Текст книги "Недостойный сын (СИ)"

Автор книги: Игорь Лахов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 31 страниц)

31. Альда

Пару дней предавался раздумьям и ничегонеделанию. В принципе, хорошее занятие, если не знать, что часики твоей жизни крутятся в обратную сторону. Прихватив Пирата, наведался ещё раз в особняк Ладомолиусов в надежде развеяться, и что семья сможет подкинуть новые идеи, но «глухарь» полный пока в этом вопросе. Единственное, что отметил для себя – это поведение Литарии. Как только вышел из кареты, она неожиданно тепло обняла без дежурной, натянутой улыбки на лице и взволнованно поинтересовалась, почему я вернулся так быстро.

На мой ответ, что почти просто так, без серьёзной причины, ридганда смущённо произнесла:

– Тоже повод. Мы ээээ…. Пирату всегда рады. Привози почаще.

Ой хитрит, матушка! Мне показалось, что эти слова были не про щенка, а адресованы моей персоне. Неужели проходит былое отторжение? Неужели становлюсь частью семьи? Неужели…

Не торопись, Ликкарт! Ты хочешь в это верить, и воспринимаешь любой неагрессивный жест как приглашение. У Литарии сын погиб! Каким бы плохим он ни был, но родной! Как бы из кожи вон ни лез, но заменить невозможно! Может, когда-нибудь и случится чудо усыновления «беспризорного Сансаныча», только такое быстро не наступит! Взрослый же человек – должен сам понимать! Просто радуйся в ответ и не строй серьёзных планов!

Что характерно, провожала она меня тоже, пусть и с лёгким наигранным отчуждением, но как-то неохотно. Несколько раз переспросила, не голоден ли, хотя только что из-за стола, и намекала, что Пирату на просторе лучше, чем в городских стенах. Признаться, очень хотелось остаться. Тут ещё и Сарния смотрит глазами кота из мультика про Шрека. Эх… Надо всё-таки ехать в столицу!

Первое, что увидел, въехав на территорию городского дома – это Болтуна, отчитывающего здоровенного детину из слуг:

– И что ж, что конюх?! Совсем ветра не ловишь, парус дырявый! Не забывай, что не простому трактирщику вшивой забегаловки служишь, а самому ридгану Ладомолиусу! Разнекался тут! Щас на конюшню пойду и гляну лошадей! Не дай боги, хоть что-то не понравится – нос набок сверну, чтобы…

Увидев меня, Патлок осёкся и отпустил несчастного.

– Ты чего развоевался? – спросил я, как только мы оказались в моём кабинете.

– Дык, Ваш Милсердие! Скоро грязью зарастём! А эти только морды деловитые корчат. «Я конюх, я конюх!» Мимо огрызка прошёл и спину не согнул, чтобы его поднять! Баба в дом нужна! Срочно!

– Так, вроде, я говорил, чтобы ри Соггерт прислал правильную?

– Он и пришлёт. Завтра поутру пойдём на рынок забирать.

– Не понял… Рабыня, что ли?

– Вот зачем Вы такоесь говорите?! Людями торговать – последнее дело! Проходят, конечно, через порт и кораблики с «живым товаром» из отсталых стран – водицы и припасов набрать всем надобно. Трогать их нельзя, но даже капитанов дальше порта в город не пускаем, а остальным и на причал ногой не ступи! Свободный Вертунг – он и есть Свободный, а не рабский. Тута на рынке девка должна к нам прицепиться…

– Какая? Как? – заинтересовался я.

– А вот не знаю! Ток ридган Мельвириус сказал, что не ошибёмся и на другую не позаримся! Хитро так вымолвил, с подковырочкой! Не иначе, проверочку очередную Вам, ри Ликкарт, затеял.

Да уж! Заинтриговал меня безопасник! Еле дождался утра в ожидании, поэтому когда появился Болтун, уже был при полном параде. Грустного щенка, смотревшего на нас словно на предателей, оставили дома. Неизвестно, какие приключения ожидают, а волноваться ещё и за неугомонного Пирата совсем не хочется.

