Текст книги "Сама себе фея (СИ)"

Автор книги: Икан Гультрэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 25 страниц)

В школу она влетела, никого и ничего не замечая, и тут же кинулась в портальный зал. К счастью, ее имя было в списке тех, кого переправляют в ирегайский королевский дворец без лишних вопросов.

Лишь в Ирегайе Викис смогла оправиться настолько, что позволила себе сесть и наконец-то связаться с наставником, чтобы изложить ему свои злоключения.

– Ты уже, конечно, догадываешься, что я тебе скажу при встрече?

– Угу, – вздохнула Викис.

– А сейчас отдыхай до вечера. Мы вернемся в лагерь и вытащим тебя сюда.

До вечера оставалось совсем немного времени, да и отдыхать после таких переживаний не очень хотелось. Викис вообще с трудом заставила себя покинуть портальный зал и дойти до своих покоев.

А вечером Тернис встретил ее первым. Прижал к груди, стиснул так, что чуть ребра не хрустнули, вздохнул судорожно… и ничего не сказал. Да и не надо было: она сама понимала, какую глупость учудила, сунувшись туда, куда не звали… и как он переживал за нее, тоже понимала. И за молчание была благодарна.

Когда же к ним подошел магистр Нолеро, явно мечтая высказать свое наставническое мнение о поведении одной глупой адептки, Тернис повернулся к нему спиной, загораживая Викис от учителя – и это было трогательно до слез.

Поздним вечером у догорающего костра Викис в подробностях поведала всем желающим о своем приключении. Вообще-то рассказывать ей не очень хотелось, но тут уж ничего не поделаешь: магам стоило знать, что за чудеса творит странный артефакт в пещере. По всему выходило, что не просто творит, а отворяет – двери в иные миры. Или в какой-то один мир, с этим еще предстояло разобраться…

Для разбирательства пригласили целую команду артефакторов во главе с достойным ир Торисом. Остальные маги тщательно обследовали пещеру в надежде обнаружить какие-нибудь записи, оставленные создателем этого странного чуда.

Адепты скромно слонялись у входа в пещеру, выполняя всякие мелкие поручения и надеясь на какой-нибудь неожиданный поворот событий, который потребовал бы их непосредственного участия, но ничего особенного не происходило.

Специалисты спорили до хрипоты, выясняя, на каких принципах работает артефакт, Кейра с самым глубокомысленным видом конспектировала их высказывания, а ребята то и дело заглядывали ей через плечо – вдруг да получится поймать за хвост какую-нибудь светлую мысль, которая ускользнула от внимания магистров!

Общую структуру плетения артефакторы, разумеется, распознали легко – она была сродни любой портальной магии, будь то стационарный портал или одноразовый амулет. Но каким образом неведомому магу удалось пробить дверь в другой мир, оставалось загадкой, равно как и ритм работы, которого придерживался артефакт.

Как ни странно, прорыву в исследованиях поспособствовала именно Кейра – то ли от скуки, то ли озарение какое на нее спустилось – она так и не призналась. Ну а чем можно объяснить, что изящная девушка вдруг решила проявить интерес к трупу грауха, только что вынесенному из пещеры?

Граухи, к слову, появлялись куда реже, чем ожидалось поначалу. Пару раз из портала вынырнули твари помельче, но в основном дверь в иной мир открывалась вхолостую. Скорее всего, так было и прежде, иначе при такой интенсивной миграции в их родном мире граухов бы уже не осталось.

В тот знаменательный день граух был всего один, и Лертин собирался сжечь труп, но Кейра остановила мужа. Она задумчиво обошла тело кругом – сначала по часовой стрелке, потом против, – поворошила зачем-то шерсть на загривке, заглянула в зловонную пасть, а затем присела на корточки у лап животного и – ап! – извлекла на свет застрявший между пальцами грауха камушек. Лертин на это лишь недоуменно пожал плечами, зато братцы-лесные заинтересованно повели своими чуткими носами.

