Текст книги "Крайние меры (ЛП)"

Автор книги: Хелен Харпер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

Я выпрямляюсь и бросаю на деда торжествующий взгляд. Он приподнимает брови.

– Значит, у него есть манеры. И что с того?

Я сдаюсь. Я вся в крови, мне срочно нужно принять душ, и у меня много-много вопросов, на которые нужно найти ответы. Общение с дедушкой не является приоритетом. А вот мой мочевой пузырь – это приоритет.

– Можно мне воспользоваться твоей уборной? – чопорно спрашиваю я.

Он кивает и указывает куда-то вверх. Я выхожу, стараясь ничего не задеть и не оставить кровавый след своего присутствия в безукоризненно ухоженном доме моего деда. Если он наткнётся на пятно крови деймона на своих вельветовых обоях, мне это вечно будут припоминать.

В уборной я, наконец, справляю нужду, затем наклоняюсь над маленькой раковиной и смываю с себя как можно больше крови. У меня не очень получается; всё, что мне удаётся сделать – это размазать её по коже. Меня особенно бесит, что моя куртка вся в крови. Когда я решаю, что больше ничего не могу сделать, пока не приду домой и не разденусь, я покачиваюсь на пятках и смотрю на своё отражение в зеркале. Моя кожа ещё бледнее, чем обычно, а волосы спутаны и растрёпаны. Я приглаживаю их, но, похоже, кровь деймона не лучше дорогих средств для укладки волос удерживает мои непослушные локоны на месте, поэтому я сдаюсь и возвращаюсь на кухню. Мой дедушка моет посуду у раковины. Он оборачивается, когда я подхожу, без сомнения, оценивая мой на редкость неухоженный внешний вид.

– Могу я оставить его здесь до наступления темноты?

Я бы предпочла этого не делать, но О'Ши нужно отдохнуть, а мне нужно выяснить, что именно происходит. Возможно, моему дедушке не нравится его присутствие, но прямо сейчас его бесчувственное тело было бы слишком большой помехой, особенно учитывая, что за ним, очевидно, охотится чёртова полиция.

Его взгляд по-прежнему прикован ко мне.

– Он опасен?

Я смотрю на О'Ши, распростёртого на столе, залитого кровью и находящегося в полукоматозном состоянии. Затем я смотрю на своего дедушку.

– Ты шутишь, да?

Он не моргает.

– Он скоро придёт в себя. Я хотел бы знать, нужно ли мне принимать меры, чтобы защититься от него.

– Я думаю, ты сможешь постоять за себя, – сухо отвечаю я.

– Скажи мне, зачем ты его связала.

Я на мгновение теряюсь. Потом понимаю, что наручники всё ещё пристёгнуты к правому запястью О'Ши.

– О. Это была не я. Он уже был в наручниках, когда я его нашла.

Впервые мой дедушка выглядит удивлённым. И обеспокоенным.

Я наклоняюсь вперёд.

– В чём дело?

– Они твои, Бо, – тихо говорит он. – Это твои наручники. Я был там, когда твой отец дарил их тебе. Я узнал бы их где угодно.

Я застигнута врасплох. Это нелепо. Они не мои – он был скован ими до моего появления.

Но я должна признать, что мой дедушка не допускает подобных ошибок. Мой взгляд падает на набор стальных браслетов, и я подхожу и дотрагиваюсь до них. Они всё ещё перепачканы кровью. Я думаю о том, с какой лёгкостью вскрыла замок на Уилтшор-авеню. Я опускаюсь на колени и осматриваю их ещё раз. Я вытираю немного крови большим пальцем, и у меня внутри всё сжимается. Сбоку есть крошечная зигзагообразная царапина, которая кажется до боли знакомой.

– Что ж, это становится всё лучше и лучше, – бормочу я себе под нос. Похоже, кто-то вломился в мою квартиру и украл мои наручники. Затем они использовали их, чтобы сковать О'Ши и оставить его умирать, вызвав вооружённую полицию, которая прибыла ровно в тот момент, когда я должна была войти в дом. Меня подставили, и я понятия не имею, кто и по какой причине.

– Что ты от меня скрываешь, Бо? – голос моего деда звучит тихо.

