Текст книги "Укороченный удар"

Автор книги: Харлан Кобен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)

ГЛАВА 12

Уин ждал на Двадцать шестой улице, через дорогу от «Киски». В здании было тихо, лишь из бара доносились отзвуки ритмичной музыки. «Топлесс!» – зазывала большая неоновая вывеска.

– Их двое, – напомнил Уин. – Водитель белый, на вид лет тридцать пять-тридцать шесть, страдает лишним весом, хотя и от природы довольно плотный. Думаю, тебе понравится его стиль одежды.

– Это почему?

– Сам увидишь. С ним чернокожий парень ростом под метр восемьдесят, на правой щеке большой шрам. Пожалуй, его бы ты назвал худым и жилистым.

Болитар оглядел улицу:

– Где они припарковались?

– На Восьмой авеню.

– А почему не здесь? Мест-то хоть отбавляй.

– По-моему, наш возничий очень привязан к своей божественной колеснице, – улыбнулся Локвуд. – Случись с ней что-нибудь, он очень расстроится.

– Сможешь в нее залезть?

– Сделаю вид, что не слышал твоего вопроса! – оскорбился Уин.

– Ладно, ты проверь машину, а я войду в бар.

– Вас понял! – отдал честь финансовый консультант.

Приятели разделились: Уин направился к стоянке, Майрон – в «Киску». Естественно, для Болитара лучше было бы наоборот, тем более сладкая парочка знает, как он выглядит, но каждый должен заниматься своим делом. Со взломом замка Локвуд справится гораздо лучше, впрочем, как и с любой механической работой.

Открыв дверь бара, спортивный агент низко опустил голову. Совершенно напрасно: никто не обратил на него ни малейшего внимания. За вход здесь не брали. Майрон огляделся по сторонам и сразу понял, что попал в притон. Похоже, дизайн интерьера посвятили истории американского пива. На стенах – неоновая реклама различных сортов пива, барная стойка инкрустирована пивными кольцами, а за ней – разные бутылки, которые, казалось, собирали по всей стране.

А стриптизерши… Они лениво расхаживали по маленьким сценам, похожим на старые декорации «Вандерамы».[16]16
  «Вандерама» – детское телешоу, популярное в США с середины пятидесятых до конца семидесятых.


[Закрыть] Большинство танцовщиц привлекательностью не отличались. Какое там! До «Бритой киски» всеобщее увлечение фитнесом еще не докатилось: телеса так и тряслись. Клуб больше напоминал центр по борьбе с целлюлитом, чем стриптиз-бар, где воплощаются мужские фантазии.

В гордом одиночестве Майрон уселся за угловой столик. Некоторые посетители были в костюмах, но основная масса – «синие воротнички». Более обеспеченные личности удовлетворяют похоть в «Голдфингере» или «Скорз», где с эстетической точки зрения женщины куда привлекательнее…

У центральной сцены хихикали два парня: белый и черный, вполне соответствующие описанию Уина. Танцовщицы поменялись сценами, а та, что выступала на центральной, сошла вниз – похоже, передохнуть собралась. К ней тут же подлетели типы из «кадиллака», и начались переговоры. В заведениях типа «Голдфингера» приватный танец стоит долларов двадцать – двадцать пять. И это действительно танец: девушка снимает бюстгальтер и на протяжении пяти минут двигается у стола под музыку. Распускать руки категорически запрещено. В «Бритой киске» блюдом дня был популярный в последнее время танец на коленях, который исполняют в самых темных закоулках бара. Танец на коленях, более известный подросткам, как «сухой трах», заключается в том, что стриптизерша совершает разнообразные эротические движения на коленях клиента, пока он, хм, не эякулирует. Если побороть моральное отвращение, у Майрона имелось несколько вопросов по технической стороне действа: что делает клиент после того, как все закончится? Идет переодеваться, дальновидно захватив с собой чистое белье?

Парни из «кадиллака» и танцовщица направлялись в сторону Майрона, и спортивный агент понял, что имел в виду Уин. Руки у белого действительно массивные, однако совершенно теряются на фоне огромного живота и обрюзгшей груди. Кое-какие из этих недостатков можно было бы спрятать под соответствующей одеждой, но водитель «кадиллака» носил обтягивающую сетчатую майку. Сетка – это же сплошные дыры, считай, и майки нет. Обильная растительность на груди активно пробивалась сквозь майку. Необыкновенно длинные волоски путались в многочисленных золотых цепях, что висели на шее. Водитель прошел мимо, и Майрону открылся прекрасный вид (вот уж спасибо!) на его спину, где волосы были еще гуще и длиннее.