– Ну-ка, дай посмотреть, – протянул руку Мирт.

'Посмотреть' на его языке означало 'понюхать', что он и сделал, после чего передал камушек Рону, сопровождая это действие многозначительным взглядом.

Вся эта пантомима разъяснилась очень быстро: братьям как раз накануне позволили побывать в пещере, и они там все хорошо обнюхали, а потому теперь могли вполне авторитетно заявить, что камень, послуживший основой для артефакта, идентичен по составу и происхождению находке Кейры – то есть попал сюда из иного мира. Похоже, какое-то сообщение между мирами существовало еще до создания артефакта.

Следующий шажок – а может, пинок – по направлению к цели совершил Тернис. Молодому королю, на плечах которого еще и управление страной лежало, приходилось едва ли не ежедневно наведываться во дворец, чтобы проследить за ходом дел, а потому вид он по истечении пары недель экспедиции имел измотанный и начинал понемногу нервничать – земля тоже не давала ему покоя, желая избавиться от ненавистного артефакта, а уставший король начинал давить на магистров. В итоге те сдались, ир Торис поколдовал немного, разъединив несколько элементов плетения – так, чтобы их можно было восстановить и продолжить исследования в лабораторных условиях, и артефакт вывезли со всеми предосторожностями.

В результате магам пришлось убедиться, что после 'обезвреживания' артефакта, эмоциональное воздействие не прекратилось. Все-так же с трудно прослеживаемой периодичностью – не иначе как в согласии с неведомыми ритмами чужого мира – включались тревога и страх, хоть и не такие интенсивные, как прежде. В месте, где открывался портал, все так же менялся магический фон, а лесные уверяли, что и запахи 'с той стороны' доносятся – слабенькие совсем, но всё же…

Собственно, больше в этой пещере исследователям пока нечего было делать – теперь следовало изучить другие аномальные зоны. С самого начала решено было не распыляться и ограничиться двумя, максимум тремя такими местами, однако повезло им уже на втором – из почти такой же как в Уртайском лесу пещеры узенький коридорчик вел в еще одно, совсем маленькое помещение, в котором исследователей ждала сенсационная находка – толстая тетрадь в твердом переплете, куда заносились описания опытов группы магов, почти шесть сотен лет назад ставивших свои рискованные эксперименты. Словом, настоящее сокровище.

* * *

– Значит, говоришь, она самая?

– Я проверил, ваше величество. Никаких сомнений. Граш ее узнал – она на дворцовой кухне год проработала, покуда магистры Лернис и Нолеро ее оттуда не вытащили.

– И – воздух?

– Совершенно верно, есть и другие свидетельства, кроме доклада моего сотрудника.

– Что ж, одну девчонку они выкрали у меня из-под носа, придется заменить ее другой. Уверен, я найду применение этой воздушнице. Пусть она себе повелевает воздухом… а я буду повелевать ею, – на лице короля Альетаны расплылась предвкушающая улыбка, и он с наслаждением сделал глоток вина.

Если бы его величество в этот момент вспомнил не о пророчице, а о пророчестве, у него было бы куда меньше оснований для хорошего настроения.

Глава 10. КОРОЛЬ И ВЕТЕР

Ученые – самый эгоистичный народ и свято верят, что преданность работе полностью их оправдывает.

(Сюзанна Кларк 'Джонатан Стрендж и мистер Норрелл')

Ветер, брат ты мой ветер, за что осерчал?

(Н. О'Шей, О. Лишина 'Лента в волосах' / песня группы 'Мельница')

Возвращение экспедиции было триумфальным – эти горящие глаза магов, которых так и распирало поделиться со всем человечеством новым открытием, эти перешептывания и восторженно-завистливые взгляды в школе – там, впрочем, ребята объявились всего пару раз, ради консультации с магистром Гровиром по поводу диплома и для того, чтобы получить в пользование братства копию найденного в пещере журнала.

