Текст книги "Дикий огонь (ЛП)"
Автор книги: Илона Эндрюс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)
Наконец, со свежим лицом и вычищенными зубами, я взяла ноутбук и плюхнулась на кровать Рогана задом наперёд, ногами к изголовью. Я игнорировала свой почтовый ящик последние полторы недели. Там были вещи, которые не могли ждать, вроде счетов и квитанций на оплату.
С минуту спустя, Роган пересёк комнату, открыл холодильник и заглянул внутрь.
Тишина затянулась.
Я сосредоточилась на письмах. Обычно там было бы одно или два новых дела, учитывая, что я не проверяла их, по крайней мере, десять дней, но там ничего не было. Хьюстон ждал, пройдём ли мы испытания. Если мы провалимся, наше дело переживёт серьёзный удар, и я не уверена, что мы сможем оправиться. Дополнительное давление, словно мне и так его не хватало.
Письмо от Берна. «Утром я тебе кое-что покажу.» Что ж, в этом не было ничего загадочного.
Е-мейл от Риверы. Странно. «Добрый вечер, мисс Бейлор. Вы просили госпиталь дать вам знать, когда очнётся Эдвард Шервуд. Он очнулся. Сегодня вечером я сопровождал Ринду Шервуд в больницу, чтобы его проведать. У Дома Шервудов новый начальник охраны и Эдвард находится под круглосуточным наблюдением».
Дом Шервудов снова мешал моему расследованию. Придурки. Я набрала короткое сообщение с благодарностью.
Роган забрался ко мне в кровать и уселся по-турецки, расположив ноутбук перед собой. В руках у него была одна из чашек с муссом, и он выложил туда небольшую горку взбитых сливок.
– Он ещё не застыл, – заметила я.
– Мне все равно.
На его ноутбуке светилось изображение пожелтевшей страницы, какие обычно бывали в блокнотах, исписанной чётким аккуратным почерком.
– Что ты читаешь? – спросила я.
– Заметки моего отца. – Роган отправил в рот ещё одну ложку мусса. – Он хранил файлы на каждую потенциальную угрозу. Этот посвящён Шторму. Ты же говорила, что не умеешь готовить.
– Я не умею. У меня нет времени, но это не значит, что я не знаю, как кое-что приготовить.
Я кивнула, подвинулась поближе к нему, чтобы мы соприкоснулись, и вернулась к своим письмам. Он погладил меня по спине кончиками пальцев, сделав это, не отрываясь от ноутбука. Просто проверял, что я все ещё там.
Вот как это может быть, поняла я. Мы могли бы возвращаться домой друг к другу каждый вечер.
Не всегда должны быть только кровь, гарь и помпезные ужины. Могут быть ещё и такие вечера, и знать это было очень приятно.
Глава 9
Я сидела на кухне Рогана, пила кофе и жевала ещё одну булочку. Булочка была покрыта сахарной глазурью, хрустевшей на зубах и таявшей на языке. Наверняка, она была ужасно вредной, но мне было до лампочки.
Напротив меня пил кофе Роган. Прошлой ночью, когда я наконец-то прочитала все е-мейлы, Роган решил, что нам обоим не помешает немного поупражняться перед сном. Он был чертовски убедителен. Сегодня, я могла бы ещё час поспать. Но вместо этого, я была уже на ногах и пила кофе в своей полупрофессиональной рабочей одежде: джинсах, футболке и мягком безразмерном свитере, достаточно мешковатом, чтобы скрыть пистолет.
Харт, Ривера и Баг сидели вокруг острова, пили кофе и разговаривали вполголоса.
– Как обстоят дела с наблюдением? – осведомился Роган.
Все замолчали.
Баг прочистил горло.
– Винсента не видно и не слышно. Он залёг на дно. Я продолжаю следить за Харкортами и там тоже все тихо. Брайана нигде не видно.
– Шторм? – спросил Роган.
– После ресторана он отправился к себе домой и с того момента никуда не уезжал.
– Виктория Тремейн?
Баг покачал головой.
– Если она и передвигается, то я этого не вижу.
Было маловероятно, чтобы Брайана удерживали в доме Шторма. Слишком очевидно и проблематично, если бы о присутствии Брайана стало известно. Скорее всего, Брайана прятали в другом месте. А вот как раз Винсент был бы в доме Шторма, потому что на месте Шторма, я бы предпочла держать его на коротком поводке после его последней выходки.
