Текст книги "Новенький (СИ)"
Автор книги: Инна Инфинити
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)
Глава 1.
– У нас в школе новенький! – то и дело слышатся отовсюду восторженные возгласы.
Верещат, в основном, девочки. Как будто в нашей школе никогда не было новеньких парней. Я протискиваюсь сквозь толпы ребят в коридоре, стараясь не повредить прическу. По случаю дня рождения близкой подруги я накрутила локоны. После уроков мы пойдем в ресторан отмечать ее днюшку.
Наконец-то мне удается добраться до двери женского туалета, и я быстро скрываюсь там от носящихся, как бешеные, пятиклассников.
– Ты видела новенького? – громко спрашивает десятиклассница свою подружку у зеркала.
Закатываю глаза. Боже, о нем говорят даже в туалете!
– Нет еще. А ты? – отвечает вторая.
Подхожу к зеркалу рядом с ними. Платье не помялось, кудри не пострадали. Повезло, что сегодня нет снега, иначе прическа была бы безнадёжно испорчена. Краситься в школу нельзя, поэтому я взяла с собой косметичку, чтобы сделать макияж после уроков. Достаю из сумки лак для волос, чтобы еще раз сбрызнуть кудри.
– Тоже не видела. Говорят, у него есть татуировки.
– Ого! И как это Крыса Аркадьевна его к нам взяла с татуировками?
Я замираю с поднесенным к голове баллончиком лака. Девушки замечают меня в зеркале и тут же конфузятся. Несколько секунд они мнутся в нерешительности, а потом, не сговариваясь, одновременно устремляются за дверь.
Делаю глубокий вдох и выдох.
Да, я знаю, что мою маму – директора нашей школы – за глаза все ученики называют Крысой Аркадьевной. При мне они этого не делают, боятся, но мне все равно известно о мамином прозвище.
И да, мне неприятно! Хотя я не могу не признать, что моя мать излишне строга. У нас в школе военный порядок, и правила распространяются в том числе на меня. Тот факт, что я дочка директора, не дает мне никаких поблажек. Даже наоборот, возлагает еще большую ответственность. Ведь если я нарушу какое-нибудь правило и останусь безнаказанной, все тут же начнут вопить: «А почему Соне Рузмановой можно, а нам нет? Потому что она дочка директора?».
Я уже собираюсь выйти из туалета, когда дверь распахивается и влетает моя одноклассница и подруга Ульяна.
– Ой, Сонь, ты тут? Хорошо, что я тебя встретила! Ты же знаешь, что у нас в школе новенький? Говорят, он пришел в одиннадцатый класс. Не знаешь, к нам? – и глаза, как у кота из «Шрека».
Еще один минус быть дочкой директора школы – все думают, будто ты владеешь секретной информацией.
– Не знаю, Уль. Я услышала про новенького десять минут назад, когда переступила порог школы.
– А Лариса Аркадьевна ничего не говорила тебе?
– Нет! – отвечаю чуть грубовато.
– Ой, да ладно тебе, Сонь, не злись! Просто о нем все так много говорят. Интересно, что там за новенький такой. Хоть бы он был красивым, – мечтательно вздыхает.
– Мне вообще по фиг.
– Ну тебе-то понятно, у тебя Никита есть.
– Да даже если бы не было. Ладно, Уль, мне еще в библиотеку зайти надо.
Выхожу из туалета и направляюсь за книгами. Я посещаю наш школьный клуб по литературе. На следующем занятии мы будем обсуждать «Дубровского» Александра Пушкина. Я читала в пятом классе, но лучше освежить в памяти. К тому же надо взять новую сказку для младшей сестры.
За несколько шагов до библиотеки кто-то налетает на меня сзади и закрывает ладонями мои глаза.
– Никита! – возмущаюсь.
Он смеется и сжимает меня в руках сзади.
– Доброе утро, любимая, – целует в щеку. Тут же разворачивает к себе и накрывает мои губы.
– Ник! – резко делаю шаг назад. – Нельзя целоваться в школе!
– Да брось, что нам сделают? – и снова предпринимает попытку притянуть меня к себе.
– Как минимум, накажут нас обоих, заставив что-нибудь мыть. Спортзал, например.
– А я приду вечером к вам домой с букетом для твоей мамы и ооочень попрошу ее не наказывать нас.
– Ты же знаешь, что это не поможет! Ты хочешь мыть спортзал? Я нет.
