Текст книги "Георгий Жуков. Стенограмма октябрьского (1957 г.) пленума ЦК КПСС и другие документы"

Автор книги: Георгий Жуков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 85 страниц)

№ 6 ЗАПИСКА Г. К. ЖУКОВА В ЦК КПСС О ПРЕДСЕДАТЕЛЕ ВОЕННОЙ КОЛЛЕГИИ И ГЛАВНОМ ВОЕННОМ ПРОКУРОРЕ

19 ноября 1956 г.

Председатель Военной Коллегии Верховного Суда СССР генерал-лейтенант юстиции Чепцов А.А. и Главный военный прокурор и Заместитель Генерального Прокурора СССР генерал-майор юстиции Барской Е.И. в период 1946–1951 гг. своими действиями способствовали незаконному осуждению генералов Советской Армии по сфальсифицированным на них делам бывшим Министерством госбезопасности.

Так, Чепцов А.А. в 1946 году санкционировал арест Главного Маршала авиации Новикова А.А., генерал-полковника инженерно-авиационной службы Репина А.К., генерал-полковника авиации Шиманова Н.С., генерал-лейтенанта инженерно-авиационной службы Селезнева Н.П. и им же было утверждено на них и Шахурина А.И., Будникова А.В., Григорьяна Г.М. обвинительное заключение. Все эти лица реабилитированы в своих правах и из-под стражи освобождены, причем реабилитация проходила при участии Чепцова А.А.

Барской Е.И. в 1947–1948 гг. утверждал обвинительные заключения на арестованных генералов Герентьева В.Г., Варенникова И.С., Минюк Л.Ф., Крюкова В.В., Филатова А.А. Все эти генералы в период войны 1941—45 гг. были моими адъютантами и для особо важных поручений, дела на них были явно сфальсифицированы, причем все они вынуждались к даче ложных показаний и на меня.

Помимо этих дел на совести Чепцова и Барского лежит и ряд других подобных дел.

В настоящее время со стороны многих лиц имеется большое недовольство бывшими незаконными действиями Чепцова и Барского, их двуличностью, выразившейся в выдаче санкций на арест и проведение судебных процессов над ни в чем неповинными людьми, а впоследствии в пересмотре и реабилитации этих осужденных лиц.

В связи с этим считаю, что Чепцов и Барской в период 1946–1948 гг., находясь в органах прокуратуры и суда, нарушая социалистическую законность, себя полностью дискредитировали, за что и подлежат снятию с занимаемых ныне должностей.

Вместо них рекомендуются: на должность Председателя Военной Коллегии Верховного Суда СССР Борисоглебский В.В., работающий в настоящее время Заместителем Председателя Военной Коллегии Верховного Суда СССР, и на должность Главного военного прокурора и Заместителя Генерального Прокурора СССР Афанасьев Н.П., работающий в настоящее время Военным прокурором Уральского военного округа.

Проект Постановления ЦК КПСС представляю.[65]65
  Проект постановления не публикуется.


[Закрыть]

Прошу утвердить.[66]66
  В архивном деле отложилась записка отдела административных органов ЦК КПСС, датированная 5 февраля 1957 г. В ней заведующий сектором В. Куликов и инструктор Чистяков, в частности, сообщали: «С предложением т. Жукова Отдел административных органов ЦК КПСС согласен.
  Отделом подготовлена и представлена на рассмотрение ЦК КПСС записка об освобождении т. Барского от занимаемой должности.
  Что касается т. Чепцова, то вопрос о его освобождении от работы в Верховном Суде СССР будет разрешен при выборах Верховного Суда СССР, которые произойдут на предстоящей сессии Верховного Совета СССР. В новый состав Верховного Суда СССР кандидатура т. Чепцова не представлена.
  Считаем возможным на этом закончить рассмотрение записки т. Жукова. О принятом в отношении тт. Барского и Чепцова решении т. Жукову известно».
  Более мягкое отношение к А.А. Чепцову могло объясняться тем, что он в ходе судебного разбирательства над членами Еврейского антифашистского комитета в 1952 г. противостоял фальсификациям группы следователей госбезопасности во главе с М.Д. Рюминым. Подробнее о судебном процессе см.: Неправедный суд. Последний сталинский расстрел. Стенограмма судебного процесса над членами Еврейского анти-фашистского комитета. М., 1994.


[Закрыть]

Г. ЖУКОВ

РГАНИ. Ф. 5. Оп. 47. Д. 154. Лл. 167–168. Подлинник. Машинопись.

№ 7 ЗАПИСКА Г.К. ЖУКОВА В ЦК КПСС О ПОДДЕРЖКЕ ПРЕДЛОЖЕНИЙ ВОЕННОЙ КОЛЛЕГИИ ВЕРХОВНОГО СУДА СССР ПО РЕАБИЛИТАЦИИ НЕВИННО ОСУЖДЕННЫХ ГРАЖДАН

22 марта 1957 г. Совершенно секретно

Посылаю записку председателя Военной коллегии Верховного суда СССР тов. Борисоглебского В.В. с предложениями по быстрейшему завершению работы по реабилитации невинно осужденных граждан.

Со своей стороны предложения тов. Борисоглебского поддерживаю.

Прошу рассмотреть.[67]67
  В архиве отложилась датированная 8 июня 1957 г. записка отдела административных органов ЦК КПСС следующего содержания.
  «Тов. Жуков Г.К. представил в ЦК КПСС записку председателя военной коллегии Верховного Суда СССР т. Борисоглебского с предложениями об образовании Комиссий по пересмотру дел на лиц, осужденных за контрреволюционные преступления, отбывших наказание, расстрелянных или умерших в местах лишения свободы. Этот вопрос рассматривался ЦК КПСС, предложение об образовании Комиссий по пересмотру дел отклонено.
  Об этом т. Жукову Г.К. известно.
  Считаем возможным записку т. Борисоглебского сдать в архив.»


