Текст книги "Последний из нас (СИ)"

Автор книги: Игорь Ветошкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 32 страниц)

Глава 30 Долгожданная встреча

Подмосковье.

1.

Борис спал чутко. К этому его вынудила жизнь. Многие мужчины спят крепко, хоть с пушки стреляй, не разбудишь, а ещё храпят, но дитя с жестоким детством спал бесшумно, подобно ягуару, или другому представителю кошачьих. Потому он сразу заметил, как Артём, спавший на соседнем лежаке, в одной с ним палатке, проснулся очень рано. Тельцов не придал этому особого внимания, ну проснулся человек, вышел по нужде. Но когда Артём не возвращался слишком долго, Борис начал волноваться. Он сам не мог понять причину своего беспокойства. Какое ему было дело, до этого паренька? А вот, оказывается, было, ведь сон, как рукой сняло. Тельцов поворочался, но вскоре понял, что уснуть не сможет. Он выглянул из палатки, напротив стояла такая же, в ней спали Ефрем и Захар, неподалёку бродили часовые, больше никого не было, все ещё спали.

Убедившись, что Артёма поблизости нет, Борис потянулся к своему автомату, как вдруг увидел, что уголок бумаги выглядывает из-под Артемова одеяла. Это было послание, написанное корявым, но разборчивым почерком.

«Артём, милый, как я долго ждала тебя. И вот ты пришёл. Я здесь, в Подмосковье, работаю в медсанбате, ухаживаю за ранеными. У меня мало времени, потому мы можем встретиться только завтра. В пять утра, я буду ждать тебя в хижине. Тебе надо идти по тропе на северо-восток, и ты увидишь её с левой стороны.

С любовью, Наташа Белова.»

Испытывал бы Борис недостаток выдержки, то непременно выругался бы, но он сдержался. Спрятав послание в карман, что бы его не нашёл Ефрем или Захар, он подчеркнул, что револьвер лежит на положенном месте, взял «Калашникова» и вышел из палатки.

Пробраться незаметным через часовых, для диверсанта работа несложная, и Борису это удалось. «Ишь, ты нашёл время для любовных гуляний, как бы в беду, какую не вляпался» – размышлял на ходу Тельцов. Вокруг множество вражеских разведчиков, и Борис всерьёз обеспокоился за безопасность сослуживца. Бежал он лёгкой трусцой, благо по тропе это было несложно. И нагнал Артёма через несколько минут. Он как раз, осторожно озираясь, подкрадывался к хижине, держа в руках укороченный «Калашников».

Молодой высокий парень пинком отворил дряхлую дверь, и нырнул в пыльное, тёмное помещение. Короткий ствол АК – 47 обшаривал довольно просторную хижину, заполненную стеллажами и шкафами, столами. На одном таком столе было полно газет, газеты которые печатались огромными партиями ещё до затопления, теперь большая редкость. Прикрыв дверь, парень взял один такой реквизит в руки, «Уровень воды достигает критического предела» – гласил заголовок газетной статьи. «Осадки, выпавшие на территории Земли, достигали годовых размеров» – пестрила ещё одна газетка. «Учёные пророчат затопление всей Земли!» – прочёл парень следующее название. «Американцы строят корабли, их примеру следуют другие страны», «Неужели потопа не избежать?», «Англичане бегут с «тонущего корабля».», «Часть Европы уходит под воду, переполненные корабли стремятся к суше.», «Россия принимает миллионы беженцев из Азии и Европы.», «На почве нехватки земли может начаться третья мировая война – предполагают мировые учёные.», «Россию тоже не минует потоп!», «Человечество на грани вымирания.», «Кораблей не хватает на миллионы несчастных жителей, а русские строят Ноев ковчег, размещая там животных и растения.» – пишут заграничные СМИ. Дальше газеты кончились, дальше их не было нужды печатать. Но, то, что было дальше, многие ещё помнили. Множество кораблей бессмысленно скитались в одном огромном океане, в поисках земли, к сожалению не нашли, вся Земля ушла под воду по так и невыясненной причине. Тем не менее, скитались корабли не долго, топливо кончилось, а пополнение было невозможным, болтаясь в бескрайнем океане, питаясь одними морепродуктами и немногочисленными припасами, люди пили морскую воду, предварительно пропущенную через опреснители, человечество медленно, но верно вымирало. Из – за недостатка лекарств, ограниченного поступления витаминов, непристойной гигиены, начались эпидемии. На почве одного, огромного человеческого траура и горя, росли новые государства, смысл которых терялся. Частые нападения более сильных кораблей или крупных групп судов на более слабых противников, совсем снизили шансы на выживание. «Бог дал жизнь, Бог её и отнял» – говорили смирившиеся люди о всём человечестве. То ли мольбы людей, то ли это было испытание человеческого нутра, но боги смилостивились над жалкой людской популяцией и дали людям последний шанс, «Вторую жизнь». Спустя ужасные пятьдесят лет, перестали идти нескончаемые дожди, температура поднималась до 50 градусов и выше. И вот долгожданная земля!!! Тут – то и выросли новые государства, как грибы после дождя. Устанавливая свои порядки, ставя жёсткие условия и безжалостные ультиматумы, новые правители легко подчинили себе ослабших людей.