Разворачиваюсь от Никиты и захожу в библиотеку. Сдаю две старые книги, вместо них беру «Дубровского» и «Три поросёнка». Эту сказку я Настеньке еще не читала. На столе библиотекарши стоит большая стопка учебников для 11 класса, а на верхнем по русскому языку лежит бумажка с именем и фамилией: «Дмитрий Соболев». В нашей параллели нет никакого Дмитрия Соболева. Значит, это комплект учебников для новенького.
Дмитрий Соболев… Неожиданно для самой себя пробую его имя на вкус. Красивое, гордое. В голове сразу представляется высокий широкоплечий парень.
Быстро трясу головой, прогоняя, неизвестно откуда взявшееся видение.
Никита ждет меня за дверью библиотеки. Мы беремся за руки и направляемся на урок алгебры. Там, как обычно, садимся за одну парту: третью в первом ряду. Класс потихоньку заполняется учениками. К нам с Никитой подходят наши друзья.
Наконец, появляется и именинница – моя лучшая подруга Лиля. Ее темные волосы собраны в красивую прическу, а одета она в нежное платье персикового цвета.
– Happy birthday to you! Happy birthday to you! – тут же начинаем все мы громко петь.
Лиля от неожиданности замирает на пороге, но уже через секунду несется к нам.
– С днем рождения, моя дорогая! – крепко обнимаю подругу. Я уже поздравила ее: позвонила ровно в 00:00. Это у нас традиция такая: поздравлять друг друга первыми. – Подарок я тебе в ресторане вручу, хорошо?
– Хорошо.
– С днем рождения, Лилечка! – подходит к ней Никита. – Ну что тебе пожелать? Парня зачетного тебе желаю! Чтоб не лох был и не придурок!
Никита приобнимает ее за плечи и целует в щеку, а Лиля вдруг резко конфузится и краснеет. Бросает на меня испуганный взгляд и тут же отводит его в сторону. К ней подходят другие одноклассники, поздравления длятся, пока не звенит звонок на урок. В класс влетает алгебраичка, и все тут же торопятся рассесться по своим местам.
– Итак, – строго начинает. – Проверила я ваши контрольные, – качает головой. – Ну это совершенно никуда не годится, ребята. Вы как, вообще, ЕГЭ сдавать собрались?
– У Лили в ресторане до которого часа все будет? – к моему уху склоняется Никита.
– Не знаю, – шепчу. – Часов до семи или восьми, наверное. А что?
– У меня в семь тренировка.
– Ну езжай.
– А как ты домой поедешь из ресторана? Тебя родители заберут?
– Да я и сама доеду, еще не поздно будет.
– Нет, Сонь, я не хочу, чтобы ты ехала одна, уже темнеет рано.
– Свиридов! Рузманова! – ревет училка, и мы с Никитой тут же замолкаем. – Я вам тут не мешаю? Может, вы сейчас выйдете к доске и решите задания из контрольной?
Я сижу, боясь дышать. Алгебра – это для меня самый страшный кошмар. Я дни считаю, когда закончится школа и в моей жизни никогда не будет уравнений.
– Свиридов сейчас же отсядь от Рузмановой! – приказывает Ирина Александровна.
С недовольным вздохом Никита пересаживается за парту за нами, прихватив свой учебник и тетрадь с ручкой.
Алгебраичка продолжает сокрушаться по поводу наших контрольных и «предсказывать», что мы все завалим ЕГЭ и никуда не поступим. Неожиданно дверь в класс резко распахивается, и на пороге возникает наша классная руководительница Мария Степановна, а следом за ней какой-то парень.
Алгебраичка замолкает, и все взгляды устремляются на вошедших.
– Ребята, всем привет, кого еще не видела! – радостно восклицает Мария Степановна. – А у вас новенький! Познакомьтесь, Дима Соболев.
В нашем классе двадцать человек, и абсолютно все сейчас прикипели взглядами к новенькому. Он высокий и широкоплечий, как я и представила, увидев в библиотеке его имя на комплекте учебников, в черных брюках и белой рубашке с закатанными по локоть рукавами. Темные волосы зачесаны назад, а взгляд блуждает по классу. До запястий руки новенького покрыты черными татуировками, что повергает меня в дикий шок.
В нашей школе запрещены татуировки на видных частях тела…
– Добро пожаловать, – безразлично приветствует новенького алгебраичка. – Проходи и садись на любое свободное место. Не задерживай урок.
