Текст книги "Том 15. Письма 1834-1881"
Автор книги: Федор Достоевский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 81 (всего у книги 86 страниц)
1607
Достоевский имел в виду замысел романа «о русских теперешних детях, ну и конечно о теперешних их отцах», о котором он писал в январском выпуске «Дневника писателя». В начале марта 1876 г. Достоевский создает план романа «Отцы и дети». Замысел остался неосуществленным, но главные социальные и этические проблемы, намеченные в плане, нашли отражение в романе «Братья Карамазовы» (см.: ПСС.Т. XVII. С. 6–8, 430–435; Т. XXII. С. 7).
1608
Достоевский ошибся: в апреле 1876 г. ему было уже 54 года.
1609
Достоевский, вспоминая в «Дневнике писателя» 1877 г. об одной из встреч с Гончаровым, писал: «Встречаемся мы с ним очень редко, в несколько месяцев раз, и всегда случайно, всё как-нибудь на улице. <…> Я люблю встречаться с этим милым и любимым моим романистом. <…> Из краткого разговора с ним я всегда уношу какое-нибудь тонкое и дальновидное его слово» (см.: наст. изд. Т. 14. С. 233–234).
1610
Делу С. Л. Кроненберга целиком посвящена вторая глава «Дневника писателя» 1876 г.
1611
Открытые в 1872 г. при Медико-хирургической академии в Петербурге четырехгодичные Курсы для образования ученых акушерок в 1876 г. были преобразованы в пятилетние и переименованы в Женские врачебные курсы. Эти курсы положили начало высшему женскому медицинскому образованию в России (см.: Тарновская П.Женский медицинский институт и женские врачебные курсы // ВЕ.1903. № 8. С. 497–504).
1612
Размышления Достоевского о судьбах и характере русской молодой женщины, о необходимости высшего образования для женщин нашли отражение в майском и июньском выпусках «Дневника писателя» 1876 г.
1613
Ответное письмо Лурье от 25 апреля 1876 г. см.: ВЛ.1971. № 9. С. 181–182.
1614
По-видимому, это ответ Достоевского на первое письмо Лурье к нему, нам неизвестное.
1615
В письме от 25 апреля 1876 г. Лурье просила писателя: «Назначьте день и час, когда Вы будете свободны, чтобы принять меня» (Там же. С. 181). Свидание их состоялось, скорее всего, в конце апреля 1876 г. Достоевский рассказал о посещении Лурье в июньском выпуске «Дневника писателя» 1876 г. (см.: наст. изд. Т. 13. С. 212–214).
1616
Является ответом на письмо Алексеева от 3 июня 1876 г. (см.: ИРЛИ,ф. 100, № 29932; частично опубликовано: Д. Письма.Т. 3. С. 362).
Дата проставлена по подлиннику (ныне утраченному) первым публикатором письма Ф. Побединским, который также сообщает сведения об адресате – музыканте Алексееве и его взаимоотношениях с любимым писателем (см.: Голос минувшего на чужой стороне. Париж, 1927. № 5. С. 119).
1617
Алексеев писал Достоевскому 3 июня 1876 г.; «Позвольте Вас спросить, что Вы хотите сказать <…> упоминая <…> слова из Евангелия о камнях, обращенных в хлебы. Это было предложено диаволом Христу, когда он его искушал, но камни не сделались хлебами и не обратились в пищу, и затем нигде не говорится в Евангелии о камнях, обращенных в хлебы» (ИРЛИ,ф. 100, № 29932). Вопрос Алексеева касался § II главы второй майского выпуска «Дневника писателя» 1876 г., озаглавленного «Одна несоответственная идея» и посвященного самоубийству Н. Писаревой. В предсмертном письме двадцатипятилетней Писаревой, оставившей распоряжение о деньгах, Достоевский усмотрел настроения, характерные для молодежи, проповедующей идеи социализма. «Эта важность, приданная деньгам, есть, может быть, последний отзыв главного предрассудка всей жизни „о камнях, обращенных в хлебы”, – писал он в «Дневнике писателя». – Одним словом, проглядывает руководящее убеждение всей жизни, то есть „были бы все обеспечены, были бы все и счастливы…”» (наст. изд. Т. 13. С. 182).
