Текст книги "Крайние меры (ЛП)"

Автор книги: Хелен Харпер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

– Но вы этого ожидали, – мой голос звучит ровно. Без сомнения, внезапное появление крови Д'Арно ускорило процесс. Мне, как всегда, повезло.

Он кивает головой.

– Так всегда бывает. Вот почему так мало кто доживает до конца лунного месяца. Галлюцинации и боль могут быть… тяжёлыми, – он хмурится. – Лорд Монсеррат собирался приказать напоить тебя. Ты прошла точку невозврата. Я не понимаю, как тебе удалось прийти в себя, – он качает головой. – Я никогда такого раньше не видел.

Думаю, я понимаю, как это произошло. Или, по крайней мере, кто был ответственен за это. Чего я действительно не знаю, так это почему. Эту информацию я пока оставлю при себе.

– А что насчёт остальных? – спрашиваю я. – Питер, Никки и Бет?

Он выглядит удивлённым.

– С ними всё в порядке. Мужчина – Питер? Он немного бледный и хрупкий, но справляется. Девочки, похоже, почти не обеспокоены, – он морщит лоб. – Они сказали, что вы разговаривали с мужчиной, который порезался о стекло, но им удалось выбраться до того, как это на них подействовало. К счастью, с вами была та, кто уже закончил обращение.

Я держу язык за зубами. Пока я не узнаю больше о том, что происходит, мой план – оставить мои теории при мне. Становится всё более и более очевидным, что я всего лишь очень маленький винтик в механизме Монсеррата. Очевидно, ни Арзо, ни Майкл Монсеррат не слишком заботятся о моём благополучии. Но я удивлена, что мне собирались дать кровь, чтобы помочь пережить переходный период; конечно, было бы проще просто позволить мне скончаться? Я говорю об этом Арзо, и он выглядит огорчённым.

– Я поговорил об этом с Лордом Монсерратом. Он не должен был так о тебе думать. Он находится под большим давлением, Бо.

Как будто он такой один. Я фыркаю.

– Так вот оно что? Теперь он верит, что я не участвую в этом гигантском заговоре, потому что ты просто сказал ему об этом?

Он избегает встречаться со мной взглядом.

– Ну, это не единственная причина.

– Продолжай.

– Бэнкрофты раскрыли одного из предателей. Он признался, что бросил ту женщину под поезд, а также напал на деймона.

Снова Семья Бэнкрофт. Мне давно пора уйти из Дома Монсеррат и отправиться искать ответы на некоторые вопросы там. Мне просто нужно придумать, как это организовать.

– Светлые волосы? – спрашиваю я. Арзо кивает. – Что с ним будет?

– Это уже случилось. Его казнили четыре дня назад.

Это не имеет смысла. Как я могла услышать об этом только сейчас? По моим венам змеятся щупальца ужаса.

– Арзо, как долго я была без сознания?

– Чуть больше недели.

– Недели? – вскрикиваю я. Не могу поверить, что потеряла так много времени. В некотором смысле, это хорошо – значит, полнолуние уже ближе. Но остаётся меньше времени, чтобы понять, что происходит на самом деле.

– И всё? – в отчаянии спрашиваю я. – Бэнкрофты выяснили, кто на самом деле стоит за всем этим? Теперь всё кончено?

Арзо подъезжает к окну и смотрит на улицу, избегая моего взгляда.

– Нет. Нет. И ещё раз нет.

– Ничего?

– Очевидно, его принуждали. Он мог рассказать нам, что он сделал, но не сказал, кто был ответственен за планирование.

– Заклинание О'Ши.

– Мы можем только предполагать. Бэнкрофты проверяли его перед смертью. Он был невероятно послушным и открытым для внушений.

– Но и сексуально возбуждённым?

Арзо выглядит смущённым, но кивает.

– Я думаю, никому не пришло в голову поговорить с О'Ши, чтобы узнать, может ли он придумать способ обратить эффект вспять?

– Уже слишком поздно. Как только заклинание обрело физическую форму, оно вышло из-под его контроля.

Я качаю головой. Что за бардак. Я спускаю ноги с кровати и встаю. У меня кружится голова, но я уверена, что со мной всё будет в порядке. Я бы не отказалась от нескольких пинт первой отрицательной, чтобы подкрепиться, но жажда крови, похоже, не стала намного сильнее, чем была до моего нападения на Д'Арно. Несмотря на мрачность Арзо, мне трудно не испытывать оптимизма.