Роган посмотрел на Харта.
– Анализ оборонных сооружений?
– Я отправил людей установить дополнительные громоотводы, – доложил Харт, – но мы мало что можем противопоставить торнадо. Здание довольное прочное и оборудовано подвалом, как и два других, что мы используем как бараки. У меня есть три подвала, заполненных медикаментами, водой и припасами. Мы устанавливаем усиленные двери. Сегодня же мы отработаем процедуру эвакуации.
– Склад? – продолжил Роган.
– Он как следует закреплён и стальные стены скорее согнутся, чем разорвутся, – сказал Харт. – Технически, они должны выдержать ветер до 170 миль в час. На практике же, все утверждают разное. Если спросить у производителей стальных конструкций, те расскажут, что люди в подобных здания переживали торнадо F-4. Но никто не знает, что может случиться, если Шторм зарядит торнадо, а затем будет удерживать его на одном месте.
Если Шторм так и сделает, наш склад сложится, как пустая жестянка из-под колы.
– Нам нужно укрытие, – заявила я.
Харт кивнул.
– С этим есть проблемы. Идеальное укрытие было бы под землёй, но его постройка требует соответствующих расчётов и конструирования, поскольку оно должно выдерживать вес склада и грунта. Для этого требуется время, которого у нас нет. Другим вариантом было бы соорудить укреплённое укрытие в самом складе, однако там полно тяжёлых машин. Если их подхватит торнадо, они превратятся в воздушные снаряды с высокой вероятностью попадания в укрытие на складе.
– Значит, наш лучший вариант – бежать в твой подвал, – заключила я.
– Да, – в один голос ответили Харт с Роганом.
– Отлично.
– Мы со Штормом оба атакующие маги, – сказал Роган. – Защита – это наше слабое место, поэтому преимущество будет у того, кто первым нанесёт удар.
Но мы не могли нанести удар первыми. У нас не было никаких доказательств либо резонных причин для этого. Впрочем, как и у Шторма, если он все-таки стремился сохранить свою репутацию. В любом случае, это было бы неспровоцированным нападением. Вопрос в том, кто сделает выпад первым.
– Мы установим систему раннего оповещения, – сообщил Ривера. – Он может создать торнадо из ничего, но он не может скрыть падение атмосферного давления и изменения в движении воздушных масс. У нас будет несколько сирен наготове.
– Я введу твою маму в курс дела этим вечером, – подытожил Ривера.
Мой телефон звякнул. Сообщение от Леона: «Приехал Фуллертон».
– Мне нужно идти. – Я спрыгнула со стула, ополоснула кружку в раковине и поставила её вверх дном на сушилку. На обратном пути я позволила Рогану меня перехватить.
– Какие планы на сегодня? – спросил он.
– Планирую копать дальше. Часики тикают, и нам нужно найти выкуп до завтра.
– Куда ты поедешь? – Он задал этот вопрос со всей серьёзностью.
– Сейчас я встречаюсь на складе с Фуллертоном, а затем поеду в больницу поговорить с Эдвардом. В зависимости от того, что он мне скажет, я могу провести ещё какое-то время в городе. Решу это по ходу дела. Я вернусь домой вовремя, чтобы подготовиться к ужину с Гареном.
– Насчёт того, о чем ты спрашивала, – вклинился Баг. – Три, но только одна даёт непосредственный обзор улицы.
Он говорил о камерах, выходящих на Мемориал Драйв. Все любопытнее и любопытнее.
– Это ещё о чем? – спросил Роган.
– Я поясню, когда у меня будет что-то основательное. – Если я объясню это ему сейчас, он может рассказать Ринде, а я хотела быть на сто процентов уверенной, прежде чем обрушить на неё подобного рода бомбу. – Я буду знать больше, после разговора с Эдвардом.
– Не хочешь взять с собой прикрытие? – тихо спросил Роган.
– Нет. Я не могу бегать по Хьюстону с вооружённой охраной.
Особенно, если это была его вооружённая охрана.
– Лучше иметь прикрытие и не нуждаться в нем, чем наоборот, – резонно заметил Харт. – Что плохого в том, чтобы взять с собой нескольких людей?