[Закрыть]

Г. ЖУКОВ

Приложение

16 марта 1957 г. Совершенно секретно

МИНИСТРУ ОБОРОНЫ СОЮЗА ССР МАРШАЛУ СОВЕТСКОГО СОЮЗА тов. ЖУКОВУ Г.К.

Пересмотр уголовных дел на граждан, в прошлом репрессированных в связи с неправильным обвинением в совершении контрреволюционных преступлений, показывает, что подавляющее большинство необоснованных арестов и осуждений советских граждан было произведено в 1935–1940 гг. В этот период только Военной коллегией Верховного Суда СССР осуждено около 50 тысяч человек из числа руководящих военных, партийных и советских работников.

Многие тысячи советских граждан в то время были осуждены другими судами по сфальсифицированным органами предварительного следствия материалам. Еще большее количество граждан было репрессировано постановлениями внесудебных органов (Особым совещанием, «тройками», «двойкой»).

Военной коллегией по подавляющему большинству пересмотренных в 1954–1956 гг. дел вынесены определения о полной реабилитации осужденных (по приговорам Военной коллегии – в отношении 99,1 % и по решениям внесудебных органов – 95,6 %).

В дальнейшем предстоит пересмотреть еще не менее 30 000 дел на осужденных в прошлом Военной коллегией и значительно большее количество дел, рассмотренных военными трибуналами и внесудебными органами. В частности, по состоянию на 1 марта с.г. в Военной коллегии осталось нерассмотренными с протестами Главного военного прокурора 3 578 дел на репрессированных внесудебными органами и 6 046 дел на осужденных Военной коллегией.

В Военную коллегию идет поток жалоб от осужденных и их родственников с просьбой ускорить пересмотр дел. Только за 1956 год поступило таких жалоб около 30 тысяч, и до 150 человек ежедневно обращаются по этому поводу в приемную Военной коллегии.

Установленный действующим законом порядок пересмотра этих дел в заседаниях Военной коллегии и военных трибуналов сопряжен с длительной судебной процедурой, с написанием мотивированных определений и не содействует быстрому рассмотрению дел. Строго соблюдаемая форма судопроизводства по этим делам затянет реабилитацию неосновательно осужденных еще на многие годы.

Опыт работы комиссий Президиума Верховного Совета СССР по пересмотру дел на лиц, находившихся в местах лишения свободы, свидетельствует о том, что и дела на лиц, осужденных в прошлом по обвинению в совершении контрреволюционных преступлений, вполне возможно, без существенных ошибок, пересматривать не в судебных органах, а в комиссиях.

В целях быстрейшего завершения работы по реабилитации невинно осужденных граждан и создания нормальных условий для работы Военной коллегии Верховного Суда СССР и военных трибуналов по отправлению правосудия и оказанию помощи командованию и политорганам по укреплению воинской дисциплины в войсках, целесообразно установить следующий порядок пересмотра дел этой категории:

1. Дела на лиц, необоснованно репрессированных во внесудебном порядке постановлениями «двойки» (Прокурора СССР и НКВД СССР), должны прекращаться постановлением Генерального Прокурора СССР и Председателя КГБ при Совете Министров СССР.

2. Дела на лиц, репрессированных во внесудебном порядке постановлениями быв. Особого совещания НКВД – МГБ – МВД СССР и на осужденных до 1953 года Верховным Судом СССР, передать на разрешение центральной комиссии.

3. Дела на лиц, репрессированных во внесудебном порядке постановлениями бывших «троек» ПП ОГПУ, НКВД – УНКВД и на осужденных до 1953 года военными трибуналами, верховными судами союзных и автономных республик, краевыми и областными судами, передать на разрешение соответственно республиканских, краевых и областных комиссий. Прошу поддержать эти предложения перед ЦК КПСС.

ПРИЛОЖЕНИЕ: на 3 листах.

Председатель военной коллегии Верховного суда Союза ССР полковник юстиции В. БОРИСОГЛЕБСКИЙ

Проект

ПОСТАНОВЛЕНИЕ ЦЕНТРАЛЬНОГО КОМИТЕТА КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ПАРТИИ СОВЕТСКОГО СОЮЗА

В целях быстрейшего исправления допущенных в прошлом нарушений социалистической законности и ускорения реабилитации граждан, необоснованно обвиненных в совершении контрреволюционных преступлений, считать целесообразным установить следующий порядок пересмотра дел этой категории:

1. Дела на лиц, необоснованно репрессированных во внесудебном порядке постановлениями «двойки» (Прокурора СССР и НКВД СССР), должны прекращаться постановлением Генерального Прокурора СССР и Председателя КГБ при Совете Министров СССР.

2. Дела на лиц, репрессированных во внесудебном порядке постановлениями бывшего Особого совещания НКВД – МГБ – МВД СССР и на осужденных до 1953 года Верховным Судом СССР, передать на разрешение центральной комиссии.

3. Дела на лиц, репрессированных во внесудебном порядке постановлениями бывших «троек» ПП ОГПУ, НКВД – УНКВД и на осужденных до 1953 года военными трибуналами, верховными судами союзных и автономных республик, краевыми и областными судами, передать на разрешение соответственно республиканских, краевых и областных комиссий.

