Текст книги "Историческая хроника Морского корпуса. 1701-1925 гг."

Автор книги: Георгий Зуев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 29 страниц)

Каждый офицер должен помнить, что он представитель сословия и что его неблагородный поступок ложится на честь не только его самого, но и всей корпорации».

Выпущенным из корпуса корабельным гардемаринам предстояло пройти многомесячное учебное плавание на боевых кораблях не только во внутренних водах, но и за границей. На каждого выпускника составлялся аттестационный лист, визируемый подписями всех специалистов корабля, оценивавших его успехи в период учебного плавания. Командирами боевых частей давались также объективные заключения о степени развития у кандидата в офицеры необходимых военно-морских качеств: выносливости, исполнительности, находчивости и мужества. Лишь при наличии положительной аттестации корабельный гардемарин после завершения учебного похода допускался к сдаче экзамена на первый офицерский чин – мичмана.

Учебная практика на действующих боевых судах проходила для корабельных гардемаринов в довольно суровых условиях, высочайшей требовательности. На корабле для практикантов отводились весьма тесные кубрики с подвесными койками. Вахтенная служба, занятия с судовыми специалистами, общие работы на судне, погрузка угля проходили под строгим наблюдением и оценивающими взглядами опытных морских офицеров. На якоре – обязательные шлюпочные учения, на ходу – выполнение команд вахтенных офицеров. Работа в постоянном напряжении, в ожидании насмешливого замечания начальников боевых частей корабля при любой оплошности и ошибке: «Хороши бы вы были, если бы вас сразу же произвели в мичманы!» Вероятно, это был специальный педагогический стиль, рекомендованный адмиралом Бирилевым – превратить первые дни корабельных гардемаринов в своеобразную каторгу. И это, по-видимому, являлось необходимым и целесообразным мероприятием. Гардемарины старались работать без ошибок, четко выполнять команды офицеров, и с каждым месяцем плавания они вдруг замечали, что командиры становились по отношению к ним почему-то добрее, переставали придираться и неуместно иронизировать по поводу их действий на боевом судне. Недоумение корабельных гардемаринов объяснялось довольно просто – они не замечали, как, постепенно втягиваясь в нелегкую повседневную корабельную работу, изменялись сами и вполне заслуженно завоевывали авторитет у матросов и офицеров, репутация корабля становилась для них первостепенным и ответственным делом.

После возвращения на Родину корабельные гардемарины сдавали экзамены на офицерский чин. И вот, наконец, наступал долгожданный день, когда в присутствии морского министра в корпусе в торжественной обстановке оглашался высочайший приказ по Морскому ведомству о производстве корабельных гардемаринов в мичманы флота.

23 апреля 1906 года газета «Котлин» опубликовала любопытную информацию о преобразовании Морского корпуса. В газетной статье говорилось, что «Государственный совет в заседании 17 апреля рассмотрел проект Морского министра об изменении в положении о Морском кадетском корпусе. При этом в проекте был значительно расширен круг лиц, имеющих право поступать в это учебное заведение. Установлены новый порядок выпуска гардемарин и производства их в мичманы.

Признавая нужным сохранить в силе действующие правила относительно права поступления в Морской кадетский корпус исключительно сыновей морских офицеров и потомственных дворян, департамент Государственного совета считает необходимым открыть доступ в корпус и сыновьям офицеров армии и всех классных чинов Морского ведомства, инженеров, корабельных механиков, врачей и гражданских чиновников этого ведомства.

Надлежит упразднить существующее ныне деление поступающих в корпус молодых людей в зависимости от их происхождения и преимуществ от этого.

Казеннокоштные вакансии в корпусе должны быть привилегией для сыновей морских офицеров, убитых в сражениях и умерших от ран.

Как временные, на два года, вводятся следующие правила: „гардемарины Морского кадетского корпуса, получившие звание «корабельный гардемарин» и посылаемые на 4 месяца во внутреннее и на 8 месяцев – в заграничное океанское плавание, по возвращении в порт приписки подвергаются испытаниям и производятся в мичманы“».

Через полгода та же газета «Котлин» оповестила своих читателей, что в конце ноября 1906 года «детище Петра Великого» Морской кадетский корпус, по решению Морского министерства вновь переименован – он стал называться Морским корпусом. Три его старшие роты теперь получили статус «гардемаринских», а гардемаринам младшего специального класса разрешили официально носить на погонах золотые якоря.