Со скрипом отворилась дверь, тёмная фигура выросла на пороге.

– Артём! Вот и встретились дружок мой родной! – В голосе незнакомца, чьё лицо не было видно, лязгнуло железо.

Артёму голос был до боли знаком, и от его владельца не следовало ждать добра.

– Руки! – Гаркнула тень, отделившаяся от дверного проёма.

Артём обескуражено отвёл руки от калаша. Смело шагнув, незнакомец стал хорошо виден. Впрочем, Артём и так уже узнал гостя. Плоское угловатое лицо, нелепая причёска, слипшаяся грязная борода, короткие ноги и как противоречие им страшно длинные руки, как у орангутанга, потёртая «берета» в руке, наглая, самоуверенная ухмылка, словно приклеенная к лицу этого несуразного человека. Руки бородача были, словно каменными, пистолет твёрдо целился своим дулом в голову парню. Артём знал этого человека слишком хорошо, знал, что он не из тех, кто трепет лишний раз языком, если он хочет стрелять, то выстрелит, не устраивая жертве утомительных речей.

За бородачом захлопнулась дверь, и стало почти темно, тусклые лучи света струились из многочисленных дыр и трещин в стенах и потолке. Окон в хижине не наблюдалось.

Артёма била мелкая дрожь, он внимательно смотрел в глаза противнику. Вот тот страшный миг, враг зажмурил левый глаз… Грохнул выстрел, второй и следом третий. Звонко срикошетила пуля от ржавого железного стеллажа, шумно брызнули стекла каких – то склянок, глухо затрещали ящики, за которые прыгнул Артём. Стать на колено, передёрнуть затвор АК, высунуться из – за ящиков – это у тренированного парня много времени не заняло. К сожалению довольно, что – бы бородач успел спрятаться в своём укрытии. Артём дал длинную очередь в «молоко» – патроны на такого врага он не жалел. Запасной рожок оттягивал карман, а за поясом топырился лёгкий и верный «Глок». Через несколько секунд противник ответил парню кучной стрельбой из громкой береты. Артём вскрикнул, и злостно выругался. Нет, его не ранили, просто такому трюку он кое – где научился. Поменяв позицию, Артём заметил, что одна берета такого массивного огня не дала бы, следовательно, у врага два пистолета.