Проект УКАЗ ПРЕЗИДИУМА ВЕРХОВНОГО СОВЕТА СССР О порядке пересмотра дел на лиц, репрессированных до 1953 года внесудебными органами и судами по обвинению в контрреволюционных преступлениях

Президиум Верховного Совета Союза ССР – ПОСТАНОВЛЯЕТ:

1. Образовать Центральную и местные республиканские, краевые и областные комиссии Президиума Верховного Совета СССР для пересмотра уголовных дел на лиц, репрессированных внесудебными органами и судами по обвинению в контрреволюционных преступлениях. Утвердить состав комиссий Президиума Верховного Совета СССР согласно приложению.

2. Возложить на Центральную комиссию проверку дел на осужденных Особым совещанием НКВД – МГБ – МВД СССР и Верховным Судом СССР. На местные комиссии возложить проверку дел, возбужденных на территории соответственно края, области, автономной республики или союзной республики, не имеющей областного деления, и рассмотренных тройками ПП ОПТУ, НКВД – УНКВД и любым судом, кроме дел, указанных в части 1-й настоящей статьи.

3. Предоставить комиссиям право принимать решения: а) об отмене постановлений в отношении необоснованно репрессированных и прекращении дела; б) о соответствующем изменении постановления; в) об отсутствии оснований к пересмотру дела.

4. Возложить на Генерального Прокурора СССР и Председателя КГБ при Совете Министров СССР пересмотр дел на лиц, репрессированных во внесудебном порядке постановлениями «двойки» (Прокурора СССР и НКВД СССР), с правом принимать решения в соответствии со ст. 3 настоящего Указа. 5. Комиссиям Президиума Верховного Совета СССР закончить работу к Председатель Президиума Верховного Совета СССР Секретарь Президиума Верховного Совета СССР

РГАНИ. Ф. 5. Оп. 47. Д. 213. Лл. 33–38. Подлинник. Машинопись.

№ 8 ВЫСТУПЛЕНИЕ Г.К. ЖУКОВА НА ИЮНЬСКОМ (1957 г.) ПЛЕНУМЕ ЦК КПСС

22 июня 1957 г.

Товарищи, за последние годы, особенно после XX съезда партии, советский народ под руководством нашей партии проделал огромнейшую работу. Наша партия вместе со всем советским народом вправе искренне радоваться тем политическим, экономическим и культурным достижениям, с которыми мы уверенно идем к 40-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции.

Эти успехи неопровержимо доказывают правильность генеральной линии партии во всех областях строительства коммунизма в нашей стране, правильность внешней и внутренней политики нашей партии.

Мы имеем прекрасные вооруженные силы, безраздельно преданные своей Родине, своему народу и всегда готовые по первому зову партии и правительства встать грудью на защиту интересов нашего государства и разгромить любого врага, который попытается на нас напасть. (Бурные аплодисменты.)

Личный состав Советских Вооруженных Сил заверяет свою родную партию, Центральный Комитет Коммунистической партии о своей безграничной любви и непоколебимой преданности своей Родине. (Аплодисменты.)

Настоящий Пленум, как видите, является необычным по своему характеру. Как здесь уже докладывали, он явился результатом требования членов Центрального Комитета,[68]68
  На первом заседании июньского (1957 г.) пленума ЦК партии перед Г.К. Жуковым с информацией о заседаниях Президиума ЦК КПСС, состоявшихся 18–21 июня 1957 г., выступил, по поручению Президиума ЦК, М.А. Суслов.
  В ходе заседаний Президиума ЦК группа членов Центрального Комитета – сторонников Н.С. Хрущева – встретилась с заседавшими и потребовала созыва внеочередного пленума ЦК партии. Подробнее см.: Молотов, Маленков, Каганович. 1957.
  Стенограмма июньского пленума ЦК КПСС и другие документы. М., 1998.


[Закрыть] с тревогой наблюдавших последние четыре дня заседания Президиума ЦК, которое было созвано по требованию Маленкова, Кагановича, Молотова, Шепилова, Булганина, Первухина; Сабурова не было, он отсутствовал, но наверняка он тоже был бы в этом списке.[69]69
  На заседании 18 июня 1957 г. присутствовали восемь из одиннадцати членов Президиума ЦК КПСС (Н.А. Булганин, К.Е. Ворошилов, Л.М. Каганович, Г.М. Маленков, А.И.Микоян, В. М. Молотов, М.Г.Первухин, Н.С.Хрущев) и четверо из семи кандидатов в члены Президиума ЦК (Л.И. Брежнев, Г.К. Жуков, Е.А. Фурцева, Д.Т. Шепилов). 19–21 июня заседания Президиума ЦК КПСС проходили в полном составе, в присутствии всех секретарей ЦК, кроме заболевшего Брежнева.
  В архивном деле отложилось заявление Брежнева в Президиум ЦК КПСС следующего содержания.
  «В Президиум ЦК КПСС Будучи прикован к постели внезапным тяжелым сердечным заболеванием, сопровождающимся падением сил, и категорическим запретом врачей подниматься с постели, я, к моему великому огорчению, лишился возможности после первых двух заседаний участвовать в дальнейших заседаниях Президиума ЦК, проходивших 19 и 20 июля с.г. В связи с этим считаю своим партийным долгом сделать это заявление.
  Выступления тт. Маленкова, Кагановича, Молотова показали, что разногласия зашли очень далеко, а высказанные ими предложения носят раскольнический характер и затрагивают коренные интересы всей партии и государства. Поэтому такого рода вопросы не могут быть решены на Президиуме ЦК, а по моему глубокому убеждению, в соответствии с Ленинскими партийными принципами должны быть рассмотрены и решены на Пленуме ЦК нашей партии.
  Как член ЦК КПСС, я категорически настаиваю на немедленном (в один – два дня) созыве пленума ЦК КПСС. 21/VI-57 г. Л.Брежнев.»
  Заявление Л.И. Брежнева 22 июня 1957 г. было разослано членам Президиума и кандидатам в члены Президиума ЦК КПСС, секретарям ЦК КПСС.