Когда-то Патлок мне сказал, что утренний рынок самое интересное место в Гратилии. За то время, что я провёл в столице, убедился в этом не раз. И пусть уже стал в этой многоголосой пёстрой толпе практически своим, но до сих пор поражаюсь местной и привезённой торговцами из других стран бешеной энергетике, что бурлит ежедневно, не желая иссякать.

Иду, жуя очередное яблоко и благодушно принимая лёгкие поклоны завсегдатаев рынка, некоторых уже зная по именам. Когда только появился здесь, то люди хоть и с присущим к званию ридгана почитанием относились ко мне, но сторонились. Постепенно новизна для них от моих частых походов сошла на нет, а пара мелких случаев, быстро разнесённых рыночными сплетниками, и вовсе сделали своим.

Первый раз, увидев заваливающийся набок лоток одной из торговок фруктами, успел подхватить его за край, не дав рассыпаться товару. Так и держал, пока не подпёрли. Мелочь, скажете? Конечно! Только не стоит забывать, что это не простой борга, а один из знатнейших людей Вертунга, так поступил! Тот, кому зазорно марать свои ридгановские ручки подобной мелочью.

Второй же раз наблюдал картину, как стражники схватили мальца со свежестибренным куском мяса. За такие вещи обычно, если впервые, порка и штраф приличный, делящийся пополам между пострадавшим и государством. Пройти мимо не смог. Ладно бы паренёк лоснился от сытой жизни и кошель срезал, но тут еда, явно бедняком для утоления голода украденная. Быстро договорился с не посмевшими мне перечить стражниками, отпустить задержанного, оплатил мясо и, отдав его мальчишке, отвесил тому подзатыльник:

– Ступай! Ещё раз увижу – руки переломаю! Если не способен незаметно стянуть – нечего и начинать! Уж поверь Гратилийскому вору, что зарабатывать кражами намного сложнее, чем честным трудом, и мозги иметь нужно, а не только желание! Пойдёшь сейчас к Билицу… Знаешь такого?

– Как не знать, Ваше Милосердие… «Сытый капитан» его таверна, – промямлил незадачливый воришка, шмыгнув носом.

– Отлично! Скажешь ему, что от меня. Пусть тебе работёнку в своей таверне найдёт.

– А он точно возьмёт?

– Ты дурак? Не понимаешь, с КЕМ разговариваешь? Учти! Если подведёшь – сам, лично выпорю так, что живого места на жопе не останется! Вон отсюда!

Паренька как ветром сдуло… Вместе с мясом, естественно. Билиц, у которого я стал практически завсегдатаем, пробуя не только родной борщ, но и другие кулинарные изыски Синцерии, потом меня благодарил, говоря, что очень толковый работник из мальчишки получается, и что самое отрадное для его поварской души – есть талант к готовке, а он редко проявляется в таком возрасте.

В общем, случайно всем угодил, даже себе. Патлок, который постоянно отчитывал за такое панибратское отношение, в один из дней признался, что я приобрёл определённую славу уже не Гратилийского вора, а важного человека, который с понятием к простому человеку.

– Вы, ри Ликкарт, хоть и неправильный ридган получаетесь, но уважение на рынке одним титулом сложно заслужить – народец тута «тёртый» и везде, стал быть, подвох ищет. Вы ж теперича навроде за своего стали. Глядишь, и пригодится такое.

Вот и сейчас, услышав громкий спор, перерастающий в ругань, пошёл на место назревающих беспорядков. Двое стражников держали под руки миниатюрную девушку, которая пыталась вырваться и сыпала проклятиями в сторону лысенького толстячка.

– Что тут у вас? – спросил я третьего блюстителя закона, стоящего рядом с толстым торговцем.

– Да вот, пришлую воровку поймали, ри Ликкарт. Этот достойный серта говорит, что денег у него умыкнула много.

– Как много?