Но новенький не торопится проходить, хотя в классе пять свободных парт. Он пристально рассматривает каждого присутствующего и вдруг останавливается на мне, отчего сердце в груди резко подпрыгивает. Смотрит долго и задумчиво, разгоняя по моим венам волнение.
Я хочу отвести от новенького взгляд, но меня будто пригвоздило к нему. «У него удивительные черные глаза», проносится вдруг мысль.
Новенький наконец-то отрывается от точки и идет к первому ряду, продолжая смотреть только на меня. За Никитой есть еще одна свободная парта. Сядет туда, наверное, нервно проскальзывает мысль в голове.
Но неожиданно новенький останавливается возле меня.
– Здесь же свободно? – кивает на стул, с которого только что пересел мой парень.
И не дожидаясь от меня ответа, садится на него.
Я в полном недоумении пялюсь на наглеца. Он тоже поворачивает ко мне голову, еще раз пробегается по моему лицу оценивающим взглядом и разводит губы в самоуверенной ухмылке.
Глава 2.
– Не свободно! – громко говорит Никита. – Место рядом с этой девушкой занято, немедленно пересядь.
Новенький поворачивает голову назад и удивленно оглядывает Никиту. Во взгляде Соболева мне видится некое презрение по отношению к моему парню. Мол, что за букашка тут сейчас пикнула? У меня же будто язык к нёбу прирос, а в груди зашевелилось неприятное предчувствие.
– Девушка не сказала, что место рядом с ней занято, – небрежно отвечает и отворачивается обратно.
– Свиридов! – кричит учительница. – Новенький! Закрыли рты и смотрим на доску.
– Пускай новенький пересядет от Сони, – требует Ник.
Я вжалась в стул и только и делаю, что перевожу испуганный взгляд с новенького на Никиту, а с Никиты на алгебраичку. Мое тело сковал животный ужас, неизвестно откуда взявшийся.
Просто… Этот новенький… От него веет угрозой и опасностью. Про таких моя мама обычно говорит «Надо держаться подальше».
– Свиридов, права будешь качать у себя дома, а не на моем уроке.
– Пускай гребанный новенький отсядет от моей девушки! – взрывается Ник и с шумом отодвигает стул, поднимаясь на ноги. Новенький резко подскакивает следом, и вот уже через секунду они оба злые стоят напротив друг друга.
Я обращаю внимание, что новенький чуть выше Ника и заметно сильнее, несмотря на то, что мой парень занимается спортом. Сквозь белую рубашку Соболева виднеются большие бицепсы на плечах.
– А ну сели на места! – ревет Ирина Александровна и несётся к ним.
Но они не садятся. Воздух накаляется до предела, искры рассекают пространство. Весь класс шокировано смотрит на новенького и Никиту, готовых подраться прямо здесь и сейчас.
– Ник, пожалуйста, – я наконец-то нахожу в себе силы подать голос. Встаю со стула и кладу своему парню ладонь на плечо.
– А ну быстро по местам, – приказывает учительница.
– Пускай новенький сядет на любое другое место, – требует Ник, не сводя с Соболева свирепого взгляда.
Новенький похож на хищника, готового совершить нападение в любую секунду. Его челюсть сцеплена, а кулаки сжаты, глаза горят яростью. Я присматриваюсь к кулакам и замечаю слегка сбитые костяшки, как будто новенький дрался совсем недавно. Сквозь чёрные татуировки хорошо просматриваются синие вены от того, как сильно Соболев сжал кулаки. Он тяжело дышит и, кажется, готов наброситься на Никиту в любую секунду.
– Ник, пожалуйста, – слезно прошу своего парня.
– Свиридов, ты сейчас пойдёшь за дверь, – зло цедит училка. – Немедленно прекрати спектакль.
– Ирина Александровна, я еще раз повторяю: пускай новенький сядет на другое место.
– А я еще раз повторяю: диктовать условия и качать права будешь у себя дома, а не на моем уроке.
– Я буду сидеть, где захочу и с кем захочу, – грозно цедит сквозь сжатые зубы новенький.
От его голоса мурашки по коже и волоски дыбом. Чувство опасности окутывает меня, словно облако, а сознание кричит, что от такого, как он, лучше бежать подальше.
– С моей девушкой ты сидеть не будешь.
– Буду.
Просто «буду». Как будто я его собственность. Как будто он может распоряжаться моей жизнью. Как будто он уже все за меня решил.
– Вы сейчас оба пойдете к директору, если не сядете на места, – шипит Ирина Александровна.
