Текст книги "Громбелардская легенда"

Автор книги: Феликс Крес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 45 страниц)

– Где Арма?

– Скоро будет здесь. Может быть, что-то ее задержало. Нелегко быть любовницей двоих, да еще знакомых друг с другом мужчин одновременно.

– Не сомневаюсь.

Арма появилась тут же, словно услышав их мысли. Коту хватило одного взгляда, чтобы понять, что задержало ее не что иное, как желание предстать перед Глормом красавицей. На ней было розовое платье, на фоне которого ее золотистые волосы – несомненно, самые великолепные в Громбеларде – казались еще более солнечными, чем обычно. Если бы ее лицо могло сравняться по красоте с волосами, Арма была бы прекраснейшей девушкой из всех, когда-либо ступавших по земле Шерера, однако слишком большой рот и широко расставленные глаза этому не способствовали. Фигура у Армы была неплохая, может быть, чуть коренастая, но туфли на высоких каблуках (дартанское изобретение, в Громбеларде известное пока лишь в придворных кругах) добавляли ей росту и отчасти исправляли этот изъян. К достоинствам же ее в первую очередь принадлежало отзывчивое любящее сердце, и к своим товарищам с гор Арма относилась как к родным. Находясь среди друзей, она всегда излучала радушие, и лишь при виде Глорма на лицо ее падала легкая, почти незаметная тень.

Рбит мог сказать, что это за тень – то была грусть о несбыточной мечте.

Глорм пожал девушке руку и жестом предложил ей сесть.

– Мы как раз говорим о твоих легионерах, – без лишних слов начал он.

Она тряхнула волосами. Вскоре король гор уже знал то же, что и она.

– Я не знаю самого главного, – призналась она. – Легионеры действительно хотят себя показать. Похоже, они планируют в Громбе какую-то операцию – но не знаю когда.

– Ты вообще немного знаешь.

Девушка замолчала.

– Послушай, Глорм, – заговорила она, – я делаю, что могу… Но офицеры легиона вовсе не дураки. Из тех двоих… только один любит болтать. Может быть, мне… найти третьего? Может быть, урядника?

Если она надеялась, что разбойник возразит, то просчиталась.

– Найди, Арма.

Она отвела взгляд.

– Слишком рискованно, – заметил кот, демонстрируя достойную восхищения устойчивость к вину, которое, казалось, лакал без всякой меры. – Положение Армы весьма деликатное. Пойми, Глорм, я месяц прилагал все усилия, чтобы она оказалась там, где нужно. Но достаточно лишь тени подозрения, достаточно, чтобы кто-то начал выяснять, действительно ли она двоюродная сестра советника князя, и все рухнет… Тот человек берет кучу золота за то, что рассказывает байки о своем с ней родстве. Но он дурак. Золото не заменит ему разума.

Глорм задумчиво расхаживал по комнате.

– Может быть, мне стоит самому этим заняться, – пробормотал он. – Князю-представителю наверняка не понравится, если его посетит в спальне мужчина. Особенно если этот мужчина начнет его душить.

– Нет, друг мой. Что было, того не вернешь. Ты мог держать за горло того старика, что правил Громбелардом год назад. Но теперь во дворце живет другой человек. Достаточно молодой, отважный, тщеславный и… умный.

Великан молчал.

– А может… пора? – наконец негромко сказал он. Арма и кот обменялись взглядами.

– Пора, – ответил сам себе Глорм. – Думаю, пора убираться отсюда… навсегда.

Наступила тишина.

– Ты это серьезно? – спросил Рбит, топорща усы.

– Во имя Шерни, я об этом говорю уже три года! – сердито ответил Глорм. – Думаешь, какая-нибудь шутка достойна того, чтобы повторять ее три года подряд? Очень приятно было услышать, что ты принял мои слова за пьяный бред или видения безумца!

– Ты и вправду считаешь, что дартанская Роллайна сделает тебя счастливым? – не мог поверить Рбит.

– Я и вправду считаю, что громбелардские горы меня им не сделают. Мне сорок лет. Я достаточно намахался мечами и промок от дождей насквозь. Сейчас я с удовольствием купил бы дом и нанял десять молодых девушек, чтобы они чесали мне спину.

– Ты отдаешь себе отчет в том, сколь наивно это звучит?