– Всё! Всё, что было! Непосильным трудом нажитое! – завопил потерпевший не хуже земного Шпака. – Пригрел, окаянную! Вместе с моим обозом разрешил до Гратилии идти, а она чёрной неблагодарностью в ответ! Ларец большой и полный! Под кроватью спрятанный! Захожу к себе, значит, в палатку, а в ней она, злыдня! Морда хитрющая! Кинулся смотреть – пропал ларец!

– Врёт он всё! Я – честная девушка! – обвиняемая начала вырываться из рук стражников с новой силой. – Чужого отродясь не брала! Этот боров сам к себе зазвал и плату утехами потребовал за «доброту» свою! За грудь лапать стал, а я вырываться! Вона, даже лиф на платье надорвал! Орать начал, что грабят, когда отказала и между ног коленкой больно заехала!

– То я её скрутить пытался! Убёгла бы! – не сдавался торговец.

– Дело ясное, ридган Ладомолиус, – вынес вердикт стражник. – Не первая такая и не последняя… Щас её в тюрьму, а дальше пусть судьи разбираются, как наказать.

– Подожди! – остановил я его, обратившись к толстяку. – Скажи-ка мне… Ларец-то большой был?

– Вона какой! – раздвинул он руки почти на метр. – И с локоть высотой!

– А торгуешь чем?

– Кожами!

– Много выручить собираешься?

– Ну… Как пойдёт. Кошель-другой заработаю, точно!

– Обратно, что повезёшь?

– А чегось везти-то? Дорого всё в столице, поэтому здесь и торгуем сами. Лучше у себя прибарахлюся – на Западном побережье раза в три выгоднее.

– Понятно… Энфар, девушка невиновна, а вот с этим типчиком разобраться стоит.

– Извините, ри Ликкарт, – не понял меня старший стражник, – но уважаемый человек ясно указал на воровку, и не верить ему нет смысла. Почему Вы так решили?

– Скажи-ка мне… эээ…

– Вект, – представился он.

– Ты себе представляешь ларец, описанный этим обманщиком?

– Ну да! Солидный такой!

– Поднять можешь, если монетами загрузить доверху?

– С трудом, но подниму – силой боги не обидели.

– А она? – показал я пальцем на девушку.

– Не! Мелкая! Её сложить – сама в ларец войдёт!

– Видишь, как всё просто? Не могла украсть, хотя это всего лишь первый довод её невиновности. Допустим, скрыта в ней сила, что и мужику не снилась, но торгаш говорит, что застал её на месте преступления. И где ларец? За корсет спрятала такую махину или под юбку? Что-то не верится! Но я тебе больше скажу: не было никаких денег! Этот серта ехал сюда лишь торговать, чтобы получить незначительную сумму и покупать ничего не собирался. Так зачем пёр столько денег, что за всю свою жизнь с трудом накопит? Чтобы обокрали? Нет! Выдумал всё, девушку оговаривая!

– Ишь ты! – воскликнул Вект. – Стража! Отпустить девицу! Ох и головастый Вы, ри Ликкарт! Ни в жизнь бы не догадался так извернуть! А ведь такой приличный с виду человек… Эт я не про Вас, а этого урода! Чего делать-то с ним? За девку в тюрьму не посадить – не сначильничал же…

– Опять мелко мыслишь, энфар! Тут преступление посерьёзнее! Он же в лице стражи оскорбил обманом самого кангана, которому вы верно служите! Политическое дело, не находишь? Вначале тюрьма ему светит, а потом допросная с пыточной и палач.

– Смилуйтесь! – кинулся мне в ноги перепуганный толстяк. – Правда Ваша – солгал! Только от обиды к этой вертихвостке и без злого умысла к кангану! Заплачу товаром или деньгами, служить буду, только жизнь сохраните!

– Ваше Милосердие, – обратился ко мне стражник. – Вроде и правы Вы, но не тянет он на государственного изменщика. Знаю я таких подленьких людишек, что всё не теми местами думают.

