Текст книги "Частная детективочка или кодекс локального апокалипсиса (СИ)"

Автор книги: Евгения Петренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 37 страниц)

–Если он поднимется, я тебя одну не отпущу,– дрожащим голосом пробормотал Торин.

И, естественно, нарвался. На мою декларацию независимости. На мою плюющуюся кобру. На упрямую заразу, которая тут же вызверилась и зашипела на незадачливого защитника.

–А кто тебя будет спрашивать!?– орала я шёпотом. Никакого противоречия в этом не было. Я прекрасно умею орать шёпотом. Звук в подземке разносится далеко,– то, что ты мой парень, не даёт тебе никакого права на мою личную жизнь. И не говори, что ты этого не понимал, начиная наши отношения. Мы не первый день знакомы. И на всякий случай, повторю для тебя в первый и последний раз, никаких гендерных ограничений в отношении меня не планируй! Иначе всё кончится толком не начавшись.

Ввернув фразу "мой парень", я подсластила горькую пилюлю, но и на самом деле я не собиралась лишаться своей обожаемой независимости только потому, что он такой..

Я оборвала свои, снова затыкавшиеся в живот, сладкие воспоминания. Но Торин всё равно их почувствовал и, как-будто от отчаянного страха за меня, обхватил мои плечи и быстро приник к моим губам.

Меня тряхнуло и я изо всех сил оттолкнула его.

–Не смей! Не делай так больше только потому, что боишься за меня!

Торин потупился, но кажется не обиделся. Я уже чувствовала каждый ньюанс его настроения и, кажется, с ним происходило то же самое.

–Вот и прекрасно,– обрадовалась я,– по крайней мере, недопониманий и глупых подозрений между нами не будет точно.

Я не знаю какой между людьми должен быть секс. Маловато опыта. Но подозреваю, что и тут сканер даст всем фору сто очков вперёд. Надо полагать для нас обоих. Так что и тут у меня конкуренток не будет. Эта внезапно возникшая мысль меня не на шутку порадовала. Я показала язык в сторонку невидимой предполагаемой соперницы.

–А вот не будет у меня больше никакой несчастной любви! Тимке небось такое и не снилось,– по привычке подумала я и поймала себя на мысли, что не чувствую по отношению к нему никакой прежней влюблённости.

Страхи Торина оправдались. Ночной гуляка возвращался куда-то, что располагалось далеко за территорией города и я не собиралась останавливаться.

–Ты учти,– набычившись сказал Торин,– если ты не вернёшься через пару часов, я пойду тебя искать.

–И чем ты мне поможешь, если заболеешь?– вызверилась я на него,– жди пока не появлюсь я или в крайнем случае Синдж. Заболеть я не могу. Если меня захотят убить, ты всё равно не успеешь. А, если попаду в плен, чеши к Тимке. Он хоть костюмы биозащиты достать сможет. Жаль мы такого исхода раньше не предположили, а то не стоял бы ты сейчас здесь такой разнесчастный и не сверлил меня укоряющим взглядом. Мне бы с тобой тоже спокойнее было.

Я попыталась таким манером успокоить парня, но кажется сделала только хуже и в его глаза плеснуло отчаянье.

–Ну, ёлки!– со злостью пробормотала я и, не оглядываясь больше, роспешила наверх.

Идти по незнакомому лесу было страшно. И людей, в отличие от многих других мнений на этот счёт, я опасалась меньше, чем никогда не виденных мной зверей. Нет, мне их показывали. На картинках. Но реальных животных я видела в жизни немного. А лес, несмотря на то, что город был совсем не далеко, выглядел действительно диким. Поэтому, когда в пяти метрах дорогу мне перешёл лось, я задохнулась от ужаса. Никогда не думала, что он такой огромный! Рога – чуть не метр в размахе.

На самом деле, откуда мне знать, что бывают и побольше. Зверь шёл спокойно и горделиво и ничуть не боялся меня. А вот я просто оцепенела. Зато Синдж зашипел и сделал короткий хищный рывок в сторону рогатого великана. Я едва не заорала с перепугу. А как же! Крыс, здоровущий по меркам крысов, малютка по сравнению с этим зверюгой.