Я прикусываю нижнюю губу. Кто бы ни был в центре этой идиотской ситуации – О'Ши или я, он имеет право знать. Каким бы напыщенным, раздражительным старым сукиным сыном он ни был, я не могу держать его в неведении.

– Возможно, на меня нацелились, – я сохраняю нарочито беспечный тон.

Мой дедушка никак не реагирует, но время, которое проходит, прежде чем он снова заговаривает, говорит само за себя.

– Не этот деймон?

Я пожимаю плечами.

– Может, и он тоже. На данный момент трудно сказать.

Он задумчиво кивает.

– И что же ты натворила?

– Господи! Почему ты всегда думаешь обо мне самое плохое? Я ничего не сделала!

– Бо, я планировал спокойно провести день за игрой в бридж, попивая крюшон. Теперь мне нужно задраить все люки и беспокоиться о том, кто может постучать в мою дверь. Я заслуживаю знать правду.

– Я не лгу, – я не отрываю от него взгляда. – Если для тебя проблема держать его здесь, то просто скажи об этом.

– Почему полумёртвый четверть-деймон на моём кухонном столе должен быть проблемой? – он проводит рукой по копне седых волос и делает глубокий вдох. – Он может пока остаться.

Я медленно выдыхаю. Благодарю Бога за это.

– Так кто он?

– Его зовут Девлин О'Ши. Его подозревают в занятиях чёрной магией.

– Насколько чёрной?

Я пренебрежительно машу рукой.

– Скорее серой, чем чёрной. Мне сказали, что он продаёт несколько заклинаний гламура. Обычное мелкое колдовство, ничего такого, из-за чего стоило бы переживать.

– Он продавал что-нибудь кровохлёбам?

Я качаю головой.

– Людям. По крайней мере, так мне говорили.

Мой дедушка фыркает.

– А ты? Как ты в этом замешана?

– Я должна была вручить ему повестку об явке в суд Агатосов. Мне полагался бонус, если я застану его за совершением сделки, – я на мгновение отвожу взгляд. – Дело в том, что повестка должна была активироваться только в полдень. Я должна была дождаться этого времени, прежде чем подойти к нему. Возможно, я была немного чересчур пунктуальна.

– Ты пришла раньше?

Я киваю.

– Почему?

– Я хотела побыстрее вернуться домой, чтобы успеть на дневной показ мыльной оперы. Какое это имеет значение?

Он рычит на меня. Мне всё равно. Будь я проклята, если скажу ему, что это потому, что мне нужно было в туалет.

– Ты совала нос во что-то, во что тебе не следовало соваться?

Я серьёзно рассматриваю этот вопрос, обдумывая все свои недавние подвиги. В них нет ничего примечательного. Я вручила несколько других повесток, но их получатели восприняли их с невозмутимостью. А другая моя работа заключалась в том, что я оставалась вне поля зрения во время рутинных миссий по наблюдению.

– Я была безупречно чиста, – просто так, ради забавы, я невесело ухмыляюсь старику. – Ты можешь сказать то же самое?

Он фыркает. Я почёсываю шею. Кровь О'Ши высыхает у меня на коже, и я начинаю чувствовать дискомфорт. Я смотрю на часы, сосредотачиваясь не на панике, которая бурлит в моих венах, а на том, что мне нужно делать дальше.

– Я вернусь около девяти, – говорю я. – Ты сможешь продержаться до тех пор?

Он бросает на меня насмешливый взгляд. Говорите что хотите об этом старом ублюдке, но он крепкий орешек. Если нападавшие на деймона достаточно умны – или глупы – чтобы прийти сюда, их ждёт большой сюрприз. Я поворачиваюсь, чтобы уйти, но он хватает меня за руку.

– Будь осторожна, – его тон серьёзен.

Я киваю и выхожу.

Глава 3. Помыться и позвонить

Дверца моей машины по-прежнему открыта. Кошка, притворяющаяся, что спит на тротуаре рядом с ней, приоткрывает один зелёный глаз при моём приближении. Она издаёт тихое гортанное мяуканье и поднимается на лапы, вытягивая передние, а затем уходит. Я заглядываю внутрь, замечаю залитое кровью сиденье и вздыхаю. Я только на прошлой неделе отстегнула немалую сумму за химчистку. Захлопнув дверцу, я обхожу машину и сажусь на водительское место. Меня так и подмывает направиться прямиком в офис, встретиться с Тэмом лицом к лицу и потребовать точной информации о том, что происходит. Я знаю, что это было бы не самым разумным решением, поэтому вместо этого я завожу двигатель и переключаюсь на первую передачу. Это один из тех случаев, когда полезно дружить с самыми разными людьми.