– Ясное дело. Наивно, что я не хочу сдохнуть в какой-нибудь горной пещере или в доме Лошадника, в шестьдесят или семьдесят лет. Время идет. Кости грубеют. Через двадцать лет легендарный разбойник Басергор-Крагдоб будет бездомным старикашкой с клюкой в руке. Буду сидеть и тешить взгляд накопленным в молодости золотом. Сладострастно пересыпать его из кучки в кучку. Так, что ли?

– Глорм, – тихо сказала молчавшая до сих пор Арма. – Я не поверю, что вся твоя жизнь служила лишь тому, чтобы накопить это золото.

– А твоя, Арма? Твоя, Рбит?

– Друг мой, самому высокорожденному коту империи незачем лазать по горам, чтобы добыть почести и состояние, – несколько высокомерно, но вместе с тем презрительно сказал Рбит. – Мой род получил свою фамилию из рук самого императора, ты об этом прекрасно знаешь. Идя в горы, я не искал богатства. Идя в горы, я от него отказался. Спрашиваешь меня о моем золоте? Возьми его себе! И отдай первому встречному пастуху.

– Возьми и мое, – коротко добавила Арма.

– Ради Шерни, – сказал Крагдоб, – уже три года я собираюсь покинуть Громбелард. Я никогда не делал из этого тайны от вас. Я знаю, что то же самое собирается сделать Делен. И Тева. Пришло время. Это моя последняя весна в Тяжелых горах.

– Но сначала нужно ее пережить, – помолчав, заметил Рбит. – Или, может быть, ты прямо сейчас хочешь седлать коня и ехать в Роллайну?

– Действительно, сначала нужно закончить все дела, – согласился Глорм, не обращая внимания на язвительный тон друга. – Я хочу знать все об этой «операции» в Громбе. Меня не волнует, Арма, найдешь ли ты себе третьего жеребца или еще троих. Пока что все вы меня подвели. И ты, и Ранер, и Рбит.

– Зато тебе, как всегда, все удается! – яростно крикнула девушка. – Ничего другого от тебя и услышать было нельзя! Да! Езжай в Роллайну! Самое время, чтобы ты оставил меня в покое!

Она вышла, громко хлопнув дверью.

7

На следующий вечер Лошадник принес известие, которое принял Рбит (Глорм уже спал в соседней комнате).

– Не верю! – довольно, хотя и несколько удивленно промурлыкал кот, выслушав хозяина дома. – Где она, говоришь?

– В гостинице, ваше благородие, в «Горном ветре». Мне проверить?..

– Нет, незачем.

– Значит – устроить встречу?

– Тоже нет. Я уже знаю все, что мне нужно знать. Остальное тебя не касается, господин коновал.

– Ваше благородие, моя профессия…

– Не утомляй меня, человек. Повторяю, я все уже знаю.

Лошадник извинился, поклонился, извинился еще раз, поблагодарил, извинился и вышел. Рбит побрел в другую комнату.

– Не верю! – проворчал он. Усы его слегка дрожали.

На столе валялись огарки нескольких свечей, кожаный сапог с высоким голенищем, а также миска с остатками каши и несколько пустых пивных кружек. Большая лужа заливала стол и часть пола. Посреди всего этого тлела убогая надтреснутая коптилка.

– Красиво, – проговорил разбойник, стоя в дверях комнаты.

Рбит сидел по центру помещения.

– Погляди сюда, – сказал он.

Королева гор лежала на койке, полуобнаженная; откинутая назад голова свешивалась вниз.

Глорм приподнял брови.

– Ну что ж… Сколько пива за один раз может выпить женщина?

– Но чтобы так упиться?

– Бывает, Рбит. Другое дело, что мне не совсем понятно, что теперь с ней делать?

– Похоже, кое-что…

Они переглянулись.

– Только попробуй сделать это самое «кое-что», о котором думает этот комок шерсти, и я тебе отрежу одно место, – хрипло произнесла женщина, не открывая глаз, зато показывая руку, в которой блестел солидных размеров нож. – Во имя Шерни, мне удалось обмануть кота… Мне просто нет равных!

Кот и разбойник смотрели то на нее, то друг на друга с нескрываемым изумлением.