– Она не хочет, чтобы её видели с моими людьми, – пояснил Роган. – За ней ведётся наблюдение. Дом Бейлор должен появиться как независимый Дом, а не чей-то вассал.
Харт посмотрел на него.
– Я думал, все уже улажено.
Роган едва качнул головой.
– Нет.
– Прошу прощения. Я неправильно понял ситуацию, – извинился Ривера.
О чем это они?
– Я возьму с собой Корнелиуса, – сообщила я. Конечно, если смогу оторвать его от Зевса.
Судя по лицу Рогана, ему это не понравилось.
– Моя бабушка не станет пытаться провернуть что-нибудь средь бела дня, не после того, как ты расправился с Дейвом. Шторм дал нам сорок восемь часов, и я попытаюсь найти то, что он хочет. Сейчас не в его интересах нападать на меня, и я сомневаюсь, что теперь он выпустит Винсента из поля зрения. Пытаться схватить меня посреди улицы довольно рискованно и бессмысленно. У него уже есть все нужные рычаги давления. Баг будет следить за мной и предупредит, если будет происходить что-то странное.
Все слова, что я говорила, были совершенно взвешенными и обоснованными, но они отскакивали от Рогана, как горох от стенки. Мне следовало перевести тему разговора, пока он не успел придумать очередной изобретательный способ как меня уберечь и заодно испортить моё расследование.
Лучшая защита – это нападение.
– Где сегодня будешь ты?
– Я отправляюсь в Остин на встречу с Домом Аде-Афефе, – сказал Роган.
А, теперь его паранойя обретала смысл. Он будет за пределами города и, в случае чего, не сможет все бросить и кинуться ко мне, чтобы прикончить всех в поле зрения.
– Что это за Дом?
– Они маги погоды, – ответил Роган. – Очень могущественный Дом, с которым нам уже приходилось вести дела. Я собираюсь просить их о помощи. Я знаю, кто мне нужен, но сомневаюсь, что смогу её заполучить, поэтому соглашусь на любого, кого они предложат. Если они вообще на это пойдут. Я вернусь домой к ужину.
Превосходные никогда не делают ничего задаром.
– Во что это тебе обойдётся?
На мгновение на его лице отразилась усталость, но затем исчезла так быстро, что если бы я не смотрела на него, то даже бы не заметила.
– Дело не в цене. Мне придётся пояснить им все масштабы того, с чем нам предстоит столкнуться. Я должен сделать это лично.
Это означало объяснить все про заговор и последствия выбора стороны. Это было решение без пути назад. Сделав выбор, ты становился либо с Цезарем, либо против него. В любом случае, выбор не будет забыт. Как там вчера сказал Шторм? «Человек часто считает, что он прав, пока внезапно не оказывается на неверной стороне истории.» Историю пишут победители. Дому Аде-Афефе скорее всего потребуется множество доказательств.
– Мне поехать с тобой? – спросила я.
– Нет.
Да, с другой стороны, ни одному Дому не понравится, если он приведёт внучку Виктории Тремейн на деликатные переговоры. Это сигнализировало бы, что он ожидает лжи и хочет, чтобы я сказала ему, когда они будут это делать. Моё присутствие разобьёт иллюзию доверия так же, как слон, ворвавшийся в посудную лавку.
– Ладно, – вздохнула я. – Дай знать, если я смогу чем-то помочь.
Его рука по-прежнему меня обнимала, и, судя по всему, отпускать он меня не собирался. Его глаза были наполнены силой – расчётливые, умные и обеспокоенные.
– Фуллертон ждёт, – тихо напомнила я ему.
– Подождёт. – Роган потянулся к ноутбуку. – Я хочу тебе кое-что показать.
Я бы сказала ему, что я уже слышала эту фразу раньше, но поблизости были Баг, Ривера и Харт.
Роган открыл свой ноутбук и щёлкнул по файлу. На экране возникло изображение моей мамы. Она лежала на покрытом ковролином полу в каком-то здании, её винтовка целилась в маленькое, идеально круглое отверстие в окне. Рядом с ней лежал Леон. В отдалении маячила крепость Харкортов.
– Три альфа на три часа, в десяти милях, – произнёс Леон.
