Текст книги "Одаренные проклятием (СИ)"

Автор книги: Инна Щербакова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)

  Архимаг невольно улыбнулся, вспомнив не в меру ретивого нескладного долговязого мальчишку. Когда-то, больше двух десятков лет тому назад, он возвращался из Лексора в Северный Страж и ни за что бы не остановился в той деревушке, если б одна из лошадей, запряженных в его повозку, не расковалась прямо на дороге. Ни кузнеца, ни лошади на смену в деревне, большую часть жителей которой выкосил мор, в то время свирепствовавший на всей западной части империи, не оказалось. Тогда архимагу Селиру пришлось сильно облегчить свой кошелек: ушлый деревенский староста, прекрасно понимал безвыходность положения знатного мага. И цену за то, чтобы отправить почтового голубя в Милеос, ближайший город, к дальнему родственнику с просьбой прислать кузнеца, заломил такую что у Селира прострелило поясницу. Но делать было нечего, пришлось платить, а после, выслушав самые твердые заверения старосты в его, старосты, честности, вынужденно удалился на постоялый двор. Но едва он степенно и валено, соответственно положению, ступил на пыльный двор, как тут же был сбит с ног взъерошенным мальчишкой в разодранной на рукаве рубахе и с котомкой за плечами. Паренек сипло попросил прощения, помог архимагу выбраться из пыли и, поправив котомку на костлявых плечах, резво зашагал по направлению к выезду из деревни. А архимаг так и остался стоять в воротах постоялого двора и смотреть вслед пареньку, от которого исходила тяжелая, будто струящаяся волнами магия. А прирожденный маг великой силы, весело загребая ногами, уже скрылся за окружившим деревню частоколом.

  Авирд действительно сильный маг, даже больше – он самый молодой из посвященных, делом доказавший, что достоин войти в Круг. К тому же архимаг, самолично обучавший его, успел прикипеть душой к способному ученику.

  Но... Но сейчас, по здравому разумению, именно Авирд лучше всех подходил на роль посредника в магическом ритуале. Архимаг тяжко вздохнул. Ему было жаль Авирда, но все же не настолько, чтобы забыть о спасении дела всей его (да и не только его) жизни – ордена Древнего Завета. И потом, вряд ли Аврид мог принести пользу ордену в будущем. Сильный – да, но сила – еще не все. У него нет ученика, хотя Авирд мог бы многому научить юное дарование. Однако он предпочитает глупые отговорки о своей неготовности к этому, хотя архимаг ему уже не первый год втолковывает: могущество ордена не в силе отдельно взятых магов, а в многочисленности адептов и в их умениях. Авирд внимательно выслушивал бывшего учителя, скупо кивал, и возвращался в библиотеку в северной башне, не собираясь хоть сколько-нибудь менять свою жизнь. Да еще это его увлечение запретной магией... Мальчишкой он влез в северную башню, где под замком хранятся запретные книги и артефакты, из любопытства. Повзрослев и войдя в Круг, он мог по праву изучать их, чтобы, как он, даже не покраснев, врал в глаза бывшему учителю, быть готовым ко всему. К чему именно он не уточнял, но Селиру это не было нужно. Он и так все понимал: Авирдом овладела жажда власти и могущества – утолить которую – на очень короткое время – можно было, лишь ступив на путь запретной или, как ее еще называют, черной магии. Селир жалел, что мальчишкой увез его из той деревни. То есть он, архимаг, своими руками вырастил черного мага! И как он, много знающий и хорошо поживший, проглядел ростки тьмы в глазах ученика?! Авирд всегда казался ему честным и надежным, настоящим заветником по духу. Как же он ошибался. И еще архимагу очень не нравилась влюбленность бывшего ученика в эльфийку – вот так, с той минуты, как впервые переступил порог замка. И продолжается по сей день. И, что, на взгляд архимага, было крайне подозрительно, Лиилла ответила-таки ему взаимностью. Что-то там у них, определенно, нечисто. Уж не эльфийская-ли красавица вложила в подверженную романтическим бредням голову Авирда страсть к изучению запретной магии?!