[Закрыть] Я уверен, что мы все горячо одобряем инициативу членов ЦК КПСС, явившихся в Президиум с требованием немедленного созыва Пленума ЦК партии. (Бурные аплодисменты.)

Я думаю, товарищи, что я выражу общую радость за наш ленинский Центральный Комитет, бдительно охраняющий Коммунистическую партию от всяких случайностей, от всяких попыток расколоть единство Центрального Комитета, от всяких попыток искривления или изменения политического курса, провозглашенного XX съездом партии. (Бурные аплодисменты.)

Но я, товарищи, не могу без горечи и гнева в сердце говорить о том, как были встречены наши товарищи, члены Центрального Комитета, прибывшие на заседание Президиума с просьбой созвать этот Пленум. Здесь об этом ужеa сказано и даны некоторые справки. Сообщение о прибытии делегаций несколькос вывело из равновесия тт. Маленкова, Кагановича, Молотова, Шепилова, Сабурова и других, что они, не стесняясь в выражениях, стали недопустимо кричать на Хрущева и других товарищей.

Голоса. Позор.

ЖУКОВ. В чем только не обвиняли Хрущева, каких только ярлыков ему не приклеивали! В конце концов они заявили, что теперь он не может пользоваться доверием Центрального Комитета (шум в зале). По их словам, якобы не исключено, что вслед за ворвавшимися – я повторяю «ворвавшимися» – в Президиум членами ЦК (шум в зале)…

Голос. Позор. ЖУКОВ…в Кремль могут ворваться танки, а Кремль может быть окружен войсками. (Смех, шум в зале.)

До чего можно докатиться в своих нечестных устремлениях. Я никогда не видел у Маленкова, Кагановича, Молотова, Шепилова и Сабурова таких озлобленных лиц Это было весьма странно еще потому, что накануне Маленков, нападая на тов. Хрущева, говорил, что вот, мол, соберется Пленум и мы расскажем своему родному ЦК (шум в зале). А на другой день, когда эти родные товарищи пришли и попросили выслушать о своей тревоге за то, что тут происходит, посоветоваться, то их не только не приняли, а даже взяли под подозрение, что это пришла специально организованная группа каких-то буянов, чтобы сорвать и мешать работе Президиума. Вот так встретили родных членов Центрального Комитета.

Голос. Позор.

ПОЛЯНСКИЙ. А Булганин и Ворошилов назвали членов ЦК, даже парламентариями.

ЖУКОВ. Теперь о Президиуме, как он проходил. Как было здесь доложено, а было доложено совершенно объективно и с достаточной полнотой, он был созван по боевой тревоге в полном смысле этого слова. Многих не было, и мне пришлось выехать со скоростью 120 км в час из района Солнечногорска, чтобы приехать на заседание этого Президиума. Я опоздал на целый час. Это была невероятная спешка. При отсутствии многих секретарей, членов Президиума, о чем здесь докладывали, проходило заседание. Первый секретарь с первого слова был, по существу, отстранен и заменен тов. Булганиным.

Голос. Это безобразие.

ЖУКОВ. Президиум проходил в крайне нервном состоянии. Булганин в нетоварищеском, крайне нервном состоянии стучал кулаком по столу (шум в зале).

Я сидел рядом с тов. Маленковым, и у меня даже графин подпрыгнул на столе.

Голос. Он даже способен не только кулаком стучать по столу, но и делать большее.

ЖУКОВ. Из выступлений Маленкова, Кагановича, Молотова и особенно Шепилова, и даже сказать особенно было бы неправильно, потому что у них примерно в одном плане и одинаковом содержании шли озлобленные выступления, видно, что к этому Президиуму они готовились задолго. Они тщательно подготовились, неплохо согласовали между собой роли, даже распределили их не только по форме, но и по содержанию. Здесь уже было сказано, чего они хотели. Они хотели главное: сразу же ликвидировать Первого секретаря Хрущева, снять его с должности Первого секретаря, изменить состав Секретариата. Они хотели сердце нашего Центрального Комитета взять в свои руки, организовать дело по-своему, так, как это они замышляли.

Суслов здесь объективно и правильно доложил, в чем они обвиняли тов. Хрущева. Они это делали с разных позиций и обдуманно. Я бы сказал, пошло, недостойно членам Президиума так выдумывать и пришивать всякие ярлыки. Я не хочу повторять, здесь тов. Суслов достаточно правильноi изложил.

У тов. Хрущева, как и у каждого из нас, имеются недостатки и некоторые ошибки в работе, о которых Хрущев со всей присущей ему прямотой и чистосердечностью рассказал на Президиуме.

Но, товарищи, ошибки Хрущева, я бы сказал, не давали никакого основания обвинять его хотя бы в малейшем отклонении от линии партии и предъявлять ему какие-либо серьезные претензии, потому что тов. Хрущев ведет совершенно правильную линию. Он борется заа линию партии и защищает ее всеми силами.

Голоса. Правильно. (Бурные аплодисменты.)

ЖУКОВ. Какую же все-таки цель преследовали Маленков, Молотов, Каганович, Шепилов, Сабуров и другие? Атакуя Хрущева, они собирались устранить его со сврего поста. Это было совершенно ясно.

