Текст книги "Ушел, но не забыт"

Автор книги: Филипп Марголин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

  «Шеф Тобиас хочет, чтобы вы позвонили», – сказала ему администратор, как только он вошел в офис окружного прокурора. «Он сказал, что это важно».

  Алан поблагодарил ее и толкнул низкую калитку, отделявшую зону ожидания от остальных офисов. Его личный кабинет был первым справа по узкому коридору.

  «Звонил вождь Тобиас», – сказал его секретарь.

  «Вайнона сказала мне».

  «Он выглядел расстроенным».

  Трудно представить, что могло расстроить Уильяма Тобиаса. Худенький начальник полиции был невозмутим, как бухгалтер. Алан встряхнул зонтик и повесил плащ, затем сел за свой большой стол и набрал номер через дорогу в штаб-квартиру полиции.

  «Как дела?» – спросил Алан.

  «У нас есть еще один». Алану потребовалось время, чтобы понять, о чем говорит Тобиас.

  «Ее зовут Виктория Миллер. Двадцать шесть. Симпатичная, блондинка. Домохозяйка.

  Детей нет. Муж работает в рекламном агентстве Brand, Gates and Valcroft ".

  «есть тело?»

  «Нет. Она просто пропала, но мы знаем, что это он».

  «Та же записка?»

  «На кровати на подушке.„ Ушла, но не забыта “. И есть еще одна черная роза».

  «Были ли на этот раз какие-нибудь признаки борьбы?»

  Это точно так же, как и другие. Она могла исчезнуть в клубе дыма ».

  Оба мужчины какое-то время молчали.

  «Газеты все еще не знают?»

  «Нам там повезло. Так как трупов нет, мы разбираемся с ними, как с делами о пропавших без вести. Но я не знаю, как долго мы сможем молчать. Трое мужей не собираются просто сидите без дела. Райзер, юрист, говорит по телефону каждый день, два или три раза в день, а д Фаррар, бухгалтер, угрожает обнародовать информацию, если мы не придумаем что-нибудь в ближайшее время ».

  «У тебя есть что-нибудь?»

  "Ничего подобного. Судебно-медицинская экспертиза в тупике. У нас нет необычных волокон или волос. Никаких отпечатков пальцев. Вы можете купить бумагу в любом месте. Роза – обычная роза.

  То же самое с черной краской ".

  «Что ты посоветуешь?»

  «Мы проводим компьютерный поиск в МО, и у меня есть Росс Барро, который звонит в другие полицейские управления и ФБР».

  «Вы изучаете возможные связи между жертвами?»

  «Конечно. У нас много очевидного сходства. Эти три женщины примерно одного возраста, принадлежат к высшему среднему классу, бездетные, домохозяйки с мужьями исполнительного типа. Но у нас нет ничего, что связывало бы жертв друг с другом».

  Тобиас мог описать Тину. Алан закрыл глаза и помассировал веки.

  «А как насчет клубов здоровья, любимых магазинов, кружков чтения? – спросил Алан.

  «Мы думали обо всех этих и еще дюжине».

  «Да, я уверен, что да. Как далеко он работает?»

  «Похоже, по одному разу в месяц. У нас что? Начало октября? У Фаррара был август, у Райзера – сентябрь».

  «Господи. Нам лучше поскорее заняться чем-нибудь. Пресса съест нас живьем, как только это выйдет из строя».

  «Расскажи мне об этом.»

  Алан вздохнул. «Спасибо за звонок. Держите меня в курсе».

  «Ты получил это.»

  Алан повесил трубку и повернул стул, чтобы смотреть в окно.

  Черт, он устал. Устал от дождя и этого засранца с черной розой, Тиной и всем остальным, о чем он мог думать. Больше всего на свете он хотел побыть одному на каком-нибудь еще мокром пляже, где не было бы ни женщин, ни телефонов, и единственное решение, которое ему пришлось бы принять, – это сила лосьона для загара.

  Никто никогда не называл Элизабет Танненбаум потрясающей, но большинство мужчин находили его привлекательным. И тоже почти никто не называл ее Элизабет. «Элизабет» была величественной, крутой, притягивающей взгляд красотой. На «Бетси» приятно было смотреть, она немного полновата, способна, но все же с ней весело. Бетси вполне ей подходила.