– Тогда сам решай, – отвечаю ему. – Ты у нас тут власть, а я просто мимо проходил.

– Хорошо! Вот девка пусть и сама рассудит, как с этим боровом поступить. Она ж теперь вроде пострадавшая от навета.

– Прости, голубушка! – пополз купчишка на коленях к ней. – Одарю всю, но не губи!

– Подавлюсь твоими подарками! – отбрыкиваясь, говорит девушка. – Гоните его вон из города, а мне ничего не надо!

Облегчённо выдохнув, стражники взяли под белы рученьки мужика и поволокли прочь. Я же подошёл к барышне, двумя пальцами приподнял её подбородок и наконец-то нормально рассмотрел. Около двадцати пяти лет. Острый носик. Несмотря на брюнетистость, лицо в конопушках как бывает у рыжих. Крашеная? Непохоже. Глазки умные и злые. Не то чтобы красавица, но своя прелесть есть. Вот ты какой подарок Мельвириуса…

– Деньги не любишь, раз отказалась? – после паузы спрашиваю её.

– Люблю, но не такие, Ваша Милосердие. Затем в столицу и попёрлась, чтоб подзаработать.

– Что делать умеешь?

– Всё, что прикажут: стирать, готовить, убирать. Шью немного…

– А если ещё чего прикажут?

– Не девочка, понимаю. Против господской воли не пойду, но и зарабатывать себе тем местом не намерена.

– Принята!

– Куда?

– К ридгану Ладомолиусу, дура! – встрял в разговор молчавший Патлок. – Сейчас как раз служанку ищем, а ты девка боевая, хоть и мелковата. Звать-то как?

– Альда, ри Ликкарт, – проигнорировала она Болтуна. – Когда приступать?

– Уже приступила. Едем.

По приезде позвал её в свой кабинет.

– Давай знакомится заново, Альда. Откуда родом? Имя настоящее или как?

– Матушка давала, – кивнула она. – Родилась в глухом месте на Западном побережье, потом после мора, в одном городке нищенствовала недолго, где меня люди ридгана Мельвириуса заприметили и обучать стали. Теперь на службе Свободного Вертунга.

– А этот серта, что тебя оговорил?

– Наш человек. Отыграли хорошо?

– Не предупредили бы о встрече – поверил, точно. Что входит в твои обязанности?

– Всё, что на площади перечислила. Ежели для дела, то можете и в постель затащить, но… лишь для дела. От ненужной скромности жизнь давно отучила, только и удовольствия никакого быть подстилкой не испытываю.

– Я не про это спросил! Что начальство приказало?

– Делать, что прикажете, охранять и связь держать через рынок. Там одна зеленщица есть и нужно с ней знакомство свести.

– Это потом к Патлоку – он покажет. Ты меня как женщина не интересуешь, но… Постони минут пять громко!

– Зачем? – удивилась Альда.

– Пусть все думают, что я тебя прямо сейчас на работу по второму разу «принимаю». Потом волосы взлохмать, намочи, будто вспотела и платье в лёгкий беспорядок приведи.

– А вы приличный человек, ридган Ладомолиус… Тогда запоминайте! – впервые улыбнулась она, неожиданно оголив грудь. – Шрам, будто птица летит, на левой видите? Это ножиком пытались пырнуть. Ещё длинный на бедре имеется, но его показывать не хочу сейчас. Если надо где-то будет похвастаться служанкой, то можете смело упоминать.

– Да я смотрю, ты девушка с «историей»!

– С историями, ри Ликкарт. Это – неудачные, а со счастливым концом следов не оставляют. И… Пора вроде начинать. Аааахххх… Аххххххх… – хулигански подмигнув, очень натурально стала стонать Альда, деловито возвращая грудь под платье.

После её ухода ко мне сразу ввалился Болтун.

– Ну чегось, Ваш Милсердие? Как девка-то?

– Хорошая, вроде… Дальше видно будет. Только ты её не очень-то девкой называй и руки не распускай, а то она тебе легко «женихалку» отчекрыжит.