– Бо, что ты делаешь? Тебе нужно отдыхать.

Я бросаю на него убийственный взгляд. На этот раз, по-видимому, это срабатывает, потому что он слегка бледнеет. Я улыбаюсь его реакции.

– Я собираюсь спасти ваши паршивые монтсерратские задницы, вот что.

***

Требуется некоторое время, чтобы уговорить Арзо уйти, но, как только он это делает, я набираю скорость и направляюсь в душ, чуть не столкнувшись по пути с охранником, который стоит на посту у моей комнаты. После того, как он успокаивается и внимательно оглядывает меня, он кивает и уходит. Интересно, он был там, чтобы защитить меня от потенциальных угроз со стороны других, или он был моим личным тюремным охранником на случай, если я буду представлять для них угрозу. Как бы то ни было, теперь, когда я в сознании и хожу, я, должно быть, свободна.

Каждый дюйм моей кожи покрыт слоем грязи, и, несмотря на то, что на несколько мгновений у меня закружилась голова, удовольствие, которое я получаю, смывая её под струями горячей воды, почти неизмеримо. Закончив, я чувствую себя намного лучше, несмотря на то, что мне приходится влезть в очередной дурацкий комбинезон, и направляюсь в зону отдыха в поисках Бет.

Там собрались почти все. Я замечаю Питера, сгорбившегося в углу. Арзо не шутил, когда сказал, что выглядит слабым; я поражена, что он всё ещё может сидеть. Я хотела бы проверить, как он, но остальные замечают меня и подбегают, и на меня обрушивается поток улыбок и пожеланий доброй воли. Я ошеломлена позитивным ощущением от своего выздоровления.

– Значит, – говорит Никки, – ты ещё не пила?

Я качаю головой.

– Не знаю, как мне это удалось, – говорю я ей, – но я побывала в аду и вышла оттуда с другой стороны.

– Знаешь, осталось всего восемь дней.

– Ага. Когда ты планируешь, ну, знаешь, выпить? – это слово звучит так безобидно, но в нём столько смысла.

Она слабо улыбается.

– Со дня на день. Я чувствую себя всё хуже и хуже, – она отводит взгляд. – Я заглянула к тебе. Ты, конечно, была слишком не в себе, чтобы заметить, но я ни за что не стану подвергать себя такому испытанию. Ты кричала и… – её голос затихает, и она вздрагивает.

– Это было довольно мерзко, – соглашаюсь я. – Я больше не буду повторять такое, – когда я произношу эти слова, я понимаю, что это правда. Я не хочу быть вампиром. Если не считать поиска виновных в том, что мне испортили жизнь и убили моих друзей, я больше всего на свете хочу стать Сангвином. Однако в глубине души я знаю, что не смогу снова пережить эту боль. Я впадаю в отчаяние от этой мысли, пока не замечаю Бет, которая маячит где-то на заднем плане. Я ловлю её взгляд и сосредотачиваюсь на деле, многозначительно глядя на дверь. Она кивает.

Я отделяюсь от остальных. Как только я оказываюсь в коридоре, я открываю рот, чтобы заговорить, но Бет прижимает указательный палец к губам. Она начинает отходить. Я следую за ней.

В конце концов мы оказываемся в уже знакомом саду, хотя и сворачиваем с тропинки к небольшому участку кустарника, откуда открывается вид на фонтан. Её туфли на шпильках оставляют небольшие вмятины в траве. Должна признать, я впечатлена, что она забралась в них на дерево.

– Шум фонтана поможет нас скрыть, – тихо говорит она мне, – но тебе всё равно нужно говорить потише.

Я поднимаю брови.

– Охранники, – объясняет она. – Очевидно, Лорд Монсеррат наложил на всё здание карантин после нашей опрометчивой выходки. А ты знаешь, что у вампиров очень чуткий слух.

Я уклончиво бурчу. Как бы мне ни было нужно поговорить с Д'Арно, я всё равно чувствую вину за то, что это была моя «опрометчивая выходка» и что я чуть не стала виновницей его смерти. Бет, кажется, понимает и кладёт руку мне на плечо.

– Как ты?

