Текст книги "Опасный пиар"

Автор книги: Фридрих Незнанский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)

И, довольный собой, он вернулся к машине, где негромко играла музыка и терпеливо ждал Трофим.

– Кейфуешь? – спросил Анатолий, садясь рядом.

– Ну что? – спросил Трофим. – Догнал? Трахнул бабульку?

– Не дала, – вздохнул Анатолий. – Упустил.

– Триппер ты упустил! – с чувством сказал Трофим. – А если я Сабе расскажу, чем ты здесь занимаешься»?

– Вот-вот, – кивнул Анатолий, возвращая ему сотовый. – Расскажи. Как раз об этом хотел тебя попросить. У нее дом двадцать девять по Заводской улице. Раз теперь у вас менты в корешах, так пусть хоть они узнают, где и кем она работает. Я так думаю, что с покойницей в одной редакции. И хорошо бы – ее семейное положение. Есть ли дети, например.

– И сколько лет до ста осталось, и состоит ли на учете в венерологическом диспансере? – заключил Трофим с раздражением.

– Ты вроде неглупый малый, – негромко сказал Анатолий, искоса посмотрев на него. – Тебе что велено? Быть при мне, всемерно помогать, а не задавать идиотских вопросов. Кстати, пусть еще ваши менты узнают, у кого сегодня днем угнали тачку и отняли сотовый. Надеюсь, такие случаи у вас единичные?

– Через день на два… Куда теперь? – спросил Трофим, глядя в сторону. – Вы там, в Москве, нас всех за придурков держите, верно?

– Сразу два вопроса, – покрутил головой Анатолий. – С какого начинать?

Трофим не ответил, выжал сцепление, дал по газам, развернулся.

– В гостиницу, – сказал Анатолий. – Надо расслабиться. – Он толкнул его локтем. – А девки у вас в самом деле – ничего? Сибирячки ваши? От холода у них не деревенеет?

– Где он, этот мороз? – спросил Трофим, насупясь. – Грязь одна да лужи.

– Скучный ты человек, – вздохнул Анатолий. – Ладно, довези меня, и свободен. На сегодня. Завтра утром позвони и доложи об исполнении.

В гостинице он вошел в ресторан и увидел за дальним столиком Игоря, сидевшего в одиночестве. Тот приподнялся, махнул ему рукой.

– Давайте сюда! – крикнул Игорь.

Анатолий сел за его столик, огляделся. Привычно заметил, как обратились к нему, никому здесь не известному, пристальные женские взгляды.

– Что вам заказать? – спросил Игорь.

– Угощаете? – усмехнулся Анатолий. – Со своих суточных?

– С моих суточных возможно только заказать суточные щи, – ответил Игорь. – Со своего гонорара.

– Тоже неплохо, – кивнул Анатолий. – Ну тогда позвольте, уж не знаю, какие у вас гонорары, я вас угощу.

– У вас вид усталый, – сказал Игорь. – Трудный был день?

– Но плодотворный, скажем так, – сказал Анатолий.

– Вы меня простите, но не могу понять, какой может быть бизнес в этом забытом Богом и всеми ветвями власти городке? – спросил Игорь.

– Не поверите, если расскажу, – усмехнулся Анатолий, просматривая меню. – И что, действительно все это есть? – удивился он.

– Представьте себе, – пожал плечами Игорь. – Особенно рекомендую мясо индейки с грибами р брусничным соусом в горшочке. – И махнул рукой официантке, дебелой, усталой женщине, похожей скорее на уборщицу. – Марья Андреевна! У вас можно еще заказать такое же мясо?

– И графинчик водки, – сказал Анатолий подошедшей официантке. – Грамм двести семнадцать. И минералки, если есть.

Глядя на нее, он подумал, что она относится к тем женщинам, у которых – для внимательного взгляда – вся ее жизнь записана на лице. Надо только расшифровать.

Она кивнула и отошла, а Анатолий продолжал смотреть ей вслед.

– Она вам кого-то напоминает? – спросил Игорь.

– Мою мать, – сказал Анатолий. – Всегда был такой же усталый вид. Растила меня без отца, была раздражительной. Только в гробу лицо разгладилось, представляете, будто только смерть позволила ей наконец отдохнуть. Я как раз прилетел на несколько дней, больше нам командование не дало…

– Знаете, у меня сохранилось точно такое же впечатление от смерти моей матери, – задумчиво сказал Игорь. – Но хватит о грустном. Вот не подумал бы, глядя на вас, что вы употребляете или едите на ночь.