Болитара даже замутило.

– Пятнадцать долларов за первые десять минут! – объявила девушка. – Больше скинуть не могу.

– Кончай валять дурака, шлюха! – ухмыльнулся Сетка. – Нас двое, значит, обслужишь двоих по цене одного.

– Ага, – поддакнул другой, – двоих по цене одного.

– Не могу, – твердила девушка. Если она и обиделась на то, как назвал ее Сетка, то виду не подала. В ее голосе звучала лишь всепоглощающая усталость, как у официантки во время ночной смены.

Сетке это не понравилось.

– Слушай, сучка, не зли меня!

– Я позову управляющего.

– Никого ты не позовешь! Даже с места не сдвинешься, шлюха, пока у меня в яйцах не полегчает.

– Ага, – кивнул чернокожий, – и у меня тоже, шлюха!

– Знаете, за оскорбления я беру дополнительно, – предупредила стриптизерша.

– Что ты сказала? – недоуменно переспросил Сетка.

– За ругательство нужно платить дополнительно.

– Что? – прогремел Сетка, похоже, разозлившись окончательно. – Глупая потаскуха! Мы живем в Соединенных Штатах, на земле свободных и родине бесстрашных. Я могу говорить все, что захочу, или ты, шлюха, про свободу слова не слышала?

«Надо же, какой поборник конституции! – подумал Майрон. – Приятно видеть, как человек защищает Первую поправку».

– Значит, так, – устало вздохнула девушка, – пять минут стоят двенадцать долларов, десять минут – двадцать плюс чаевые.

– Договоримся следующим образом, – не унимался Сетка, – будешь танцевать сразу на обоих.

– Что?

– Сядешь на меня, а взводить станешь его. Ну так как, свинья безмозглая?

– Да, – подал голос чернокожий, – свинья безмозглая!

– Слушайте, ребята, сразу на двоих мы не танцуем, – покачала головой стриптизерша. – Давайте я позову подругу, и мы как следует вас разогреем.

– Я не подойду? – выступил из темноты Майрон.

Троица будто остолбенела.

– Боже, – причмокнул губами Болитар, – оба такие красавчики, даже не знаю, которого выбрать!

Сетка смотрел на чернокожего, а чернокожий – на Сетку.

– Тебе не все равно, кем заняться? – спросил девушку Майрон.

Та лишь головой покачала.

– Тогда мой этот! – Спортивный агент ткнул в белого водителя. – Я ему понравился, вон как соски торчат!

– Эй, а он что здесь делает? – спросил чернокожий.

Сетка пронзил его многозначительным взглядом.

– Я имел в виду, как его зовут.

– Здорово ты перестроился! – похвалил Майрон. – Я почти ничего не заметил.

– Что вам угодно, мистер?

– Вообще-то я наврал.

– О чем?

– О том, как узнал, что вам нравлюсь. Дело не только в торчащих сосках, хотя они сами по себе – заметный и тошнотворно-противный намек.

– К чему ты клонишь, черт побери?

– Вы следили за мной целых два дня – вот как я догадался! В следующий раз действуйте не так открыто: цветы пришлите или симпатичную открытку без подписи…

– Идем, Джим! – позвал Сетка приятеля. – Этот парень свихнулся, идем отсюда!

– А танец на коленях? – спросила девушка.

– Нет, нам пора.

– Тогда платите, – потребовала девушка, – иначе менеджер мне задницу оторвет.

– Заткнись, шлюха, дождешься!

– Bay, какой ты крутой! – восторженно ахнул Майрон.

– Слушайте, мистер, мне с вами делить нечего. Просто убирайтесь!

– Мой танец тоже не нужен?

– Ты с ума сошел!

– Могу скидку предложить.

Ладони Сетки сжались в кулаки: ему приказали следить за Майроном, а не попадаться на глаза и тем более не затевать ссору!

– Пошли, Джим.

– Почему вы за мной следили? – допытывался Болитар.

– Не понимаю, о чем ты.

– Дело в гипнотическом взгляде моих прекрасных синих глаз, волевом подбородке или упругой попе? Кстати, вам нравятся мои брюки? Не слишком обтягивающие?

– Придурок! – прошипел Сетка и поволок приятеля прочь.

