Текст книги "Королевский шут (СИ)"
Автор книги: Игорь Лахов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц)
17. Битва.
Несмотря на взвинченные нервы, я попытался последовать совету, пристроившись на расстеленном одеяле рядом со стеной. Не успел закрыть глаза и погрузится в сон, как кто-то потряс меня за плечо.
– Пойдём, – тихо приказал Ручей. – Завтра отоспишься, если выживешь. Нас ждут.
Безропотно подчинившись, прошёл вместе с ним в командный пункт.
– Тут такое дело… – поняв мой молчаливый вопрос, сказал Магистр. – Ты, Илий, человек к смерти привыкший, поэтому не буду вводить тебя в заблуждение – до вечера мы не продержимся, и все тут поляжем…
– Но? – помог я ему наводящим вопросом продолжить тяжёлый разговор.
– Но есть возможность продать себя дорого. На сколько шагов работает твой странный дар, как думаешь?
Шаг… Стал в голове перебирать систему длин этого мира. Ноготь – около сантиметра, ладонь – десять ногтей, шаг – десять ладоней, полёт – пятьдесят шагов или с полсотни метров, а самое длинное – рывок, равный четырём полётам. В принципе, всё логично и понятно, но мысленно постоянно скатываюсь в родное метрическое измерение, каждый раз сопоставляя в голове величины двух миров.
– Не знаю, – признался я. – По собственным ощущениям судить не могу, так как сам был удивлён происходящим во время опыта с Мениусом.
– Да. Я вовремя его остановил, – подтвердил мои слова маг. – Но если сопоставить скорость распространения деформации линий Творцов за те несколько секунд, то на пару полётов Короля шутов хватит, а может и на весь рывок. Дальше вряд ли – нетренированный.
– Дальше нам и не надо, – удовлетворённо ответил Замруд. – У меня родилась одна мысль и хочу обсудить её с вами двоими. Когда совсем Гон прижмёт, то сможете повторить подобное?
– Все ж погибнут! – воскликнул Бурт.
– Да. Погибнут. Поэтому и говорю про то, что стоит исказить сущность лишь в последний момент, когда шансов на выживание ни у кого не останется. Будем терпеть до последнего, надеясь на чудо, но…
– Может не сработать, – возразил Мениус. – Либо я, либо Илий, а то и оба, к моменту прорыва хатшей, скорее всего, будем мертвы. Надо это сделать в самом начале схватки.
– Нет! – жёстко приказал Магистр. – Только тогда, когда наступит последний момент! Убивать здоровых, сильных людей я не намерен и вам не позволю! Поняли?! А если не получится… Что ж! Примем свою судьбу в бою!
– Тогда стоит Илия ближе к нашему магу определить – так больше шансов, что они смогут дожить вместе, – внёс предложение Бурт.
Чего?! Хрен им, а не “вундервафлю в кустах”! Я Фанни одну не оставлю, да и ребята на меня рассчитывают! Хотел высказать им всё, что думаю, но немного успокоившись, заявил деловым голосом, который в подобных разговорах действует лучше любого крика:
– Не согласен. Мы всю ночь, как умалишённые, отрабатывали взаимодействие. Замена одного из бойцов, понимающего своё место в строю, приведёт к однозначному ослаблению позиции, а у нас она и так наиболее уязвима для прорыва. Получится, что одно лечим, а другое калечим.
– Верно! – встал на мою сторону Сум. – Тем более, что Илий будет моим заместителем.
– Принимается, – не стал спорить начальник стражи.
– Ну, раз всё обговорили – расходимся по своим местам, – подытожил Замруд. – И… Никому ни слова! Люди должны идти на смерть с верой в душе, а не как животные на убой!
Вернувшись, обнаружил, что мою лежанку нагло экспроприировали Цветочек с Большим. Пристроился на край одеяла рядом с девушкой.