За 15 лет своего существования Морской кадетский корпус выпустил несколько сотен офицеров флота. Среди его питомцев можно назвать имена известных адмиралов, командиров боевых кораблей и флотоводцев. Многие из них прошли сложный, а порой драматический жизненный путь, испытывая на себе крутые повороты судьбы. Некоторых из них, оставшихся после Октябрьского переворота служить Отечеству и его морскому флоту, ложно обвинили и расстреляли.

Выпускник Морского кадетского корпуса 1898 года начальник минной дивизии контр-адмирал Г.К. Старк отличился в Моонзундском сражении и в организации обороны Кассарского плеса.

В бою 1 октября 1917 года героически сражался на Кассарском плесе с немецким линкором и 13 эсминцами противника личный состав канонерской лодки «Храбрый» под командованием воспитанника учебного заведения капитана II ранга Г.С. Пилсудского, героя обороны Порт-Артура. Вместе с канонерской лодкой в этом бою участвовали четыре русских эсминца, одним из которых («Громом») командовал выпускник Морского кадетского корпуса Э.С. Панцержанский. Его последующая деятельность была тесно связана с организацией и становлением военно-морских сил Советской республики. В разное время он командовал Онежской военной флотилией, Морскими силами Черного моря, а в 1921 году возглавил Морские силы СССР. В 1937 году начальника Морского отдела Академии Генерального штаба РККА Э.С. Панцержанского необоснованно репрессировали и расстреляли. В 1956 году его посмертно реабилитировали.

В Моонзундском сражении 1917 года отличился экипаж линкора «Слава», тогда им командовал капитан I ранга В.Г. Антонов, окончивший корпус в 1901 году. В морском сражении на рейде Куйваст корабль вел неравный бой с двумя немецкими дредноутами, вооруженными двадцатью 305-мм пушками против четырех на русском линкоре. В том тяжелом сражении борьбу за живучесть корабля возглавил его старший офицер, выпускник Морского кадетского корпуса 1905 года капитан II ранга Л.М. Галлер. Он стал одним из выдающихся руководителей советских ВМС. В 1948 году адмирала Галлера ложно обвинили, разжаловали и арестовали. Он умер в тюрьме. Реабилитирован посмертно в 1953 году. Парадоксально, но факт: постановление Совета министров № 1254-504 от 13 мая 1953 года о посмертной реабилитации и восстановлении в звании адмирала Л.М. Галлера завизировал тот же самый Н.А. Булганин, чья подпись стояла под приказом министра обороны Вооруженных Сил СССР от 3 марта 1948 года об увольнении Галлера из кадров Вооруженных Сил СССР.

В 1894 году Морской кадетский корпус окончил один из организаторов Красного флота контр-адмирал М.В. Иванов, правнук казненного 13 июля 1826 года декабриста полковника П.И. Пестеля. После казни руководителей декабрьского восстания Николай I повелел отобрать у матери сына мятежного полковника (деда М.В. Иванова) и поместить в казенный пансион для воспитания из него верноподданного гражданина России. При этом император приказал впредь именовать мальчика не Пестелем, а Иваном Ивановичем Ивановым, а все документы, связанные с его рождением, уничтожить.

Правнук декабриста М.В. Иванов до отречения Николая II от престола окончил не только Морской кадетский корпус, но и Николаевскую Морскую академию, командовал крейсером «Диана». Прославился в русско-японской войне и был известен как перспективный флотоводец. Награжден золотым оружием с надписью «За храбрость».

В феврале 1917 года он становится выборным командиром 2-й бригады крейсеров Балтийского флота. Корректный, но не заигрывающий с нижними чинами, нетерпимый ко всяким проявлениям разгильдяйства, сам человек высоких моральных установок, Модест Васильевич пользовался у революционно настроенных матросов огромным авторитетом и абсолютным доверием. Когда в августе пришел приказ Временного правительства о смещении его с должности и увольнении в отставку, матросы на митинге в Гельсингфорсе приняли лаконичную резолюцию: «Всякого другого, вместо него назначенного, выбросить за борт!»

