Текст книги "Мой потусторонний сон (СИ)"

Автор книги: Ханна Хаимович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

Глава 21. Колодец памяти

– О смерть бесова, – простонала Илиана, вновь обретая способность двигаться. Она чуть не рухнула на пол, но сделала усилие, чтобы удержаться на ногах. – Куда это он? Лэй Меллер, почему вы их не остановили?

– Вы же видели, что я ничего не мог сделать! – нервно ответил преподаватель. Лицо его казалось испуганным. – Он переместился в церемониальный зал. Наверное. Все бесы пекла! Я думал, это невозможно…

Ну да. Было невозможно. Теперь у Химерника есть собственная магия, остатки потока, проходившего через его тело, плюс все то, что накопил Феррен. Гремучая смесь. И весьма мощная, если освободившийся пленник сумел создать моментальный портал в человеческом мире, а не в мире Потусторонних.

– Скорее, – проговорил лэй Меллер. – Нужно добраться до церемониального зала, мы еще можем остановить Потусторонних!

Илиана не стала спрашивать, что будет, если не остановить Потусторонних. И их ведь уже остановили, поймали в ловушку из памяти воздуха… Она молча бросилась бежать следом за преподавателем.

Тот несся довольно резво для своего возраста. Он перепрыгивал через несколько ступенек, иногда перемахивал целые лестничные пролеты, и Илиана, прыгая за ним, уже готовилась свернуть шею, упав на своих каблуках. Однако не упала. Она чудом не потеряла равновесие, даже когда замок начал трястись и качаться. Страшно было представить, отчего его снова штормит. Продолжаются аномалии? В церемониальном зале уже началось что-то ужасное?

Они влетели в зал, и по глазам ударил яркий свет.

Часть магов из Тайной канцелярии сцепились с Химерником. Это из их ладоней лились световые потоки, которые заставляли Повелителя теней светиться, как новая звезда. Но если они и должны были причинить ему какой-то вред, то не причиняли. Химерник легко и непринужденно впитывал наверняка ядовитые чары. И бормотал какие-то слова.

– …моя воля, мой разум и мое решение… – разобрала Илиана и поняла, что это старинная юридическая формула устных договоров. Остатки разума все-таки проснулись в пленнике, он вспомнил, что нужно делать, чтобы договор имел силу.

Другая часть магов стояла в стороне. Их было куда больше, чем тех, кто безуспешно пытался совладать с Химерником. Они не сражались. Значит, поддерживали план Феррена. Илиана пробежалась взглядом по их лицам, щурясь от невыносимого сияния. Напрасно – она была так взбудоражена, что все лица сливались в одно. Кажется, она узнала старичка Будина Петерси, который вел в академии практику. Потом Петерси вылетел из головы.

Делегация Потусторонних так и стояла, замерев в незримой ловушке. Химерник не обращал на них ни малейшего внимания. Он договорил формулу, и…

И ничего не произошло.

Илиана не знала, должно ли что-то происходить, но судя по реакции присутствующих, они ожидали какого-то знака. Воцарилась пауза, во время которой маги-противники Феррена снова попытались атаковать Химерника. Но он лишь отшвырнул их одним магическим ударом, а затем шагнул к Феррену. Тот, успевший выпрямиться и вернуть подобие респектабельности, стоял у него за спиной.

– Ты солгал, – сказал Химерник. Он произносил слова будто бы спокойно, но у Илианы по спине пробежала дрожь ужаса. – Пакт с императором расторгнуть невозможно. Потому что это не император!

И он указал на Астазара.

Зал загудел, сначала тихо, потом все громче, точно растревоженный улей. Илиана потрясла головой, пытаясь понять, что она только что услышала. И что это должно значить. Пакт заключается только с императором, который правит по-настоящему? Химерник это имел в виду? Или…

– Тебе нужны герцоги? – осклабился глава Тайной канцелярии. – Нужен кто-то, кому принадлежит реальная власть?