Затхлый воздух вперемешку с пороховым дымом и кислым запахом пота ударил в ноздри. Ни один из дуэлянтов не торопился. У молодого парня был козырь в рукаве, ведь, он отлично знал противника и его повадки, но тем, же мог похвастаться и бородач. «Надо действовать неординарно» – решил Артём. Так же думал и его противник. Автоматчик вернулся к изрешечённым ящикам, предполагая, что противник такой вариант укрытия в расчёт уже не берёт. Плосколицый тем временем полз на четвереньках у дальней стенки, предательски яркий лучик выдал диверсанта, упав на его камуфлированную куртку. Артём старательно обработал тот письменный стол, за которым крался противник. Зашипела пробитая труба, распыляя кипящую воду, и скрывая бородача в облаке пара. «И откуда тут кипящая вода?» – успел подумать Артём, как матерясь сквозь зубы, его враг открыл огонь. Пятнистый знал куда стреляет, ведь Артём выдал себя огнём. Толкнув калаш вперёд себя, обстреливаемый пополз под стол, оттуда за ряды стеллажей. Теперь плосколицый не таился, словно разъяренный кабан, он бежал на свою бедную жертву, сжимая в одной руке пистолет, второй опрокидывая препятствия. Растерявшийся парень запоздало вскинул автомат, алюминиевые полки падающего стеллажа выбили оружие из рук. Яркий свет, сильная боль в затылке, мощные, волосатые руки, вытянувшие из – под груды мусора. Артём видел перекошенное от злости лицо, ошпаренное кипятком и теперь покрытое пузырями. Противник, оказавшийся за его спиной, взял парня за подбородок одной рукой, за затылок другой. «Всё, – как – то отстранённо подумал несчастный Артём, – Сейчас сломает шею, но эта смерть хотя бы быстрая и безболезненная…». Послышался резкий хруст…

… Дряхлая дверь вылетела на половину комнаты. Борис ворвался, подобно урагану, противник явно не ожидал нового гостя, потому не успел ничего предпринять, как автомат больно врезался в нос. Враг свалился на спину, кряхтя и поскуливая. Тельцов воспользовался заминкой, пнул «берету» в сторону, и упёр дуло автомата в грудь поверженному. Артём зашёлся в лихорадочном кашле. Он ещё не мог поверить, что чудом выжил.

Свет проникающий, через дверной проём, залил всё помещение, теперь Артём отлично разглядел лицо напавшего.

– Антон?!

2.

Узнать старого приятеля было нелегко. Осунувшееся лицо, заросшее бородой, синева под глазами, а теперь ещё и ошпаренное кипятком лицо, раскраснелось и опухло. Алый, налитый кровью глаз, бешено вращался, глядя то на Артёма, то на Бориса.

– Ты сразу меня не узнал?

– Надеялся, что ошибся.

– Аха, ты каким был дураком таким и остался!

– Зачем ты пришёл?

– Возвращать долги.

– Тогда ты не по адресу.

– Играть со мной вздумал? Думаешь, что нашёл себе дуболома безмозглого, так в безопасности?

Удивительно, что Борис проигнорировал оскорбление, даже не надавил стволом автомата в грудь Антону. Он просто стоял как статуя, будто разговор его вовсе не касался.

– Ты предал меня! Или забыл уже? Я помог тебе бежать, а ты бросил меня в волчьей яме! Бросил! – с досадой закричал Антон.

– Я пытался помочь тебе, я старался до последнего.

– Ага, ты сбежал, а я так и умирал там с распоротым боком.

Он потянул за майку, наверное, что бы показать шрам, но Борис предупреждающе надавил дулом в грудь противнику. «Он прав, там может быть пистолет, или другое оружие» – решил Грачёв.

– Ты предатель Артём! – выплюнул обвинение Антон.

– Ошибаешься, это ты пытался утопить меня в яме, в этой грязной вонючей клоаке, думаешь, я это забыл?

Антон промолчал, он просто злобно пыхтел, стараясь сожрать собеседника одним взглядом.

– А потом при побеге, ты рисковал моей жизнью, что бы выманить туземца.

– Это была вынужденная мера.

– Да? Я сомневаюсь, что ты помог бы мне, окажись я на твоём месте.

– Но и ты не помог, а сбежал, как трусливый шакал.

– Из-за тебя я остался в плену, меня снова схватили и пытали, а спасся я только, когда пришли вояки.

