидала, теперь я испытываю физическую боль, а также психологическую тягу. Моё тело требует прилива сил, прилива энергии, который приходит, когда я использую свои способности.

– Иззи? Ты в порядке?

Я поднимаю глаза и вижу, что ко мне приближается Айзек, на его знакомых чертах лица читается беспокойство. Мой близнец, такой обычный по сравнению с тем, кем я стала.

– Я в порядке, – автоматически отвечаю я. – Просто устала.

Он хмурится, не купившись на это.

– Ты дерьмово выглядишь, честно.

– Спасибо за комплимент, – бормочу я, с усилием отталкиваясь от стены. – Думаю, я просто устала.

– Тогда давай я провожу тебя обратно в твою комнату, – предлагает он, беря меня за руку.

Я инстинктивно отступаю назад. Жажда слишком сильна, серебристый свет под моей кожей слишком заметен. Если он прикоснётся ко мне сейчас, он поймёт, что что-то не так.

– В этом нет необходимости, – говорю я, выдавливая улыбку. – У меня ещё одно занятие, потом я свободна. Потом я отдохну.

– Уверена? – его глаза ищут мои, и братская забота почти лишает меня самообладания.

– Положительно, – отвечаю я. – Кроме того, разве у тебя сейчас тоже нет занятий?

Айзек морщится.

– Верно. Но обещай, что отправишься прямиком в лазарет, если почувствуешь себя хуже.

– Обещаю, – легко вру я.

Айзек колеблется, затем кивает, прежде чем бросить на меня последний обеспокоенный взгляд и направиться дальше по коридору. Я смотрю ему вслед, чувствуя знакомую боль в груди. Мы были неразлучны в детстве до того, как его отправили сюда. Теперь секреты возводят между нами стены, которые выше любого физического барьера. Я тащусь на следующий урок, считая минуты до того момента, когда смогу скрыться от всех испытующих взглядов.

***

Моё последнее занятие в этот вечер – Древние тайные языки с профессором Моро, предмет, который мне обычно нравится. Однако сегодня вечером я с трудом могу сосредоточиться на Енохианских символах, которые мы должны переводить. Шёпот крови превратился в постоянный шум в моей голове, перемежаемый острыми приступами голода, которые заставляют меня впиваться ногтями в ладони до крови.

Моро, конечно, замечает, что я отвлеклась. В отличие от Блэкриджа и Винтерс, она не делает заметок и не пялится открыто. Вместо этого она кладёт мне на стол задание по переводу, которое отличается от тех, что получают мои одноклассники.

– Кое-что более подходящее для твоего продвинутого понимания, – бормочет она, проходя мимо.

Я опускаю взгляд на пергамент и замираю. Текст не на стандартном Енохианском. Это письмена, которые я видела в Святилище, древний небесный язык, который Кассиэль перевёл для нас. Отрывок о ритуалах крови и передаче силы.

Это не совпадение. Она знает о Святилище. Они все знают.

Осознание этого посылает по мне холодную волну страха. Насколько глубоко это зашло? Как долго они наблюдали за мной, ожидая, когда я узнаю, кто я такая?

Я заставляю себя перевести этот отрывок, хотя мои руки дрожат так сильно, что я едва могу держать ручку. Содержание подтверждает мои худшие опасения: в нём описываются ранние стадии трансформации Кровавой Короны, голод, всплески энергии, серебристый свет под кожей.

Когда наконец раздается звонок, я чуть не рыдаю от облегчения. Я быстро собираю свои вещи и, избегая взгляда Моро, выбегаю из класса.

Коридоры переполнены студентами, их голоса и сердцебиение создают какофонию, которая захватывает меня. Каждый толчок взывает к внутреннему голоду, обещая облегчение, если только я протяну руку и возьму то, что мне нужно.

Я проталкиваюсь сквозь толпу, опустив голову, сосредоточившись на том, чтобы вернуться в свою комнату до того, как полностью потеряю контроль.