– Но я полежу еще немножко, мне так хорошо… – снова заговорила она, все еще не открывая глаз. – Я люблю пиво, а в Дартане пить его считается неприличным… Вчера кто-то побывал у меня ночью, было темно, и он наделал шуму. Похоже, это его спугнуло, так что сегодня я оставила ему свет. Но пиво я и в самом деле пила – почему бы и нет?

Она открыла глаза, глядя на них почти с уровня пола. Голова кота находилась немногим выше. Ощетинившиеся усы и брови подрагивали от характерного кошачьего смеха.

– Женщина, – сказал он, – ты и вправду меня обманула.

Одним движением она села и положила руку на загривок кота.

Потом встала, протягивая руки Глорму.

– Но тебя я увидеть не ожидала…

Улыбнувшись, он сжал ее ладони.

– Ну, королева, что ты делаешь в этой норе?

– Нора, точно, – подтвердила она, потянувшись к опрокинутой кружке; в ней оставалось еще довольно много пива. Она сделала большой глоток и отдала кружку разбойнику. – Я вас жду. Это единственное, что удерживает меня в Громбе. Я хотела ехать в Рахгар.

Она села на койку, тряхнув распущенными, растрепанными волосами.

– Я только что оттуда, – сказал разбойник. – Оденься, армектанка. Ваши обычаи здесь, в горах, совершенно неуместны. Должен признаться, я не умею разговаривать с голыми женщинами. А особенно – с симпатичными.

– Что за город! – язвительно буркнула она. – Уже много лет я все время слышу здесь одно и то же!

– Видать, не без причин. Слишком уж вызывающе ты показываешь, откуда ты родом. И без армектанских обычаев все знают, что Шерером правит Армект. К чему столь вызывающее поведение?

Она неожиданно задумалась.

– Да… – проговорила она. – Да, похоже, действительно вызывающее…

– Оставим это, – как обычно, по-деловому вмешался кот. – Разве здесь подходящее место для разговоров? Так что собирай свои вещи, а я приведу трактирщицу. Пусть она нас выпустит так, чтобы никто не видел. Через черный ход, – пояснил он, – так же, как мы пришли. Глорм привлекает внимание… да и я не люблю, когда какой-нибудь пьяница дергает меня за хвост, видимо, полагая, что, лишившись глаз, он станет счастливым.

– Подожди, Рбит, – перебила Каренира, – значит, никто не знает, что вы здесь?

– Похоже, нет.

– Тогда убирайтесь тем же путем, что и пришли. Я хочу знать, кто вчера нанес мне визит. Может быть, придет сегодня… Где вас искать?

Рбит объяснил, как добраться до дома Лошадника.

– Но, может быть, мы лучше подождем? – спросил он.

Глорм покачал головой.

– Жди, если хочешь. Мне здесь все равно не спрятаться.

– Мне не нужна помощь, – заметила лучница.

– Я тебе верю, госпожа, – сказал разбойник, приложив руку к сердцу. – Так что ты ее от Рбита и не получишь… если она не потребуется. А теперь позволь твоему недостойному слуге уйти и заодно забрать твоего коня в какое-нибудь более пристойное место.

– Мой конь пегий, – сообщила она. – Чистокровный дартанец.

Он махнул рукой и вышел.

– Что, и ты не умеешь разговаривать с голыми женщинами? – насмешливо спросила армектанка, глядя на кота. – Однако мне кажется, что никто в здравом уме не спит в одежде? Если я хочу, чтобы ловушка сработала… В общем, спрячься.

– Можешь мне доверять, – убедительным тоном сказал кот. – Я услышу этого человека, даже если он пройдет по воздуху. Суставы скрипят, дыхание свистит, а одежда шелестит. Так уж заведено на этом свете.

Она тихо засмеялась, снова укладываясь на койку.

– Но ты и в самом деле, похоже, ко всему готова, – одобрительно заметил кот. – А ждать, может быть, придется долго. Еще вовсе не так поздно.

– Ты не поверишь, но я умею быть терпеливой – как кот.

– Поверю. Тот, кто убивает стервятников, должен также знать, что такое терпение.

Их тихая беседа продолжалась.

– Тяжелые горы скучали по тебе.

– Я слышала.

– Где ты была?

– Я стала женой Байлея, Рбит. Женой дартанца.