  Бетси тоже иногда могла быть немного измотанной, и именно это чувствовала Бетси и Танненбаум, когда ее секретарь звонила ей, когда она запихивала бумаги по делу Моралеса в свой портфель, чтобы она могла поработать с ними дома сегодня вечером после она забрала Кэти из детского сада, приготовила ужин, привела в порядок дом, поиграла с Кэти и ...

  «Я не могу этого вынести, Энн. Я опаздываю в детский сад».

  «Он говорит, что это важно».

  «Это всегда важно. Кто это?» Я «Он не скажет».

  Бетси вздохнула и посмотрела на часы. Было уже четыре тридцать. Если она заберет Кэти к пяти и бросится в магазин, она не успеет приготовить до шести. С другой стороны, если бы она не продолжала приводить клиентов, у нее был бы целый день, чтобы делать покупки. Бетси перестала класть бумаги в портфель и взяла трубку.

  «Бетси Танненбаум».

  «Спасибо, что приняли звонок. Меня зовут Мартин Дариус».

  Бетси затаила дыхание. Все в Портленде знали, кто такой Дариус, но он не звонил многим из них.

  «Когда ваши сотрудники уезжают?» – спросил Дарий.

  «Примерно пять, пять пятнадцать. Почему?»

  "Мне нужно поговорить с вами сегодня вечером, и я не хочу, чтобы кто-нибудь знал об этом, включая вашего секретаря.

  Шесть было бы удобно? "

  «На самом деле, нет. Мне очень жаль. Мы можем как-нибудь встретиться завтра? Тогда у меня довольно широкое расписание».

  «Сколько стоит ваша обычная плата, миссис Танненбаум?»

  «Сто долларов в час».

  «Если вы встретитесь со мной сегодня в шесть вечера, я заплачу вам двадцать пять сотен долларов за консультацию. Если я решу нанять вас, вы будете чрезвычайно довольны гонораром».

  Бетси глубоко вздохнула. Она боялась сделать это, но ей нужно было позвонить Рику. Она просто не могла себе позволить отказаться от таких денег или от такого высокопрофессионального клиента.

  «Могу я отложить вас, мистер Дариус? У меня есть еще одно обязательство, и я хочу посмотреть, смогу ли я попросить кого-нибудь еще позаботиться об этом».

  «Я могу держать».

  Бетси набрала номер Рика Танненбаума по другой линии. Он был на встрече, но его секретарь помог ей пройти.

  «Что случилось, Бетси? Я очень занят», – сказал Рик, не пытаясь скрыть раздражение.

  "Извините, что беспокою вас, но у меня чрезвычайная ситуация.

  Клиент должен встретиться со мной в шесть. Можете ли вы пригласить Кэти в детский сад? "

  «Что насчет твоей мамы?»

  «Она играет в бридж, и у меня нет номера в доме ее друга».

  «Просто скажи клиенту, что встретишься с ним завтра».

  «Он не может. Это должно быть сегодня вечером».

  «Черт возьми, Бетси, когда мы расстались, ты обещал, что не сделаешь этого со мной».

  «Мне правда очень жаль», – сказала Бетси, злясь на себя за то, что она умоляла, так же как на Рика за то, что он так усложнил задачу. «Я редко прошу тебя забрать Кэти, но ты нужна мне на этот раз. Пожалуйста».

  Рик какое-то время молчал.

  «Я сделаю это», – сердито ответил он. «Когда я должен быть там?»

  «Они закрываются в шесть. Я очень ценю это».

  Бетси быстро повесила трубку, прежде чем Рик смог передумать.

  «Шесть будет хорошо, мистер Дариус. Вы знаете адрес моего офиса?»

  «Да», – сказал Дариус, и линия оборвалась. Бетси медленно положила трубку и опустилась на стул, гадая, какое дело может иметь с ней такой человек, как Мартин Дариус.

  Бетси взглянула на часы. Было шесть тридцать пять, а Дарий еще не прибыл. Ее раздражало, что он заставил ее ждать после того, как она уволилась, но не настолько, чтобы поставить под угрозу гонорар в двадцать пятьсот долларов.

  Кроме того, ожидание дало ей время заняться делом Моралеса. Она решила дать Дариусу еще полчаса.