– Я в порядке, – она собирается продолжать любезничать, поэтому я настаиваю. – Это ты дала мне то питьё, верно? Когда у меня были галлюцинации, и меня тошнило?

Она не двигается и ничего не говорит, но ответный блеск в её глазах подтверждает это.

– Дай угадаю, – сухо добавляю я. – Это было что-то из маленького белого пакетика, который ты прятала под кувшином с водой.

– Пока ты не решила проявить любопытство. Ты не представляешь, как трудно мне было найти другой тайник. Ты не облегчаешь мне жизнь, Бо.

– Ты могла бы просто рассказать мне об этом. Что это вообще такое? Что-то вроде контроля над жаждой крови? Должно быть, именно поэтому я выздоровела, а не получила принудительную порцию крови в глотку.

Она пожимает плечами.

– Я не совсем уверена, что именно входит в его состав. Но да, оно предназначено для того, чтобы контролировать тягу к крови. Это не избавит от неё. Хотя тебе стало лучше, чем было, ты всё ещё на грани. Тебе нужно быть осторожной.

– Ты дала его Питеру и Никки тоже?

– Нет, – Бет явно в замешательстве. – Я понятия не имею, почему у них всё ещё так хорошо получается. Я принимаю это почти с самого начала.

Я перевариваю эту информацию, прежде чем задать свой следующий вопрос. Я почти уверена, что знаю ответ.

– Почему ты дала это мне?

Она срывает лист с кустарника и начинает его теребить.

– Я обещала, что сделаю всё возможное, чтобы ты была в безопасности и не стала пить.

– Кому обещала, Бет?

– Я также не должна была сообщать тебе, что я это делаю.

– Я думаю, что эта тайна уже раскрыта.

– Ты должна понять, что я в долгу перед ним. Несколько лет назад у меня были тяжёлые времена. Он помог мне. Я была на улице и столкнулась с группой трайберов, которые определённо были связаны с более тёмной стороной сверхъестественного мира.

Я жду, что она продолжит, но она явно не хочет говорить об этом. Я стискиваю зубы, пытаясь сдержать свой гнев.

– И вот как он заставляет тебя отплатить ему тем же? Заставляя стать долбаным вампиром?

Она выглядит удивлённой.

– О, я уже зарегистрировалась. Я хочу это сделать. Я хочу стать частью Семьи Монсеррат. Я провела исследование и решила, что могла бы подождать ещё десять лет, прежде чем подать заявление, если бы это потребовалось. Но я пообещала твоему дедушке, что не буду пить, либо пока ты не начнёшь, либо пока мы не продержимся до конца месяца. Он дал мне порошок, чтобы помочь, – она коротко смеётся. – Ты даже не представляешь, сколько раз я пыталась незаметно подбросить его тебе в воду. Вот только я так и не смогла подобраться достаточно близко, чтобы меня не поймали. Был один случай, когда мне удалось проникнуть в твою комнату, а потом Никки вошла следом за мной. Я думаю, она искала тебя. Я придумала самый ужасный предлог, чтобы объяснить, почему я была там.

Я потираю лоб. Мой чёртов дедушка, который вмешивался не в своё дело. Я должна была догадаться; он слишком легко воспринял моё вхождение в Семью Монсеррат. И то количество энергии, которое я потратила, думая, что Бет была одной из предательниц.… Я вздыхаю.

– Что за чёртов бардак.

Бет бросает на меня сочувственный взгляд.

– Он всего лишь пытается помочь тебе.

– Он мог бы рассказать мне о порошке. Ему не нужно было так хитрить.

– Похоже, он думал, что ты не примешь его помощь.

Я думаю об этом. Временами я могу быть жестокой, и да, если смогу избежать его помощи, я так и сделаю. Но я обратилась к нему за помощью с О'Ши. И когда дело доходит до разницы между тем, чтобы стать Сангвином, и тем, чтобы стать полноценным вампиром, чёрт возьми, я бы проползла на коленях по битому стеклу, чтобы попросить о помощи.

– Знаешь, вы очень похожи, – комментирует она.

Я тихо рычу. Бет только усмехается.

– А вампиры знают об этом порошке?

– Понятия не имею.

Я морщу нос. Хотелось бы думать, что если бы Арзо и Майкл Монсеррат знали об этом, они бы дали его мне, но я не уверена. В любом случае, это не меняет моего следующего шага.

