Текст книги "После наступления темноты (СИ)"

Автор книги: Филипп Марголин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

  «Что случилось?» – спросила Эбби, кладя руку поверх ладони Мэтью.

  «Ничего», – ответил Мэтью, желая насладиться вечером, но считая невозможным быть счастливым, зная, что свобода Эбби и его карьера зависят от того, решила ли Трейси Кавано рассказать судье Болдуину о фальшивой фотографии.

  «Ты был таким тихим. Ты уверен, что тебя ничего не беспокоит?»

  «Это так», – соврал он. «Я беспокоюсь, что не смогу убедить судью Болдуина скрыть доказательства Риццатти».

  Эбби поставила кофе и повернулась к Мэтью. Она положила руку ему на щеку и поцеловала. «Не думай сегодня о законе», – сказала она.

  Мэтью поставил чашку. Эбби прижалась к его груди.

  «Очень трогательно», – сказал Чарли Димс, стоя в дверях гостиной.

  Эбби резко обернулась, и Мэтью вскочил на ноги. Димс глупо усмехнулся и провел пальцем по левому уху, чтобы удалить немного воска.

  На нем была отглаженная рубашка и отглаженные слаксы.

  Его волосы были зачесаны назад. Он выглядел как фермерский мальчик на митинге 4-Н, если не считать пистолета с глушителем, который болтался в его правой руке.

  «Похоже, вы двое действительно хорошо проводите время», – сказал Димс.

  «Что ты здесь делаешь?» – спросила Эбби, стоя рядом с Мэтью.

  «Я пришел в гости», – сказал Димс, небрежно пересекая комнату, пока не оказался в двух шагах от них. «Держу пари, я последний человек, которого ты ожидал увидеть. Я прав?»

  «Я хочу, чтобы ты ушел».

  "Готов поспорить, что ты бы стал. Тогда ты и мистер Умный Парень могли бы сделать эту гадость. Конечно, если бы я был на твоем месте, я бы тоже выгнал меня из этого дома. И я не виню тебя. Я быть ранее судимым убийцей и все такое. Как вы меня называли во время суда? Животное, лишенное чувств ».

  «Что вам нужно, мистер Димс?» – спросил Мэтью.

  «Возможно, я хочу отомстить человеку, ответственному за то, что меня поместили в эту ничтожную камеру в камере смертников. Я помню каждую минуту в камере, мисс прокурор». Димс задумчиво улыбнулся, как мужчина, вспоминающий сладкое летнее утро. «Знаете ли вы, что в туалете в камере над нами протекала утечка. Знаете ли вы, что какое-то время мы были двухъярусными. Чувак, эта камера была переполнена. Я должен был есть свой обед, сидя на дерьме. Это настоящее оскорбление.

  Некоторые люди, оказавшиеся в такой ситуации, оказавшись рядом с ответственным за нее человеком, могут быть наполнены гневом и неконтролируемым импульсом причинить ответственному лицу какой-то возмутительный вред ».

  Димс остановился на мгновение. Затем он расплылся в ухмылке.

  Во рту у Эбби пересохло, и ее чувства были более активными, чем когда-либо в ее жизни. «Изнасилование. Я прав? Держу пари, это то, о чем вы подумали в первую очередь. связаны на кровати, кричат, и никто не может тебе помочь? По моей милости?

  Это не очень красивая картина ".

  Димс позволил этой мысли задержаться. Затем он сделал шаг к Эбби. Она переехала в Мэтью.

  Димс снова улыбнулся. «Я надеялся провести с вами одну в течение долгих выходных, советник. К сожалению, у меня мало времени, поэтому мне придется заняться вами сейчас».

  Мэтью встал перед Эбби. «Вы не причините ей вреда».

  Димс засмеялся. «Что ты собираешься делать? Допросить меня до смерти?» Улыбка исчезла. "Мне не понравилось, как вы меня подставили, поэтому я выгляжу дураком. На самом деле, я не ценю ни одного из вас. Итак, во-первых, я буду по-своему с маленькой леди, пока ты смотришь.

  Может быть, ты даже кое-что узнаешь. Тогда я позабочусь о том, чтобы вы оба умерли очень медленно. И я буду смотреть ".

  Мэтью сделал выпад, пока Димс говорил. Этот шаг удивил Димса.