– Не задавите, кабаны! – не открывая глаз, проворчала она, выставив острые локоточки. – Наели жопы…
Я грустно улыбнулся. Наша маленькая “заноза” не изменяет себе даже во сне. Жаль, что скоро всё так закончится, и я больше не услышу её голосок… Какое-то светлое, щемящее чувство, которого никогда до этого не испытывал, возникло в душе и захотелось поцеловать её вредную головушку. С трудом удержал себя, чтобы не исполнить желаемое – точно разбужу таким поступком, а потом ещё и оправдывайся. Пусть спит…
* * *
Фаннория лежала с закрытыми глазами. Вернулся! Девушка боялась, что тайные дружки Илия уберут его из команды, но он опять рядом. Как же хорошо лежать между ним и Парбом. Такие разные, но настоящие друзья, эти двое. Особенно Большой! А Илий… Чего душой кривить – новое утро вряд ли увижу. Нравится он! Очень нравится! И не только, как друг! Прав был Штих – втюрилась. Может, признаться перед смертью? Нет! А если высмеет? Нашлась тоже “воздыхательница” с пенёк величиной и позорным прошлым. Пусть дрыхнет, не зная, какого “счастья” только что избежал.
Земля холодная, а он тёплый такой… Фанни осторожно убрала локоть и, как бы невзначай, прильнула к мужчине. Сон подкрался незаметно…
– Идууут!!! Точнооо ониии!!!
Голос наблюдателя заставил всех вскочить. Солнце слегка перевалило зенит – значит, задержался Гон на часок, дав людям возможность пожить чуть больше рассчитанного.
– Вот что, малая… – сказал Илий. – Когда хатши прорвутся, то в драку первая не суйся – дай нам с Большим развернуться, как следует.
– Во-во! – поддержал Парб. – Мы вдвоём махаться лоб в лоб будем, а ты бей исподтишка. Ранишь и отскакивай, чтобы ненароком под мою дубину не попасть!
– Герои нашлись! – фыркнула Фанни. – Чтоб я за вашими спинами пряталась?!
– Не пряталась, а сидела в засаде, – спокойно пояснил Король шутов. – Хищники вряд ли под ноги смотреть будут, поэтому незаметные удары снизу блокировать не успеют. Ты нам очень поможешь, если будешь быстра, точна и хладнокровна. Особенно последнее – знаю, как ты голову теряешь.
– Сам не лучше! – огрызнулась Цветочек.
– Не. Он лучше! Илий дерётся спокойно и продуманно – лично на собственном носу испытал, а ты злиться начинаешь, – возразил Парб. – Даже Сум на тренировках это признавал.
Девушка снова фыркнула, но не стала продолжать спор и полезла на стену к Штиху.
– Чего там? – спросила она.
– Ничего не видно… – напряжённо ответил Носач – Только пыль столбом. Приближаются… Скорее бы уже, а то от волнения в туалет хочется.
– Потерпи! На хатшей и наделаешь! – пошутила Фанни.
– Ага! А они меня за голую жопу, а то и за другое место прихватят!
– Ничего! Ты, главное, в себе ничего не держи и “поливай” их со всей силой шутовской ненависти! – добавил, появившийся рядом Илий. – Тогда обидятся и уйдут, спасаясь от такого позора.
– Спасибо, ребята. Отпустило! – с благодарностью и улыбкой произнёс Штих. – Пока вы там спали, я тут уже столько чёрных мыслей передумал, что сердце разрывается. Теперь к бою готов!
– Молодца! Как Король шутов объявляю благодарность и дарю титул! Отныне ты не просто Носач, а Штих ВенцеНОСный, средняя рука Илия Великолепного!
– А мне титул? – хихикнула Фанни, догадавшись, какая “средняя рука” имелась в виду.
– Тебе?.. Легко! Хватит Фанькой ходить! Властью, данной мне самим собой… пока никто не видит, конечно, нарекаю Цветочка – Фанни ВенцеЦВЕТУЩЕЙ! Пойдёт?
– Потянет! Должность придумай!
– И мне! И мне! – раздался голос снизу.
– Большой! – развёл руками Илий. – Ты извини, но кроме БОЛЬШЕжрущего ничего на ум не приходит. Зато местечко хорошее для тебя припас – дегустатор на королевской кухне!
– Согласен! Ближе к еде – это моё! – довольно засмеялся Парб.
– Про меня забыл! Быстро давай не менее тёплое местечко, пока другие не расхватали! – в притворном гневе, смешно топнув ножкой, потребовала “венцецветущая”.