– Ты можешь считать себя освобождённой от любых дальнейших обязательств, – говорю я ей.

– Я отвечаю перед твоим дедушкой, а не перед тобой.

Я строго смотрю на неё, подчеркивая тот факт, что не собираюсь терпеть никаких споров по этому поводу.

– Ты сделала то, что должна был сделать. Кроме того, теперь я твоя должница, потому что считала тебя одним из предателей Монсеррата.

– Предателей? – она выглядит шокированной. Очевидно, она знала о моих истинных мотивах не больше, чем я об её.

– Я позабочусь о том, чтобы он знал, что ты выполнила свою клятву, – обещаю я. – Ты можешь выпить, если действительно этого хочешь.

– Спасибо, – её голос тих. Она роется в кармане своего комбинезона и достаёт маленький пакетик. – Тебе нужно всего пару крупинок в день, смешанных с водой. Мистер Блэкмен – я имею в виду, твой дедушка – ясно дал понять, что больше тебе принимать не следует.

Учитывая побочные эффекты заклинания О'Ши, одному богу известно, что может случиться, если принять слишком большую дозу этого вещества. Возможно, неведение и есть блаженство. Я беру пакетик и наклоняюсь над фонтаном, опуская пальцы в воду.

– Вообще-то, Бет, мне нужно, чтобы ты сделала ещё кое-что.

– Назови это.

– Я должна выбраться отсюда, чтобы попасть туда, где мне нужно быть.

Выражение её глаз говорит само за себя.

– После прошлого раза? – взвизгивает она, затем зажимает рот рукой, осознав, насколько громко она себя вела.

– Всё будет хорошо, – успокаиваю я её. – Я не буду рядом с человеческой кровью.

– Почему? Куда ты собираешься отправиться?

Я безрадостно улыбаюсь.

– Пришло время нанести небольшой визит Семье Бэнкрофт.

Глава 23. Визит в спа

Я не полная дура. Даже без комментариев Бет об увеличении числа охранников вокруг комплекса Монсеррат, я знаю, что у меня мало шансов ускользнуть во второй раз. Без сомнения, пиар-машина Монсеррата по-прежнему работает на полную мощность; они не собираются выпускать на улицы новых жаждущих крови рекрутов. Я думаю, что головы всё ещё падают с плеч из-за того, что однажды нам это удалось. Полагаю, мне придётся обратиться к Лорду Монсеррату. Должна признаться, я удивляюсь, когда он внезапно появляется на дорожке, пока мы с Бет возвращаемся в дом. Его фигура скрыта в тени, но я безошибочно узнаю его широкие плечи и агрессивную позу.

– Что вы делаете?

Я обезоруживающе улыбаюсь.

– Немного прогулялись, мой Лорд. Сегодня такой удивительно приятный вечер, вы не находите?

Бет резко выдыхает из-за моего неуважительного тона. Я понятия не имею, что думает по этому поводу Майкл Монсеррат, поскольку его лицо остается скрытым в темноте. Это раздражает.

– Бет, не будешь ли ты так добра?

Она сматывается так быстро, что гравий разлетается в разные стороны от её каблуков. Я удивлённо вскидываю брови.

– Я впечатлена, мой Лорд. Я не думала, что Бет кого-то боится. Поздравляю.

Он делает шаг ко мне, выходя на лунный свет, так что становится видно его мрачное выражение лица.

– Расскажи мне точно, что ты, по-твоему, делала, – рычит он.

Я моргаю, изображая невинность.

– Я же говорила вам. Мы вышли прогуляться.

Его руки сжимаются в кулаки, хотя и остаются опущенными. Я никогда раньше не видела, чтобы кто-то так по-настоящему пугал меня. Но я буду стоять на своём, несмотря ни на что.

– Бо, ты понимаешь, о чём я. Твоя небольшая вылазка в город. Ну, знаешь, та, где ты чуть не убила человека и не уничтожила себя?

Я пожимаю плечами и рассматриваю свои ногти.

– Учитывая, что во время нашего последнего разговора вы сказали, что моё имя стоит первым в списке на казнь, я не думала, что вас это волнует.

– У меня были на это свои причины.

– А у меня были свои причины уйти.

Монсеррат делает ещё один шаг ко мне.