Пока я веду машину, я внимательно слежу за дорогами, ведущими в направлении Уилтшор-авеню, на случай, если полицейский фургон появится снова. Его нигде не видно. Я делаю несколько разворотов, один раз заезжаю на станцию техобслуживания и останавливаюсь на минуту, пристально глядя в зеркало заднего вида. Когда я окончательно убеждаюсь, что за мной никто не следит, я еду через весь город. Обеденный час-пик, кажется, уже позади, но я стараюсь избегать более оживлённых улиц. У меня много дел, если я хочу вернуться, чтобы забрать О'Ши в девять. Я не могу позволить себе тратить время на ожидание в пробке. К счастью, вскоре после двух я останавливаюсь у здания «Паровой Команды».

Прохожие, снующие по улице, заставляют меня напрячься. По крайней мере, это всего лишь люди, и они находятся достаточно далеко, чтобы не учуять запах крови или увидеть её. Это ещё одна веская причина носить чёрное. Я ныряю в салон, вдыхая чистый запах химчистки, и улыбаюсь, заметив Ребекку за прилавком.

Она поднимает брови.

– Бо. Я удивлена, что снова вижу тебя здесь в этом месяце. Ты ведь уже провела свою ежегодную чистку?

– Ха-ха. Только потому, что я прихожу в химчистку раз в месяц, это не значит, что я не умею пользоваться стиральной машиной.

– Ты забываешь, что я заглядывала в твою машину изнутри.

Я морщусь. В последнее время она этого не делала. Она замечает, что что-то не так, и выражение её лица становится серьёзным.

– В чём проблема?

Я указываю на свою одежду.

– Мне нужно это почистить. И мне нужно одолжить что-нибудь из одежды на это время.

Хотя в её глазах светится любопытство, она больше не задаёт вопросов, отчего я преисполняюсь благодарностью. Она просто поднимает стойку и приглашает меня внутрь. Когда я прохожу мимо неё, она отступает, очевидно, почувствовав запах крови О'Ши.

– Ого, ладно. Я думаю, тебе также нужен душ.

– А он тут есть?

Она морщится.

– Вроде того.

Она ведёт меня в скудно обставленную заднюю комнату. Там есть несколько промышленных стеллажей с большими бутылками, на которых написаны сложные названия химических веществ. В углу есть кран с резиновым шлангом и ржавым сливом, вделанным в пол рядом с ним.

– Наш душ с сильным напором воды в самом лучшем виде, – объявляет она.

– А как там дела с регулировкой температуры?

Она улыбается.

– О, тебе понравится.

Я в этом сильно сомневаюсь, но выбирать не приходится. Я посылаю ей благодарную улыбку.

– Я ценю это.

Ребекка протягивает руку, чтобы сжать моё плечо, но потом, очевидно, передумывает. Она критически оглядывает меня.

– У нас есть несколько невостребованных вещей, которые могут тебе подойти. Хотя я не уверена, что они придутся тебе по вкусу.

Страшно даже представить.

– Я возьму всё, что ты сможешь выделить, Бекс.

Она одаривает меня ещё одной улыбкой и уходит, аккуратно закрывая за собой дверь. Я с дрожью ужаса смотрю на шланг, прежде чем снять куртку. Кровь под ней липкая, и подклад прилип к моей коже. Когда я наконец освобождаюсь, я аккуратно кладу куртку на ближайшую полку и с грустью смотрю на неё, прежде чем снять остальную одежду. Я остаюсь в нижнем белье, которое гораздо более функциональное, чем красивое, когда Ребекка стучит в дверь. Я слегка приоткрываю её, прикрывая своё тело скорее из-за тёмной засохшей крови, запятнавшей мою кожу, нежели из-за скромности. Она вручает мне пластиковый пакет и оставляет в покое. Повесив пакет на гвоздь, я снимаю лифчик и трусики, открываю кран и вскрикиваю от сильной струи воды. Вода ледяная, и я несколько мгновений то прыгаю под струю, то отскакиваю в сторону, пока привыкаю к температуре. Напор воды такой сильный, что кажется, будто моя кожа отслаивается вместе с растворяющейся кровью. К тому времени, как я заканчиваю, моё тело красное и воспалённое, но, по крайней мере, я чистая.

Ребекка оставила в пакете полотенце, поэтому я достаю его и энергично вытираюсь насухо. Затем заглядываю внутрь, чтобы проверить, насколько плоха одежда, и приятно удивляюсь, когда достаю мини-платье в цветочек. То, что я обычно ношу кожаную одежду, не означает, что моя скрытая принцесса время от времени не просит, чтобы её выпустили. Ткань имеет узор из веточек розовых цветов, а подол расширяется книзу. Я провожу руками по своим ногам и вздыхаю с облегчением: я побрила их достаточно недавно, чтобы спокойно носить короткую юбку. Я снова надеваю трусики, но остаюсь без лифчика, так как он мокрый от крови, затем пытаюсь влезть в платье. Оно застревает где-то на плечах, и я несколько неловких мгновений пытаюсь стянуть его, не порвав ткань. В конце концов я замечаю, что сбоку есть застёжка-молния, которая значительно облегчает жизнь. Я поправляю платье и критически оглядываю себя. Не так уж и плохо. Перед тем, как откинуть волосы назад, я немного кружусь на месте, как Чудо-женщина, и откидываю волосы назад. Затем сдаюсь и возвращаюсь к своим делам.

Я достаю из куртки перцовый баллончик и телефон, запихиваю их, полотенце и остальную одежду в сумку и выхожу в переднюю часть салона. Когда Ребекка замечает меня, она начинает смеяться. Я сердито смотрю на неё.

– Очень мило, Бо. По-моему, бант на спине особенно привлекательный.

Я кружусь перед ней.

– На самом деле, мне это даже нравится.

Она смеется ещё громче.

– Да, всё, что тебе нужно – это бантик в волосах, и ты будешь выглядеть как Бо с бантиком и бантиком.

Я потрясаю перед ней кулаками.

– Разве так ты должна ко мне относиться после всей той помощи, которую я оказала тебе в прошлом?

– Нет, ты права, – она вытирает слёзы с глаз. – Ты проделала потрясающую работу, помогая мне избавиться от этой банды неудачников. Было бы ещё лучше, если бы ты сделала это в данной одежде.

– Что ж, по крайней мере, так я бы застала их врасплох.

В прошлом году Ребекка наняла меня через Тэма, чтобы я присматривала за «Паровой Командой» после серии взломов. Я провела пару ночей перед их салоном и поймала трёх подростков, которые прокрались внутрь. Как только они меня увидели, они бросились наутёк. Мне потребовалась целая вечность, чтобы выследить их. Я бегала довольно быстро, но не могла не сравниться с подростками, накачавшимися наркотиками и юношеской энергией. Я всё ещё считала, что эта задача была провалена, хотя в конце концов мне удалось притащить их задницы в местный полицейский участок. К счастью, Ребекка осталась благодарна. Более того, она стала моим другом. И судя по всему, это удобно – иметь подругу, которая владеет химчисткой.

Она, наконец, приходит в себя и смотрит на меня серьёзно.

– У тебя неприятности?

Я прикусываю губу и киваю.

– Ты выглядишь так, будто тебе действительно нужно выпить чего-нибудь покрепче.

Я вздыхаю.

– Это было бы здорово. К сожалению, я не могу остаться. Мне нужно разобраться, – я ненадолго замолкаю, – с другими делами.

Она понимающе кивает.

– Если я могу ещё что-нибудь сделать…

– Спасибо, Бекс, – я натянуто улыбаюсь и ставлю пакет с одеждой на прилавок перед ней. – Я действительно ценю это. Можно я заберу это завтра утром?

– Ты хочешь сказать, что не готова сменить свою кожаную куртку на это платье?

Я смущённо одёргиваю лиф. Мне нравится это платье, но оно не совсем подходит для частного детектива. Особенно если я хочу, чтобы меня воспринимали всерьёз.

– Пока нет. Хотя, может быть, Тэм сделает это платье новой униформой, когда увидит меня, – я стараюсь, чтобы мой голос звучал беззаботно, но внутри у меня всё сжимается от напряжения.

– Да. Я бы с удовольствием посмотрела, как некоторые из тех здоровенных тварей, с которыми ты работаешь, выглядят в цветастых платьях.

– С бантом сзади.

Она улыбается, скрывая беспокойство на лице.

– Естественно.

– Я вернусь завтра с утра пораньше.

Дверь звенит, возвещая о приходе нового покупателя.

– Спасибо! Приходите ещё! – щебечет Ребекка, входя в режим владелицы бизнеса.

Я делаю эффектный реверанс из-за спины клиента и поспешно удаляюсь. Как только я оказываюсь на улице, я включаю свой телефон. На дисплее высвечивается сообщение о трёх пропущенных звонках, и все они от Тэма. Я полагаю, что, по крайней мере, он не исходит из ошибочного предположения, что я сейчас нахожусь под стражей в полиции. Хотя на самом деле это мало что значит. Если он стоит за заговором с целью обвинить меня в предполагаемом убийстве О'Ши, то полиция уже у него в кармане, и он знает, что ни деймона, ни меня не было в доме, когда они прибыли.

Я не готова разговаривать с ним по телефону. Когда я буду говорить с ним, я хочу смотреть ему в глаза. Прямо сейчас он может подождать. Мне нужно разобраться с другими делами.

Я уже собираюсь набрать нужный мне номер, но передумываю. Я на мгновение опускаю взгляд на свой телефон, затем хлопаю себя по лбу. Я полная идиотка. Если полиция меня ищет, всё, что им нужно будет сделать – это отследить сигнал моего телефона. Пока я не буду полностью уверена в том, что происходит и кто кому платит, я не готова явиться на допрос. Я бы не стала доверять полиции; слишком много историй о коррупции на самых разных уровнях, чтобы некоторые из них не были правдой.

Я оглядываюсь на «Паровую Команду». Полиция уже может последовать за мной сюда. Меня так и подмывает вернуться внутрь и предупредить Ребекку, но я решаю этого не делать. Я знаю, что могу доверять ей и только спугну клиента, который, скорее всего, запомнит меня. Нет, лучше выбросить телефон прямо сейчас и взять другой. Без лишних слов я бросаю его на тротуар, и он хрустит под моим каблуком. Затем я перевожу взгляд на машину и хмурюсь.

Может, это и ржавая куча хлама, но это моя ржавая куча хлама. Но теперь она вся в крови, и чем дольше я её храню, тем больше вероятность, что она станет обузой. Единственное, что спасает машину – это то, что она слишком старая, чтобы иметь встроенную систему GPS, которая может быть использована против меня. Я могла бы оставить авто здесь – в конце концов, телефон уже привел бы полицию к этому месту, но я беспокоюсь о крови. Мне не нужны дополнительные доказательства, связывающие меня с нападением на О'Ши, кроме тех, что уже есть.

Я сажусь за руль и уезжаю. Я знаю, где можно припарковаться. Однако прямо сейчас, несмотря на то, что у меня есть смутный план действий, я чувствую себя не Сэмом Спейдом, а скорее полностью проплаченным сотрудником кейстоунской полиции. Сохранение при себе телефона – это такая ошибка новичка, из-за которой я остаюсь в самом низу рейтинга Тэма. Если я хочу выйти из этого невредимой, мне нужно быть умнее, чёрт возьми.

(Сэм Спейд – частный детектив, главный герой «Мальтийского сокола»; кейстоунские полицейские – постоянные персонажи немых короткометражек кинокомпании «Кейстоун», славятся своей глупостью, – прим)

Гараж находится менее чем в пятнадцати минутах езды. Последние два года я подпольно расплачивалась за него наличными, и последние два года он стоял пустым. Когда я кое-как сводила концы с концами, я часто задумывалась, не глупо ли продолжать платить за него. Однако сегодня мой прагматизм оправдался. Это не совсем компенсирует ошибку с телефоном, но помогает. Нигде не указано, что я арендую это место. И учитывая, что хозяину, белому ведьмаку, отрезали язык около десяти лет назад, я совершенно уверена, что он никому не проболтается. Я роюсь в бардачке в поисках ключа, который, в конце концов, обнаруживаю прилипшим к пожелтевшей трудовой книжке на кусочек жевательной резинки – надо сказать, не разжеванной. Я открываю дверь гаража, потревожив какое-то маленькое существо, которое юркает в темноту, и заезжаю внутрь.

Отсутствие карманов в платье создаёт проблемы. Я выскальзываю на улицу и, оглядевшись, быстро нахожу выброшенный пластиковый пакет, застрявший у двери другого гаража. Вознося благодарственную молитву жителям Лондона, не заботящимся об окружающей среде, я поднимаю его и кладу внутрь ключи, перцовый баллончик и бумажник. На внешней стороне надпись «Мяско с Фанни-Фермы: всё для ваших мясницких нужд». Я цыкаю из-за неправильного использования слова «мясницкий», затем закрываю гараж и ухожу, размахивая пакетом. Честно говоря, у меня есть проблемы посерьёзнее, чем плохие слоганы.

Быстрым шагом я почти сразу же добираюсь до ближайшего ряда магазинов. К счастью, там есть киоск, торгующий дешёвыми мобильными телефонами, так что я выкладываю возмутительную сумму наличными и покупаю три штуки, а затем, убедившись, что нахожусь на некотором расстоянии, совершаю нужный звонок. К счастью, я хорошо работаю с цифрами и запомнила номер телефона. Я жду пять гудков, затем вешаю трубку. Я считаю про себя до пятидесяти и повторяю звонок. Только с третьей попытки кто-то отвечает.

– Да.

– Мне нужно где-то остановиться.

– Только тебе?

– Нет. Будет и другой.

– Могу ли я доверять ему или ей?

Я не колеблюсь.

– Нет.

– Маркмор-Клоуз, 14А. На верхнем этаже есть квартира с видом на фасад и заднюю часть дома. Ключи будут на подоконнике.

Я чувствую, что он собирается повесить трубку, поэтому кричу в трубку.

– Подожди!

– Что?

– Моя квартира. Кажется, кто-то взломал её. Мне нужно, чтобы её проверили.

Пауза.

– Я могу это сделать. Но не перезванивай. Я сам найду тебя, – телефон отключается, и я остаюсь слушать тупое механическое гудение.

Теперь я чувствую себя лучше, потому что мне есть где переночевать, и я могу забрать О'Ши. До того, как мне нужно будет забрать его, осталось несколько часов; это значит, что пришло время встретиться с Тэмом лицом к лицу.

Глава 4. Брюс Уиллис

Теперь, когда у меня нет машины, я вынуждена добираться до «Крайних Мер» на общественном транспорте. И да, фирма действительно так называется. Тэм – ярый поклонник музыки восьмидесятых. (Есть британская рок-группа с названием Dire Straits, одноименная с названием этого детективного агентства, – прим) Я не уверена, что он тщательно продумал варианты, прежде чем дать название своей молодой компании, но он с юмором относится ко всем шуткам о «деньгах ни за что». Я просто благодарна, что цыпочки не даются бесплатно.

У меня был соблазн взять такси, но для того, чтобы не привлекать к себе внимания, нужно не совершать операций со своим банковским счётом, поэтому я ограничена теми наличными, что есть при себе. И их немного. Мне нужно быть экономной.

Сидя в поезде, я прокручиваю в голове различные сценарии. У меня сложилось впечатление, что у нас с Тэмом были довольно прочные рабочие отношения, даже если он и не ценил меня так высоко, как, по моему мнению, должен был. Теперь я вынуждена предполагать, что он может быть причастен к попыткам подставить меня. В конце концов, именно он изначально послал меня за О'Ши.

Я работаю у Тэма последние два года. Сначала у меня были планы провести с ним полгода, после чего уйти и основать собственную фирму, но мне не потребовалось много времени, чтобы понять, что на изучение этого бизнеса уйдёт гораздо больше полугода. Иногда я задавалась вопросом, не намеренно ли он заставлял меня выполнять грязную работу, потому что знал, что я свалю, как только почувствую себя достаточно уверенно. Дело в том, что я очень уважаю его и сомневаюсь, что он настолько мелочный или недалёкий. Я нахожусь в самом низу служебной лестницы, потому что устроилась на работу позже остальных сотрудников, а работа частного детектива сопряжена с огромным количеством деталей и информации, о которых я до сих пор не знаю. Но если я буду находиться на нижней ступеньке, то, возможно, стану самой лёгкой мишенью. Возможно, Тэму по какой-то причине понадобилось избавиться от О'Ши, а я всего лишь удобная мишень, чтобы держать полицию подальше от него.