К её изумлению, Илий вдруг стал серьёзен и, глядя в глаза, тихо сказал:
– Есть и для тебя, но пока говорить не буду.
– Почему? – отбросив дурашливость в сторону, спросила девушка, понимая, что шутка перестаёт быть шуткой.
– Есть причины. После боя скажу. Обязательно. Ты только выживи, пожалуйста.
– Сам выживи. А то я …
– Хатшшш…. – раздалось вдалеке, прервав разговор.
* * *
Хатшшш…. Хатшшш… Хатшшш…
Звук неприятно пробирал до костей, заставляя вслушиваться.
Хатшшш… Хатшшш… Хатшшш…
Теперь я понимаю, почему так назвали этих полуразумных животных.
Хатшшш… Хатшшш… Хатшшш…
– Ой! – тоненько пискнула Фанни.
Я непроизвольно прижал её к себе, не получив привычного нагоняя.
Хатшшш… Хатшшш… ХАААТШШШШ!!!
Сотни хищников были уже около стены, своими глотками в едином порыве выдавливая это мерзкое “хатш”! Кенгуру с головами гориллы и длинными, когтистыми верхними лапами прыжками неслись в нашу сторону.
– К бою! – заорал Сум Ручей, вытаскивая нас из гипнотического оцепенения. – Камнями! Как учили!
Никто не замешкался, не струсил, и вот уже первые твари лежат у частокола с раздробленными головами. Филь и Штих удачно разрядили свои арбалеты, Цветочек вылила котелок со смолой и скинула посуду для новой порции горячей жижи. Минута-полторы – и хатши резко отступили.
– Чёт быстро они… Ушли? – удивлённо спросил снизу Мердин.
– Не волнуйся. Щас попрут опять. С ходу не получилось проломиться – будут тактику менять, – “утешил” его многоопытный Кофин.
Его слова оказались пророческими. Звери явно советовались между собой, произнося на разные тона своё “хатш”. Потом, придя к общему решению, их первые ряды подбежали на безопасное расстояние и встали на четвереньки, а последующие с разбегу, отталкиваясь от спин родичей, взмывали вверх.
Вот это прыжки! Хатши, явно, хотели преодолеть стену в полёте, и у них бы получилось, если бы не мы, сбивающие живые снаряды прямо в воздухе своими мечами. Нескольким, правда, удалось перелететь, но Парб со своей дубиной и Мердин с двуручным мечом даже не дали нормально приземлиться агрессорам.
Полчаса и “катапульты” Гона выдохлись. Это хорошо! Мы и сами еле-еле железки свои поднимаем. Вроде все целы… А у других как дела? Узнать бы.
– Обстановка?! Потери?! – словно прочитав мои мысли, выкрикнул подбежавший Розун со своими парнями.
– Держимся. Без потерь… – ответил Сум.
– Хорошо! Другие тоже справились. Всего трое раненых, но их маг быстро на ноги поставит! Если чего, кричите громко! Подсобим!
“Если чего” случилось на пятую или шестую атаку. Устав бездарно погибать в полёте, хатши снова сменили тактику – стоящие на четвереньках ушли, а на их месте твари стали складировать огромные булыжники, деловито и неторопливо выкладывая аккуратные пирамидки. Время от времени кто-то из них падал, пронзённый арбалетной стрелой, но остальных это не волновало – для такой орды подобные потери сущие мелочи.
– Все вниз и прячемся за любое укрытие! – приказал Ручей. – Сейчас кидаться начнут!
Не сговариваясь, мы спрыгнули со стен и замерли за углами ближайших зданий. Каждый знал своё место и был готов к дальнейшему развитию событий. Думали, что готовы, но… Град из камней не только сотрясал стену, выворачивая брёвна в два обхвата рук, но и перелетал её, норовя вышибить дух из любого неосторожно высунувшегося защитника. То тут, то там стали раздаваться громкие крики боли. Не наши… Другие участки… Десять-пятнадцать минут непрерывного артобстрела показались вечностью. Скорее бы уже у них камни закончились! Зря просил…
– Хатшшш… Хатшшш… – раздалось сразу после прекращения камнемётства.
Пошли в атаку, гады!
– К стене!!! – заорал наш командир.
Стена? Какая, нахрен, стена?! Огромная дыра на том месте, и Гон уже подобрался к ней вплотную!