– Ник, у нас, вообще-то, планы на сегодня, – неожиданно подает голос Лиля. Подруга имеет в виду свой день рождения и поход в ресторан после школы. – Давай ты не будешь их портить?
Никита поворачивает голову к моей подруге, несколько секунд задумчиво на нее смотрит.
– Да, Никит, – поддакиваю Лиле. – Наши планы будут безнадежно испорчены, если Лариса Аркадьевна назначит тебе сегодня наказание.
Свою маму при других учениках я называю по имени и отчеству.
Никита, недовольно сцепив челюсть, возвращается за парту. Облегченно выдохнув, я тоже опускаюсь на стул. Надеюсь, новенький все-таки пересядет.
Но не тут-то было. Он снова садится рядом, безмятежно достает из портфеля тетрадь с ручкой и переводит внимание на учителя. А я опять напрягаюсь, как струна.
Ирина Александровна продолжает разносить наши контрольные, а затем принимается объяснять решение самых сложных задач. Но я совсем ее не слышу и не вижу. Соболев в полуметре от меня так сильно давит своей мощной энергетикой, что мне хочется сползти под парту.
Он абсолютно невозмутим и внимает каждому слову учительницы, как будто пару минут назад не был готов наброситься на Никиту, словно хищник на добычу. Интереса ко мне не проявляет. Чего не сказать обо мне. Я до ужаса хочу рассмотреть татуировки новенького, да и его самого тоже. Хотя я достаточно разглядела Соболева, когда он вошел в класс и когда собирался драться с Никитой, но все равно непонятно откуда нагрянувшее любопытство к его персоне просто распирает меня.
Не выдерживаю и аккуратно поворачиваю в его сторону голову. У новенького черные, как смоль, волосы и слегка смуглая кожа. Не сильно, а как будто он провел день на пляже. Ровный нос, слегка выпирающий подбородок, а на щеках едва заметная легкая щетина. Он выглядит старше всех остальных ребят в классе.
Соболев, видимо, чувствует мой взгляд, потому что тоже слегка поворачивает ко мне голову. Сердце тут же делает сальто, а щеки начинают полыхать от того, что меня поймали с поличным. Мне бы уткнуться в свою тетрадь и сделать вид, что я записываю за Ириной Александровной, но я, как дурочка, продолжаю смотреть на новенького.
Никогда не думала, что бывают черные глаза…
– Кхм, – раздается с задней парты.
Резко оглядываюсь назад и натыкаюсь на мрачного Никиту. Мой парень злее черта и, похоже, сейчас прожжет во мне дыру. Быстро возвращаюсь к своей тетради и тут же принимаюсь переписывать примеры с доски, даже не вникая в их смысл.
А вот Соболеву «кхм» от моего парня ни по чем. Он продолжает рассматривать меня, не стесняясь. В сидячем положении платье немного задралось и оголило ноги в тонких капроновых колготках. Я почти физически чувствую, как он лапает меня взглядом. Щеки снова начинают гореть от стыда и снова мне хочется сползти под парту, а еще лучше убежать отсюда подальше.
Я слышу тяжелое дыхание Никиты с задней парты. Новенький все никак не отворачивается и продолжает рассматривать у меня любые части тела, которые ему хочется. Я натянута до предела, еще чуть-чуть – и взорвусь. От напряжения сводит позвоночник и становится трудно дышать.
Новенький, будто случайно, дергает левой рукой и задевает мою. Его кожа соприкасается с моей кожей всего на секунду, но ее достаточно, чтобы все мое тело прошибло разрядом тока.
С громким скрежетом я отодвигаю стул и подскакиваю на ноги, привлекая к себе внимание всего класса и учительницы.
– Извините, мне надо выйти! – громко объявляю и, не дожидаясь разрешения Ирины Александровны, пулей вылетаю из класса.
Как назло, чтобы выйти к проходу, мне надо было пролезть через Соболева и, клянусь, он специально коснулся моей ладони своей! Она теперь полыхает адским пламенем, пока я со всех ног несусь в женский туалет. Хлопаю дверью, залетаю в свободную кабинку, закрываюсь на щеколду и сползаю на пол по стенке.
Меня трясет озноб, а сердце заходится бешеным ритмом. Мысли лихорадочно проносятся в голове, по телу выступает испарина.
Этот новенький гребанный энергетический вампир! За каких-то минут двадцать рядом он высосал из меня все силы!