Журнал сначала передавали из рук в руки – и Викис чуть не извелась от любопытства, пока до нее дошла очередь, хотя общее представление о содержании уже имела, – а потом обсуждали с энтузиазмом и спорами до хрипоты.

Главным предметом спора стали, как водится, этические вопросы – все-таки дипломная работа была практически завершена, там особо и говорить не о чем было… А вот сами исследования давно почивших магов, их цели и средства – о, тут было где развернуться!

Да, их все-таки было несколько – типичная компания сумасшедших ученых во главе с вдохновителем и генератором идей Истуром Рудахом.

В те времена еще не существовало Школы Магических Искусств, одаренные просто поступали в обучение к опытным чародеям и не выбирали какую-то одну специальность, а занимались всем понемногу – чему удавалось выучиться. Истур Рудах был таким же универсалом, как и большинство магов той эпохи.

Началось все с того, что Рудах в ходе каких-то экспериментов, никак с иными мирами не связанных, умудрился провалиться в другую реальность. Поначалу он даже не понял, что произошло, однако сообразил, что удаляться от светящегося зева портала не стоит, тем более, что в странном месте, куда его занесло, магу было здорово не по себе. Тем не менее, худо-бедно осмотреться он успел, а когда портал стал сужаться, нырнул обратно, прихватив из чужого мира горсть камней – без какой-то особой цели, скорее просто как сувенир. По возвращении он несколько раз пытался повторить свой опыт, но безрезультатно – портал в иную реальность больше не открывался. И только спустя какое-то время Рудах вспомнил о 'потусторонних' камушках и решил пустить их в дело. Однако в артефакторике чародей был не силен, а потому привлек своего друга и соученика, а тот – еще пару приятелей, таких же сумасшедших энтузиастов, которых мало интересовало благо человечества, зато влекло все загадочное и неизведанное… ну и еще немножко слава, которая сопровождает гениальные находки и великие открытия.

Маги не были уверены, являлось ли странное место, о котором рассказывал Рудах, другим миром, просто приняли это как одну из версий. Первый артефакт был создан на основе принципа сродства (кстати, практически утраченного древнего знания), но при его активации ничего не случилось, кроме, разве что, приступа ничем не объяснимого страха, охватившего исследователей.

Посовещавшись немного, маги решили вернуться туда, откуда все началось – в ветхую хижину в горах на границе Альетаны и Курмирры, куда Истур Рудах удалялся для своих экспериментов. Вот тут-то чудо и заработало. Правда, совсем не так, как ожидалось: артефакт каким-то образом активировался сам, но портал получился нестабильным, все время норовил схлопнуться, и нырять в такую ненадежную дверь маги не рискнули.

А дальше все пошло еще интереснее – артефакт заснул на какое-то время, потом снова заработал… и так неоднократно. Сначала это происходило несколько раз в сутки, потом все чаще, а портал, хоть и открывался на короткий срок, однако ж выглядел уже вполне надежно.

В конце концов маги бросили жребий, и один из них рискнул шагнуть в неизведанное. И не вернулся, хотя портал продолжал исправно открываться, подчиняясь неведомому ритму. Разведчика ждали несколько недель, но так и не дождались. А пока сидели в горной хижине, слишком тесной для такой компании, продолжали размышлять, и умные головы ученых рождали интересные мысли. Например, о том, что это место, откуда можно открыть врата в другой мир, – не единственное. И когда маги окончательно утратили надежду дождаться своего товарища, они принялись мастерить другой артефакт, поисковый, тоже действовавший по принципу сродства.

Разумеется, поблизости от уже работающих врат поиск указывал только на них, а потому место бесплодного ожидания пришлось покинуть. Впрочем, судя по записям в журнале, в котором Рудах скрупулезно фиксировал все результаты исследований, маги не столько горевали о без вести пропавшем товарище, сколько сожалели о тех сведениях, которые они от него так и не получили.