Как всем известно, по ряду принципиальных вопросов они были длительный период не согласны с ним. Так было по вопросу о Югославии,[70]70
  Имеются в виду разногласия между Н.С. Хрущевым и В.М. Молотовым по вопросам советско-югославских отношений, проявившиеся в ходе ожесточенных дискуссий на заседаниях Президиума ЦК КПСС весной и летом 1955 г.
  Процесс нормализации отношений между Советским Союзом и Югославией не только по государственной, но и по партийной линии начался в 1954 г. В мае-июне 1955 г. в Белграде состоялись переговоры правительственных делегаций СССР и ФНРЮ.
  Их итоги были одобрены июльским (1955 г.) пленумом ЦК КПСС. На пленуме Хрущеву удалось добиться осуждения позиции Молотова, продолжавшего отстаивать свою точку зрения по внешнеполитическим проблемам. Подробнее об этом см.: Советско-югославские отношения. Из документов июльского пленума ЦК КПСС. 1955 г.//
  Исторический архив, 1999, № 2, 5.


[Закрыть] по австрийскому вопросу,[71]71
  Под австрийским вопросом, видимо, имеются в виду переговоры, связанные с заключением договора между державами антигитлеровской коалиции и Австрией, а также с выводом оккупационных войск с ее территории. Переговоры проходили в течение 1949–1955 гг. После заявления австрийского правительства о нейтралитете и неучастии в военных блоках на состоявшихся 12–15 апреля 1955 г. в Москве советско-австрийских переговорах было достигнуто соглашение, по которому снимались спорные вопросы о правах СССР на бывшую германскую собственность в Австрии, а Советский Союз соглашался на вывод из Австрии войск четырех держав антигитлеровской коалиции и подписание договора. 15 мая 1955 г. во дворце Бельведер в Вене представители СССР, США, Англии, Франции и Австрии подписали Государственный договор о восстановлении независимой и демократической Австрии.
  О выводе советских войск из Австрии см. также документы № 8 и № 13 раздела П.


[Закрыть] по целинным и залежным землям,[72]72
  Решение по данному вопросу (постановление ЦК КПСС «О дальнейшем увеличении производства зерна в стране и об освоении целинных и залежных земель»)было принято на пленуме ЦК партии, проходившем 23 февраля – 2 марта 1954 г.


[Закрыть] по перестройке управления промышленностью и строительством[73]73
  28 января 1957 г. на заседании Президиума ЦК КПСС была рассмотрена записка Н.С. Хрущева «Некоторые соображения об улучшении организации руководства промышленностью и строительством». Было принято решение о рассылке записки всем членам и кандидатам в члены ЦК, членам ЦРК, секретарям ЦК компартий союзных республик, крайкомов и обкомов партии, министрам СССР и заведующим отделами ЦК и создании комиссии под руководством Хрущева для разработки мероприятий, предложенных в записке.
  На пленуме ЦК КПСС, проходившем 13–14 февраля 1957 г., было решено обсудить эти предложения на сессии Верховного Совета СССР, предварительно опубликовав тезисы доклада Хрущева, и вынести их на всенародное обсуждение. 22 марта 1957 г. проект тезисов обсуждался на заседании Президиума ЦК и был разослан министрам, председателям комитетов и руководителям ведомств СССР. 24 марта В.М. Молотов направил в ЦК записку, в которой указывал, что проект тезисов «явно недоработан, страдает однобокостью и без существенных исправлений может внести серьезные затруднения в аппарат управления» и предлагал серьезно его доработать. Однако на заседании Президиума ЦК 27 марта проект тезисов был одобрен без изменений ирекомендован к публикации и всенародному обсуждению.
  На VII сессии Верховного Совета СССР, проходившей 7—11 мая 1957 г., по докладу Хрущева был принят закон «О дальнейшем совершенствовании организации управления промышленностью и строительством» и внесены изменения в Конституцию СССР о реорганизации управленческих структур. Перестройка заключалась в переходе от управления по отраслевому принципу к территориальному – на базе экономических районов. Были организованы советы народного хозяйства экономических районов (совнархозы), подчиненные совминам союзных республик. Права союзных республик в хозяйственном строительстве были значительно расширены


[Закрыть] и по ряду других вопросов принципиального порядка. Они не были согласны и с Президиумом по существу. А отсюда значит и их взаимоотношения, как личного порядка, так и принципиального порядка, обрушены были на тов. Хрущева.

Конечно, сняв Хрущева с поста Первого секретаря, они явно рассчитывали взять в свои руки руководство Центральным Комитетом и проводить свою политику.

Голос. Гнилую политику.

ЖУКОВ. Совершенно правильное добавление, очень уместное и точное: гнилую.

О единстве. Наша ленинская партия всегда была едина и сплочена. Единство и монолитная сплоченность партии это великая и решающая сила. Раскол, групповщина – это страшная вещь, товарищи.

Голоса. Правильно.

ЖУКОВ. Как вам известно, современная международная обстановка, положение в братских наших партиях и странах народной демократии в целом требуют особой бдительности со стороны ЦК нашей партии и примера монолитного единства, сплоченности руководства в партии. Но, товарищи, я считаю, что единство должно покоиться на принципиальной партийной основе.

Голоса. Правильно.

ЖУКОВ. На основе генеральной линии партии.

Голоса. Правильно. (Аплодисменты).