Рядом с ним страшно. Как будто он лев, а я антилопа, которую он хочет сожрать. Надо обходить его десятой дорогой. Больше никогда ни за что не позволю ему не то что сесть рядом со мной, а подойти ко мне ближе, чем на метр. А в самом крайнем случае попрошу маму перевести его в параллельный класс. Я никогда не пользовалась тем, что являюсь дочкой директора, но Соболев не оставляет мне шансов.
Просидев на холодном кафельном полу десять минут, мне кое-как удается восстановить душевные силы. Поднимаюсь на затекшие ноги, одергиваю вниз платье и выбираюсь из кабинки. Скоро уже звонок на перемену, и пора возвращаться в класс. Потерплю рядом с Соболевым считанные минуты и больше не позволю ему ко мне приближаться.
Умывшись холодной водой и промокнув лицо бумажными салфетками, я выхожу из туалета, но тут же цепенею. Все тело сковала новая волна ледяного ужаса.
Потому что напротив меня в пустом коридоре стоит новенький.
– Боишься меня?
Глава 3.
Я молчу, чувствуя, как резко пересохло в горле.
– Не бойся, я тебя не обижу, – ухмыляется.
– Я не боюсь! – стараюсь произнести максимально уверенно, но дрогнувший голос меня выдает.
– Я же вижу, как ты трясешься.
Набираю в грудь побольше воздуха и говорю:
– Слушай, я не знаю, что у тебя на уме, но…
Новенький перебивает меня тихим смехом.
– Я не хотел тебя напугать, Белоснежка. Извини, что так вышло. Твой парень оказался немного неадекватным, но это я сам с ним потом обсужу. Меня сейчас больше твое состояние волнует, а то ты выглядела так, будто находишься при смерти. Ты точно в порядке?
– Я не Белоснежка.
Почему-то во всей его речи меня зацепило только то, что он назвал меня Белоснежкой.
– Ну а кто же ты? – и он проходится по мне наглым взглядом.
– Слушай, – набираюсь храбрости. – Я понимаю, что ты новенький и стремишься сразу заработать авторитет, но…
– У меня нет стадного чувства, – снова перебивает. – Я уже давно не заморачиваюсь такой ерундой, как авторитет среди себе подобных. Мне кажется, это что-то из мира животных.
– Как бы то ни было, пожалуйста, не подходи ко мне ближе, чем на метр. И да, место рядом со мной всегда занято моим парнем.
На этих словах я с гордо поднятой головой шагаю мимо Соболева по направлению к кабинету алгебры. Вот только сердечко все равно ёкает, когда я чувствую, как он провожает меня хищным взглядом. Зайдя в класс, я сажусь за одну парту с Никитой, стянув со своей тетрадь с ручкой. Ирина Александровна смеряет меня недовольным взглядом, но молчит. Одноклассники тоже воздерживаются от едких комментариев.
Дверь класса снова открывается и заходит новенький. Он садится на свое – то есть, на Никитино – место, демонстративно хмыкнув. Я беру под партой ладонь своего парня и крепко ее сжимаю. Никита не сжимает мою руку в ответ.
Ну же, Ник, успокойся! Я-то тут при чем?
Я продолжаю держать под партой руку своего парня, вот только почему-то смотрю не на доску с уравнениями, а на спину Соболева. Слегка ссутулившись, он записывает в тетрадь. Белая рубашка на его теле натянулась и через нее просвечивается черная татуировка на левой лопатке.
Вот для чего разрисовывать себя непонятно чем? Что это за дурацкая причуда – набивать на своем теле не пойми что?
Мой взгляд перемещается на профиль Соболева. И я просто залипаю, рассматривая его лицо. Сильное, мужественное, а не прыщавое, как у половины пацанов нашего класса.
Звенит звонок на перемену, от которого я дергаюсь, как от укуса пчелы.
– Налюбовалась? – едко спрашивает Никита и вырывает из моей ладони свою.
– Я смотрела на доску! – вру.
Мы поднимаемся с мест, и я вынуждена подойти к своей парте за сумкой. Новенький тоже поднялся и убирает в портфель учебник с тетрадью.
– Слышь, ты, дерзкий, – подходит к нему Никита, а у меня сердце в пятки падает.
Соболев лениво поворачивает к Нику голову, мол, кто это тут пищит.
– Я надеюсь, ты усвоил, что место рядом с этой девушкой всегда занято.
Остальные одноклассники тоже убирают в сумки тетради с учебниками, но, увидев, что Ник и новенький снова стоят друг к другу вплотную, побросали свои дела и с любопытством наблюдают за ними. Не хватает только попкорна.