– Не! Даже смотреть на недокормленную грустно! Жилистая и такая худосочная, что ежели в котёл кинуть, то навару не будет – сама из водицы его заберёт! Но страстная, смотрю… Даже на первом этаже слышно было, а ещё окно у Вас нараспашку.

– Вот и славно! Ты поверил – остальные тоже ничего не заподозрят. Принимай в команду нового бойца!

32. Разрубая монету

Ну что сказать? Славный «товар» я на рынке приобрёл! Альда не стала долго раскачиваться и, переодевшись в грубое простенькое платьице, с тряпкой наперевес начала приводить дом в порядок. Не знаю, какая из неё безопасница – судя по шрамам, достаточно боевая, но хозяйка отменная! Скоро дом и двор просто сияли чистотой.

Альда же, не остановилась на достигнутом и стала требовать у меня приличную сумму денег.

– Это на еду, ри Ликкарт. Негоже знатному ридгану по всяким забегаловкам бегать. А если отравить решат? Нет! Только дома есть будете, выходя лишь по необходимости с разрешения ри Соггерта. Кухня у Вас небольшая, но справная, и оживить её труда не составит.

– Вот послал Хирг командиршу… – недовольно буркнул Патлок. – Так хорошо жили раньше.

– Молчи уже! – прикрикнула на него девушка. – Развёл тут не понятно что! Все слуги от рук отбились, грязища! Его Милосердие чуть лучше борга питается. Так что, не тебе, идиоту, меня учить!

– Нормально он питается! Лично проверяю всё! И в доме люди не безрукие работают! Не наговаривай! Тебя зачем прислали? Полы мыть и хозяина ублажать! Все слышали, как ты с этим хорошо справилась, но воли много на себя, стал быть, не бери!

– Слышали? Хорошо, – улыбнулась Альда, и, подойдя к Болтуну, резко залепила тому под дых. – Тебя теперь слушать тоже будут.

– Ауоооо… – только и смог ответить он согнувшись.

– Вот-вот! Громче и со страстью в голосе!

– Ах ты ж…

– Отставить! – крикнул я, прекращая намечающуюся потасовку. – Запоминайте! Что делать и как делать – решаю только я! Сам! Понятно?! Если шпионы присмера и безопасника не могут поделить влияние на подопечного, то плохие они шпионы! Альда! Ещё один подобный проступок и «уволю», а ты, Патлок, тоже расслабился сверх меры! Короче! Перед сном жду от вас, целых и невридимых, совместный план дальнейшей жизни. Брысь на рынок! Оба! Болтун, покажешь ей нужную зеленщицу для связи!

– Но, ри Ликкарт, я категорически не согласна! Есть приказ, которого нельзя… – попыталась снова начать разговор Альда.

– Закрой рот, – уже тихо отвечаю ей. – Если научилась у себя в «хирговой заднице» людям глотки резать, то это совсем не значит, что разбираешься в столичной жизни и в наших с Патлоком делах. Не устраивает – дверь на улицу открыта.

– Поняла… Рынок – так рынок…

Они ушли, зло косясь друг на друга. Ещё одна проблема на ровном месте. Пусть Жанир с Соггертом и дружки, но их службы не очень любят конкурентов, в чём я сейчас красноречиво убедился. По отдельности нормальные, а вместе Болтун с Альдой будут пытаться тянуть одеяло на себя, подставляя друг друга при первой же возможности. С такими отношениями между телохранителями и Теней не надо – сами уроют. Если не найдут общего языка, то девушку придётся убирать, так как с Патлоком мы уже сработались. Жаль, конечно, но выбора нет.

Поздним вечером «сладкая парочка» снова у меня. Лица недовольные, губы поджаты, но вроде драться не намерены.

– Похожи! Прямо смотритесь, как муж с женой, – поддел их. – Что рынок?

– Тень ей в мужья, а не Патлока! – огрызнулся Болтун. – Или сами, Ваш Милсердие, забирайте, ежели нормальная жизнь наскучила.

