Текст книги "К звездам (сборник)"

Автор книги: Гарри Гаррисон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 60 страниц)

Глава 16

Ян собрал в кулак всю свою волю, вспомнил, как еще в школе учился не проявлять своих эмоций, – чтобы не выпучить глаза и не разинуть рот.

– Хэлло, Лиз, – сказал он явно не своим голосом и обошел вокруг дивана, чтобы поцеловать ее в щечку.

Она прижала его к себе.

– Дорогой мой, я так рада тебя видеть! Даже приготовила для тебя специальное блюдо, вот увидишь.

Тергуд-Смит как ни в чем не бывало передал ему стакан и снова подлил себе. Неужели они не знают? Это комедия или ловушка? Ян позволил себе взглянуть на Сару. Та скромно сидела, сжав колени и потягивая вишневку из маленькой рюмки. На ней было длинное темно-зеленое платье, чуть старомодное, пожалуй, и единственное украшение – золотая брошь под горлом.

– Ян, я хочу тебя познакомить. Это Орла Маунтчарлз, из Дублина. Мы учились в одной школе, в разное время, конечно. А теперь мы состоим в одном и том же клубе бриджа, и я не устояла – притащила ее к себе, чтобы немного поболтать. Я была уверена, что ты не против. Я не ошиблась?

– Конечно, нет, я очень рад… Если вы, мисс Маунтчарлз, еще не пробовали, как готовит моя сестра, – вас ждет настоящее потрясение.

– Пожалуйста, зовите меня Орла. Дома лишняя официальность ни к чему.

В ее речи был едва заметный ирландский акцент. Она тепло улыбнулась и изящно пригубила свою вишневку. Ян лихо, одним глотком, хватанул половину стакана виски и закашлялся.

– Прости, я, наверно, мало разбавил? – Тергуд-Смит заторопился к нему с кувшином.

– Будь добр, добавь, – выдохнул Ян. – Извини, пожалуйста.

– Ты просто форму потерял. Выпей еще одну и пойдем смотреть новое сукно на бильярде.

– Заменил все-таки? Еще несколько лет – ему бы цены не было в антиквариате.

– Конечно. Зато теперь можно загнать шар в самую дальнюю лузу. Не приходится лупить изо всех сил, чтобы прокатить шар по волнам.

Поболтать, повернуться и пойти за зятем в бильярдную

Яну удалось без особого труда. Что она здесь делает? Что это за безумие?

Однако обед не превратился в тяжкое испытание, как он предполагал. Еда, как обычно, была замечательная: мясо по-веллинггонски и к нему четыре сорта овощей. Сара вела себя скромно и спокойно; разговаривая с ней, он словно играл роль. Только теперь он осознал, как ее ему не хватало, какую пустоту испытывал он при мысли, что никогда больше ее не увидит. Однако вот она – в самом сердце Безопасности… Этому существовало, конечно, какое-то объяснение, но спрашивать он не решался. Беседа была непринужденная, еда превосходная, коньяк после обеда отменный… Он даже ухитрился обыграть Тергуд-Смита в двух партиях из трех.

– Силен ты сегодня, – сказал зять.

– Ты оставь свои дифирамбы, а гони-ка десять фунтов, раз проиграл.

– А мы договорились по пятерке за партию? Ну ладно, ты прав, конечно… А наша маленькая ирландка лучше обычного, скажи?

– Лучше? Не то слово. Потрясающая! Где ухитрилась Лиз откопать такую?

– Говорит, в клубе бриджа. Если там такие игроки, то я и сам снова играть начну.

– Ты не скажи этого Лиз, а то она разойдется и начнет вешать мне на шею по игроку каждый вечер.

– Хватайся за эту, не то получишь гораздо хуже.

– Пожалуй, ты прав.