– Однако. И что дальше?

– Что дальше… Ничего. Я снова здесь.

– Надолго?

– Навсегда, друг мой.

Ей показалось, что она услышала нечто похожее на вздох. Она удивленно посмотрела на кота – прежде она никогда не замечала за Рбитом ничего подобного.

– Рбит?

– Ничего, Каренира.

Они помолчали.

– Я мог бы помочь тебе выслеживать стервятников, Кара?

От удивления она даже приподнялась на локте.

– Ты, Рбит? Помочь мне? Ради Шерни, что случилось?

Он устало опустил голову.

– Ничего, Каренира… – помолчав, сказал он. – Забудь. Я просто старею.

Она все еще смотрела на него, ничего не понимая. Потом снова легла.

– Почему ты не мужчина, Рбит? – спросила она. – Как бы ты выглядел, будь ты человеком?

– Не знаешь? – с серьезным видом сказал кот. – Ты знаешь человека, который мое второе «я» – хоть он и не кот…

– Правда, – прошептала она.

Они снова помолчали.

– И что? – спросил кот, но так, чтобы ее ничем не обидеть.

– И кажется, я его хочу, – смело ответила она, слегка улыбнувшись.

Долгожданный гость появился нескоро. Каренире, хвалившейся своим «кошачьим терпением», пришлось в ту ночь доказать его на деле, поскольку пришелец оказался необычайно осторожным. Спрятавшийся под койкой Рбит прекрасно слышал дыхание притаившегося возле неплотно при крытой двери человека. Он легко догадался, что тот хочет быть уверен в том, что женщина достаточно крепко спит. Однако Каренира отлично умела притворяться.

Дверь тихо скрипнула. В тусклом свете коптилки появился не слишком высокий, худой мужчина. Он на мгновение застыл, глядя на лучницу, потом ловко переместился к стене под окном, где были сложены ее вещи, и наклонился над сумкой.

Койка затрещала. Пришелец вздрогнул и быстро обернулся. Армектанка изучающе разглядывала его, преградив путь к двери.

– Из-за тебя, мой дорогой, я потеряла целую ночь, – угрюмо сказала она. – Но мой гнев не может сравниться с моим любопытством. Потому, прежде чем я разобью твою голову о стену, говори быстрее – что ты искал?

Тот молчал, настороженно глядя ей в глаза.

– Эй, – продолжала она, – что же ты молчишь, дружок? Что же так привлекло твое внимание в вещах бедной путешественницы?

– Позволь мне уйти, госпожа.

Спокойствие незнакомца удивило сидевшего под койкой кота. Обычный воришка, пойманный с поличным, вел бы себя совершенно иначе. Рбит подумал о том, не прервать ли нелепую беседу. Тем более что Карениру эта ситуация начала явно забавлять, хотя забавной она вовсе не была.

– Уйти? Нет, дорогой мой… Если потребуется, мы проведем вместе всю ночь, – язвительно заметила она, приближаясь к нему.

– С тобой, госпожа, я не провел бы добровольно даже одного мгновения, – сурово ответил незнакомец.

Лучница остолбенела.

– Ну-ка, объясни, падаль, – наконец потребовала она, теряя самообладание (Рбит под койкой поморщился). – Что же не нравится ночному вору в королеве гор? Что же такое ты услышал обо мне, вонючий грабитель?

– Не подходи, госпожа, – предостерег незнакомец.

– Нож?! – удивленно прошипела она. – Ах ты, скотина…

Рбит услышал пронзительный боевой вопль армектанки и выскочил на середину комнаты как раз в тот момент, когда пришелец кинулся к окну. Ставни хлопнули, потом закрылись снова.

– Он меня укусил! – взвыла лучница, показывая пораненную ножом ладонь. – Я его убью, во имя Шерни!

Они оба подскочили к окну, но в то же мгновение дом содрогнулся от могучего удара. Они выглянули наружу. Незнакомец лежал неподвижно; его явно со всей силы швырнули о стену. Глорм жестом дал знак, чтобы они отошли, и с трудом протиснулся в окно.

– Вас долго не было, и я вернулся, – объяснил он. – Закрой дверь, ваше благородие, – сказал он женщине, – сейчас сюда сбежится толпа. Сматываемся.