– У меня бесцветный муженёк уже был! – не осталась в долгу девушка. – Теперь рыб кормит на Западном побережье. Хочешь следом? Тогда хоть завтра на свадьбу готова.

– Не слышу ответ на свой вопрос! – слегка повысил я голос.

– Нормально сходили, – ответил Патлок. – И жратвы набрали, и девку нужную нашли.

– Прекрасно! Тогда садитесь оба и будем разбираться. Альда… Хочу услышать от тебя первые впечатления о моём слуге. Называешь недостаток, а потом сразу хорошее.

– Болтает много! – сразу начала она. – Распыляет внимание, не умея сосредоточиваться на главном. Не готов к быстрым действиям. Тугодум.

– Теперь ты, Болтун, скажи, что думаешь про неё, как про напарницу.

– Да чегось говорить? Особо пока и нечего. Старается, конечно, и хозяйка справная, но больно резка. Тута и хорошее сразу, и плохое. Случись драчка, то надёжная деваха – крепко удар поставлен, а вот с людями ладить не умеет. С зеленщицей так разговаривала, что та ещё немного и в морду бы ей вцепилась. Больше и добавить ничего не могу – мало знаю. Если только тощая слишком, но и тут хорошее найдётся – значится, не объест Вас, ри Ликкарт. Экономия… – не удержался он от «шпильки».

– Отлично! Альда, ничего добавить не хочешь, а то проигрываешь пока? Вон как Патлок чётко моё пожелание исполнил, всё по полочкам разложив, а ты либо проигнорировала слова хозяина, либо сама тугодумна, раз назвала лишь недостатки Болтуна, пропустив достоинства.

– Извините, Ваше Милосердие, но не так меня поняли. Человек присмера совсем непригоден, поэтому и хорошего не сказала. За нами всю дорогу следили, а он даже ухом не повёл! Вместо того, чтобы сразу идти к зеленщице, то с одним остановится языки почесать, то с другим. Куда уж ему по сторонам смотреть!

– Следили?

– Верно, Ваш Милсердие! От самого дома Тени вели, а наши им на глаза не показывалися, чтобы, значится, не нервировать. Поэтому и ходил по рынку кругалями, а не сразу к нужной девке попёрся. Это ж как на неё пальцем показать убивцам.

– А мне сказать не мог, что видишь слежку? – вскинулась безопасница.

– Так и ты что-то о ней только сейчас обмолвилась! Тем более, я думал, что ты знаешь про них. Всегда ж ходят! Не наши, так ихние! Вместе редко когда.

– Ничего не понимаю… – после небольшой паузы задумчиво протянула Альда. – Мне приказали приехать в столицу под руководство ридгана Ладомолиуса, вести хозяйство, быть на связи и оберегать. А вы тут, оказывается, с Гиргоповыми прихвостнями якшаетесь? И не только сами, но ещё и остальные тоже? Думала, что всё как обычно – поймать и придушить змеюк, но чтоб вот так…

– Ясно! – понял я всё. – Тут у нас «рыбалка» серьёзная – Патлок сегодня же введёт тебя в курс дела. На мелочь, вроде сегодняшних, не размениваемся, а главарей выслеживаем. Скоро чуть ли не раскланиваться с соглядатаями Теней будешь. Чего их хватать? Всё равно ничего не знают. Мы привыкли, а теперь и ты привыкай. Когда увижу ри Соггерта, по обязательно попеняю ему на твою подготовку.

– Так сегодня и увидите, Ваш Милсердие! Зеленщица, значится, сказала, что явятся за вами ночью и отвезут куда надо.

– Хм… Патлок! И об этом я узнаю только сейчас? Кто из вас двоих должен был донести до меня эту информацию?

– Он!

– Она!

Два выставленных пальца слуг указывали друг на друга. Бардак… Полный бардак!

Патлок не соврал – поздней ночью прибыла карета. Глаза не завязывают, оружие не отнимают – значит, признали, пусть и не равным, но членом команды.