Но лось трусливо взбрыкнул и скрылся в чаще. А мой храбрый проводник затрусил по едва видной тропке между деревьев. Начинало чуть сереть и послышались голоса птиц тут и там. Я старалась идти осторожно. Звуки здесь разносились ещё дальше, чем в подземке.

Поэтому, когда я услышала голоса, то стала приближаться с удвоеной осторожностью а, когда смогла разобрать отдельные слова, остановилась за стволом огромного дуба.

–Где ты шляешься по ночам, бестолочь? Через полчаса обряд посвящения моего неофита. Если Сын Рогатого узнает про твоё своеволие, попадёшь на муравейник.

–Сын Рогатого? На муравейник?– я не понимала о чём они говорят.

–На муравейник или рядом с ним укладывали преступников осуждённых на казнь или пытку,– услужливо подсказал Сильвер.

Я зашипела. Муравьи в саду меня кусали. Больно!..

–А зачем ему об этом знать,– сладеньким голоском шантажиста заявил гуляка,– я же не сказал жрецу, как и кто на самом деле прикончил священника.. Он до сих пор считает, что тот жертва обряда проклятия, а смерть его – это воля Рогатого бога.

Я тихонько ахнула. Где-то здесь, совсем рядом находился убийца отца Петра. Вот это вышла так вышла! Мне во что бы то ни стало надо его увидеть. Стараясь двигаться так тихо, как только могла, я подбиралась к собеседникам. А разговор меж тем продолжался и мне было слышно каждое слово.

–Мой ученик просто перестарался. Он фанатично предан Богу Леса, нашему отцу и покровителю и, когда священник отказался вернуть общине Синюю книгу, да ещё и сказал, что пожертвовал её миссии и она находится среди христиан – главных хулителей Рогатого, превративших его из Бога покровителя природы, в Дьявола.. Он просто вышел из себя и решил помочь каре божьей. Он явился ко мне такой гордый совершённым.

–Да ладно, ты же знаешь, он просто псих! И кто его просил убивать попа рядом с нашим городским убежищем?

–Неправда. Он не псих. Когда-нибудь он будет избран новым Сыном!

–Когда-нибудь, и вполне возможно час этот не так далёк, как тебе кажется, он подставит всех нас. Кто-то уже озаботился этим убийством. Ты ведь не зря отправляешь Посредника следить за расследованием.

–Лам сказал, что к жене попа приходила какая-то девчонка. Это несерьёзно. Миссия не может обратится к официальным властям. Они тоже многое скрывают. Идём, до восхода солнца мы должны инициировать нового послушника.

–Или непослушника,– с злорадным хихиканьем скаламбурил гуляка,– гоните его, с его фанатизмом вы ещё наплачетесь. Точно говорю – он псих!

Я видела две уходящие в лес фигуры и уже понимала, что ни один из них убийцей не является. А тот, кто мне нужен, сейчас будет проходить какую-то их церемонию посвящения. Тоесть, его только собираются принимать в ряды, до сих пор безобидной, религиозной группы. Гробики с фигурками не в счёт. Не даром же этот, фанатично верующий в своего бога, неофит полез с помощью небесной воле. Или где там место обитания их Рогатого?

Я тихонько шла за Синджем, всерьёз опасаясь наткнуться на кого-то из членов секты. Правда у меня была заготовлена одна хитрость на случай, если мне вдруг придётся затесаться среди сектантов. Я, конечно, могла только надеяться, что она сработает. Но моё везенье оказалось просто феноменальным.

Синдж затаился и я тоже замерла, прижимаясь к стволику дерева, который едва мог меня заслонить. Мимо прошествовала фигура в чёрном плаще, в паре метров мелькнула ещё одна такая же и я, радуясь, что догадалась прихватить, прикопаный в саду, такой же точно атрибут, торопливо достала его из рюкзачка и накинула на свой чёрный же защитный комбинезончик – подарок Канга. Я влезла в него ещё в борделе, после нашего тесного общения с Торином ( я зябко вздрогнула от воспоминания ). В нём я чувствовала себя действительно в броне. А вот Торину было не сладко. Он облегал моё тело, как перчатка..

Сейчас же я стала похожа на завёрнутые в ткань фигуры, бредущие в сторону поляны с большим плоским камнем посередине.

–Жертвенник,– подсказал Сильвер.

Камень и правда был похож на жертвенник. На нём были выписаны кровью непонятные кривые значки – арабские буквы, если я не ошибаюсь.

–Интересно что они значат,– тихо спросила я у Сильвера.

–"Вав",– так же тихо ответил он,– известна как буква, символизирующая посредника, соединяющего Бога и его Творение; "та" – тайный Путь инициации, гора, чистота, сущность, материальный мир; "алиф" – первая буква имени аллаха(арабского бога,– уточнил он), там ещё много значений, но я полагаю, что здесь это Сатана или Рогатый бог, которого переименовали в Сатану в, последовавших за древней верой, религиях – поскольку он не склоняется ни перед кем: а вот дальше мне не видно..

К камню вышел жрец. На нём была алая мантия. На груди висел небольшой

барабан. На голове оленьи рога. Рядом женщина в такой же алой накидке. Через секунду я поняла, что на голое тело, так как у камня она сбросила её с округлых плеч и улеглась на жертвенник, бесстыдно раскинув ноги.

Жрец, плотоядно покосившись на тело, лежащее в такой призывной позе, закинул голову, закрыл глаза и ударил в барабан изо всей силы, как-будто хотел выбить из себя обуревавшее его желание.

-Бог Леса, Хранитель Земли, Супруг Матери, Сеятель семени, возрождённое зерно! Приди, о, Рогатый!– неожиданно высоким дребезжащим голосом завопил он.

Ритм барабана усилился, стал мощным. Слушатели в чёрных мантиях застучали по утрамбованной земле пятками, ударили ладонями по бёдрам, поддерживая возбуждённый грохот и заголосили хором.

-Ио! Оэ!

Я стояла на самом крае толпы, поближе к спасительному лесу, чтоб в случае чего отступить в, ещё не подсвеченный первыми лучами солнца, лес.

-Ты, безымянный, пришёл сюда, чтоб получить инициирование данное всем, кто желает воцарения нашего Бога!

Жрец подошёл со стороны головы к лежащей жрице, наклонился и впился ей в губы.

-Ты пришёл, чтоб отдать себя Богу, чтоб отдать нам свой поиск, чтоб приобщиться к Природе и её рогатому покровителю.

Он повернулся к стоящим вокруг и обвёл их царственным жестом.

-Я приветствую всех как избранный сын нашего Бога. Он, присутствующий здесь незримо, чтоб запечатать клятвой и жертвой твоё вступление в его семью. Выйди же к алтарю Величайшего из супругов и принеси своё семя в жертву!

Стоящие вокруг загудели на одной ноте и снова ударили себя по бёдрам ладонями. В круг ступил высокий худой мужчина. Голова его была покрыта капюшоном, я не видела его лица, не могла определить его возраст. Даже то, что это мужчина было понятно только по ширине плеч, росту и широкой походке.

-Скорей же, Гюльчатай, открой личико!– внутренне вопила я от нетерпения. Так как дожидаться очевидного продолжения ритуала мне не очень хотелось. Всё чего хотела я – увидеть лицо убийцы. К несчастью, увидеть мне довелось намного больше.

Неофит стоял спиной ко мне и, когда жрец сорвал с него плащ, кроме костлявого зада и сутулой прыщеватой спины я ничего полезного не обнаружила.

Посвящаемый не стал ждать слишком долго. Очевидно он был накачан какой-то возбуждающей дрянью и был вполне готов к «жертве». Кому могло принести пользу дурное семя убийцы мне не было понятно, но бросился на женщину он так быстро и так зарылся лицом в её пышную грудь, что мне оставалось только ждать, чтоб Сильвер успел снять его мерзкую личину. В том, что она мерзкая, я почему-то не сомневалась.

Сам процесс, хотя и не выглядел привлекательно, но поднял во мне волну недавно пережитых воспоминаний.

Неофит зарычал, смотрящие заголосили. Кто-то даже стал задирать свои чёрные плащики и хватать себя за внезапно забеспокоившие их органы. Мой чёртов сканер ударил по ним моей, едва проснувшейся, женской страстью.

Меня затрясло. Жрица, захлёбываясь от реакции собственного тела, завизжала. Ритмично и с силой вдавливающий всего себя в женскую плоть, костлявый наконец поднял голову и захрипел конвульсивно вздрагивая.

Боюсь, это лицо долго будет являтся мне в страшных снах! На подгибающихся ногах я отступила к краю поляны. Жрец, инстинктивно повторявший движения неофита, с трудом взяв себя в руки, со всей дури шарахнул его по потной спине, неизвестно откуда взявшимся, кнутом. По спине потекла кровь.

-Мы рады, что ты пришёл засеять нас своей кровью и дарами. Ты загадка, я ответ. Вначале было жертвоприношение, теперь есть слово, которое станет твоим именем, пока Рогатый не отметит тебя иным. «Ра» – имя тебе, что означает Аскет. Дисциплина. Единство всего сущего и возвращение всего к единому.

В твоём начале мы были. После тебя мы будем. До нас те, кто никогда не назывался. После нас они будут – ждущие. И через этот ритуал станешь, как с нами, так и с ними. Мы ясные, кто облачился в чёрное, встречаем солнце с новым сыном. Через своих детей мы будем обладать Землёй!

Я уходила всё дальше, а вслед неслось.

-Принимаешь ли ты закон Рогатого Бога?

-Принимаю..

-Связываешь себя словом и делом, мыслью и семенем с нами, без страха и сомнений?

-Да,.. связываю.

-Подтверждаешь, в присутствии собрания, что я твой Мастер и учитель, а та, что приняла жертву, твоя Госпожа, пока не подарит Рогатому продолжение твоё...

Последние слова я едва услышала. Скорее догадалась.

-Скорее, под крылышко к своему любимому..

Сама не поверила, что вдруг назвала так Торина. Всё сегодняшнее было для меня слишком. Как-то сразу навалилась усталость и возникла боль внизу живота. А мне ещё столько добираться..

-Как бы мне дома на диванчике получиться? -вспомнила я слова из смешной папиной сказки. Мне вдруг стало стыдно,– что подумал бы отец? Может я распущеная, слишком ранняя для связи с парнем. Он, хоть и не намного старше меня, а по его клановым законам – мужчина. А я глупый ребёнок, который спешит вырасти непонятно зачем. Хотя вокруг уже есть близкие, готовые задержать моё детство, которого, в сущности, так и не случилось..

Я вдруг заплакала, от ноющей боли в животе, от жалости к самой себе, вечно хорохорящейся, от желания зарыться в обьятия Торина, оказавшиеся такими сладкими и надёжными.

Спускаясь по металлическим прутьям лестницы я поскользнулась от изнеможения и Торин, извёвшийся от ожидания, практически поймал меня на руки и прижал к себе. Но, моментально почувствовав в каком я состоянии, быстро усадил меня на брошенную на землю куртку и прислонил к стене.

Он стащил с меня изодранный ветками плащик, который я так и не сняла, спеша поскорее вернуться обратно. А, вобщем, просто забыв о нём. Рванул застёжки комбинезона.

-Что там случилось?– заботливо спрашивал он, обтирая моё тело, покрытое каплями холодного липкого пота, протискивая между конвульсивно сжавшихся зубов фляжку с чем-то жгучим, остро пахнущим.

Я закашлялась от обжигающей рот жидкости.

-Что это?-прохрипела я, открыв рот и маша ладошкой возле него.

-Настойка.. Грибы одни.. на спирту. Для поднятия сил,.. вобщем.

-Фу! Она мне дыру в желудке не прожжёт эта твоя настойка?– уже куда более бойко возмутилась я.

-Не-а,– обрадовался моей привычной злости Торин. Моя слабость пугала его намного больше,– ты давай, хлебни ещё, а то с меня Герасим шкуру сдерёт.

-А он и так с тебя шкуру сдерёт,– не преминула я пошантажировать парня, что носился вокруг меня, как наседка.

Торин побледнел.

-И прав будет. Я сам с ним поговорю. Я виноват.

-Не вздумай!– вскинулась я,– а то я тебя и видеть не захочу! Никому, я тебе говорила!

-Но ты же сама..– замямлил он.

-Я пошутила.. дурак.. никому нет дела, до моего тела,– довольно банально скаламбурила я.

-Это почему же?– теперь уже явно он пытался поддеть меня, бросая довольно красноречивый взгляд на мою расстёгнутую одёжку.

Я нервно запахнула отвороты комбинезона.

-Хватит с меня на сегодня брекс-пекс-секса,– передёрнулась я и в моей голове всплыло, искажённое похотью, лицо убийцы. В моей фантазии он вонзал нож в священника ритмично, как в жрицу этот свой, как его..

-Фаллос,– с энтузиазмом педагога-стахановца подсказал Сильвер.

И я вдруг истерично захохотала. И не могла остановиться. Хотя Торин нежно прижимал меня к себе и гладил, и целовал. Не как женщину. Как маленькую испуганную девочку. Которой наконец досталось слишком много, даже для её храброго сердечка.

Всю обратную дорогу он нёс меня на руках. Сначала я всхлипывала и стучала зубами. Потом согрелась и успокоилась. И, наконец, даже задремала, не отнимая, сцепленых на его шее мёртвой хваткой, рук.

-Ну, вот и как мне идти с тобой такой домой?– жалобно спросил он, снова опустив меня на землю.

Хорошо, что я вовремя захлопнула пасть, из которой уже готова была вылететь грубая шуточка, на тему возвращения в «дом-милый дом» лишившейся девственности и воняющей спиртом, а посему вполне взрослой для собственных решений, хозяйки этого самого дома.

-Давай-ка я сама,– и неуверенно поднялась на ноги. То ли настойка оказалась действенной, то ли силёнок добавилось от сна на руках кавалера, а пошла я довольно бодренько.

Было ещё рано. Но Катерина уже гремела кастрюлями на кухне. Она выглянула на стук двери и открыла было рот, уж не знаю для чего, для нравоучения или сочувствия, но я перебила её не начавшийся монолог.

-Нашла я убийцу..

-Катя всплеснула руками, но вглядевшись в мой потрёпанный видок, задумчиво сморщилась и только проводила меня глазами.

Торин тем временем, воровато юркнул вниз по лестнице в мастерскую. Герасим давно перебрался под мягкий бочок Катерины и на скрипучей койке в его каморке теперь обычно обосновывались гости.

Внезапная страсть к одиночеству Торина меня устраивала. Нечего болтать тут без меня. А я просто обязана вымыться и выспаться. Мне ещё здесь истерики не хватало.

Я влезла под душ и, снова всхлипывая, застирала пятна крови на трусиках. Мне опять стало грустно. Не то чтоб я вдруг пожалела о происшедшем, просто пришла мысль, что теперь детство действительно закончилось. А кто и как будет ловить и наказывать убийцу меня не касалось.

Последнее, что я сделала перед тем, как свалиться в койку – подсоединила шунт и скачала на флешку фоточку убийцы, воспроизведённую Сильвером в тот самый момент «жертвенного экстаза». Пусть полюбуются и не задают слишком много вопросов. Может сама ситуация на снимке сделает их менее словоохотливыми и подсократит любопытство.

Представляю себе как намучаются с вопросами, которые можно мне задать скромники, типа Герасима и Тимки. Опять же моё потрясённое состояние, если они вдруг им озаботятся, а я не сумею его скрыть, можно списать на психологическую травму от увиденного. Флешку я оставила у кровати. На тумбочке. Для нетерпеливых. С сюрпризом..

На приём к кругленькому любителю старинных фолиантов, а так же покопаться в душе, я всё таки попала. Коротенько поведала, что виновный в страшном преступлении найден. Озаботятся наказанием за него стороны, репутация которых пострадала в результате происшедшего. Я выбирала безликие, обкатанные, как камни-голыши, фразы, не говорящие ничего более того, что я хотела поведать служителю культа. Почему-то мне не хотелось сообщать о местонахождении секты. Может интуиция говорила мне о чём-нибудь, может банальное недоверие к власти.

Единственное, что потешило мою любознательность, книга, случайно упомянутая в проповеди и послужившая толчком для безвременной гибели священника и действий фанатика – кандидата в вожделенную семейку рогатого самца-производителя.

Знакомый шуганный монашек принёс небольшую книжицу, завёрнутую в мягкую ткань. Глубокий цвет тёмно-синего переплёта скрывал стопку слежавшихся пергаментных листов с непонятными значками. Цена человеческой жизни.

-Молитвенник для дьявола,– высокопарно заявил священник.

Я коснулась листков пальцами. Книга как книга. Только очень старая. При чём тут дьявол? Кто-то собирал и копил знания для людей. Записывал вручную на эти листки, корпя над ними, возможно, ночами, вместо спокойного сна.

-Не книги убивают, а люди,– бесцветным голосом сказала я священнику,– любое знание можно обернуть и в пользу, и во вред. Не мне вас учить, вы и сами всё знаете.

Конечно он знал. Просто провоцируя меня этим названием, он всё таки глянул одним глазком в мою черепушку. Не мог не доставить себе удовольствия.

А предъяву сектантам сделали диггерские патрули. Поймали давешнего любителя борделей и пригласили через него их рогоносца на сходку с верхушкой диггеров и головкой нашего клана. Их, как ответственных за подземку, через которую проник в город убийца и продолжают пользоваться другие члены «лесного сообщества», как дипломатично их обозвали. И Алика, чьей репутации нанесён основной урон.

В качестве ультиматума было заявлено, «..что ни один долбаный любитель природы не будет допущен в город, пока этот лосиный гарем не прикончит психа, замочившего батюшку..».

Эту тираду озвучил даже не Алик, сидевший с видом монарха, а его умник подчинённый, строивший из себя тупого бандюгана, от чего я, присутствовавшая номинально, в соседнем помещении, и прекрасно зная что из себя представляет оратор, умирала от хохота.

Не знаю, на каком муравейнике почил убийца. Может его затрахал в ритуальном скотоложеском ритуале вышеупомянутый лось. Мне о возможности такого непотребства поведал Сильвер. С общеобразовательными целями. Чип не имел никаких сексуальных ограничений, поскольку эмоционально всё таки не мог прочувствовать моего личного к отношения к оным.

Я же, вспоминая громадное животное встреченное в лесу, холодела от ужаса, представив себе подобный ритуал и такую смерть. Впрочем маленькие муравьишки, жрущие тебя живьём, ничем не лучше.

Какую часть тела принесли боссам в качестве доказательства осуществления приговора, я уже даже узнать не пыталась, чтоб не спровоцировать новых ночных кошмаров.

Закон Шехерезады в действии: лучше выдуманные страшные сказки по ночам, чем реальный кол в заднице утром.

Дело десятое. Робинзон отплывает в пятницу.

Уже полгода я не видела Торина. Сказать, что я скучаю, мало. Но во всём виновата только я сама.

Три месяца, до самого моего дня рождения, я усиленно от него бегала. Сначала мне хотелось просто побыть одной. Наверное наша близость действительно случилась слишком рано, слишком неожиданно, да ещё и усугубилась моим лесным приключением.

Опять же, я не понимала что теперь будет происходить между нами. Случится ли это снова? Эмоции потеряли первую яркость и проступили какие-то неудобства и комплексы. Мой характер не давал мне, как обычным девчонкам строить планы по витью гнёздышка. Эта перспектива скорее меня пугала. Мне совсем не хотелось бродить по закоулкам и сюсюкаться, а также жаться по углам, как это делали Ксеня с Петькой.

Они лизались как два щенка, а я только представляла на секунду губы Торина на вкус и меня скручивало вполне определённым желанием. Я боялась этой зависимости, как Ксеня боялась возврата своей зависимости от наркоты. Панически..

Кроме того, было ещё одно обстоятельство. Присутствие сканера. Знала о его наличии в моей голове только Ольга. Но наши с Торином отношения предполагали откровенность во всём. А особенно в постороннем влиянии на чувства. Это было нечестно. Хотя я не заставляла Торина в меня влюбляться, это благополучно он сделал сам, но, может быть, без сканера, эта влюблённость со временем бы прошла, как сотни мальчишеских влюблённостей, а я, своим гипнотическим давлением, мешаю сделать ему свободный выбор.

И так ли были бы сильны мои чувства по отношению к нему, без сканера? Но с каждым днём меня тянуло к нему всё больше. И чем больше тянуло, тем больше я от него бегала.

