Текст книги "Американец"

Автор книги: Генри Джеймс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 27 страниц)

– А я всего-навсего перешел на ту сторону Сены и побывал у кармелиток, – сказал Ньюмен.

Миссис Тристрам бросила на него беглый взгляд и улыбнулась.

– И что вы там делали? Пытались взобраться на стену?

– Ничего не делал. Посмотрел на монастырь минут пять, повернулся и ушел.

Миссис Тристрам сочувственно покосилась на него.

– А вам не случилось повстречаться там с месье де Беллегардом? – спросила она. – Говорят, он тоже безутешно взирает на эти стены. Я слышала, решение сестры очень на него подействовало.

– Нет, к счастью, я его не встретил, – после недолгого молчания ответил Ньюмен.

– Они в деревне, – продолжала миссис Тристрам. – В этом их… как называется их имение? Флерьер? Они перебрались туда в тот же день, как вы уехали из Парижа, и вот уже год живут в полном уединении. Воображаю, каково маленькой маркизе! Я все жду, когда до меня донесется слух, что она сбежала с дочкиным учителем музыки.

Ньюмен не отрывал глаз от тлевших в камине поленьев, но слушал свою собеседницу с нескрываемым интересом. В конце концов он сказал:

– Я не хочу больше вспоминать этих людей, и слышать о них тоже не хочу.

С этими словами он достал из бумажника сложенный листок, с минуту разглядывал его, потом встал и подошел к камину.

– Сейчас я с ними покончу, – сказал он. – Рад, что вы будете свидетельницей. Смотрите! – и он бросил листок в огонь.

Миссис Тристрам замерла с иглой в руке.

– Что это за листок? – спросила она.

Ньюмен прислонился к камину, потянулся и глубоко, глубже обычного, вздохнул.

– Теперь я могу вам сказать, – проговорил он после недолгого молчания. – В этой записке – постыдная тайна Беллегардов. Если бы она стала известной, они были бы обесчещены навсегда.

Миссис Тристрам с укоризненным стоном выронила вышивание.

– О, ну как же вы мне ее не показали?

– Я думал это сделать. И не только вам – всем собирался ее показать. Я хотел таким образом расквитаться с Беллегардами. Я их предупредил об этом, и они испугались. Вы говорите, они живут в деревне? Это потому, что они предпочитают держаться подальше от скандала. Но я отказался от своей затеи.

Миссис Тристрам снова начала медленно делать стежки.

– Совсем отказались?

– О да.

– И что, эта их тайна очень страшная?

– Да, очень.

– Что до меня, – проговорила миссис Тристрам, – то мне жаль: напрасно вы передумали. Я бы все отдала, чтобы прочесть эту записку. Вы же понимаете, меня – вашу рекомендательницу и покровительницу – Беллегарды тоже оскорбили. Так что и я была бы отомщена. А как вы завладели этой бумагой?

– О, это долго рассказывать. Во всяком случае, честным путем.

– И они знали, что она у вас?

– Знали, я им сказал.

– Господи, как интересно! – вскричала миссис Тристрам. – И вы заставили их валяться у вас в ногах?

Ньюмен помолчал.

– Ничего похожего. Они сделали вид, будто им все равно, будто они ничуть не боятся. Но я-то знаю, что это не так, я видел, как они напуганы.

– Вы уверены?

Ньюмен ответил ей долгим взглядом.

– Уверен.

Миссис Тристрам снова начала медленно вышивать.

– Они вас проигнорировали, да?

– Да, – согласился Ньюмен. – Похоже на то.

– А вы пытались, угрожая им позором, заставить их изменить решение? – настойчиво допытывалась миссис Тристрам.

– Да, но они вывернулись. Я поставил их перед выбором, но они нашли ловкий ход – объявили мою улику подделкой и обвинили меня в шантаже. Однако они испугались, и очень, – добавил Ньюмен. – А мне только того и нужно было – я отомщен.

– Как досадно слышать ваши разговоры об «улике», когда улика уже сожжена, – заметила миссис Тристрам. – А может, она еще не вся сгорела? – сказала миссис Тристрам бросив взгляд в камин.

Ньюмен заверил ее, что от записки ничего не осталось.

– Ну что ж, – заключила миссис Тристрам, – надеюсь, вас не очень расстроит, если я скажу, что вряд ли вы сильно встревожили Беллегардов. Мне кажется, они вас проигнорировали, как вы выразились, только потому, что были уверены – несмотря на все ваши разговоры – вы свои угрозы в исполнение не приведете. Их уверенность проистекала не от сознания собственной невиновности, не от убежденности, что они всегда сумеют от всего ловко отмахнуться, нет! Посоветовавшись друг с другом, они еще больше укрепились во мнении, что у вас слишком благородный характер! И, как видите, оказались правы!

Ньюмен машинально обернулся взглянуть на записку в камине, но она уже сгорела дотла, даже пепла от нее не осталось.