– Иногда надо расслабиться, – подмигнул Анатолий. – Вот вас я сегодня видел с дамой. Правда, издали. Вы с ней весьма оживленно болтали.

– А… это, – махнул рукой Игорь. – Все то же. Она работает в той же редакции, что и убитая Тренева. Кое-что рассказала…

– Ничего интересного? – вежливо спросил Анатолий.

– Ну почему?.. – Игорь пожал плечами и слегка отстранился от стола, поскольку подошла официантка с графинчиком водки и положила перед Анатолием вилку с ножом. Тот подождал, пока она отойдет, и тщательно протер их салфеткой.

– «Я вас не спрашиваю. – Анатолий налил Игорю в рюмку, потом себе.

– Валяйте, спасибо… – небрежно махнул рукой Игорь. – Расслабляться так расслабляться. Потом неизбежно захочется дамского общества. – Он оглянулся.

– Девушек много, – согласился Анатолий. – Проблема, как всегда, в одном: успеть надеть презерватив. Так за что пьем?

– Я не могу похвастаться столь стремительными успехами в покорении женского пола, – пожал плечами Игорь. – Могу вам только позавидовать.

– Наверно, дело в том, что у вас замечательная жена? – предположил Анатолий. – Помнится, вы говорили, будто привезли ее из командировки.

– Даже очень, – подтвердил Игорь. – Мы с ней стали жить совсем недавно, даже не успели расписаться. Когда я в командировках, мы часто созваниваемся, несмотря на разницу во времени. Говорит, что скучает.

– Я так и думал… – Анатолий протянул свою наполненную рюмку, и они чокнулись. – Они мне тоже ни к чему, – кивнул он в сторону незанятых девушек. – Некогда, вообще говоря. И жена неплохая. Но вот Зина, бортпроводница, если помните, мне запала. И обещала приехать, как только вернется из очередного рейса.

– Ловко! – снова восхитился Игорь. – В ваших успехах на амурном поприще я не сомневаюсь, но, если честно, мне куда интереснее, что было с вами потом, когда вы стали по совместительству ресторанным вышибалой.

Анатолий не сразу ответил. В этот момент заиграла музыка, притушили свет. И сразу на пятачок возле оркестра потянулись пары. Танцевали все больше девушки, оглядываясь на сидящих мужчин.

– Все, как в лучших домах, – сказал Игорь. – Везде одно и то же…

– А мне противно на это смотреть! – сказал Анатолий. – Говорите, вам на самом деле интересно, что и как со мной было?

– Даже очень, – кивнул Игорь.

– А вы сможете написать обо мне книгу? – спросил Анатолий. – Вернее, об этом? Только изменив мое имя, обстоятельства, чтобы никто меня не узнал?

Игорь пожал плечами, глядя в сторону. Сколько раз он слышал подобные предложения: напиши обо мне книгу, но измени имя…

– Вы засекреченный агент ГРУ? – спросил он.

– Понимаю, – кивнул Анатолий. – Не я первый, не я последний, кто об этом вас просил. Считайте, я вас ни о чем не спрашивал, тем более не предлагал.

Он погасил сигарету в пепельнице, давая понять, что разговор закончен.

– Не надо обижаться, – сказал Игорь. – Вы неверно меня поняли. И вам, кстати, еще не принесли ваше мясо. Много потеряете, ей-богу.

– Я еще никуда не уходил, – спокойно сказал Анатолий. – С чего вы взяли? Лучше переменим тему. Я ведь понимаю, такова специфика вашей профессии. Выжать все, что возможно, из носителя информации, а потом отбросить его за ненадобностью, как упомянутое средство предохранения.

Что-то здесь не то, подумал Игорь. С чего вдруг он занервничал?

– Поймите, я продаю товар, – сказал Игорь вслух. – Специфический товар. Я не говорю: нет. Но на книгу я израсходую минимум полгода своей единственной жизни. И потому должен быть уверен, что ее купят. Поэтому ваша жизнь прежде всего должна быть интересна именно для меня, чтобы я писал эту книгу не с холодным носом, а вложил в нее душу. Тогда только она будет интересна еще кому-то! История, которую вы мне рассказали о вашем ранении в Чечне, – интересная, но с тех пор прошло немало времени, и я вас спрашиваю: что было потом?