После октябрьских событий 1917 года советская власть поручила М.В. Иванову, бывшему царскому офицеру, Военно-морской флот Республики, назначив его председателем Верховной морской коллегии с чрезвычайными правами. 22 ноября 1917 года состоялся Первый Всероссийский съезд военного флота, в работе которого принимал участие Ленин. Съезд тогда постановил: «За преданность народу и революции, как истинному борцу и защитнику прав угнетенного класса, присвоить Модесту Иванову звание контр-адмирала…» С 1919 года М.В. Иванов – начальник обороны Черного моря, а с 1921-го – инспектор морских сил ВЧК. В 1924 году контр-адмирал Иванов после увольнения в запас служил в Балтийском морском пароходстве, представительствовал в третейском суде – своеобразном арбитраже в Ленинградском морском порту, плавал на торговых судах. В суровые дни блокады Ленинграда, в феврале 1942 года, Модест Васильевич с трудом вышел из дома и направился на работу в Управление порта. Не дойдя нескольких метров до известного всем морякам «красного» здания управления, первый адмирал Советской республики упал и умер от истощения. Похоронен в братской могиле в том самом кителе, в котором он прибыл в Смольный из Гельсингфорса на прием к Ленину.

В мае 1974 года в свой первый рейс на Японию из Одессы вышел крупнотоннажный теплоход «Капитан Модест Иванов».

Известным специалистом в области морской стратегии, военно-морской администрации и истории стал капитан I ранга А.Н. Щеглов – выпускник Морского корпуса 1895 года Его авторству принадлежит первый учебник для Морского кадетского корпуса – «История военно-морского искусства», написанный в 1907 году.

Воспитанник учебного заведения, старший штурман крейсера «Варяг» и Георгиевский кавалер Е.А. Беренс возглавил Морской Генеральный штаб, а позже – и Морские силы Советской республики.

Выпускник Морского кадетского корпуса 1896 года, старший артиллерист крейсера «Варяг» С.В. Зарубаев после революции остался служить Отечеству и его флоту. В 1918 году являлся начальником Морских сил Балтийского моря, а в 1919 году назначен инспектором Высшей военно-морской инспекции.

Одним из организаторов Ледового похода 1918 года был выпускник Морского кадетского корпуса 1901 года А.М. Щастный – командующий флотом Балтийского моря и начальник военного отдела Центробалта. В 1918 году его арестовали и расстреляли по приказу Льва Троцкого.

Командующим Морскими силами Советской республики был и выпускник корпуса 1892 года контр-адмирал А.П. Зеленой.

Выдающимися теоретиками советских военно-морских сил стали выпускники Морского кадетского корпуса контр-адмирал Б.Б. Жерве и капитан I ранга М.А. Петров, в разные годы они возглавляли Военно-морскую академию. До сих пор являются актуальными их труды по разработке стратегического применения военного флота, тактике и военно-морской истории. М.А. Петров, кроме того, являлся автором проекта первого боевого устава ВМФ СССР.

В создании советских военно-морских сил велика роль выпускника Морского кадетского корпуса 1902 года контр-адмирала В.М. Альтфатера. В октябре 1918 года его назначили первым командующим Морскими силами Республики, членом Реввоенсовета. По указанию Ленина адмирал формировал Волжскую военную флотилию. 19 апреля 1919 года он скоропостижно скончался, не выдержав необоснованного недоверия и постоянного подозрения в измене.

Выпускник Морского кадетского корпуса 1900 года лейтенант А.В. Немитц в 1905 году отказался участвовать в расстреле матросов с транспорта «Прут», осужденных за участие в революционных волнениях в Севастополе. В 1906 году офицер выступил защитником на суде над арестованными матросами. Способный и грамотный морской офицер А.В. Немитц в 1907 году работал в Морском Генеральном штабе. С 1917 года командовал минной дивизией Черноморского флота, а летом того же года – флотом Черного моря. После октябрьских событий перешел на сторону советской власти и продолжал командовать Черноморским флотом. С февраля 1920 года по декабрь 1921 года руководил Морскими силами Советской республики и одновременно – работой Наркомата по морским делам. Контр-адмирал А.В. Немитц известен военно-историческими и военно-теоретическими трудами, в том числе своими книгами по вопросам морской тактики и стратегии на море.

Бывший воспитанник Морского кадетского корпуса П.В. Мессер, окончивший его в 1903 году, также остался в России и продолжал служить в рядах военно-морских сил Советской республики. Назначенный начальником Гидрографического управления страны, по заданию Ленина провел работу по переходу республики на поясное время.