Кажется, он мыслил так же, как Илиана.

– Нужен император! Я сказал, это не император!

Химерник выбросил руку в сторону Астазара, все так же недоуменно моргающего. Илиане подумалось, что император и правда как-то неестественно заторможен. Но долго гадать, что с ним, не пришлось. Из пальцев Повелителя теней вылетел невидимый сгусток воздуха, некие мощные чары, действие которых ощущалось физически.

Тело Астазара осело на пол, стремительно деформируясь. Миг – и на застеленном коврами паркете лежала горка чего-то темного, комковатого. Илиана присмотрелась: земля. Обычная садовая земля, от которой вечно остается грязь и пыль…

Клон. Копия!

Астазара сделали копией! Но давно ли? С кем все это время была Кэрилена и с кем строил планы Шессхар? Кто управлял этой копией и…

Дверь зала снова распахнулась. На пороге возник Астазар собственной персоной.

Илиана перевела взгляд на горку земли – та не исчезла. Присутствующие дико смотрели то на императора, то на его останки. Вернее, останки его копии. Даже Химерник притих, щурясь в лицо Астазара. Возможно, пытался определить, настоящий ли перед ним император, но пока не видел признаков фальшивки.

А позади в коридоре маячил Шессхар. И сейчас Илиане очень бы хотелось получить от него объяснения.

– Быстро вы рассекретили клона, – легко сказал император. – Надеюсь, уже после того, как накачали его своими приказами?

Это был какой-то другой Астазар. Нет, не очередная копия, Илиана не сомневалась, что перед ней настоящий. Просто он вел себя иначе. И она даже не знала, в чем разница. Держался увереннее? Так он и раньше уверенно держался. Разговаривал менее… официально? Может быть. А может, так проявлялась внутренняя свобода. Если он ее обрел.

– Вот император! – закричал Феррен. – Повтори формулу расторжения!

– Какого беса вы освободили придворного мага? – поинтересовался Астазар, проходя в зал. – И что здесь произошло?

Тут его взгляд упал на Потусторонних. Император умолк и остановился, хмурясь. Правая рука в задумчивости потянулась к подбородку. Шессхар вошел следом и бегло осмотрел место недавнего побоища. Нашел Илиану, придирчиво проинспектировал ее и кивнул, убедившись, что с ней все в порядке.

– Потусторонние должны были явиться, – сказал он. – Тут удивляться нечего.

И замолчал, как Астазар, узнав Менерета.

– Формулу? Второй раз? – возмутился бывший пленник. – Ты, кажется, перепутал меня с ручной собачонкой?

Феррен начал что-то выкрикивать, но его почти не слышали. В зале снова поднялся гул. Маги, которых Химерник отшвырнул к стене, успели встать на ноги и восстановить силы. Они совещались, кивая на него. Многие протестующе вскидывали руки, многие указывали на дверь. Они будто ждали чего-то. Шессхар и Астазар удивленно переглянулись.

– Этот человек – Химерник, – громко произнес лэй Меллер перекрикивая шум. – Он способен повелевать Потусторонними. Он действительно создал их. Ваше величество, вы можете расторгнуть пакт прямо сейчас!

В зале поднялась настоящая буря.

Все что-то восклицали, снова дрожал пол, снова начала двигаться оставшаяся мебель и посуда. Астазар что-то ответил, но голос потонул в общем гвалте. Шессхар что-то произнес, но его тоже было не слышно. Феррен поднял руки, насылая какие-то чары, но они не сработали. Лэй Меллер и еще несколько магов начали пробираться к императору. Сторонники Феррена оживились и принялись плести непонятные чары, неразличимые на расстоянии. Астазар вскинул руки, отбиваясь от них…

Астазар? Он что, стал магом?!