– Ладно, – подумав, кивнул Анатолий. – Кажется, я закончил свое повествование на том, что поступил вышибалой в казино, верно?

– Продолжая работать в СОБРе? – спросил Игорь.

– В этом все и дело. И так получилось, что брали мы одного урода в его загородном коттедже, вернее, в замке, где его охраняли, как чрезвычайного посла. Двое наших ребят погибли, я с ними в Чечне был, еще трое были тяжело ранены, но мы его взяли.

– Кажется, это было в газетах, – припомнил Игорь. – Дело Лаврушина, у него еще был загородный публичный дом.

– Да, тот самый, с мальчиками и девочками для обеспеченных ВИП-господ, так об этом писалось в объявлениях, которые он давал в «Комсомольской газете», – сказал Анатолий, ожесточаясь. – По телевидению это показывали по всем каналам. А через пару недель он приходит в это самое казино, и я еще должен был перед ним распахивать дверь. Меня он не узнал, тогда при штурме я был в маске, и потому не успел удивиться, когда я спустил его с лестницы вместе с его охраной и бабами, которых он привел. А вот этого в газетах уже не было… Будто баксов в рот набрали, как писал кто-то в прежние времена.

– Была большая драка? – спросил Игорь после паузы.

– Шум бы ему только повредил… – усмехнулся Анатолий. – Его выпустили под залог, а потом дело благополучно развалили… Послали на дорасследование, что ли. И будут дорасследовать, пока общественность не переключит внимание на новый скандал.

– Вас изгнали с работы? – спросил Игорь.

– Из казино я сам ушел. Хозяин только шарахнулся, когда к нему подошел с заявой. Думал, и его молотить буду. А из СОБРа меня поперли за дискредитацию органов, что ли… Под предлогом, что завязал драку в пьяном виде в присутственном месте. Такая была формулировка.

– И где вы теперь? – спросил Игорь.

10

Саша толкнул дверь своего номера, но та не поддалась. Ему послышалось хихиканье за дверью. Черт… Совсем забыл: Ленчика, этого любителя дамского пола, нельзя надолго оставлять без присмотра.

– Ленчик! – строго сказал он. – Открывай!

– Сейчас, – послышался его слабый голос, как если бы его там душили в объятиях. – Саш, это ты?

– Нет, Фредди Крюгер. – Саша снова требовательно постучал. – Открывай, говорю.

Снова толкнул дверь, она легко открылась и ударила Ленчик в лоб, отчего девочки, а всего в номере их было двое, заливисто засмеялись.

Девочки были что надо. Правда, в соответствии со здешней модой, скорее, женственные, чем грациозные. Но аккуратно одеты и подстрижены. Значит, есть же в Красноземске толковый парикмахер, подумал Саша. И клиента можно не везти в столицу. И журналы мод, поди, доставляются вовремя. Челочки, колготочки, обнаженные пупки на талии – все при них. И при этом сразу принялись щуриться, разглядывая вошедшего.

– Какой у тебя друг серьезный! – низким голосом сказала блондиночка с приоткрытой тугой грудью, по раскладу, похоже, предназначенная для Ленчика. Она сидела на подлокотнике его глубокого кресла, перегораживая длинными, как шлагбаум, ногами выход из создавшейся обстановки. Сам Ленчик был весь в красных пятнах, с осовелыми глазами, держал в руке фужер с недопитым шампанским.

Вторая, крашеная шатенка с каштановыми волосами и зелеными глазами, сидела от них отдельно и с удивлением, смешанным с любопытством, смотрела на вошедшего Сашу. Она выглядела не столь сексапильно, как подруга.

– Саш, – сказал Ленчик, – только не смотри на меня так. Это хорошие девочки, они меня выручили в кафетерии, ты ж мне деньги не оставил. Я зашел только кофейку попить…

– А пришлось пить шампанское, – хмуро сказал Саша. – За чужой счет. Ну так что?

Он встал посреди номера, расставив ноги, как при физзарядке, на ширине плеч.

– Пойдем, Свет, – сказала подруге шатенка и встала с места. – Мальчик устал от предвыборной борьбы, хочет отдохнуть.