Они выбрались через черный ход. Каренира взяла свои вещи, разбойник поднял бесчувственное тело. Он немного постоял, потом снова положил его на землю.

– Гм…

– Забирай его и пошли, – поторопил кот.

– Труп, – коротко пояснил разбойник. – Мне что, забирать труп?

– Великолепно, – сердито проворчал Рбит. – Пошли.

В гостинице уже зажглись многочисленные огни, когда они тайком пробирались к дому Лошадника.

8

Каренира задумчиво водила пальцем по столу. Она только что выпила вина, которое принес Лошадник.

– Не понимаю, – наконец сказала она. – Не понимаю. Вас не интересует, что кто-то, выдавая себя за вас… Ведь, в конце концов… «Покоритель» платил дань? Я думала, что каждый, кто ее платит, как бы находится под вашей опекой?

– Нет, Каренира.

Она посмотрела на Басергора-Крагдоба. Тот, продолжая молчать, что было для него довольно странно, показал жестом, что Рбит говорит от имени их обоих.

– Каждый, кто платит дань, может быть уверен, что мы оставим его в покое, – объяснил кот. – И только. Не более того. Мы что, должны защищать всех громбелардских купцов, корчмарей и ремесленников? Для этого есть легионы!

– Ну хорошо… но если вдруг окажется, что вы грабите тех, кто платит… Об этом быстро узнают все. Кто станет платить, если это ничем ему не поможет?

– Ты права. Бывало, что тот или иной мелкий воришка выдавал себя за посланца короля гор, рассчитывая произвести соответствующее впечатление. За такими мы охотились.

– Значит?

– Теперь, Каренира, это уже не имеет значения. Властелины гор покидают свои владения. Если кто-то сейчас действует от нашего имени – ну и хорошо. И даже – тем лучше. Если в горах и дальше будут разноситься вести о новых наших подвигах, нам проще будет найти себе новое место для жизни. Самый проницательный разум не свяжет рослого мужчину и огромного кота со знаменитой громбелардской парой, если с гор Громбеларда будут приходить новые о них известия. Понимаешь?

– Нет, не понимаю. Что значит – властелины гор покидают свои владения?

– Мы уезжаем, Каренира. Навсегда.

– Уезжаете? Куда, ради Шерни?

– В Дартан. Может быть, в Роллайну?

– Нет, – сказала она. – Глорм?

– Мы уезжаем, – хмуро повторил он.

– В Роллайну?

– Может быть.

– Но – горы? Громбелард?

– Без нас, – коротко ответил Рбит. – Скажи, Каренира, какое имеет значение, использует кто-то наши имена или нет? Какой-нибудь придурковатый бандюга попадет наконец в руки солдат, поскулит немного в подземельях трибунала, Шерер об этом узнает, а для нас – тем безопаснее…

Басергор-Крагдоб ударил рукой по столу.

– Послушай меня, Рбит, – сказал он спокойно, даже с некоторым подобием улыбки. – Я принял к сведению, что ты против того, чтобы я ехал в Дартан. Но ведь ты можешь остаться в Громбеларде. Хотя должен признаться, что мне легче будет расстаться с горами, чем с тобой. Я думал, что мы не расстанемся.

Армектанка молча смотрела на них.

– Но, прошу тебя, – продолжал Глорм, – не пытайся играть на моем тщеславии. Ты прекрасно знаешь, что я не хочу, чтобы какие-то придурки, неважно, люди или коты, примазывались к нашей славе. Давай вместе подумаем, можно ли этому помешать. И стоит ли пытаться. Рано или поздно мы уйдем из Тяжелых гор. Неважно, в Дартан ли… или же туда, куда уходят все. Мы уйдем, оставив нашу легенду, и кто-то наверняка ее осквернит. Можно ли избежать этого, если сейчас мы расправимся с поддельными властелинами гор?

– Не знаю, друг мой. Но если уж суждено тому случиться, что первая попавшаяся падаль с хвостом безнаказанно возьмет себе мое имя, да еще сделает из него посмешище, то поверь мне – я бы предпочел, чтобы глаза мои были при этом закрыты, а уши ничего больше уже не слышали.

Он посмотрел на женщину, а потом снова на разбойника.