Я ещё немного размышляю над этим. Возможно, причиной этого шага также может быть связь с моим дедушкой. Вот только Тэм знал о нём с самого начала, а старик уже много лет не работает, так что эта теория на самом деле не имеет никакого смысла. Не могу припомнить, чтобы я по неосторожности сделала что-то, что так сильно разозлило Тэма. Конечно, я немного жаловалась на то, что вынуждена работать с более слабыми трайберами вроде О'Ши, но это только потому, что в такой фирме, как наша, так принято. Правда в том, что у меня недостаточно опыта, чтобы выслеживать полноценных вампиров, деймонов или фейри; Я просто слишком человечная. И в глубине души я всё равно предпочитаю фокусироваться на человеческой стороне вещей. Мне трудно понять мотивацию многих действий трайберов. Распутать все сети, которые решили сплести люди, гораздо, гораздо проще. Мир трайберов, может быть, и более гламурный и захватывающий, но мне это не нужно, чтобы получать удовольствие. У меня в голове мелькает мысль, что если я переживу эту катавасию, то получу достаточно впечатляющий опыт работы с трайберами, чтобы добавить его в своё резюме. В конечном итоге я могу застрять с ними, нравится мне это или нет.

Я возвращаю своё внимание к Тэму, пытаясь вспомнить, было ли что-то странное в его поведении, когда он давал мне это задание в понедельник. Ничего не приходит мне в голову. Всё было по-старому, по-прежнему. Конечно, всё было бы именно так, если бы он пытался пустить мне пыль в глаза и не дать мне заподозрить что-либо предосудительное в деле О'Ши. Я потираю глаза. Я должна смотреть фактам в лицо: у меня нет никаких доказательств того, что Тэм виновен или невиновен.

Я очень осторожна, когда покидаю поезд, и выхожу на одну остановку раньше, чтобы добраться до офиса окольным путём. Это не паранойя, если за вами действительно следят, а я вынуждена предположить, что так оно и есть. В результате стрелки уже далеко переваливают за полдень, когда я смотрю на претенциозное офисное здание со стеклянным фасадом. Мне нужно придумать, как проникнуть внутрь незамеченной, что легче сказать, чем сделать. Если бы Тэм разместил свой бизнес в более старом здании, у меня, возможно, была бы наружная пожарная лестница, по которой я могла бы подняться наверх. При нынешнем положении вещей у меня нет возможности вскарабкаться по стене из металла и стекла.

Но ещё не всё потеряно. Когда я начинала работать в «Крайних Мерах», я решила познакомиться со всеми уборщиками. Не нужно быть гением, чтобы понять, где на самом деле заключаются все знания и власть. К сожалению, Тэм тоже это знает, и его щедрые премии в конце каждого года означают, что они на удивление молчаливы, когда я подхожу к ним, чтобы посплетничать. Однако, кое-что я всё-таки узнала – это лучшее место, куда можно пойти, чтобы тайком выкурить сигарету. Я даже знаю, какой путь выбрать, чтобы избежать камер видеонаблюдения. Я не часто курю, но общение с курильщиками может принести хорошие наводки.

Я проверяю, нет ли поблизости знакомых лиц или незнакомых наблюдателей, затем перехожу дорогу и обхожу здание сзади. Запасной выход свободен, только маленькое жестяное ведро, переполненное окурками, указывает на альтернативное использование этого места. Вот тут-то и возникают сложности. Я никак не могу открыть тяжёлую зарешеченную дверь с этой стороны, поэтому мне нужно подождать, пока кто-нибудь откроет её для меня, и пройти незамеченной. Мне нужно быть очень тихой и очень везучей. Чтобы пластиковый пакет в моей руке не шуршал, я подбегаю к мусорному баку, который почему-то всегда здесь валяется, и запихиваю пакет внутрь, прикрывая сложенной картонной коробкой. Я оставляю перцовый баллончик при себе, аккуратно пряча его в складках банта на спине моего платья, где он останется на месте, даже если не будет полностью спрятан. Затем я возвращаюсь к двери, отодвигаю ведро ещё на полметра вперёд, чтобы было больше места для маневра, и устраиваюсь ждать. По крайней мере, сейчас лето и воздух тёплый.