– У нас ещё никогда, ни при каких обстоятельствах, не было новобранцев, которые ускользали бы из дома посреди ночи, – он не кричит, но в этом и нет необходимости. Его голос так опасно тих, что я вздрагиваю.

– Вы хотите сказать, что никогда раньше не ловили ни одного ускользнувшего новобранца, – я танцую со смертью, насмехаясь над ним, но извращённая часть меня, которая всё ещё рада быть живой – и человеком – ничего не может с собой поделать.

– Ты чуть не убила человека.

– Вы злитесь из-за этого или из-за того, что мы пустили вам пыль в глаза?

– Ты несколько раз уверяла меня, что не хочешь быть вампиром. Насколько же ты глупа, если думаешь, что можешь выйти на улицу и не поддаться искушению?

– Я должна была что-то сделать! – я начинаю терять самообладание. – На кону моя жизнь. Вы перестали со мной разговаривать, как будто мы с вами поцапались словно чёртовы школьницы. Как ещё я могла продолжать расследование? Вы ничего не сказали мне о Томми Глассе. Я была не в курсе всех этих чёртовых дел! Я отдал свою жизнь за это, мой Лорд, – я произношу последние два слова так чётко, как только могу. Я могла бы понять его позицию, но я также хочу, чтобы он осознал то презрение, которое я испытываю к нему прямо сейчас.

– Ты думаешь, это всё сводится к тебе? Бо, есть пять Семей. Это две с половиной тысячи жизней, о которых нужно подумать. Не говоря уже о том, что случится со всеми людьми, если нас уничтожат. Вселенная не вращается вокруг тебя.

– Вы пришли ко мне, – напоминаю я ему. – Вы умоляли меня помочь тебе.

Его тёмные глаза вспыхивают.

– Только потому, что тебе нечего было терять. Ты была удобной.

Я чувствую что-то необъяснимое, когда смотрю ему в глаза. В кои-то веки я рада, что не стала выше ростом, потому что связь, которая возникла между нами из-за того, как он меня обратил, затрагивает мои низменные инстинкты. Я чувствую густой мускусный запах его лосьона после бритья, и у меня внутри всё трепещет. Я сверлю его гневным взглядом, чтобы подавить свои предательские эмоции. Это не срабатывает. Однако Монсеррат, кажется, чувствует мою капитуляцию, потому что слегка расслабляется.

– У тебя была кровавая лихорадка. Ты кричала несколько часов подряд, и мы были готовы напоить тебя насильно. Как ты поправилась, Бо?

Потому что мой подлый дедушка шантажом вынудил кого-то дать мне секретный порошок, который помог подавить жажду. Я едва ли могу сказать ему об этом; у меня такое чувство, что он не слишком благосклонно отнесётся к тому, что Арбутнот Блэкмен знает, как обуздать жажду крови, в то время как Семьи этого не знают.

– Наверное, просто повезло, – тихо говорю я.

Монсеррат недоверчиво закатывает глаза.

– Когда ты рядом, удача кажется изобильным ресурсом.

– Если это поможет, прямо сейчас я не чувствую себя особенно удачливой.

Его кулаки разжимаются, и на мгновение он кажется почти беззащитным.

– Прости меня, – он произносит это тихо.

– Что-что? – мой отвечающий голос звучит намного громче. – Я не совсем расслышала.

Уязвимость исчезает.

– Ты и в первый раз меня услышала.

Я засовываю палец в ухо и двигаю им ам.

– Нет, нет, я не уверена, что разобрала.

Монсеррат вздыхает.

– Хорошо, – он подходит к моему уху и наклоняет голову. – Прости, – шепчет он в него. – Мне не следовало делать поспешных выводов о тебе.

– Я уверен, вы способны на лучшее, – бормочу я.

– Не испытывай судьбу, – это низкое рычание. Трепет в моём животе усиливается, и я, наконец, отодвигаюсь.

– Ладно, – пожимаю я плечами, стараясь казаться беззаботной. Я буду притворяться, пока это не станет правдой. – Скажите мне, что ещё я пропустила.

Если Монсеррат и удивлён моей внезапной переменой в поведении, то не подает виду. Вместо этого он переходит к делу.

– Арзо рассказывал тебе о вампире Бэнкрофте.

Я киваю.