Итак, артефакт, открывающий портал, остался там, где его разместили, а сами маги отправились в новое путешествие, и не одно.

За сорок лет им удалось разыскать не меньше дюжины таких мест, где граница между мирами была достаточно тонка, и везде они установили свои артефакты. Рудах в глубине души лелеял надежду, что рано или поздно количество отдельных прорех приведет к глобальному прорыву, если не к слиянию двух миров, и это даст возможность путешествовать в иную реальность беспрепятственно. Покуда же маги, поодиночке или компанией, продолжали ходить 'на ту сторону', но удаляться от порталов не решались, кроме нескольких энтузиастов, никто из которых не вернулся – то ли хищные звери растерзали, то ли еще какая-нибудь напасть помешала, а может, чужой мир просто не хотел отпускать пришельцев.

Разумеется, за годы поиска число исследователей значительно выросло, и маги трудились над проблемой то все вместе, то группами. Некоторые уходили на поиски и пропадали с концами, другие возвращались и делились своими открытиями, но в целом эксперимент длиною в десятилетия мог показаться удачным разве что подросткам, тоскующим по неведомому. Магам были нужны результаты – возможность путешествовать в другие миры, приносить оттуда новые знания или вполне материальные сокровища. Чудо ради чуда мало кого могло заинтересовать, и Рудах, проживший на свете немало лет, понимал это.

Энтузиасты вокруг него появлялись, потом исчезали, теряя интерес, а из оставленных без присмотра порталов перли потусторонние кровожадные чудовища. О них, впрочем, Рудах думал меньше всего, его волновало, что времени остается все меньше, а главное открытие своей жизни – свободный путь из мира в мир и обратно – он так и не совершил.

А в королевствах тем временем господствовали смутные времена, новые династии пытались закрепиться на престолах, и на фоне непрекращающихся усобиц никому не было дела ни до научных открытий, ни до тварей из иных пределов…

…На защиту диплома собрались маги со всего континента, и огромный зал едва вместил всех желающих. Собственно, это была не только защита, но и отчет об экспедиции, а потому действо не ограничилось выступлением выпускников школы, о новых открытиях и идеях будущих исследований спешили поведать и магистры, тем более, что идей этих за минувшие недели родилось немало.

Разумеется, времена, когда магов никто не контролировал и они могли заниматься, чем им заблагорассудится, канули в прошлое, теперь ученых волновало, как достигнуть цели, не ставя под угрозы человеческие жизни и существование мира в целом. Словом, дело давно почившего Истура Рудаха попало в хорошие руки, в этом можно было не сомневаться. Конечно, все его портальные артефакты деактивируют, чтобы в мир не являлась всякая незваная дрянь, но исследования продолжатся.

Как и следовало ожидать, в какой-то момент в центре внимания оказалась Викис, как единственная из ныне живущих, успевшая побывать по ту сторону и вернуться. Ее умение говорить со стихией перестало быть тайной, слишком многие уже знали, как все произошло, но магов это не шокировало, их больше интересовало, что она успела увидеть и почувствовать, очутившись в другом мире. И Викис было страшно неловко за собственную ненаблюдательность: все-таки страх перед тварями – не слишком удачная отговорка для боевого мага, а разглядеть на той стороне она успела непростительно мало.

Словом, после этой защиты Викис чувствовала себя, хоть и довольной, но измотанной донельзя, а потому, вернувшись в свою комнату в общежитии, чтобы собрать немногие остававшиеся там вещи, она отвлекалась на беспокойную пляску мыслей в своей голове и подолгу зависала над каждым предметом.

Думалось о прожитом в этой комнате времени, о том, как она привыкала к миру – именно здесь, в этих стенах: училась, знакомилась, открывала для себя людей, которые теперь прочно поселились в ее сердце.