Профессор Н.Н. Зубов, выпускник Морского кадетского корпуса 1904 года, стал всемирно известным советским океанологом, исследователем Арктики. Он участвовал в Цусимском сражении, был активным участником Первой мировой войны, командовал эсминцем. После революции руководил многочисленными экспедициями в морях Северного Ледовитого океана, в ходе которых разработал теорию ледовых прогнозов в арктических морях. Основал кафедру океанологии в Московском гидрометеорологическом институте. Во время Великой Отечественной войны обеспечивал ледовые перевозки в западном секторе советской Арктики. Именем моряка-ученого названы залив в Антарктике и экспедиционные океанографические научно-исследовательские суда советского ВМФ «Николай Зубов» и «Профессор Зубов».

Многие выпускники Морского кадетского корпуса продолжили дело своих учителей, посвятив себя преподавательской деятельности в Высшем военно-морском училище имени М.В. Фрунзе. Среди них – контр-адмиралы И.Н. Дмитриев и В.А. Садкевич, окончившие корпус в 1896 году, а также контр-адмирал Б.П. Хлюстин – гардемарин выпуска 1904 года. Много лет в училище проработали капитаны I ранга П.Д. Быков, А.П. Белобров, В.А. Унковский, окончившие учебное заведение в 1903 году.

Выпускники Морского кадетского корпуса 1906 года вице-адмиралы С.П. Ставицкий, Л.В. Гончаров и контр-адмирал В.А. Белли в разные годы успешно преподавали слушателям Военно-морской академии.

Многие из выпускников Морского кадетского корпуса впоследствии стали докторами военно-морских наук, известными профессорами и авторами капитальных научных трудов, учебников и справочников по актуальным разделам военно-морской науки.

Прошли годы. Заслуженные моряки давно ушли из жизни, стерлись имена выпускников Морского кадетского корпуса на старых могильных плитах. Но хочется верить, что воспоминания о них, их ратных подвигах и делах во имя Отчизны и ее флота останутся в людской памяти. Они достойны этого! Их героическая, а порой трагическая жизнь являла собой достойный пример новым поколениям наших соотечественников, посвятивших сегодня свою жизнь нелегкой, но необходимой работе – службе в рядах Военно-морских сил Российской Федерации.

В ГОДЫ ВОЙНЫ И РЕВОЛЮЦИЙ

7 августа 1906 года директор Морского кадетского корпуса вице-адмирал Николай Александрович Римский-Корсаков был назначен императором товарищем морского министра. Преемником его стал капитан I ранга Степан Аркадьевич Воеводский, на чью долю выпало претворение в жизнь практических преобразований и мероприятий, предписанных актом специальной комиссии под председательством самого морского министра адмирала А.А. Бирилева.

С.А. Воеводский воспитывался в семье потомственных моряков. Его бабушка являлась родной сестрой адмиралов Павла и Сергея Степановичей Нахимовых. Отец и дяди нового директора завершили свою службу в чине адмиралов флота. Степан Аркадьевич окончил Морское училище в 1878 году вместе с будущим известным гидрографом и начальником Главного гидрографического управления генерал-лейтенантом А. Вилькицким Вместе с ними в тот же год училище окончил и будущий командир броненосца «Император Александр III» капитан I ранга Н.М. Бухвостов, героически погибший в Цусимском сражении со всем экипажем и 16 выпускниками Морского кадетского корпуса, добившимися назначения на 2-ю Тихоокеанскую эскадру.

В 1884 году мичман Воеводский окончил Николаевскую Морскую академию по курсу военно-морских наук. Па этот курс в основном поступали в качестве штатных слушателей командиры кораблей в чине капитана II и I ранга. Лекции этого курса в то время аккуратно посещались членами Адмиралтейств-совета, адмиралами К.П. Пилкиным и В.А. Стеценко. Иногда на лекциях бывал и адмирал А.А. Попов.

В 1895 году С.А. Воеводский назначается старшим офицером крейсера I ранга «Светлана», а затем командиром канонерской лодки «Храбрый». С осени 1901 года он командует учебным судном «Верный». Произведенный в 1904 году в капитаны I ранга, Воеводский назначается директором Школы строевых квартирмейстеров [14]14
  Квартирмейстер – младший унтер-офицер в русском флоте. Звание присваивалось с 1702 года специалистам корабельной службы.


[Закрыть](унтер-офицеров корабельной службы) и одновременно – командиром учебного судна школы крейсером «Герцог Эдинбургский». В период руководства учебным заведением и командования крейсером Степан Аркадьевич зарекомендовал себя отличным воспитателем унтер-офицеров флота. Экзамен его учеников, вернувшихся из плавания весной 1906 года, прошел блестяще. Крейсер был в образцовом порядке.