Наконец, добравшись до своего коридора, я нащупываю ключ, руки трясутся так сильно, что я едва могу вставить его в замок. Оказавшись внутри, я захлопываю дверь и прижимаюсь к ней, подтягивая колени к груди.

Голод стал невыносимым, физическая боль, которая распространяется из глубины моего существа наружу. Серебристый свет под моей кожей беспорядочно мерцает, словно пламя, которое вот-вот погаснет. Перед глазами всё расплывается, темнеет по краям.

Питаться. Использовать. Брать. Потреблять.

Голоса оглушают, их невозможно игнорировать. Я доползаю до ванной, подтягиваюсь, чтобы посмотреть в зеркало. Мое отражение ужасает. Серебристый свет струится по моей коже причудливыми узорами, мои глаза светятся неестественно ярко, а клыки полностью выдвинулись, отвечая на отчаянный голод.

– Не кровь, – шепчу я своему отражению. – Не просто кровь. Силу. Магию.

Мне нужно использовать свои способности, чтобы справиться с нарастающим давлением, прежде чем оно съест меня заживо.

На меня накатывает волна тошноты. Я едва успеваю добежать до туалета, как меня рвёт отвратительной смесью крови и желчи. Голод усиливается, зверь терзает мои внутренности.

Мне нужно что-то. Кто-то.

Голод накатывает на меня волнами, каждая из которых сильнее предыдущей. Серебристый свет под моей кожей причиняет боль, словно электричество ищет выход.

Шёпот крови усиливается до крещендо.

Используй это. Отпусти это. Стань тем, кем тебе суждено было стать.

Из последних сил я тащусь обратно в спальню и падаю на пол рядом с кроватью, прежде чем успеваю проделать весь путь до конца. Голод поглощает все мысли, доводы рассудка, страхи. Остаётся только потребность, бездонная пустота, требующая своего заполнения.

Я не знаю, сколько времени я так пролежала, погружённая в агонию отвыкания, потея и замерзая, дрожа и содрогаясь в конвульсиях. Минуты или часы, время теряет смысл.

Когда дверь, наконец, распахивается, я едва в сознании. Сквозь затуманенное зрение я вижу, как Уильям опускается на колени рядом со мной, на его лице написано беспокойство.

– Изольда, – говорит он, и его голос звучит откуда-то издалека. – Что случилось?

– Голодна, – шепчу я. – Кровь. Сила. Страстное желание.

– Держись за меня, – приказывает он. – То, что я собираюсь сделать, причинит боль, но поможет.

Прежде чем я успеваю задать ему вопрос, он прижимает ладонь к моему лбу. Перед моими глазами вспыхивает боль, раскалённая добела и всепоглощающая. Я пытаюсь закричать, но не могу издать ни звука. Серебристый свет под моей кожей вспыхивает ослепительно ярко, затем устремляется к руке Уильяма, вытекая из меня, как яд из раны.

Эта агония превосходит всё, что я когда-либо испытывала; каждая клеточка моего тела восстаёт против извлечения. И всё же за болью скрывается облегчение, когда нарастающее давление наконец находит выход.

Лицо Уильяма искажается от напряжения, его вены темнеют, когда он впитывает избыток энергии. Руны вдоль его позвоночника освещают тёмную комнату, обрабатывая и направляя энергию, которую он забирает у меня.

Кажется, прошла целая вечность, прежде чем он убрал руку. Боль тут же отступила, оставив меня обмякшей и задыхающейся в его объятиях. Голод остался, но он притупился и снова стал управляемым.

– Ты в порядке? – хриплю я.

Он фыркает.

– Я в порядке. А ты?

– Но ты забрал мою силу.

– И теперь я чувствую, что мог бы сразиться с Блэкриджем.

Мы встречаемся взглядами.