С людьми она, кстати, расставаться не планировала. Не только с Тернисом. Просто все они, не сговариваясь, решили, что должны учиться дальше, благо учеба в магистратуре не требовала постоянного присутствия в стенах школы: в течение пары недель в начале каждого семестра студентам начитывался теоретический материал, а после этого надо было учиться самостоятельно, являясь в школу лишь на практические занятия, которых у будущих магистров было не так уж много. И если даже король решил, что он в состоянии с этим справиться, то что уж говорить о самой Викис!

С учебой, в общем, было все ясно, а вот личное… тут будущее казалось зыбким, как мираж. Тернис явно что-то придумал, но в ответ на расспросы лишь загадочно улыбался. О нет, Викис не сомневалась, что придумал он все замечательно, просто боялась, что вмешаются какие-нибудь непредвиденные обстоятельства или чья-то злая воля – и всё пойдет прахом.

Эти беспокойные мысли и заставили Викис бросить начатые сборы и выйти в школьный парк, чтобы немножко проветрить голову.

Погода стояла дивная – тепло, но не жарко, а в тени даже прохладно, и легкий ветерок настраивал на благодушный лад, а потому, увидев спешащего к ней по парковой дорожке мужчину – похоже, одного из сегодняшних гостей, кажется, она видела это лицо в зале, – Викис не рассердилась из-за нарушенного уединения, а приветливо улыбнулась.

– Простите мою назойливость, – произнес незнакомец, – вас наверняка и без меня замучили вопросами…

– Ничего-ничего, – великодушно подбодрила собеседника Викис.

– Я, видите ли, вот о чем хотел спросить…

В принципе, вопросы незнакомого мага не особенно отличались от тех, которые Викис уже успели задать его коллеги, разве что он чуть больше внимания уделял не наблюдениям девушки за внешним миром, а ее внутренним ощущениям, его интересовало, что происходит с самим человеком при перемещении в другой мир.

О, на эту тему Викис могла бы немало порассказать, если бы захотела! Но раскрывать душу перед первым встречным у нее не было никакого желания, а потому она просто терпеливо удовлетворяла любопытство мужчины, не выходя за рамки задаваемых вопросов.

Они прогуливались по парку, пока не вышли к школьным воротам. Ничего удивительного, гостю наверняка пора было уходить, и Викис только ждала паузы в разговоре, чтобы вежливо попрощаться. Чего она совсем не ожидала – это странного поведения гостя. До сих пор во время прогулки он аккуратно придерживал ее под локоток, а тут вцепился мертвой хваткой и дернул девушку на себя, одновременно делая шаг за ворота.

Все произошло прежде, чем Викис успела опомниться. Это потом она смогла восстановить последовательность событий, а тогда успела лишь сообразить, что ее куда-то переместили. Миг – и на запястьях сомкнулись холодные браслеты. Чьи-то пальцы сжали виски, а когда она опомнилась после сокрушительного взрыва в голове, незнакомый мужской голос произнес:

– Все, теперь стихия не узнает ее.

И Викис осталась одна.

Сначала ей показалось, что она одновременно оглохла и ослепла, а заодно утратила обоняние. Одновременно ее покинула способность связно мыслить, несколько вялых попыток осознать ситуацию и себя в ней не привели ни к чему, кроме нечеловеческой усталости. И Викис отключилась – то ли в сон провалилась, то ли в какую-то иную разновидность небытия.

Возвращение происходило медленно. Мысли все еще продолжали путаться, и Викис пришлось напрячься, восстанавливая ход событий, которые привели ее к столь плачевному состоянию.

Вроде бы вспомнила. Осознала. Браслеты-блокираторы, все еще холодившие кожу рук, свидетельствовали, что влипла она основательно – ей перекрыли доступ к магии. Да и комната – камера? – куда ее поместили, тоже наверняка зачарована, так что ни магическим поиском ее не обнаружить, ни Керкису к ней не пробиться. А ветер? Ветер найдет ее где угодно, так ведь было всегда! Она обратилась к ветру. Вернее, попыталась. Ветра не было. Не было даже возможности с ним говорить – ни сейчас, ни в прошлом, ни в будущем, словно она никогда этого и не умела. Словно все, что с ней до сих пор происходило, было сном или плодом нездоровой фантазии.