Секторальная игра. Я помню, как мы играли в неё на кухне, когда я была ребёнком. Нужно разделить поле зрения на сектора по контрольным точкам. От двери до стола сектор один. От левого края стола до центра сектор два. От центра до правого края стола сектор три… Затем переходили вглубь пространства. От стола до острова сектор альфа. От острова до холодильника сектор браво. Затем мама называла предмет, а мы идентифицировали его. Солонка на левом краю стола становилась два альфа на девять часов. Когда мы все стали старше, мама стала брать нас на стрельбище и игра стала немного сложнее.
Сейчас Леон играл в неё по-настоящему.
«Контакт», – сказала мама. «Второе окно слева. Нет цели».
«Нижний правый угол. Чуть левее. Ещё немного».
Леон нарушал протокол. Никто так не говорит с целящимся снайпером.
«Ещё чуть-чуть».
Он должен напоминать ей проверить смещение и расстояние. Как только она получает расстояние, она произносит его вслух, он вносит его в баллистический компьютер, даёт удержание, ждёт команды «Готов» и затем делает поправку на ветер. Ничего из этого не происходило. И мама его не поправляла.
«Огонь», – скомандовал Леон.
Мама нажала на курок. Окно разлетелось.
Леон тихо захихикал себе под нос.
– Она поразила цель? – спросила я.
– Насколько мы можем судить, – подал голос Ривера, – пуля попала во что-то внутри здания, сделала поворот почти на девяносто градусов, и поразила стрелка с другой стороны. Леон может буквально стрелять за угол. Малыш просто волшебник.
«Два браво, шесть часов», – сказал Леон. «Немного левее»
Мне бы никогда не сошло с рук это «немного левее».
Погодите. Мы все ездили на стрельбища, включая Леона. Моя мама знала. Она знала о его магии задолго до всех нас. Магия должна была проявиться на стрельбище. Когда я рассказала ей о моем озарении насчёт таланта Леона, она уже была в курсе.
Что ж, я была идиоткой. Наш разговор с мамой был явно запоздалым.
Прозвучал ещё один выстрел.
– Сколько подтверждённых попаданий? – спросила я.
– Тринадцать, – ответил Харт. – Точнее сложно определить, ведь как сказал Ривера, твой кузен навёл выстрелы, убившие людей через две комнаты. Твоя мать выстрелила двадцать один раз, а твой кузен засмеялся или улыбнулся семнадцать раз, так что мы считаем, что истинное количество трупов равняется семнадцати.
Леон улыбался, когда убивал людей. Я потёрла лицо.
– Может, если я смогу найти для него какую-нибудь терапию…
Четверо мужчин за столом уставились на меня.
– Он смеётся, когда убивает людей. Он считает это забавным.
– Может хохотать хоть до упаду, – фыркнул Ривера. – Если он будет давать мне наводку при стрельбе, меня все устраивает.
Роган зыркнул на него, и Ривера прикусил язык.
– Он смеётся, не потому что кого-то убивает, – осторожно произнёс Роган. – Он смеётся, потому что наконец-то использует свою магию. Это то, для чего он рождён. В мгновение, когда пуля поражает цель, он не чувствует себя мелким, слабым или бесполезным, потому что она работает. Он смеялся бы также, если стрелял по мешкам с песком. Подумай о том, как ты себя чувствовала, когда впервые использовала усилительный круг.
Когда я посылала мою магию в круг, а затем первый прилив энергии возвращался обратно, пронизывая меня насквозь, и вдвое сильнее прежнего, я чувствовала, будто научилась летать. Леон так отчаянно желал иметь магию. Он даже не осознавал, что она уже у него была.
– Надеюсь, ты прав.
– Спроси у него.
– Спрошу.
Роган закрыл ноутбук.
– Пожалуйста, возьми с собой Леона.
– Ты хочешь, чтобы я взяла с собой мелкого на тот случай, если я попаду в перестрелку?
– Пожалуйста, подумай об этом, – попросил Роган.
– Хорошо, я подумаю.
Роган изучал меня. Его сила развернулась вокруг него и обняла меня, словно тоже не хотела меня отпускать.
– Будь осторожна, – сказал дракон.
– Я возьму с собой свой щит и меч, – промурлыкала я, чмокнула его в губы и побежала вниз по лестнице.
Ринда стояла на лестнице в тени. Она заторопилась, делая вид, что я застала её поднимающейся наверх, но тогда бы я слышала её шаги. Нет, она ожидала на лестнице, когда я уйду.