– Эй, – окликнул Майрон, – давайте так: если вы скажете, на кого работаете, я не стану жаловаться вашему боссу.

Парни даже не обернулись.

– Обещаю не жаловаться! – крикнул спортивный агент, когда любители стриптиза распахнули дверь.

Да, при желании друзей найдешь везде, этим талантом Майрон обладает в полной мере. Пришлось бежать за Джимом и Сеткой, которые спешили на запад.

Из сумрака Двадцать шестой улицы показался Уин.

– Сюда! – шепнул он.

Петляя по каким-то переулкам, они попали на Восьмую авеню раньше, чем Джим и Сетка. Охранник стоянки сидел в будке и смотрел по крошечному черно-белому телевизору популярный в конце восьмидесятых сериал «Розанна». Уин показал, где стоит «кадиллак», и, спрятавшись за припаркованным неподалеку «олдсмобилем», приятели стали ждать.

К будке охранника подошли Сетка и Джим – нервничая, то и дело оглядываясь на бар. В голосе молодого негра звучала паника:

– Ли, как же он нас вычислил, а?

– Не знаю.

– Что будем делать?

– Ничего. Найдем другую машину и продолжим слежку.

– У тебя есть другая машина?

– Нет, но можно ведь напрокат взять.

Заплатив охраннику, они забрали ключи и квитанцию. Судя по всему, недоверчивый Сетка парковал машину сам.

– Ну, – вздохнул Уин, – сейчас повеселимся!

Любители стриптиза быстро нашли свой «кадиллак», Ли вставил ключ в замок и… начал кричать:

– Черт! Мать твою за ногу!..

Из-за «олдсмобиля» показались Майрон с Уином.

– Фи, как грубо! – поморщился Болитар.

Онемев от ужаса, Сетка-Ли взирал на свою машину. Чтобы пробраться в салон, Локвуд просверлил под замком отверстие. Вообще-то, когда требовалась аккуратность, к этому методу он не прибегал, но, похоже, в данном случае счел самым подходящим. Кроме того, рука у Уина «случайно» дрогнула, и на водительской двери появились царапины.

– Ты! – заорал Сетка, тыча пальцем в Майрона. Лицо побагровело, как после апоплексического удара. – Ты!

– Богатейший словарный запас! – повернувшись к приятелю, отметил Уин.

– Да, хотя лично мне больше всего нравится майка.

– Ты! – не унимался Сетка. – Это ты мою машину испортил?

– Не он, а я, – поправил Локвуд. – Должен сказать, салон у тебя миленький, жаль было мазать велюровые сиденья кленовым сиропом…

У водителя глаза вылезли из орбит. Заглянув в салон, он провел рукой по подголовнику и завыл оглушительно, как раненый зверь. Звук получился настолько жутким, что даже охранник на секунду отлепился от экрана.

– Кленовый сироп? – переспросил Майрон.

– Угу, «Лог кэбин».

– А я предпочитаю «От тетушки Джемаймы».

– Ну, каждому свое.

– В салоне есть что-нибудь любопытное?

– Трудно сказать, – покачал головой Уин. – В бардачке несколько квитанций за парковку. – Он передал их приятелю, и тот пробежал глазами адреса и даты.

– Эй, ребята, на кого вы работаете? – уже не в первый раз спросил Майрон.

Сетка угрожающе двинулся в его сторону.

– Моя машина! – орал он, а лицо краснело все сильнее. – Ты… Моя машина!

– Слушай, смени пластинку, – со вздохом попросил Уин. – Становится tres[17]17
  Очень (фр.).


[Закрыть] скучно.

– Ты, говнюк! Ты… – Огромные ладони Ли снова сжались в кулаки. – Ну, красавчик, сейчас я разукрашу тебе личико.

– Красавчик? – недоуменно переспросил финансовый консультант.

Спортивный агент только плечами пожал.

Рядом с приятелем встал темнокожий Джим. Майрон был уверен: пистолета нет ни у того, ни у другого. Может, «перышко» где-то припрятано, но оно не в счет.

Уин и Сетка стояли в метре друг от друга. Ничего удивительного: хулиганы всегда предпочитают Локвуда; тот сантиметров на пятнадцать ниже Майрона и примерно на столько же килограммов легче. А самое главное, Уин похож на изнеженного богатика, только и умеющего что держать пальцы веером. Словом, лучшего кандидата в боксерские груши проницательному хулигану не подобрать.