  Архимаг Селир со стуком, гулко ударившимся о каменные стены северной башни и вспугнувшим семейство летучих мышей под конусом крыши, опустил ладонь на бронзовый переплет запретной книги. Решено. Да будет так.

  Авирд, облокотившись о каменные перила балюстрады, стоял на стене замка. Здесь, откуда открывался великолепный вид на долину, было его любимое место, где ему думалось лучше всего. Молодой маг способен был часами смотреть на яркие южные звезды – кажется, влезь на один из квадратных зубцов гребня стены, вытяни руку и коснешься одной, висящей ниже всех, над самой крышей замка. А звездочка легко соскользнет в ладонь, обдав ее приятной прохладой и, маленькая и хрупкая, навсегда погаснет, не выдержав тепла человеческого тела. Ведь там, на небе, куда холоднее. Нет, пусть лучше звездочка останется там, где ей и место и еще не одну тысячу лет будет озарять своим светом замок Северный Страж. Авирд чуть улыбнулся собственным мыслям и, сложив на груди руки, медленно двинулся вдоль балюстрады по направлению к жилым комнатам. Он мог часами придумывать новые заклятия или искать иное применение уже известным, причем кое-что из его теорий очень неплохо проявляло себя на практике. Оставалось лишь исправить некоторые неточности и вполне можно засесть за составление новой книги заклинаний. Однако сегодня времени на прогулку у него было немного, и повод к тому был весомым... и очень приятным.

  Маг в последний раз окинул взглядом звездное небо, черную ленту реки и военный лагерь на ее берегу и ступил на изящный мраморный мостик, ведущий к жилому ярусу Северного Стража. Наверное, это одна из последних ночей, когда еще остается иллюзия, что все в порядке, все по старому. Когда еще можно безмятежно прогуливаться вдоль стены замка, не опасаясь нацеленного в тебя заклятия или случайной стрелы. Впрочем, стрелы вряд ли долетят до огороженного каменными стенами – сработает охранное заклятие, и стрела сгорит в полете за два шага до стены. Однако полностью исключать такую возможность нельзя. Авирд знал способ так зачаровать оружие, что ни защитные заклятия, ни заколдованные доспехи не станут для него преградой. Тем более, эльфийские кланы Снежных Вершин и Вечного Леса, связанные с империей договором военной помощи, тоже прислали своих бойцов под стены Северного Стража – эльфы этих кланов всегда славились как непревзойденные лучники.

  Авирд уже почти дошел до галереи, опоясывающей третий ярус замка, когда резкий порыв ветра неожиданно ударил его в грудь, отчего маг невольно попятился и сумел удержаться на ногах лишь в паре дюймов от изящного бортика моста. Боковым зрением маг разглядел в ночной мгле пышные кроны дубов во внутреннем дворе замка. Упав на такую, не умрешь, но вот сломать что-нибудь не составит труда. И, что самое удивительное, на дворе месяц гроз, самое начало лета, и сейчас не время для пронизывающих, сбивающих с ног зимних ветров, тем более здесь, на юге империи. Он вернулся в комнату, служившую ему спальней уже более пятнадцати лет, но вдруг остановился на самом пороге и, сотворив заклятие ночного видения, внимательно оглядел небольшое – десять шагов от стены до стены – помещение. На первый взгляд, ничего необычного там не было. Кровать, письменный стол, полка и еще несколько несущественных мелочей находились на прежних местах, однако маг не мог отделаться от ощущения, будто кто-то стоит совсем рядом с ним и пристально смотрит ему в глаза. Миг – и Авирд почувствовал чье-то дыхание на своей щеке.

  – Эй, я знаю, что ты здесь! – крикнул он. Сейчас, нацелив по-другому воздействие заклятия ночного видения, благо цель обнаружила себя сама, он разглядел в темной комнате в полушаге от себя дымчатый полупрозрачный силуэт. Причем явно женский. – Немедленно стань видимой, иначе превращу в лужу фиолетовой слизи!