– Как вы? – спросила я.
– Мой муж по-прежнему не со мной, – тихо сказала она.
– Я над этим работаю.
– Я знаю.
На это было мало, что сказать, поэтому я просто пошла вниз по лестнице.
На нижнем этаже, слева от открытых дверей, кто-то установил широкоэкранный телевизор, перед которым растянулся Сержант Тедди. На сгибе его лапы восседала Матильда с большой миской сухофруктов на коленях, а рядом сидели Джессика и Кайл, прислонившись к его боку. Я потёрла глаза, пытаясь убедиться, что мне это не привиделось.
На экране кукольный медвежонок пел песенку об уборке. Матильда выбрала из миски сушёные яблоки, Сержант Тедди разинул пасть и она положила фрукты ему на язык. Огромный гризли принялся жевать. Дети смотрели передачу с явным удовольствием.
Я щёлкнула их на телефон и отправилась домой.
￭￭￭
Фуллертон ожидал в моем кабинете, все такой же долговязый и угрюмый, как он мне и запомнился. Я перестала напевать себе под нос «Ну-ка дружно, уберём скорее дом», кивнула ему через стекло, достала контейнер и уже с ним вошла в офис.
– Я получил запрос от Дома Шервудов, – сказал Фуллертон. – В частности, от Ринды Шервуд. Она попросила меня оказать вам полное содействие и помощь.
Я открыла холодильник и позволила ему заглянуть внутрь.
– Могли бы вы извлечь ДНК и установить, принадлежит ли это ухо Брайану Шервуду?
– Да.
Фуллертон посмотрел на меня, и на его вытянутом лице отразилась задумчивость.
– Вопрос времени?
– Да.
– Вам требуется подтверждение или доказательство, которое может быть представлено в суде?
– Подтверждения будет достаточно.
Фуллертон оттянул рукав костюма и вытянул ладонь над ухом, растопырив пальцы. От него выстрелил магический импульс, короткой, точной вспышкой. Он отвёл руку и поправил рукав.
– Ухо не принадлежит Брайану Шервуду или другим членам Дома Шервуд.
Я это знала.
– Вы уверены?
– Я никогда не ошибаюсь, – отрезал он.
– Спасибо за вашу помощь. Пожалуйста, пришлите мне счёт.
– Конечно, – кивнул он.
– Были ли запросы нашего профиля?
– Нет. Я бы тут же вам об этом сообщил. Есть ли конкретный запрос, которого вы ждёте, мисс Бейлор?
– Да. От Дома Роганов.
Фуллертон помедлил, задумавшись.
– Вы можете не только получать запросы генетического профиля, но также подавать их сами. К ним не будут одобрительно относиться, пока вы не пройдёте испытания и официально оформите свой Дом, но подавать их вы можете уже сейчас. Всего хорошего, мисс Бейлор.
Я проводила его до дверей, поставила термоконтейнер обратно в холодильник, и прошла в кабинет Корнелиуса. Его там не было.
Я могла бы запросить профиль Рогана.
Что, если он скажет «нет»?
Что более важно, правда ли меня волновало совпадение наших генов, или же я просто хотела его, как есть, без всяких условий?
Да. Я просто хотела его.
Я вернулась в свой кабинет и проверила ноутбук. Берна не было в домашней сети. Я нажала интерком.
– Кто-нибудь знает, где сейчас Берн?
– Он остался с Корнелиусом кое-что проверить, – ответил Леон.
– Где все?
– Твоя мама помогает бабуле Фриде в гараже. Помешанная на контроле и Исчадие ада заперлись в комнате у помешанной.
Помешанная на контроле и исчадие ада, хм. Кто-то явно затаил на них обиду.
– Чем они там заняты?
– Они мне не скажут. Что-то случилось в Инстаграме. Я проверил их аккаунты, но ничего не увидел.
Вот оно что. Леон обладал любопытством пресловутой кошки. Когда его оставляли в неведении, это жутко его бесило.
Все были заняты, так что оставались только я и Леон. Вот и сошлись звезды. Я вздохнула.
– Приходи в офис.
– Зачем?
– Узнаешь, когда придёшь.
Я отомкнула маленький оружейный сейф, припрятанный в нижнем ящике моего стола, и вытащила мой «Зиг 210» и магазин.