Привезли во дворец. В очередной комнате расположились присмер с безопасником и Ирисия с отцом. Жанир с Соггертом спокойны, эканганда напряжена, а Тойбрел Звейницилл смотрит, как на муху, по которой плачет мухобойка. «Замечательная» компания! Даже не понимаю, на кого и давить своими мыслями.

– Ну? – неопределённо спросил Тойбрел. – Время позднее, а с утра у меня дел много и три, чтоб их Хирг порвал, приёма.

– Есть мысль, но Вам не понравится, – честно отвечаю ему. – Вполне возможно, опять отравить захотите… Или дочка Ваша, несравненная Ирисия.

– Нет здесь дочери! Только государственные люди с серьёзными делами! Ну а решит – возражать не буду.

Собравшись с мыслями, немного помолчал, не зная, как начать. Хотя… Как ни начни, но всё равно огребу, поэтому не стоит политесы разводить.

– Ваше Сияющее Величие! Обращаюсь лично к Вам! Прошу не гневаться, но пора покушение на Вашу персону устраивать!

– Неожиданно… – удивлённо протянул он. – Гневаться не буду – хоть один честно признался в своих желаниях, только жду подробностей.

– Про наш последний разговор с бесцветным Эриносом Вы, думаю, осведомлены. Пусть мы с экангандой хоть сколько долго разыгрываем из себя пылких любовников, но все понимают, что наш брак Вы не одобрите. Правильно, кстати, сделаете! Другое дело, что как препятствие для моего мнимого воцарения представляете серьёзную. Что остаётся? Убрать лишнюю фигуру. Родился план с подачи моей сестрёнки…

Мы с Ирисией тайно, воспылав, так сказать, душой, а особенно телом, задумали устроить незабываемую ночь подальше от канганских глаз. Особняк на окраине, как бы жаркие объятия. И вот надо же такому случится, что Вы узнаёте об этом… Неожиданно для себя, но под контролем Теней. Специальный слив информации. Что Вы, как любящий отец должны сделать?

– Башку тебе оторвать! Лично! – не стал долго раздумывать Тойбрел.

– Правильно! Но, как уже и сказал, всё подстроено лишь для одной цели – покушение на Вас… Жаркий бой! Я успеваю спасти эканганду, но Вы гибнете по дороге, в дальнейшем не мешая мне присвоить трон, который Ирисия с удовольствием отдаст своему спасителю в моём лице. Согласитесь, чем не повод стать канганом Ликкарту Ладомолиусу? Это версия для Теней Бесцветного…

– Отца?! Под ножи бесцветных?! – вскочила девушка. – Да ты хоть…

– Подожди, дочь! – осадил её на полуслове Тойбрелл Звейницилл. – Он ещё не закончил!

– Спасибо, – поклонился я. – Как думаете, клюнут? Сколько поднимется со дна Теней в Вертунге, чтобы наверняка убить Вас? По моим расчётам – все. Хорошая ловушка может получиться, если правильно подготовить! Сразу все головы дракона отрубить можно! Уверен, что и Советник Теней в ней окажется, руководя операцией в непосредственной близости.

– Может… Я б позарился… – сказал правитель, серьёзно задумавшись.

– А ты, что Ликк? – неожиданно подал голос ри Соггрет. – Дальше свою жизнь, как видишь? По мне, так коротенькой она будет. Придут за тобой отродья Гиргоповы… Обязательно придут и уничтожат, какую бы охрану ни выставили. Такое не прощается.

– Будет день – будет пища, Советник. Не сейчас, так через двенадцать рундин, всё равно умирать. Лучше уж за дело, а не бездарно. Ну а дальше? Подумаем. Не получится выжить – считайте это платой непутёвого Ладомолиуса за прошлые грехи. Самое поганое – это пересилить себя и смириться с неизбежным. Я уже смирился, хоть и надеюсь на чудо. Единственная просьба – семью не оставьте без защиты, а то эти твари могут и на неё накинуться. Остальное, кроме хода операции, волнует уже меньше всего.