  Естественно, превратить человека ни в фиолетовую, ни в какую-либо иную лужу слизи невозможно, но ученики об этом не знают. Авирд решил, что видит перед собой одну из учениц, на спор или из озорства проникшую в покои посвященного с целью стащить что-нибудь из личных вещей или же устроить ему мелкую пакость, чтобы потом было чем похвастаться перед другими учениками. Например, заколдовать подушку так, что, стоит его, Авирда, голове лишь коснуться ее, как кожа на лице или волосы приобретут насыщенный зеленый или красный оттенок. Вот потеха-то будет всем обитателям замка, включая мышей и пауков! И, знал Авирд, никакого наказания за шалость не последует, да и, если б даже мог, не стал бы наказывать не в меру ретивую девчонку: сам когда-то был таким же.

  Ученица-силуэт материализоваться не спешила. Вместо этого она вдруг резким движением выбросила вперед правую руку и в ту же минуту сильная боль сжала в невидимых тисках голову мага. Охнув от неожиданности, он инстинктивно оттолкнул непрошенную гостью – та со сдавленным шипением отлетела к дальней стене и, кажется, приложилась-таки спиной о деревянную спинку кровати – и, поняв, что разбираться, какое именно заклятие было направлено против него, а тем более творить контрзаклинание времени уже нет, мгновенно закрылся магическим щитом. Одно из самых простых заклятий, которое узнает каждый ученик едва ли не в первый день обучения. Оно само по себе всплыло в памяти мага, стоило тому лишь подумать о защите. Увы, крохотной заминки оказалось достаточно, чтобы удар неизвестной достиг цели – яростная боль мертвой хваткой вцепилась в его голову, горячей волной хлынула на плечи. Авирд еще успел сделать несколько шагов к непрошенной гостье, которая со сдавленным стоном пыталась подняться на ноги, прежде чем у него под черепом будто ударила молния – ощущение было именно такое – и он не повалился на пол, мгновенно потеряв сознание.

  Дымчатая издала торжествующий смешок, мгновенно сменившийся стоном боли, и, кое-как переставляя ноги и держась за стену, направилась к лежащему на полу мужчине. Одной рукой она держалась за ушибленную поясницу – ну кто бы мог подумать, что этот зеленый магик, в сущности, щенок, сможет какое-то время противиться заклятию подчинения, которое обычно срабатывает мгновенно. Более того, она позволила этому зеленому увидеть себя!

  – Видать, старею, – невесело усмехнулась она, яростно потирая поясницу и морщась от боли. – Теряю навык. Вот уже и щенки всякие с ног сбивают...

  Дымчатая фигура, понемногу обретая очертания, опустилась на колени рядом с лежащим без сознания магом и протянула руки, окруженные мягким серебристым сиянием, к его голове.

  Ему снился сон. Сквозь мягкое покрывало тьмы, плотно окутавшее сознание мага, проявилась картина в черно-коричневых тонах. Полумрак и тишина, лишь тихий шелест листвы доносится из приоткрытого окна. Довольно большая круглая зала с высокими – в три человеческих роста – деревянными шкафами, заполненными книгами и свитками. Содержимое этих шкафов, знал Авирд, защищено от не в меру любопытных глаз не только крепкими запорами, но и хитроумными заклятиями. Северная башня, запретная библиотека. Это место Авирд узнал бы из тысяч других, пусть даже одинаково обставленных. Не по внешним признакам, нет. Скорей по чувству, сродни ощущениям человека, застигнутого ночной бурей в глухом лесу: иными словами, неизвестно, придавит ли тебя деревом или же испепелит молнией. Впрочем, всегда есть надежда на благополучный исход – при сильном желании выжить, определенных умениях и большой удачливости. Воздух там, в Северной башне, несмотря на постоянно открытые окна, всегда оставался затхлым, и каждый раз после посещения запретной библиотеки у молодого мага начинало ломить затылок и усиленно колотилось сердце.