В кабинет вошёл Леон и плюхнулся на стул для клиентов, всем своим видом выражая подростковую апатию.
Я показала ему магазин.
– Восемь патронов, 9 мм.
Глаза Леона загорелись. Он подался вперёд, не отрывая взгляда от пистолета.
– Ручной предохранитель. Дуло выточено из цельного бруска стали. Это старый пистолет, но он прочный, надёжный и очень точный.
С ним я тренировалась, и из него стрелял мой отец.
Я подвинула пистолет и магазин к нему. Он смёл их со стола, вставил магазин в пистолет и прицелился в коридор, и все это в одну секунду. Только что пистолет был на столе, и вот он уже у него в руках.
– Возьми кобуру, – сказала я. – И толстовку на молнии. Я не должна видеть пистолет под твоей одеждой. Мы едем в город, и ты будешь моим прикрытием.
Он соскочил со стула и убежал. Я вздохнула. Вероятно, так поступать было неправильно. Через двенадцать дней Леону исполнится семнадцать, как раз перед Каталиной, которой будет восемнадцать через три дня. Мне всё ещё нужно купить им обоим подарки. Судя по тому, как все складывается, Каталина будет проходить испытания прямо в свой день рождения. Все праздники в этом году были испорчены. Сначала Рождество, теперь её день рождения, и, вероятно, день рождения Леона тоже. Уф.
Через год, Леон сможет законно вступить в армию, где ему выдадут оружие и разрешат его использовать. Через полтора года, он может оказаться на поле боя, убивая людей направо и налево. Ничего волшебного не отделяет ваш восемнадцатый день рождения от семнадцатого. Вы просто становитесь взрослым, не чувствуя себя таковым.
Настало время ему все узнать. Мы не могли защищать его вечно.
Я вытащила телефон и набрала сообщение Берну.
«Ты где?»
«Проверяем с Корнелиусом зацепку. Где ты?»
Вопрос о зацепке вызовет цепную реакцию пояснений, а зная Берна, он начнёт рассказ со своего пробуждения этим утром, а затем ещё двадцать минут будет выстраивать логическую цепочку.
«Отправляюсь проведать Эдварда в больнице. Леон со мной. Будьте осторожны».
«Будем».
Я отправила сообщение Арабелле. «Что происходит с вами двумя?»
«Алессандро Сагредо подписался на Каталину в Инстаграме. Она в ужасе».
Кто такой этот Алессандро Сагредо и почему его имя кажется мне знакомым?
Я подтянула ноутбук поближе к себе и набрала имя. Алессандро Сагредо, второй сын Дома Сагредо, Превосходный анистаси… Оу. Он был итальянским Превосходным, которому Бюро записей поручило проверить магию Каталины.
Значит, он подписался на неё в Инстаграме. «Что за переполох? Он будет тестировать её на испытаниях. Скажи ей, что в этом нет ничего странного».
«Она в УЖАСЕ. Я пытаюсь её успокоить. Наверное, стоит достать где-нибудь вина. Или травки. Можно мне купить немного травки?»
«Нет».
«Ну, это же в лечебных целях».
«Никакой травки или я расскажу маме».
Вернулся Леон, одетый в просторную голубую толстовку. Он был не просто худым, а скорее худым как щепка, поэтому кофта висела на нем, как на вешалке. Он мог бы спрятать под ней базуку, и я бы никогда об этом не догадалась.
Я смерила его серьёзным взглядом.
– Ты будешь моим прикрытием. Я не жду неприятностей, но если они произойдут, ты будешь стрелять только по моей команде. Если выстрелишь без разрешения, я больше никогда не возьму тебя с собой и сделаю так, что ты и близко не подойдёшь к пистолету ещё полтора года. Мы друг друга поняли?
Леон энергично закивал.
– Хорошо.
￭￭￭
Глава охраны Эдварда Шервуда придирчиво меня разглядывал. Он был коренастым, мускулистым мужчиной, устрашавшим своим видом и выглядевшим так, словно мог пробивать с разбегу стены. Похоже, я должна была струсить от одного его взгляда.
– Мы не будем сдавать вам своё оружие, – заявила я.
– Тогда вы не увидите мистера Шервуда.
– В любом случае, узнайте, встретиться ли он с нами. Дело касается его брата.