Саша свирепо посмотрел на Ленчика. Совсем, что ли? Всем рассказывает, зачем сюда прилетели?

– Это не ваш друг нам сказал о ваших занятиях, – сказала шатенка. – Не надо на него так смотреть. Об этом здесь уже все говорят.

– Может, для начала познакомимся? – Света и не думала подниматься, а смотрела теперь исподлобья, явно красуясь.

– А чего, можно и познакомиться, – сказал Ленчик, которому наконец удалось вырваться из ее «пленительного плена», как сказал один полузабытый поэт. Он подошел к другу и искательно заглянул ему в глаза.

– Посидим немного, Саш… Чего смотришь? Мы ж ничего лишнего. А в двадцать три часа они уйдут. А не уйдут – дежурные тетки прогонят.

– Да ладно, – махнула рукой Света. – Что его уговаривать, не понимаю. Он уже большой мальчик из семьи профессора консерватории… – Она лукаво посмотрела на Сашу, и тот снова приоткрыл рот. Они и это знают?

– Об этом здесь тоже все говорят? – спросил ее Саша.

– Ир, скажи ты ему, – нахмурилась Света. – Что мы все оправдываемся…

– Я поинтересовалась, чем вы занимаетесь, – сказала шатенка, которую, оказывается, звали Ира. – Только и всего. Леня сказал, что вы вместе учились на программистов. И что вы еще серьезно занимались музыкой. Я тоже училась в музыкальном училище по классу фортепьяно, ну и что? Это большой секрет?

– Саш, не будь занудой! – вздохнула, потянулась, приподняв волнующую грудь, Света, за чем все невольно проследили. – Сядь, выпей с нами, покушай чего-нибудь. – Она кивнула в сторону стола, на котором лежала всякая снедь. – Ну сухой закон у вас, мы понимаем… Но расслабиться можно хоть раз?

– Черт возьми, – сказал Саша, садясь. – В самом деле, но откуда вы все знаете? Вы здесь в гостинице остановились?

– Мы здесь работаем, – сказали девочки хором и засмеялись, переглянувшись.

– Подрабатываем, вернее, – сказала Света. – Мы учимся в медицинском училище, стипендии не хватает… В диспансере нас проверяют регулярно, если тебя это колышет.

– И ходите по номерам? – спросил Саша строго.

– А ты нам кто, родной папочка? – вспыхнула Ира и снова вскочила.

– Но-но, – осадила ее Света. – В чем проблема, не понимаю? Ну ты, Ир, даешь. Сама мне сколько раз говорила: надоели эти старые козлы. Мальчика ей захотелось… Знали, к кому шли? Знали. И ты знала, что спрашивать будут… Так что сиди, не мельтеши перед глазами. Так что притухли, пацаны? Говорила уже, мы с вас ничего не возьмем, ни копейки. Правильно, говорила я? Отработаем, как на субботнике в ментовке.

– А что, приходилось? Уже отрабатывали? – спросил Саша.

Они даже не переглянулись. Казалось, вот-вот плюнут и уйдут.

– Нет, только слышали про это, – зло сказала Света, придержав за руку подругу. – А тебе что, интересно?

– Извините, – сказал Саша виновато. – Сорвалось… Переговоры были трудные. Сидите, девочки. И плесните чего-нибудь, в самом деле. Только уговор. Что здесь услышите, увидите, здесь и умерло. Договорились?

…Ночью он проснулся, услышав что-то вроде плача. Ира лежала с ним рядом, прикрытая простыней, и негромко всхлипывала.

– Ты чего? – шепотом спросил он, толкнул раз, другой, но она только промычала что-то в ответ, помотала головой, но глаза так и не раскрыла. Он заглянул ей в лицо, приподнявшись на локте. Потом прикрыл глаза, чувствуя тяжелый звон в голове. И невольно взглянул на диван, где спал Ленчик. Тот неспокойно спал, оставшись один, раскинувшись, что-то невнятно бормоча во сне.

С трудом встав, Саша зашатался, прислонился к стене. Что ж мы такое пили, подумал он, с трудом передвигаясь в сторону ванной, еще немного – и вытошнит. Только бы добраться… Но возле дверей услышал доносящийся оттуда негромкий голос Светы.

– Коль, да ладно тебе… Ну да, сам просил, я помню, а теперь… Да спят они, Ирка твоя тоже, без задних ног… сначала выступала чего-то, а мальчик ей понравился, я видела, ну этот, белобрысенький. А тот, жиденок, сразу ко мне приклеился… Я думала, второй тоже из этих, или я тебя неправильно поняла?.. Он русский вроде, хотела с ней поменяться, а Ирка ни в какую, представляешь… Тоже их не любит. Ты брезговать мной потом не будешь, нет? Что ты, конечно с гондоном! Скажешь тоже… И никаких групповух, ты же знаешь, я этого не люблю… Я прямо так им сразу сказала. Ну, в общем, все сделала, как ты сказал… Я громко? Говорю тебе, спят они, я сама смотрела… Ирка тоже дрыхнет, я и ей подлила… Знаешь, она мне надоела со своими приколами. И мужики ею всегда недовольны. Надоело ей объяснять, что да зачем. Ну чего, сегодня увидимся? Но сначала отосплюсь, душ приму. Сходим куда-нибудь, ладно? Опять ты за свое. Деловой больно… Ну хочешь, сейчас схожу и посмотрю, спят или нет? Ладно? И сразу тебе перезвоню.

Шатаясь и держась за стену, Саша с трудом добрался до кровати. Странно, но тошнота прошла. Он лег лицом к ванной, зажмурился…

Она вышла на цыпочках, стала приближаться. Саша постарался сделать вид, что спит, причем настолько натурально, что его глаза и рот приоткрылись. Она склонилась над ним, тихо позвала:

– Саш, ты спишь?

Он замычал, открыл глаза, приподнял голову.

– Что… что случилось?

– Ну как она тебе? – спросила Света, кивнув в сторону подруги. – Нормально, нет?

Саша, будто не понимая, озадаченно посмотрел на спящую рядом Иру, потом перевел взгляд на Свету. Та тихо засмеялась. Встала, обоими руками приподняла волосы вверх, отчего обозначилась ее выпуклая грудь. При свете уличного неона матово блестело ее безупречное тело.

– Как я тебе? Получше ее, да?

Саша внимательно посмотрел на нее, молча кивнул.

– Может, поменяемся? – прошептала она. – Мужики на нее всегда жаловались, а на меня западали, приходилось еще за нее отрабатывать… не веришь? Или тебе все равно? Вижу, вижу, что не все равно… Надоело знаешь как? Хочу с ней расстаться. Другую напарницу нужно искать. У тебя головка не болит? Я про ту, что сверху.

И снова тихо засмеялась.

– Помоги мне, – сказала она, бесцеремонно приподнимая подругу. – Оттащим ее к нему на диван, к твоему другу… Что смотришь?

– Я сначала… в ванную! – Он рванулся к двери, едва сдерживая снова поднявшуюся тошноту.

Там он открыл воду, склонился над унитазом, и вовремя. Его долго выворачивало, от натуги глаза закрывались красной пеленой, но он сумел заметить небольшой сотовый аппарат «эрикссон», который она оставила на тумбочке. И в это же время она постучала в дверь.

– Саша, с тобой все в порядке?

Едва держась на ногах, он снова изобразил утробный рык, какой бывает при мучительной рвоте, а сам нажал кнопку дозвона, включив аппарат.

На зеленоватом фоне появились цифры телефонного номера, по которому она только что разговаривала и собиралась сказать что-то еще.

– Сейчас… – Теперь он постарался изобразить крайнее страдание. – Одну минуту.

Закрыл глаза-и постарался запомнить номер. Потом открыл дверь. Она стояла перед ним обнаженная, привлекательная, улыбающаяся и с хорошо поставленной тревогой в глазах.

– Бедный мальчик. – Она погладила его. – Иди ложись, я сейчас приду… *

Он вернулся на диван, где уже не было Иры. Лег, накрылся простыней и снова постарался вспомнить номер телефона. В голове по-прежнему гудело. Значит, он был прав, эти девки пришли сюда не просто так. А Ленчик – обычный лопух, страдающий комплексами, и потому будет рад любой шлюхе, которая его поманит… Но это – потом. Вопрос, что с ней делать сейчас, когда она снова придет. Придется преодолеть отвращение, иначе она может заподозрить. Типа, не стоит, и не стоит. Что он может поделать? Меньше пить надо… Наверно, она уже что-то заподозрила, о чем можно судить по ее пытливому быстрому взгляду» который она бросила сначала на свой сотовый, потом на него. Он постарался лишний раз не трогать, чтобы не сдвинуть с места. Удивительно, как в его состоянии он еще что-то соображает и запоминает…

Когда она подошла к нему и осторожно легла на него сверху, потом стала целовать, все жарче и исступленней, он, вяло отвечая, с тревогой подумал: сможет или нет? Надо, надо принять эту игру, чтобы понять, что происходит, раз уж влипли… Но как она сумела что-то им всем подлить или подсыпать, а он этого не заметил? Ладно. Все вопросы потом. А пока что следует расслабиться и постараться получить удовольствие.

11

Игнат сидел за небольшим столиком в придорожной пельменной на окраине Полбина и подумывал, что ему делать с Лехой. Малый совсем расквасился, ноет, хочет в теплый дом. Приголубил его пару раз, сначала

Леха брыкался, поплакал немного и привык, понравилось… Теперь – полная взаимность. И девок ему поди больше не надо. Плачется теперь по другому поводу. Зачем согласился, зачем зарезал любимую тетку. С другой стороны, надо бы поспешать, настают холода, нужны бабки, а конца этой неопределенности не видно. Особенно после этого малопонятного разговора с каким-то мужиком по сотовому… И наверняка эта бабка, которая Ерофеевна, как бы он ее ни старался запугать, ментов боится теперь больше. Надо было ее тоже подытожить. Что делать, раз уж влез по самые уши – теперь только успевай жмуриков оттаскивать. Словом, надо что-то предпринимать, а не сидеть и ждать у моря погоды.

После вчерашнего разговора по сотовому с «конем в пальто» он решил его проверить. Он приехал сюда на «девятке», оставил ее на видном месте, где стояли другие машины, невдалеке от поста ГАИ и бензоколонки, смешался в пельменной с такими же, как он, водилами, ничем от них не отличаясь, и наблюдал за всем происходящим. Обычно менты, если тачку угоняют у какого-то лоха, задницы от табуретки не оторвут, пока не дашь им на лапу. А тут еще лучше: этот Суханов, хозяин «девятки», на пять дней уехал налей в командировку, значит, эти пять дней никакой заявы от родичей, мол, пропал он вместе с машиной, не будет. Тем более он сейчас спит себе вечным сном в глубине лесного болота. И только тот мужик, с кем он вчера вечером разговаривал по сотовому, мент он или кто еще, узнал об угнанной машине. И если машину ищут, значит, он мент поганый и доверять ему нельзя.

Так все оно и вышло. Игнат продолжал смотреть в окно, ожидая, пока ему принесут его двойную порцию пельменей с уксусом, маслом и бутылку пива. И увидел из окна, как менты налетели, облепили, словно мухи, «девятку» и уже кого-то вызвали по рации. Экспертов, наверно. Те ее всю облазят, пока не найдут, чего ищут.

Те самые бумаги, например. Но ему-то, Игнату, чего ждать? Пожрал – и вали отсюда куда подальше, сначала рейсовым автобусом, потом несколько верст лесом до заимки, где ждет Леха. Оставлять надолго его, безголового, ни в коем разе нельзя! Сбежит ведь, придурок.

Главное он теперь узнал. Все получилось, как он и думал. Выходит, он, Игнат, сам навел на машину мента, рассказав ему по сотовому про угон машины. Теперь дело техники. Менты найдут номер сотового, принадлежащего хозяину «девятки», Потом позвонят, заведут длинные задушевные разговоры, будут уговаривать насчет добровольной сдачи с сознанкой, а сами будут пеленговать… Ребята в зоне рассказывали про эти ментовские штуки. Или позвонит этот «конь в пальто», будет говорить, что ему, Игнату, делать, куда идти, где и кому передать бумаги. А там его уже будут ждать. Вообще, этот мент, или ссученный фраер, много чего наговорил. И про журналиста из Москвы, и про еще одну редакторшу… В западню никак приглашает. Ну-ну. Там поглядим.

Игнат не спеша ел, не поднимая глаз, подняв ворот куртки. Краем глаз видел, краем уха слышал, как в пельменную ввалились промокшие менты, числом четыре, и, громко переговариваясь, стали требовать щей и пельменей.