  Сейчас оба окна были плотно закрыты. На столе стоял изящный медный подсвечник на три свечи, и недобрый багровый свет озарял лицо архимага Селира, склонившегося над раскрытой книгой. По столу змейкой вился тонкий красный шнурок с серебряной бляшкой на конце. Узловатые пальцы с длинными ногтями лихорадочно перелистывали страницу за страницей до тех пор, пока старый маг не отыскал нужное заклинание. Селир торжествующе улыбнулся, а темные глаза его вспыхнули огнем неистовства. На миг Авирду даже почудилось, будто глубокие морщины на лбу и щеках бывшего учителя, причудливо изогнувшись, превратили лицо старого мага в восковую маску, навеки отмеченную печатью безумной ярости. Одержимый предвкушением собственного торжества, он уже не мог видеть, как ночная мгла вокруг него сгустилась темное облако, изредка подсвечиваемым всполохами кривых красных молний. Первозданная тьма Бездны Небытия, плотная оболочка, внешним коконом окружающей мир живых, в которой, по поверьям, вынуждены обитать души грешников после их смерти. Живая тьма...

  Красный шнурок, оканчивающийся серебряной бляшкой. Так в Северном Страже отмечали фолианты, которые нельзя открывать безнаказанно – Запретные, иначе Меченые. Только сам глава ордена и маги, доказавшие деяниями своими, что достойны носить звание Посвященных, допускались к изучению этих книг. Рядовым магам ордена и ученикам под страхом изгнания из ордена запрещалось входить в Северную башню.

  Авирд невольно передернул плечами: ему вспомнилось собственное ученичество, когда любопытство мальчишки-адепта едва не стоило ему жизни, а, возможно, и души. По столу змейкой вился тонкий красный шнурок с серебряной бляшкой на конце. Подстегнутый древними легендами о великих магах и воителях древности, он, едва встретив свою тринадцатую зиму осень, сумел под покровом темноты пробраться в Северную башню. Открыть наугад выбранный шкаф оказалось труднее, но и с этим он, к тому времени неплохо – для своих лет – разбирающийся в магии, справился. Дрожа от страха и возбуждения, он долго не мог протянуть руку, чтобы взять хотя бы один из древних фолиантов, стоявших на полках. А когда решился, то пальцы его сами собой ухватились за потертый кожаный переплет той самой книги, что лежит сейчас перед архимагом, едва не запутавшись в красном шнурке с гладкой серебряной бляшкой.

  Затаив дыхание и забыв о защите, подросток взахлеб читал тексты запретных заклятий и чувствовал дыхание веков, нашедшее пристанище на пожелтевших страницах древнего фолианта. Он не выпустил книгу из рук до тех пор, пока, не потерял сознание. Тогда он еще не знал, что создатели фолиантов, хранящихся в северной башне, налагали заклятия и на сами книги. Одни были призваны сохранить фолианты от гибели, другие делали написанное пригодным к прочтению в любую эпоху, изменяя сам язык заклятий. Однако книга – не человек, и собственных сил на постоянное подержание этих заклятий у нее нет. Но и это предусмотрели мудрые маги древности: дерзнувший открыть их творения расплачивался собственной жизненной энергией, причем без всяких ограничений. За несколько часов жизненная сила подростка была выпита коварной книгой почти до капли. Собственно, поэтому эти книги назывались Запретными, и пользоваться ими – привилегия лишь элиты ордена.

  В то утро от гибели Авирда спас старый архимаг, которому по счастью срочно понадобился какой-то свиток из запретной библиотеки. Кое-как приведя в чувство мальчишку, который даже на пороге смерти не выпустил из рук проклятую книгу, он долго крыл недостойными архимага словами никчемных болванов, не способных заколдовать шкафы так, чтобы никакой стукнутый в детстве по голове чем-то тяжелым недоросль не смог бы и близко к ним подойти. Потом свою долю ругательств получил и беспомощно хлопающий глазами Авирд. В общем, в тот раз все закончилось для него как нельзя лучше. Селир договорился с магом, в то время обучавшем Авирда, и вскоре чрезмерно ретивый в вопросах познания мальчишка стал его учеником. Так впервые за две сотни лет было нарушено правило ордена о том, что если маг выбирает ученика, то обязан передать последнему все свои умения, а до той поры ученику запрещено проситься в обучение к другому магу, пусть даже и более опытному.