  Рейнольдс вбил его в стену, но это была первая драка, в которой он участвовал со времен начальной школы, и он понятия не имел, что делать дальше. Димс поставил колено между ног Мэтью. Мэтью ахнул и упал.

  Его хватка на Димсе ослабла.

  Димс увидел, как Эбби выбежала из комнаты, и быстро ударил Рейнольдса головой.

  Мэтью попятился. Димс услышал, как Эбби стучит по лестнице, и выстрелил Рейнольдсу в бок. Мэтью выглядел ошеломленным и рухнул на пол.

  «Мы скоро перейдем к самому хорошему, – сказал Димс, – так что оставайся здесь. Есть возражения?»

  Мэтью задохнулся от боли. Димс сильно ударил его ногой по ребрам, и Мэтью упал в обморок.

  «Возражение отклонено».

  Димс повернулся к лестнице. Он какое-то время прислушивался, затем полез на них. Наверху он кричал: «Выходи, выходи, где бы ты ни был».

  Ответа не последовало.

  «Чем дольше я буду искать тебя, тем дольше ты и твой парень умрём».

  Димс сделал паузу, чтобы ответить, но воцарилась тишина. Он посмотрел в холл. Две двери с одной стороны и три с другой. Он приоткрыл первую дверь. Это была пустая гостевая ванная.

  Следующая дверь открылась в спальню Эбби. Димсу это понравилось.

  У кровати было изголовье и изножье, к которому он мог привязать Эбби руки и ноги. Он улыбнулся в предвкушении. Затем он упал рядом с кроватью и заглянул под нее. Эбби там не было.

  Но, подумал он, она могла быть в туалете. Он отступил в сторону и распахнул дверь. Стена платьев отгораживалась от задней стены.

  Димс разорвал занавеску и убедился, что Эбби не прячется в тени. Затем он вошел в холл.

  «Ты меня бесишь, сука», – кричал он. «Убирайся сейчас, или я начну отрезать твоему парню пальцы».

  Димс ждал, надеясь, что громкие угрозы заставят Эбби спрятаться, как загонщики сбрасывают львов для охотников на крупную дичь, но зал оставался пустым.

  Димс выбил дверь в гостевую комнату. Он услышал хныканье из туалета и холодно улыбнулся. Он услышал еще один приглушенный всхлип и расслабился.

  Димс положил пистолет на гостевую кровать. Он не хотел рисковать застрелить Эбби и испортить ему удовольствие. Затем он на цыпочках подошел к двери туалета, молча сосчитал до трех и распахнул дверь с криком: «Сюрприз!»

  Но сюрприз был полностью его. Эбби сидела на полу в туалете, прислонившись спиной к стене. Пистолет, который она несла в сумочке, был нацелен на Димса. Ее лицо было застывшим, на щеках не было слез. До Чарли дошло, что Эбби заманила его в туалет фальшивыми рыданиями и хныканьем.

  Он почувствовал мгновенную вспышку страха, пока не вспомнил о своем темном ангеле.

  Чарли медленно выпрямился и поднял руки прямо по бокам, как будто это были крылья ангела. Внезапно он понял, что его ангел находится в комнате, мерцающее присутствие, готовое защитить его от любого вреда. Он не боялся ружья, потому что ничто не могло причинить ему вреда, пока его ангел стоял на страже.

  «Что ты собираешься делать, стрелять в меня?» – с ухмылкой спросил Димс.

  Эбби не ответила. Вместо этого она спустила курок. Глаза Димса расширились от недоверия, когда в него попала первая пуля, и он умер с выражением полного замешательства на лице.

  Глава двадцать восьмая

  Судья Болдуин отключил Эбби от программы электронного наблюдения по просьбе Джека Стэмма на следующий день после того, как она убила Чарли Димса. Она была рядом с Мэтью в четверг утром после стрельбы, в день, когда врачи больницы Святого Винсента впервые разрешили ему принимать посетителей.

  Трейси дождалась окончания часов посещения и убедила Эбби и остальных уйти под предлогом того, что у нее есть конфиденциальный юридический вопрос, который она должна обсудить со своим боссом.

  «Как ты себя чувствуешь?» – спросила Трейси, когда они остались одни.

  «Хорошо,» удалось Мэтью.

