Текст книги "Печаль Танцора (ЛП)"

Автор книги: Иан Эсслемонт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 25 страниц)

Глава 22

 Временем выступления они назначили закатные сумерки. Дорин спал почти весь день, пробудившись полностью отдохнувшим и полным сил. Он надеялся, что Ву тоже никому не рассказывал о своих планах и намерениях.

Итак, они молча вышли, ничего не сказав Реене и куче детишек, даже не намекнув, куда отправляются. Дорин счел, что Реена примет дежурство, как бывало раньше. Говоря честно, они с Ву успели утратить особый интерес к руководству повседневными операциями.

Ву шел первым, и Дорин был рад предоставить тому свободу действий. Впрочем, кажется, до сих пор, якобы выходя вперед, Ву на самом деле скрывался позади, на безопасном расстоянии... Дорин следил за пересекаемыми улицами, выискивая опасности. Хотя приятель, скорее всего, скрыл их положение – он успел понять, что скрытность была второй натурой скользкого типа, и не важно, охотятся на него или нет.

Путь шел в обход, через богатые кварталы к внутреннему храму, который разделял с дворцом самое привилегированное положение. Ву выбрал "черный вход" для слуг и самых незначительных чиновников. Дорин выжидал и крался вдоль стен, тогда как маг разведывал впереди, закутавшись в тени.

Разрушения от недавних боев были значительными даже на землях дворца. Похоже, самая яростная битва разгорелась за тронный зал. Однако Ву быстро миновал центральные залы. Дорин понял, что они направляются в личное святилище Защитницы, под самый знаменитый купол города.

– Почему туда? – шепнул он магу в боковом проходе.

– Она отдыхает внутри.

– Кто сказал?

– Источники.

– Ты им веришь?

– Верю в их жадность.

Дорин одобрительно хмыкнул. – Хорошо. Что дальше?

– Дальше ждем.

Дорин сел, сложив руки. Это дело он отлично понимал. Был тренирован постоянно пребывать в расслабленной готовности. – Когда?

– Когда я почувствую, что все чисто.

– Почему бы просто не поглядеть?

Юный дальхонезец, он же притворный старец-маг, свел морщинистые брови. – Не могу. Внутри храма только свет.

Дорин фыркнул. Забавно. Похоже, это какой-то Храм Света. Или храм самой Защитницы, ведь после такой демонстрации могущества ее открыто почитают богиней Хенга. К открытому негодованию жрецов и жриц Бёрн. Впрочем, его что-то тревожило...

Они ждали. Ночные патрули проходили мимо. Наконец Ву кивнул и Дорин развел руки, уже держа ножи. Ву пересек коридор, что вел к дверце храма. Стены были покрыты шрамами недавнего боя, хотя их было меньше, чем в чиновничьем крыле.

Ву на миг застыл, бросил Дорину многозначительный взгляд и кивнул. Дорин открыл дверь. Они вошли вместе.

Просторное куполообразное помещение было тускло озарено неким бесформенным свечением. В середине кто-то сидел, сгорбившись под покрывалом. Дорин замялся: это было неправильно. Усиливалась тревога, терзавшая его с момента вхождения в храм. Однако когда Ву оглянулся, посылая безмолвный вопрос, Дорин лишь поднял руки, не в силах сказать, что его беспокоит.

То, что они дошли слишком легко? Это же глупое клише. Хорошо подготовленные покушения проходят без проблем. Тщательное планирование, и так далее...

Похоже, Ву не разделял его тревог. Маг устремился вперед, вынув трость из-за пояса – на этот раз почти дубинку, из прочного дерева – и широко взмахнув ею. Дорин уже начинал завидовать приятелю: палка казалась такой удобной и надежной... если не сказать нагловато – щегольской.

Пришлось и ему выступить вперед, чуть пригнувшись и готовя ножи.

Это все же была Защитница – Дорин не раз ее видел. Он-то уже страшился, что на стуле сидит Хо, скрывшись под толстыми одеяниями.

Нет, это она. Шелменат во плоти. Сгорбленная под многими слоями одежд. Ради тепла, подумалось ему. Волшебница пошевелилась при их приближении, выпрямила спину, заморгала. Она казалась больной, бледнее обыкновенного, глаза запали и окружены синевой.

– Итак, – произнесла она хрипло и тихо. – Вы пришли.

Ву поклонился. – Добрый вечер, Защитница.

Она тяжко вздохнула, все еще переутомленная. – Что же будет?

– Ссылка, миледи, – отвечал Ву. – Если вы окажетесь столь любезны...

– Ссылка? – Она с любопытством глянула на Дорина. – Таков ваш ответ? После убийства короля, склонна думать, для вас будет пустяком устранить и меня.

Дорин задумался. У него не было побуждения зарезать ее. Совсем напротив. И если цели можно достичь без подобных крайностей – тем лучше. Он прямо взглянул на нее. – Вы уйдете?

– Вы отпускаете меня? А если вернусь, что тогда?

Ву поджал губы, изучая трость. – Тогда придется вас убить.

Она кивнула, принимая решение. – А маги... что с ними?

Ву пожал плечами: – Они же слуги города?

Шелменат кивнула с явным облегчением. – Да. Как и я... – Что-то в ее тоне заставило подняться дыбом волоски на шее Дорина. Он приготовился действовать. – А вот вы, смею думать, не для него.

Купол расцвел уже знакомой ослепительной яркостью. Дорин невольно закрыл лицо руками, склоняясь перед мучительной карой. Ножи раскалились в руках, он отскочил, роняя их. Все снаряжение обжигало тело; он прыгал, срывая перевязи, слыша ругань Ву. Трость лязгнула, падая на каменный пол.

– Сделай что-нибудь!

– Нет теней... – Маг засмеялся так, словно подавился языком. – Ни тьмы, ни теней. Что я за дурак!

Дорин обернулся на звук открывшейся двери. Оторвал полоску ткани от рубахи и завязал глаза, тут же опустил руки, вслушиваясь и ожидая.

Приближались тяжелые шаги. Хо. Потом еще две пары ног, полегче – Шелк и, наверное, дальхонезка Мара. Тут кто-то наступил на ногу – Ву, чтоб его.

Дорин мысленно проследил свои передвижения и сделал два шага вправо. Лодыжка задела стул, опрокинув – волшебница, не будучи глупа, ушла с прежнего места. Он снова принялся ждать.

– Что же, – внезапно возвестил Ву, – кажется, придется призвать моего демона.

– Эй, заткнись, – рявкнула женщина.

Тяжелые шаги звучали очень близко, примерно в локте от Дорина; он сдвинулся, не дав Хо схватить себя. Тот крякнул, топнув ногой.

– Давай, держи его, – сказал щеголеватый маг. – Не нужно тратить всю ночь.

«Вот спасибо». Дорин сам не смог бы определить положение хлыща – маг оказался тихим. Теперь же он пошагал в ту сторону.

Хо топал сзади.

– Я обладаю демоном, – сказал Ву обиженным тоном. – Он уже идет, вы в большой опасности. Советую бежать.

– Молчи, дурак! – снова заорала Мара.

– Никаких убийств! – вдруг раздался голос Шелменат, с большого расстояния.

На этот раз, едва Хо оказался в локте от Дорина, тот отбил руку и контратаковал, ударив грузного мага в грудь. Хо упал.

Дорин тоже, но тут же вскочил, отыскивая щеголя. Маг отступал, уворачиваясь. Звуки шагов помогли Дорину, и он резко развернулся, хватая мага за глотку. – Никому не двигаться!

На несколько ударов сердца повисло ошеломленное молчание. – Услышу кого, тут же раздавлю треклятую гортань. Что скажешь, Шелменат?

– Прошу, – ответила Защитница, – прошу... не оскверняйте этого места.

Дорин услышал в ее тоне искреннюю тоску. – А что ты, Хо? – крикнул он.

– Выйдем наружу, – зарычала Мара. Дверь с грохотом распахнулась.

Дорин понял, что зрение возвращается – он уже видел ткань на глазах. Дернул плечом, избавляясь от повязки, но не отпуская Шелка. Увидел, что Мара ведет Ву к выходу.

– Стой! – крикнул Хо, подскочил к Маре и начал связывать Ву. К большой печали Дорина, делал он это отнятой у ассасина веревкой. Руки Ву оказались стянуты за спиной, на шею легла петля. Порвав жакет мага, Хо завязал ему глаза и рот. – Теперь не ускользнешь, – сказал он с удовлетворением и велел Маре уходить.

Дорин пошел за ней, держа Шелка за глотку. – Где еще двое? – спросил он. – Где маг огня и Королл?

– Следуют за уходящими канезцами, – отозвался Хо сзади.

– Это дорога к реке, – сказала Шелменат, когда маленькая процессия двинулась в путь. – Вы предложили мне ссылку, я отвечаю те же. Уходите, пока живы, и больше не возвращайтесь.

Ву что-то яростно забормотал, Мара тряхнула его: – Чего? Кого? И где твой демон, дурачок?

– Чуть запаздывает, – пробулькал Ву.

Мара снова тряхнула его.

Они дошли до тайного лаза, Мара открыла решетку. Тоннель вел на грязный берег у причалов. Был разгар ночи. – Берите лодку, – велела Шелменат Хо, и тот побрел по илу. – Надо восстанавливать город, – продолжала Защитница, сутулясь и туже натягивая плащ. – Нельзя тратить время на вас. Ага...

Вернулся Хо, тянувший на буксире старую шлюпку. Мара толкнула Ву, тот упал на скамью, неразборчиво бранясь сквозь кляп.

Хо велел Дорину лезть туда же. – Оставь Шелка.

Дорин одной ногой ступил в жалкую лодку. – Это вряд ли. – Он заставил Шелка идти следом. Маг неохотно подчинился.

– Вы еще не спаслись, – предостерегла Защитница.

– Точно. Освобожу его, когда минуем Внешний Круг.

– Мы будем следить, – бросил Хо.

Дорин оттолкнулся; лодка пошла по течению. Указав Шелку на весла, он прорычал: – Садись.

Кажется, маг хотел возразить – или проклясть его – но закусил язык и подчинился, начав вставлять весла в уключины. Дорин развязывал Ву, стараясь не оборачиваться к Шелку спиной.

Ву сел прямее, потирая шею и руки. – Ну, – начал он, озираясь. Хлопнул руками по бокам. – Ночь. Предлагаю вернуться и...

– Нет, – сказал Дорин.

Ву заморгал. – Что? Нет? Какое это "нет"?

– Нет и нет.

– Мы не побеждены, сам понимаешь. Это было недоразумение.

Шелк лишь засмеялся, работая веслами.

Дорин глянул на него и покачал головой: – Нет. Их слишком много. Шестеро, учитывая Защитницу. – Он сидел, не сводя глаз с мага. – Численное превосходство. Мы не готовы. – К его удивлению, внутренний голос тихо добавил «пока» . Вспомнились предостережения той колдуньи – как ее звали? Холодная Ночь? – Мы были безрассудны.

– Повезло вам, что остались живы, – буркнул Шелк.

– Заткнись и греби. То же могу сказать о тебе. Мы живы потому, что предложили Шелменат изгнание и она вернула любезность. – Дорин поглядел на Ву. – Нас спасли твои инстинкты.

Ву признательно склонил голову. Постучал пальцами по черному, ветхому планширю. – Где же он!

– Кто?

– Мой демон, конечно.

Шелк снова засмеялся. Дорин окинул Ву долгим взглядом. – У тебя нет демона.

Ву, явно обиженный, встал во весь рост и попытался поправить жакет – обнаружив, что того уже нет. – Есть. Он просто не пришел на зов. Плохо обучен.

Шелк качал головой.

Приближались речные ворота Внешнего Круга. Пока Шелк греб среди развалин каменных арок, прибыли рабочие, чтобы начать дневные труды. Дорин махнул ему рукой. – Ладно, сматывайся. – Шелк погреб к берегу. Дорин воздел палец: – Нет. Прыгай.

– Что? В воду?!

– Такова сущность реки. Давай.

– Но мои шелка...

Дорин снова указал пальцем и встал.

Шелк вздохнул, тоже поднимаясь. – Отлично. Просто чтоб вы знали: более тупых...

Дорин толкнул его за борт, маг неуклюже упал, вздымая тучи брызг. Замолотил руками, то ли пытаясь плыть, то ли показывая непристойные жесты. Дорин сел на весла, Ву был на кормовой скамье, глядел на уходящие назад стены Ли Хенга. Рассвет залил окрестности розовым и золотым.– Прощай, жалкий город. Тебе никогда не узнать, чего ты лишился.

– Поганая куча навоза, – буркнул Дорин.

– Что ждет впереди? – спросил Ву.

– Идрин впадает в Напанский залив у Кауна.