  И сейчас та самая книга, чуть не погубившая его когда-то, лежала на столе перед бывшим учителем Авирда. И, кажется, молодой маг понял, какое именно заклятие его заинтересовало. Пожалуй, последователи Хардейла, храма Пятого божества, что угодно отдали бы за возможность хотя бы одним глазком взглянуть на хрупкие пожелтевшие страницы книги, уже не одно тысячелетие хранимой орденом Древнего Завета. Еще бы, там подробно описан ритуал вызова этого самого Пятого божества из Мира-за-гранью, читай, Бездн Небытия. Уж не захотел ли старый маг собственноручно открыть вход в мир живых воплощенному злу?! Да уж, за такое ему, Селиру, в Хардейле отольют памятник из чистого золота. А на остальных населенных землях этого мира будут проклинать еще долго... Божество Хардейла потребует крови, и его последователи с радостью выполнят его волю. А от выброса Силы, который возникнет, когда порождение тьмы вырвется из своей темницы, земли от Северного Стража до Туманного острова могут уйти под воду. Авирд внутренне содрогнулся, представив себе последствия возвращения Пятого в мир живых. Смерть и разрушение обрушатся не только на тех, против кого будет направлен удар вырвавшейся из заточения силы, но и на того, кто эту силу выпустил.

  – Да будет так! – твердо произнес архимаг, подтверждая страшную догадку молодого мага. Глаза его фанатично блеснули...

  – Эй, что-то случилось? – раздался тихий голос над ухом мага, и чьи-то ледяные пальцы коснулись его лба, отчего он мгновенно проснулся.

  – Его надо остановить! – убежденно произнес он, вспоминая безумные глаза бывшего учителя. Сейчас он был уверен, что Селир пойдет на все ради осуществления своего замысла, и плевать ему на последствия. – Нельзя по-другому!

  – Верно, – сказал кто-то, и теперь Авирд уловил в тихом голосе нотку печали. – Все верно.

  Авирд открыл глаза и с удивлением обнаружил, что в комнате один. Дымчатая гостья, по всей видимости, уже ушла, так и не пожелав раскрыть тайну собственной персоны. Однако то, с какой легкостью она преодолела охранное заклятие на двери в комнату, наталкивало на мысль, что его посетила далеко не ученица. И как он сразу не подумал об этом? А если вспомнить, что мало кто знает о его привычке бродить по ночам вдоль замковых стен, то злоумышленница явно из заветников, что существенно сужает круг поисков. Далее, дымчатая неплохо осведомлена и о его, Авирда, отношении к шалостям учеников, то есть молодой маг не метнул бы в нее молнию или что-нибудь еще, по крайней мере, сразу. А ведь далеко не все маги-заветники столь сдержанны. И, наконец, момент для нападения она выбрала удачно: именно этой ночью обещала прийти Лиилла, поэтому он снял часть охранных заклятий с входа в свои покои. Однако непоколебимой уверенности в том, что это была именно Лиль, у Авирда не было. Эльфийка действовала бы более простым способом. Она, в отличие от него самого, не любит все усложнять.

  Авирд, ожесточенно растирая ладонями виски, встал на ноги и магическим зрением еще раз внимательно оглядел комнату. Ничего, ни малейшей зацепки. Разве что маленькая трещинка в спинке кровати. Как просто: вычислить напавшую на него магичку по признаку боли в пояснице! Однако сейчас у него есть дела поважнее. Кем бы ни была дымчатая гостья, она позволила ему узнать замысел архимага не просто так. Остановить Селира или наоборот, поддержать его – Авирд не стал гадать, какова была ее истинная цель, пусть даже она и одобрила порыв молодого мага не допустить проникновения зла в мир живых. Но это ведь не препятствие к тому, чтобы попытаться самому разобраться во всем этом, а потом уже решить, что делать.