– Да ты даже сейчас боишься! Прикрываешься этим громилой, самому слабо да? Я ждал этого случая, я выслеживал тебя, хотя мог решить всё одним выстрелом из кустов, или вогнать тебе нож в спину из-за угла, но я не сделал этого. Я хотел решить всё в бою, как мужчина с мужчиной. Докажи, что ты не слабак, давай бой на ножах? Один на один! Ну! Или трусишь?

Артём стоял перед трудным выбором, теперь он был уверен в своих силах, знал, что тренировки не прошли даром, и он будет как минимум равен Антону в ближнем бою, но стоит ли? Для чего этот глупый риск? Взгляд Грачёва столкнулся с взглядом Бориса. Тельцов словно говорил: «Не надо!».

– В этом нет смысла, Антон, я не считаю тебя своим врагом.

– Зато я считаю! Ну! – он дёрнулся, но тут же застонал, когда автомат сильнее надавил в грудь.

– Ты сейчас не в том положении, что бы, считать.

– Но и прогибаться под тобой, я не стану!

– Я не собираюсь унижать тебя, мы оба виноваты друг перед другом.

– А что тогда ты собираешься делать?

Этот вопрос поставил Артёма в тупик. Он не знал что делать. Оставить Антона жить было опасно, похоже, он совсем не адекватен и может представлять реальную угрозу. Но когда он подумал, что одним кивком отдаст Борису приказ, и он нажмёт на курок, тогда он, Артём Грачёв перестанет быть человеком. Он опуститься до уровня Антона, и Бориса. Тут вспомнился недавний рассказ Тельцова, о том, до чего доводит месть. И Артёму стало жутко, осознавать, каким чудовищем он может стать после убийства. «Око за око, приведёт к слепоте мира» – вспомнились слова, процитированные ему однажды отцом. Теряясь в догадках, парень вопросительно посмотрел на Бориса, но тот словно ждал этого, и, не поворачивая головы, словно говоря: «Ты сам должен принять решение».

– Я не опущусь до твоего уровня, Антон.

Недавний противник удивлённо раскрыл красные глаза. Видимо он так был уверен, что его убьют.

– Проваливай! Живо!

Борис, молча, отошёл, не опуская ствола автомата, направленного в противника. Антон, опасливо озираясь, подобно загонному зверю, стал медленно направляться к выходу.

– Постой!

Антон даже не обернулся, но в дверном проёме остановился.

– Ты про Наташу просто так написал, или она здесь?

– Я не знаю, – честно признался поверженный.

– Прощай.

– До встречи, – словно поправил Антон, медленно уходя, видимо это поражение сильно ударило по самолюбию, и он предпочёл бы смерть, такому позору.

Артём это знал, но выбор уже сделан.

– Спасибо, – искренне поблагодарил Грачёв своего спасителя.

Борис, молча, подобрал пистолеты, и вопросительно взглянул на сослуживца.

– Они твои, забирай трофеи.

Они не спеша возвращались, Артём был крайне удивлён, что Тельцов не задаёт вопросов, которые явно накопились.

– Ты уверен, что поступил правильно? – всё – таки заговорил Борис.

– А ты с моим решением не согласен, но всё же не помешал, почему?

– Это были твои проблемы, я предпочитаю не лезть в чужие дела.

– Но ведь уже вмешался?

– Потому что знал – ты влипнешь в неприятности.

– Откуда?

– Ты и сам знал, слишком осторожно подходил хижине, с автоматом, так к девушке, которая ждёт, не идут на свидание.

– Ты нашёл письмо, и решил проследить за мной?

– Проконтролировать. Я думал, ты знаешь, что делаешь, всё-таки не маленький, потому вмешиваться не спешил.

– Погоди, письмо ещё там? – насторожился Артём.

– Диверсант следов не оставит, это тебе на будущее, – Борис вернул записку владельцу.

Грачёв тут же её порвал и выбросил. Его так и подбивало попросить никому не рассказывать о случившемся, но почему то создавалось ощущения надёжного человека, хотя ещё и мало знакомого. Артём был уверен в Борисе, знал, что он не предаст, и в этом его не нужно просить. И он не ошибся.