  Дождь залил окно позади нее. Бетси зевнула и повернулась на стуле, чтобы посмотреть в ночь. Большинство офисов в здании напротив были заброшены. Она видела, как женщина-уборщица начинает работать. К настоящему времени ее собственное здание, вероятно, было заброшено, за исключением ночных людей. В тишине ей стало немного неудобно. Когда она повернулась назад, в дверном проеме стоял Дарий. Бетси вздрогнула.

  «Миссис Танненбаум?» – сказал Дариус, входя в комнату. Бетси встала. Ее рост составлял почти пять футов одиннадцать дюймов, но ей приходилось смотреть на Дария снизу вверх. Он протянул руку, обнажив изящные золотые запонки, которыми крепились его французские манжеты. Его рука была холодной, а манеры – отстраненными.

  Бетси не верила в ауры, но в этом человеке определенно было что-то, чего не было ни на телевидении, ни на газетных фотографиях.

  «Прошу прощения за такую ​​загадочность, миссис Танненбаум», – сказал Дариус, когда они сели.

  «За двадцать пятьсот долларов вы можете носить маску, мистер Дариус».

  Дариус ухмыльнулся. «Мне нравится адвокат с чувством юмора. У меня их не так много».

  "Это потому, что вы имеете дело с бизнес-юристами и налоговыми поверенными.

  Адвокаты по уголовным делам недолго живут без чувства юмора ".

  Дариус откинулся на спинку стула и оглядел захламленный кабинет Бетси. Это был ее первый дом, маленький и тесный. В этом году она заработала достаточно денег, чтобы подумать о переезде в квартиру побольше. Если бы она когда-либо вынесла приговор по делу об аборте, она бы обязательно переехала, но это дело увязло в апелляционных судах, и она могла никогда не увидеть ни гроша.

  «Как-то вечером я был на благотворительном ужине в Портлендской опере»,

  – сказал Дарий. «Ты идешь?»

  «Боюсь, что нет.»

  «Жаль. Это неплохо. У меня был интересный разговор с Максин Сильвер. Она в штате. Очень сильная женщина. Мы обсуждали книгу Грейга.

  Вы читали его?"

  «Роман серийного убийцы?» – спросила Бетси, озадаченная направлением разговора.

  Дарий кивнул.

  «Я видел несколько обзоров, но у меня нет времени читать что-либо, кроме юридических периодических изданий. Во всяком случае, это не моя книга».

  «Не судите книгу по ее автору, миссис Танненбаум. Это действительно очень деликатная работа. История взросления. Он обращается с предметом жестокого обращения со своим главным героем с такой нежностью, что вы почти забываете, что Грейг сделал для этих детей. Тем не менее, Максин чувствовала, что это не должно было быть опубликовано только потому, что Грейг написал это. Вы согласны с ней? "

  Вопрос Дариуса был странным, но Бетси решила подыграть.

  «Я против цензуры. Я бы не запретил книгу, потому что не одобряю того, кто ее написал».

  «Если бы издатель поддался давлению, скажем, со стороны женских групп и изъял книгу из обращения, вы бы представляли Грейга?»

  «Мистер Дариус» Мартин ".

  «Есть ли смысл в этих вопросах или вы просто ведете светскую беседу?»

  «Рассмеши меня.»

  «Я мог бы представлять Грейга».

  «Зная, что он монстр?»

  "Я представляю принцип, мистер Дариус.

  Свобода слова. Гамлет все равно был бы Гамлетом, даже если бы его написал Шарль Мансон ».

  Дарий засмеялся. «Хорошо сказано.» Затем он вынул из кармана чек.

  «Скажи мне, что ты думаешь, прочитав это», – сказал он, кладя чек на стол между ними. Чек был выписан на Элизабет Танненбаум. Это было за 58 346,47. Что-то в этой фигуре было знакомо.

  Бетси на мгновение нахмурилась, а затем покраснела, когда поняла, что это ее точный валовой доход за предыдущий год. Это то, что Дарий узнал бы, только если бы имел доступ к ее налоговым декларациям.

  «Я думаю, что кто-то вторгся в мою личную жизнь, – резко сказала Бетси, – и мне это не нравится».