  Маг промокнул лицо полотенцем и уже сделал шаг к выходу из своих покоев, намереваясь сейчас же отправиться в северную башню, чтобы встретиться с бывшим учителем, как вдруг резко развернулся на каблуках и бросился в противоположный угол комнаты. Там, под тяжелой крышкой деревянного сундука, хранились давно забытые и, казалось бы, совершенно ненужные вещи, оставшиеся от Авирда – сына деревенского кузнеца. Тогда, почти семнадцать лет назад, он и помыслить не мог, что когда-нибудь сам станет магом-заветником. В те годы он играл с деревенскими ребятами, понемногу учился ремеслу отца и, как водится, уже умел обращаться с оружием. Как, впрочем, и любой другой мальчишка, живущий в приграничных землях.

  Уезжая вместе с иором Селиром в Северный Страж, Авирд не смог оставить то немногое, что напоминало ему о том, что когда-то у него была семья: отец, мать, младшие братья. Все это – позолоченный медальон на порванной цепочке, потрепанный игрушечный медведь и железный кинжал – уместилось на дно заплечного мешка и лежало, ожидая своего часа в сундуке. И сейчас, держа в руках тот самый кинжал, Авирд вдруг подумал о том, что это оружие может пригодиться. Селиру, архимагу ордена Древнего Завета, не составит труда почувствовать нацеленное на него боевое заклятие. А вот к боевому железу, знал Авирд, архимаг уважения не испытывал, считая умение обращаться с оружием недостойным мало-мальски способного волшебника. То есть, если молодому магу действительно придется выступить против бывшего учителя, один удар кинжалом может оказаться куда действеннее десятка боевых заклятий.

  Одно едва заметное движение – и кинжал скрылся в рукаве мага. Затем Авирд, навесив на лицо выражение безмерной скуки – как будто ничего не произошло – и, не забыв запечатать дверь в свои покои заклятием хитрого замка, вышел во внутреннюю галерею третьего яруса замка.

  Там, несмотря на поздний час, царило оживление. Туда-сюда деловито сновали маги с целыми охапками книг, свитков и каких-то тряпок, некоторые бережно, как мать спеленатого младенца, несли всевозможные артефакты и, как ни странно, массивные изделия из серебра. Ученики, сбившись в кучку, что-то обсуждали: блестящие глаза, взволнованные жесты и гвалт такой, что хотелось заткнуть уши. Десяток маленьких нолимгов, впервые на памяти Авирда покинувших подземелья замка, слаженно тянули огромный, доверху набитый чем-то позвякивающим мешок. Причем глаза у всех были завязаны полосками черной ткани: луна вторую ночь пряталась за гребнем гор, но и звездный свет был неприятен для привыкших к вечной тьме глаз. Смотрелось забавно, однако хихикать, по крайней мере, вслух не спешил никто. Слава о мстительности подземного народца достигла даже Лексора. Тем временем странная процессия дотопала до замершего у стены Авирда, и шедший первым нолимг, седой и косматый от прожитых годов,

  – Иор Авирд, прошу сдать все серебро, – пробубнил нолимг, одним глазом из-под повязки заглядывая в лицо магу. Глаз блеснул оранжевым и тут же начал слезиться. Старый нолимг зло фыркнул и приложил пушистую руку ко лбу. – Приказ архимага.

  – С чего вдруг?! – забыв поздороваться, возмутился маг. Для магов-заветников серебро было священно: оно имело свойство вбирать в себя магическую силу и удерживать ее, подобно прочному сосуду, бесконечно. Ну, или до той поры, пока такой 'запас' не понадобиться владельцу. А уж про то, что серебра любая нечисть как огня боится, знают все. Но для архимага и посвященных оно было еще и знаком их статуса – только они имели право носить на теле изделия из серебра, прочие маги-заветники довольствуются тем, что скупают серебряные безделушки и без меры украшают ими свои покои.