Дальше помню смутно. Мердин в одиночку своим двуручником выписывал замысловатые кренделя, не давая приблизиться к себе ни одному хищнику. Сум, Штих и два других стражника стали ромбом, чётко контролируя подступы друг к другу, а я вместе с Большим плечом к плечу прикрывал Фанни, которая время от времени словно змея проскальзывала между нашими телами и лихо лупила зверюг по ногам своими саблями.
Славно бились все! Одно плохо – хатши не заканчивались, в отличие от наших сил. Вот упал Кофин с распоротой шеей… Мердин ещё держится, но уже не так смертоносен и покрыт кровью… Парб получил рваную, нехорошую рану на лице… Сам тоже чувствую, как обожгло несколько раз болью, но в горячке боя не обращаю на это внимания. Малая – молодец! Аккуратно воюет!
В какой-то момент стало полегче – прибыло подкрепление Розуна.
– Ворота сданы! – прокричал он, разрубая очередную тушу. – Хатши в Школе! Отходим к ученическим казармам!
Мы стали осторожно пятится назад, не прерывая сражения. Последние пятьдесят метров дались особенно тяжело. Пот и кровь заливают глаза, меч в руках, кажется, стал тяжелее на центнер, и уже нет былой резвости. Лишь только упрямство и жажда жизни не позволяли сдаться и быстро закончить мучения в лапах хищников.
Солдаты с заставы полегли все, находясь на самом острие битвы, за ними следом навсегда закрыл глаза Филь, разорванный пополам. Мы, выжившие, сплотились вокруг Сума Ручья и продолжали отступать, отчётливо понимая, что не дойдём. Двадцать метров осталось, но они заполнены хатшами. Окружены…
– На прорыв!!! – раздался зычный голос Замруда Хохотуна.
Он выскочил из дверей ученического домика вместе с десятком израненных, но злых бойцов. Подмога! Шанс есть! Несколько минут мы рубились так, как никогда до этого! Окрылённые надеждой, словно берсерки, шли по трупам зверюг, прорываясь к спасительной цели. Быстро опомнившись от такой наглости, хатши почувствовали, что добыча ускользает и тоже усилили натиск, прижав нас уже около самой двери.
– Я задержу их! – выдохнул Мердин и сделал шаг навстречу Гону, раскручивая свой двуручник с такой силой, что воздух загудел.
Красивый, здоровенный парень с оголённым торсом сейчас напоминал былинного героя, а не человека! Казалось, что перед его мощью и отвагой невозможно устоять! Несколько ударов сердца он сдерживал кровожадную орду, дав нам возможность проникнуть в помещение и затащить туда раненых.
Несколько ударов сердца…
Как много и как мало их бывает…
Сам Мердин не успел…
Твари даже отступили на несколько шагов, растерявшись от такого напора, но потом огромной волной накрыли нашего богатыря, терзая его тело.
– Заваливаем дверь и окна! – не дав отдышаться, приказал Бурт. – Кровати тащите! Тяжелораненых в центр, чтобы не затоптать!
Времени на передышку, действительно, не было. За несколько минут вся мебель помещения переместилась в указанные места. Осталось только ждать…
18. Окончание Гона.
– Илий! Подойди к Мениусу! – позвал Замруд, отвлекая от напряжённого созерцания содрогающихся стен.
Маг был плох – вспоротая одежда не скрывала глубоких рваных ран на теле. Бледное лицо и… СЧАСТЛИВЫЙ взгляд. Последнее поразило больше всего – никогда не видел эмоций на его лице, а тут, просто светился ими.
– Пришла пора, “королёк”, сделать нам то, что намеревались! – ободряюще сказал он и подмигнул озорно, пряча боль в глубине себя. – Жить мне немного осталось, так что поторопимся. Готовься – сейчас дам привязку к крупицам сущего, а дальше ты знаешь, что делать.
– Не рано? – спросил я, оттягивая страшный момент.
– В самый раз. Умираю, наконец-то. Хатши почти полностью блокируют мой дар, да и Камень Душ не ошибается, возвращая то, что заточил в себе, лишь перед самой кончиной пленника. Такое только с теми магами происходит, кто шансов жить дальше не имеет. Ты не представляешь, что я сейчас чувствую… Впервые за много лет! Больно и грустно, но это ЧУВСТВА и СВОБОДА! Начинаем…
– Подожди! – вспомнил я кое-что. – Я тут, когда от усталости рубился на рефлексах, увидел на несколько секунд линии Творцов у хатша. Как свои, только… Не свои! Размышлять не было времени – к вам прорывались, но…
– Подробнее! – с трудом привстал на локтях маг.
– Нет подробностей! Есть чувство, что могу к ним прикоснуться.
– Ты чувствуешь их?! – неверяще спросил Мениус.
– Одного – так точно.
– Соберись, как я тебя учил, и попытайся снова войти в состояние Шурсы.
– Получилось.
– Твари, что?
– Вижу их энергию. Много особей, но чую, что могу воздействовать на их линии.
– Вот что, Илиий… У меня ещё есть пара минут. Попытайся рассинхронизировать хатшей. Как себя лечил, но только наоборот.
Ломая энергетическую сетку зверей, внезапно понял, что они поддаются мне и падают рядом с ученическим домиком, переставая светиться в Шурсе.
– Они тоже уязвимы… – уже почти полностью отключившись, прошептал маг. – Есть и на Гон управа… Последнее… Тебе раскрывать свой талант не стоит, поэтому пусть все думают, что это моё предсмертное проклятие. Замруд, придумай историю, а я… Возьми меня за руку, Король шутов.
Послушно исполнил последнюю волю умирающего. По венам, неожиданно, горячей волной пробежало нечто. Голова закружилась, но тут же всё прошло.
Тело Мениуса выгнулось дугой и застыло. Только открытые глаза смотрели в потолок, провожая свободную от оков душу нашего лекаря в неизведанные дали.
Чёрт! Горевать рано, но очень хочется! Достойный мужик, и так рано ушёл! А если у меня не выйдет? Если… Как там сказал Замруд? “Встретим смерть в бою!”. Но это потом! Сейчас надо вспомнить то, чему учил меня наш лекарь, и не оплошать! Войдя в состояние Шурсы, стал изменять энергетические каркасы хищников, постоянно увеличивая границу своего воздействия, доведя его до пятисот метров. Силы уходили с неимоверной быстротой, но даже в мыслях не было останавливаться. “Друзья должны жить!” – билось в голове, не давая отключиться. Через некоторое время, впав в полный ступор, я только и делал, что “ломал” хатшей… Всё! Высосан полностью! Извините… Темнота.
Ложка с солёной кашей пытается раздвинуть сжатые губы. Повар, что ли, влюбился, пожалев сахара? Невкусно, но очень хочется есть. Проглатываю варево, которое тут же попросилось назад. С трудом удерживаю его в себе.
– Ну, давай, красавчик… Ну ещё немножко… – слышу сквозь “вату” знакомый голос. – Очнись и покушай!
Открываю глаза, щурясь от яркого света. Рядом сидит Цветочек с опухшими глазками и красным носом. Слёзы с её щёк падают точно в поднесённую ложку. Понятно, откуда “пересол”.
– Привет. Долго я? – пытаюсь спросить осипшим голосом.
– Наконец-то! – радостно восклицает она, но тут же делает “деревянное” лицо, и добавляет. – Жри, давай! Мы тут волнуемся, а ты валяешься! Перепугал всех! Особенно… Э…Парба! Вот!
– Ничё я не волновался! – заявил простодушный Большой, сидевший с другой стороны моего недееспособного тела. – Илий – мужик крепкий!
Штих наклонился и что-то прошептал ему на ухо. После этого Парб резко “сдал назад” и, повернувшись к Фанни своей мордой со страшной раной, наспех зашитой грубыми нитками, добавил:
– Хотя… Оно, конечно, так! Точно! Это я волновался, а не Фанька! Она, вообще, не волновалась! Вот нисколечко! И всю ночь с тобой не сидела! Это другие были, а она только сейчас пришла!
Носач, сморщившись, потёр ладонями лицо и прокомментировал услышанное:
– Беги, недотёпа! Цветочек тебе теперь, точно, печень выест!
– Не убежит… – добавила подруга. – Дурак!
– Кто? – спросили хором мы трое.