1618
«Камни, обращенные в хлебы» – образ, заимствованный из евангельской притчи об искушении Христа дьяволом (см.: Евангелие от Матфея, гл. 4, ст. 3–4). Достоевский неоднократно обращался к этому евангельскому мотиву в своих романах и статьях, в частности в «Подростке», главе третьей январского выпуска «Дневника писателя» 1876 г. и ряде выпусков 1877 г. (см. об этом: ПСС.Т. ХХIХ 2. С. 249–250). Чрезвычайно важное значение образ «камней, превращенных в хлебы» приобрел в романе «Братья Карамазовы» (см.: наст. изд. Т. 9. С. 284–286). Письмо Достоевского к Алексееву явилось важнейшим документом из предыстории формирования философско-эстетической проблематики главы «Великий инквизитор» (см. об этом: ПСС.Т. XV. С. 407–409).
1619
С начала 1860-х гг. в России стали издавать труды Ч. Дарвина и статьи о нем. О Дарвине писали и близкие к Достоевскому критики, например Н. Н. Страхов. В его статьях «Дурные признаки. (О книге Ч. Дарвина «Происхождение видов»)» (Вр.1862. № 11. С. 158–172). «Переворот в науке. „Происхождение человека и подбор по отношению к полу” Ч. Дарвина…» (З. 1872. № 1. С. 1 —18) и рецензии на третье издание русского перевода книги Дарвина «О происхождении видов» (Гр.1873. 6 июля. № 29) учение английского естествоиспытателя характеризуется как «огромный шаг» вперед в движении естественных наук и вместе с тем критикуется механическое перенесение положений дарвиновского учения на жизнь человеческого общества, свойственное ряду последователей эволюционизма. Достоевский полемизировал с идеями социального дарвинизма в набросках памфлета «Офицер и нигилистка», «Дневнике писателя» 1873, 1876 и 1877 гг., романах «Преступление и наказание» и «Братья Карамазовы» (см. об этом: Фридлендер.С. 157–161).
1620
Является ответом на письмо Достоевской от 9 июля 1876 г. (см.: Д. Переписка с женой.С. 218–219). Ответное письмо Достоевской от 19 июля 1876 г. см.: Там же. С. 232.
1621
Подруга Достоевской М. В. Никифорова в дальнейшем помогала ей в ведении издательских дел.
1622
Речь идет о подготовке июльско-августовского выпуска «Дневника писателя».
1623
Достоевский читал в Эмсе роман Э. Золя «Чрево Парижа» (1873), о котором высказал отрицательное суждение в главе второй июльско-августовского выпуска «Дневника писателя» 1876 г. Как свидетельствует его записная тетрадь того же года, Достоевский намеревался посвятить разбору этого романа специальный раздел «Дневника писателя». Достоевский считал, что Золя увлекается внешними сторонами жизни в ущерб изображению главного – духовной жизни человека. «Это не искусство <…>. Главное, всё это неверно, всё это преувеличено, а потому далеко не réalité», – писал Достоевский (ПСС.Т. XXIV. С. 238, 239). Он упрекал Золя в отсутствии нравственного идеала, в том, что он оставляет «человечество при одной только грязи текущего» (Там же. С. 248). В библиотеке Достоевского находилось пять романов Золя на французском языке: «Чрево Парижа», «Завоевание Плассана», «Добыча», «Карьера Ругонов» и «Проступок аббата Муре» (см.: Библиотека.С. 141).