Кадеты Морского корпуса тогда с восхищением вспоминали: «Уходя из Кронштадта в плавание, мы все любовались стоящим на внешнем рейде „Герцогом Эдинбургским“, только что пришедшим из заграничного плавания под командой капитана I ранга С.А. Воеводского. Корабль был прямо картинка: выкрашен в белый цвет, с идеально выправленным рангоутом, с щеголеватой командой. Говорили, что командир корабля много плавал и был лихим моряком».

Присутствовавшего на экзаменах в Школе строевых квартирмейстеров морского министра А.А. Бирилева порадовали результаты подготовки унтер-офицеров, порядок в школе и на учебном судне. Весной 1906 года он назначает С.А. Воеводского командующим отрядом учебных судов Морского кадетского корпуса, а осенью того же года – директором этого учебного заведения и начальником Николаевской Морской академии. Две должности Степан Аркадьевич занимал в течение двух лет, до 1908 года включительно. Летом 1908 года контр-адмирал Воеводский за образцовый порядок на судах отряда Морского корпуса, отмеченный высочайшим смотром, был зачислен в свиту императора.

Минул 1906 год, и на смену ему явился 1907-й. Морская газета «Котлин» 1 января уныло писала: «И опять мы полны желаний, чтобы вместе с этим Новым годом пришло к нам что-то новое, что-то более радостное и приятное. Очень уж тяжела и невыносима та горькая обстановка нашей русской жизни, какая царила в прошлом году, разбивая лучшие надежды, угнетая души злобностью убийств и репрессий, разочарованием несбывшихся ожиданий и вожделений. Не добром помянет Россия минувший год. Невыгодный мир, острое горе от несчастной войны, гибель флота, внутренние неурядицы, роспуск первой Государственной Думы, голод в большей части страны, революционные и аграрные беспорядки, безработица при застое промышленности, убийства, крахи предприятий, морской бунт и убийство офицеров, арест флотских команд. В Кронштадте бунт и разложение того, что осталось от флота в результате его поражения на море в войне с Японией. Бунт в кронштадтских экипажах, самосуд мятежных команд над офицерами, приговоры, раскассирована флотских экипажей. Жизнь стала значительно дороже и сложнее. Все складывалось к разъединению общества, что еще больше омрачало жизнь, и ничто не привлекало к соединению ради дружной одухотворенной идеальной работы и службы на пользу общую. Прощаясь с 1906 годом, так и хочется сказать ему вслед – ушел и поскорее утони в забвении. И пусть за ним уйдут все наши неудачи, злоба и несчастия».

У всех жила надежда на лучшее будущее, на возрождение российского флота, на восшествие над Россией зари новой политической жизни, обусловленной высочайшим манифестом от 17 октября 1905 года.

В старейшем военно-морском учебном заведении России, переименованном в Морской корпус, спешно проводились коренные преобразования, в большинстве из них учитывались ошибки и печальный опыт отечественного флота в русско-японской войне. Курс трех общих классов приравняли, по своему объему, к программам реальных училищ. Минимальный возраст воспитанников при поступлении в общие классы теперь составлял 14 лет. Гардемаринов трех специальных классов распоряжением морского министра приравняли к учащимся военных юнкерских училищ.

На долю нового директора Морского корпуса капитана I ранга С А. Воеводского выпало проведение ответственных преобразований, намеченных морским министром адмиралом А.А. Бирилевым. По свидетельству современников, опытному моряку удалось успешно справиться с этой огромной работой. При нем воспитанники трех старших гардемаринских рот впервые стали приводиться к присяге. Ответственный воинский ритуал оказал на гардемаринов огромное психологическое воздействие, настолько значимое, что некоторые из них, предвидя последствия суровой ответственности за свои будущие проступки, поспешили уйти из корпуса с аттестатом об окончании среднего учебного заведения.

6 ноября 1906 года, в день традиционного корпусного праздника, все гардемаринские роты впервые принимали присягу. Это был очень торжественный праздник, навсегда запомнившийся каждому из выпускников.

