Текст книги "Печаль Танцора (ЛП)"

Автор книги: Иан Эсслемонт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 25 страниц)

Шелк старался не пустить на лицо свой гнев, свое раздражение. – Относительно этого вызова.

– Что?

– Официально мы ничего не заметим.

Симпатичное лицо исказилось презрением. – О чем это ты?

Он не удержался, прижав ладонь ко лбу. – Нельзя дать им понять, что мы нервничаем.

– Мы? Скорее ты.

Прикусив оскорбления, готовые вылететь в лицо близорукой дурочке, он закрыл глаза ладонями. – Ее решимость – наша решимость. Горожане запаникуют. Это будет концом.

Мара нахмурилась и косо взглянула на него, размышляя. Потом фыркнула, кивнув, и прошлась по комнатке. – Хмм. Ты не только красавчик, а, Шелк?

Улыбка вышла вымученной. – Ждем вестей от Королла.

Она скользнула мимо, махнув рукой: – Отлично. Пока. – Потянула дверь и помедлила на пороге. – И не вздумай снова нести чушь о рангах! Потому что у тебя нет никакого, понял?

Она вылетела бурей. Шелк воздел брови, глядя в пустую дверь. «Боги! Мы „сотрудники“! Ну что тут можно сделать!»

***

Фенех Леруленал, мастер тиснения кожи, не мог назвать себя любителем гаданий. Его матушка, однако – благослови ее улетевшую душу! – была без ума от грядущего. Консультировалась у талантов каждую неделю и перед любым важным решением. Однако осада, все эти трудности и беспокойства заставили его думать: не пора ли бежать из города, как грозятся сделать многие друзья?

И он задержался утром по пути в мастерскую. Впрочем, работы там почти не было, кожа кончилась, остались жалкие дешевые ошметки. Рынок был почти пуст, не считая тележки, около которой зазывала манил купить амулеты, чары, кости знаменитых ведьм и различные варианты Колоды Драконов. Да, этот парень наверняка обогатился. Фенех выбрал карты в коробке – слишком дорогое издание из Анты, на табличках слоновой кости – и положил обратно.

– Вижу, у вас глаз наметан, – заявил толстый торговец, сразу показавшийся слишком навязчивым.

Фенех метнул на него недоверчивый взгляд. Заметил большую деревянную карту на веревке, проходившей вдоль лотка. Карта была безликой, изображая какие-то клубы дыма. – Это что?

Торговец подался к нему, подбоченившись. – Ага! – подмигнул он, – новый Дом. Собрать вам колоду?

– Нет, – сердито ответил Фенех. – Проклятая штука пуста.

– Вовсе нет, дорогой друг, – невозмутимо отозвался торговец. Снял карту и поднес ему. – Вглядитесь пристальнее.

Фенех не хотел тратить время, спеша на работу, но все же помедлил. Глаз уловил движение на карте. Он всмотрелся... – Дом еще не определен, – сказал лоточник. – Таланты говорят, новые манифестации еще ищут конечную форму.

Фенех восхищенно смотрел, как краски меняются и движутся перед глазами. Скорее похожи на тучи или туман, подумал он – или на беспокойные тени. И склонился ниже. Там таилась какая-то форма. Низкая и широкая... бегущая?..

– Мои комплименты художнику, – начал он. – Свет как будто скользит по...

Утробный рык – словно заскрежетали камни – заставил его выпрямиться. Торговец испуганно озирал улицу. – Чертовски большой пес, – пробормотал он озадаченно и тревожно.

Рычание стало громом лавины, тележка задрожала. Зачарованные амулеты звенели, падая на мостовую. Фенех попятился. Прохожие застыли, оглядываясь в поисках источника звуков; другие попросту разбежались.

Тележка подскочила, словно зверь как-то сумел пролезть под нее и прыгнул. Доски сломались, торговец полетел вверх тормашками. Фенех отскочил под градом побрякушек, прижавшись задом к кирпичной стене. Тварь размером с пони встряхивалась, ворча и рыча, разметая остатки лотка. Явный пес, хотя чудовищного размера и сложения. Покрытые шрамами косматые бока были коричневыми, оттенок переходил на груди в кремовый. Канаты мышц и жил шевелились под кожей. Янтарные когти скрипели, царапая камни, пока существо поворачивалось влево и вправо, громко пыхтя и раскатисто принюхиваясь. Наконец к ужасу Фенеха, бледные сияющие глаза нашли его. Мощные лапы подняли тварь в воздух, Фенех упал, закрывая голову руками и ожидая мучительной смерти в огромных челюстях.

Он ждал и ждал. Ничего не происходило. Мастер осмелился поднять голову. Амулеты и безделушки звенели, торговец ворочался, садясь среди разгрома. – Где... где оно? – выдохнул Фенех.

– Убежало, – сам себе не веря, отвечал торговец.

Фенех встал на ноги. – Боги... что... кто там... Мне пора на работу. – Он ощупал себя, будто не веря, что остался цел, и побрел прочь.

– Эй! – слышал он вопли торговца посреди пустоты. – Чей он был? Кто хозяин чудища? Кто заплатит за мой лоток?!

***

Генот Эмтар валялся пьяный в одном из тех разграбленных зданий, что некогда служили храмами давно забытых богов или местами собраний культов. Весьма уместно, думалось ему, обитать в подобных развалинах, ибо и сам он был прежде жрецом культа Чаровницы. Однако отпал от ордена или, скорее, орден отодвинулся от него. Слишком вы самодовольны, твердил он братьям и сестрам уютных синекур, всем, греющим объемистые зады у очагов и потребляющим слишком много пищи. Не стеснялся возглашать презрение и негодование. Где, говорил он, пламя, привлекающее неофитов? Где страсть и убежденность веры? Вы тратите больше сил на интриги ради возвышения и престижа, чем на спасение паствы. Тут он тоже не выбирал выражений и не стеснялся называть имена.

И что было ему наградой? Самые непривлекательные из послушаний. Такова ныне благодарность за заботы о процветании ордена? Что ж, решил он, в Бездну мистерии и поклонения... и ушел от всего.

Хотя сердце разорвалось, когда ему пришлось отвергнуть веру.

Он снова поднес высокий грубый кувшин к губам, пролив большую часть на запятнанную рясу. Отщепенцам подобает ютиться в трущобах, сказал он себе и поднял кувшин, салютуя темным углам, куда не добирался косой свет луны.

Он был не одинок. Другие силуэты сгорбились в сумраке: соратники по несчастьям, жертвы жизненных невзгод и беженцы войны. Все они голодали и мерзли в холоде близкой зимы.

Генот отдал честь и им: нуждающимся, пастве, кою настоящий жрец должен беречь пуще личного гнезда. Глотнул, чуть не подавившись мерзким кислым пойлом.

И тут что-то сдвинулось в самом мрачном углу старого храма. Отставной жрец узнал явление, и волосы встали дыбом на затылке. Лишь во время величайших ритуалов призыва встречался он с этим феноменом, когда мерцала гладь пруда или колебалось серебряное зеркало. Так открывается вход в Высокое Королевство.

Он встал, бросив кувшин на пол, среди других осколков. Соседи ворчали, выражая недовольство. А на подсвеченной луной мозаике пола шевелились тени, кружась в калейдоскопическом танце. «Покажи мне!» умолял он тьму, широко раскрыв объятия. «Подари откровение!»

Тени поползли, будто прячась, мельком явив сумрачный пейзаж – каменистую равнину – и громадная тварь прыгнула в храм, завыла, подняв голову к небу.

От зычного рыка сыпались камни. Все обитатели трущобы повскакали и убежали, вопя и стеная. Впрочем, Генот едва слышал их за псовым рычанием.

Тварь была страшна и прекрасна. Пес нездешних размеров, белесые бока изрыты шрамами, мышцы трепещут в ожидании кровопролития. Генот узнал эту повадку: зверь был выпущен на охоту. Он поднимал тупую морду, куда больше головы Генота, и принюхивался, глядя по сторонам.

Острые уши прижались, рык походил на грохот катящихся валунов; зверь прыгнул по мозаике, когти скрипели, оставляя царапины на камне – и взлетел, будто решив убиться о стену. Однако фигура пропала среди камней, словно в стене было окно.

Генот стоял в тишине, задыхаясь, сердце стучало. – Благодарю! – выдохнул он, раскинув руки. – Благодарю. – Пал на колени, обнимая тьму, лицо поднялось к ползущим сверху теням. «Благодарю».

***

В последующие дни выходца видели по всему Ли Хенгу; каждое кольцо улиц в кругах стен получило свою долю паники. Шелк сбился с ног, расследуя все встречи. За посещениями не виделось логики и плана. Свидетели твердили о монстре, пробивавшем стены и пропадавшем в тупиках. Зверя винили в нескольких смертях, однако Шелк не находил прямой связи существа с гибелью людей. Сердце старика разорвалось от ужаса; старуха в панике упала с лестницы и умерла от ран; взбесившийся мул растоптал ребенка; стена упала на целую семью. Ни один из горожан не был сожран или растерзан на куски – по крайней мере, среди найденных.

Явления были разделены большими расстояниями. Между местами не было видимых следов, полос разрушений. Тварь словно скакала туда и сюда по воле случая. Или, начинал подозревать Шелк, люди попросту подскакивали от каждой тени.

Кажется, увидеть монстра стало признаком моды. Описания разительно разнились. Так называемые свидетели клялись, будто тварь была демоном с глазами-очагами, или косматым зверем, чьи челюсти могли перекусить лошадь; помесью степного льва с демоном; чудовищным шакалом или самим Трейком, кузеном Рилландараса.

На месте последней встречи Шелк с удивлением нашел на полу россыпь карт того сорта, что таланты используют для гаданий. Заинтересовавшись, поднял одну из кучи битого стекла, старинных вещиц, сломанных свечей и гусиных перьев рваной подушки. Карта была мятой и тонкой, сделанной из дешевой бумаги. На сумрачном холме мускулистая фигура, нагая по пояс, сгорбилась, работая над возведением некоей постройки. Маг достаточно знал Колоду Драконов, чтобы узнать Каменщика Тьмы.

Он подошел к свидетельнице, хозяйке магазинчика. Показал ей карту. – Ваши?

Испуганная женщина кивнула, сглотнув. – Да, – едва прохрипела она. – Гадала.

– Для кого? Они сбежали?

Женщина потрясла головой: – О нет, господин. Не клиент. Просто определялась, испытывала будущее.

Шелк потерял интерес и отвернулся.

Переступил остатки двери и помедлил, склоняя голову набок. Вспомнилась другая встреча и разговоры о Колоде Драконов: та колдунья, гостья, растрепа с дикими волосьями. Как он назвалась? Леди Ночь? Клялась, будто изучает что-то, связанное с Колодой. Наверняка она это и устраивает. Шелк потерял ее следы, но теперь отыщет. Если тварь уже не съела ее.

Некоторое время спустя он бросил обход мест появления твари пустился на поиски Королла. Выследить мага-полукровку оказалось сложнее, чем он ожидал. В конце концов ему попросту пришлось кричать в тоннелях, взывая к Теломену.

Шелк ждал, стоя во тьме. Факел плевался и шипел в руке, смола догорала. Он склонил голову, прислушиваясь. Тишина была абсолютной. Какая разница с улицами наверху! Движение заставило его вздрогнуть, но то были лишь крысы, переваливающейся трусцой пробежавшие по проходу. Глаза блестели в свете факела, будто фонарики. Он не обратил на них особого внимания, как не обращал особого внимания, в сущности, ни на кого рядом.

Тяжелые шаги возвестили о близости кого-то крупного. Шелку пришло в голову, что стоит открыть Садок, на всякий случай. Он готов был сделать это, когда низкий и могучий голос заговорил из мрака: – Не нужно вопить.

Маг расправил плечи, отпуская Садок. – Я звал тебя.

Казалось, шевелится весь тоннель. Королл заполнил его целиком, словно бродячая хижина. – Ну, я здесь.

– Удалось?

– Что? – Королл казался искренне озадаченным.

Шелк поднял глаза к потолку, нависавшему над головой. – Выявить зверя.

– А. Нет.

Шелк пожал плечами, подавляя раздражение. – Тогда что ты тут делал?

– Вслушивался в темноту.

Брови Шелка взлетели, он уже не мог сдержать себя. – Неужели? Вслушивался. Чудесно. И что тебе сказала темнота?

– Что мы здесь не одни.

– Поразительно. Никогда бы не поверил.

– Правда? Тебе следует открыть разум, друг Шелк.

Шелк стиснул зубы, позволяя Короллу победить в этом раунде. – И где расположено оно, присутствующее здесь? – спросил он натянуто.

– А! – Королл махнул рукой, приглашая шелка в тоннели. – В том и проблема, – пророкотал он на ходу, подныривая под арки и балки. – Мое обдуманное суждение – повсюду и нигде.

Шелк подумал, что гигант все же слишком часто сталкивается головой с препятствиями. – Это не поможет, Королл. По мне, просто мистическая дребедень.

Великан уставился на него сверху вниз, вроде бы хмурясь – татуировки и странные угловатые линии лица не позволяли сказать наверняка. – Неужели? – удивился он. – Ну, это лучшее, на что я способен.

Шеек снова поглядел на свод. «Помогите нам боги».

Королл привел его к Хо. Тот стоял на коленях, изучая яму – здесь плиты тоннеля провалились, открывая путь в тоннель уровнем ниже.

– Плохие были мастера, – фыркнул Шелк.

Хо выпрямился. Отряхнул пыль со штанов и покачал головой: – Это новое.

– Тварь?

– Возможно.

– Новости, друг Королл? – поинтересовался Хо.

Эта секция катакомб отличалась большей высотой: Королл сложил массивные руки на груди, едва сутулясь. Кивнул и замолчал на время. Шелку очень хотелось попросту уйти от них. – Я решил, – сказал наконец тот, – рассказать сказку.

– Чудесно, – буркнул Шелк темноте.

Хо метнул на него раздраженный взгляд и отвернулся к Короллу. – Прошу, давай, – сказал он и присел, сжав руками колени, готовый внимать.

Великан поджал толстые губы, словно ища, откуда начать. Шелк ощутил, как его плечи никнут в отчаянии. Однако остался.

– Знаешь о войнах Света и Тьмы? – начал Королл, глядя на Шелка.

Шелк кивнул, открывая рот, чтобы рассказать о признаниях Шелменат: она была офицером в Армии Света, служила одному из его поборников. Однако тут же одернул себя – эти двое знали ее очень давно и наверняка были уже обо всем осведомлены.

– Но мало кто знает, – продолжал Королл, – о том, что была третья партия. Третье племя Тисте.

Шелк снова кивнул, потому что уже слышал такое.

– Это были Эдур, Тисте Эдур. Сначала они создали союз с Анди, но произошел разрыв и случилось великое предательство, Эдур вырезали множество Анди. Потом и сами они были изгнаны и доведены до дикости. Их родина была разбита и сломана в ходе борьбы. Эта родина, место их силы зовется – вроде бы – Эмурлан. Там нашли убежище все демоны, звери и ужасы великой войны; его навеки запечатали и поставили стража следить за границами. Могучего воина, коего никто не может победить. Итак, их мир стал недоступен.

Шелк ощутил, как зашевелились волоски на коже. "Разбит", говорила она. "Запечатан". – Так ты хочешь сказать... – начал он с сомнением.

Великан согласно кивнул. – Возможно, кто-то нашел путь внутрь.

Шелк понял, что яростно мотает головой. – Нет. Невероятно. Это слишком. Нужно иное объяснение. Зачем забираться в такие... – Голова так и моталась. – Здесь можно отыскать сотню более прозаических объяснений. Например, дерзкий дикарь-колдун.

– Может быть, – сказал Хо без всякой убежденности.

– Так ли, не так ли, – рокотал Королл, – все согласны, что этот мир или королевство наделен стражами. Глашатаями воли богов, вольными существами, готовыми нападать на всех и вся, дерзнувших войти в то место. Чаще всего, – Королл оглядел мрачные тоннели вокруг, – их описывали как чудовищных псов.

Голова Шелка закружилась при воспоминании о зверином вое из Садка, сотрясшем своей мощью всё вокруг. Да, зверь. Но невиданный. Чудовищный и до ужаса жуткий. Он облизал пересохшие губы и выдохнул в темноту: – Шелменат боится, что случилось именно такое... Что нам делать?

– Найти того, кто все затеял, – воскликнул Хо. – Найти мага и выгнать. Если не уйдет, уничтожить.

– Но любой, приказывающий таким демонам...

– Не верю, что твари кому-то готовы служить, – возразил Хо, став еще мрачнее. – Тем они опаснее.

– Мы идем на поиски мага, – сказал Корол в наступившей тишине. Хо молчал. Великан вздернул выступающий подбородок и уставился во тьму. – А он хитер. Ловко прячется. – Голова склонилась, будто его ударила внезапная мысль. – Ловко прячется в тенях.

Глава 10

 Панг продолжал держать Дорина при себе. Его буквально заключили в пределах комнат под личными покоями Панга на верхнем этаже главного дома. Возможно, думал Дорин, это защита против покушений; а возможно, главарь желает следить за ним.

Однако воры и грабители продолжали приносить с улиц вести о бедственном положении осажденного города. Рынки закрывались один за другим. Склады пустели. Горожане готовы были продать за еду всё, даже себя самих. Рассказы заставляли Дорина вспоминать Уллару и ее семью. Как она пробавляется в столь ужасных условиях? И вот однажды утром он не вынес сидения в кресле, пока весь город рушится вокруг, встал и направился к двери.

Скрип досок возвестил, что самый грузный громила оторвался от созерцания кружки с пивом и вечного бросания костей. – Куда побрел, паренек с ножом?

– Погулять, – бросил он через плечо.

Он шел к главному выходу. Никто не окликал и не гнался за ним. Окинув взглядом двоих силачей с дубинками по бокам двери, он твердым шагом вышел на главную улицу Внешнего Круга.

Бульвар доставил ему наслаждение – было так приятно просто ходить и видеть красоты города. Однако улицы оказались не такими, какими он оставил их недавно. Да, они тревожно опустели. Витрины лавок были закрыты или опечатаны. Никто не выкрикивал названия товаров. Немногочисленные прохожие кутались в грязные плащи, взгляды были осторожными и пугливыми, шаги быстрыми – они словно боялись преследования.

Блуждая, он дошел до подножия северной стены. Толпа сорванцов облепила укрепления. Они соревновались, метая камни из пращей, стонали при промахе и вопили, отмечая удачное попадание во врага. Озадаченный Дорин подошел к низу лестницы и крикнул: – В кого вы целите? Я думал, север чист.

Совсем юный паренек, почти дитя, но оборванный и диковатый, глянул на него как на идиота. – Проклятые богами изменники, Багряные гвардейцы, вот там кто! Да где ты был?! – Он вернулся к метанию.

Дорин потер челюсть, удивленный. «Где я был? Ясное дело, там, где все лишены любопытства».

Он искал, у кого б узнать новости, но никого не находил. Главная улица опустела. Поразительно. И тревожно. Он наугад выбрал магазинчик и застучал в дверь. – Привет! Есть кто дома?

Далеко не сразу раздался лязг отпираемых замков и щеколд. Дверь открылась на малую щель. Унылый, опустившийся хозяин взглянул на него. – Ничего не продаем, – сказал он утомленно и почему-то испуганно.

Дорин указал на стену: – Слышно, здесь Багряная Гвардия.

Мужчина устало кивнул. – Пришли охотиться на Рилландараса.

– А он сбежал?

Торговец отрицательно качнул головой: – Нет. Чудище не сбежало.

– Правда? Это... необычно, да? – Мужчина лишь смотрел и вяло моргал. Дорин откашлялся. – Извините. У вас нет хлеба? Уже пополудни, я не отказался бы перекусить.

Мужчина снова заморгал, словно ужаленный. Недоверчиво засмеялся, запирая дверь. – Хлеба, – слышал Дорин удивленный голос. – Перекусить... днем...

Дорин ушел, не найдя ничего смешного в желании перекусить, ведь день уже клонился к закату. Мысли снова устремились к Улларе, он направился к предприятию ее семьи.

Оказавшись у трехэтажного здания, заглянул сквозь слюдяные окошки и удивился, найдя стойла пустыми. Ни лошадей, ни мулов. Все было тихо, пряди соломы мирно свисали с балок. Солнце садилось. Он влез в окно мансарды.

Птицы сидели на жердочках, но было их много меньше обычного. Большие совы дремали по углам, мелкие ястребы и соколы недоверчиво смотрели ярко-желтыми очами. Уллара спала, свернувшись на соломе. Она казалась такой замученной, такой беззащитной, что на миг он испугался самого худшего. Но при стуке ног по доскам она моргнула и подняла голову.

– Я сплю? – слабо улыбнулась девушка.

– Нет, не думаю.

Она полностью пробудилась, приподнялась на локте. – Тебе не нужно быть здесь!

– Да, знаю. Твой отец тебя убьет.

– Нет... то есть да. Но я не из-за него... тебя все ищут, знаешь?

Он сел на ящик. – Кто это все?

– Все-все!

Он поднял брови. – Неужели? Я давно не показывался.

– Это очевидно, – буркнула она мрачно и вытянула ноги. Посмотрела весьма серьезно и сказала обвинительным тоном: – Полагали, что ты пропал.

Он сохранял удивленную гримасу. – Вот и все твое гостеприимство?

Девушка рванулась и обхватила тонкими руками так сильно, словно надеялась повалить. – Это серьезно!

Он поймал ее руки и застыл, видя, как она исхудала. Всмотрелся пристальнее. Она была не просто худа – она была истощена, высохла, под глазами залегли желтые тени. – Ты плохо питаешься, – сказал он.

Она разразилась безумным смехом и наклонилась, словно утомившись от усилий. Дорин поймал ее за пояс и крепко обнял. Голова легла на шею и осталась так. – Давно ты вообще ела? – спросил он.

– Нам лучше, чем большинству, – едва выдохнула она, касаясь шеей плеча. – Мои красавчики приносят подарки. – Рука указала на доски пола. Дорин прищурился, увидев россыпь крошечных белых палочек... нет, косточек. Кучки костей крыс и других мелких грызунов.

Горло сдавило так, что он не мог говорить, в глазах защипало. – Вижу, – едва прохрипел он, покачивая ее. – Вижу.

Лишь много позже, ближе к вечеру, он бережно уложил ее на солому. Уходя, оставил кошель с монетами, всё, что было с собой. Понимая полную бесполезность жеста. Зачем деньги, если на них ничего не купишь?

Выйдя на улицу, Дорин сразу направился в квартал Панга. Проклятую осаду, решил он, нужно окончить. Она убивает ее. Да, убивает и много других людей, но до них ему нет ни малейшего дела. Имеет значение лишь долг. Долг, который он сможет уплатить, окончив всё... если решится на риск.

Дорин вихрем ворвался в общий зал, обнаружив там самого Панга – что было необычным, ведь тот предпочитал не покидать личных покоев. Босс черного рынка обернулся к нему и скрестил руки на груди. – А, вот он ты.

Дорин изобразил равнодушие, спокойно подойдя к столу с пивом и вином. – И что?

Панг обратился ко всему собранию воров, голос стал печальным. – Человек берет мои деньги, ест мой хлеб. А когда нужно поработать, где он?

Стол ломился от тарелок с мясом, сыром и печеньями. Осада явно не повредила Пангу. Скорее его дела шли как никогда хорошо. Ассасину подумалось: когда хозяин слабеет, паразиты жиреют. Дорин взял кусок буженины, но едва смог прожевать его – из головы не шла Уллара. Мясо казалось горче пепла. – Осматривал красоты, – пробурчал он с набитым ртом.

– Осматривал, – насмешливо передразнил Панг. – Что ж, для тебя есть работенка.

– Какого рода?

– Твоего рода. Открыт контракт для любого желающего. Хотят голову того, кто стоит за посещениями монстра.

Дорин налил разбавленного вина и не спеша выпил. – Кто хочет?

– Власть имущие.

– Ну... он ведь мертв, верно?

Панг схватился пальцами за подбородок, скривившись, будто был оскорблен. – Тела не нашли. Ни крови, ни трупа. Очевидно, негодяй заставил свое ручное чудище разбить дверь и вышел вон.

Дорин задумался: зачем он пытается прикрыть несчастного дальхонезца? Наверное, чувствует к нему жалость. Похоже, все вечно идет не по плану жалкого дурня... Он пожал плечами: – Как скажешь.

– Да, я говорю. – Панг указал толстым пальцем на дверь. – А ты идешь вниз и несешь мне его Бёрн проклятую голову!

Дорин допил кислое вино и утер губы. – А цена?

– Пятьсот кругляшей.

Дорин восхищенно крякнул. Пять сотен было чертовским количеством золота. – Твоя доля?

– Как обычно. Восемьдесят на двадцать.

– Восемьдесят?!

Панг простер руки, одновременно пожимая плечами. – Эй, погляди, сколько я вынужден тратить. А тебе только и нужно, что нож.

Дорина так и подмывало показать толстому мерзавцу, как он использует нож. Но вокруг была почти сотня присягнувших Пангу громил, так что он лишь отпрянул от стола и двинулся к выходу.

Вся банда бешеных псов ухмылялась ему, неслышно посмеиваясь.

Он подумал, что заключил самую паскудную в жизни сделку. Но ведь она была первой, так что вряд ли можно было ожидать лучшего. Плата за вход, вспомнил он слова учителя. Когда ты новичок в каком-то месте, стране, все норовят ободрать тебя или обмануть. Естественное дело. То есть тебе нужно показать себе цену. Показать силу. Лишь после того тебя примут всерьез.

Разумеется, если сумеешь прожить так долго...

На середине коридора он обернулся и крикнул: – Грен! Дай чертов ключ!

Задача поисков в подземельях не особо испугала его: Дорин был убежден, что тощий недоносок, обманщик-маг уже прошел полпути к Анте. Слишком жарко ему тут было, подогревали со всех сторон. А дети, пленники тоннелей тоже давно разбежались.

Однако ему не пришлось идти далеко, чтобы понять: они все еще были здесь. Свежие следы, порванная паутина, сметенная пыль – все признаки недавних посещений. Почему они слоняются тут? Громилы Панга обыщут катакомбы, едва поверят, что монстр ушел и внизу безопасно.

Он нес факел, зажженный от фонаря у двери. Было трудно оценивать время, но он знал, что выследить юнцов будет нетрудно. Им просто повезло, что "наемные мышцы" Панга не обучены выслеживать и загонять добычу.

Он избегал узких тоннелей, выбирая те, в которых было больше свежих следов. Путь привел в самый нижний ярус катакомб. Факел был совершенно необходим: сюда вовсе не проникал дневной свет. Приходилось нести проклятую штуку, выдавая себя, но иначе он оказался бы в кромешной тьме. Он постепенно замедлялся, ибо все следы, казалось, сошлись в один коридор, выводя к одному помещению. Шаги сзади показали, как оживлена эта секция катакомб. Он торопливо сунул факел в нишу меж камней и спрятался в ближайшем ответвлении.

Прошла группа детей, передовой нес фонарь. Дорин успел заметить, что все они щеголяют в доспехах и носят оружие, пеструю смесь, добытую или украденную во всех странах мира. Вид слишком больших шлемов и провисших кольчуг был бы комическим, если бы не изрядная примесь абсурда. На что они надеются? Громилы Панга отберут всё и забьют их до бесчувствия. Возможно, убьют или искалечат вожаков, чтобы запугать остальных. Он стиснул зубы: все было так глупо...

Едва тоннель опустел, Дорин подхватил факел и как можно осторожнее прокрался к арке. За ней открылась особо большая гробница. Он встал, моргая от неверного света фонарей, показавших удивительное зрелище: груды мерцающих похоронных даров, серебряные и золотые фигурки богов – Бёрн, Фандерай, Тогг, Фенер – среди кубков, масок, целых куч браслетов, ожерелий и брошей.

Человек в пыльной одежде сгорбился над камнем саркофага, неистово черкая что-то на развернутом пергаменте. Проклятый маг из Даль Хона.

Дорин вошел внутрь и обогнул каменный гроб. Он уже был готов схватить треклятого глупца за шею, когда тот заговорил. – Выпьем? Погоди, один момент.

Руки Дорина опустились, он выпрямился и проскрипел: – Ты меня заметил.

– Заметил твою тень. Пей же! – Не отрываясь от работы, парень жестом указал на второй саркофаг, уставленный высокими хрустальными графинами и глиняными горшками. На серебряных блюдах – тоже из даров мертвецам – лежали яблоки, сушеные груши и куски копченого мяса.

Дорин пораженно изучал эту роскошь. – Вижу, ты не бедствуешь... – Вспомнив об Улларе, он прикарманил пару яблок.

Держа уголь во рту, маг распрямился и поднял рисунок, внимательно рассматривая в свете. – Столько полных камер, запрятанных богатств и складов – и еще больше неисследованных тоннелей, только копай, – сказал он, вздыхая.

Дорин прищурился, глядя на рисунок. Он походил на обычный пейзаж – деревня на речном берегу – но обитатели поселения вовсе не напоминали людей. Маг скатал пергамент и бросил в сторону. Заинтересованный Дорин спросил: – Зачем рисуешь?