– Глорм, – сказал он. – Я знаю, похоже, впервые в жизни я сознательно нес один лишь вздор. Я не могу примириться с твоим решением. Но это и в самом деле не оправдывает низменных забав. Я готов это признать – при свидетелях.

Разбойник нахмурился. Рбит, вообще не умевший, как и любой кот, извиняться, признался в собственной ошибке. И притом, как он сам сказал, при свидетелях. Король гор понял, что его друг переживает из-за решения покинуть Громбелард еще сильнее, чем казалось прежде.

– Я знаю, Рбит, что ты готов на все ради моего блага.

Протянув руку, он положил ее на крепкое плечо кота.

Каренира – как и каждая женщина, не разбиравшаяся во всех тонкостях мужской дружбы, – поняла лишь, что Рбит пытается любой ценой удержать Глорма в горах, тот же на него за это не в обиде. Она и так поняла значительно больше, чем можно было бы ожидать, но тот факт, что, сказав лишь несколько слов, они в очередной раз укрепили свою дружбу, от нее ускользнул. Немного подождав, она сказала:

– Раз уж вы все выяснили, может быть, начнем еще раз сначала? Я хочу знать, что мы собираемся делать. Что с той бандой на перевале Стервятников?

Рбит прижал уши.

– Одно мне все-таки непонятно, – добавила Каренира. – Как может такое быть, что какой-то кот, неважно, глупый или умный, присваивает себе твою фамилию? Я никогда в жизни не слышала ни о чем подобном!

– Каренира, – сказал Рбит, – подумай сама: если что-то является для данного племени, народа или вида – наивысшей ценностью, то разве из правила никогда не бывает исключений? Разве каждый армектанец чтит все традиции? Разве никогда не случалось, что они нарушались? Ваше почитание обычаев предков общеизвестно и чуть ли не вошло в пословицу. Ну и что с того? Я уверен, что для многих они превратились в пустой звук. Мифы приходится развенчивать, Каренира.

– Но я думала… что коты не умеют лгать.

– Вэрк. Однако они умеют молчать. Я тоже молчал, когда мои подчиненные хвастались победой на перевале Туманов. Победой, которую одержал кто-то другой.

Некоторое время никто ничего не говорил. – Еще раз расскажи обо всем, – потребовал Рбит. – Что ты, собственно, обещала тому легионеру? Что мы ему поможем?

– Ничего я ему не обещала, – возразила она. – Я просто сказала, что могу известить настоящего Басергора-Кобаля о том, что произошло. Я также сказала, что сообщу вам, против кого отправилась карательная экспедиция из Рикса. Он спросил, могу ли я сделать так, чтобы его людям ничего не угрожало со стороны ваших групп. Я сказала, что это не от меня зависит.

– Вполне справедливо, – заметил Глорм.

– Каковы, по твоему мнению, шансы этих легионеров? – спросил Рбит.

Она пожала плечами.

– На то, что они перехватят ту группу? Такие же, как обычно… Один к десяти или к пятнадцати… Горы большие. Есть где спрятаться.

– Ну что, Глорм?

Басергор-Крагдоб поднял брови.

– Говоришь, те солдаты пошли в сторону Бадора, в Тяжелые горы? Можно сообщить Мавале, там ее сброд… Но Мавала и так выпускает кишки каждому чужому, которого поймает на своей территории. А наши отряды?

Рбит размышлял вслух:

– В Бадоре сидит Тева. Может быть, ей удастся поймать Кагу. Если Кага узнает, что кто-то выдает себя за князя гор… Но кто знает, что может прийти в голову Каге?

– Это та самая девушка, которая тогда…

– Да, Каренира, та самая. Но Кага… очень изменилась. Честно говоря, она уже года два нам, собственно, не подчиняется. Она как-то договорилась с Мавалой, по крайней мере друг другу они не мешают. Но до поры до времени… Через год или через два Кага будет достаточно сильна, чтобы не бояться в горах никого. Особенно если нас уже не будет. Собственно, Глорм, – неожиданно констатировал он, – может быть, у этого отъезда в Дартан есть и положительные стороны? Если бы мы решили остаться, то, честно говоря, еще в этом году пришлось бы перебить все группы, которые подчиняются Каге, а ее саму… Я любил и люблю эту воительницу. Шернь, в Громбеларде останутся одни женщины, – заметил он с легкой усмешкой. – С тех пор как легионеры схватили старого Хагена, кроме нас, собственно, в горах считаются только с Мавалой и Кагой.