В голосе Тергуд-Смита не было заметно намека или подвоха. Казалось, он никогда и не был офицером Безопасности. «Неужели это правда? – без конца спрашивал себя Ян. – Неужели они принимают ее за ирландку? А может, она и на самом деле ирландка?» Он должен узнать.

– Опять снег пошел, – сказала Сара, когда они одевались, собираясь уходить. – Ненавижу ездить в снегопад.

Лиз пронзила Яна самым суровым из всех своих взглядов, а супруг у нее за спиной поднял глаза к небу и ухмыльнулся.

– Дороги еще вполне приличные, – неуверенно предположил Ян.

– Но они станут хуже, – настойчиво возразила сестра и ткнула его локтем в бок, когда Сара отвернулась. – В такую ночь девушке нельзя ехать одной.

На Яна она смотрела так, что ее взглядом можно было заморозить ведро воды.

– Конечно, ты права, – поспешно согласился он. – Орла, быть может, я вас подвезу?

– Но ведь вам не по дороге, мне неудобно…

– Тут и говорить не о чем, – вмешался Тергуд-Смит. – От Уэст-Энда ему всего пять минут, не больше. А кто-нибудь из моих шоферов подгонит вашу машину к клубу. Завтра утром.

– Вот и прекрасно! – Лиз лучезарно улыбнулась. – Значит, вам вообще не придется машину вести, и не о чем беспокоиться.

Ян попрощался, нежно поцеловал сестру и пошел к своей машине. Когда отопитель прогрел салон, он быстро нацарапал записку и зажал в кулаке. Сара ждала у дома. Он открыл дверцу машины и, пока она садилась, передал записку. Прежде чем в салоне погас свет, Сара успела прочитать три слова: «В машине «клопы». Едва они отъехали от дома, она кивнула.

– Куда мне вас отвезти, Орла?

– Мне на самом деле очень неловко, что вам придется сделать крюк. Это Ирландский клуб в Белгрэвии. Как говорят, кусок родной землицы за границей. Я всегда там останавливаюсь, когда бываю в Лондоне. Он небольшой, но очень уютный. И в баре симпатично. Там готовят отличное горячее виски, ирландское, разумеется.

– Это само собой. А я его никогда не пробовал.

– Значит, должны попробовать. Вы зайдете, правда же? Ведь еще не поздно.

Она подкрепила это невинное приглашение энергичным кивком и долгим томным взглядом.

– Ну, разве что на несколько минут. Спасибо за приглашение, вы очень любезны.

Разговор продолжался в том же духе, а Ян тем временем проехал по совершенно пустынной Финчли-Роуд под Мраморную арку. Сара показывала дорогу, и потому найти клуб оказалось совсем не сложно.

Ян оставил машину напротив парадного входа; они вошли, стряхивая тающий снег с пальто. В баре никого не оказалось, кроме еще одной пары. Пока официантка принимала заказ, Сара писала что-то на обороте его записки. Едва девушка отошла, он прочитал: «Тебя прослушивают. Прими приглашение подняться ко мне. Оставь всю одежду в ванной».

Он изумленно поднял брови; Сара улыбнулась и озорно показала ему язык. Записку он изорвал в кармане на мелкие клочки.

Горячее виски оказалось замечательным, а сцена соблазнения еще лучше. Нет, он не считает ее нескромной; да, люди неправильно поймут, если они поднимутся вместе; пусть он возьмет ключ, пойдет первым и оставит дверь открытой.

Гардины в номере были задернуты, разобранная постель манила. Он разделся в ванной, как было велено, и влез в махровый халат, висевший за дверью. Сара появилась в спальне, прижимая палец к губам, и не произнесла ни слова, пока не закрыла дверь в ванную комнату и не включила радио.

– Сядь сюда и говори шепотом. Ты знаешь, что Безопасность следит за тобой?

– Да, конечно.

– Тогда в твоей одежде наверняка «клопы». Но здесь мы от них избавлены. Ирландцы очень гордятся своей независимостью, так что клуб проверяют и чистят ежедневно. Безопасность сдалась уже много лет назад. Они здесь потеряли столько аппаратуры, что обеспечили всем необходимым все ирландские спецслужбы.

– Прежде всего – что с Ури?

– Он в порядке, выбрался из страны. Спасибо тебе.

Она обняла его и нежно поцеловала. Но когда и он ее обнял – высвободилась и села на край постели.

– Пересядь в кресло. Сначала нам надо поговорить.

– Ну ладно, раз сначала – я согласен. Расскажи, кто ты и каким образом Орла попала в дом к моей сестре.

– Это самое лучшее прикрытие, какое у нас есть, и я использую его как можно реже. Мы много чем помогли ирландскому правительству, и иногда оно идет нам навстречу. Абсолютно надежное удостоверение, метрики, школьные табели – все, что надо. С моими приметами и отпечатками пальцев… Мы стали просматривать на компьютере твое досье, чтобы найти какой-то выход на тебя, – и тут такая удача! Орла на самом деле училась в той же школе, только на несколько лет позже твоей сестры. А остальное было просто. Я вызубрила все, что можно, о школе, повидала нескольких подруг, подруг подруг, получила приглашение в клуб бриджа… Ну а потом все естественно, как закон тяготения.

– Это я знаю! Покажи Лиз новую девушку в городе – желательно с хорошей внешностью, но предпочтительно с приличными связями, – и капкан тут же сработает. Она тотчас потащит ее к себе, обедать с младшим братцем. Но не слишком ли это рискованно под носом у Тергуд-Смита?

– Я думаю, в собственном доме у этого носа обоняние притупляется. Это как раз наименее опасно.

– Ну, если ты уверена – пусть так. Но с чего ты взяла, что у меня в одежде «клопы»?

– Опыт подсказывает. У ирландцев отличная коллекция следящих устройств. Безопасность втыкает их в пряжки, авторучки, корешки записных книжек – повсюду. Они ничего не передают, только пишут. Цифровая запись на молекулярном уровне, прослушивается потом. Обнаружить их практически невозможно, если не разобрать на части все, что только у тебя есть. Лучше думать, что тебя слышат всегда. Но тело твое, я надеюсь, пока в порядке.

– Хочешь проверить?

– Я не об этом. Тебе никаких операций не делали, зубы не лечили после Шотландии?

– Нет.

– Тогда ты должен быть чист. Ведь они вставляют «клопов» в зубные мостики, даже в кости. Мастера!..

– Мой боевой дух от этого не страдает. – Он показал на бутылку малвернской воды, стоявшую на ночном столике. – Ты не хочешь глоток виски?

– Хочу. Ирландского, конечно. Пэдди.

– Мне оно тоже начинает нравиться.

Он налил два стакана и снова упал в глубокое кресло.

– Худо мне. Как я ни рад тебя видеть, но для Сопротивления ничего больше сделать не смогу.

– Сможешь. Это трудно, но преодолимо. Помнишь, я говорила, что ты должен стать самым важным из наших людей?

– Помню. Но ты не сказала почему.

– Ты работаешь с сателлитами. Значит, имеешь выход на орбитальные станции.

– В принципе имею. Все никак не соберусь слетать туда. Должен обследовать один старый спутник связи на орбите, в условиях невесомости. Когда мы его стащим на Землю, в лабораторию, – все поменяется. А почему это так важно?

– Потому что ты свяжешь нас с людьми из дальнего космоса. Через них мы наладили контакты с некоторыми планетами. Пока не очень надежные, но они развивались. И горняки на Альфа-Два в созвездии Возничего уже готовили восстание. У них есть шанс на успех, если мы сможем связаться с ними еще раз. Но правительство знает, что там что-то не так, и Безопасность заперла все заслонки. С Земли нашим людям на кораблях передать ничего нельзя, никак. Ты должен сделать это на станции. Мы разработали…

– Ты опять хмуришься, – мягко перебил Ян. – Когда ты вот так влезаешь в свои дела – ты всегда хмуришься. Нельзя, милая, морщины будут…

– Но я хочу объяснить…

– Неужели это не может подождать?

Он взял ее за руки и наклонился, чтобы поцеловать в лоб.

– Конечно, может, – прошептала она. – Ты прав, иди ко мне, разгладь мои морщины.

И обняла его.

Глава 17

Когда на следующий день Ян сказал Соне Амарильо, что пора, наверно, осмотреть сателлит в космосе, – та пришла в восторг.

– Замечательно! – Она всплеснула руками. – Он там болтается без толку, и ни у кого не хватает ума сунуть нос в его схемы и разобраться, что не в порядке. Я уж так разозлилась, что готова была лететь сама.

– И надо было! Полет в космос – это, наверно, интересно. Разве нет? Запомнилось бы…

– Я очень люблю интересные воспоминания, но эта старая машина начинает барахлить. – Она похлопала себя по могучей груди где-то в области сердца. – Доктора говорят, что ускорения моим часикам не полезны.

– Простите великодушно, не знал.

– Не извиняйтесь, Ян, не надо. По их словам, я буду жить вечно, если только не стану соваться в космос. Достаточно, что вы полетите. Вы управитесь гораздо лучше. Когда вы смогли бы отбыть?

– Надо закончить схему многочастотного ретранслятора, я примерно половину сделал. Еще неделя, максимум десять дней.

Соня порылась в бумагах на столе, нашла серую книжечку-расписание Космического агентства ООН и быстро пролистала.

– Ага, вот! Челнок на Орбитальную станцию отправляется двадцатого марта. Я сейчас же закажу место для вас.

– Прекрасно!

На самом деле прекрасно: как раз об этом челноке говорила Сара. Ян должен был попасть именно на него, чтобы все состыковалось.

Снова взявшись за работу, Ян стал насвистывать «Паситесь мирно, милые овечки». До чего же славная песенка!.. До него не сразу дошла ирония совпадения: название песенки и его нынешние обстоятельства. Мирно пастись он больше не собирался – и был счастлив. С самого начала слежки он вел себя слишком осторожно, словно по стеклу ходил. Больше этого не будет. Появление Сары положило конец периоду беспредметного страха. Он не откажется от своего дела лишь потому, что за ним следят. Он будет не только сотрудничать с Сопротивлением, но еще и собственное сопротивление организует. Ведь он специалист по микросхемам – интересно, чем могут похвастаться его коллеги из Безопасности.

До сих пор все его попытки были безуспешны. Он купил новую записную книжку взамен «расклеившейся», потом получил новое удостоверение личности взамен «испорченного по неосторожности»… Сегодня подошла очередь авторучки, которую Лиз подарила ему на Рождество. С этой золотой авторучкой он почти не расставался – прекрасное место для «клопа». Сейчас она была у него в рукаве; он засунул ее туда, когда был совершенно уверен, что ни одно оптическое устройство за ним не следит. Вот сейчас он попробует ее разобрать.

Быстрая инструментальная проверка рабочего места показала, что здесь пока «клопов» нет. Как только Ян начал свою нелегальную программу исследований, то сразу выяснилось, что электронный микроскоп и все электронные приборы оборудованы дополнительными выводами, связанными с небольшим передатчиком. После этого он стал пользоваться только оптическим микроскопом и позаботился, чтобы на передатчик нечаянно попало 4000 вольт. Передатчик исчез, и его до сих пор не заменили.

Раскидать ручку было делом несложным, и Ян внимательно рассмотрел под микроскопом все детали. Ничего. А обнаженный металлический корпус казался слишком тонким, чтобы можно было спрятать хоть что-нибудь внутри его стенки. На всякий случай Ян дал на корпус несколько вольт и облучил его, чтобы обнаружить печатную схему, если таковая присутствует, – ничего не оказалось. Он уже начал было собирать ручку, когда сообразил, что не заглянул в чернильный резервуар.

Пришлось повозиться, но старание окупилось. Пальцы были замараны чернилами, зато Ян катал по столу крошечный цилиндрик. Толщиной с рисовое зернышко, а длиной вдвое больше. Он расчленил цилиндрик с помощью микроманипуляторов и восхитился тонкостью работы. Половину объема занимал источник питания. Учитывая мизерность потребляемого тока, его должно было хватить и на полгода. В качестве мембраны микрофона использовалась вся поверхность чернильной капсулы, очень остроумно. Различающие контуры не обращали внимания на случайные шумы и включали прибор на запись только при звуке человеческого голоса. Запись на молекулярном уровне. Цепь передачи включается определенной командой на определенной частоте и передает весь записанный материал с огромной скоростью. На это была затрачена масса работы – единственно затем, чтобы его подслушивать. Обычная история: эта прекрасная техника тоже применялась во зло, как и многое другое. Ян подумал, что ручка могла быть заряжена еще до того, как Лиз ее отдала ему. Тергуд-Смиту было бы очень легко это организовать. Она и ему подарила такую же, он мог просто подменить одну на другую.

И тут у Яна мелькнула замечательная мысль. В этом, конечно, есть что-то от бравады – но он все равно это сделает, как бы оно ни обернулось после. Он склонился над «клопиком» и аккуратно отрезал от передатчика считывающий элемент. Приятная работа. Сделав все, что хотел, он распрямился и потянулся. А потом позвонил сестре.

– Лиз, у меня великолепная новость. Я лечу на Луну!

– А я думала, ты меня поблагодарить хочешь за то, что позвала в гости прелестную маленькую ирландку.

– Конечно, это тоже! Я тебе все про нее расскажу, когда увидимся. Но ты меня слышала? Я лечу на Луну!

– Слышала, Ян, слышала. Но разве туда не летают постоянно?

– Конечно, летают. Но разве тебе самой никогда не хотелось?

– Не особенно. Как я себе представляю, там должно быть холодновато.

– Это верно, особенно без скафандра. Но я вообще-то не на саму Луну, а на сателлит. По-моему, это важно, и Смитти тоже наверняка так думает, поэтому я и хочу вам все рассказать. Я вас вытащу сегодня на обед, на торжественный.

– Очень трогательно! Но невозможно. Мы приглашены на прием.

– Ну тогда выпьем у вас. Я на этом сэкономлю. Шесть часов устраивает?

– Как скажешь. Но почему такая спешка?

– Просто детский восторг. В шесть увидимся, да?

Тергуд-Смит возвращался домой не раньше семи, а Элизабет не проявила особого интереса к сателлитам и к его космическому рейсу, а потому – когда тема Орлы была исчерпана – Ян занялся приготовлением коктейлей. Новый рецепт назывался «Долина смерти». Как объяснил бармен, это напиток горячий, сухой и убийственный – и почти все табаско остается для леди. Тэргуд-Смит быстро вошел, скривил губы над коктейлем и вполуха выслушал новость о сателлитах. Для него, конечно, это была не новость, раз он получал протоколы надзора. Ян увязался за ним, и ему не стоило ни малейшего труда подменить золотую авторучку, когда зять переодевал пиджак.

Быть может, это ничего и не даст, но Яну было приятно сознавать, что он подловил ловцов.

По дороге домой он зашел в круглосуточный магазин и накупил всякой всячины, как было приказано. Сегодня вечером он должен снова встретиться с Сарой и получить четкие и подробные инструкции.

Войдя в свою квартиру, Ян первым делом направился в ванную комнату и достал тестер из чехла на ремне. Он проделывал это ежедневно, заведя такой порядок в тот день, когда нашел оптического «клопа», вделанного в светильник над раковиной. Во-первых, это было вторжением в его интимное уединение; во-вторых – грубейшей безвкусицей. Именно это он и прокричал им, выдирая устройство. С тех пор, похоже, было установлено своего рода молчаливое соглашение: он больше не делал никаких попыток обнаружить «клопов» в квартире, а Безопасность – насколько он мог судить – не совалась со своими камерами в туалет. Тут до сих пор было чисто.

Звуковые устройства можно было заглушить, пустив воду в ванну. Способов принимать звук такое множество, что Ян даже не пытался искать устройства, а просто забивал шумом, когда было нужно. Так и теперь. Он наскоро помылся, а потом – не выключая воду – вытерся и оделся во все новое. Белье, носки, туфли, темные брюки – примерно того же цвета, что и раньше, – рубаха и свитер. Снятую одежду он сунул в ту же сумку, в которой только что были его сегодняшние приобретения. Потом надел пальто, аккуратно застегнулся до самого подбородка, взял перчатки и шляпу – и вышел с сумкой. Там была теперь целая куча «клопов», и все они, наверно, работали по-сумасшедшему.

…Взглянув на часы на приборном щитке, Ян сбросил скорость. Явиться на рандеву он должен был ровно в девять. Не раньше и не позже. Вечер был ясный, на улицах еще попадались прохожие. Он свернул на Эджуэйр-Роуд и потихоньку двинул в сторону Маленькой Венеции. В машине играло радио, чуть громче, чем он любил, но музыка тоже была частью плана.

Точно в девять ноль-ноль он остановился у моста через канал Регента и открыл машину. Из темноты появился какой-то человек и придержал дверцу, пока Ян вылезал. Лицо его было замотано шарфом, разглядеть невозможно. Он сел в машину, осторожно захлопнул дверцу и уехал. С ним уехали и удостоверение Яна и все его «клопы», вместе с пальто, туфлями и одеждой в сумке. Пока Ян не вернется в машину, Безопасность не увидит и не услышит его и ничего не будет о нем знать. Со стороны канала кто-то помахал ему рукой.

Ян пошел за незнакомцем примерно в десяти шагах, не пытаясь догнать его. Холодный резкий ветер пронизывал до костей, Ян съежился и сунул руки в карманы. Вокруг было тихо, даже снег под ногами не хрустел, только где-то вдали работал телевизор. Замерзший канал лежал полосой нетронутой белизны. Они подошли к нескольким катерам, вмерзшим в лед. Провожатый огляделся по сторонам, спрыгнул на катер и исчез. Ян последовал за ним, нашел в темноте дверь, толчком распахнул ее и вошел. Кто-то закрыл дверь у него за спиной, включился свет.

– Прохладно, – сказал Ян, глядя на девушку, сидевшую у стола.

Лицо в маске было незнакомым, но фигура и волосы явно принадлежали Саре. А у человека, приведшего его сюда, оказалась знакомая улыбка и не хватало зуба.

– Пекарь! – Ян крепко пожал ему руку. – Рад тебя видеть, дружище!

– Я тебя тоже. Смотрю, ты жив и здоров, да и выглядишь молодцом.

– У нас очень мало времени, – строго сказала Сара, – и очень много дел.

– Да, мадам, – согласился Ян. – У вас есть имя, или я должен называть вас мадам, как королеву?

– Можете называть меня Королевой, друг мой.

В голосе Сары звучали озорные нотки, и Пекарь это заметил.

– Похоже, вы уже встречались. Так что тебя, сынок, мы будем звать Королем, а то, убей меня, если помню, как тебя звали в прошлый раз. Вот что. У меня тут в трюме есть хорошее пиво. Я его вытащу, а уж потом займемся всеми важными делами.

Ян и Сара едва успели обняться, как Пекарь уже вернулся, грохоча сапогами по трапу.