– В любого из вас ткнёшь – не ошибёшься! Будешь жрать или нет?!
Силы возвращались быстро, и я сел, несмотря на лёгкое головокружение, демонстративно обратившись к великану:
– Парб! Передай тем, кто дежурил со мной, огромное спасибо и скажи им, что я счастлив от того, что у меня есть такие замечательные друзья. Фаннории только не передавай – она ведь не переживала.
– Так это ж только Цветочек и была рядо…
И тут случилось редчайшее явление в мире Маллории – наш скромняга Штих отвесил Большому знатный подзатыльник, заставив того прерваться на полуслове! Ответной реакции, кроме очередного виноватого взгляда, не последовало.
– Ну, раз мы разобрались, – продолжил я, – то не расскажете, что произошло?
– Много чего, – взял слово появившийся Замруд Хохотун, выдвигая приготовленную версию событий. – Наш маг Мениус, умирая, сотворил нечто, отчего к ученическому домику не смог приблизится ни один хатш. На улицу ещё не выходили, боясь Гона, но, кажется, он закончился – за всю ночь ни одного нападения, и через щель на чердаке видно, что трупы хищников валяются по всей площади. Сейчас пойдём посмотрим, но уверен – опасность миновала.
– Да. Набираю команду для вылазки, – подтвердил Бурт, внимательно осматривая из-под окровавленной повязки на лбу нашу группу. – Большой и Носач! Идёте со мной. Сум Ручей тоже с нами.
– Меня возьми, – вставая, предложил я свою кандидатуру.
– Лежи, – возразил он. – Ты, Илий, после такого слаб ещё.
– После какого такого? Всю ночь продрых, в отличие от вас!
– А чего вырубился? – спросил Парб. – Неспроста ведь!
– Тонкая душевная организация дала сбой! Переволновался. У меня всегда так. Один уснуть не может, когда "трясёт", а я сплю беспробудным сном. Теперь выспался и готов к подвигам.
– Точно готов? – подозрительно осведомился Замруд.
– Готовее некуда!
– Тогда не имею возражений. Сейчас все измотаны физически и эмоционально, так что, свежий боец не помешает. И не геройствовать там. В случае опасности все быстро бегите в укрытие, – закрыл тему Магистр.
Гон, действительно, закончился. Кругом одни трупы и больше ничего. Осторожно обойдя всю территорию Школы, вернулись к нашим с радостным известием.
Люди обнимались и плакали, забыв, кто – стражник, а кто – шут. Выжили! Пусть не все, пусть с огромными потерями, но выстояли! Сегодня каждый может отмечать второй день рождения!
Весь день потратили на скорбное, но очень важное дело – выискивали наших павших среди хатшей, которых тоже относили за ограду. Филь… Блямб Пустозвон… Воины с заставы… Охранники и ученики Школы, с которыми прожил бок о бок столько дней… Как же их много…
– Вот… – сказал мрачный Сум, опуская в братскую могилу двуручный меч, – От Мердина только он и остался. Долго не мог запомнить его имени, а теперь, уверен, до конца жизни не забуду.
Мы осторожно складывали тела побратимов, боясь даже после их смерти причинить неудобства – каждый заслужил уважительного отношения к себе.
Каждый…
– Живые! Нашлись живые! – с криками прибежал один из уцелевших охранников. – Двое в амбаре под мешками! Марамба Хваталка и ещё один веренгец – Телеб Большеротый!
– Под мешками? – нехорошо ухмыльнулся Бурт. – Веди-ка их сюда.
Через некоторое время появились “найдёныши”. Оба довольно щурились.
– А расскажите мне, мил люди, как вы в амбарчике оказались? – мягонько, голосом “доброго” следователя на допросе, поинтересовался начальник стражи.
– А что ещё оставалось делать, когда твари через стену полезли? Мы отступили вместе со всеми и спрятались, не имея возможности пробиться к нашим. Творцы уберегли – выжили!
– Ваш отряд у ворот был? Сколько человек?
– Верно. Семеро. Кроме нас, все погибли, – с притворной грустью опять ответил Телеб Большеротый, радуясь благополучному финалу.
Неожиданно Бурт врезал без замаха ему кулаком лицо. Отлетевший ученик упал навзничь, явно, пребывая в нокдауне.