Ву постучал себя по носу. – Ах, Каун. Град торговцев – прости, я имел в виду воров, жуликов, мошенников и прочих, жирующих на чужом несчастии. Там нам должно повезти...

Шлюпка прошла под раскидистыми ветвями рощи и Дорин вздрогнул: что-то плюхнулось в лодку с дерева. Та обезьяноподобная тварь, нахт, оскаливший клыки в подобии улыбки.

Ву раскрыл объятия. – Вот и ты! Почему так долго?

– Это и есть твой демон?

Тварь влезла на Ву, желая сесть на голову; Ву как мог сопротивлялся. – Точно. Его зовут Деймон. Тот еще смутьян.

Дорин осторожно работал веслами, корректируя курс. – Придумай другое имя. Прошу.

Нахт шипел на Дорина, делая смутно неприличные жесты. Ву схватил его за лапы: – Ну, ну. Плохой Деймон. Плохой.

– Мне начинает казаться, что нас ждет очень долгое путешествие, – пробурчал Дорин.

Нахт сунул юркие лапы под куртку мага и бросил ларчик на дно лодки. Крышка отскочила, сломанный наконечник из кремня вывалился наружу. Дорин в недоумении понурил голову. – Мы потеряли всё. И вот что ты захватил с собой?

– Он важен, – пропыхтел Ву, тряся пальцем перед нахтом. – Плохой Деймон!

Дорин подобрал кремневую штучку и положил в ларчик. На миг ему очень захотелось швырнуть проклятую вещь в воду, но это означало ранить нежные чувства чудика... так что он бросил смехотворное сокровище Ву. Маг снова спрятал ларчик под одежду. В тот же миг нахт схватил его трость и бросил за борт. Ву замахнулся кулаком, но тварь легко увернулась. – Принеси! Достань палку, Деймон!

Нахт зевнул, показав розовое небо и огромные зубы, свернулся на дне и закрыл глазки. Ву бессильно бормотал и шипел на корме.

Дорин вдруг решил, что мерзкий зверек может ему понравиться. Оглянулся на высокие стены Ли Хенга, постепенно исчезавшие вдалеке, и задумался о том, что оставляет за спиной.

Жаль, не удалось попрощаться с Рееной. Не было подходящего момента. К тому же она желала не просто дружбы, а он к этому не был готов... сейчас точно нет.

Что до Уллары... Он застыл, сжав весла. Уллара... Голова поникла, ладонь закрыла глаза... Он забрал у нее столь многое – и она дала столь многое. Наверное, сама не понимая. Подарила ему настоящую сущность. Как ужасно, что она потеряла зрение, когда он начал видеть мир в правильном свете.

И она нарекла его.

С Дорином покончено. Он уже не простак, вошедший в город. Не то чтобы он был тогда зеленым фермерским сынком – но оказался незрелым, не вкусившим крови... неготовым.

Теперь иначе. Дорина нет.

Жестокие уроки – как удачно, что удалось их пережить! – положили конец мечтам наивного парня. Не все выживают после сурового перехода. Сурового и необходимого. Город изрезал ножами бестолкового Дорина, втоптал грезы в грязь болота.

Теперь он стал Танцором, им и будет.

Но тут не о чем сожалеть, не на что жаловаться. Похоже, у него больше нет грез. И не нужно. У него есть планы.

Эпилог

 Когда надолго задержавшаяся весна уступила путь лету, Шелк вышел прогуляться по стенам Ли Хенга. Солнечное тепло вполне соответствовало новому наряду: белой шелковой рубашке и оливково-зеленым антанским брюкам. Работы быстро продвигались по всей длине стен; мага теперь с куда большим почтением приветствовали и ополченцы, и простые граждане.

Встав там, где открывался хороший вид на реку, он не оперся о парапет, дабы грязь не испортила наряд. Просто следил, как течет вдаль охряно-бурая вода, и вновь думал о судьбе тех наглых самозванцев, едва не ставших узурпаторами. Сама откровенность их амбиций все еще заставляла его удивленно качать головой. Всего лишь преступники, чья дерзость далеко превосходила способности – или они оказались в шаге от подчинения колдуну-психопату? Он так и не мог решить.

Мара до сих пор желала увидеть их мертвыми. Однако Шелменат не одобрила бы этого. Так или иначе, они пропали, что было к лучшему. Наверняка легли в Кауне с перерезанными глотками, как и подобает парочке негодяев.