– Не надо, – говорю я, сжимая его руку. – Я знаю, ты этого хочешь, но у него больше власти, чем у всей этой академии, вместе взятой.

Я прислоняюсь к нему, внезапно почувствовав себя обессиленной. После «откачки» симптомы исчезли, но на смену им пришла глубокая усталость.

Я смотрю на него снизу вверх, изучая резкие черты его лица, пристальный взгляд.

– Ты когда-нибудь думал, что ты король, а я просто хвостик? – тихо спрашиваю я. В этом было бы гораздо больше смысла. Он более могущественный, более подготовленный, чтобы справиться с этим дерьмом.

Его улыбка великолепна и в то же время наводит ужас.

– Иногда. Ты хочешь, чтобы я им был?

– Да.

– Лгунья, – мягко упрекает он. – Это подарок, Изольда. Возможно, опасный, но всё же подарок.

– Какой-то подарок, – бормочу я, но желание спорить покидает меня. В каком-то смысле он прав. Голод, приливы энергии, шёпот крови – всё это часть того, кем я являюсь сейчас. Бороться с этим – всё равно что бороться с самой собой.

ГЛАВА 29

ИЗОЛЬДА

– Блэкридж пригрозил, что отправит меня на обследование.

Уильям приподнимает бровь.

– О? Почему на этот раз?

– Потому что я потенциально представляю опасность для других студентов.

Он закатывает глаза.

– Он такой придурок.

– Ты мог бы сказать это ещё раз. Наверное, мне лучше уйти.

– Не думаю, что это хорошая идея, – осторожно говорит он.

– Может быть, я смогу получить больше ответов?

– Или, может быть, тебе удастся воткнуть в позвоночник ещё несколько рун.

Я содрогаюсь при мысли об этом, вспоминая ту агонию.

– Замечание принято, – я устраиваюсь поудобнее у него на груди, ощущая щекой ровный ритм его сердцебиения. – Но я не могу продолжать испытывать подобные приступы на глазах у других студентов. В конце концов, кто-то всё равно пострадает.

Он вздыхает.

– Что бы ты ни решила, мы согласимся, но мы пойдём с тобой, если ты это сделаешь.

– Не знаю, – отвечаю я, прикусывая губу. – Часть меня думает, что это может быть хорошей идеей, другая часть...

– Руны?

– Да.

– По сути, эти руны были созданы специально для меня. Теперь они на мне.

– Значит, ты не думаешь, что он попытается добиться от меня большего?

– Не могу сказать наверняка.

– Итак, мы официально ни к чему не пришли?

– Не пришли к чему? – спрашивает Касс, входя в комнату и замечая нас на полу.

Я поднимаю взгляд на приближающегося Кассиэля, его серебристые глаза мгновенно оценивают ситуацию.

– Скачки силы, – объясняю я. – Они становятся всё сильнее. Сегодня на уроке Магии крови я чуть не проткнула Блэкриджа созданной из крови конструкцией.

– Почти? – спрашивает Уильям с явным разочарованием

Кассиэль опускается на колени рядом с нами.

– Насколько тяжёлым был эпизод?

– Довольно тяжёлым, поскольку Уильяму пришлось откачать избыточную силу, – признаю я. – Я билась в конвульсиях на полу, когда он нашёл меня.

Выражение лица Кассиэля мрачнеет.

– Трансформация ускоряется. Возможно, Святилище вызвало то, к чему мы не были готовы.

– Блэкридж хочет провести обследование.

– Нет, – заявляет он, вставая. – Только не после прошлого раза.

– Это может помочь, – начинаю я, но он яростно смотрит на меня.

– Нет. И точка. Я запрещаю.

Я моргаю, а Уильям откашливается.

– Ты запрещаешь? – спрашиваю я, шокированная тем, что он может быть таким властным после всего случившегося. – Запрещаешь? – я быстро встаю, и Уильям отступает, пока не упирается спиной в стену, держась подальше от этого. Тоже хорошо. Если бы он навалился на меня, я бы оказалась с одним парнем вместо троих. – Ты ходишь по тонкой грани, Кассиэль.