  «Я принесла это тебе», – сказала она, протягивая вазу с розами. «Куда мне их положить?»

  Мэтью медленно поднял правую руку и указал на несколько других ваз, украшавших окно. Медсестра перевела его кровать в сидячее положение. В его левой руке была капельница, а в носу – дыхательная трубка. Он выглядел усталым, но настороженным.

  Трейси придвинула стул к кровати Мэтью.

  «Вам больше не о чем беспокоиться. Я не собираюсь никому рассказывать о фотографии. Это было бы самым трудным, что я когда-либо делал, мистер Рейнольдс. Вы даже не представляете, насколько я вами восхищаюсь».

  Их взгляды встретились, и Рейнольдс молча кивнул в знак благодарности. Даже сейчас Трейси было трудно думать о том, как близко она подошла к тому, чтобы уничтожить этого прекрасного, порядочного человека. «Почему?» Мэтью удалось.

  «Я знаю, что миссис Гриффен не убивала своего мужа».

  «Кто убил его?» – с усилием спросил Мэтью. Его голос был хриплым.

  «Просто отдохни. Я тебе все расскажу».

  Трейси резюмировала свое расследование и объяснила, как связь между делами, которые Лаура записала в свой блокнот, привела к открытию, что судья Верховного суда фиксировал решения для Рауля Отеро.

  "Чего я не мог понять, так это того, как Лора обнаружила эти дела. Они распространялись на несколько лет, она не присутствовала на суде, когда по большинству из них были вынесены решения, и, похоже, у нее не было никаких причин для пробегают сразу всех четверых.

  Чем больше я думал об этом, тем больше я был уверен, что ответ был в расшифровке стенограммы, но каждый раз, когда я читал его, я останавливался пустым.

  «После ареста Чарли Димса за убийство Холлинза полиция обыскала его квартиру. С 9 по 1290 в расшифровке стенограммы детектив объясняет значение нескольких сообщений, оставленных на автоответчике Димса. Один из звонков поступил от Артура Ноулэнда. . Ноулэнду нужны были футболки, и он хотел, чтобы Димс позвонил как можно скорее. Детектив Саймон показал, что люди, торгующие наркотиками, редко называют наркотики по имени. Вместо этого они говорят о рубашках или шинах. Это означало, что Артур Ноулэнд звонил, чтобы купить кокаин. от Чарли Димса.

  «Помнишь, как ты отправил нас с Барри в Оверлук, чтобы узнать, сможем ли мы раскрыть личность женщины, которую там встречал судья Гриффен?»

  Рейнольдс слабо кивнул.

  «Ну, я проверил регистрацию в мотеле в тот день, когда миссис Гриффен столкнулась со своим мужем после анонимного звонка. Судья Гриффен не зарегистрировался на свое имя. Я записал список имен в регистре. Артур Ноулэнд был зарегистрирован в Overlook в тот день, когда судья Гриффен занимался сексом с судьей Келли ".

  Глаза Рейнольдса расширились, когда он сразу понял важность этой информации.

  «В результате расследования Нила Кристенсона мы узнали, что судья также встречался с Лорой Риццатти в Overlook. Я снова проверил журнал и обнаружил, что Артур Ноулэнд был зарегистрирован несколько раз.

  "Я считаю, что Лаура узнала, что судья спал с судьей Келли. Я знаю, что она была увлечена судьей по тому, как она вела себя, когда говорила о нем мне. Обнаружение того, что у судьи был еще один любовник, должно быть, заставило Лору сделать анонимный звонок миссис Гриффен.

  Должно быть, ее мучила ревность и ярость на него, но она все еще любила его.

  Затем Лаура наткнулась на имя Артура Ноулэнда в стенограмме и вспомнила, что судья использовал это имя, когда он регистрировался в Overlook. Когда Лаура узнала, что судья покупал наркотики у Димса, она, должно быть, заподозрила его причину. голосование за отмену дела Димса. Я думаю, она проверила, не было ли других подозрительных изменений с тех пор, как судья Гриффен явился в суд. Она нашла другие дела и поняла, что Гриффен был в ловушке.

  «Гриффену нужны были деньги. Он употреблял кокаин, и мы знаем, что он жил не по средствам. Я не думаю, что он смог бы сопротивляться взятке в той сумме, которую мог предложить Отеро. Кто знает, у Отеро могли быть доказательства того, что Гриффен употреблял наркотики и шантажировал его этим ».