ЖУКОВ. На безусловном выполнении решений партии, а не на основе групповых интересов и их устремлений. Эта истина, конечно, хорошо известна группе – тт. Маленкову, Кагановичу, Шепилову, Молотову и другим. Однако они, сговорившись между собой, пошли на подрыв этого единства в ЦК, для чего они решили использовать некоторые недостатки в работе Президиума ЦК, Секретариата ЦК и лично Первого секретаря тов. Хрущева. Неоспоримо, что они имели в виду свести свои личные счеты с тов. Хрущевым…

Голоса. Правильно.

ЖУКОВ. Под различными предлогами убрать Хрущева, изменить состав Секретариата и подобрать такой состав руководства партии в центре, а в дальнейшем и на местах, который бы проводил их политику, не раз осужденную партией, как не соответствующую интересам партии и нашей страны.

Голоса. Правильно.

(Продолжительные аплодисменты.)

ЖУКОВ. Я уверен, товарищи, что Пленум вынесет нужное решение по существу вопроса, строго осудит раскольническую деятельность Маленкова, Кагановича и других партнеров и даст указание Президиума ЦК об улучшении его работы и укреплении единства.

Несколько слов о Первом секретаре ЦК и на местах. Кроме оргструктурного значения, товарищи, этот вопрос имеет особо важное политическое значение в жизни и деятельности нашей партии, в жизни и деятельности братских нам коммунистических партий. Нам предлагают ликвидировать должность первых секретарей в центре и на местах. Спрашивается, кто же будет руководить в ЦК, в обкомах? Говорят, секретариаты, но ведь это неизбежно породит безответственность и неорганизованность.

Голоса. Правильно.

МОЛОТОВ. Надо знать…

Голоса. Объясните потом.

ЖУКОВ. Это неизбежно принизит роль и влияние партии во всей жизни страны.

Голоса. Правильно.

ЖУКОВ. Подобное предложение надо отмести, как неприемлемое. Неоспоримо, товарищи, что надо совершенствовать организационные формы партийного руководства, но это надо делать в интересах улучшения качества руководства и усиления влияния на все стороны жизни и деятельности нашей партии и народа…

Голоса. Правильно.

ЖУКОВ…а не в интересах сведения личных счетов, в интересах группы.

Об ответственности Маленкова, Кагановича, Молотова за злоупотребление властью. Я, товарищи, не могу так сказать умолчать об этом вопросе. Я выступал по этому вопросу на Президиуме и считаю себя обязанным, как член ЦК, высказать свои соображения здесь, на Пленуме, по этому вопросу.

На XX съезде партии, как известно, по поручению Президиума ЦК тов. Хрущев доложил о массовых незаконных репрессиях и расстрелах,[74]74
  Предложение о проведении закрытого заседания партийного съезда и выступлении на нем Н.С. Хрущева с докладом «О культе личности и его последствиях» было выдвинуто 9 февраля 1956 г. на Президиуме ЦК. 13 февраля состоялся пленум ЦК КПСС, который принял это предложение. Подробнее см. Реабилитация: как это было. 1953 – февраль 1956 г. Документы Президиума ЦК КПСС и другие материалы.
  М., 2000.


[Закрыть] явившихся следствием злоупотребления властью со стороны Сталина. Но тогда, товарищи, по известным соображениям не были названы Маленков, Каганович, Молотов, как главные виновники арестов и расстрелов партийных и советских кадров.

Голос. Об этом везде в партийных организациях говорят, а Президиум не разбирал.

ЖУКОВ. Но потом, товарищи, когда прошел съезд, когда избрали новый ЦК, почему эти товарищи не сочли себя обязанными рассказать о своей виновности?

Я согласен, что на съезде нельзя было, слишком народу было много, говорить об этом нам политически было невыгодно, но, когда избрали новый состав ЦК, почему бы этому ЦК, который является главным, ответственным за деятельность нашей партии, не выйти и не сказать перед тем, как быть избранными в Президиум? Почему они не вышли и не сказали? Имея в виду, что на съезде говорили об этом, но там по известным причинам не сказали, позвольте рассказать о себе, открыть клапаны и, как говорит т. Ворошилов, позвольте опорожниться (смех в зале). Это был бы единственный выход, но этогоа не было сделано. Я думаю, что они умолчали умышленно, сознательно, потому что, если бы они только все рассказали о себе, я не хочу заниматься гаданием, но думаю, что многие из них, безусловно, не вошли бы в состав Президиума.

Голоса Правильно, смалодушничали.

ЖУКОВ. Мне говорили эти товарищи, что тогда было такое время, что мы могли сделать, тогда самим надо было садиться в тюрьму. Конечно, период был довольно тяжелый. Я сам испытал тяжесть этого периода, выходя вот через эту дверь.[75]75
  21 февраля 1947 г. было принято постановление пленума ЦК «О выводе из состава ЦК ВКП(б)», которым «как не обеспечившие выполнение обязанностей кандидатов в члены ЦК ВКП(б)» были выведены из состава ЦК Г.К. Жуков, И.М. Майский и ряд других кандидатов в члены ЦК. См. также документы № 4 и № 5 раздела


[Закрыть]

Голоса. Знаем.

ЖУКОВ. Многие товарищи знали, было сказано: Жуков, я не понял, молод был годами или умом.

Голос. Говорили, не дозрел.

ЖУКОВ. Может быть, не дозрел. Конечно, время тогда было тяжелое, но если вы все-таки не шкурники, то вы должны были бы рассказать своему ЦК, как это происходилоc, при каких обстоятельствах, и ЦК тогда решил бы, кого стоит и кого не стоит оставлять во главе партии и государства, могли ли вы при всех обстоятельствах правильно, объективно и твердо проводить в жизнь ленинскую политику нашей партии по объединению и сплочению нашего ЦК.