– Вы не войдёте в эту больничную палату вооружённой, – отрезал он.
– В последний раз, когда я видела мистера Шервуда, я была вооружена и стояла между ним и созданием, пытавшимся его сожрать.
– Мы в курсе вашей роли, мисс Бейлор. Дом Шервудов признателен вам за вашу помощь.
Пришло время для тяжёлой артиллерии.
– До того, как прибыть на место происшествия, повлёкшего за собой вышеупомянутую ситуацию, мой помощник позвонил в Дом Шервудов и проинформировал главу вашей безопасности, что Ринда Шервуд попала в беду. Нам было сказано не лезть в чужие дела.
Невозмутимый облик охранника дрогнул.
– Этот человек больше не работает на Дом Шервудов.
– Очень рада это слышать. Знаете, очень неприятно, когда ты пытаешься донести важную информацию, только чтобы от тебя отмахнулись. Пожалуйста, узнайте у Эдварда, встретится ли он с нами. Это очень важно и срочно.
Мужчина посмотрел на меня и в его голове щёлкнул переключатель. Все верно, когда твои люди отшили меня в прошлый раз, твой Превосходный пострадал, а начальник охраны был уволен.
– Пожалуйста, подождите здесь. – Он развернулся и пошёл вниз по коридору, оставив нас в комнате ожидания под бдительным присмотром мужчины и женщины в униформе Дома Шервуд.
Леон им подмигнул. Они не повелись.
Мой телефон зазвонил. Корнелиус.
– Да?
– Мы перебрали чеки Брайана, – сказал Корнелиус. – Двадцать первого декабря он останавливался в «Миллениум Кофе Хауз». Брайан не пьёт чай или кофе. «Миллениум Кофе Хауз» располагается на перекрёстке Залива и 610й. Он проехал пятнадцать миль. Есть шестнадцать кофеен, которые намного ближе к «Биокору».
Ему не было нужды ехать пятнадцать миль по хьюстонских пробках ради кофе, который он не пил.
– Он был один?
– Нет. Бариста запомнила его, потому что он заказал фруктовый чай, а затем устроил скандал, потому что она написала «Брайен» вместо «Брайан» на его стакане. Он встречался там с мужчиной. Они сидели снаружи и говорили порядка сорока пяти минут. Она видела их через окно. Мы показали ей фотографии, она указала на Шторма.
Кусочки мозаики встали на свои места.
– Спасибо.
– Это поможет?
– Это именно то, что нам и было нужно.
– Отлично. Даю Бернарда.
– Невада? – раздался в трубке голос кузена.
– Да?
– Мы с Багом отследили входы Брайана в систему. Кто-то воспользовался его правами доступа для входа в его домашнюю сеть двадцать первого декабря. Судя по их е-мейлам и Фейсбуку Ринды, они провели тот вечер с её свекровью и Эдвардом.
– Есть ли способ отследить, к чему именно был доступ? Скопировали ли они что-нибудь?
– Нет. Для компьютерной системы, открывать файл и его копировать – практически одно и то же, поэтому она не видит разницы. Единственное, что я могу тебе сказать – кто-то, кто не был Брайаном Шервудом, совершил вход в его домашнюю сеть.
– Спасибо.
– Мы едем домой.
– Будьте осторожны.
– Непременно.
Я повесила трубку.
Из коридора показался начальник охраны.
– Он встретится с вами сейчас.
Эдвард лежал на больничной койке, его кожа была лишь на пару оттенков темнее белоснежных простыней. Сквозь открытые шторы струился солнечный свет, падая на красивый бонсай на столике рядом с ним. Плотная женщина со стянутыми в конский хвост волосами ожидала в углу, следя за мной и Леоном, будто ястреб. При ней была «беретта». Леон с беззаботным видом остановился рядом с ней. Она окинула его придирчивым взглядом и вернулась к наблюдению.
Глава службы безопасности стоял на страже у двери и не делал попыток отойти.
Я подвинула стул.
– Как вы себя чувствуете?
– Как человек, который увернулся от пули, – произнёс он тихо. Эдвард коснулся пульта на подлокотнике кровати, и она медленно переместила его в полусидячее положение. – Вы нашли Брайана?
– Нет.
– Как Ринда?
– Пока держится.
– Она навещала меня прошлым вечером. – Он протянул руку и коснулся листочков бонсая.