  «Двадцать пятьсот долларов из них – ваш гонорар за сегодняшнюю консультацию», – сказал Дариус, игнорируя гнев Бетси. "Остальное – гонорар. Доверьте это и сохраните проценты. Когда-нибудь я могу попросить вас вернуть его. Я также могу попросить вас представлять меня, и в этом случае вы можете потребовать с меня того, что, по вашему мнению, имеет место. стоит сверх гонорара ".

  «Я не уверен, что хочу работать на вас, мистер Дариус».

  «Почему? Потому что я проводил расследование? Я не виню вас за гнев, но человек в моем положении не может рисковать. Есть только одна копия отчета о расследовании, и я отправлю его вам в любом случае как закончится наша встреча. Вам будет приятно услышать, что ваши коллеги говорят о вас ».

  «Почему бы вам не отдать эти деньги фирме, которая занимается вашими делами?»

  «Я не хочу обсуждать этот вопрос со своими бизнес-юристами.

  «Вас расследуют в связи с преступлением?»

  «Почему бы нам не обсудить это, если в этом возникнет необходимость».

  «Мистер Дариус, в Портленде есть несколько отличных адвокатов по уголовным делам. Почему я?»

  Дариус выглядел удивленным. «Скажем так, я считаю, что вы – наиболее квалифицированный человек, который будет вести мое дело, если представительство станет необходимым».

  «Я немного подозрительно отношусь к делу на этом основании».

  «Не надо. У тебя нет обязательств. Возьми чек, используй проценты.

  Если я приду к вам, и вы решите, что не можете представлять меня, вы всегда можете вернуть деньги. И я могу заверить вас, что если меня обвинят, я буду невиновен, и вы сможете с чистой совестью продолжить мою защиту ».

  Бетси изучила чек. Это было почти в четыре раза больше самого большого гонорара, который она когда-либо зарабатывала, и Мартин Дариус был из тех клиентов, от которых вменяемый человек не отказывался.

  «Пока ты понимаешь, что я ни к чему не обязываюсь», – сказала Бетси.

  «Конечно. Я пришлю вам договор о выплате гонорара, в котором прописаны условия нашего соглашения».

  Они пожали друг другу руки, и Бетси провела Дариуса.

  Затем она заперла дверь и вернулась в свой кабинет. Когда Бетси была уверена, что Дариус ушел, она крепко поцеловала чек, сдержанно вскрикнула и развернулась. Бетси время от времени позволяли себе развлечься.

  К тому времени, как Бетси припарковала свой универсал под навесом, Бетси была в прекрасном настроении. Дело было не столько в гонораре, сколько в том, что Мартин и Дариус предпочли ее – всех других адвокатов в Портленде. Бетси зарабатывала себе репутацию благодаря таким делам, как Стейт против Хаммермилла, но клиенты с большими деньгами по-прежнему обращались к известным адвокатам по уголовным делам. До сегодняшнего вечера.

  Рик Танненбаум открыл дверь до того, как Бетси выудила ключ из его сумочки. Ее муж был стройным и на дюйм ниже Бетси. Его густые черные волосы падали на высокий лоб, а гладкая кожа и ясные голубые глаза делали его моложе тридцати шести лет. Рик всегда был слишком формальным. Даже сейчас, когда он должен был расслабиться, его волосы все еще были завязаны узлами, а пиджак был в надетом.

  «Черт побери, Бетси, уже почти восемь. Где ты была?»

  «Мой клиент пришел только в шесть тридцать. Мне очень жаль».

  Прежде чем Рик успел сказать что-нибудь еще, Кэти бросилась в коридор.

  Бетси бросила свой портфель и сумочку на стул и подняла их шестилетнюю дочь.

  «Я сфотографировалась. Ты должна прийти посмотреть», – крикнула Кэти, пытаясь спуститься, как только она получила объятия и поцелуй от своей матери.

  «Отнеси это на кухню», – ответила Бетси, опуская Кэти на пол и снимая куртку. Кэти мчалась по коридору к спальне, ее длинные светлые волосы развевались вслед за ней.

  «Пожалуйста, не делай этого снова, Бетси», – сказал Рик, когда Кэти была достаточно далеко, чтобы она не слышала. «Я чувствовал себя дураком. Я был на встрече с Донованом и тремя другими юристами, и мне пришлось сказать им, что я больше не могу участвовать, потому что мне пришлось забрать свою дочь из детского сада. обязанность."