– Если тебе есть, что мне сказать, – отвечает новенький, беря в руки портфель. – То скажи мне это после уроков, – и он делает шаг по направлению к выходу, пихая Никиту плечом.
Мой парень порывается сделать на Соболева выпад, но я резко хватаю его за руку.
– Никит, пожалуйста, не надо драки. По крайней мере не сегодня, когда у нас есть планы.
– Ник, выдохни, – подходит наш одноклассник Вова.
– Да, сбавь градус, – добавляет Сергей. – Мы же уже не пятиклассники, чтобы забивать стрелки и морды бить.
Никита со злостью выплевывает ругательство. Хватает свой портфель и принимается швырять в него предметы. Я переглядываюсь с Лилей. Она не менее взволнована, чем я. Еще бы. Сегодня пятница, и у нас были большие планы на ее день рождения.
Никита вылетает из класса, и я очень надеюсь, что он не затеет драку с новеньким, потому что для того вмазать Нику – как раз плюнуть. Соболев и выше, и сильнее.
– Слушай, это просто какой-то закон подлости, – ко мне подходит Лиля. – Вот надо было всему этому случиться на мой день рождения!?
– Прости, – я приобнимаю подругу. – Я поговорю с Никитой.
– Да дело даже не в Никите, а в этом новеньком. Почему он не пересел, когда Ник сказал, что ты его девушка?
– Не знаю, из принципа, наверное.
– Придурок.
– Это точно.
Мы направляемся к выходу. Я ловлю на себе любопытные взгляды одноклассниц, в спину мне доносится их шепот. У нас не очень дружный класс, у каждого своя компания. В моей компании Никита, Лиля, Ульяна, Вова и Сережа. Правда, Ульяна такая сплетница, что находит общий язык со всеми. С ней лучше не секретничать, иначе об этом завтра же узнает половина школы. Вова же дружит много с кем в параллельных классах.
– Слушайте, а этот новенький такой клааассный, – нас с Лилей догоняет Уля.
– И чем же он классный? – рявкаю. – Идиот какой-то.
– Ой, да брось. Он сел с тобой, потому что ты ему приглянулась. Он же не знал, что ты несвободна. А теперь знает, – Уля кокетливо заправляет за ухо прядку волос.
– Уль, сядь с ним за одну парту, – предлагает Лиля. – Я думаю, ты ему понравишься.
Вместо ответа Ульяна томно вздыхает. Конечно, она не сядет, хотя очень хочет.
Когда мы заходим в кабинет русского языка, я цепенею у порога. Новенький сидит на том же месте – за третьей партой первого ряда. Ну, то есть, за нашей с Никитой партой. А на этой самой парте, закинув ногу на ногу в короткой юбке, восседает наша одноклассница Лера. Она у нас типа главная звезда и красотка.
– Полежаева уже тут как тут, – хмыкает Лиля.
Новенький вальяжно развалился на стуле, улыбается Лере, не забывая при этом гулять взглядом по ее ногам. Он что-то ей говорит, а Лера заливается звонким смехом.
– Ну вот, Полежаева уже взяла его в оборот. Значит, у меня нет шансов, – вздыхает Ульяна.
Уверенной походкой направляюсь к ним.
– Лера, убери свою задницу с моей парты, – строго говорю.
Полежаева закатывает глаза, но слушается.
– Ладно, Дим, еще пообщаемся. Как тебя в ВК найти?
– По имени и фамилии.
Лера, стуча шпильками, выходит в коридор, а вот новенький остается сидеть на месте.
– Эта парта занята. Пересядь на другое место.
Соболев никуда уходить не собирается.
– Я специально сюда сел, чтобы тебе с задней парты было удобно меня рассматривать. Знаешь, Белоснежка, это было забавно. Ты вернулась из туалета, села к своему парню, но не сводила глаз с меня.
Мои щеки мигом вспыхивают. Он что, заметил, как я его рассматривала…?
– А ты еще говоришь, что ты не Белоснежка, – забавляется моим красным, как маков цвет, щекам.
– Уйди, – требую.
Соболев лишь качает головой.
– Ты можешь сесть на действительно свое место, – показывает на стул рядом с собой. – Можешь сесть назад со своим парнем и продолжить меня рассматривать, раз я тебе так интересен. Только делай это осторожно, чтобы твой идиот-парень тебя не спалил. А можешь сесть за любую другую свободную парту где-нибудь подальше от меня. Выбор за тобой, Белоснежка.