  «Боже мой, – сказал Рейнольдс. Голос его звучал хрипло. Рядом с кроватью стоял пластиковый кувшин. Трейси наполнила бумажный стакан водой и помогла Мэтью его выпить. Затем она снова опустила его голову на подушку.

  «Лора позвонила мне в тот вечер, когда ее убили, и оставила сообщение на моем автоответчике. Она сказала, что у нее проблемы и ей нужна моя помощь.

  Пока она говорила, в дверь постучали. Должно быть, это был судья Гриффен. Лаура была так влюблена в него, что, я думаю, она убедила себя, что была неправа, подозревая его, и рассказала ему все, что обнаружила. Тогда судья Гриффен убил ее ".

  Рейнольдс выглядел ошеломленным. Он закрыл глаза и немного отдохнул.

  Когда он заговорил, это было с большим усилием. «Кто убил Гриффена?»

  «Чарли Димс. Помните нападение на миссис Гриффен на побережье? Она, должно быть, злоумышленником был Димс. счет, который Барри обнаружил в Washington Mutual, за хит. Он стоил бы своей цены. Если бы миссис Гриффен умерла до того, как развод стал окончательным, судья Гриффен унаследовал бы все ее деньги.

  Когда Димс потерпел неудачу, Гриффен хотел вернуть деньги.

  Может, он совершил ошибку, угрожая Димсу.

  «Димс был сумасшедшим. Он был также очень умен. Убить судью и подставить женщину, которая приговорила его к смертной казни за убийство, – действительно извращенная идея. И это просто тип плана, который придумал бы такой маньяк, как Димс».

  «Я думаю, ты прав. Тебе нужно пойти к Джеку Стэмму».

  «Я сделаю это. Но я не хотел уходить без твоего одобрения. Ты по-прежнему босс».

  Мэтью попытался улыбнуться. Затем он закашлялся. Трейси помогла ему выпить еще воды. Затем она сказала: «Я пойду. Тебе нужно отдохнуть».

  Веки Мэтью задрожали. Он был истощен, лечился лекарствами, и бодрствовать было непросто. Незадолго до того, как Трейси повернулась к двери, она услышала, как он прошептал: «Спасибо».

  Барри Фрейм встал, когда Трейси вышла из больничной палаты Мэтью.

  «Как он это воспринял?» – спросил Барри.

  Трейси взяла Барри за руки. «Я думаю, ему действительно стало легче».

  «Бедный ублюдок. Он прошел через ад. Сначала беспокоился о том, что ты будешь делать. Потом его застрелили».

  «Вы понимаете, что у меня не было выбора, пока я не выяснил, что Эбби не убивала своего мужа».

  Барри выглядел пристыженным. «Я должен извиниться. Вы всегда были правы. Я просто…»

  Трейси сжала его руки. «Никаких извинений, хорошо? Иногда правильное и неправильное не являются черным и белым».

  «Что бы вы сделали, если бы узнали, что Эбби виновна?»

  «Я не знаю, и я рад, что мне никогда не приходилось принимать это решение».

  Трейси взяла кейс.

  «Пойдем в офис Джека Стэмма и дадим ему доказательства».

  В тот вечер Эбби сидела рядом с кроватью Мэтью, держа его за руку, когда Джек Стамм вошел в больничную палату. «Как у него дела?» – спросил Штамм у Эбби.

  «Он вне опасности, но ему придется остаться здесь на некоторое время. Это социальный звонок?»

  «Это не так. Я сам хотел сказать Мэтту. Я рад, что ты здесь. Это избавляет меня от поездки в твой дом».

  Мэтью и Эбби выжидающе уставились на Стэмма. Штамм расплылся в ухмылке.

  «Мы с Чаком Геддесом только что провели час с Трейси Кавано и Барри Фреймом. Завтра я отклоняю обвинительный акт».

  «Согласен ли Геддес?» – спросил Мэтью.