Глава 31 Штурм

Подмосковье.

От огня артиллерии, расположенной полукругом, закладывало уши. Орудий было не так много, зато крупнокалиберные, осколочные снаряды, устремляющиеся на укрепрайон Красных, компенсировали количество стволов. Армии ждали своего часа в окопах, все в касках, форме, с автоматами и винтовками. Много было различного оружия, увы, что хватало, то и раздавали. Бронежилеты и те, были только у офицеров. Правда, гостям, уважаемым разведчикам они тоже были выданы.

Группа «Мозг», находилась на правом фланге, самом безопасном. Именно солдатам под командованием Василия Платкова, выпала задача захвата штаба. Майор с серьёзным и суровым видом стоял рядом с разведчиками, за чьи жизни отвечал, и зычным голосом подбадривал бойцов.

Артподготовка длилась не долго – экономили снаряды. Зачем стрелять лишний раз, когда есть столько необстрелянных солдат? Артёма это разозлило сразу, но что он мог сделать? Особенно было больно осознавать, что будущие смерти бойцов, отчасти вина их группы. Ведь в основном этот штурм и затеян, для проникновения диверсантов в тыл противника.

– Артём, – Ефрем оказался рядом внезапно, как впрочем, и всегда, – У нас задание важнее, чем то, что происходит.

– А что, по-твоему, происходит? – язвительно выпалил Артём.

– Мы спасём миллионы жизней. Ведь для победы приходится чем-то жертвовать. Помнишь? Жизнь – это игра.

– Игра людьми? Разве можно так?

– Это война Артём! – посуровел голос Ефрема, – И заметь, это ни я её начал!

Рядом разорвался снаряд вражеской артиллерии, и окоп засыпало комьями земли. Рядом глухо заматерился Платков. Артём распластался на дне, а перед ним упал Ефрем. Небо посерело от дыма. Кислый пороховой запах ударил в нос. Грачёв, оглушённый взрывом, слышал всё, как будто, сквозь вату. И вокруг началось немое кино.

Василий, прикрывал рукой щёку, которую судя по всему, распороло осколком, сквозь пальцы майора сочилась кровь. Он подскочил, ловко выпрыгнул из окопа и с каким-то криком, поднял солдат в атаку. До слуха Артёма доносилось протяжное: «ура!». Может когда-нибудь он удивился бы, и усмехнулся, тому, как похожа история, как похожи сражения, но не сейчас, когда он сам его участник. Он замешкался на долю секунды, но этого хватило, что бы Ефрем заметил. Вытолкнув Грачёва, он подозвал остальную группу, и они кинулись позади отряда Платкова.

Нормальный слух вернулся почти мгновенно, и сразу грохот выстрелов, треск крупнокалиберного пулемёта ударил по барабанным перепонкам с новой силой.

– Артём! Контузило? – в лицо закричал, перемазанный грязью Ефрем.

– Никак нет! – отчеканил Артём, теребя автомат в трясущихся руках.

– Группа! За мной!

Захар паниковал, но старался держать себя в руках, он то и дело падал, пытался свернуться калачиком, закрывал голову руками. Только Борис, действовал хладнокровно, под стать командиру, и даже успевал вести огонь, прячась за укрытиями.

Странно, но Артём обращал внимание на то, как реагируют люди.

На войне, проявляется настоящий характер человека. Глупо говорить, что никто не боится. Страшно всем. На войне, не может быть не страшно, особенно в атаке. Просто, некоторые люди могу побороть свой страх, пытаются действовать хладнокровно, и умело. А кто-то, впадает в панику. Причём паникуют по-разному. Одни начинают бегать по полю боя, и погибают первыми, другие падают ничком, забиваются на дне воронок, за камни, и просто трясутся от страха, кто-то сходит с ума, и начинает палить во все стороны, и нередко попадая по своим товарищам. Причина одна – страх.