Он расправляет крылья, чёрные перья встрепенулись от волнения.

– Я видел, к чему приводят обследования Блэкриджа. Я не буду смотреть, как он расчленяет тебя во имя исследований.

– Это не тебе решать, – огрызаюсь я в ответ, и серебристый свет снова начинает мерцать у меня под кожей. – Я не какая-то хрупкая вещь, которую нужно защищать.

– Ты самый важный человек в этой комнате, – возражает он, подходя ближе, несмотря на мой очевидный гнев. – Для всех нас. Если Блэкридж доберётся до тебя для обследования, нет никакой гарантии, что ты вернёшься целой и невредимой.

– А если я потеряю контроль и убью ни в чем не повинных студентов? – я повышаю голос так, что в нём дребезжат стекла. – Что тогда? Как это может кого-то защитить?

Выражение лица Кассиэля слегка смягчается, но его позиция остается твёрдой.

– Мы найдём другой способ. Техника Уильяма сработала. Мы можем справиться с эпизодами, не отдавая тебя на растерзание варварским методам Блэкриджа.

– Но сможем ли мы? – я показываю на серебристые блики, танцующие на моих руках. – Это становится всё сильнее. Что произойдёт, если Уильям не сможет всё это переварить? Что, если я причиню ему боль? Что происходит, когда я посреди лекции случайно высасываю из кого-то все соки?

В комнате воцаряется тишина. Ни у кого из них нет ответа на это, потому что они знают, что я права. Голод растёт, а скачки силы становятся всё более частыми и интенсивными. Это только вопрос времени, когда кто-то пострадает.

– Ты не пойдёшь, и это окончательно, – говорит Кассиэль, скрестив руки на груди.

– Да неужели? – я растягиваю слова. – Это мы ещё посмотрим.

– Изольда, нет! -Уильям мгновенно вскакивает на ноги и преграждает мне путь, когда я устремляюсь к двери. – Не будь опрометчивой.

– Уйди с дороги!

– Касс ведёт себя как сука. Не обращай на него внимания. Он ничего тебе не запрещает, он просто обеспокоен. Тебе не нужно ничего доказывать.

– Я и не собираюсь. Я действительно начинаю думать, что мне пора идти.

– Зачем?

– Ради моего собственного здравомыслия.

Уильям изучает моё лицо, словно что-то ищет. Что бы он там ни увидел, это заставляет его неохотно отойти в сторону.

– Тогда мы идём с тобой.

– Идём куда? – из дверного проёма доносится голос Си-Джея. Он входит, ощущая напряжение, повисшее в комнате. – Что я пропустил?

– Изольда хочет пройти обследование Блэкриджа, – говорит Кассиэль сквозь стиснутые зубы.

Выражение лица Си-Джея мгновенно становится суровым.

– Чёрта с два.

– Видишь? – я раздражённо вскидываю руки. – Именно поэтому мне нужно идти одной. Вы трое превращаетесь в чрезмерно заботливых засранцев, как только кто-нибудь предполагает, что я могу быть в опасности.

– Потому что ты в опасности! – огрызается Си-Джей, и на его лице вспыхивают желваки. – Блэкридж – не какой-нибудь доброжелательный директор, заботящийся о твоём благополучии.

– Именно поэтому мне и нужны ответы, – возражаю я. – Я устала быть пешкой в чужой игре. Если он хочет оценить меня, прекрасно. Но я хочу кое-что взамен.

– Что он может предложить такого, ради чего стоит рискнуть? – спрашивает Уильям.

– Информацию. О сделке моих родителей. О том, чего он на самом деле хочет от меня. О том, как остановить то, что со мной происходит, прежде чем я превращусь в монстра.