Он достаёт смартфон и какое-то время листает, затем показывает мне экран. Я прищуриваюсь. Это очень окровавленный вампир с короткими светлыми волосами и страхом в глазах.

– Он выглядит не слишком счастливым, – замечаю я. – Вы же понимаете, что если ему дали адаптированное заклинание О'Ши, это может быть не его вина?

– Предатель есть предатель.

Я качаю головой.

– Мир не состоит из чёрного и белого, мой Лорд.

– Майкл, – поправляет он меня.

Я искоса смотрю на него. Я ещё не совсем готова вернуться на прежний уровень.

– Ты узнаёшь его? – спрашивает он.

– Это он с вокзала.

– Мы так и подумали, – он убирает телефон.

– Знаете, было бы полезно, если бы я поговорила с ним до того, как Бэнкрофты убили его.

– Это было не моё решение.

Я смотрю на него. Нет, это не его решение, но я уверена, что он мог бы убедить Главу Бэнкрофт повременить, если бы действительно захотел.

– Вы говорили с ним?

– Это дело Бэнкрофтов.

– Значит, с ним разбирались только его же люди? Почему бы вам или другим Главам не допросить его тоже? Вам всем не нравится то, что здесь происходит.

Он хмурится.

– У нас так не принято.

Я пока оставляю это.

– Есть ещё что-нибудь, что мне следует знать?

– Мы не можем найти нападавшего из «Крайних Мер». Никто из Семей не может найти доказательств того, что кто-то ещё причастен к этому. Но ещё двенадцать вампиров из всех Семей оказались мертвы.

– И маленький Томми Гласс, – подмечаю я.

Он проводит рукой по волосам.

– К сожалению, он не единственный человек. Просто он единственный, с кем нам не удалось связаться до появления прессы.

– Сколько ещё? – тихо спрашиваю я, и Монсеррат долго не отвечает. Потом он вздыхает.

– Слишком много. Всё рушится, Бо. Я не знаю, сколько времени у нас осталось, прежде чем всё рухнет. Кто-то стоит за этим, но мы не знаем, кто, и не знаем, чего они ждут.

Я внимательно наблюдаю за ним. На его лице читаются усталость и раздражение. Я протягиваю руку, как будто хочу похлопать его по плечу, но передумываю.

– Я не собиралась уходить отсюда просто так. Там был адвокат…

– Д'Арно, – заметив мой взгляд, он поясняет. – Мы подумали, что, возможно, стоит узнать, что же было такого важного, что тебе пришлось покинуть безопасность дома Семьи, – его челюсти сжимаются. – Он рассказал мне, как вы познакомились.

– Вы нашли что-нибудь ещё? – неловко спрашиваю я. – То, что я наткнулась на него, и оказалось, что именно он нанял нас для расследования дела О'Ши, показалось слишком странным для простого совпадения.

– Я попросил людей проверить это, – отрешённо говорит Монсеррат. – Я согласен, что совпадение кажется маловероятным, но мы не смогли найти ничего, что указывало бы на обратное.

Я грызу ноготь. Д'Арно выполнил свою задачу, и я отчаянно пытаюсь сменить тему.

– Мне нужно поговорить с Главой Бэнкрофт.

Он удивлённо вздрагивает.

– Скажи мне, что тебе нужно знать, и я поговорю с ней.

– Нет, – я непреклонна в этом. – Мне нужно увидеть её лично, и я должна сделать это в одиночку. Если вы будете там, она отреагирует по-другому.

– Бо, – начинает он.

Я снова протягиваю руку и кладу её ему на плечо.

– Пожалуйста, мой Лорд. Просто доверьтесь мне. Я должна поговорить с ней, и будет лучше, если я сделаю это одна.

– Ни в коем случае.

– Мой Лорд, – я пытаюсь снова. – Майкл. Заклинание действует только на вампиров мужского пола. Тебе лучше держаться подальше.

Его глаза сужаются.

– Остальные из нас не идиоты, Бо. Мы проверили её. Это первое, что мы сделали. Ты не можешь обвинять её только потому, что она не мужчина. Бэнкрофт хочет нарушить статус-кво не больше, чем все мы.