Мне не приходится долго ждать. Я прислоняюсь к стене с полузакрытыми глазами, когда слышу характерный скрежет отодвигаемого внутреннего засова. Я быстро отступаю влево, чтобы дверь не задела меня, когда откроется, но прижимаюсь к стене, чтобы тайный курильщик не увидел меня, если только он не обернётся по-настоящему. Дверь бесшумно распахивается, и выходит мужчина с сигаретой, уже торчащей изо рта. С этого ракурса я почти уверена, что это один из охранников. Он складывает ладони рупором и прикуривает, не отходя от входа. Я мысленно чертыхаюсь и стараюсь не дышать слишком громко. По крайней мере, это место находится в центре города, так что шум уличного движения заглушает все звуки, которые я издаю.

Я пристально смотрю на его профиль. Он глубоко затягивается сигаретой, глядя куда-то вдаль, но его ноги по-прежнему не отходят от двери, так что я никак не могу проскользнуть за его спину и проникнуть внутрь. Он выкуривает сигарету до фильтра, и, когда я уже уверена, что он собирается всего лишь вдавить окурок в асфальт носком ботинка и вернуться внутрь, он подходит к ведру, чтобы бросить его туда. Я быстро прокрадываюсь на цыпочках за ним и ныряю внутрь, взбегая по лестнице до того, как он вернётся. Я могу только думать, что он, должно быть, задержался, чтобы вернуть ведро на прежнее место, потому что я уже на втором этаже, с бешено колотящимся сердцем, когда слышу, как с лязгом захлопывается дверь. Я усмехаюсь про себя. Нет ничего лучше никотинового наркомана с ОКР. Затем я поднимаюсь на десятый этаж, где меня будет ждать Тэм.

Пожарный выход ведёт в главный коридор апартаментов Тэма. Я по опыту знаю, что в это время дня другие следователи либо на работе, либо в комнате отдыха, где они потчуют друг друга преувеличенными историями о своих утренних подвигах. Точно так же и секретарша в приёмной будет слишком занята своим телефоном, чтобы обращать внимание на что-либо, кроме входной двери. Всё это означает, что мне нужно проскользнуть только мимо Арзо, личного ассистента Тэма, чтобы попасть в его кабинет. Но Арзо не такой зануда, как другие, и я хочу понаблюдать за Тэмом, прежде чем встретиться с ним лицом к лицу, поэтому вместо того чтобы направиться прямо в его просторный угловой кабинет, я захожу в женский туалет. Пришло время применить мои навыки Брюса Уиллиса из «Крепкого Орешка». Я всегда думала, что это возможно, учитывая, что все здание отделано подвесными потолками, но я никогда раньше этого не пробовала. Нет времени лучше, чем настоящий момент.

Я запрыгиваю в одну из кабинок, но не запираю дверь. Я не хочу, чтобы кто-нибудь зашёл и удивился, почему в туалете пусто, а дверь заперта. Женщины с полным мочевым пузырем не отличаются ни терпением, ни добродушием. Осторожно опустив сиденье, я встаю на бачок, затем протягиваю руку и отодвигаю в сторону одну из больших потолочных плит. Пространство наверху тёмное и заполнено трубами, которые затрудняют передвижение, но я полна решимости.

Я обхватываю пальцами металлическую планку и медленно подтягиваюсь вверх, не зная, сколько моего веса выдержит конструкция. Она слегка скрипит и прогибается, но я решаю, что справлюсь, поэтому поднимаюсь ещё выше, держась подальше от пенополистирольных панелей, через которые наверняка провалюсь. Вверху не так много места, и мне приходится наклонять туловище вниз и вперёд, чтобы протиснуть бёдра. Тут тесно, но как только бёдра втиснулись, я подаюсь вперёд, чтобы подтянуть ноги. Самое сложное – пятиться назад, чтобы я могла вернуть плитку на место. Продвигаться по этому пространству, лёжа на животе, уже достаточно сложно; развернуться, не видя, куда ползу, практически невозможно. Мне требуется несколько минут, чтобы справиться с этой задачей, и к тому времени, когда я оказываюсь там, где мне нужно, я вся в поту. Тот, кто однажды сказал, что лошади потеют, мужчины обливаются потом, а женщины сияют, явно не встречался со мной.