  «Прости, Рик. Мамы не было, и мне пришлось встретиться с этим клиентом».

  «У меня тоже есть клиенты, и у меня есть должность, которую нужно поддерживать в моей фирме. Я пытаюсь найти партнера, и этого не произойдет, если я заработаю репутацию человека, на которого нельзя положиться».

  «Ради всего святого, Рик. Сколько раз я просил тебя сделать это?

  Она тоже твоя дочь. Донован понимает, что у вас есть ребенок. Такие вещи случаются ".

  Кэти бросилась на кухню, и они перестали ссориться.

  «Это картина, мама», – сказала Кэти, протягивая большой кусок бумаги для рисования. Бетси внимательно изучала фотографию, в то время как Кэти выжидающе смотрела на нее. Она была очаровательна в своих крошечных джинсах и полосатой рубашке с длинным рукавом.

  «Почему Кэти Танненбаум, – сказала Бетси, держа фотографию на расстоянии вытянутой руки, – это самая фантастическая фотография слона, которую я когда-либо видела».

  «Это корова, мама».

  «Корова с хоботом?»

  «Это хвост».

  «О. Ты уверен, что это не слон?»

  «Перестань дразнить», – серьезно сказала Кэти.

  Бетси засмеялась и ответила на фотографию объятием и поцелуем. «Вы величайший художник со времен Леонардо да Винчи. Даже больше. А теперь позвольте мне приготовить ужин».

  Кэти вернулась в свою комнату. Бетси поставила сковороду на плиту и выгнула помидор и салат для салата.

  «Кто этот большой клиент?» – спросил Рик.

  Бетси не хотела рассказывать Рику, тем более что Дариус хотел, чтобы его визит держался в секрете. Но она чувствовала, что должна Рику информацию.

  «Это очень конфиденциально. Вы пообещаете не произносить ни слова, если я вам скажу?»

  «Конечно.»

  «Мартин Дариус задержал меня сегодня вечером», – сказала она, расплывшись в ухмылке.

  «Мартин Дариус?» Рик ответил недоверчиво.

  «Зачем он нанял вас? Пэриш, Маркетт и Ривз делают его легальную работу».

  «Похоже, он думает, что я тоже способна представлять его интересы», – ответила Бетси, стараясь не показывать, как сильно ее задела реакция Рика.

  «У вас нет деловой практики».

  «Я не думаю, что это дело бизнеса».

  «Тогда что это?»

  «Он не сказал».

  «На что похож Дариус?» как? Бетси задумалась над вопросом. Каким был Дариус? »– ответила Бетси, когда Кэти влетела обратно на кухню.« Ему нравится быть загадочным, и он хочет, чтобы вы знали, насколько он силен ».

  «Что ты готовишь, мама?»

  «Жаркое, маленькая девочка», – сказала Бетси, взяв Кэти и покусывая ее шею, пока та не завизжала. «А теперь уходите, или я никогда не буду готов к обеду».

  Бетси опустила Кэти на пол. «Вы хотите остаться на ужин?» – спросила она Рика. Он выглядел смущенным и посмотрел на часы. «Спасибо, но мне нужно вернуться в офис».

  «Хорошо. Еще раз спасибо, что забрали Кэти. Я знаю, насколько ты занят, и ценю помощь».

  "Ага, ну ... Извини, что прыгнула тебе в глотку.

  «Просто ...» Я знаю, – сказала Бетси.

  Рик выглядел так, будто собирался что-то сказать, но вместо этого подошел к концу и взял свой плащ.

  «Удачи с Дариусом», – сказал ей Рик, уходя. Бетси закрыла за ним дверь. Она услышала намек на ревность в его голосе и пожалела, что рассказала Рику о своем клиенте. Она должна была знать лучше, чем сказать что-нибудь, что позволило бы ему узнать, насколько хорошо у нее дела.

  "Но для того, чтобы сделать плот, нужно время, даже если человек такой же трудолюбивый и неутомимый, как Железный Дровосек, а когда наступила ночь, работа не была сделана.

  Так они нашли уютное место под деревьями, где хорошо выспались до утра; и Дороти снился Изумрудный Город, и добрый Волшебник из страны Оз, который скоро снова отправит ее обратно в ее собственный дом ».

  «А теперь, – сказала Бетси, закрывая книгу и кладя ее рядом с кроватью Кэти, – пора моему маленькому волшебнику ударить сено».