В этот день в столовом зале, перед огромным царским портретом, были построены гардемарины трех рот Морского корпуса. Директор, капитан I ранга С.А. Воеводский, громким четким голосом медленно читал текст присяги, а гардемарины, подняв три пальца правой руки (за Веру, Царя и Отечество), внятно повторяли за ним слова воинской клятвы. В зале стоял нестройный гул голосов, который перекатывался по рядам воспитанников нараставшей волной.

Вечером того же дня по случаю традиционного корпусного праздника и дня принятия воинской присяги устроили роскошный бал В корпус съехалось множество гостей. Залы учебного заведения художники-декораторы оформили под морское дно. С высоких потолков по стенам свешивались огромные полотнища зеленоватого тюля. Пол покрывал желтый песок с лежавшими на нем большими океанскими раковинами. Между «водорослями» (слоями тюля) были закреплены сделанные из папье-маше фигуры морских рыб, медуз и огромных осьминогов. Искусная подсветка создавала иллюзию движения воды и колебания морских водорослей.

Среди воспитанников Морского корпуса новый директор пользовался уважением и популярностью. По их мнению, «он сумел возродить былое почтение к старейшему военно-морскому учебному заведению и его старым стенам». Заслуживают внимания свидетельства очевидцев и современников о деятельности капитана I ранга Воеводского на посту руководителя Морского корпуса: «Он возглавил учебное заведение в критический момент его существования. В Корпусе он сумел поставить себя на пьедестал некоей морской романтики. Своей представительной фигурой, манерой говорить – медленно, важно и без жестов – он представлялся нам большим барином, джентльменом. В своем отношении к нам он не проявлял ни мелочности педагогически-полицейской, ни придирчивости. Обращаясь к нам, он как бы приглашал нас рассматривать себя, будущих морских офицеров, как „наследников былого рыцарства“. Это был тон, который он как бы задавал Корпусу. И это был тон и верный, и нужный, хотя наша школа, в целом своем виде, была, конечно, очень хороша».

Сам же С.А. Воеводский так писал о своем директорстве: «Имея пример моего бывшего директора, адмирала А.П. Епанчина, я старался относиться к воспитанникам, хотя и строго, но с любовью, как к своим сыновьям, быть их руководителем и защитником, заботиться о них. Поднимая дисциплину, я требовал, чтобы наказания за проступки налагались, хотя и строго, но однообразно и справедливо… Для этого был учрежден дисциплинарный комитет, состоявший из директора, инспектора классов, шести ротных командиров и тех воспитателей, которые были докладчиками проступков воспитанников. Комитет собирался по субботам. Я старался, чтобы воспитанники видели во мне не пугало, а их защитника…»

В первую очередь директор укрепил преподавательский состав Морского корпуса. Воспитанники рассказывали, с каким увлечением и интересом слушали они лекции по военно-морскому искусству лейтенантов Доливо-Добровольского, Бубнова, Немитца. Новый директор уверенно, без каких-либо угроз и приказов укреплял дисциплину в учебном заведении. Степан Аркадьевич всегда поддерживал воспитанников, высказывавших свои собственные соображения о реформировании учебного заведения и отечественного флота. Он даже добился разрешения морского министра издавать и печатать в корпусной типографии молодежный журнал «Якорь», в котором регулярно публиковались статьи воспитанников и морских офицеров корпуса. За двухлетний период руководства учебным заведением Воеводскому удалось значительно улучшить дело организации питания кадетов и гардемаринов.

5 апреля 1907 года царь Николай II произвел смотр батальону Морского корпуса в Царском Селе. За «блестящее состояние и военную выправку» воспитанники удостоились высочайшей благодарности, а С.А. Воеводского царь произвел в контр-адмиралы. Вечером того же дня император записал в свой дневник: «Целый день шел дождь, но было тепло. В 10 1/2 поехали в экзерциргауз на смотр Морскому корпусу. Смотрел поочередно учения каждой роты, затем общий церемониальный марш. Остался очень доволен общим видом гардемарин и кадет. Были на их обеде во дворце. После нашего завтрака они прошли мимо нас на пути к станции. Гулял и колол лед. Читал до 8 часов. Обедал Чагин (деж.). Играл с ним на бильярде».

Стараниями контр-адмирала Воеводского Учебный отряд судов Морского корпуса пополнился новыми кораблями. Теперь кроме учебных судов «Минин», «Рында», «Верный», «Воин» и шхун «Моряк» и «Забава» в отряд передали крейсера I ранга «Аврора» и «Диана».