– Это она принесла вам деревце?
– Да. Семидесятидвухлетняя азалия сацуки. Цветёт с мая по июнь бело-розовыми цветами. У неё многообразие вариантов окраски, даже на одном и том же дереве. Я давно уже хотел такое, но был слишком занят в последнее время. Но она запомнила. – Эдвард улыбнулся, но затем спохватился. – Спасибо, что спасли её и детей. И меня. Нас.
– Вам не стоит меня благодарить. Любой на моем месте сделал бы тоже самое.
– Я в этом сомневаюсь.
Было нелегко это говорить.
– Насколько вы доверяете своей службе безопасности?
Нужно отдать ему должное – даже на больничной койке, Эдвард умудрялся прожигать взглядом.
– Я им доверяю.
– Все, что я вам скажу, не должно покинуть пределов этой комнаты.
– Говорите все, что считаете нужным.
Я понизила голос.
– Александр Шторм причастен к похищению вашего брата.
Последовала тяжёлая тишина. Каждый раз при упоминании имени Шторма, люди замирали.
– Вы уверены?
– Да. Пока мы не можем этого доказать, но мы в этом уверены.
– Но почему?
– Александр Шторм и Винсент Харкорт состоят в заговоре, в котором была замешана Оливия Чарльз. Они принадлежат к организации Превосходных, пытающихся дестабилизировать Хьюстон, чтобы привести к власти своего предводителя, которого они называют Цезарем. Адам Пирс также был частью этого заговора.
Эдвард в изумлении уставился на меня.
– Шторм уверен, что Оливия спрятала что-то в доме Брайана и Ринды. Нечто жизненно важное, и он хочет заполучить это обратно, но отказывается говорить напрямую, что именно он ищет. Его разозлила наша неудача с поисками выкупа, поэтому он прислал Ринде отрезанное человеческое ухо, пытаясь заставить нас ускорить наши поиски.
– О боже.
Эдвард попытался подняться.
– Пожалуйста, не вставайте, – сказал начальник охраны. – Пожалуйста, сэр. Нам нужно, чтобы вы поправились.
Эдвард опустился обратно на постель.
– Двадцать первого декабря ваш брат посетил «Миллениум Кофе Хауз» что в пятнадцати милях от «Биокора». Там он встречался со Штормом.
Я дала ему время переварить эту новость.
Эдвард нахмурился.
– Вы уверены?
– Да. Мы нашли свидетеля, который узнал Шторма на фотографии.
– У Брайана не было причин встречаться со Штормом. У «Биокора» нет никаких дел со «Шторм Энтерпрайзез». И если он хотел встретиться с ним, тогда почему отправился туда один? Все знают о репутации Шторма. Почему он не рассказал мне об этом?
Вопросы в самое яблочко.
– Позднее тем вечером, когда Брайан и Ринда встречались с вами и вашей матерью за ужином, кто-то воспользовался данными Брайана, чтобы войти в его домашнюю сеть.
Он промолчал.
– Похищение Брайана случилось в считанные секунды. Совершившие его люди вели себя умело и профессионально. Брайан предсказуем; он ездит по одному и тому же маршруту на работу и обратно в одно и то же время каждый день, по Мемориал Драйв, пролегающей через зелёные насаждения. На пути Брайана на работу есть всего три камеры наблюдения, но только одна даёт непосредственный обзор дороги.
Эдвард по-прежнему молчал. Я не могла понять, связал ли он все ниточки воедино или нет.
– Им удалось заставить его остановиться на дороге именно в том месте, где его похищение было бы непременно зафиксировано на видео. Тридцать футов вправо или влево – и их преступление никогда не попало бы на запись. Очень сомнительно, чтобы столь умелая команда плохо выполнила домашнее задание и не знала, где расположены камеры. Что ещё любопытно, стоило им задеть бампер Брайана, как он въехал в дорожное ограждение, услужливо пометив место своего похищения.
Глаза Эдварда потемнели. Пришло время нанести последний удар.
– После получения злополучного уха, Ринда спросила у Брайана, как он себя чувствует, и тот ответил, что мучается от боли. На вопрос, получил ли он медицинскую помощь, он ответил утвердительно. Мы связались со «Свитком» и попросили их провести ДНК-экспертизу отрезанного уха. Оно не принадлежит вашему брату.