  «Разве ты не можешь прочитать еще одну главу?» Кэти умоляла.

  «Нет, я не могу прочитать другую главу», – сказала Бетси, обнимая Кэти. «Я уже прочитал тебе на одну больше, чем тебе положено. Хватит, хватит».

  «Ты злая, мамочка», – сказала Кэти с улыбкой, которую Бетси не могла увидеть, потому что ее щека прижималась к мягким, как ребенок, волосам Кэти.

  «Это сложно. Ты застрял с самой подлой мамочкой в ​​мире, и ты ничего не можешь с этим поделать». Бетси поцеловала Кэти в лоб, потом продолжила. «А теперь ложись спать. Увидимся утром».

  «Спокойной ночи, мама», – Кэти перекатилась на бок и заставила Оливера, огромного, набитого скунса, встать напротив своей груди.

  «Спокойной ночи, милая».

  Бетси закрыла за собой дверь комнаты Кэти и пошла на кухню мыть посуду. Хотя она никогда не призналась бы в этом своим друзьям-феминисткам, Бетси любила мыть посуду. Это была прекрасная терапия. Целый день был полон стрессовых ситуаций и неразрешимых проблем. Мытье посуды было конечной задачей, которую Бетси могла делать безупречно каждый раз, когда она пыталась. Мгновенное удовлетворение от хорошо выполненной работы снова и снова. И Бетси нужно было мгновенное удовлетворение после разговора с Риком.

  Она знала, почему он так зол. Рик был суперзвездой юридической школы, и Донован, Честейн и Миллс заманили его в свою мастерскую с двумя сотнями юристов большой зарплатой и блестящими обещаниями быстрого перехода к партнерству. Фирма работала с ним как с собакой, постоянно удерживая партнерство вне досягаемости. Когда он ушел из жизни в прошлом году, когда ее карьера только начинала развиваться, это нанесло сокрушительный удар по его эго.

  Их десятилетний брак не выдержал напряжения.

  Два месяца назад, когда Рик сказал ей, что уезжает, Бетси была ошеломлена.

  Она знала, что у них проблемы, но никогда не думала, что он уйдет. Бетси искала в своей памяти ключ к разгадке ревности Рика. Изменился ли он или всегда был таким эгоистичным? Бетси было трудно поверить, что любовь Рика была слишком хрупкой, чтобы противостоять ее успеху, но она не хотела отказываться от своей карьеры, чтобы успокоить его эго. Зачем ей?

  По ее мнению, Рик принял ее как равную.

  Если он не сможет этого сделать, она никогда не сможет остаться с ним в браке. Если он любил ее, это не должно быть так сложно. Она гордилась его достижениями.

  Почему он не мог гордиться ею?

  Бетси налила себе стакан молока и выключила свет. Кухня соединялась с остальной частью дома в успокаивающей темноте. Бетси поднесла стакан к кухонному столу и рухнула на стул. Она сделала глоток и сонно посмотрела в окно. Во многих соседних домах было темно. Уличный фонарь заливал бледным светом угол переднего двора. Было так тихо, когда Рик ушел, а Кэти спала. На улице нет звука движения транспорта, нет телевизора. Никто из шумящих людей не бродит по дому.

  Бетси пережила достаточно разводов, чтобы знать, что многие разлученные мужья никогда бы не сделали то, что Рик сделал для нее сегодня вечером. Он сделал это для Кэти, потому что любил ее. А Кэти любила Рика. Их дочь тяжело переживала разлуку. Были времена, как сейчас, когда в доме было тихо и Бетси была одна, она скучала по Рику. Она не была уверена, что любит его больше, но помнила, как хорошо он был.

  Сон в одиночестве был самым трудным. Ей не хватало занятий любовью, но ей больше не хватало объятий и болтовни подушки. Иногда она думала, что они могут снова сойтись. Сегодня вечером, перед отъездом Рика, она была уверена, что ей нужно что-то сказать. Что он собирался сказать? И если бы он сказал, что хочет ее вернуть, что бы она сказала? В конце концов, он был тем, кто расстался с десятью годами брака, ребенком, их совместной жизнью.

  Они были семьей, и действия Рика сказали ей, что это ничего для него не значило.