Ледяная волна ужаса скользнула вдоль позвоночника, вновь парализуя способность мыслить, но на краю сознания успела еще мелькнуть коротенькая мысль-воспоминание: '…теперь стихия не узнает ее'.

Вот оно как. Не узнает. Нет Викис – говорящей с ветром. Есть калека, у которой враз отобрали… нет, не магический дар, но саму способность жить, дышать, надеяться.

Нет ветра – значит, никто никогда не найдет ее в этой тьме. Нет ветра – значит, и ее самой просто нет, а может, и не было никогда. И нет мира за пределами тьмы. А если и есть, то в нем нет Терниса – того Терниса, который ее знает и помнит, а потому сделает все, чтобы вытащить ее отсюда… Отсюда – это откуда? Из тьмы, где ничего никогда не было и нет?..

* * *

Король Альетаны Нугар Второй обедал в гордом одиночестве. Сегодня утром супруга закатила ему безобразный скандал, обвинив во всех мыслимых и немыслимых преступлениях, вплоть до того, что и непогода обрушилась на столицу из-за его прегрешений, после чего удалилась на свою половину, прихватив дочерей и наследника.

Добро бы этим и ограничилось. Но возмутительное поведение королевы оказалось лишь первым сигналом того, что корабль его королевского величества дал течь. Вторым стала утренняя почта, которую он разбирал после завтрака: сразу два послания от собратьев-монархов – из Сайротона и Навенры. Нет, то были не ноты протеста, но оба короля недвусмысленно намекали, что со стороны их венценосного собрата будет разумно и правильно дать свободу некой Викис или Виктории Кром, о местонахождении которой он наверняка осведомлен.

Гордый король сигналы мужественно проигнорировал, а от непогоды попытался отгородиться плотными портьерами. Бесполезно: никуда было не деться от завывания ураганного ветра за окном, треска падающих деревьев, грохота содрогающихся крыш… А потому монарх вяло ковырялся в своей тарелке и с мрачным видом тянул вино из королевского кубка. И ничуть не удивился, когда дворецкий доложил о визите короля Ирегайи, а упомянутый король почти тут же, не дожидаясь официального приглашения, вошел в трапезную.

Эатернис и дальше повел себя в высшей степени нагло: проигнорировав положенные по этикету приветствия, он подошел к окну и картинным жестом отодвинул портьеру, демонстрируя клубящуюся среди дня тьму и летящие по воздуху ветки, обломки крыш и прочие крупные и мелкие предметы.

– Нравится? – обернулся он к альетанскому коллеге. – Дальше будет еще хуже.

– С чего бы это?

– Это гнев стихии. Вы посягнули на его свободу, лишили его говорящей.

– Я не…

– Ах, оставьте! – махнул рукой молодой король, усаживаясь за стол. – Я не намерен слушать ваше вранье.

– Это возмутительно!

– Возмущайтесь, – пожал плечами Эатернис, по-хозяйски наливая себе вино, – вы можете возмущаться сколько угодно, но если сейчас же не распорядитесь выпустить на свободу говорящую с воздухом – подданную Ирегайи, кстати, – то завтра я двину на Альетану свои войска, ибо вполне разделяю гнев стихии. Армия у меня в куда лучшем состоянии, чем ваша, сообщество магов примет мою сторону, и ни один монарх не вступится за вас, ибо вы действовали в нарушение собственных законов.