  Нолимг дернул плечом, дескать, кто ж его разберет, на то он и глава ордена, чтобы приказы отдавать, потом поудобнее перехватил свой край мешка и вопросительно уставился на Авирда:

  – Так что насчет серебра, иор? А то мы еще не всех обошли, а мешок уже неподъемный, цепляется за все...

  – Ничего! – уже на ходу сдержано рыкнул маг, направляясь к мостику к северной башне, – с архимагом сам разберусь. И лучше вам в мои покои не соваться, расплющит на месте!

  Нолимг, косо глянув вслед стремительно удаляющемуся магу, лишь пожал плечами, и маленький народец споро потащил мешок с лязгающим содержимым дальше.

  Авирд почти дошел до мостика, когда из-под темной арки вынырнул, едва не столкнувшись с ним нос к носу, эльф Иерру, ученик Лииллы. Тот от неожиданности отпрянул в сторону и, запутавшись в длинном тяжелом плаще, едва не перевалился через перила узкого мостика. В последний момент маг успел ухватить ученика за грудки и втянуть обратно. Эльф, тяжело дыша и утирая рукавом пот, обильно текущий по лицу, устало опустился на каменные плиты пола и настороженно уставился на Авирда. Поведение для эльфов, пусть даже и живущих в Северном Страже, крайне странное. Обычно они ходят плавно и размеренно, высоко подняв голову, и всегда смотрят, куда идут.

  – Ты что, ослеп?! – прошипел Авирд и опустился рядом с эльфом, ожесточенно растирая вывернутую кисть. Остроухий оказался тяжелым. – Забыл, где находишься? Или жить надоело?

  Эльф молчал, продолжая неотрывно смотреть на мага, теперь в миндалевидных глазах его появился интерес.

  – Ну и пошел ты... – Авирд с трудом заставил себя не уточнять, куда именно следует идти эльфу. Крепкие выражения недостойны посвященного.

  – Ты нормален, – выдохнул эльф и с легкой улыбкой прижался затылком к холодной каменной стене. – Хоть кто-то!

  – Ты о чем? – насторожился маг. Он вдруг подумал, что странности в поведении эльфа, как и переполох в замке вполне могут быть связаны с замыслом архимага. Что ж, тогда приобретает смысл приказ Селира запрятать подальше все серебро: в любой магической книге написано, что только с помощью серебра можно загнать иномировых демонов обратно в Бездны Небытия, где им самое место. Таинственное Пятое божество, по легендам, было единственным демоном, против которого бессильно даже серебро, оно могло бы ослабить его на некоторое время, но не более того. И именно ему архимаг, желая расправиться с врагами, готов открыть вход в мир живых, поэтому и приказал нолимгам убрать серебряные вещи из замка – не хотел, чтобы Пятому что-то помешало исполнить свою миссию.

  – Они там все с ума посходили, иор! – доверительно сообщил эльф, скосив глаза в сторону северной башни.

  Авирд не удержался от ироничной ухмылки. Уж слишком по-человечески прозвучала последняя фраза. Вот только эльфу об этом знать не следовало: еще удариться в самокопание, стремясь выяснить, каких еще привычек успел набраться от смертных, тогда из него вообще никаких сведений вытянуть не удастся. Все эльфы одинаковы, во всяком случае, живущие среди людей.

  – Так уж и все? – делано равнодушно осведомился маг, вращая кистью. Кажется, растяжение мышц. Плохо. Теперь вряд ли удастся незаметно вынуть кинжал из рукава, да и рука может дрогнуть в решающую минуту. О том, как он будет убивать человека, так много сделавшего для него, учителя, пусть и бывшего, Авирд заставлял себя не думать.

  Эльф со вздохом кивнул.

  – А я думал, что только архимаг... – Иерру с удивлением взглянул на мага. – Откуда ты знаешь, иор? Тебя не было на малом совете...

  – А ты, выходит, был? – поднял бровь Авирд.