Владелец «кадиллака» сделал еще шаг и поднял кулаки. Тот, кто нанял этих парней, явно пожалел времени на инструктаж.

Р-раз – и кулак метнулся к носу Уина. Тот отскочил в сторону. Порой Майрону казалось, что его друг двигается, как кошка. Нет, такое сравнение не совсем верно: скорее, Уиндзор Локвуд двигается словно призрак: в одну наносекунду он здесь, в следующую – на полметра левее. Сетка снова попробовал его ударить. На этот раз «красавчик» поставил блок, одной рукой схватил кулак бандита, а другой нанес молниеносный удар в шею. Вмиг ослабевший Сетка отступил. На помощь приятелю двинулся было Джим.

– Даже думать забудь! – процедил Майрон.

Темнокожий Джим пустился наутек.

Майрон Болитар – гроза бандитов!

Тем временем Сетка немного пришел в себя и, низко опустив голову, бросился на Уина. Если решил сбить с ног, то крупно просчитался. Локвуд ненавидит, когда противники его недооценивают. На первом же курсе в университете Дьюка он познакомил Майрона с тхэквондо, асам изучал боевые искусства с раннего детства и даже провел три года в Корее, занимаясь у мастеров мировой величины.

– А-а-а-а! – грозно заревел Ли.

Уин вновь скользнул в сторону, словно самый ловкий из матадоров в схватке с самым неуклюжим из быков. Плавный переход, а затем резкий пинок в солнечное сплетение плюс удар наотмашь по переносице. Раздался сухой треск, и хлынула кровь. Взвыв от боли, Сетка повалился на асфальт.

– На кого работаешь? – склонившись над ним, спросил Локвуд.

Ли рассматривал окровавленные ладони.

– Ты нос мне разбил! – прогнусавил он.

– Ответ неверный! Повторяю вопрос: на кого работаешь?

– Я ничего не скажу!

Наклонившись еще ниже, Уин схватил сломанный нос Сетки двумя пальцами. Глаза Сетки расширились от ужаса.

– Не надо, – попросил Майрон.

– Не можешь смотреть – уходи, – на секунду подняв глаза, отозвался финансовый консультант, а затем сосредоточил внимание на жертве: – Даю последний шанс, потом начну крутить нос, как кусок пластилина. Кто тебя нанял?

Сетка молчал, и Уин легонько сжал нос. Хрящики терлись, производя звук, похожий на стук дождевых капель о стеклянную крышу. От нестерпимой боли Ли начал молотить ногами по асфальту, а Уин, не давая закричать, зажал ему рот.

– Хватит! – остановил друга Майрон.

– Он еще ничего не сказал.

– Слушай, мы же парни правильные.

– Ты рассуждаешь как адвокат Американского союза защиты гражданских свобод! – поморщился Уин.

– Ему не нужно ничего говорить.

– Что?

– Ли – настоящая мразь. За пять центов мать родную продаст.

– К чему ты клонишь?

– К тому, что боли он боится куда меньше, чем рот открыть.

– Ну, дело поправимое, – улыбнулся Уин.

Майрон показал ему одну из квитанций.

– Вот, стоянка на углу Пятьдесят четвертой улицы и Мэдисон-авеню. Это же на подземном этаже штаб-квартиры «Тру-Про»! Так что наш приятель работает на братьев Эйк, лишь они способны нагнать на человека столько страха.

Сетка мертвенно побледнел.

– Или Аарон.

Аарон…

– При чем тут он?

– Братья могли его использовать, а этого типа тоже оторопь берет.

Аарон…

– Он больше не работает на Фрэнка Эйка, – заметил Майрон. – По крайней мере у меня такая информация.

Уин снова нагнулся к Сетке:

– Имя Аарон тебе знакомо?

– Нет! – быстро крикнул бандит. Пожалуй, слишком быстро.

Теперь над низверженным Ли склонился Болитар.

– Будь поразговорчивее, иначе обрадую Фрэнка Эйка: ты сдал его с потрохами.

– Я ничего не говорил ни про какого Фрэнка Эйка!

– Тройное отрицание! – покачал головой Уин. – Очень впечатляет!

Братьев Эйк двое: Герман и Фрэнк. Старший, Герман, – настоящий психопат, сеющий в Нью-Йорке смерть и горе, но, по сравнению со свихнувшимся Фрэнком, он Мэри Поплине. К сожалению, «Тру-Про» принадлежит Фрэнку.