– Гнида!!! – заорал начальник стражи, срывая маску благодушия. – Не ври, мразь! Не все погибли! Один из моих ребят чудом выжил и перед своей кончиной от ран рассказал всё! Если бы вы двое не сбежали, оставив спины товарищей без прикрытия, то не было бы первого прорыва у ворот! С вас всё началось! Трусы! Убью!
– Подожди! – остановил его Замруд. – Мы не королевский суд и не имеем права выносить приговор. Тем более, что ученики шутов не воины и под статью о дезертирстве не попадают.
– Да! – подтвердила с улыбочкой Марамба. – Во время Гона каждый сам за себя.
– Правильно мыслишь – каждый сам за себя, – Хохотун брезгливо посмотрел на неё и добавил. – Я не имею права вас судить, но исключить из шутовских рядов – легко. Что и делаю с превеликим удовольствием. Пошли вон! Оба!
– Нам осталось всего неделя учёбы! – взвизгнула девица, не ожидавшая подобного. – Если мой хозяин узнает, то пожалуется самому королю!
– Не волнуйся – твой хозяин, граф Старануйский, узнает первым. Я лично напишу ему, как своей трусостью вы опозорили Веренгию и его лично. Как, думаете, отнесётся он к потере репутации по вашей вине? Кстати, встретите тех четверых, сбежавших из Школы, то передайте им то же самое. Рекомендую срочно покинуть наши стены – если ребята узнают, то порвут вас на мелкие клочки не хуже хатшей, а я их прикрою, списав всё на Гон.
– Магистр… – прошипела сквозь зубы Фанни, сжимая кулачки. – Это несправедливо. Оставь их нам!
– Нет. Не марайте руки о дерьмо – оно этого не заслуживает.
…Ночью провели обряд прощания, водрузив над братской могилой большой камень. Я огляделся по сторонам. Двенадцать из сорока учеников, семеро охранников и три преподавателя – вот и всё, что осталось от некогда многолюдной Школы Шутов… Наш дом стал пустым…
Последняя неделя учёбы оказалась скомканной. Какие знания, когда целыми днями утилизируешь трупы хатшей, восстанавливаешь порушенное хозяйство и ухаживаешь за ранеными? С последними пришлось особенно туго – Мениус погиб, а больше никто лечить не умел. Тут и пригодились мои знания из прошлой жизни. Пусть доктор из меня аховый, но оказать первую помощь могу, в отличие от других, привыкших к лёгкому магическому пути исцеления. Слава богу, никто не умер, а на четвёртый день прибыл новый маг, быстро поднявший всех на ноги.
Сразу после его появления, меня вызвал к себе Замруд. Когда я пришёл, Сум Ручей и Бурт уже были у него. Понятно, опять “тайная вечеря” намечается.
– Новый маг – доверенное лицо Первой Советницы! – сходу подтвердил моё предположение Магистр. – С ним, Илий, будь аккуратнее. Я уверен, что он захочет с тобой пообщаться, поэтому мой тебе совет – прикинься отважным, но недалёким и самонадеянным иномирцем. На рожон не лезь, как ты любишь это делать.
– Понял, – кивнул я. – Совсем лебезить, правда, не буду, так как он не только меня разговорить попытается, выведывая, кто и чем дышит. Веблия немного меня знает и не поверит быстрой перемене. Будем придерживаться версии, что я люблю короля, но холодно отношусь к Первой Советнице.
– Пойдёт.
– Что по моим друзьям? Знаю, не до них сейчас, но скоро отправляться в столицу, а у меня нет чёткого понимания дальнейших действий.
– Ты точно в них уверен? – просил Бурт.
– В ваши дела посвящать рано, но всё больше убеждаюсь в правильности своего решения – они нужны.
– Тогда зови их сюда, – после небольшой паузы приказал Магистр. – Пришло время открыть им некоторые вещи.
Не прошло и получаса, как вся наша компания собралась в “учительской”. Ребята настороженно смотрели на Замруда, не понимая, зачем их отвлекли от дел.
– Итак, все в сборе, – начал Хохотун. – Думаю, что Илий поведал вам про расширение штата дворцовых шутов. Мы прислушались к его рекомендациям, и теперь хотим услышать ваше согласие или несогласие поехать в столицу.