  Эльф, шумно выпустив носом воздух, признался, что подслушивал под дверью, и ему немного стыдно и, увы, совсем не от того, что он нарушил одно из правил ордена – ученики на советы магов не допускались – причина покраснения кончиков его острых ушей была в другом. Подслушивать, подсматривать, и вообще изнемогать от любопытства недостойно эльфа – это так по-человечески. Но очень уж многозначительным был вид у Лиль и остальных посвященных, а глаза архимага и вовсе были озарены каким-то неземным светом. Так что удержаться было выше его сил.

  – С тобой все ясно, – остановил Авирд поток эльфийского красноречия, – так что за планы обсуждались на совете?

  Иерру с немым укором взглянул на мага, явно желая сказать что-то нелестное. Однако, встретившись с ним глазами, передумал и очень и очень сжато пересказал слова архимага, которые успел подслушать. Авирд мрачно слушал его, понимая, что послание, полученное им во время магического сна, нашло свое подтверждение. Более того, Селир, похоже, успел заручиться поддержкой посвященных. Плохо, очень плохо. Иерру уверенно описывал ритуал вызова Пятого – эльфы не могли о нем не знать – и выказывал вполне обоснованные опасения насчет замысла верхушки ордена Древнего Завета и в красках расписывал ужасающие последствия опрометчивого шага. Авирд кивал в такт стенаниям эльфа, а мысли его были далеко. В частности, он уже понимал, что спорить теперь придется не только с бывшим учителем, а со всем малым советом, что существенно осложняет дело. В этом случае ни удар кинжалом, ни магический поединок за право носить звезду архимага ничего не решат. Нужно действовать по-другому, но как именно Авирд пока не знал. Он был уверен в одном: посвященных, по крайней мере, большую их часть, можно попытаться переубедить. Тогда есть возможность потянуть время, а там, глядишь, и Селир одумается.

  И еще кое-что настораживало молодого мага. Его, члена Круга посвященных, на совет не пригласили. Еще одно нарушение правил ордена. Не слишком ли много этих нарушений за несколько часов? Увы, на дальнейшие расспросы Авирда Иерру лишь разводил руками и, понизив голос, признался, что его присутствие под дверью Запретной библиотеки не осталось-таки незамеченным. Так что пришлось ему уносить оттуда ноги, а вдогонку эльфу летели шаровые молнии, огненные плети и еще что-то из разряда боевой магии. Авирд, используя магическое зрение, изучил все еще дымящиеся дыры на плаще эльфа и с уважением посмотрел на ученика Лииллы. Что ж, иногда жизнь зависит от умения бегать и проворности: били прицельно, насмерть. Однако впечатлительному эльфу Авирд этого говорить не стал.

  Молодой маг, решив не терять времени, наскоро попрощался с эльфом, настоятельно посоветовав держаться подальше от архимага и посвященных. Тот выразил стремление этому совету последовать и предложил вылечить руку Авирда: Иерру едва ли не с первого дня жизни в Северном Страже проявлял задатки целителя, и впоследствии успешно развивал их – об этом Авирд знал со слов Лииллы. Но сейчас, кожей ощущая ценность каждого мгновения, от помощи эльфа маг отказался и, затолкав кинжал за голенище сапога, направился в северную башню.

  Тяжелая, защищенная всевозможными заклятиями и окованная цельным листом железа дверь в нее против обыкновения была открыта. В другое время Авирд искренне возмутился бы такой безответственности и лично пошел бы искать виновных – мало ли кто мог зайти в северную башню и стащить одну из книг. Но сейчас он не сомневался: дверь оставили открытой для него. Вроде как, вдруг бы Авирд не догадался, где искать высокопоставленных заговорщиков? Ну не указатели же вешать – это будет выглядеть чересчур подозрительно. Маг желчно усмехнулся и бросился вверх по широким ступеням винтовой лестницы. В общем-то, все верно, вот только охранные заклятья снимать с двери не стоило. Это все равно, что высунувшийся из окна северной башни архимаг будет на весь замок кричать: