Текст книги "Крайние меры (ЛП)"
Автор книги: Хелен Харпер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)
Я права в своём предположении. Через несколько минут дверь туалета открывается, и она входит. Я одариваю её мимолётной бессмысленной улыбкой незнакомки и открываю кран. Теперь, когда она так близко, я могу сказать, что она совершенно точно человек. Она не похожа на копа, поэтому я вынуждена предположить, что она либо официально работает на одну из Семей, что было бы странно, учитывая её принадлежность к человеческой расе, либо она на стороне гипотетических кровохлёбов-мятежников из Семьи Монсеррат. По крайней мере, от неё не пахнет розовой водой.
Мой план – встретиться с ней лицом к лицу и выяснить, кто она такая и что происходит, но, когда она направляется в кабинку, делая вид, что хочет пописать, я замечаю в отражении зеркала предательскую выпуклость у неё на спине. Я не собираюсь рисковать ни с кем, у кого есть оружие. Есть более разумные способы выбраться из этой ситуации.
Я открываю кран на полную мощность, чтобы льющаяся вода заглушила звук открывающейся двери, затем быстро выскакиваю и направляюсь к выходу из библиотеки. Как только я оказываюсь на улице, я перебегаю дорогу, уворачиваясь от пары раздражённых водителей, затем прячусь за припаркованным напротив автомобилем. Если я высуну голову достаточно высоко, мне будет хорошо видно двери библиотеки. Ей требуется меньше двадцати секунд, чтобы появиться, и теперь она менее осмотрительна, оглядывая улицу вверх и вниз, чтобы понять, куда я пошла. Я наблюдаю за ней, замечая панику на её лице, затем, когда она решает повернуть направо и направиться к оживлённой пешеходной зоне, я следую за ней.
Я осознаю, что нахожусь в опасном положении. Она понятия не имеет, в каком направлении я пошла, поэтому продолжает вертеть головой по сторонам в поисках меня. Мне приходится лавировать между людьми, чтобы скрыться от её взгляда. Один раз я врываюсь в магазин, когда она останавливается как вкопанная и поворачивается в мою сторону. Я держусь от неё на приличном расстоянии, но моя ситуация далека от идеальной. Любой хороший преследователь никогда не будет один; может найтись команда, которая сможет поменяться с ней местами и избежать обнаружения. Я сама по себе, хотя, насколько я могу судить, она тоже. Я не перестаю задаваться вопросом, не является ли она той онлайн-Люси, о которой говорил О'Ши.
Мы продолжаем в том же духе ещё некоторое время. Что-то в её нервозном поведении меня смущает. Тот факт, что у неё при себе пистолет, говорит о том, что она профессионал. В конце концов, мы не в США. В этой стране нелегко раздобыть оружие, даже в Лондоне, если у вас нет связей. Однако она не особенно хорошо разбирается в искусстве слежки, и это заставляет меня думать, что она менее опытная, чем следовало бы.
В конце концов, она, кажется, сдаётся и останавливается посреди улицы. Я наблюдаю за ней из-за автобусной остановки, а она уныло смотрит себе под ноги. Затем она поворачивается, спускается по ступенькам в метро, и темнота быстро поглощает её.
Я перебегаю обратно через улицу, едва не попадая под колеса велосипедиста-курьера, у которого на уме совсем другое, и бегу за ней. Если она сядет в поезд, я её потеряю.
Я перепрыгиваю через турникет, не обращая внимания на удивлённые возгласы пассажиров вокруг, и мчусь вперёд. Моё сердце замирает, когда я замечаю две отдельные платформы: одну для поездов, следующих на север, и другую для поездов, следующих на юг. Шансы на то, что я всё сделаю правильно, пятьдесят на пятьдесят. Я выбираю север и бегу вниз по следующей лестнице. Как только я оказываюсь на платформе, я понимаю, что приняла неверное решение. Она стоит по другую сторону путей, и её рот широко раскрывается, когда она замечает меня. Я жду, что она вытащит пистолет и выстрелит.
Вместо этого она продолжает смотреть, как поезд с грохотом приближается и останавливается перед ней. Я остаюсь на месте. У меня нет надежды добраться до южной платформы вовремя, чтобы успеть на тот же поезд. Мне её не видно. Либо она теперь боится, что я поменялась с ней ролями, и собирается сесть в поезд и уехать от меня как можно дальше, либо побежит обратно по лестнице в моём направлении. У меня такое чувство, что она не собирается меня убивать, если только не окажется вынуждена. В противном случае у неё была прекрасная возможность в библиотечном туалете. Однако это не значит, что она не будет угрожать мне пистолетом.
Проходит целая вечность, прежде чем поезд отправляется. Я смотрю одним глазом на него, а другим – на лестницу, ведущую вниз, туда, где я стою. Когда поезд, наконец, отправляется, я удивляюсь. Она всё ещё стоит на противоположной платформе и смотрит на меня.
– Чего ты хочешь? – кричу я, стараясь, чтобы это прозвучало угрожающе.
Несколько человек вокруг меня оборачиваются и разевают рты. Я не обращаю на них внимания. Даже с такого расстояния я вижу, что она дрожит.
– Мне нужно найти Девлина, – кричит она через рельсы.
Мне требуется некоторое время, чтобы понять, кого она имеет в виду. Поскольку О'Ши уже находится под стражей у Монсерратов, я могу исключить, что она работает на них.
– Зачем он тебе нужен?
– Они убьют меня, если я не смогу его найти.
– Кто? Кто убьёт тебя?
– Вампиры, – отвечает она. Раздаётся удивлённое шипение в сочетании с восхищёнными взглядами ожидающих пассажиров.
– Какие именно? – я стараюсь не выдать своего отчаяния.
Она качает головой, осознавая, что наша аудитория растёт.
– Стой там! – кричу я. – Я иду к тебе, – я смотрю на людей, которые переводят взгляды с меня на неё, как будто они на теннисном матче чемпионата. – Нашли себе театр, – бормочу я им, прежде чем перебежать на другую платформу.
Она всё ещё там, когда я перехожу на другую сторону. Я медленно приближаюсь к ней. Я не знаю, кто она и как она во всём этом замешана, но она, очевидно, напугана больше, чем я. Прибывает поезд, освобождая северную платформу от наших зрителей. Подойдя к ней, я останавливаюсь в нескольких шагах и поднимаю ладони, показывая, что я безоружна.
– Ты Люси? – спрашиваю я.
Она выглядит удивлённой и даже немного испуганной. Я удовлетворённо киваю. По крайней мере, одна тайна раскрыта. Оказывается, мне не требовались услуги Rogu3.
– Где Девлин? – спрашивает она, не отвечая на мой вопрос.
– Он у Семьи Монсеррат, – говорю я ей. Я могу сообщить ей как минимум эту информацию.
Это не успокаивает её страхи.
– Что? Нет, нет, нет, нет, нет, это плохо.
Я делаю шаг к ней, и она вздрагивает.
– Почему, Люси? Почему это плохо?
– Им было нужно заклинание. Если он кому-нибудь расскажет об этом… – её голос срывается, и она заламывает руки.
Небольшой проект О'Ши по улучшению. Интересно, почему это так важно, хотя сейчас меня волнует не столько мотив, сколько преступник.
– Кто они?
– Они заставили меня связаться с ним. Им нужно было заклинание, – лепечет она. – Им это было нужно.
Я начинаю терять терпение; это я уже знаю.
– Кто они? – повторяю я.
– Я не знаю! – кричит она. – Они все связаны с Семьями. Все до единого.
Я внимательно наблюдаю за ней. Похоже, она говорит правду. Это означает, что Монсеррат тоже не врал, но от этого я не испытываю к нему более тёплых чувств.
– Ни один вампир никогда так не поступил бы, Люси. Они повинуются Главе. Это часть их натуры.
– Они повинуются Главе, – стонет она.
Я проклинаю её.
– Которому из них? Это Монсеррат?
– Нет, ты не понимаешь.
– Что? Чего я не понимаю?
– У нас новая Семья. Новая Глава. Они подчиняются ей.
Мои глаза сужаются. На самом деле в этом есть смысл. Врождённое желание вампиров следовать за лидером никуда не девается. Ни один из существующих Глав обычно не стал бы рисковать хрупким миром между Семьями, похищая членов друг у друга. Однако новый Глава может не испытывать такого же чувства ответственности. Интересно, понимает ли это Монсеррат. Он должен понимать, иначе он бы никогда не поверил, что предатели существуют. Я не понимаю, почему он не сказал мне об этом.
– Кто новая Глава? – я стараюсь говорить тихо и ровно.
Она открывает рот, но всё, что она говорит, заглушается рёвом приближающегося поезда.
– Что, прости?
Откуда ни возьмись, за моей спиной возникает какое-то движение и устремляется к ней. Я бросаюсь вперёд, но уже слишком поздно. Её тело оказывается прямо на пути поезда. Это происходит так быстро, что я могу лишь в ужасе смотреть, как её кровь разбрызгивается по платформе и брызжет мне в лицо, пока её тащит по рельсам. Я смутно слышу крики других людей в поезде и на платформе.
Я поднимаю взгляд, и вампир улыбается мне. Он блондин, так что, очевидно, не он убийца Тэма. Не то чтобы это помогло Люси – или кем там она была. Он бросается на меня, и я инстинктивно поднимаю руки, чтобы защититься. Позади меня раздаётся несколько криков. Вампир отстраняется и одаривает меня ещё одной ухмылкой, от которой у меня мурашки бегут по коже.
– В другой раз, – шипит он, прежде чем запрыгнуть на крышу остановившегося поезда и исчезнуть с другой стороны.
Я даже не успевают опустить руки, как кто-то сзади уже схватил меня за запястья и заломил их за спину. Одним быстрым, отработанным движением мои руки оказываются связаны пластиковой стяжкой.
Мой поимщик наклоняется ко мне.
– Вы арестованы за убийство.
Вот блин.
Глава 12. Камера
Меня бесцеремонно уводят, а невероятно молодо выглядящий полицейский зачитывает мне мои права. Я уже собираюсь заявить о своей невиновности, но вовремя соображаю, что не стоит открывать свой рот, чтобы не сболтнуть чего-нибудь лишнего. Когда мы проходим мимо глазеющих на нас пассажиров и мимо поезда с ужасными останками Люси, прицепленными к его передней части, я пытаюсь отвести взгляд, но не могу удержаться. Лучше бы я не смотрела.
Десять минут спустя меня вталкивают в маленькую комнату бежевого цвета, оборудованную камерой видеонаблюдения, чем-то вроде двустороннего зеркала, вмонтированного в стену, а также небольшим столом и стульями. Дверь захлопывается, и я остаюсь одна. Я пинаю ближайший стул и громко ругаюсь. В зеркале я вижу, как мои щёки заливает румянец. Мои тёмные непослушные волосы в беспорядке. Я похожа на сумасшедшую. Такая сумасшедшая женщина вполне способна столкнуть кого-нибудь под поезд. Я стискиваю зубы, ногой возвращаю стул в исходное положение и сажусь. Я ничего не добьюсь, если потеряю самообладание.
Вскоре ко мне присоединяются двое полицейских в штатском. У первого из них морщинистое лицо, отражающее множество несправедливостей в мире. Он осторожно смотрит на меня, когда входит. Его напарница, женщина помоложе, улыбается. «Дамы и господа, я представляю вашему вниманию все клише полицейской работы, какие только есть на свете, – думаю я сардонически, – от хорошего и плохого копа до противостояния старого напарника и копа-новичка». Я едва удерживаюсь, чтобы не закатить глаза.
Они садятся напротив меня.
– Привет, Бо, – говорит женщина. – Я сержант Николлс, а это инспектор Фоксворти. Вы знаете, почему вы здесь?
Я решительно держу рот на замке.
Фоксворти открывает папку из плотной бумаги и выкладывает передо мной серию фотографий. На снимке изображен фасад лачуги на Уилтшор-авеню, а затем несколько фотографий интерьера. Далее следуют цветные изображения комнаты, в которой О'Ши чуть не откинулся: забрызганные кровью стены, наполовину сломанный стул, следы ног.
– Где вы закопали его тело?
Я удивлена и немного встревожена тем, что они считают О'Ши мёртвым.
– Бо, – воркует Николлс, – мы знаем, что Девлина О'Ши больше нет с нами.
– И мы знаем, что это вы его убили, – перебивает Фоксворти. Николлс бросает на него раздражённый взгляд; очевидно, что эти двое превратили свою рутину в совершенную форму искусства.
– Чего мы не знаем, – продолжает она, – так это где его тело и почему вы это сделали. Он был подонком, Бо, мы это знаем, – она загибает пальцы. – Занимался чёрной магией, воровал, обирал невинных людей. Он был подонком. Давайте посмотрим правде в глаза, планете будет лучше без него.
Всё, о чем я могу думать – это то, как сильно я надеюсь, что он всё ещё жив. Если Монсеррат убил его и избавился от его тела, то я действительно по уши в дерьме.
Фоксворти наклоняется ко мне.
– Так вот почему вы его убили, мисс Блэкмен? – он растягивает слово «мисс» до тех пор, пока оно не начинает звучать как оскорбление.
– Мы бы не стали вас винить, если бы вы это сделали, – добавляет Николлс, пытаясь воззвать к моей лучшей натуре. – Его семья захочет знать, где он. Они всё равно захотят устроить ему достойные похороны. Большинство из них – люди, Бо. Даже если он был ублюдком, они всё равно заботятся о нём.
Мне интересен ход её расспросов. Она намекает, что его родственникам-деймонам на него наплевать? Или она предполагает, что я убила его, потому что он был деймоном, а я сука-расистка?
Фоксворти резко меняет тактику.
– Кто была та женщина, которую вы толкнули на пути?
Я пристально смотрю на него. Должно быть, у вампира было больше дюжины свидетелей, не говоря уже о записи с камер наблюдения.
– Вы выглядите удивлённой, мисс Блэкмен.
Я забываю о данном самой себе обещании молчать.
– Это был долбаный вампир!
В ответ получаю презрительный взгляд.
– Зачем кровохлёбу убивать кого-то, бросая его под поезд? Это было бы пустой тратой хорошей крови, вам не кажется? – он складывает руки на груди. – Кроме того, мы не можем преследовать вампиров по закону. Но мы можем привлечь к ответственности вас.
Им потребовалось бы меньше двух минут, чтобы найти доказательства того, что я не имею отношения к убийству Люси. Они, очевидно, знают об этом, но им всё равно. Или они используют факт её смерти, чтобы выманить у меня информацию об О'Ши. Я прикусываю губу. Есть более чем достаточно улик, доказывающих, что я не убивала ни Люси, ни О'Ши. Интересно, волнует ли это их.
– Вам нечего сказать?
– Ну же, Бо, – настаивает Николлс, – просто расскажите нам, что происходит.
Я могла бы позвонить своему дедушке и попросить его прислать кого-нибудь, но у меня есть идея получше.
– Мне нужен адвокат, – объявляю я.
Что-то мелькает в выражении лица Николлс, хотя Фоксворти остается невозмутимым.
– Мы можем назначить кого-нибудь для вас, – говорит он.
Я качаю головой.
– Нет. У меня есть адвокат.
– Кто?
– Д'Арно, – спокойно отвечаю я. – Гарри Д'Арно.
***
Мне остаётся только сидеть и ждать, пока они позвонят. Честно говоря, я понятия не имею, появится Д'Арно на самом деле или нет. Я кладу голову на стол и закрываю глаза. Выражение ужаса на лице Люси, пока она летела прямо под колеса поезда, снова и снова прокручивается у меня в голове. Несколько раз мне приходится подавлять подступающую тошноту. В какой-то момент Николлс возвращается и приносит мне стакан воды. Я выпиваю его залпом и продолжаю ждать.
Поскольку в комнате нет часов, а мои часы были сняты вместе с другими личными вещами, когда я вошла в участок, я не могу знать, который час, когда дверь в конце концов открывается снова. Я поднимаю глаза и вижу, как Д'Арно входит внутрь. Я и забыла, какой он красивый. Он на мгновение замолкает, его глаза чуть-чуть расширяются, что может быть только реакцией на моё присутствие. Затем он быстро приходит в себя и садится на стул, который освободил инспектор Фоксворти.
– Вы Бо Блэкмен? – спрашивает он.
Я киваю.
– Я как-то встречался с вашим…
– Дедушкой. Да, проехали, – бурчу я.
Он достаёт блокнот.
– Итак, вы под подозрением в расследовании двух отдельных убийств. Убийство Девлина О'Ши, деймона Агатоса, и пока ещё неназванной человеческой женщины.
Я думаю о Rogu3. Он, вероятно, уже выяснил, кто она на самом деле. Я ни за что не расскажу Д'Арно о нём. На данный момент, несмотря на то, что я в наручниках и нахожусь в полицейском участке, он один из моих главных подозреваемых. Мне всё равно, что он не вампир, он никак не может быть непричастен к этому.
– Люси, – говорю я. – Всё, что я знаю – это то, что она назвала себя Люси. Проверьте камеры наблюдения. Вампир столкнул её на рельсы.
Адвокат поднимает брови, затем что-то записывает.
– Я так и сделаю. Откуда вы знаете, – он кашляет, – простите, откуда вы знали её?
– Она следила за мной.
– И камеры это тоже подтвердят.
Ах, не совсем.
– Она следила за мной, а потом я поменялась с ней ролями и начала следить за ней.
Его брови сходятся на переносице.
– Понятно.
Понятно, что ничего не понятно.
– Послушайте, – вздыхаю я, – проверьте камеры наблюдения в участке и поговорите со свидетелями. Я не имею никакого отношения к её смерти.
– А деймон?
– Он не мёртв, – я внимательно наблюдаю за его реакцией.
Д'Арно смотрит на меня. Я смотрю на него в ответ, не колеблясь. Я очень надеюсь, что Монсеррат не выставляет меня лгуньей.
– Где он?
Я пожимаю плечами.
– Связан, – скорее всего.
– Хорошо. Есть ли вероятность, что он в какой-то момент объявится?
– Ну, это трудно сказать, – у меня чешется ухо, поэтому я поднимаю одно плечо и неловко потираю его. – Видите ли, он всё ещё переживает из-за того, что может потерять свою жизнь. Фирма, в которой я работаю…
– «Крайние Меры», – перебивает он. – Та, которую показывали в новостях.
– Да. И я хотела бы отметить, что я не несу ответственность за то, что там произошло, как и за всё остальное, – я адресую этот комментарий двустороннему зеркалу. Разговоры адвоката и клиента должны быть конфиденциальными, но прямо сейчас я ничему не доверяю. – Они поручили мне вручить О'Ши повестку. Я нашла его полумёртвым, – я невесело улыбаюсь. – Повестка пришла от юриста, прикомандированного к суду Агатосов.
Ручка Д'Арно останавливается. Я встречаюсь с ним взглядом, и мы пристально смотрим друг на друга. В крошечной комнате повисает тишина.
– Я не имею к этому никакого отношения, мисс Блэкмен.
Я поджимаю губы.
– Вы меня подставляете? – тихо спрашивает он.
– Это меня подставили, Д'Арно. Вы наняли меня, чтобы вручить повестку О'Ши.
– Я нанял «Крайние Меры». Я никогда даже не слышал о вас.
Я игнорирую его.
– И тут вы внезапно появляетесь посреди ночи в том же клубе, где я решила выпить.
Его лицо перекашивается от гнева.
– Давайте проясним одну вещь, мисс Блэкмен. Я уже был в том клубе, когда вы вошли. Я не следил за вами. Вы следили за мной.
– Куда ещё я могла пойти в такое время?
Он наклоняется ко мне, понижая голос.
– Так вот что это было за маленькое представление на улице? Ты пыталась раздобыть мою ДНК?
– Ты, бл*дь, издеваешься надо мной? – мой голос звучит визгливо, но мне всё равно. – Это я здесь в наручниках! Это мне вот-вот предъявят обвинение в убийстве! И это я ушла от тебя после клуба!
Его глаза вспыхивают.
– Может быть, это потому, что ты уже получила то, что хотела. Может быть, несколько прядей моих волос? Или немного слюны?
Я корчу гримасу.
– Фу-у-у! Ты думаешь, я высосала твою слюну и отложила её на потом? Будь реалистом, парень.
– Мне плевать, какие у тебя семейные связи, – рычит он, – тебе это с рук не сойдет.
Всё идет не так, как я ожидала. Я пытаюсь успокоиться.
– Д'Арно, посмотрите на меня. Мне ничего не сходит с рук. Но я ничего не совершала.
Он откидывает волосы со лба и встает.
– Какую бы игру вы здесь ни затеяли, это не пройдёт.
– Подождите! Д'Арно!
Он не останавливается. Вместо этого он просто выходит из маленькой комнаты, хлопнув дверью за собой. Мои плечи опускаются, и я смотрю на пустой стул. Либо это было представление, достойное премии «Оскар», либо адвокат говорит правду. Я обдумываю мысль о том, что мы столкнулись друг с другом просто по воле случая. Это чрезвычайно маловероятно.
– Ваш адвокат не хочет с вами работать, – заявляет Фоксворти, входя в комнату.
Я свирепо смотрю на него.
– Предъявите мне обвинение, – рычу я, – или отпустите меня.
Он ухмыляется, демонстративно поглядывая на часы.
– У нас есть сорок один час, чтобы допросить вас, прежде чем принимать решение, мисс Блэкмен. Спешить некуда, – он тянет меня за руку, заставляя подняться на ноги. – Как насчёт того, чтобы немного отвлечься от всего этого? – в его глазах появляется неприятный блеск, первая настоящая эмоция, которую я у него вижу. Это вызывает у меня беспокойство.
– Я могу продолжать, – говорю я. – Я отвечу на ваши вопросы.
– Как я уже сказал, – улыбается он, – для этого у нас ещё уйма времени.
***
Меня заводят в камеру. Там уже есть другой заключённый, пожилой мужчина без радужек глаз и с мгновенно узнаваемой татуировкой на щеке. А я только подумала, что хуже уже быть не может.
– Фоксворти, освободите меня от этих проклятых пут! – в отчаянии взываю я.
– Вы здесь в связи с двойным убийством. Возможно, вы были причастны к убийству нескольких ваших коллег по работе. Это делает вас потенциальной серийной убийцей, и вы слишком опасны, чтобы оставаться безнаказанной, мисс Блэкмен, – акцент, который он делает на моей фамилии, ни с чем не спутаешь. Чёрный ведьмак в углу заинтересованно выпрямляется.
– Блэкмен?
Я осторожно отступаю назад.
– Послушай, честь среди воров, верно? Мы оба в одной камере.
– Ты имеешь отношение к Арбутноту Блэкмену?
Я пытаюсь изобразить непонимание.
– Э-э, к кому?
Это не сработало. Ведьмак открывает рот и проводит красным языком по губам. Затем он делает шаг ко мне. Я замечаю, что его руки ничем не скованы.
– Ладно, – говорю я, – давай не будем торопиться. Да, я родственница Арбутнота Блэкмена. Но я считаю его таким же ублюдком, как и ты.
Ведьмак делает ещё шаг. Камера крошечная, и я буквально прижимаюсь спиной к стене. Я поднимаю взгляд к потолку и замечаю установленную там камеру. Много пользы это мне принесёт. Не в первый раз я проклинаю своего деда.
Ведьмак бросается на меня. Несмотря на все мои попытки защититься, его кулак летит мне в лицо, и я вижу вспышку ослепляющего света и чувствую взрыв боли, когда он ломает мне нос. Нити боли расходятся по моим скулам и проникают в глазные яблоки. Я инстинктивно бью его ногой в живот. Он со стоном отшатывается назад, а затем снова оказывается на мне.
Он с силой швыряет меня на пол, и я едва не ударяюсь головой о стальной угол кровати. Я закатываюсь под неё. Последнее, что мне нужно – это навалиться слишком сильно и нанести ведьмаку серьёзный урон. Если такое случится, это, несомненно, добавится к списку моих обвинений. Он встряхивает кровать, и она шумно дребезжит на полу, но, к счастью, крепко привинчена. Он наклоняется. Я сплёвываю кровь и отодвигаюсь ещё дальше, но он хватает меня за лодыжку, чтобы вытащить. Я вырываюсь из его хватки, но это бесполезно. Со связанными за спиной руками я не могу сопротивляться, и меня вытаскивают, дюйм за дюймом. Другая его рука опускается и обхватывает моё горло, затем он прижимает меня к стене. Он не пытается меня убить, ему слишком весело для этого.
Я отбиваюсь от него. С меня хватит. Моё колено дёргается вверх, ударяя его в пах. Он рычит от боли.
– Развлекаетесь?
Мы оба оборачиваемся. Фоксворти и Николлс стоят в дверях и наблюдают за нами.
– Наслаждаетесь представлением? – спрашиваю я, когда ведьмак, наконец, отпускает свою хватку. Мой голос слаб. Я поднимаю руку к лицу, и она оказывается залитой моей собственной кровью.
– К вам пришли, – говорит Фоксворти, отходя в сторону. На мгновение мне кажется, что он обращается к ведьмаку, но потом я понимаю, что он говорит это мне. Я гадаю, может, моему дедушке сообщили.