– Я правильно поняла, что вы не собираетесь сами отправиться в горы? – спросила Каренира, возвращаясь к сути.

Глорм и Рбит обменялись взглядами.

– Нет, Каренира. Честно говоря, у нас хватает хлопот даже здесь, в самом Громбе. В другой раз мы наверняка бы пошли. Но сейчас – нет.

Разговор прервал донесшийся снизу, из глубины дома, энергичный стук в дверь. Глорм нахмурился.

– Кого там принесло?..

Стук повторился, потом еще раз. Наконец дверь открыли. Глорм и Рбит узнали голос Лошадника. Ему отвечал другой голос, чужой. Вскоре беседа перешла в скандал. Хозяин звал слуг.

Глорм еще больше нахмурился. Он вышел в соседнюю комнату и вскоре вернулся, застегивая пояс с мечом.

– Посмотрю, что там, – сказал кот, направляясь к двери.

Он сбежал по темной лестнице и заглянул в проходную комнату. Оттуда вела на первый этаж другая лестница. Когда-то она продолжалась до верхнего этажа, но по требованию (и за золото) Басергора-Крагдоба Лошадник дом перестроил.

Когда Рбит добрался до низа, из комнат на первом этаже как раз выбегали двое слуг Лошадника, каждый со здоровенной палкой в руке. Хозяин сражался в дверях с высоким, хорошо сложенным мужчиной. При виде слуг пришелец потянулся к мечу.

Коту не очень хотелось показываться на глаза, однако похоже было, что вскоре перед домом начнется настоящая драка. Какой-либо шум вокруг этого здания был крайне нежелателен.

Скрипнула лестница.

– Шернь, – сказала Каренира, – я знаю этого человека.

– Тогда пригласи его войти или прогони, только быстро.

Лошадник отступил, пропуская слуг. Однако непрошеный гость тут же этим воспользовался. Он ворвался в комнату и мгновенно закрыл за собой дверь, впрочем, сразу же получив падкой по руке.

– Ваше благородие! – закричал хозяин при виде лучницы. – Этот человек…

– Я его знаю, – прервала она его.

Пришелец с мечом отпихнул в сторону сбитых с толку слуг и подошел к ней, убрав оружие и потирая ушибленную руку.

– Ваше благородие, нам нужно поговорить, – сказал он, не обращая никакого внимания на хозяина дома. – Это очень срочно и важно, прошу тебя!

Она задумчиво смотрела на него.

– Без бороды ты выглядел симпатичнее, мой дартанский алебардник, – заметила она.

Со второго этажа начала спускаться по лестнице заинтригованная шумом парочка в ночных рубашках. Лошадник кивнул слугам, чтобы те прогнали любопытных.

– Ваше благородие, – повторил дартанец, – у меня важное дело. Я прошу о коротком разговоре, ни о чем больше.

– Где мы можем поговорить, хозяин? – обратилась она к Лошаднику, не желая вести чужака к Глорму и Рбиту.

Он показал дорогу.

– Да хотя бы в комнате слуг, ваше благородие.

Они пошли в указанном направлении. Каренира закрыла за собой дверь и хотела было задать вопрос, но алебардник опередил ее.

– Ваше благородие, – сказал он, – человек, которого твой друг убил на заднем дворе гостиницы, был шпионом трибунала. И он приходил не один. Второго я прирезал только что, перед этим домом, и отнес в темный переулок. Но если ты велишь мне поклясться, что их было не трое, – я клясться не стану.

Она онемела.

– О чем ты? – наконец выдавила она. – Собственно, кто ты такой? Почему ты ходишь за мной?

Он кивнул.

– Я предпочел бы не говорить. Но сделаю это, если потребуется. Сейчас, однако, важно другое. А именно – что тебя видели, есть свидетели того, как ты входила в этот дом в обществе мужчины и кота. Я не хочу знать, кто эти двое. Но если их разыскивает трибунал – значит, их как раз нашли. И значит, им, возможно, грозит опасность, и тебе вместе с ними.

Несколько придя в себя, она обнаружила, что все еще стоит со свечой в руке, и поставила ее на стол.