  Стамм перестал улыбаться. «У него нет выбора. Его ключевой свидетель не только мертв, но и полностью дискредитирован, и его ключевые доказательства больше не являются доказательствами. Чак не признает, что Эбби была сфабрикована, даже после того, как услышала то, что раскрыла мисс Кавано, но я всегда верил в Невиновность Эбби, и я теперь на сто процентов убежден в этом. Генеральный прокурор соглашается. Полчаса назад Чак Геддес больше не является специальным заместителем окружного прокурора округа Малтнома ».

  Стамм посмотрел на Эбби. «Надеюсь, вы знаете, что у меня не было выбора, когда я отступил и передал обвинение АГ».

  «Я никогда не винил тебя, Джек».

  «Я рад. Это судебное преследование было очень тяжелым для меня».

  "Мэтью рассказал мне о вашем участии в освобождении меня из тюрьмы.

  Я всегда буду признателен за это. Не знаю, как бы я устоял, если бы мне пришлось сидеть там взаперти ".

  «Ты бы отлично справился. Ты крутой парень».

  «Не так сложно, как я думал».

  Штамм смутился. Он отвел взгляд на секунду. Затем он сказал: «Я хочу, чтобы вы взяли оплачиваемый отпуск на несколько недель.

  Затем, как только вы отдохнете, я хочу, чтобы вы вернулись к работе ".

  Теперь настала очередь Эбби отвернуться. «Я не вернусь, Джек».

  "Послушайте, я знаю, что вы чувствуете. Я говорил со всеми об этом.

  В офисе нет ни одной души, которая не хотела бы, чтобы вы были с нами.

  Черт, ты один из лучших юристов в штате. Мы нуждаемся в тебе."

  «Я ценю это и хочу, чтобы вы всех поблагодарили. Для меня важно услышать то, что вы только что сказали. Но у меня есть предложение, от которого я не могу отказаться».

  Стамм переводил взгляд с Эбби на Мэтью и обратно.

  «Будь я проклят, – сказал он. Затем он расплылся в ухмылке. „Я думаю, что в конце концов из этого вышло что-то хорошее“.

  «Ты будешь нашим шафером?» – спросила Эбби.

  «Черт, нет. На самом деле, я собираюсь вскочить, когда министр спросит, есть ли кто-нибудь, кто возражает против свадьбы. Если вы думаете, что я позволю вам двоим наброситься на мой офис, не делая ничего, чтобы остановить вас , ты спятил.»

  Глава двадцать девятая

  Судя по тому, как себя чувствовала Трейси Кавано, можно было подумать, что за ее окном было яркое солнце и обилие цветов, вместо сильного ливня и предсказаний о сильном дожде на оставшуюся часть недели перед Рождеством. Трейси напевала, пока работала, и улыбалась, когда не напевала, и было несколько причин для ее приподнятого настроения.

  Дело против Эбигейл Гриффен было прекращено из-за ее детективной работы, Мэтью почти полностью выздоровел и будет выписан из больницы через два дня, а ее отношения с Барри были потрясающими.

  Стук в дверь ее офиса заставил Трейси отвернуться от компьютера. На мониторе был набросок пунктов устной дискуссии по делу Техаса. Мэтью хотел, чтобы она пошла с ним, когда он выступал в Техасском апелляционном уголовном суде.

  «Трейси, – взволнованно сказала Эмили Вебстер, секретарь Мэтью, – только что звонил Деннис Хаггард. Они прекращают дело против Джеффри Коултера. Миссис Франклин завалила проверку на полиграфе».

  «Потрясающе. Я скажу Мэтту, когда пойду в больницу сегодня днем».

  «Приглашения на свадьбу прибыли», – сказала Эмили, протягивая одно Трейси.

  «Почему бы тебе не принести ему образец?»

  «Конечно.» Трейси усмехнулась. «Он получит удовольствие от этого».

  «Не могли бы вы дать ему и это? Это счет доктора Широва.

  Рейнольдсу, чтобы утвердить его, прежде чем я выпишу чек ».

  Эмили протянула Трейси пачку бумаг и вышла из комнаты.

  Трейси записала приглашение и счет доктора Широва и вернулась к работе. Пятнадцать минут спустя она перестала печатать и пошла в библиотеку, чтобы проверить ящик. Она нашла том репортера Верховного суда США, который она хотела, и принесла его в свой кабинет, положив его поверх счета доктора Широва, чтобы она могла скопировать нужный отрывок. Когда она закончила, она закрыла книгу, открыв ту часть счета, в которой указывалось количество часов, потраченных доктором Шировым на это дело, даты, на которые он работал, и причину, по которой он потратил время.