Наконец я подумала, что мне нужен совет взрослой женщины. Ведь девочки, наверняка, говорят о таких вещах с мамами. Даже Ксеня нашла союзницу в Катерине. Может быть я могла бы поговорить с Ольгой. Она знала о сканере. Но о Торине она не знала и сказать ей об этом я, ну, просто не могла. Не выдавила бы из себя ни буковки. Не выдержала бы ни слова нравоучений. Хотя Ольга вряд ли стала бы.. Но рисковать дружбой с ней не хотелось.

И я пошла туда, где обо всём уже было известно и где такие вещи обыденность. К Стефе. В бордель. Но для неё была своя тайна – сканер. Вот такая я странная девочка, окружённая тайнами и тайночками со всех сторон.

-Горе с этими порядочными девицами,– заявила мне мамка, наливая чашку ароматной травы, которую называла «коровьей». Когда я полюбопытствовала почему, она ответила, что от этого чая «у девок сиськи наливаются, как коровье вымя». Мужикам, видишь ли, нравится. После этого я вежливо сделала несколько глотков и отставила чашку в сторонку.

–Знаешь, будь ты попроще, я бы посоветовала тебе переспать ещё с кем-то. Чтоб почувствовать разницу. Но ты же не станешь?

Я перепугано замотала головой, так, что Стефа заржала.

–Да не тряси так, отвалится! Такая как ты даже просто тискаться не станет для эксперемента. Это я уже поняла. Природа!

–Ой, только про природу мне не напоминай!– завопила я. Историю с ритуальным совокуплением на камушке я ей тоже поведала во всех паскудных подробностях. И, как она мне мои впечатления от первого любовного опыта подпортила, тоже.

–Я, знаешь ли, житель полностью и бесповоротно городской,– продолжила я,– и не по своему выбору. А потому, что природа дала нам всем пинка под зад. Та самая природа, которой поют дифирамбы эти..

Я не нашла слов и запнулась.

–Может, я вообще не понимаю этого животного траханья всех со всеми. И такая жизнь как здесь, в борделе, меня до чёртиков пугает. Когда я только потеряла родителей, кланом управлял Перевёрнутый.. Ну ты помнишь..

Стефа быстро кивнула. Эта история была "бабайкой для проституток".

–Одна только угроза борделем, вытащила меня из тоски по родителям и заставила работать и бороться.

–Да понимаю я, что ты из тех, для кого нужны чистые отношения. С полным доверием. А хорошо бы ещё и с общим делом. Тебе одной постели будет мало. И даже одной любви.. Тебе нужен равный во всём партнёр, соратник. И определённая свобода в отношениях. Не свободная любовь со многими партнёрами, а свобода быть собой и уважение этой свободы партнёром.

–Точно,– согласилась я,– не кудахтать надо мной, как курица, но поддержать, когда мне, как нормальному человеку, бывает больно и страшно.

–Кстати,– помахала пальчиком передо мной Стефания,– насчёт вот этого "траханья всех со всеми" у сектантов, ты глубоко ошибаешься. Я не всегда была мамкой в борделе. У меня между прочим образование имеется. Всех, в таких сообществах, может поиметь только вот тот, с ветвистыми рогами. А остальным, как правило, достаётся по большим религиозным праздникам. Помнишь, ты говорила, в клятве, что произносил неофит, "будет твоей Госпожой пока не подарит богу продолжение твоё". Пока не забеременеет, то бишь. И это при приёме в секту. А дальше удовольствие раздаёт большой начальник как поощрение, в своих целях. Думаешь зря к Таське этот с когтями шлялся? Если бы у него там была возможность поиметь всё, что шевелится..

И она подняла поучительно указательный палец.

–А почему бегал?– спросила я,– что, больше не появляется?

–А что ты думаешь, дорогая, делают в секте за непослушание? Это сейчас в бордель идут за работой и ещё просятся, чтоб взяли.. Те, что остались без чипа и ничего другого делать не умеют.. А раньше, бывало, девочек силой заставляли. И наказывали жестоко.. А как Перевёрнутый тебя в бордель сдать грозился? Не везде ведь умные мамки сидят и малышек осторожно и бережно учат быть женщинами. Есть и места, где бросают их любителям сладенького, как кусок мяса. Пока не сожрут. Я своих берегу. И не побалуешь у меня. Это я про клиентов..