1624
Начиная с 1871 г. в России ежегодно во множестве печатают переводы романов Золя. Имя Золя приобретает большую популярность, в журналах появляется много статей о нем, возникает дискуссия о натурализме и развитии русского романа. О Золя писали П. Д. Боборыкин, В. В. Чуйко, В. Г. Авсеенко, Вс. С. Соловьев и др. См. об этом: ПСС.Т. XXIII. С. 392.
1625
Является ответом на письмо Соловьева от 3 июля 1876 г. (см.: ВЛ.1971. № 9. С. 182). Ответное письмо Соловьева от 21 июля 1876 г. см.: Там же. С. 183–184.
1626
Бабушка – А. Н. Сниткина.
1627
Соловьев писал Достоевскому 3 июля 1876 г.: «…сейчас прочел июньский „Дневник” Ваш и совершенно нахожусь под его впечатлением. Сравниваю Ваш взгляд на Жорж Занда с только что напечатанными в „Вестнике Европы” рассуждениями о ней Эмиля Золя. Сравниваю то, что Вы называете „Вашим парадоксом”, со всем, что слышал, читал и о чем думал в последнее время по поводу восточных событий. Сравниваю Ваш рассказ об этой милой девочке (о С. Лурье в главке «Опять о женщинах». – Ред.)и Ваше к ней отношение с тем, о чем много и горячо думал, – и Вы не поверите, как мне дорог июньский „Дневник”» (Там же. С. 182).
1628
Сотрудник библиотеки в Киеве Н. Гребцов писал Достоевскому 8 июня 1876 г.: «Ваша мысль гениальна – издавать „Дневник”. Все его «любят – именно любят. <…> Вы пишете то, что думаете – это-то и редкость, это и хорошо». Вместе с тем он упрекал писателя: «Но Вы не доводите до конца <…> часто тратите слова на очень неинтересный сюжет», не затронуты «проклятые вопросы». Задача «Дневника», по мнению автора письма, «дать нелицеприятный и строгий анализ нашей современной жизни» (Достоевский и его время.С. 272–273).
1629
В главе второй июньского выпуска «Дневника писателя» 1876 г. (главки «Мой парадокс», «Вывод из парадокса», «Восточный вопрос», «Утопическое понимание истории») Достоевский высказал суждения по давно и остро волновавшим его проблемам: Россия и Запад, историческая миссия России. «Русское предназначение в его идеале», по Достоевскому, заключено в служении всеобщему примирению. России следует возглавить все-единение славян, разрешив тем самым Восточный вопрос. В этом виделось Достоевскому начало осуществления Россией ее исторической миссии. О восприятии июньского выпуска «Дневника писателя» 1876 г. см.: Волгин И. Л.Достоевский и русское общество // РЛ.1973. № 3. С. 123–132, а также: ПСС.Т. XXII. С. 288–315.
1630
Цитата из стихотворения Ф. И. Тютчева «Silentium» (1836). Это стихотворение Достоевский цитировал в «Братьях Карамазовых», в подготовительных материалах к «Подростку» и записной тетради к «Дневнику писателя» 1876 г. (см.: ПСС.Т. XIV. С. 423, 425; Т. XVI. С. 68; Т. XXIV. С. 132). См. также примеч. 15 к письму 46.
1631
Вс. Соловьев напечатал в «Русском мире» две статьи о «Дневнике писателя» 1876 г. (в основном об июньском выпуске): «Ф. М. Достоевский и Эмиль Золя о Жорж Занде. Еще несколько слов о натуральном романе» и «Мысли по поводу Восточного вопроса» (РМ.1876. 11 и 18 июля. № 189 и 196). Вторая статья была прислана Соловьевым Достоевскому с письмом от 21 июля 1876 г.
1632
Имеется в виду объявление на последней странице июньского выпуска «Дневника писателя» 1876 г. о появлении к 31 августа объединенного выпуска за июль и август «в двойном количестве листов». Этот выпуск был подписан цензором к печати 2 сентября.