Войной короля было не напугать. Не то чтобы он считал эту угрозу пустой, но догадывался, что Эатернис и сам не рвется воевать. Да и ураганный ветер он категорически отказывался считать осознанными действиями стихии. Однако за словами юноши маячила другая опасность – лишение права голоса в совете королей, и при мысли об этом Нугар Второй нервно сглотнул и поднялся со своего места…

* * *

Лишившись надежды, Викис впала в оцепенение. Кажется, шло время. Возможно, ей приносили какую-то еду – она не была в этом уверена…

Потом за ней пришли, и это не принесло ей ни страха перед собственной участью, ни облегчения. Просто это случилось, и она шла по бесконечным мрачным коридорам, зажатая с обеих сторон молчаливыми конвоирами.

Ее привели в скудно обставленную комнату – шкаф для бумаг, несколько стульев да массивный письменный стол, за которым восседал хозяин кабинета – мужчина с бесстрастным лицом и убеленными сединой висками.

Викис сесть не предложили, да она и не ждала. Куда больше ее интересовали сейчас собственные ощущения: сковывающая ее ледяная корка безразличия дала трещину, и где-то внутри просыпалось первое чувство, более всего напоминающее любопытство. Что ж, похоже, именно теперь у Викис были все шансы его удовлетворить.

– Итак, – сухо проговорил мужчина, – вас зовут Викис Кром, и вы обвиняетесь в применении недозволенной магии, а именно магии повелителей стихий.

Как ни странно, это обвинение не напугало Викис, а наоборот, вернуло ей самообладание и способность ясно мыслить. По крайней мере, теперь она способна была поверить, что эта самая запретная магия в ее жизни все-таки была, а не приснилась.

Мужчина меж тем продолжил:

– В Альетане подобные преступления караются смертной казнью.

– Наказание за магические преступления, не повлекшие за собой человеческих жертв, – блокировка магии, – возразила Викис.

– Это если их совершили обычные маги. Но поскольку повелительский дар невозможно заблокировать надолго, – на этом месте Викис возликовала, – закон предусматривает более суровые меры. Но у вас есть альтернатива, – и собеседник подтолкнул к Викис документ, лежавший перед ним на столе.

Документ оказался контрактом между престолом Альетаны и дипломированным магом Викис Кром (тут Викис машинально отметила, что сведения, которыми располагает следствие, явно устарели). Составлен контракт был так, что его можно было приравнять к передаче себя в пожизненное рабство, если бы Викис рискнула это подписать.

– Я не стану ничего подписывать. Я подданная Ирегайи и на территории Альетаны никаких преступлений не совершала.

– А я располагаю информацией, что вы перед поступлением в школу в течение года трудились на кухне королевского дворца Альетаны.

– Зато потом, достигнув совершеннолетия, я подала прошение о предоставлении мне подданства Ирегайи, и его величество Эатернис был столь любезен, что удовлетворил мою просьбу.

– Но вы ничем не можете это доказать, у вас нет соответствующих документов, – парировал хозяин кабинета.

– Ну еще бы! – воскликнула Викис. – Меня ведь похитили прямо от ворот школы, не позволив взять с собой никакие вещи! А вот у вас имеются доказательства моих преступлений?

– У меня есть свидетельства о применении вами недозволенной магии при нападении виверны на двух магов.

– Это произошло на территории, которая юридически принадлежит Школе Магических Искусств, а значит, не подпадает под действие законов Альетаны.

– А ваше явление на дворцовой кухне?

– Просто сбой портала.

– Но вы висели под потолком!

– Куда вынесло, там и висела.

Конечно, Викис понимала, что выдаст себя с потрохами, стоит следователю-шантажисту применить правдолюб. Для обвинения будет достаточно даже ее воспоминаний о первых тренировках на лесной опушке – уж лес-то точно за территорией школы находится.

Просто она тянула время.