– Сами не знают, чего ищут…

– Ну. Машина-то есть, а что в ней искать?

– А ничего тачка. Новая совсем. Немного битая, а так нормальная. Я в движок заглянул на всякий случай. Сойдет. Три штуки за нее я бы дал.

– Это вещдок, понял?

– Да ладно – вещдок… Мой начальник такой же вещдок, как дело закрыл, через тещу в комиссионке за гроши выкупил.

– Смотри не упусти. Сейчас трейлер за ней придет, отвезут к нам на задний двор, потом у начальства выпросишь, если опять себе не заберут.

Они шумно ели, громко разговаривали, и, послушав их еще-немного, Игнат понял, что ничего интересного он больше не услышит. Он встал, и в это время из его кармана, где лежал сотовый, донеслись трели вызова. Но в общем шуме их вряд ли кто услыхал. Только один молоденький мент приподнял голову и удивленно посмотрел, когда Игнат проходил мимо. Откуда, мол, у этого бомжеватового старика сотовый? Пришлось остановиться. Игнат, не торопясь, достал сотовый, приложил к уху.

Кого там черт дернул звонить… За прошедшие сутки таких звонков было немало. Возможно, этого хозяина машины Суханова, мирно ночующего в болоте, жена, родственники и компаньоны пока не разыскивали. Хотя Игнат на ночь аппарат отключил, чтобы не сели аккумуляторы.

– Да, я слушаю.

– Пап, ты? – услышал он детский голосок. – Почему не звонишь, ты мне обещал.

– А, это ты, Серега, – расплылся в улыбке Игнат. – Ну ты, блин, даешь. Куда девался после вчерашнего?

И так же спокойно, не оглядываясь, двинулся на выход, чувствуя на себе удивленные взгляды уже посетителей. Вроде наш мужик, небритый, в ношеной куртке, а сотовый при себе таскает, как прикинутый фраер.

Игнат не спеша вышел из пельменной, стараясь не оглядываться – идут за ним или не идут. Вроде кто-то вышел. Окликнут или не окликнут?

– Папа… – заплакал ребенок. – Мам, там дядя чужой!

Да вот сам не помню, как домой добрался! – Игнат уже спиной чувствовал чье-то внимание. – Пет-руха на своей тачке подбросил. А сейчас покушал и домой вот собрался.

«Такая легенда тебе подойдет?» – мысленно спросил он молоденького мента, который наверняка шел за ним сзади.

– Простите, я с кем разговариваю? – послышался встревоженный женский голос.

– Хорошая штука, скажу тебе, этот аппарат! Моя орала, как и твоя… Денег ей, суке, жалко, а я так скажу: если с лучшим другом в любой момент созвониться можно, чего еще желать, верно?

В трубке послышались гудки. Игнат только теперь почувствовал, как прошиб его пот.

– Ну бывай, не пропадай. Звони!

Он отключил аппарат, свернул в сторону бензоколонки и краем глаза заметил, что тот самый молоденький действительно смотрит ему вслед, стоя в дверях пельменной. Иди, иди, подумал про него Игнат. Щи остынут. Молодой еще, бдительность не притупилась. А она притупится, куда денется…

Он подумал, что идти на автобусную остановку тоже не следует. Здесь сплошь одна шоферня, все с тачками, своими или казенными. Он уже выделился среди них с сотовым, и хорош. Поэтому он так же не спеша двинулся в сторону окраинных хрущоб, видимых отсюда из-за деревьев. Мало ли, зашел мужик в пельменную, аппетит решил нагулять. И тут ему кореш позвонил. Мало ли. И документы – вот они, в порядке. «Макаров», правда, за поясом, ну так до него еще добраться надо…

– А ну стой! – послышался голос сбоку, не слышал даже, как рядом остановилась ментовская «Волга».

И точно, тот самый, молоденький, приоткрыл дверь. Вблизи он казался похожим на Леху, так что даже жалко его стало. За рулем сидел еще один мент, с сонным недовольным видом. Оторвали, поди, от тарелки.

– А в чем дело? – Игнат прибавил шагу, чтобы успеть свернуть за поворот, чтобы скрыться за елями, подходившими вплотную к шоссе.

– Стой, говорю!

– В чем дело, командир? – продолжал идти, не останавливаясь, Игнат.