Фоксворти протягивает мне старое, посеревшее полотенце. Меня так и подмывает швырнуть его ему в лицо, но мне нужно чем-то вытереть кровь. У меня такое ощущение, будто по лицу ударили кувалдой. Я выхожу вслед за ним и Николлс из камеры и ожидаю, что меня отведут обратно в ту же комнату для допросов, но вместо этого я оказываюсь в передней части участка. Там стоят Монсеррат и очень бледный Девлин О'Ши.
– Деймон жив, – бодро говорит Николлс. – И мы просмотрели видеозапись со станции. Похоже, это не вы бросили Черити Уэзерс под поезд.
Я так понимаю, что Черити Уэзерс, должно быть, и есть та несчастная Люси.
– Однако, мисс Блэкмен, мы хотели бы задать вам дополнительные вопросы относительно вашей роли в резне в «Крайних Мерах». Так что не делайте глупостей, например, не уезжайте из страны.
Не глядя на Монсеррата, я напрягаю мышцы живота и делаю глубокий вдох.
– На самом деле, вы больше не имеете права этого требовать, – говорю я.
– Почему нет? – холодно осведомляется Фоксворти.
– Меня вот-вот завербуют в Семью Монсеррат.
Как только эти слова слетают с моих губ, в груди возникает ноющее ощущение. Краем глаза я замечаю, что О'Ши выглядит шокированным, а Монсеррат улыбается, и на одной щеке у него появляется ямочка. Он берёт меня за руку, и мы вместе выходим в прохладную ночь. Я борюсь с желанием оглянуться и усмехнуться.
Глава 13. Машина
Монсеррат ничего не говорит, пока мы не садимся на заднее сиденье его необычайно большого лимузина и не отъезжаем от полицейского участка. Я надеюсь, что мы уедем очень, очень далеко.
– Я рад, что вы решили нам помочь.
Я убираю полотенце с лица.
– Я помогаю не вам, – огрызаюсь я. – Я помогаю себе.
Он элегантно пожимает плечами.
– Как бы то ни было.
Я бросаю взгляд на О'Ши, затем снова на вампира.
– Спасибо, что приехали за мной, – бормочу я. – И за то, что не убили его.
Монсеррат открывает небольшое отделение, в котором аккуратно расставлены напитки. Я указываю на виски, и он наливает мне щедрую порцию.
– Я же говорил вам, мисс Блэкмен, – говорит он, протягивая мне напиток, – мы не монстры.
Я делаю глоток и морщусь, когда жидкость обжигает горло. Что касается монстров, то это ещё предстоит выяснить, хотя я благоразумно воздерживаюсь от комментариев.
После допроса Фоксворти я решила, что ненавижу обращение «мисс Блэкмен».
– Зовите меня Бо, – говорю я вампиру.
Он улыбается.
– В таком случае, вы можете называть меня Майкл.
– Майкл?
– Да. Как Майкл Дуглас.
По-моему, он больше похож на Майкла Корлеоне. Я осторожно вытираю нос.
– Тогда ладно.
– Могу я осмотреть твоё лицо? – вежливо спрашивает он.
Я на мгновение отстраняюсь, и он смеётся.
– Я слишком долго был рядом, чтобы твоя кровь могла меня соблазнить, Бо. Думаю, я сумею сдержаться.
Я понимаю, что моя реакция была глупой, и поворачиваюсь к нему лицом. Он берёт моё лицо в ладони и хмурится.
– Это полиция с тобой так поступила?
– Нет. Там был чёрный ведьмак. Он узнал мою фамилию.
– А, понятно.
Правда ли ему понятно? Я пытаюсь фыркнуть, но в итоге только морщусь от боли. Монсеррат берёт полотенце и собирается вытереть мне лицо, но потом морщится и отбрасывает его. Он достаёт носовой платок из верхнего кармана и тщательно вытирает остатки крови. Я стараюсь не пялиться. Я не уверена, что когда-либо видела, чтобы кто-то, кроме моего дедушки, пользовался льняным носовым платком.
Его прикосновения удивительно бережны. Мне становится немного не по себе, поэтому я отвлекаюсь на О'Ши.
– С тобой всё в порядке? – спрашиваю я его.
Он кивает.
– Они хорошо ко мне относились.