1633
Является ответом на письмо Достоевской от 15 июля 1876 г. (см.: Д. Переписка с женой.С. 223–224). Ответное письмо Достоевской от 27 июля 1876 г. см.: Там же. С. 240–242.
1634
А. Н. Сниткина в своей приписке поздравила Достоевского с днем рождения сына Федора.
1635
Достоевская сообщила мужу в письме от 18 июля 1876 г. о молебне, состоявшемся по ее заказу в связи с днем рождения сына Федора и покупкой дома в Старой Руссе (Там же. С. 227).
1636
В ответ на эту просьбу Достоевская писала 27 июля 1876 г. из Старой Руссы: «Я бы рада была это исполнить, но вот беда: ведь нужно относить на почту, а это очень затруднительно <…> оставим как есть; ты ведь знаешь, что в экстр<енном> случае я тебе напишу и даже телеграфирую, и потому будь спокоен на наш счет» (Там же. С. 240–241).
1637
Г. З. Елисеев был сыном священника, сам окончил духовную семинарию и Московскую духовную академию, преподавал в Казанской духовной академии; первоначально выступил в печати как историк церкви. Отрицательный отклик Достоевского вызвало недавнее внутреннее обозрение Елисеева (ОЗ. 1875. № 12), содержавшее предложение готовить священников двух разрядов: служителей и просветителей (см. об этом: ПСС.Т. XXII. С. 137, 391). Некоторые факты биографии Елисеева были полемически, пародийно обыграны писателем в характеристике «семинариста-нигилиста» Ракитина в романе «Братья Карамазовы» (см.: Там же. Т. XV. С. 457, 539, 597).
1638
Е. П. Елисеева – жена Г. З. Елисеева – происходила из семьи военных (см.: Тизенгаузен Г.Г. З. Елисеев и его воспоминания // Шестидесятые годы.С. 414–415).
1639
Летом 1876 г. войска черногорцев вели ожесточенные бои с турецкими войсками в Герцеговине при Вучьем Доле и на албанском фронте у крепости Медун, завершившиеся 21 июля (2 августа) разгромом турецкой армии.
1640
Н. А. Белоголовый – известный петербургский доктор, близкий к кругу «Отечественных записок», лечил Н. А. Некрасова.
1641
Речь идет о письме П. С. Черданцева от 23 июня 1876 г. из Петропавловска, в котором он передал Достоевскому замечания на «Дневник писателя», принадлежавшие «отставному приходскому учителю, человеку со своеобразными убеждениями», чрезвычайно противоречивыми. В них защищалось применение телесных наказаний в учебных заведениях, а дети рассматривались как субъекты судопроизводства и в то же время резко осуждались «высшие руководители» России; подвергалось сомнению и сочувствие Достоевского «бедному труженику». Сам П. С. Черданцев высоко ценил «Дневник писателя», читал его ее наслаждением», считал, что «слово, упадшее на добрую землю, может принести хорошие плоды» (ИРЛИ,ф. 100, № 29894).
1642
Специальный отдел «Ответ на письма» в «Дневнике писателя» выделен не был, но начиная с 1873 г. Достоевский неоднократно использовал письма читателей в различных главах «Дневника писателя», помещая иногда и короткие ответы на них (см.: Волгин И. Л.Письма читателей к Ф. М. Достоевскому // ВЛ.1971. № 9. С. 173–196).
1643
Принадлежность письма Достоевскому и личность адресата установлены его первым публикатором И. А. Битюговой (см.: РЛ.1961. № 4. С. 143–147). Об истории письма см. также в воспоминаниях Е. П. Летковой-Султановой (Звенья.Т. 1. С. 475).
1644
В черновой рукописи воспоминаний о Достоевском Головина пояснила: «Перед предполагаемым моим отъездом в Малороссию, в Полтавскую губернию, Гадячского уезда, мы условились писать друг другу» (ИРЛИ,ф. 230, № 660).
1645
Имеются в виду хлопоты, связанные с написанием и изданием «Дневника писателя».
1646
Головина отметила в черновой рукописи своих воспоминаний: «Я не любила свет, выезды» (ИРЛИ,ф. 230, № 660).
1647
В феврале 1875 г. Достоевский проходил курс лечения легких сжатым воздухом («под колоколом») в лечебнице Л. Н. Симонова в Петербурге, где и познакомился с Л. В. Головиной и генералом Т. Ф. Ганом. Головина вспоминала: «На первом же сеансе я начала оглядывать всех с нами находящихся и увидала рядом со мною, с правой стороны, человека с очень бледным, т. е. желтым, лицом, очень болезненным; он сидел согнувшись в кресле, с „Русским вестником” в руках <…> у нас завязался оживленный разговор». Упомянув ряд своих бесед с Достоевским в лечебнице, а затем по ее приглашению у нее дома, Головина продолжает: «…когда он читал что-нибудь, то я обязательно должна была ехать туда и сидеть в первом ряду. <…> В 1876 г. он уехал лечиться в Эмс, и мы решили переписываться. Переписка установилась дружеская, но грустная…» (Звенья.Т. 1. С. 473–475).
1648
Вундерфрау – знахарка (нем. Wunderfrau). Достоевский имеет в виду знахарку из Мюнхена по фамилии Гогенестер.
1649
Ср. описание «русского генерала за границей» в главе первой июльско-августовского выпуска «Дневника писателя» 1876 г. (см.: наст. изд. Т. 13. С. 219).
1650
Является ответом на письмо Маслянникова от 31 октября 1876 г. (подпись: «К. И. М.»; см.: ВЛ.1971. № 9. С. 193–194). Ответные письма Маслянникова от 20 ноября и 2 декабря 1876 г. см.: Там же. С. 194–195 (опубликованы с ошибочной датой в первом письме).
1651
Маслянников просил Достоевского адресовать ответ в «книжный магазин Исакова, кассиру, для передачи тому, кто явится за ним и спросит письмо под буквами „К. И. М.”» (Там же. С. 193).
1652
Письмо Маслянникова от 31 октября 1876 г. было посвящено делу Е. П. Корниловой, приговоренной к двум годам и восьми месяцам каторги за то, что она выбросила из окна четвертого этажа свою шестилетнюю падчерицу. В § 1 («Простое, но мудреное дело») главы первой октябрьского выпуска «Дневника писателя» 1876 г. Достоевский писал о «болезненном аффекте, бывающем в беременном состоянии», и высказал предположение, что именно этим был вызван поступок Корниловой, выразив озабоченность и судьбой ее еще не родившегося ребенка. Глава заканчивалась следующими словами: «А неужели нельзя теперь смягчить как-нибудь этот приговор Корниловой? Неужели никак нельзя? Право, тут могла быть ошибка… Ну так вот и мерещится, что ошибка!» (см.: наст. изд. Т. 13. С. 315). В указанном письме Маслянников рассказывал Достоевскому о «глубоком впечатлении» от этого выпуска «Дневника писателя», называя его «высокоталантливым литературным произведением», содержащим в тоже время «замечательно правильный взгляд на поступок Корниловой» (ВЛ.1971. № 9. С. 193). Маслянников характеризует Достоевского «как самого душевного и исполненного всякой любви человека» (Там же).