Мелкий тип поджал сухие губы, смотря на него с те же выражением, как на рисунок. Пожал плечами. – Это вроде карты. Но я не могу понять. Никуда не ведет.

Вблизи Дорин раздраженно понял, что дурачок так и носит иллюзию старости. Указал пальцем на лицо мага. – Со мной можешь сбросить свой обман.

Морщинистая, похожая на обезьянью голова медленно качалась. – Нет. Это не видимость. Я впитал все свои обличья.

Дорин нахмурился, смутно удивившись. «Все?»

– Видимости, – продолжал дальхонезец. – Они и работают против нас.

– Нас?

Парень кивнул, внезапно став до невероятия уверенным, почти наглым. – Ты юн, строен, ловок. Не несешь в себе угрозы. Тупые мышцы не принимают тебя всерьез, верно? Ни один из нас не внешне не соответствует своей роли. Согласен? Это становится помехой – хотя временной, сели мы сумеем выжить.

«Мы?» Дорин прижался к холодному известняку саркофага. Казалось, парень ведет спор, сама суть которого непонятна – и явно выигрывает. Он махнул рукой, отметая слова. – Слушай.... Ты знаешь, зачем я здесь.

– О да. – Парень казался до странности равнодушным к ситуации. – А я знаю, почему ты не нападаешь.

Дорин сложил руки на груди, подавив желание закатить глаза к нависшему над головой потолку. – Почему же?

Парень постучал узловатым дряхлым пальцем по виску. – Потому что умеешь думать. Любой дурак может взять нож и резать им людей. Вот чего ждут все Панги мира – тупых клинков, готовых исполнять чужие прихоти. И в мире нет недостатка в дураках. Но ты не из их числа.

Дорин начинал чувствовать себя униженным. Кто он такой, чтобы так разглагольствовать? Он его совсем не знает. Ассасин огляделся, выделил один из графинов и налил алого вина. – Не дурак, гмм? – сказал он, выпил и тут же выплюнул невозможно горькое пойло. Боги! Мерзостнее крысиной мочи! Он посмотрел в стакан и поставил его. Сколько столетий ждало их вино?

Парень явно готов был всё объяснить, но Дорин поднял руку. – Слушай. Ты должен выметаться. Если сам не хочешь бежать, прогони детей. Панг не будет церемониться. Говорят, он перерезает сухожилия, чтобы они никогда не смогли ходить. Подумай, если голова еще варит.

– Они свободны выбирать. Они решили остаться со мной.

– Разумеется. – Он поискал чего-нибудь прозрачного. Выбрал кувшин, понюхал – ничего не ощутив – и выпил. Это была обычная вода. Дорин поморщился, надеясь, что не отравился. Кашлянул, прочищая горло. – Ты сам наполнил их головы безумными планами и мечтаниями, да? Разумеется, они всё заглотили.

Парень обиженно вздернул подбородок: – Не всё тут мечтания.

Дорин кивнул. – О да. Твоя бестия. Однажды тебе повезло. Но не подпускай ее слишком близко...

– Не только это. Ларчик...

Однако Дорин мотал головой, не желая слушать. Потом махнул рукой. – Слушай. Вот наша сделка. Я скажу, что не нашел тебя. Это даст пару дней. – Он указал в темноту. – Воспользуйся и беги. Скоро Панг явится со всей командой, они будут искать твою голову. – Он как мог сердито сверкнул глазами и пошел к арке. Там стояла целая банда детей, мальчишек и девчонок. Он махнул рукой, веля им расступиться.

– Я уловил проблеск чего-то огромного, Дорин, – крикнул дальхонезец. – Чудесная возможность! И думаю, ты мог бы привести нас к ней! У тебя есть нужный талант. Вдвоем мы могли бы туда попасть!

Дети смотрели на него, глаза казались удивительно светлыми на фоне запачканных лиц. Он прошел мимо и устремился в тоннели.

Бросать лот в компании патологического лжеца из крысиной норы? Да кем он его счел, во имя божьего творения? Но эти широко раскрытые глаза, что смотрят на него... Дорин повел плечами. Идиоты. Давно пора было разбежаться. Скрыться. Единственно стоящая вещь.