– Согласны, – ответила за всех Цветочек. – Долго обсуждали и пришли к единому мнению – перспектив при дворце больше, чем в провинциях.
– Это радует, Фаннория, но…
– Откуда вы знаете моё полное имя?! Хотя… Чего я спрашиваю?! Илий доложил! Трепло!
Девушка зло зыркнула на меня и добавила:
– Теперь я сомневаюсь, что хочу быть с ним в одной команде.
– Король шутов? Нет. Или ты думаешь, что мы не раскопали всю вашу подноготную, прежде чем отправлять в столицу? Там столько всего всплыло! – попытался отвести от меня подозрения Бурт. – Проблема в другом – в ваших биографиях. И если Штих Носач имеет почти “чистую” историю, то тебя и Большого на полёт стрелы к Ипрохану Весёлому не подпустят.
– Жаль… – вздохнул Парб. – Так хотелось королевских харчей попробовать.
– И попробуете, но при одном условии… – обнадёжил Замруд. – Если согласитесь стать немножко другими людьми на бумаге. Большой будет не из разбойничьей семейки, а сыном лесовика Манга…
– Так он же пять лет назад сгинул, и жил не в нашей деревне, а на другом конце леса! – перебил начальника школы великан.
– Это хорошо. Значит, никто с расспросами не пожалует. С Цветочком дело сложнее – может встретить при дворе одного из своих обидчиков. Придётся сделать из тебя, Фаннория, не аристократку, а самозванку, выдававшую себя за дочь графа Ливайского. На чём и “погорела”.
– Не получится, – возразила она. – Любой из, как вы сказали, моих “обидчиков” тут же при встрече подтвердит, что я – настоящая.
– Нет. Засунут языки себе в… Глубоко засунут и лишнего говорить не станут. Герцог Харийский не исключение. Ты помнишь Уложение про отношение к представителям аристократических семей?
– Смутно. Столько времени прошло.
– А я напомню! Шестая глава, параграф восемнадцатый, – вставая, сказал Магистр и, открыв толстую книгу, лежащую на столе, прочитал, – “Любой представитель древнейших семей имеет защиту Творцов и Перволюдей. Запрещено в мирное время чинить им насилие, а также попирать честь и достоинство. Любой представитель или представительница древнейших семей, вне зависимости от возраста или положения, имеет право при нарушении данного пункта потребовать компенсацию кровью или имуществом нарушившего. Вид и размер компенсации определяет пострадавшая сторона. Это право не распространяется на осуждённых представителей древних семей, преступление которых должен подтвердить лично Владыка земель, на которых оно было совершено.”
– Получается, я могу потребовать у этого подонка Харнийского…
– Можешь, – не дал закончить ей Хохотун. – Дуэль тебе не по силам, а родовой замок вернёшь легко. Правда, как только вступишь в права, то будешь тут же объявлена “Врагом Короны” по любому надуманному предлогу и закончишь жизнь на плахе. Я не для того освежил твою память, чтобы сама в петлю лезла, а для понимания ситуации. Ты молчишь о себе, и остальные тоже сделают вид, будто бы творили насилие над самозванкой – терять денежки и прочее ни один, даже самый распоследний идиот, не захочет.
– Ладно… – немного подумав, сдалась Фанни. – Самозванка так самозванка.
– Со Штихом всё просто – остаёшься сыном крестьянки, но про своё возможное родство с магом забываешь начисто! – вклинился в разговор, молчавший до этого Сум. – Не стоит обращать на себя внимание Первой Советницы: у магов рождаются одарённые дети.
– Так ведь, нет во мне ничего, – развёл руками Носач.
– Я бы не был так уверен – дар иногда проявляется и в зрелом возрасте.
– Да, – подтвердил Бурт, – молчи и не высовывайся с этим! Если почувствуешь в себе странности, без промедления говори Илию. Наш Король шутов знает, к кому тебя отвести, чтобы избежать Камень Душ.
– А мы точно попадём во дворец? – спросил Парб.
– Честно скажу, не точно, – ответил Магистр. – Шанс большой, но не всё от нас зависит. Будем ждать и надеяться. А теперь идите – дел много.