Илиана как зачарованная следила за нарастающей суматохой. Она уже ничего не понимала. Все смешалось, все летело кувырком и превращалось в кашу. Логические цепочки, которые она успела провести, в одночасье стали бесполезными и безнадежно запутались. И не было надежды распутать их и что-то понять, их можно было только разрубить. Она опасливо отодвинулась к перевернутому столу, проклиная себя за трусость. Но следовало признать: как бы ни хотелось оставаться в гуще событий, она уже не могла на них повлиять. Себя бы тут защитить…

В зал вбежал человек в парадном костюме мага. В руках он нес большую серебряную чашу с ушами-ручками. На него не обратили внимания, обстановка все накалялась, кого-то уже приложили заклинанием, но кроме стонов боли, других проявлений Илиана не заметила. Что за чары, кто пострадал…

Маг бросился к группе противников Феррена, а Илиана неотрывно следила за чашей в его руках. Она узнала этот предмет.

Колодец памяти. Артефакт пробуждения глубоких воспоминаний. Самых далеких, самых надежно спрятанных под шелухой времени. Очень мощный, годами копивший резерв.

Это за ним якобы собирался идти Феррен, когда ускользнул к Менерету. Маги-противники разгадали уловку, хоть и с запозданием. Кто-то принес артефакт сам.

Время словно замедлилось, хотя люди в зале по-прежнему мельтешили, кричали и размахивали руками. Илиана вдруг остро ощутила: их суета больше не имеет значения. То, что решит исход схватки, случится в кругу противников Феррена. И никто не сможет помешать.

Это подсказывала «Зеница». Но она не подсказала, что именно произойдет. Как всегда.

– Ты не сдержал обещания! – на миг перекрыл общий гул голос Химерника. – Я вернусь сам, и учтите: если кто-то попробует снова чего-то от меня требовать, он умрет на месте!

– Куда он собрался? – произнес кто-то за спиной. Один из самых благоразумных герцогов, тоже додумавшихся спрятаться, наверное.

Феррен что-то быстро сказал своим сторонникам и рванулся за Химерником. Тот взмахнул рукой, творя портал. Астазара и Шессхара было не видно.

Двери снова распахнулись настежь. Сначала Илиане показалось, что у Химерника не получился портал, и он решил сбежать через дверь. Однако на пороге возникли новые Потусторонние. Как будто уже творящейся кутерьмы недоставало, чтобы окончательно потерять разум, они ринулись в зал. С их пальцев срывались первые белесые искры.

И в эту минуту маги перевернули Колодец памяти.

Держа его за большие ручки, они наклонили артефакт, точно выплескивая из чаши какую-то жидкость, обливая ею Потусторонних. Но никакой жидкости внутри не оказалось. А может, она была невидимой. Потому что чары незримо потекли по залу, минуя одних и необратимо меняя других.

Первыми исчезли Потусторонние. Одновременно раздался стук и звон, словно на пол осыпалось что-то твердое. Кости, промелькнуло в уме. А что? Пробуждение глубокой памяти уничтожает плоть, но оставляет кости. Илиана потрясла головой, чтобы избавиться от бредового видения. Пробуждение глубокой памяти работало не так. Это стук сбил ее с толку.

Ненадолго в зале стало посвободнее. Но не успел никто произнести и слова, как маги, держащие Колодец памяти, один за другим бессильно повалились на пол.

На смену волне незримой магии пришла другая, вполне явственно видимая. Она была серой, и когда эта серость прокатывалась по залу, все, чего она касалась, тоже выцветало, теряло цвет, покрывалось слоем колдовской пыли.

Химерник исчез за долю секунды до того, как серость залила бы его с головой. А волна не спадала. Съежившись за столешницей, Илиана видела, как она накрывает магов-сторонников Феррена, магов-противников Феррена, самого Феррена, лэя Меллера, герцогов, которые не покинули помещение… И как все они безжизненно падают на пол.

Когда в зале не осталось ни одного уголка, где не побывала серость, она выплеснулась в дверной проем и затерялась в недрах дворца.