– Мой господин, – сказала она, – ты являешься посреди ночи неизвестно откуда и рассказываешь мне какие-то истории. Нет. Боюсь, тебе придется объяснить мне все.

Медленно, чтобы она не приняла это за нападение, он вытащил меч и положил на стол.

– Хорошо, госпожа, – ответил он. – Но сейчас нужно спешить, здесь вот-вот могут появиться солдаты. Возьми это оружие, если мне не доверяешь, свяжи мне руки и оставь под охраной этих двоих с палками. Потом иди к своим друзьям, если тебе важна их безопасность, и посоветуй им отсюда побыстрее убираться. Я пойду с вами. И все объясню.

Она взяла меч, взвесила в руках, прикусив губу.

– Собственно… почему бы и нет?

Не говоря ни слова, она повернулась и вышла.

– Следи за ним, – велела она Лошаднику.

Рбит ждал на лестнице.

– Я встретила этого человека на тракте пару недель назад, – объяснила она. – Это дартанец, он знает меня по Роллайне.

Она передала коту содержание разговора. Рбит долго не раздумывал.

– Я иду к Глорму, – сообщил он. – Скажи хозяину, чтобы убрал после нас в комнатах. Как обычно. Мы уходим.

Он побежал наверх. Каренира оглянулась на Лошадника, но тот кивнул в знак того, что слышал слова кота. Тогда она тоже поднялась по лестнице.

Глорм уже был в кольчуге и надевал куртку. Он забрал свое оружие и показал лучнице на ее сумку, подавая ей колчан.

– Куда идем?

– В предместье, в хижину Лошадника.

– Ворота закрыты, – напомнила она.

– Ясное дело. Но, королева, если бы я знал из этой дыры один только выход, который закрыть и удержать могут пятеро ребят, то ноги бы моей здесь не было.

Вскоре они уже сбегали вниз.

Глорм обменялся несколькими словами с хозяином. Каренира позвала дартанца и отдала ему меч.

– Мешает, – сухо сказала она. – И без того у меня есть что тащить.

Не говоря ни слова, он взял ее сумку.

Рбит выглянул на улицу и пошел первым. Остальные двинулись за ним. Старательно избегая встречи с ночными патрулями, они шли по сонному городу. Рбит бежал впереди, бесшумно скользя вдоль стен, в нескольких десятках шагов перед остальной тройкой. Он внимательно вглядывался в темные поперечные улицы, прежде чем дать знак, что дорога свободна.

Они остановились в каком-то зачуханном переулке. Кот куда-то исчез. Каренира коснулась плеча разбойника, но тот успокаивающе похлопал ее по руке.

Они ждали довольно долго.

Вернулся Рбит, ведя с собой человека, силуэт которого неясно маячил во мраке.

– Я слышал, тебе не повезло, – сказал король гор. – Как это случилось?

Не ожидая ответа, он продолжал:

– Рбит уже наверняка тебе кое-что рассказал. Без паники. Но позаботься о том, чтобы твоя сестра нас не искала… Без имен, – предупредил он. – Мы не одни. Слышал? Она не должна нас искать. Пусть делает, что делала, но осторожнее. Двоих хватит. Повтори ей мои слова, она поймет.

– Хорошо, – ответил скрытый в темноте незнакомец. – А портные? Что с ними?

– Это сейчас не имеет значения. Хотя… почему, собственно? – передумал Глорм. – Ладно. Не хотят платить?

– Нет.

– У старейшины цеха есть дети?

– Четверо. Старший только что женился. У него тоже своя мастерская.

– То есть уже не мальчик… Ладно. Утопи его в колодце, неподалеку от дома отца. На колодце напиши его имя, а чуть дальше имена остальных троих. Старик должен понять. Все?

– Да.

– Ну, возвращайся под одеяло, к своей милой. Купи ей завтра от меня что-нибудь в подарок. При случае рассчитаемся.

Он хлопнул собеседника по плечу и толкнул его далеко в темноту.

– Вот видишь, господин, – сказал он стоявшему рядом дартанцу, беря его под руку, – теперь тебе придется доказать, что ты на самом деле друг Охотницы. Иначе окажется, что сегодня ты слишком много слышал.

Они направились к городской стене.