Гардемарин Георгий Четверухин впоследствии вспоминал: «Летом 1907 года я совершил свое третье практическое плавание. Наша группа была направлена на крейсер 1 ранга „Аврора“. Практика на боевом корабле ознакомила нас с современными для того времени артиллерийскими орудиями и порядком проведения стрельб, судовыми машинами большой мощности, котельной установкой. Мы начали осваивать практическую навигацию. 24 июня нас перевели на уже знакомый „Воин“, на котором под руководством вахтенного начальника нам доверили командовать небольшими маневрами судна».

Выпуск корабельных гардемаринов, состоявшийся весной 1907 года, находился в годичном плавании на судах гардемаринского отряда под флагом контр-адмирала А.А. Эбергарда. Лето прошло в плавании и маневрах флота на Балтике, а с осени и до начала марта – за границей. Кроме обычных стоянок в портах иностранных государств отряд несколько недель простоял в глухом порту на малоазиатском побережье Мармариса, где проходили морские учения. На рождественских праздниках Гардемаринский отряд кораблей находился в Пирее, неподалеку от Афин. Греческая королева, русская великая княгиня (дочь покойного генерал-адмирала Константина Николаевича) Ольга Константиновна, неоднократно посещала русские военные корабли и встречалась с офицерами и матросами. Ее секретарь капитан I ранга М.Ю. Гаршин, получивший тяжелое ранение в Порт-Артуре, писал в своей книге «Любя Русский флот» о великой княжне: «Королева прежде всего любила его личный состав. Матросы были предметом ее особого попечения и не только потому, что они были матросами, а главным образом потому, что это были русские крестьяне, простые люди, которых королева знала и любила с детства. Посещая русские суда, она на них чувствовала себя как бы в России, как бы общалась с Родиной».

На свои средства королева построила и оборудовала в Пирее небольшой госпиталь с русским персоналом, где могли лечиться русские офицеры и матросы. При госпитале специально обустроили небольшую русскую церковь и матросскую чайную.

Гардемарины осмотрели Афины, Акрополь и столичные музеи. На второй день Рождества для команд русских судов устроили елку, причем подарки каждому раздавала сама греческая королева. Затем именитым гостям показали спектакль «Женитьба» Н.В. Гоголя, в котором участвовали гардемарины и матросы.

В начале мая 1908 года отряд корабельных гардемаринов благополучно возвратился на Родину.

В четверг, 10 мая, Николай II сделал очередную запись в дневник: «Встали в 7 1/2 и через час отправились в Петергоф на моторах. Погода была серая, шквалистая и холодная. На новой „Александрии“ пошли в Кронштадт. Посетили Гардемаринский отряд, недавно возвратившийся из заграничного плавания: броненосцы „Слава“, „Цесаревич“ и крейсер „Богатырь“. Последним посетили учебное судно „Герцог Эдинбургский“, к которому очень трудно было приставать из-за зыби. Остался очень доволен всем виденным… Вечером принимал Столыпина».

6 мая 1908 года новый выпуск корабельных гардемаринов после сдачи экзаменов, завершивших их обучение в корпусе, расписали по кораблям Балтийского гардемаринского отряда: броненосцам «Слава», «Цесаревич» и крейсерам «Богатырь» и «Олег». Командование отрядом было поручено контр-адмиралу В.И. Литвинову. Выпускников Морского корпуса ожидало годичное учебное плавание на боевых кораблях действующего флота во внутренних водах и за границей. На каждого из 138 корабельных гардемаринов заготовили аттестационные листы, они должны были быть заполнены и подписаны всеми специалистами корабля, на котором выпускникам корпуса предстояло совершить учебное плавание. Причем каждый корабельный специалист, кроме оценки успехов по усвоению той или иной судовой дисциплины, обязывался аттестовать корабельного гардемарина по степени развития военно-морских качеств – выносливости, исполнительности, находчивости и мужества.

Вначале корабли Балтийского гардемаринского отряда находились во внутреннем плавании, курсируя между Кронштадтом, Бьерке-Зундом, Ревелем и Либавой, производя различные учения. Учебное плавание гардемаринов в территориальных водах Российской империи совпало с посещением головного корабля гардемаринского отряда – броненосца «Цесаревич» – французским президентом Фальером. Отряд прибыл на Ревельский рейд. Вслед за ним в Ревель пришли императорские яхты «Штандарт» и «Полярная звезда», крейсер «Адмирал Макаров» и миноносцы.