  В ту ночь, когда Рик вышел один в постели, когда она больше не могла плакать, Бетси перекатилась на бок и уставилась на их свадебное фото. Рик К. ухмылялся. Он сказал ей, что никогда не был так счастлив. Она была так переполнена радостью, что боялась, что не выдержит всего этого. Как могло исчезнуть такое чувство?

  Глава четвертая.

  «Поздняя ночь?» – спросила секретарь Уэйна Тернера, безуспешно пытаясь скрыть ухмылку.

  "это видно, а?

  «Только для тех, кто знает, как ты обычно задорно выглядишь».

  Накануне вечером Тернер, административный помощник сенатора Реймонда Колби, напился вонючим пьяным, отмечая назначение сенатора в Верховный суд.

  Сегодня утром он расплачивался за свои грехи, но не возражал. Он был счастлив за старого джентльмена, который так много для него сделал. Он сожалел только о том, что Колби не баллотировался в президенты. Он сделал бы большой.

  У Тернера было пять футов девять дюймов, и он был стройным. У него было узкое лицо, высокие скулы, коротко остриженные курчавые черные волосы, седеющие на висках, и коричневая кожа, на несколько оттенков темнее его коричневого костюма. Терне р взвесил то, что у него было, когда он впервые встретил Колби. Он не потерял своей напряженности, но хмурое выражение, которое раньше было постоянной чертой, с годами угасло. Тернер повесил пиджак на крючок за дверью, зажег четвертый Уинстон за день и сел за захламленный стол. Рамка d в ​​окне за его спиной представляла собой сияющий белый купол Капитолия.

  Тернер пролистал свои сообщения. Многие были от репортеров, которые хотели получить инсайдерскую информацию о выдвижении Колби. Некоторые были от других сенаторов, которые, вероятно, звонили по поводу законопроекта Колби о преступлениях. Несколько слов партнеров из престижных вашингтонских юридических фирм подтвердили, что Тернеру не нужно беспокоиться о том, что он будет делать после того, как сенатор станет председателем суда.

  Вашингтонские маклеры всегда интересовались кем-то, кто имел ухо влиятельного человека. Тернер поступил бы хорошо, но он будет скучать по работе с сенатором.

  Последнее сообщение в стопке привлекло внимание Тернера. Это было от Нэнси Гордон, одного из немногих людей, на звонок которого он ответил бы вчера днем, если бы вернулся в офис. Тернер предположил, что она звонила по поводу назначения. На бланке для сообщений был номер Хантерс-Пойнт, штат Нью-Йорк.

  «Это Уэйн», – сказал он, услышав знакомый голос на другом конце провода.

  «Как поживаете'?»

  «Он всплыл», – ответил Гордон без каких-либо предварительных требований. Тернеру понадобилось несколько секунд, чтобы понять это, но потом его начало тошнить.

  «Где?»

  «Портланд, штат Орегон.»

  «Откуда вы знаете?»

  Она сказала ему. Когда она закончила, Тернер спросил: «Что ты собираешься делать?»

  «Есть рейс в Портленд через два часа».

  «Как вы думаете, почему он начал снова?»

  «Я удивлен, что он продержался так долго», – ответил Гордон.

  «Когда ты получил письмо?»

  «Вчера около четырех. Я только что пришла на смену».

  «Вы знаете о сенаторе?»

  «Слышал в новостях».

  «Как вы думаете, есть ли связь? Я имею в виду время. Кажется странным, что это произошло так скоро после того, как президент сделал заявление».

  «Может быть связь. Я не знаю. И я не хочу торопиться с выводами».

  «Вы звонили Фрэнку?» – спросил Тернер.

  «Еще нет.»

  «Сделай это. Дай ему знать».

  «Хорошо.»

  «Дерьмо. Сейчас самое худшее время для того, чтобы это произошло».

  «Вы беспокоитесь о сенаторе?»

  «конечно.»

  «А что насчет женщин?» – холодно спросил Гордон.

  «Не возлагай на меня эту поездку, Нэнси. Ты чертовски хорошо знаешь, что я забочусь о женщинах, но Колби – мой лучший друг.

  Сможете ли вы удержать его от этого? "

  «Я сделаю это, если смогу».

  Тернер вспотел. Пластиковая трубка неудобна для уха.