Хорошая новость: Шелменат выздоравливает. Кажется, тепло помогло бледным щекам обрести слабый румянец.

Но теперь все иначе. Ничто не будет прежним после того... очищения. Придворные чинуши, и мелкие и великие, прежде считали ее главным администратором. Теперь они низко кланяются ей. Многие даже боятся заговаривать. Не удалось избежать и уличного поклонения. Почти на каждом углу видны капища. Храмы открыто славят покровительницу, богиню Хенга. А жрецы Бёрн более не смеют перечить.

Но почтение пронизано каким-то иным привкусом. Вовсе не приятным для его чувств. Население видело, как Защитница убивает тысячи. Теперь они возлагают венки и курят ароматы в ее честь. Поклоняются, да. Но Шелк замечал примесь страха. Ибо она стала богиней. А божества действуют по прихоти капризов – они не похожи на обычных людей, даже знатных. Они отдают отчет лишь самим себе.

Именно это его огорчало и тревожило. Ибо поклонники имеют обыкновение свергать идолов.

Вспомнились слова того юного солдата, и Шелк вздрогнул. Гнев Богини. Они видели ее гнев и устрашились.

Это огорчало его, ибо, больше чем кто-то иной, он не хотел видеть в Шелменат богиню.

***

Ночью среди полей к югу от Ли Хенга Сестра Холодных Ночей склонилась над грудой сухого мха и щепок. Блеснули искры, она сильно подула и вскоре уже присела у костра, ожидая, кормя пламя щепками. Свет показал, что совсем рядом еще стоит хижина, в которую она принесла Джуага – но Джагут давно пропал, уйдя на юг, чтобы продолжить сомнительное рабство.

Она покачивалась на корточках, продолжая бдение. Очень нескоро ощутив присутствие кого-то, моргнула, мысленно отступая из дальних пределов, кои только что видела – из страны низких, лысых гранитных холмов. Напротив сидела фигура в плаще с капюшоном, тоже смотрела в огонь.

– Брат К'рул, – приветствовала она.

– Сестра Холодных Ночей.

– Он покинул Хенг.

Плечи едва заметно поднялись и опустились под толстой тканью. – Я говорил, что он останется?

– Ты сказал, что его можно будет найти здесь.

– И ты нашла.

Женщина бросила сучок в костер. – Он не сможет преуспеть.

– Почему же?

Она презрительно ощерилась: – Он некомпетентен. Лишен чести. Всего лишь самовлюбленный искатель оказий. Как сможет он сделать то, что не удалось столь многим?

– Итак, он не сможет преуспеть потому, что... не оправдал твоих ожиданий?

Она сердито выдохнула, швырнув в огонь еще одну палку, вздымая вихрь искр к небесам. – Ну хорошо. Я буду следить.

– И не сразу поймешь, куда это может тебя завести.

Она кивнула. – Как скажешь. Я доверяю тебе, брат.

– А я тебе.

Она бросила на него осторожный взгляд. – С чего бы?

– Судьба имеет планы на меня самого. Они связаны с нашими действиями. Мы с тобой тоже вплетены в ткань событий.

Женщина согласно кивнула: – Я сама могла бы это понять, – и подняла руку ко лбу. – Но, скованная плотью, я лишилась нашего прежнего воззрения. Это так... грустно.

– Доверяй и сестре Т'рисс.

Она резко засмеялась. – Ну нет.

– Вам нужно помириться.

Она закачала головой. – Никогда.

К'рул вздохнул. – Это ты бередишь обиды.

– Как все мы. Таково наше проклятие. Не забывать.

– Да, мы никогда не забываем. Всего доброго, сестра. – Фигура рассеялась.

– И тебе, брат.

***

Уллара поднялась с соломенного матраца в кухне, недавно пристроенной к стене семейного предприятия. Ее глаза были туго завязаны тряпицей. Она осторожно прошла по затоптанному полу, вытягивая руки, и нашла подвешенную к стропилам клетку. Сдернула тканевую завесу.

Внутри мелкие птички зачирикали, прыгая по жердочкам. Уллара сняла повязку с глаз, обнажив пустые, покрытые рубцами орбиты. Открыла дверцу и сунула внутрь палец. Крошечная птичка, желтая с черным, прыгнула на кончик пальца, радостно запев.

Девушка посадила птицу на плечо, повернулась к столу и, взяв нож, принялась нарезать овощи к обеду.