Теперь, когда Викис услышала главные для себя слова – о том, что надолго ее магию не блокировать, – она позволила себе поверить, что ее инвалидность – явление временное, а с этим уже можно было смириться. Кроме того, она не сомневалась, что кабинет следователя, в отличие от камеры, не защищен от магического поиска. Не было в этом никакого смысла, если 'преступницу' не собирались держать тут больше полутора-двух часов, а за такой короткий срок поиск не настроишь. Один только фактор не учли ее пленители – Керкиса, уж он-то способен найти ее мгновенно. А Керкис, между тем, не замедлил появиться: соткался беззвучно из воздуха за спиной хозяина кабинета, подмигнул Викис и тут же снова исчез. Но теперь Викис точно знала, что она не одна.

Мужчина еще продолжал что-то говорить, но Викис совершенно потеряла интерес к его речам. Она нисколько не удивилась, когда дверь отворилась и в комнату вошли двое мужчин. Зато ее собеседник, кажется, был обескуражен и даже пробовал возражать.

– Правовед Совета Магов магистр Нуманис, – представился один из мужчин, – и эксперт Совета Магов, целитель-менталист магистр Миртес. Приступайте, коллега, – обратился он к своему спутнику.

Магистр Миртес шагнул к Викис и положил руки ей на виски. От этого прикосновения девушка вздрогнула и отшатнулась в ужасе. Она бы, пожалуй, и отбиваться начала от уважаемого целителя, если бы за его спиной не возник фамильяр и не покачал укоризненно головой. Викис вздохнула, зажмурилась и послушно отдала себя в руки магистра.

– Нам стало известно, что выпускница Школы Магических Искусств Виктория Кром, – продолжил свое выступление правовед, – была незаконно задержана вашим ведомством в нарушение всех положенных процедур. Девушку похитили с территории школы, ей не было своевременно предъявлено обвинение, а кроме того, вы не позаботились о том, чтобы сообщить в совет о задержании дипломированного мага.

– Но… – Кроме того, Виктория Кром является подданной Ирегайи, принадлежит к высшей аристократии королевства и находится под личной защитой его величества Эатерниса.

– Но у меня другие сведения!

– Ваши сведения устарели.

Весь этот разговор доносился до Викис как сквозь туман, она не особенно вникала в его содержание. А затем пальцы исчезли с ее висков, и окружающий мир вновь приблизился.

– Что скажете? – поинтересовался правовед.

– Незаконное, очень грубое ментальное вмешательство, искажение и блокирование потоков. При неоднократном повторении подобная процедура способна провести к негативным последствиям вплоть до утраты разума.

– Лечение?

– Я бы не стал вмешиваться, чтобы не навредить еще больше. Потоки придут в норму в ближайшие несколько часов.

Викис, слушавшая заключение целителя, затаив дыхание, позволила себе выдохнуть с облегчением: что бы с ней ни сделали, это должно пройти.

И именно в этот момент дверь вновь открылась и в помещение вошли еще двое – король и… король.

Король Нугар Второй был мрачен и подавлен. – Госпожу Кром немедленно освободить! – хмуро буркнул он следователю.

– Эйру Кром, – поправил его король Эатернис.

'Эйру?' – вопросительно глянула на своего короля Викис.

'Потом, все потом', – тоже взглядом ответил он, а затем просто подхватил ее на руки и понес прочь, кивнув на прощание представителям совета магов.

Запутанная система коридоров, лестниц и переходов привела их, как ни странно, в портальный зал королевского дворца. Здесь Викис была всего однажды, переправляясь в школу. Теперь же врата открылись в королевский дворец Ирегайи.

Там их уже ожидали целители, но Викис, еще не до конца осознавшая, что все уже позади, вцепилась в Терниса и не позволила ему оставить ее наедине с лекарями – просто боялась вновь потерять его из вида.

А потом он сидел на краешке ее постели, гладил по руке и молчал.

– Не молчи, – попросила Викис, – а то мне опять становится страшно. Расскажи хотя бы, как вы меня нашли.

И король принялся говорить, а Викис то слушала, то не слушала, задремывая под его болтовню.