– Ты почему в пельменной не заплатил? – Молодой вылез из машины и преградил дорогу. У него были погоны старшего лейтенанта.

– Забыл, черт… – искренне хлопнул сначала по лбу, потом по карманам Игнат. – Кореш позвонил, заговорился…

– Поедем, отвезем тебя обратно. – Молоденький старлей не отрывал от него изучающего взгляда.

Припоминает, не видел ли мой фоторобот, подумал Игнат. А вот что забыл заплатить, это да, это прокол… Надо ж так фраернуться!

– Слушай, командир, спешу, понимаешь? – Игнат прижал руки к груди. – Будь человеком, возьми бабки, отдай за меня подавальщице. Сдачи не надо.

– Документы есть? – не отставал тот.

– Командир, я че-то не врублюсь: документы тебе мои нужны или за пельмени расплатиться? – развел руки Игнат.

– Кончай, Сереж, – вступил водитель. – Возьми у него деньги, и пусть катится.

– Отдаст. Куда денется… – Старлей протянул руку, не обратив внимания на коллегу. – Документы, спрашиваю, есть?

– Да есть, есть… – тоскливо вздохнул Игнат и полез во внутренний карман. – Специально для тебя держу.

Пеняй на себя, салабон, подумал Игнат. Сам ведь нарываешься… Ну прямо конца этому нет. Сами на мушку лезут. Или Ерофеевна уже ментам обрисовала, как выгляжу? Вот так пожалеешь кого, и всегда на свою шею… Впрочем, подслеповатая она, как курица. Описать не сможет. По запаху, по голосу – другое дело. Тут она бы меня запомнила.

За паспорт он был спокоен. Паспортистка знакомая в Вычегде за хорошие бабки ксиву нарисовала дай боже, и своему начальнику на подпись подсунула.

– Поедешь с нами. – Старлей положил паспорт в карман. – Садись.

Если начнет лазить по карманам, шлепну урода, а там посмотрим, подумал Игнат. Но старлей, видимо, не мог отказать себе в удовольствии пригнуть его голову книзу, надавив сверху, а потом затолкать в салон машины.

– Разворачивайся! – сказал он напарнику и тут же охнул, получив пулю в бок.

Прежде чем выстрелить, Игнат что было силы вдавил ствол в его бок, и выстрела почти не было слышно.

Водитель было оглянулся и сразу наткнулся виском на окровавленный ствол «Макарова».

– Прямо! – сказал Игнат. – И не дергайся! Небось учили вас, придурков, учили… Прежде нужно обыскать задержанного, а потом в машину запихивать…

Убитый наповал то приваливался к нему, роняя голову на плечо, отваливал к окну, пока наконец не ткнулся перекошенным от последней своей боли лицом в переднее сиденье машины, после чего сполз вниз. Игнат снизу, чтобы не было заметно со стороны, упер ствол водителю в спину.

– Сами виноваты, – говорил он. – Сели бы, покушали, как люди… А ему – шило в жопу. Я вам мешал?

– Нет, не мешал, – помотал головой водитель, которого Игнат теперь хорошо разглядел – средних лет капитан, наверно, семья, дети…

Они встретились взглядами в зеркальце заднего обзора.

– Следи за дорогой. Прямо, прямо, скажу, где свернуть… У него дети есть? – спросил Игнат.

– Нет, – помотал головой капитан. – А у меня двое.

Двое – это нормально, – одобрил Игнат. – У меня у самого столько же где-то бегают… – Он вздохнул. – Теперь влево, а то там пост, и прямо…

Они снова выехали за город, только теперь уже по другой дороге, через лес. Капитан время от времени бросал на него беспокойные взгляды.

– Ну так что делать будем? – спросил вслух Игнат, раздумывая. – Вот ты на моем месте что бы сделал?

Капитан молчал, тоскливо глядя перед собой.

– Времени и так мало, а ты тянешь, – упрекнул Игнат. – Говорят, на войне как на войне. Я ж не виноват, что он такой упертый. Выслуживается, мать его так, сам говоришь. И тебя мне подставил. А ты его не поправил. Как старший товарищ. Я правильно говорю?

– Делай что хочешь, – сказал капитан. – Я все понимаю. Только ничем тебе помочь не могу.

Он открыл дверь кабины, чтобы выбраться.

– А ну стой, – сказал Игнат. – Я ж с тобой, как с человеком…