  «Что ты будешь делать, когда найдешь его?» – нервно спросил он. Гордон не ответил сразу. Тернер мог слышать ее глубокое дыхание.

  «Нэнси?»

  «Я сделаю то, что должен».

  Тернер знал, что это было. Если бы Нэнси Гордон нашла человека, который преследовал их мечты последние десять лет, она убила бы его. Цивилизованная сторона Уэйна Тернера хотела сказать Гордону, что она не должна брать закон в свои руки. Но была примитивная сторона Уэйна Тернера, которая удерживала его от этого, потому что всем, включая сенатора, было бы лучше, если бы после смерти был убит детектив по расследованию убийств Нэнси Гордон.

  Загудела микроволновка. Алан Пейдж отступил на кухню, не сводя глаз с телевизора. Телеведущий CBS говорил о дате, которая была назначена для слушания по утверждению Рэймонда Колби. Колби дал бы в Верховном суде твердое консервативное большинство, и это было хорошей новостью, если бы вы были прокурором.

  Алан достал из микроволновки свой телевизионный обед, бегло взглянув на еду. Ему было тридцать семь, с коротко остриженными черными волосами, лицом, все еще покрытым шрамами от угревой сыпи, и целеустремленностью, которая заставляла большинство людей нервничать. Его худощавое тело наводило на мысль об увлечении бегом на длинные дистанции. Фактически, Алан был худым, потому что не имел никакой потребности в еде и ел минимум, который поддерживал его жизнедеятельность. Хуже того, что он был в разводе. В хороший день на завтрак был растворимый кофе, бутерброд lunc ha и еще черный кофе, а на ужин – пицца.

  Репортер брал интервью у кого-то, кто знал Колби, когда он был генеральным директором Marlin Steel. Алан прибавил громкость с помощью пульта ДУ. Судя по тому, что он слышал, ничто не препятствовало утверждению Колби на посту главного судьи Соединенных Штатов. Дверной звонок прозвенел как раз в тот момент, когда история Колби закончилась. Алан надеялся, что это не бизнес. В девять была классика Богарта, которую он с нетерпением ждал весь день.

  Женщина, стоявшая на пороге Алана, держала над головой портфель, чтобы защитить себя от дождя. Рядом с ней стоял небольшой коричневый чемодан. A t axi ждал у тротуара, его дворники раскачивались взад и вперед, а лучи фар прорезали поток.

  «Алан Пейдж?»

  Он кивнул. Женщина открыла кожаный футляр, который сжимала в свободной руке, и показала Алану свой значок.

  «Нэнси Гордон. Я детектив по расследованию убийств в отделении полиции Хантерс-Пойнт в Хантерс-Пойнт, штат Нью-Йорк. Могу я войти?»

  «Конечно», – сказал он, отступая. Гордон дал знак такси, и русский нырнул внутрь. Она держала портфель на расстоянии вытянутой руки, стряхнула воду с приветственного коврика и втянула саквояж.

  «Позвольте мне взять ваше пальто», – сказал Алан. «Вам принести что-нибудь из напитков?»

  «Горячий кофе, пожалуйста», – ответил Гордон, протягивая ему свой плащ.

  «Что детектив из Нью-Йорка делает в Портленде, штат Орегон?» – спросил Алан, вешая пальто в шкаф в холле.

  «Означает ли что-нибудь для вас фраза„ Унесенные, но не забытые “, мистер Лорд?

  Страница?"

  Алан на секунду постоял совершенно неподвижно, затем повернулся. «Эта информация не была опубликована. Откуда вы об этом узнали?»

  «Я знаю больше, чем вы можете себе представить, о„ Унесенных, но не забытых “, – сказал г-н.

  Страница. Я знаю, что означает записка. Я знаю про черную розу. Я не знаю, кто забрал ваших пропавших женщин ".

  Алану нужно было время, чтобы подумать.

  «Пожалуйста, присаживайтесь, я принесу вам кофе», – сказал он Гордону.

  Квартира была маленькой. Гостиная и кухня были одним пространством, разделенным стойкой. Гордон выбрал кресло возле телевизора и терпеливо ждал, пока Алан смешивает воду из чайника с растворимым кофе Фолджера. Он передал чашку сыщику, выключил телевизор, русский сел напротив нее на диван. Гордон был высоким спортсменом.