– Я ничего не сказал, – твердил Сетка, гладя нос, словно больного пса, – ни одного паршивого слова!

– Но Фрэнк-то не в курсе! – напомнил Майрон. – Возьму и навру ему, что ты пел, как первосортный стукач. И знаешь что? Эйк поверит! Иначе как я догадался, кто тебя нанял?

Теперь лицо Сетки по цвету напоминало не мел, а майскую зелень.

– Но, если поможешь, мы все притворимся, что ничего не случилось. Будто я вообще «хвост» не заметил! И тебе лучше: Фрэнк никогда не узнает про этот маленький прокол.

– Что ты хочешь? – не долго думая спросил Сетка.

– Тебя наняли люди Эйка?

– Да.

– Аарон?

– Нет, просто один парень.

– Что ты должен был делать?

– Следить за тобой и докладывать обо всех перемещениях.

– Зачем?

– Понятия не имею!

– Когда тебя наняли?

– Вчера вечером.

– В какое время?

– Точно не помню: часа в два – в три. Сказали, ты на теннисном матче, мол, немедленно приезжай во «Флашинг-Медоус».

Получается, сразу после убийства Валери.

– Это все, что мне известно, Богом клянусь!

– Ерунда! – сердито воскликнул Уин, но Майрон лишь отмахнулся. Сетка действительно ничего больше не знает.

– Отпусти его, – попросил Болитар.

ГЛАВА 13

Поднявшись в несусветную рань, Майрон вытащил из буфета пачку сухого завтрака «Нутригрейн». М-м-м, какое аппетитное название! На коробке рассказывалось о пользе клетчатки и пищевых волокон. Хр-р! Не заснуть бы…

Майрону вспомнились любимые марки его детства: «Капитан Кранч», «Фрутлупс», кукурузные хлопья «Квисп»… Как забыть Квиспа, милягу-инопланетянина, который в телевизионных роликах состязался с серостью и посредственностью в образе шахтера по имени Квейк? Квисп против Квейка. инопланетянин против работяги – какое интересное соперничество! Что с ними стало? Неужели обаяшку Квиспа постигла та же участь, что и группу «Мотель»?

Болитар вздохнул: для приступов ностальгии он слишком молод.

Эсперансе удалось отыскать адрес матери Кертиса Йеллера. Итак, Диана Йеллер живет в недавно купленном доме в Черри-Хилл, Нью-Джерси, недалеко от Филадельфии. Майрон вышел к машине. Если выехать сейчас, успеет съездить в Черри-Хилл, побеседовать с Дианой Йеллер и к началу матча Дуэйна вернуться в Нью-Йорк.

Но будет ли миссис Йеллер дома? Лучше подстраховаться, чтобы не тратить зря время.

Майрон взял купленный специально для машины телефон и набрал номер. Ответил женский, вероятно, принадлежащий Диане Йеллер, голос:

– Алло!

– Орсон дома? – спросил Болитар.

Внимание: эксклюзивная детективная тактика, будущим ищейкам стоит взять на заметку!

– Кто? – переспросила хозяйка.

– Извините. – Спортивный агент повесил трубку.

Вывод: Диана Йеллер на месте.

«Форд-таурус» остановился у типичного для пригорода Нью-Джерси особняка. Все дома Черри-Хилл примерно одинаковы, отличаются разве что цветом фасада и расположением кухни, а воспринимаются как клоны. Очень мило: на улице несколько малышей, несколько разноцветных велосипедов, белки… Контрасте западной частью Филадельфии поразительный.

По аккуратной каменной дорожке Майрон прошел к двери и постучал. Открыла приятная женщина с обаятельной улыбкой наготове. Волосы стянуты в тугой пучок, подчеркивающий высокие скулы. Вокруг глаз и рта морщины, но неглубокие. Одета хорошо, чуточку консервативно, в стиле Анны Кляйн, украшения неброские. У женщины отменный вкус.

Разглядев, кто перед ней, хозяйка тут же перестала улыбаться.

– Чем я могу помочь?

– Миссис Йеллер?

Женщина кивнула медленно, будто сомневаясь.

– Меня зовут Майрон Болитар, хотелось бы задать вам несколько вопросов.

– О чем? – Улыбка исчезла окончательно. Изменилась даже манера речи, в ней вместо вежливости тихого пригорода сейчас звучала уличная настороженность.

– О вашем сыне.

– Нет у меня сына.

– О Кертисе.

Карие глаза сузились.

– Вы коп?