–Так ты думаешь этот их жрец и Таськиного кавалера муравьям скормил? Жалко парня, он ведь не убийца.

–Ну, может и не скормил. Наказания умный хозяин тоже дозирует, иначе разбежится народ.

Я машинально взяла чашку с травой, хлебнула и, с испугом, глянула на свою грудь.

Стефа прыснула, как девчонка.

–Не бойся, не воздушные шары, за раз не надуются. А у тебя, кстати фигурка классная, талия, бёдра, всё на месте. Если, при этом, ещё и грудь пополнее, не смотрелась бы такой худосочной, а была бы что надо.

–Стеф, окстись, мне ещё четырнадцать только исполнится, само вырастет.

–Не скажи, есть такие, с прыщами до старости. И ты брось от парня бегать, надоест ведь ему, к другой потянется. Будешь потом локти кусать, если и впрямь твой мужик был.

–Вот я и не знаю, как узнать мой он или нет. Раньше мне другой парень нравился. Прошло. Может и это пройдёт..

–А ты этого хочешь?

–Не знаю. Нет, наверное. Меня к нему тянет. А зависеть от него не хочу. И как себя вести с ним не знаю.

–Много думаешь, девочка, пусть идёт, как идёт. Люди пробуют, ошибаются, начинают сначала. Ты стала взрослой. Строй с ним отношения как с человеком, а секс будет только приятным дополнением и сблизит вас. Я бы тебе пока посоветовала генблокатор. Девки у меня от грязи всякой предохраняются, не на всё нановакцина действует. А без.. ну, в общем, удовольствие больше.

–У-у-у! Знала бы она про сканер. Не говорила бы про удовольствие.

Вобщем, уходя, я была спокойнее, но так ничего и не решила. А, поскольку Ольгина парикмахерская была рядышком, пошла обсудить вопрос с другой стороны.

Ольга тоже стала меня поить чаем, на который я уже поглядывала с опаской.

–Оль, скажи, а можно сделать так, чтоб сканер отключать на время. Иногда, слишком большое количество эмоций, с ума сводит.

–А я думала ты понимаешь, что с собой делаешь. Я же предупреждала тебя, что сканер срастается с нервной системой. Там всё не так просто. Это не машинка, а биотехнология. Корпус нужен пока ты его носишь снаружи. И связь там только ментальная. Гораздо слабее, чем при сращивании. И это планировалось только для испытаний. Готовый прибор должен был внедряться под кожу, что мы и сделали. Ему не нужно питания, он связан с нервной системой и работает через её электроимпульсы. Управление ты должна серьёзно тренировать. Я ведь тебе не зря комплекс йоги давала. Занимаешься?

–Иногда,– смутилась я.

–А надо всегда,– отрезала Ольга,– каждый день, как мыться. А что, какие-то серьёзные побочные явления?

Взгляд её стал обеспокоенным.

–Нет, просто я не могу понять, насколько сканер влияет на моё отношение к людям и их ко мне,– осторожно выбирая слова сказала я,– и должна ли я буду сказать, ну, своему парню, что ли..

–Ты что, влюбилась, Нюшка?– Ольга явно обрадовалась.

–Ну, не то что бы,..-замямлила я,– не знаю в общем. Может это просто сканер.

–Сканер усиливает то, что есть. А не создаёт чувства на ровном месте.

–Да понимаю я. Ну, а вдруг, без сканера... он на меня бы и не глянул. Или глянул, да быстренько и забыл из-за другой девчонки.. сканер.. это как насилие, понимаешь..

–Понимаю,– задумалась Ольга,– тогда тебе надо решить достоин ли этот человек доверия, а потом признаться ему, что такая проблема существует.

–А если он меня воспримет как что-то неестественное, как машину..

–Ну, ты хватила. Сейчас биотехнологий, протезирования всякого, завались.

–Но только пока не в мозгах..

–А кто он, не секрет? По тебе вроде этот диггерский мальчик сохнет. Торин, кажется.