  Трейси нахмурилась. Что-то было не так со счетом. Она подняла его и покачала головой. Очевидно, это была опечатка. Трейси решила решить проблему, чтобы Мэтью не приходилось разбираться с ней на больничной койке. Она была уверена, что он захочет, чтобы доктор Широв немедленно заплатил.

  «Доктор Широв, – сказала Трейси, когда ее связали с ученым, – это Трейси Кавано из офиса Мэтью Рейнольдса.

  Извините за беспокойство. У меня есть ваш счет. Я собираюсь отнести его мистеру Рейнольдсу, когда увижу его в больнице сегодня днем ​​».

  «Как он себя чувствует?»

  «Они освобождают его через два дня. Устойчивых повреждений нет».

  «Это большое облегчение. Передайте ему привет».

  «Я сделаю это. Насчет счета. В нем ошибка. Я уверен, что это опечатка. Я хотел указать правильную дату, чтобы мы могли заплатить вам».

  «Хорошо. Я уезжаю в отпуск, и чек Мэтта будет мне рад».

  Трейси засмеялась. «Я позабочусь о том, чтобы мы отправили его без промедления. У вас есть копия перед вами?»

  «Дай мне это».

  «В чем проблема?» – спросил доктор Широв через мгновение.

  «Первая запись в ваших учетных записях. В ней говорится, что мистер Рейнольдс звонил вам по поводу этого дела в начале октября».

  «Да.»

  "Мы не знали, что вы нам понадобитесь, пока судебное разбирательство не закончилось.

  Это было бы в середине ноября ".

  Очередь на секунду замолчала. Затем доктор Широв сказал: «Дата правильная. Я помню звонок, потому что Мэтт звонил мне дома».

  «Не могли бы вы дать мне резюме, чтобы я мог освежить память мистера Рейнольдса на случай, если у него возникнут какие-либо вопросы?»

  "О, это было не так уж много. Он сказал, что скоро его предстанут перед судом и, возможно, у него будет срочная работа для меня. Он проверял, буду ли я в городе. Это было почти все, за исключением небольшой разговор ".

  «Он сказал вам, что он хотел, чтобы вы сделали?»

  «Не конкретно, но он спросил о наличии реактора».

  «Спасибо, доктор Широв».

  «Не забудьте передать Мэтту привет, пожалуйста».

  «Я буду.»

  Трейси повесила трубку и уставилась на монитор. Слова расплылись.

  Ее сердце билось так быстро, что казалось, что оно может вырваться из ее груди. Трейси подошла к столу Эмили Вебстер.

  «Где мистер Рейнольдс хранит свои бухгалтерские книги?»

  «У меня они есть».

  «Мне нужно посмотреть, выписал ли он чек доктору Широву в связи с делом Гриффена», – солгала Трейси. «Я поищу это для тебя».

  «Не беспокойтесь. Я сделаю это. Это может занять некоторое время».

  Трейси взяла бухгалтерскую книгу трастового счета и проверила ее в свой офис.

  Она вернулась на несколько месяцев назад, но не смогла найти то, что искала. Когда она принесла бухгалтерскую книгу и регистрацию Эмили, секретарша собиралась уходить на обед с администратором.

  «Кто присматривает за магазином?» – спросила Трейси.

  «Мэгги больна. У нас есть автоответчик, который обрабатывает звонки во время обеда. Вы единственный, кто находится внутри. Если хочешь, я скажу службе, чтобы звонки проходили».

  «Нет. Это нормально».

  Трейси заставила себя подождать пять минут после того, как все ушли.

  Затем она заперла входную дверь и быстро поднялась по лестнице в жилое помещение Мэтью. Она никогда их раньше не видела.

  В одном конце зала была небольшая кухня. Она быстро обыскала ящики и нашла только кухонную утварь. Следующая комната была спальней Мэтью. Она поколебалась, прежде чем нарушить его личную жизнь. Мысль обыскать его спальню оттолкнула ее, но Трейси собралась и вошла.

  По содержимому комнаты не было ни малейшего представления о том, что это был двадцатый век.