Чтобы не быть голословным, я хочу огласить некоторые факты, которые я лично узнал только в последний период времени. Из этих фактов видно, что эти преступления делались не только под влиянием Сталина, но и по своей собственной инициативе, когда воля Сталина, когда культ Сталина не довлел над этими товарищами, а они, засучив рукава, с топором в руках рубили головы. Я образно выражаюсь.

Голоса. Правильно.

ЖУКОВ. Я сейчас об этом скажу. У меня есть материал, я отвечаю за каждое свое слово, на документах есть подлинные подписи этих товарищей, о которых я буду говорить.

Из документов, имеющихся в архиве Военной коллегии трибуналаe, в архиве ЦК, видно, что с 27 февраля 1937 года по 12 ноября 1938 года НКВД получил от Сталина, Молотова, Кагановича санкцию на осуждение Военной коллегией, Верховным судом, санкцию на высшую меру на 38 679 человек.

Санкция давалась, как правило, на руководящих работников партийных, советских, комсомольских и профсоюзных органов, а также на наркомов, их заместителей, крупных хозяйственных руководителей, видных военных работников, писателей, руководителей культуры и искусства.

Давая санкцию на предание суду Военной коллегии, Сталин, Молотов, Каганович заранее определяли меру наказания, а Военная коллегия только оформляла эту меру наказания, этот приговор, по существу, формально выполняя свою обязанность. Посылаемые в ЦК Сталину Ежовым списки составлялись на чрезвычайно большое количество лиц. В этих списках лиц, которые представлялись к расстрелу, указывались только фамилия, имя и отчество осужденных и по какой категории их следует судить. Ежов предлагал это заранее. В этих списках даже не указывался год рождения, не указывалась партийная принадлежность, не указывалось, за что надо осудить к расстрелу этого человека.

Санкция на осуждение давалась также на большое количество сразу. Например, Сталин и Молотов в один день, – обратите внимание, – 12 ноября 1938 года санкционировали к расстрелу 3 167 человек.

ЖУКОВ. Я не знаю, прочитали ли ониа список. Ведь на 3 167 человек, знаете сколько листов надо прочитать, не говоря о том, что надо было спросить, за что, кто этот человек? Как скот, по списку отправляли: быков столько-то, коров столько-то, овец столько-то.

21 ноября 1938 года НКВД был представлен список для санкции на осуждение к расстрелу на 292 человека, в том числе бывших членов и кандидатов в члены ЦК 45 человек, бывших членов КПК и КСК, членов Ревизионной комиссии 28 человек, бывших секретарей обкомов и крайкомов 12 человек, бывших наркомов, зам. наркомов, председателей облисполкомов 26 человек, ответственных работников наркоматов 149 человек и т. д. После рассмотрения этого списка Сталиным, Молотовым, Кагановичем были санкционированы к высшей мере наказания 229 человек, в том числе бывших членов и кандидатов ЦК 23, бывших членов КПК и КСК 22, бывших секретарей обкомов 12, бывших наркомов 21, бывших работников наркоматов 136, бывших военных работников 15.

Списки арестованных, которые посылались в ЦК для получения санкции на их осуждение, составлялись НКВД небрежно, с искажениями фамилий, имен и отчеств, а некоторые фамилии повторялись в этих списках дважды и трижды. Препроводительные к этим спискам составлялись Ежовым на клочках грязной бумаги. Так, например, в томе № 9, стр. 210, хранится письмо Ежова к Сталину, написанное на клочке бумаги, такого содержания: «Товарищу Сталину. Посылаю списки арестованных, подлежащих суду Военной коллегии по первой категории. Ежов». Резолюция: «За расстрел всех 138 человек. И. Ст., В. Молотов».

В числе этих людей, обреченных на смерть, с Алкснис, Антонов, Бубнов, Дыбенко, Межлаук, Рудзутак, Чубарь, Уншлихт и др. (Шум в зале).

Следующая записка Ежова. Секретно. «Посылаю на утверждение 4 списка на лиц, подлежащих суду: на 313, на 208, на 5 жен врагов народа, на военных работников – 200 человек. Прошу санкции осудить всех к расстрелу. 20.VIII.38 г. Ежов».

Резолюция Сталина: «За. И. Ст., В. Молотов 20.VIII». В тот же день, 20-го, прибыл список, и 20-го же судьбу решили: «за» – и пуля в лоб.

Вы Якира все или большинство знаете, известный растущий крупнейший работник. Он был ни за что арестован. 29 июня 1937 года накануне своей смерти он написал письмо Сталину, в котором обращается: «Родной, близкий товарищ Сталин! Я смею так к Вам обратиться, ибо все сказал и, мне кажется, что я честный и преданный партии, государству, народу боец, каким я был многие годы. Вся моя сознательная жизнь прошла в самоотверженной, честной работе на виду партии и ее руководителей. Я умираю со словами любви к Вам, партии, стране, с горячей верой в победу коммунизма».

На этом заявлении имеется такая резолюция: «В мой архив. Ст. Подлец и проститутка. Сталин. Совершенно точное определение. Молотов. Мерзавцу, сволочи и б… – одна кара – смертная казнь. Каганович». (Шум в зале). (Возгласы: Палачи! Давайте ответ.)

ЖУКОВ. Это может Каганович выйти и сказать, что обстановка была такая, он не имел в виду выходитье в эту дверь, а оттуда ходил, там кормушка есть. Вот вам дальнейшая деятельность Кагановича. Тут Сталин ни при чем.