– Свободен! – приказал канган, выйдя из задумчивого состояния. – Позже поговорим!

– Ну что, Ваш Милсердие? – спросил Патлок, когда мы в карете возвращались домой. – Чё-та смурной весь…

– Да так… Принял серьёзное решение и озвучил его. Ты не удивляйся, если к новому человеку приставят. Жизнь, кажется, к концу подходит.

– Ой, ты ж! Ри Ликкарт, ежели не шутите, то… А даже чегось сказать, даже не знаю… Хотя знаю! Не про наших хитроумных торговцев, а про первого кангана сказ!

Дело было, когда только-только Вертунг образовался. Ох и хотели заграбастать его все, кому не лень! С трудом, но отбивались до поры до времени, только вот напасть – пираты с тогда ещё не Восточной провинцией, а с Меньоровым королевством, что от земель Гросса Завоевателя откололось, в сговор вошли. Силища огромная, и нам против них никак не выстоять, хоть пуп развяжи! Канган наш, самый первый славный Звейницилл Мохган, видя, что не устоять, собрал народ и вышел на площадь. Положил корону меж толпой и собой и говорит, значится, примерно так: «Там во дворце денег до потолка, но мне они не нужны! Забирайте, стал быть, их и власть кто хочет, а я себе лишь меч оставлю. Битва проигрышная, и я, значится, умру! Мой долг не токмо на пирах жрать, а и людёв защищать! Не справлюсь – туда мне и дорога, но выбор в жизни должен быть не позорным! Я свой сделал!»… Прям как вы, ри Ликкарт, сейчас мыслите!

Никто корону не взял, а ваш предок, тот, который Кралит Ладомолиус, вышел вперёд, достал из кармана монету и рубанул её своим мечом. «Сталь сильнее золота!» – рявкнул он. Потом – хрясь по собственному мечу ногой, ломая железо, и добавляет: «Сила человека сильнее стали! Надевай канган корону и веди нас в бой! Мы можем умереть, но Вертунг не может стать несвободным! А ежели и станет, то уже не с нами и не Вертунг это будет!»

Народ всё правильно понял. Даже бабы ножи точили, чтоб, значится, резать вражин! Мальцы, что с горшка токмо слезшие, порох делали, в смраде задыхаясь! Все при деле! Настал день битвы. Обезлюдела Гратилия. Воинство получилось ещё то – у некоторых котлы на головах заместо шлемов.

Так и вышли навстречу захватчикам. Те не ожидали, столько народу. Издалека не видно баб и пацанёнков, а только войско могучее, рекой текущее, больше в несколько раз, чем бандюковское. Помялись меньорцы с пиратами, переругалися и бой-то не приняли. О как! Никто из них зазря погибать не захотел, так как думали лёгкой кровушкой победить. С тех пор Вертунг стал зваться не просто Вертунгом, а Свободным! Ваш же предок герб получил, где меч разрубает монету. Поверили в нашу сурьёзность и Империя, и Мархарат! Помогать стали!

– И к чему ты мне эту легенду рассказал? – спросил я у замолчавшего Патлока.

– Да сказал просто. Сила-то частенько не у того, у кого кулаки крепче, а за ком правда стоит! Кто себя не жалеет, про корысть забыв. Вы подумайте над этим, а я чего? Болтуном был и останусь! Но токмо с вами буду до конца, хоть с котелком заместо шлема.

Да уж… Если былина не врёт… Да если и врёт, то подобное и в земной жизни случалось! Нет безвыходных положений, пока жив и веришь! Верю ли я, что малой кровью обойдусь? С трудом. Но я жив ещё, и значит, не всё потеряно! К смерти привыкнуть легко – уже разок было, а вот к жизни привыкнуть сложнее. Тут не просто, лапки сложив, дожидаться конца надо, а вертеться ужом на сковороде… Поверчусь! Гратилийский вор мне в помощь и Сансаныч ему в придачу!