«Нет, – думаю я. – Вы просто не хотите верить, что Бэнкрофт могла это сделать». К тому же, она хорошо замела следы. В конце концов, я сама проверила её, позвонив в тот спа-центр. Чего я тогда не учла, так это того, что она очень ловко обеспечила себе алиби. До тех пор, пока Д'Арно не получил информацию о том, что именно она навела его на О'Ши. Добавьте это к тому факту, что блондин-придурок, убивший Черити Уэзерс, был удобно казнён ею в течение нескольких дней после того, как его предательство было раскрыто – и до того, как его смог допросить кто-либо ещё. Она была очевидной подозреваемой с самого начала. Возможно, именно поэтому ей так долго всё сходило с рук; она была настолько очевидна, что казалось нелепым думать, будто это могла быть она. Она распускает ложные слухи о новой Семье, чтобы замести следы, и, вуаля, все вокруг сходят с ума, в то время как она смеётся со стороны и претворяет в жизнь свои планы по господству над вампирами. Я не собираюсь ничего говорить Монсеррату, пока у меня не будет абсолютных доказательств, но я совершенно уверена, что знаю, как их получить. Я годами терпела манипуляции своего дедушки и потому кое-что знаю об этом процессе.

– Ну, если вы так уверены, что это не она, тогда вам не о чём беспокоиться, не так ли? Позвольте мне сделать это. С вашего разрешения это будет проще, чем без него.

Монсеррат коротко смеётся, и на его щеках на мгновение появляются ямочки.

– Очевидно, меня наказывают за что-то, что я совершил в прошлой жизни.

Я мило улыбаюсь. Я знаю, что победила.

– Хорошо. Я всё устрою, – говорит он мне.

– Спасибо. Но мне нужна машина, чтобы добраться туда, чтобы я могла избежать неприятных встреч с истекающими кровью людьми или ультрафиолетовыми лучами по пути. Я сама организую встречу с ней. И какой-нибудь диктофон или подслушивающее устройство, если оно у вас есть.

– Она Глава Семьи, Бо. Она заслуживает твоего уважения. Для неё ты не более чем человек.

Я ухмыляюсь.

– Эй, для меня я тоже не более чем человек.

Я радостно бегу по коридору в поисках Бет. Я чувствую себя немного виноватой из-за того, что требую от неё ещё больше помощи, особенно после того, как убедилась, что она не предаёт свою новую Семью. Давайте посмотрим правде в глаза, я относилась к ней так же, как Лорд Монсеррат относился ко мне, хотя, конечно, я не угрожала ей казнью. Однако я не могу представить себе никого, кто смог бы осуществить мой план с большим апломбом, чем она. Хуже всего то, что сегодня ещё только понедельник. Мисс Бэнкрофт вернётся в Спа-Де-Лоти только через два дня. Ещё более неприятным является то, что она будет там в течение дня, а солнечный свет мне определённо не по душе. Без помощи Монсеррата я никогда туда не доберусь.

Я стою у подножия главной лестницы, когда замечаю Питера, который шаркающей походкой приближается ко мне. Я подбегаю к нему.

– Привет, – говорю я, хлопая его по спине, – как дела?

Он мрачно смотрит на меня.

– Вчера в это время ты была почти мертва, Бо. Почему ты вдруг стала такой бодрой?

– Потому что вчера в это же время я была полумёртвой, – я улыбаюсь ему. – Ничто так не бодрит, как близость к смерти.

«Не говоря уже о раскрытии величайшей тайны убийства вампиров в этом столетии», – беззаботно думаю я.

– Формально если бы ты выпила немного крови, ты бы тоже не умерла, – отмечает он. – Вампиры не более мертвы, чем люди.

Я уделяю ему больше внимания.

– Тогда почему ты до сих пор не пил крови? Это чертовски долгий срок, чтобы продержаться.

– Они делают ставки на то, кто из нас продержится дольше, – мрачно говорит он.

Я хмурюсь.

– Кто?

– Все. У них никогда не было четырёх новобранцев, которые продержались бы так долго, – его губы кривятся. – Очевидно, мои шансы невелики.

Честно говоря, я не удивлена; он начинает выглядеть скорее мёртвым, чем живым. На лбу у него выступили капельки пота, а от тела исходит странный кислый запах. Я сочувствую ему.

– Ты не хочешь быть сильным, и ты не хочешь быть Сангвином. Почему ты не пьёшь? Ты не можешь продолжать подвергать себя этому, Питер. Поверь мне, я знаю, насколько плохо становится, – я бы дала ему немного порошка Бет, если бы думала, что он захочет этого. Беда в том, что я не уверена, что он знает, чего хочет.