Все утро птица беспрерывно и весело щебетала, чуть затихая, когда кто-то входил на кухню. Закончив готовку, Уллара перешла в стойла. Птица не слетала с плеча. Все встречные – работники и постояльцы – отворачивались или делали жесты защиты от зла. Она шагнула на лестницу, слыша сзади приглушенное бормотание – что-то насчет колдовства и дурных знаков, обычная болтовня, к которой она давно привыкла. Влезла на чердак, поднимая люк. Птичка теперь порхала вокруг.

В просторном помещении птичка радостно запела, исследуя балки-насесты. Уллара прошла к темному аттику, раскрывая ставни на окнах. Птица села на плечо.

Перед ней простирались красная черепица крыш Ли Хенга. Дым плыл над бесчисленными трубами. По улицам гремели телеги и кареты. Торговцы расхваливали товар, выкрики и разговоры сливались в низкий согласный гул.

Она сложила руки на груди, вздыхая.

Птичка продолжала весело петь. Впрочем, однажды в щебете послышалось: Танцор!

Девушка коснулась виска пальцем и пробормотала: – Ну, тише.

***

Айко преследовала свою добычу по всему Саду Наслаждений при дворце Кана. Ночь выдалась теплой, но она сновала в длинной кольчуге, хлыст-меч висел на спине. Факелы на шестах освещали разветвления тропок. Она обогнула пышно облиственный куст рододендрона; всмотрелась в густые заросли белых и красных роз. Заглянула под неприятно низкие висячие ветви обезьяньих деревьев, терпеливо обошла толстые стволы баобабов – так и не отыскав его.

Да, он был хитрым. Никогда не пользовался одним местом дважды.

Айко не пошла по мраморной дорожке к саду редких цветов, ибо там было слишком мало места для пряток. Нет, она устремилась к лабиринту живых изгородей. Наверняка, там он счел себя в безопасности.

Вошла в узкие проходы, тряся тот или иной куст. Услышала довольное хихиканье из бокового тупика и прошла мимо, громко бормоча о разочаровании.

Вскоре встала на месте, озираясь. – Да где же он? – воскликнула девушка утомленным тоном. – Где... Мне его не найти! – и двинулась к выходу.

У самого выхода кусты затряслись, что-то кольнуло ее пониже спины. Она развернулась, вытянув руки: – Что?!

Мальчишка кружил, приплясывая и размахивая палкой. – Выиграл, выиграл!

Айко встала на колени, проворковав: – Как же иначе?

Их окружили четверо ливрейных лакеев с фонарями на шестах. Мальчик указал палкой, став серьезным. – Ты слышала меня?

Айко прижала ладонь к груди. – Клянусь, нет.

Мальчик не казался убежденным. – Ну... – Он играл палкой, озираясь. – Это правда?

– Что?

– Что говорят... об убийствах. Покушениях.

Айко сохраняла серьезный вид. – Полнейшая правда.

– Но ты же не позволишь, ведь так? – Паренек уставился на нее темными глазами, дав волю испугу.

Айко мучительно глотнула, не в силах отвечать. Коснулась рукой плеча мальчишки и склонилась ниже. Голос ее был тяжелым и хриплым. – Клянусь всей жизнью, что никогда не позволю свершиться злу, мой король.

Паренек убежал, рубя по пути кусты палкой. Слуги помчались следом, стараясь освещать его путь.

Айко выпрямилась. Утерла лоб рукавом зеленой курточки. Кривые дорожки привели паренька назад, он влез на дерево, резко обернулся к ней. – Знаешь, как зовут тебя дворцовые стражники?

– Нет, сир, не знаю, – отозвалась Айко, сомневаясь, хочет ли узнать.

– Ну, ты всегда в блестящей кольчуге. Всегда. Никто не видит тебя без нее, потому и прозвали Искрой. – Мальчишка убежал. Слуги еще пыхтели вдалеке, мотая фонарями во тьме.

Она подняла бровь. Гм, Искра. Могло быть и хуже. Девушка пошла за королем, заложив пальцы за пояс, раздумывая. Чулалорн Четвертый растет ловкачом, это точно. Но он под ее опекой. А Мойсолан будет регентом до совершеннолетия.

До тех пор она клянется всеми богами, великими и подлыми – теми, что есть и еще будут – что никакое зло не коснется его, пока она на страже. Потеряла одного – и не потеряет другого.

Вот такая клятва.

***