Артём понял, что никогда ещё так не боялся. Ни до плена, ни в плену, он понял, что ещё слишком мало пережил, что бы полностью одолеть свой страх. То, что происходило вокруг, смешалось. Грачёв бежал, и не знал куда, он уже давно потерял из виду спину своего командира, потерял знакомые лица. Он петлял, как заяц, точно так, как учили на базе. Пригнувшись, иногда падая на землю. Единственное, он забывал стрелять. То есть вообще, не стрелял. Он вцепился в калашников мёртвой хваткой, но не видел противника. А потом рядом рванула граната, и всё потухло…

Артём даже обрадовался, когда резкая боль сменилась блаженной тишиной. Он не чувствовал своего тела, и не хотел чувствовать. Он лежал на спине, откинутый взрывной волной, и смотрел на небо. Серое, заволочённое дымом, но в тоже время такое свободное, и прекрасное. Взрыв оглушил парня снова, и было приятно слышать все звуки, как бы издали, будто они были второстепенными и далёким…

– Артём! – Дерягин упал рядом, его обеспокоенное лицо нависло над лежачим.

Парень повернул голову, и увидел, как поблизости стоя на одном колене, ведёт огонь Борис, прикрывая капитана. Платков, тащит в сторону паникующего Захара. И ему стало стыдно, что он, разведчик, диверсант, и разлёживается, подвергая опасности жизни сослуживцев.

– Цел? Руки, ноги, ничего не сломал? – Ефрем принялся ощупывать тело Грачёва.

– Я в порядке, – хотел бодро сказать Артём, но ком стал в горле.

– Эх, осколком зацепило! – капитан расстегнул куртку на груди разведчика, ощупал ранение, – Бронник защитил!

Артёма подняли, и снова группа бросилась догонять бойцов НОР, которые уже штурмовали высоту. Где-то вспыхнули рукопашные схватки, иные места, наоборот продавливались под огнём Красных. Все знали, что сейчас спешно идёт эвакуация, и обороняющиеся буду до последнего сдерживать наступление, но разве это утешало солдат, у которых стояла ясная задача: взять высоту, любой ценой! Именно «любой ценой» пугало людей, лишало веры и надежды, словно эта фраза говорила: «пути назад нет!».

– Вниз! Вниз! – падая в глубокую воронку, закричал Платков.

Артём машинально скатился на дно, за мгновения до того, как затрещал пулемёт. Закричали скошенные очередью бойцы. Наступающие сразу залегли. Рядом скатился Ефрем, Борис затащил в воронку и Захара. Впятером в яме стало совсем тесно и душно. В нос ударил кислый запах пота, гори и пороха.

– Все живы? – обеспокоенно спросил Василий.

– Да, только Тёму контузило малость, – за всех ответил Ефрем.

– Ничего, на войне бывает.

В этот момент, тень пролетела над головами вжавшихся в землю людей, и тут же упала. Тело убитого солдата скатилось на дно. Артём вздрогнул, когда окровавленная голова остановилась прямо перед ним. Крупная пулемётная пуля попала бойцу в лоб, и прошла на вылет. Входное отверстие было небольшим, и через него текла тёмная алая струйка. А на выходе, пуля снесла половину черепа. Артём с ужасом смотрел прямо в открытые, не моргающие, остекленевшие глаза этого совсем ещё молодого пацана. Мальчишка, даже младше самого Артёма.

– Боже… – только и вырвалось у парня, но никто его не услышал.

– Как прорываться будем? – начал решать вопрос Борис.

– А чёрт его знает, ребята залегли, а эти сволочи долбят, головы не поднять. Если наши там дальше не продавят, – майор махнул вдоль оборонительных траншей, – то сушим вёсла.

– Я те, дам, сушим! Поднимай людей, сейчас краснопёрые эвакуацию закончат и тогда зря всё, – злобно сказал Ефрем.

– Не осталось людей! Не поднимутся они.

– Значит тут так и будем валяться?

– Погодите, – прервал Борис, – я пока бежал, тут канавку приметил, можно почти вплотную к пулемётному гнезду подобраться.

– Далеко?

– Метрах в ста от нас.

– Э-э, ну до туда не добежим.