Ну, он бы в любом случае так сказал, учитывая, что его похититель сидит прямо рядом с ним. Однако следующие слова О'Ши опровергают эту мысль.
– Возможно, Майкл, когда ты закончишь вытирать её лицо, ты сможешь освежить и моё тоже, – он надувает губы, и я, сама того не желая, начинаю хихикать.
– Я так понимаю, вы тогда не делили водяную кровать на двоих, – говорит Монсеррат.
– Я уверена, что она всё ещё доступна, – я смотрю на них из-под ресниц и улыбаюсь.
Монсеррат закатывает глаза, но О'Ши улыбается мне в ответ.
– Как поживает Арзо? – спрашиваю я.
Вампир цыкает.
– Тебе нужно помолчать. Я не могу отмыть всю эту кровь, пока ты продолжаешь двигаться. И с Арзо всё в порядке, – он морщится. – По крайней мере, настолько, насколько это возможно для парализованного.
– Почему его вампирская кровь не может вылечить это?
– Я же просил тебя молчать, – говорит он, смачивая языком уголок носового платка и проводя им по моему рту. – Арзо – Сангвин. Его кровь помогает ему быстрее исцелиться, но чудес это не сотворит.
Я открываю рот, чтобы задать ещё один вопрос, но Монсеррат хмуро смотрит на меня, и я замолкаю.
– Дай угадаю, – сухо говорит он, – ты хочешь побольше узнать о Сангвинах?
Я моргаю в знак согласия, в то время как его пальцы обводят нежную кожу вокруг моего носа.
– Это странный феномен. Сангвины не то чтобы секретные существа, но мы не распространяемся об их существовании. Честно говоря, их всегда было недостаточно много, чтобы делать из этого сенсацию. Большинство людей, которые приходят к нам на вербовку, хотят стать вампирами. Я не собираюсь рассказывать тебе историю Арзо, только он вправе ей поделиться. Достаточно сказать, что путь к тому, чтобы стать Сангвином, нелёгок. Справедливо будет сообщить тебе об этом.
– Сколько таких Сангвинов на свете? – спрашивает О'Ши.
Монсеррат отвечает не сразу. Я прищуриваюсь, и он убирает руки с моего лица.
– Тебе, наверное, нужно вправить перелом до обращения, иначе ты можешь остаться с кривым носом.
Прямо сейчас мне наплевать на свой нос.
– Сколько? – спрашиваю я, повторяя вопрос деймона.
– Как я уже говорил, большинство людей хотят быть вампирами.
– Монсеррат…
– Я же просил тебя называть меня Майклом, – он потирает подбородок большим пальцем. – Их трое, – наконец произносит он. Его голос тих.
Я сглатываю.
– Трое? Ты имеешь в виду в Лондоне?
– Нет, Бо. Во всём мире.
На мгновение перед моими глазами пляшут калейдоскопические блики света. Я крепко зажмуриваюсь.
– Почему их так мало? – спрашиваю я. – Ну то есть, я понимаю, что большинство людей не хотят быть Сангвинами. Но…
– Есть и другие, – отвечает он, – которые хотят стать Сангвинами. И в 1940-х годах были проведены эксперименты, направленные на создание большего количества таких людей. Но чтобы стать Сангвином, нужно противостоять тяге к крови. Ты должна избегать употребления крови. Искушение велико.
Я открываю глаза и смотрю на Монсеррата. Он встречается со мной взглядом.
– Как я уже говорил тебе в больнице, продержаться как можно дольше, прежде чем попробовать кровь, считается проявлением силы. Это не доказано, но считается, что чем дольше ты продержишься, тем более могущественным вампиром ты в конечном итоге станешь.
– Как долго продержался ты?
– Двадцать два дня. Однако большинство из них не выдерживают и третьего дня.
Иисусе. По словам Арзо я поняла, что это будет сложно. Я не предполагала, что это будет практически невозможно.
– Ты нужна нам, Бо. Нам нужен кто-то, кто внедрился бы в ряды новобранцев и выяснил, что происходит. Я понимаю, как многого от тебя требую. Ты ещё можешь передумать.
Я думаю о событиях последних двух дней. Было бы разумно уйти от всего этого и залечь где-нибудь на дно, пока всё не успокоится. Я понятия не имею, насколько я могу доверять Монсеррату, хотя и чувствую, что всё, что он мне до сих пор говорил – правда.