Шёпот крови усиливается в ответ на мои слова, хор отрицания и ободрения.

Не в монстра. В королеву. Прими это. Стань этим.

Я прижимаю ладони к вискам, пытаясь утихомирить голоса.

– Шёпот становится всё громче. Они хотят, чтобы я приняла это преображение, стала тем, кем стала Дамадер. Возможно, у Блэкриджа есть ответы на вопросы, как этому противостоять.

– Или, может быть, он захочет ускорить это, – утверждает Си-Джей, вставая рядом с Кассиэлем единым фронтом. – Ты не можешь доверять ему, Изольда.

– Я ему не доверяю, – огрызаюсь я. – Но я верю, что он не одурачит меня дважды.

Уильям пристально смотрит на меня, на его лице ясно читается противоречие.

– Если мы это сделаем, мы сделаем это на наших условиях. Мы потребуем присутствовать при всём обследовании.

– Он на это не согласится, – категорически заявляет Кассиэль.

– Тогда мы заставим его согласиться, – отвечаю я. – Я не собираюсь действовать вслепую и беспомощно. Если Блэкридж хочет сделать это обследование, он получит его при свидетелях.

Си-Джей сжимает челюсти, но я вижу, что он колеблется.

– А если он откажется?

– Тогда мы знаем, что ему есть что скрывать, помимо того, что мы уже подозреваем.

В комнате снова воцаряется тишина, пока они обдумывают это. Я практически вижу, как в их головах крутятся шестерёнки, взвешивая риски и потенциальную выгоду.

– После тебя, – говорит Уильям.

Я знала, что он сдастся первым. Он хочет получить ответы так же сильно, как и я. Я знаю, Си-Джей и Кассиэль всего лишь пытаются защитить меня, но они не представляют, каково это. Проходя мимо них, я не останавливаюсь, чтобы подождать, пока они догонят меня, но слышу, как они следуют за мной на расстоянии, давая мне возможность отойти. Жутковатые коридоры теперь кажутся более зловещими. Почему-то более угрожающими. Я вздёргиваю подбородок и направляюсь к кабинету Блэкриджа, останавливаясь, чтобы постучать, пока парни стоят у меня за спиной.

– Мисс Морворен, – говорит Блэкридж, когда дверь распахивается, впуская меня внутрь. – Ты привела компанию?

– Они остаются.

– На что именно остаются? – его чёрные глаза впиваются в мои, когда я прохожу дальше в комнату.

– Вы прекрасно знаете, чёрт возьми, почему я здесь, – выплёвываю я.

– Так ли это? – он откидывается на спинку стула, оценивая меня взглядом, который, как лёд, впивается мне в душу.

– Обследование, – отвечаю я, не сводя с него пристального взгляда. – Вы сказали, что нам, возможно, потребуется пройти его. Я здесь в качестве волонтёра.

Его брови слегка приподнимаются, и на его лице появляется первое искреннее выражение удивления, которое я когда-либо видела.

– Как приятно. Студент, который проявляет инициативу, – он сцепляет пальцы, изучая нас четверых оценивающим взглядом.

– Мы здесь в качестве свидетелей, – категорично заявляет Уильям, обходя меня с фланга. – Это не подлежит обсуждению.

– Свидетелей, – повторяет Блэкридж, и в его голосе слышится мрачное веселье. – Как восхитительно драматично. Очень хорошо. Я полагаю, что для того, что я задумал, нет ничего плохого в присутствии публики.

Си-Джей и Кассиэль обмениваются угрожающими взглядами, но ни один из них не пытается остановить меня, когда Блэкридж поднимается из-за своего стола.

– Следуйте за мной, – говорит он, направляясь позади нас к двери, скрытой за гобеленом с изображением… Я моргаю и сглатываю набежавшую слюну... сцена охоты, точь-в-точь такая же, как дома. Как я могла не заметить этого раньше? – Камера для обследования специально спроектирована для интенсивной оценки.