– Я заслуживаю страданий.

Мои глаза расширяются от тревоги. Такое самобичевание вредно для здоровья.

– Питер, никто не заслуживает страданий.

– Да? – усмехается он. – А как же твой босс? Тот, в которого ты была влюблена? Разве вампиры, убившие его, не заслуживают страданий?

Я совсем забыла о той маленькой истории, которую сочинила.

– Э-э-э…

Никки появляется у меня за спиной.

– Бо! Ты была влюблена в своего босса, а его убил вампир? Да ладно! Это так ужасно.

В кои-то веки я раздражена её внезапным появлением, а также тем, как она задаёт вопросы. До откровений Д'Арно я бы выдоила из этого разговора всё, что только можно. В конце концов, это был мой план – завоевать доверие остальных и побудить их рассказать мне, если к ним обратятся вампиры, желающие организовать массовое предательство. Теперь, когда я знаю, что за всем этим стоит Бэнкрофт, меня меньше интересуют возможные приспешники, которые могут появиться из ниоткуда. Мне не нужны последователи, когда я могу найти лидера и достичь своей цели.

– На самом деле я не хочу об этом говорить, – я неловко переминаюсь с ноги на ногу.

Питер проходит мимо нас.

– Теперь ты знаешь, что я чувствую, – бормочет он.

Я смотрю, как он уходит, затем поворачиваюсь к Никки. Не в первый раз я замечаю отвращение в её глазах, когда она смотрит на него.

– Он тебе не нравится, не так ли? – говорю я. – На самом деле он хороший парень, если дать ему шанс.

Она смотрит на меня ясным и бесхитростным взглядом.

– Это не его вина, – откровенно говорит она мне. – Он просто напоминает мне… ну, ты знаешь.

Я вдруг чувствую себя дерьмово.

– Людей, которые напали на твою семью? – мягко спрашиваю я.

Она кивает, и её глаза наполняются слезами. Я заключаю её в объятия.

– Мне так жаль, Никки. Тебе, должно быть, невероятно тяжело, – я чувствую, как она дрожит всем телом, уткнувшись носом мне в плечо. – Почему Питер напоминает тебе о них?

Она всхлипывает ещё сильнее и цепляется за меня. Я обнимаю её и жду, пока её душераздирающие рыдания утихают. Я глажу её по волосам, говоря себе, что ей не нужны мои советы или наставления, ей просто нужно немного утешения. Я надеюсь, что она справится со своими чувствами к Питеру, не только ради него, но и ради себя самой. Иррациональная неприязнь никогда не бывает здоровой, даже если она кажется неизбежной.

В конце концов она отстраняется.

– Спасибо тебе, Бо. Ты такая добрая и отзывчивая. Не знаю, что бы я без тебя делала.

Тепло разливается по мне, и я чувствую странное смущение. Полагаю, это неотъемлемая черта британцев – неспособность принять искренний комплимент. Я неловко улыбаюсь ей.

– Я всегда рядом, Никки. Знаешь, если ты когда-нибудь захочешь поговорить об этом.

Она всхлипывает со слезами на глазах.

– Ты лучшая, – затем, прежде чем я успеваю сказать что-нибудь ещё, она взбегает по лестнице и быстро исчезает из виду.

***

Два дня спустя справиться с хрупкостью Никки и растущей слабостью Питера кажется проще простого по сравнению с тем, что мы с Бет собираемся предпринять. Достаточно сложно не заснуть до рассвета; каждый раз, когда я подавляю зевоту, Бет делает то же самое. Ритмичные звуки усталости, издаваемые нами обеими, усиливают напряжение на заднем сиденье одной из машин Семьи Монсеррат, которая была предусмотрительно затонирована.

– Не могу поверить, что позволила тебе уговорить меня на это, – бормочет она.

Я стараюсь говорить непринуждённо.

– Эй, по крайней мере, на этот раз мы делаем это с полного согласия нашего Лорда и Повелителя.

– Ты собираешься рассказать мне, что происходит на самом деле?

– Это было бы нечестно. Во-первых, это конфиденциальная информация, а во-вторых, я не хочу тебя беспокоить.