– Отвлечёте, и я за раз доберусь.

– Отставить Борис, – приказал капитан.

– А что, парень дело говорит, пусть попробует! – чуть было не взмолился Василий.

– Понимаю я всё, майор, что людей тебе жалко, что полягут многие, но нет другого выхода, ясно тебе?

– Ага, как же нету, просто ты, тварина, мне выбора не оставляешь, – пробубнил про себя Платков, проклиная Дерягина.

– Ребята! Товарищи! – зычным голосом закричал Платков, – На нас лежит вся надежда Республики! Никто кроме нас! В атаку, друзья! Ура-а-а! За Родину!

Сам майор подниматься не торопился, только, когда первые ряды, неохотно поднялись, он с пистолетом над головой, кинулся на врага.

– Вперёд! В атаку, братцы! Ура!

Люди бежали нестройной толпой, спотыкаясь, падая, многие не выдерживали, залегали. Но безысходность заставляла бежать на пулемёт. На лицах солдат читалось отчаяние, страх. Пулемёт стрекотал без устали, Красных в окопах осталось мало, и редкие одиночные выстрелы производились из-за бруствера. Поредевшая лавина людей накатилась на укрепления. Завязалась рукопашная. Пулемётное гнездо – полукруг, выложенный из мешков с песком и небольшой бойницей – взорвали гранатой.

– Штаб где? – на ходу крикнул Борис.

– За мной! – Платков лично, оставив своих солдат, повёл разведчиков небольшим узким окопом, служившим для связи войск.

Всё шло по плану – штаб отрезали сначала артиллерийским огнём, затем окружили крупными силами спецгрупп. Разведчики остановились пред невысоким двухэтажным зданием.

– Много охраны там быть не должно, подземный ход, ведущий в лес, мы подорвали, – сообщил майор.

– Ясно. Борис, возьми Захара, и обойди дом с другой стороны, отвлеки штабистов через окно, а мы ворвёмся с парадного. Смотрите мне, лишний раз не стреляйте, нам нужна чистая форма, и документы, ясно?

– Так точно! Только, Артёма отпусти со мной, – неожиданно попросил Борис.

Дерягин раздумывал недолго – время поджимало.

– Действуй, но осторожно!

– Есть!

Пригнувшись, сослуживцы двинулись в обход зданию.

– Борис, почему ты выбрал меня? – чуть приотстал Артём, когда они оказались позади штаба.

– Скажем так: я тебе доверяю, – не оборачиваясь, ответил Тельцов.

И демонстративно передёрнул затвор автомата, давая понять, что тема закрыта. Окно было перекрыто фанерой. Её слегка прибили на пару гвоздей к стене, от ветра. Борис, молча, вопросительно посмотрел на Артёма, став справа от окна. Грачёв, взведя курок своего револьвера, так же тихо кивнул, давая понять, что готов.

С ловкостью кошки Тельцов влетел в штаб, проломив ногами фанеру. Артём сунулся с «Питоном» в оконный проём следом. Он уже решил для себя, что будет прикрывать Бориса, любой ценой, даже плевать на приказ Ефрема, «обойтись без стрельбы».

Внимание Красных было приковано именно к парадному входу, как и предполагал Ефрем. Потому, когда угроза возникла за спиной, солдаты не успели должным образом отреагировать. Тельцов ближнего ударил под колено, лишив равновесия, а бойца с винтовкой, который только и успел, выругавшись обернуться, он саданул прикладом по лицу. Артём оценила происходящее мгновенно, и выбрал цель, не попадающую на линию огня с Борисом. Это был молодой офицер, скорее всего адъютант, который целился в ворвавшегося разведчика с американской штурмовой винтовки. Он не спешил стрелять, видимо боясь задеть своих сослуживцев. «Питон» выбросил смертоносный заряд как раз тогда, когда «адъютант» направил своё оружие на Артёма. Крупнокалиберная пуля попала офицеру в шею. Он издал булькающий звук, и схватился за горло, отбросив оружие.