1 августа 1937 года нарком путей сообщения Каганович пишет Ежову: «Арестовать Филатова – заместителя начальника Трансторгпита, ранее работавшего нач. подора Юго-Восточной дороги, как троцкиста-вредителя». Каганович сам определил, что он троцкист и вредитель.

В письме далее указывалось, что он работал и был ближайшим человеком у Шеболдаева.

Из материалов дела видно, что Филатов – член партии, состоял в партии с 1917 года по 1937 год. Старейший член партии, работал на партийной работе, характеризовался исключительно с положительной стороны. 14 августа он был арестован и расстрелян, а сейчас посмертно реабилитирован без каких-либо претензий, и никакого состава преступления за ним нет.

У меня есть еще справка. По неполным данным, с санкции и по личным запискам Кагановича в 1937–1938 годах было арестовано свыше 300 человек. Это уже было без влияния Сталина, здесь нельзя сослаться на мертвого, здесь сам лично дай ответ, ни на кого не ссылаясь.

11 мая 1937 года Каганович на имя Ежова представил список на арест сразу 17 руководящих работников железнодорожного транспорта, в том числе по его письму были арестованы: зам. начальника Дальневосточной дороги Бирюков, член партии с 1918 года; начальник Красноярского паровозоремонтного завода Николаев, член партии с 1918 года; военный инженер Каменев, член партии с 1931 года, и другие.

Каганович в письме к Ежову пишет: «Мною были командированы на Пролетарский паровозоремонтный завод в город Ленинград Россов и Курицын. Россов вскрыл, что на заводе орудует шайка врагов и вредителей. Прошу арестовать следующих людей…», и далее следует список на 8 человек, среди которых технический директор, начальник технического отдела и другие руководящие работники завода.

Тут, товарищи, нельзя сослаться на Сталина или на какую-то тройку, которая довлела над волей, тут надо рассказать, почему Каганович представлял к истреблению наших коммунистов, наших людей.

О Маленкове. Я не буду занимать ваше время, у меня есть материал, который я объявлял на Президиуме в эти дни, как по его письмам предлагались люди к аресту. Вина Маленкова больше, чем вина Кагановича и Молотова, потому что он наблюдал и ему было партией поручено наблюдение за НКВД, с одной стороны, а с другой стороны, он был непосредственным организатором и исполнителем этой черной, нечестной, антинародной работы по истреблению наших людей, наших кадров. Маленков не только не раскаялся перед ЦК в своей преступной деятельности, но до последнего времени хранил в своем сейфе документы оперативного наблюдения НКВД. Я как-то зашел по делам к Булганину, и Булганин с возмущением показал мне документы, которые были изъяты из личного сейфа Маленкова. Что это за документы? Это документы с материалами наблюдения за рядом маршалов Советского Союза, за рядом ответственных работников, в том числе за Буденным, за Тимошенко, за Жуковым, за Коневым, за Ворошиловым и другими, и с записью подслушанных разговоров в 58 томах; везде прослушивалось и все фиксировалось. И у него этот материал хранился в личном сейфе и изъят был случайно, когда МВД понадобилось арестовать его личного секретаря.[76]76
  Речь идет о заведующем канцелярией Президиума ЦК КПСС Д.Н. Суханове.
  В мае 1956 г. Суханов был арестован Московским уголовным розыском по обвинению в том, что он, «используя служебное положение в период ареста Берия, совершил хищение облигаций Государственных займов на сумму 100 000 рублей, 8 штук часов различных систем…». Во время следствия Суханов подал заявление в Президиум ЦК КПСС о взаимоотношениях Г.М. Маленкова с Л.П.Берией. Суханов был осужден к 10 годам лишения свободы, но в мае 1957 г. по предложению Н.М. Шверника,Р.А. Руденко и И.А. Серова наказание ему было снижено до 2 лет. Подробнее о заявлении Суханова см.: Молотов, Маленков, Каганович. 1957. Стенограмма июньского пленума ЦК КПСС и другие документы. М., 1998, с. 43–44


[Закрыть]

Голос. Помощника.

ХРУЩЕВ. За то, что тот проворовался.

ЖУКОВ. Не понимаю, почему Маленков хранил эти материалы у себя. В том числе был обнаружен документ, написанный лично рукою тов. Маленкова, а я его руку хорошо знаю, потому что у Сталина много раз составляли документы, я видел руку Маленкова, это об организации специальной тюрьмы для партийных кадров.[77]77
  Выступивший вслед за Г.К. Жуковым на первом заседании июньского (1957 г.) пленума ЦК КПСС министр внутренних дел СССР Н.П. Дудоров, характеризуя работу Г.М. Маленкова в бытность того секретарем ЦК партии, заявил, в частности, следующее. «В 1950 году Маленков занялся организацией особой тюрьмы для ведения в ней следственных политических дел. К делу организации особой тюрьмы был привлечен работник Административного отдела ЦК КПСС Шестаков, а для следственной работы были привлечены работники КПК при ЦК КПСС Захаров и Никифоров. О ходе организации особой тюрьмы Маленкову докладывали. В тюрьме был установлен специальный правительственный телефон АТС (вертушка).
  Тюрьма была рассчитана по схеме Маленкова на 30–40 человек с особыми условиями режима, ускоренной оборачиваемостью, специальной охраной и специальными следователями во главе с начальником тюрьмы Клейменовым, которого инструктировал лично Маленков. В этой тюрьме содержались партийные работники Ленинграда по так называемому «ленинградскому делу» тт. Кузнецов, Попков и другие, о судьбе которых всем вам известно».


[Закрыть] (Шум, оживление в зале). И была нарисована схема.