1653
Уверовав в желание Достоевского смягчить приговор по делу Корниловой, Маслянников сообщал, что имеет «некоторую, а при случае и солидную, возможность помочь» ему в этом деле, и просил «повидаться с Корниловой и посоветовать и даже настоять над ней о подаче прошения на имя государя о помиловании или смягчении ее участи». Сам Маслянников служил тогда, по его свидетельству, в том ведомстве, от которого зависело рассмотрение просьб о помиловании. «Разделяя совершенно взгляд покойного Федора Михайловича на характер преступления Корниловой, – вспоминал он, – я всей душой желал оказать ей помощь, надеясь на либерального по тому времени ближайшего начальника (А. Ф. Кони. – Ред.),в руках которого находилась возможность дать успешное движение моему докладу» (НВр.1882. 12 окт. № 2380, см.: также: Биография.Прил. С. 113). 2 декабря 1876 г. Маслянников писал Достоевскому: «…почту за приятнейший долг иметь честь лично засвидетельствовать Вам свое глубочайшее уважение и условиться насчет плана действий по нашему делу. Кстати, у меня собрался теперь и некоторый пригодный для дела материал» (ВЛ.1971. № 9. С. 195).
1654
Достоевский несколько раз посетил Корнилову в Доме предварительного содержания преступников и рассказал об этом в § 1 «Опять о простом, но мудреном деле» главы первой декабрьского выпуска «Дневника писателя». Хорошо зная каторгу, пережив ужас пребывания в ней, Достоевский писал здесь: «Много вынесет она (Корнилова. – Ред.)из каторги? Не ожесточится ли душа, не развратится ли, не озлобится ли навеки? Кого, когда исправила каторга? <…> Неужели ж нельзя оправдать, рискнутьоправдать?» (наст. изд. Т. 13. С. 383). По поводу этой главки «Дневника писателя» Маслянников заметил, что Достоевский дал в ней «такой тонкий и глубокий анализ душевного состояния Корниловой во время совершения преступления и после осуждения, который может всегда доставлять читателю весьма художественное наслаждение» (НВр.1882. 12 окт. № 2380; также: Биография.Прил. С. 118).
1655
А. П. Борейша подобным же образом охарактеризовала Корнилову на судебном заседании в апреле 1877 г. (см.: ПСС.Т. XXV. С. 409).
1656
Эпизод исцеления Христом больного у купальни Вифезда в Иерусалиме см.: Евангелие от Иоанна, гл. 5, ст. 1–8.
1657
В письме от 11 декабря 1876 г. Маслянников сообщал Достоевскому, что приговор суда по делу Корниловой «кассирован вследствие нарушения» одной из статей процессуального устава и «поступил на рассмотрение другого суда с участием присяжных заседателей» (ВЛ.1971. № 9. С. 195). Подачи прошения на высочайшее имя не потребовалось, 22 апреля 1877 г. суд вторично рассмотрел дело Корниловой и вынес ей оправдательный приговор, признав, что ее преступление было совершено в состоянии аффекта. Достоевский присутствовал на суде. Адвокатом Корниловой был хорошо знакомый писателю В. И. Люстих. О значении выступлений Достоевского по делу Корниловой, произведших сильное впечатление на русское общество, суд присяжных и экспертов-медиков, см.: Достоевский и его время.С. 276–277; Биография.Прил. С. 108.
1658
Является ответом на письмо Герасимовой от 16 февраля 1877 г. (см.: Д. Письма.Т. 3. С. 383). Ответное письмо Герасимовой от 15 марта 1877 г., см.: Там же. С. 385–386.
1659
Герасимова писала: «Я – дочь одного кронштадтского богатого купца, год тому назад кончила курс в здешней гимназии. <…> Живется мне в родительском доме крайне скверно: отец – злейший враг всего нового, прогрессивного, матери нет, а есть мачеха, семья громадная, ни малейшей свободы, кругом – ни одной „живой души”, дрязги, сплетни, семейные отношения самые натянутые, – вообще жизнь куда как неказиста. И вот при такой-то милой обстановке совсем некстати давно уже явилось у меня желание другой жизни, разумной, человеческой, жизни не для себя только, а для других. Мне хотелось поступить в Академию, мне кажется, что на медицинском поприще я принесу свою долю пользы человечеству: меня так и тянет туда» (Там же. С. 383).