Ефрем, Василий и Захар, вломились в штаб, сразу, как услышали пальбу. Штабисты уже отвлеклись от входа на угрозу с тыла, и потому новое появление противника стало для них ещё одной неожиданностью. С двумя Красными группа разобралась быстро, но остался ещё второй этаж.

– Лестница! – крикнул Ефрем.

Артём уже перебрался через окно, а на лестницу бросился первым Василий, разгорячённый схваткой, и позабывший об осторожности. Одиночный выстрел прогремел особенно громко в замкнутом помещении. Платков вскликнул, упал навзничь, Ефрем молниеносно среагировал, и выстрелил в рассеивающиеся клубы порохового дыма трижды. Борис откатился за стол.

– Твари! – надрывающимся голосом послышалось сверху.

Артём оказался единственным, кто успел подскочить к лестнице, после выстрела по майору. Он хорошо видел из-под лестницы толстого офицера, раненого в ногу. Красный припал к стене, съехал на пол и целился вниз лестницы из пистолета. Грачёв просунул свой револьвер через промежуток ступеней, прицелился по толстяку, и нажал на курок. Офицер неестественно выгнулся, откинув простреленную голову назад и замер.

– Прикрой! – бросил Артёму Ефрем, вскакивая на лестницу.

– Сдаюсь! – послышался полный отчаяния голос со второго этажа.

Борис с капитаном самостоятельно обезвредили последних штабистов, которые предусмотрительно решили сдаться, а Грачёв подскочил к Василию.

– Жив! – констатировал он с облегчением.

Платков был ранен в правое плечо, и лежал постанывая.

– Цепанул, гадина штабная! – со стоном Платков с помощью Артёма опёрся спиной на стену.

– Кровотечение не сильное, артерии не задеты, сейчас перевяжу, и будешь как новенький! – Артём уже успел достать походную аптечку.

– Гляди, Тёма, этот на тебя похож! – Борис сунул под нос парню документы какого-то подполковника.

– Да ничего он не похож.

– Командир, согласись, есть сходство?

– Определенно, – едва взглянув на фотографию, подтвердил Ефрем, – Но своё лицо лучше вклей.

– Терпи, боец, тебе теперь есть ради кого жить! – произнёс Артём, когда Платков заскулил от боли.

– Да, теперь точно есть ради кого, – подтвердил Василий, и с гордостью добавил, – Вчера целовались мы!

– Тёма, закончил? На! Переодевайся, – Дерягин сунул чистую форму разведчику в руки.

Грачёв принялся за дело, а капитан, уже в новенькой форме подсел к раненому.

– Спасибо, тебе, майор! Ты гляди мне, выживи! – и похлопав по здоровому плечу Василия, принялся обыскивать тела убитых врагов.

– Ладно, группа, слушай меня! – Начал Ефрем, и все вмиг замолкли, – Автоматы оставим здесь, как командному составу, они нам не нужны. Берём только табельное оружие. Фотки вклеили? Да? Ну, отлично, тогда за мной!

– Эй, парень! – окликнул Платков Артёма уже в дверях, – Тебя зовут-то как?

– Артём, – Отозвался он.

– Спасибо тебе за всё, Артём!

Согласно кивнув, Грачёв поспешил догонять свою группу.

Сопротивление Красных было сломлено, окончательно и бесповоротно. Мелкие очаги выживших быстро погибали или сдавались, Республиканцы уже выводили пленных. К бегущим трусцой разведчикам, приблизилось двое бойцов. Они были без оружия, зато один нёс за плечами здоровый рюкзак с антенной.

– Рация, – сообщил боец, передав аппарат Борису.

– Отлично, а теперь дуйте в штаб, там раненый офицер! – приказал Ефрем, и снова побежал из укрепрайона.

Поезд эвакуации они увидели в низине. Это был большой паровоз, по-прежнему называемый «поездом», оббитый бронелистами, и с несколькими ржавыми вагонами.

– Артём, – Борис придержал сослуживца за предплечье, – Я рад, что не ошибся в тебе.

И Тельцов направился к поезду, не дожидаясь ответа.