Там, где всего час или полтора назад был свадебный пир, теперь царил хаос. Валялись столы, посуда, остатки еды и еще какие-то предметы, неизвестно как сюда попавшие: несколько колб, пара больших медных бочонков, лампа, пустые ящики, скамейка для ног… Вповалку лежали люди. Последняя волна скосила всех, вся толпа разом потеряла сознание. Илиане не хотелось думать, что они могли умереть. Нет, нет, пусть окажутся просто без сознания!

На ногах остались только она сама, Шессхар и Астазар.

Илиана выбралась из-за столешницы, не веря собственным ощущениям. Император потрясенно осматривал следы побоища.

Шессхар зачем-то подошел к окну, выглянул, неопределенно хмыкнул и отвернулся.

– Ничего не понимаю, – сказал он спокойно. – Зачем им понадобилось использовать Колодец памяти? После него же всегда бывает откат.

Он кивнул на лежащих на полу людей. У Илианы отлегло от сердца. Откат – это не так страшно, от него никто не умирает. Но она не думала, что от Колодца может быть настолько сильный возврат, который заденет даже не-магов.

– Феррен сказал, что Потусторонние атаковали нас. Ему поверили… да и я поверила поначалу, было очень похоже, – произнесла она. Голос слушался плохо. – Все дрожало, как от землетрясения или от той аномалии в мире Потусторонних. Посуда и даже еда ожила и стала прыгать в окошко. Потом здесь появились сами Потусторонние и заявили, что император нарушил Первый пакт…

Она медленно повернула голову и уставилась на Астазара, пытаясь найти объяснение. Почему настоящий не удивляется, что вместо него на княгине женился клон? Получается… копию контролировал сам император? И это было частью плана по освобождению?

– Потусторонние? Где они? – спросил Шессхар и тоже принялся оглядываться.

– По ним ударили Колодцем памяти. Его не решались применять уже не знаю сколько веков. Наверное, они рассеялись…

Взгляд Шессхара остановился на разбросанных по полу предметах. А в следующий момент Илиана впервые увидела на его лице страх. Целый коктейль эмоций – ужас, непонимание, неверие, протест…

– Они рассеялись, – эхом повторил он и шагнул к предметам. – А материя осталась.

И замолчал, предоставляя Илиане и Астазару самим достраивать логические связи.

Химерник – создатель Потусторонних. Химерник, оказавшийся тем самым пленным магом. Химерник, оказавшийся вообще не Потусторонним, а просто сильным магом по имени Менерет, наверняка высококлассным жуликом, который нашел способ помочь тогдашнему императору избавиться от угрожающих ему магов. Просто заключил некий договор, по которому магия императорской власти утекала в подземную мастерскую. Скорее всего, надеялся поживиться этими силами, но сам угодил в ловушку собственных амбиций.

Не пакт, а договор. Просто договор.

И магия утекала не в мир Потусторонних, а в обычную мастерскую. Тогда это было привычным делом – обустраивать магические мастерские под землей, в глубоких подвалах.

Магия не могла утекать в мир Потусторонних. Потому что тогда не было никакого мира Потусторонних. И никаких Потусторонних.

А Менерет уже не смог никому рассказать правду, потому что его хитрость вскрылась, и его заточили в кандалы из иллюзий. Но это уже не помогло. Магия продолжала утекать. Проходила сквозь его тело, поддерживая в нем жизнь, и питала его мастерскую. И его созданий.

Которых он начал делать, только чтобы запечатать где-то излишек энергии.

Но магия – не лишенная памяти субстанция. И она запомнила алгоритм. Поэтому новые создания появлялись и после исчезновения создателя. А мастерская все раздувалась от магии, которой никто не управлял. Раздувалась и раздувалась, пока не превратилась в целый отдельный мирок.

Мир Потусторонних.