  Дубовая кровать была большой; его изголовье и подножки отполированы и украшены резным цветочным орнаментом ручной работы. Рядом с комодом стояло стоящее зеркало, которое, возможно, было частью набора, который какой-то пионер отправил вокруг Горна.

  На комоде лежало несколько фотографий. Они были старые. На первом изображены мужчина и женщина, стоящие вместе.

  Мужчина был высоким и солидным. У него была легкая улыбка и короткие стально-серые волосы. Женщина была стройной. Ни один из них не был красив, но у обоих были сильные черты лица, излучающие ум, юмор и сострадание.

  На второй фотографии был мужчина. Он был одет в костюм и спускался по ступеням здания суда, с выпрямившейся спиной и скованными перед собой руками. Фотография была частью газетной статьи. Заголовок гласил: ОСКАР РЕЙНОЛДС ПРИГЛАСЕН

  СМЕРТЬ.

  На третьей фотографии были Мэтью и его отец. Они стояли у ручья в лесу. Мэтью должно быть шесть или семь лет. В одной руке его отец держал удочку, а Мэтью обнял его за плечо. Мэтью лучезарно улыбнулся Трейси, так гордясь тем, что его отец почтил своим прикосновением.

  Трейси казалось, что она вот-вот заплачет. Она глубоко вздохнула. Когда она снова обрела контроль, она начала поспешно рыться в ящиках.

  Одежда Мэтью была белой и черной. Не было ни футболок для гольфа, ни теннисных шорт, ничего, что намекало бы на досуг.

  Ничего такого, что намекало бы ни на что, кроме беззаветной преданности своему делу.

  Напротив спальни находился кабинет Мэтью. Трейси взглянула на позицию на мраморной шахматной доске. Она приносила в больницу открытки из заочных игр и узнала их.

  Трейси подняла глаза от доски. Вокруг стен стояли собрания знаменитых заключительных аргументов, биографии Бенджамина Кардозо, Оливера Венделла Холмса, Феликса Франкфуртера и других великих судей Верховного суда, записные книжки с каждым делом о смертной казни, вынесенным Верховным судом США, и тома по философии и психологии. , судебная медицина и другие темы, связанные с работой Мэтью. Трейси нащупала несколько томов, провела руками по их корешкам. Это было личное убежище Мэтью, где он разработал идеи, которые он использовал для спасения человеческих жизней. Именно здесь он думал о своих самых сокровенных мыслях.

  Если в этом доме и было место, где Трейси могла бы найти правду, так это здесь.

  Трейси работала быстро, опасаясь, что обеденный перерыв закончится раньше, чем она закончит. Она была на полпути через складной стол Мэтью, когда подошла к нижнему правому ящику и нашла манильский конверт. Она протянула руку и коснулась банковской книжки. Она молилась, чтобы никогда не найти то, что искала.

  Теперь, когда он у нее был, она боялась его открывать.

  Трейси откинулась назад, и старинное деревянное кресло заскрипело.

  На счету было 300 000 долларов после того, как Мэтью внес 250 000 долларов, которые он получил за защиту Джоэла Ливингстона. Через неделю после убийства судьи Гриффена осталось всего 150 тысяч долларов.

  Рука Трейси дрожала, когда она высыпала содержимое конверта в промокашку. У нее закружилась голова. Она знала, что видит, но всем сердцем желала, чтобы этого не было.

  Сначала были статьи об Эбигейл Гриффен. Она отодвинула их в сторону и увидела фотографии.

  «О, Боже», – прошептала она, перебирая их.

  Были фотографии Эбби за пределами офисного здания в деловом костюме, серьезно разговаривающей с другим адвокатом, и Эбби в парке напротив здания суда, которая отдыхала на скамейке, запрокинув голову, лицом к солнцу, не обращая внимания на то, что она снимок делался телеобъективом. Затем были фотографии Эбби в доме, где был убит судья Гриффен, и в арендуемом доме, где была обнаружена металлическая полоса. На одном кадре Эбби в джинсах и футболке занимается садоводством во дворе.

  Внутри обоих домов было сделано несколько снимков Эбби, которые явно были сделаны через окно ночью.