– Нет.

– Мне некогда.

– Я не отниму у вас много времени.

Женщина раздраженно скрестила руки на груди.

– О чем вообще речь?

– В смысле?

– Кертис умер.

– Да, знаю.

– Тогда кому нужны эти разговоры? Он ведь не воскреснет, верно?

– Пожалуйста, миссис Йеллер, позвольте мне войти буквально на секунду.

Задумавшись, женщина огляделась по сторонам, а потом устало кивнула: пожалуйста, мол, только скорее отстаньте. Диана посмотрела на часы. «Пьяже», – мысленно отметил Майрон; возможно, подделка, но вообще-то не похоже.

Внутренняя отделка самая обычная: белый цвет, сосновая обшивка, торшеры. Очень в духе «ИКЕА». На полках и кофейном столике ни одной фотографии. Ничего личного. Диана Йеллер не присела и Майрону не предложила.

Спортивный агент примерил самую обворожительную и внушающую доверие улыбку: одна часть от телеведущего Гарри Смита, две – от актера Джона Теша.

– И что вы ухмыляетесь? – снова скрестив руки на груди, поинтересовалась Диана.

Да, еще немного, и заурчит, свернувшись в клубок у него на коленях.

– Хочу спросить про ту ночь, когда погиб Кертис, – осторожно начал разговор Майрон.

– С какой целью? Вы-то тут при чем?

– Расследованием занимаюсь.

– Каким еще расследованием?

– Так что на самом деле случилось на той вечеринке?

– Вы частный детектив?

– Ну, не совсем.

Напряженное молчание.

– У вас две минуты, – объявила хозяйка. – Время пошло.

– В полиции говорят, ваш сын угрожал пистолетом детективу.

– Да, такова официальная версия.

– Он правда угрожал?

– Наверное, – пожала плечами миссис Йеллер.

– У Кертиса был пистолет?

– Вероятно, – снова пожала плечами хозяйка.

– В ту ночь вы видели пистолет?

– Не помню.

– А раньше?

– Может быть, не знаю.

Содержательный разговор!

– Зачем ваш сын и Эррол проникли на территорию клуба?

– Вы серьезно спрашиваете? – Миссис Йеллер скорчила выразительную гримасу.

– Да.

– Чтобы ограбить, для чего еще?

– Кертис этим часто занимался?

– Чем?

– Грабежом?

Женщина снова пожала плечами.

– Да, грабил людей, дома, все подряд. – В голосе полное равнодушие: ни стыда, ни смущения, ни отвращения.

– Арестов и судимостей у Кертиса не было.

Надо же, снова плечами пожала, наверное, скоро устанет!

– Выходит, я вырастила умного сына. По крайней мере так до той ночи казалось. – Хозяйка демонстративно взглянула на часы. – Ну, мне пора.

– Миссис Йеллер, вы встречаетесь со своим племянником Эрролом Суэйдом?

– Нет.

– Знаете, куда он направился после гибели Кертиса?

– Нет.

– По-вашему, что с ним случилось?

– Он умер. Не понимаю, что вы ищете. Та история давно закончилась. Много лет назад. Все смирились.

– А вы, миссис Йеллер, тоже смирились?

– Моя трагедия как книга: прочитана и наглухо закрыта.

– Вы видели, как детектив застрелил вашего сына?

– Нет, я пришла позднее. – Голос зазвучал чуть тише.

Болитар протянул женщине визитку:

– Вот, если вспомните что-нибудь еще.

– Не вспомню, – отрезала Диана, отказываясь взять карточку.

– И все-таки…

– Кертис погиб, расследование его не вернет, так что лучше просто забыть.

– Это так легко?

– Прошло шесть лет. Не могу сказать, что многие о нем горюют.

– А вы, миссис Йеллер? Горюете?

Женщина открыла рот, безвольно закрыла, но потом все-таки заставила себя ответить:

– Кертиса нельзя считать хорошим сыном. С ним было столько хлопот!

– Поэтому его следовало убить?! – возмутился Майрон.

Подняв голову, Диана спокойно встретила взгляд гостя.

– Уже не важно. Погиб – значит, ушел навсегда: не вернешь и ничего не изменишь.

Теперь молчал Майрон.

– Вы способны это изменить, мистер Болитар? – с вызовом спросила хозяйка.

– Нет.

Диана Йеллер кивнула и, на секунду отвернувшись, взяла сумочку.

– Мне действительно пора, – объявила она.