– Ну вот, – сказал он, ставя на пол две большие бутылки.

Рядом с бутылками он бросил на пол металлический ящик, а сам пошел на камбуз за полотенцем, чтобы вытереть бутылки. Ян отвинтил пробку и наполнил доверху стаканы, стоявшие на столе.

– Пиво домашнее, – похвалил Пекарь. – Не та бурда, что в пивных подают.

Он залпом осушил стакан и стал открывать железный ящик, пока Ян наполнял стакан снова. Открыв ящик, Пекарь достал оттуда два небольших конверта из алюминиевой фольги и положил их на стол.

– Внешне это обычные телевизионные записи, – сказала Сара. – Их можно включить в бытовой телевизор. Одна – органный концерт, другая – юмористическая программа. Положите их в сумку вместе со своими. Не пытайтесь прятать. Такие же записи продаются в огромных количествах прямо на космодроме.

– А эти какие-то особенные? – спросил Ян.

– Пекарь, будь добр, поднимись наверх, покарауль, – попросила Сара.

– Ты права, Королева. Если кто чего не знает, то и разболтать не сможет, – согласился Пекарь.

Он подхватил полную бутылку и вышел. Едва дверь за ним закрылась, Сара сняла маску. Ян обнял ее и начал целовать со страстью, удивившей их обоих.

– Не сейчас, пожалуйста, у нас совсем нет времени. – Сара попыталась его оттолкнуть.

– Но когда же будет это время? Скажи сразу, а то я тебя не отпущу.

– Ян… Ну ладно – завтра. Подскочи к клубу, и поедем вместе обедать.

– А потом?

– А потом сам знаешь. – Она рассмеялась, вырвалась и села по другую сторону стола.

– Быть может, сестра моя права, – сказал Ян. – Наверно, я на самом деле влюбчивый…

– Я тебя прошу, не надо об этом. Ни сейчас, ни когда бы то ни было. Твоя машина вернется через десять минут, к тому времени мы должны закончить все дела.

Он хотел ответить – но промолчал. Только кивнул головой. Сара расслабилась, но Ян заметил, что она машинально ломает пальцы. Ладно, поговорить можно будет завтра. Она подвинула к нему конверт.

– Главная – органный концерт. Я не знаю, как это сделано, но компьютерная память как-то введена в фоновый шум, в помехи.

– Конечно! Это же блестящая идея! Память любого компьютера основана на двух сигналах – да или нет – это все, что есть в бинарной системе. Так что память можно растянуть, смодулировать, изменить по частоте – превратить в как бы случайные внешние шумы. И без ключа никто не сможет их прочитать.

– Ты прав. Такой была наша связь раньше. Но это очень неуклюже, медленно, и много записей пропадает. Сейчас разработана новая система – и все подробности на этой дискете. Она должна быть доставлена по назначению. Ситуация уже взрывная, и взрыв произойдет, как только мы установим надежную связь. Это будет только начало, потом к нам присоединятся и другие планеты.

– Хорошо, – сказал Ян, засовывая конверты в карман рубахи и застегивая клапан. – А почему две?

– Наш связной на космическом корабле уверен, что его засекли и запись будет перехвачена. Поэтому первому человеку, который войдет с тобой в контакт, ты отдашь «куклу». А вторую запись сохранишь для настоящего агента.

– А как мне его узнать?

– За тобой будут наблюдать. Как только тебя научат работать в открытом пространстве, ты останешься один. Тогда-то и будет установлен контакт. Кто бы ни подошел – он скажет пароль: «Ты давно проверял страховочный трос?» Отдай ему запись.

– «Куклу»?

– Именно. А настоящий агент придет к тебе за концертом.

– Все это как-то слишком сложно.

– Так и должно быть. Ты просто выполняй.

Дверь каюты тихонько скрипнула, и через щель прозвучал голос Пекаря:

– Машина будет через две минуты. Пойдем-ка, пора.