Дверь ведёт на винтовую лестницу, которая спускается в темноту. Я спускаюсь за Блэкриджем, температура заметно падает, а воздух наполняется запахом старой магии и чего-то ещё. От чего у меня мурашки бегут по коже.

Ругань позади меня заставляет меня оглянуться через плечо. В дверях стоят трое парней.

– Вы идёте?

– Мы не можем, – выдавливает Уильям. – Вернись, Изольда. Он нас разделяет.

В следующее мгновение они исчезают.

– Эй! – я окликаю Блэкриджа. – Что происходит?

– Только определённые существа могут проходить через эти чары. Никто никогда не знает, кто или что пройдёт через них.

– Вы шутите? – зашипела я.

– Я никогда не шучу, мисс Морворен.

– Так где же они?

– Скорее всего, обереги удалили их как угрозу.

– Куда вы их удалили?

– В безопасное место, уверен.

– Вы даже не знаете? – кричу я.

– Меня никогда не волновало, куда деваются угрозы, – отвечает Блэкридж с раздражающим спокойствием, продолжая спускаться по лестнице. – Они просто находятся в другом месте. Как я уже сказал, в безопасности.

У меня кровь стынет в жилах.

– Верните их. Сейчас же.

– Боюсь, это невозможно, пока не будет завершено обследование, – он даже не оглядывается на меня. – Обереги довольно тщательно соблюдают свои защитные меры.

Ярость захлёстывает меня, когда я мчусь за ним вниз по лестнице.

– Я хочу, чтобы они были здесь!

Он спускается по лестнице.

– Ты действительно верила, что я позволю трём изменчивым сверхъестественным существам стать свидетелями того, что произойдёт дальше?

Помещение, в которое мы входим, круглое, вырезанное из чёрного камня, который, кажется, поглощает свет. Символы покрывают каждую поверхность. Что-то более древнее, примитивное. Что-то, от одного взгляда на что у меня сводит зубы.

В центре стоит кресло, которое явно не рассчитано на комфорт. Металлические ограждения поблескивают в тусклом свете, а вырезанные в каменном полу каналы отходят от него, как спицы колеса.

– Сядь, – приказывает Блэкридж, и в его голосе слышится принуждение, которое заставляет мои ноги двигаться без моего разрешения.

– Нет! – я борюсь с невидимой силой, толкающей меня к стулу, но моё тело предаёт меня, шаг за шагом, неохотно. – Я передумала! Я хочу уйти!

– Слишком поздно для этого, мисс Морворен. Мы собираемся провести тест. Сядь.

Я сажусь, ни о чём не думая. Но путы не сковывают меня. Пока.

Принуждение проходит, и я свирепо смотрю на него.

– Какой тест?

– Мне нужно кое-что знать, – он встаёт передо мной и серебряным ножом, который он достает из воздуха, широко разрезает себе запястье.

Я зашипела, когда до меня дошёл запах его крови. Мои клыки удлиняются, а язык высовывается, как у змеи, и я чувствую запах крови в воздухе.

– Хочешь пить, мисс Морворен? – спрашивает он.

Он не похож ни на что, с чем я когда-либо сталкивалась раньше, насыщенный, тёмный и невероятно могущественный. Он древний и чуждый, несущий в себе шёпот силы, который заставляет всё моё тело трепетать от желания.

– Да, – выдыхаю я. Голод, который Уильям временно утолил, возвращается к жизни со злобной силой. – Боги, да.

Блэкридж подходит ближе, протягивая мне окровавленное запястье.

– Тогда пей.

Я нетерпеливо наклоняюсь вперёд, но он отстраняется, чтобы не дотянуться. Это движение заставляет меня всхлипнуть, и звук чистого отчаяния эхом отражается от каменных стен.

– Пока нет, – бормочет он. – Сначала скажи мне, что ты чувствуешь в воздухе.