– Потусторонние – это предметы? Просто предметы, на основе которых Химерник когда-то начал делать магических големов? – полушепотом спросила Илиана. Хотя ей и так все стало ясно.

– Забавно, правда? – Шессхар присел на корточки возле медных бочонков, лампы и скамейки. Взял в руки лампу, повертел ее – блеснул потертый металл. Потом осторожно положил на пол, коснулся скамейки, покатал туда-сюда бочонок. Потом повернул голову к Илиане.

Лицо превратилось в застывшую маску. Трудно было сказать, что он чувствует. Что вообще мог чувствовать человек… или не человек… узнав, что человеческого в нем даже меньше, чем он думал? И что он, как и ему подобные, появился на свет по шаблону, созданному для хранения излишков магии?

Наверное, по тем временам это было изящное решение. Тогда ведь не делали резервуаров. Не умели. Это умение позже появилось у Потусторонних, и люди его переняли.

А за неимением артефактов-резервуаров Менерет попытался организовать энергию так, чтобы она ощущала себя человеком. Подарил сгустку магии жизнь и разум по человеческому образу и подобию. И магия больше не растекалась и не рассеивалась, потому что считала свою суть энергетического сгустка своим телом. Магические сгустки не могут держаться в воздухе просто так, поэтому за основу Менерет брал первые попавшиеся под руку вещи. Лампы, скамейки, бочонки из-под алхимических реактивов…

А потом его пленили, но магические потоки уже могли самоорганизовываться по заданному сценарию.

Илиана поняла, что мысли бегут по кругу, и сбилась. Потом представила себе процесс зарождения Потусторонних, и ее передернуло. Не от омерзения, а от внезапно охватившего ощущения холодной нечеловеческой жути.

– Если Колодец вернул их к изначальным предметам, – пробормотала Илиана, – почему не затронуло тебя? И меня? И как вообще…

Она покосилась на Астазара. Если Потусторонних рассеяли чары из Колодца памяти, а по людям ударил откат от артефакта, почему он уцелел? Император уже не человек? Но и не Потусторонний, наверное, если на него не подействовали чары, рассчитанные на Потусторонних.

– Меня, видно, потому, что я слишком очеловечился, – Шессхар провел ладонью по лицу, точно стирая безжизненную маску. Выражение осталось невеселым, но уже не так пугало. – А вас с Астазаром – потому что вас не создавали на основе предметов. Ваша основа – ваши собственные человеческие тела.

– Его величество стал Потусторонним?

– Да брось, – вмешался Астазар. – Хватит этого величества, знала бы ты, как оно мне опротивело. Ну да, я стал Потусторонним. План вообще был удачный, но мы и подумать не могли, что Феррен освободит пленника и случится это все, – он резким жестом обвел разоренный зал. – Хватит болтать, Шессхар! Ты можешь найти Химерника, пока он ничего не натворил?

– Нет, – кратко отозвался тот.

– Какого беса?

– А ты посмотри в окно. Мы все будем сидеть здесь, пока не закончится аномалия.

Аномалия?!

Илиана в три прыжка оказалась у окна. Выглянула, и на миг ей почудилось, что она висит вниз головой. Или не вниз… Висит на крючьях, подвешенная горизонтально. Или что выпила слишком много, да не вина, а чего-то покрепче.

Но она поморгала, осторожно повертела головой – и ничего не изменилось.

Сад перед дворцом стоял вертикально. Ему полагалось окружать здание, но сейчас он повернулся так, что Илиана словно видела его с высоты птичьего полета. Аккуратно отделанные дорожки, камни, фигурно подстриженные кусты, деревья в рабатках, цветущие клумбы. И огромная серая дыра там, где обычно располагался дворец.

Потому что аномалия вырвала дворец из положенного места. Оставалось только догадываться, как и где он висит.

Потом Илиана присмотрелась и поняла, что дело обстояло еще хуже.