  Трейси взяла набор фотографий размером 81/2 x 11, сделанных телескопическим объективом из леса на окраине собственности Эбби, на которых Эбби была запечатлена у бассейна в бикини. В первом кадре Эбби вышла через французские окна во внутренний дворик, а выстрелы последовали за ней в сторону бассейна. Еще несколько фотографий запечатлели Эбби в соблазнительных позах: томно потягиваясь, как кошка; лежа на боку, подтянув колени, как ребенок; и отдыхая на предплечьях лицом к солнцу. Последний сет, сделанный очень крупным планом, сконцентрирован на каждой части ее тела.

  Трейси вспомнила фотографии дикой природы, которые она видела во время своего первого визита в офис Мэтью. Особенно выстрелы лани и ее олененка на поляне. Она с ужасом осознала, что Мэтью преследовал Эбби со своей камерой, как он преследовал оленя.

  Но это была последняя партия фотографий из манильского конверта, на которой все было сфокусировано. Кадры, которые Мэтью сделал в хижине на берегу. Эбби кружила по хижине со своей камерой Pentax в день нападения, Эбби гуляла по пляжу, снимки Эбби, сделанные ночью через окно. В некоторых случаях она была обнаженной, бессознательно бродила по гостиной в поисках чего-то. На следующей группе фотографий она была в ужасе и мчалась по лесу.

  Трейси не чувствовала картинок в своей руке, пока медленно просматривала их. На следующем кадре человек в черном смотрел в сторону от камеры. В следующем он столкнулся с этим. На мужчине была лыжная маска, но он имел телосложение Чарли Димса.

  Последняя группа фотографий раскрыла тайну личности злоумышленника. Мэтью поймал Чарли Димса без лыжной маски, который стоял в глубине заброшенной стоянки под уличным фонарем и разговаривал с Робертом Гриффеном.

  Глава ТРИДЦАТЬ

  Трейси Кавано сидела рядом с Мэтью Рейнольдсом в его больничной палате и вместо этого представляла, что они находятся в узкой камере в пенитенциарном учреждении после наступления темноты. Изображение не выдержит. Идея была невыносимой. Идея не покидала ее.

  «План устных аргументов превосходен», – сказал Мэтью, перечитывая последний абзац документа, подготовленного Трейси для дела Техаса. Хотя Рейнольдс выглядел усталым, а его бледная кожа казалась тонкой, как пергамент, его залило сияние. «Спасибо», – сухо ответила Трейси.

  Рейнольдс не обращал внимания на ее настроение. Он записал план и еще раз изучил приглашение на свадьбу. Он поднял ее и сиял от счастья.

  «Я думаю, они хорошо поработали, не так ли?» он спросил.

  Трейси не ответила. До сих пор она не могла сказать ему настоящую причину своего визита.

  «Трейси?» – сказал Рейнольдс, откладывая приглашение. Она смотрела в окно. По нему пролился дождь. Трейси вздрогнула.

  «Ты помнишь, как рассказывал мне о своем отце?» – спросила Трейси. «Как ты чувствовал себя в детстве. Потерять его и так сильно его любить».

  Трейси замолчала. В горле образовался твердый и болезненный комок.

  «Что случилось?» – спросил Рейнольдс, его лицо затуманилось от смущения и беспокойства.

  «Я попыталась представить, как это должно было быть для тебя», – продолжила Трейси. «Зная, что он умрет, и не имея возможности спасти его. Теперь я знаю, что ты чувствовал».

  Рейнольдс склонил голову набок, но ничего не сказал.

  «Дело было не только в фотографии, не так ли? Вы создали все улики. Вы изготовили бомбу и дубликаты металлических полос, а затем заманили Эбби в розарий, чтобы вы могли посадить одну из полосок и бутылку с хлороксом. ее гараж. Вы заплатили Чарли Димсу пятьдесят тысяч долларов, чтобы тот дал показания против Эбби. Вы сказали ему, что сказать, и вы создали счет на сто тысяч долларов, чтобы вы могли уничтожить его на кресте ».

  Глаза Мэтью были полностью живы и сосредоточены на ней. Все его внимание было сосредоточено на ней.

  «О чем ты говоришь?» – спокойно спросил Мэтью.

  «Когда вы впервые узнали, что государство считает, что металлическая полоса имеет большое значение?» – спросила Трейси, игнорируя его вопрос.

  «После показаний Турина. Вы это знаете».