Роскошные кроны деревьев и побеги кустов слегка обвисли вниз. Одни деревья выглядели, почти как обычно. Другие, плакучие, опустили все ветви, напоминая тряпочки, подвешенные на гвоздях. Это не дворец, а весь остальной мир встал на дыбы!

– Проклятье, – выдохнул Астазар. – Я не могу торчать здесь, пока это не прекратится! Кэрилена осталась в городе!

– И что? – мрачно ответил Шессхар. – Если она в помещении, ей ничего не угрожает. А если аномалия накрыла ее на улице, ты уже ничем не поможешь.

На мгновение показалось, что Астазар сейчас на него бросится. Но он не бросился, лишь зло выругался и с силой ударил кулаком в стену.

– Химернику, как я понимаю, аномалия не помешает творить все, что заблагорассудится? Смерть бесова, поверить не могу, что все это время у меня под носом сидел тот самый Химерник. Может, он соврал?

Илиана тихонько отошла в сторону, к лэю Меллеру. Перевернула преподавателя на спину, укладывая поудобнее, взяла за руку, отыскивая пульс. Сердце билось ровно и спокойно.

– Не соврал. Кроме Химерника, никто не может создавать порталы в человеческом мире, – сказал Шессхар. – У нас об этом многие знали… Никто не знал, что Химерник – на самом деле не бог, а обычный маг.

– Как тогда он создает порталы? – не выдержала Илиана.

– Понятия не имею, – буркнул Шессхар. – Мог обучиться каким-то чарам, до Первого пакта магия в мире людей позволяла больше. Может, в то время это было обычным умением. Может, порталы в мире Потусторонних стали возможны только потому, что он создавался на основе чар Химерника. Вобрал, рассыпься все прахом, умения Химерника и выстроил по ним свои законы.

Не оглядывайся, вспомнилось Илиане. Не оглядывайся, не засыпай, что упало – не поднимай, больше трех даров не принимай, больше трех блюд не ешь, обратно той же дорогой не возвращайся. Интересно, какие привычки Химерника легли в основу этих законов? Сейчас, наверное, не узнаешь. Когда-нибудь десятки научных трудов рассмотрят феномен мира Потусторонних и его создания со всех сторон. А пока…

– Когда закончится аномалия? Хоть примерно? – безнадежно спросил Астазар.

Шессхар пожал плечами.

– К утру маги придут в себя. Тогда можно попробовать стабилизировать энергетические потоки. Не знаю, что получится. У Потусторонних она началась неделю назад, если не больше.

– Видел, – поморщился император. Илиана вспомнила, что он тоже превратился в Потустороннего. Чтобы пройти трансформацию, ему понадобилось спуститься под землю.

– Теперь Иглу никто не тревожит, – задумчиво продолжил Шессхар. – Может, все еще наладится. Пакт не расторгнут, магия продолжает поступать.

– Значит, если его расторгнуть, оба мира будет лихорадить? – Астазар медленно побрел к двери, но обернулся на полпути.

– Не думаю. Если не трогать Иглу, то, скорее всего, просто сохранится статус-кво. У Потусторонних останется вся магия, которую они получили. Только новая не будет поступать.

Астазара это успокоило. Он кивнул и вышел. Он будто не знал, куда и зачем направляется. Но Илиана не сомневалась: к утру он вернется. Прибежит, как только забрезжит хоть малейший шанс продолжить битву с Химерником и узнать, что с Кэриленой.

Хотя сама она верила, что с сестрой все в порядке. Та не стала бы покидать дом без необходимости.

Битва с Химерником… Дрожь бежала по спине от одной перспективы продолжения. От мысли, что сделает Химерник, когда поймет, что его идеальный мир, из которого его выдернули, был иллюзией. И о том, как его победить. Она не представляла, как победить всесильного. Просто убить? А он подпустит?

Необходимость ждать конца аномалии казалась отсрочкой смертного приговора.