Текст книги "Частная детективочка или кодекс локального апокалипсиса (СИ)"

Автор книги: Евгения Петренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 37 страниц)

Пустые гулкие лестничные пролёты пугали громким эхо. Ксеня попискивала за моей спиной при каждом громком звуке. Я остановилась на третьем этаже. Посерединке. И пошла по коридору, подыскивая подходящее убежище. Нашлось оно на четвёртом. В торце здания. Угловая комната, не глухая, но с толстыми металлическими ставнями и такими же дверями. Все запоры механические. На двери, правда, запорная ручка открывалась с двух сторон, но те, кто жил в таком удобном месте до нас, приспособили небольшую тумбу, типа сейфа, чтоб стопорить запор изнутри. Её просто подвигали под поворотный рычаг и тогда, даже взрывом, не удалось бы вышибить эту дверь. Куда только делись жильцы? Если они и умерли, то не здесь.

Всё равно, я с опаской исследовала комнату и, когда убедилась, что она пуста, закрыла и заблокировала дверь. Ксеня не выглядела угрожающе, но кто знает, что прийдёт ей в голову, когда вернётся ломка. Помещение делилось на две части прозрачной перегородкой с раздвижной дверью. Увидев деревянный брусок возле неё, я внутренне поблагодарила родственную душу перестраховщика, обитавшего здесь до меня, и отправила свою подружку в прозрачный аквариум из бронированного стекла, наверное. Иначе не ясно, как он сохранился в первозданном виде до сей поры. Между стеной и торцом двери сунула деревяшку.

Отвернувшись от, решившей поплакать, девочки, вытащила еду, воду, вздохнула и разделила на двоих. Таблеток не дала. Пусть поверит, что у меня и впрямь больше нет.

Пока Ксеня шлёпала носом, жалея себя, я приоткрыла двери и бросила ей пакет.

-Поешь и прекрати реветь. Завтра тяжёлый день. Я хочу отдохнуть.  И на бетоне не спи. Хоть на стол влезь, что ли, дурочка.

Делиться с ней подстилкой я не стала. Да и одна она у меня. Дверь отсекла все звуки и у меня было ощущение, что я в гробу. Особенно, когда я закрыла ставни и стало темно. Не для меня, правда. Я вставила свои диггерские линзы, перед тем как это сделать. Мне совсем не хотелось остаться слепой, как крот, если случится что-то непредвиденное. Поэтому я лежала с открытыми глазами и приглядывала за своей соседкой. У меня было о чём подумать.

-Закон Змея Горыныча,– начала размышлять я,– противоречит пословице «одна голова хорошо, а две лучше». Увеличение количества голов не делало тупую ящерицу умнее. Только добавляло работы всяким Иванушкам. Нужно не количество, а качество серого вещества.

Оставалось надеяться, что оно у меня высшего сорта.

-Как мне поймать убийцу, не подставляя себя и маленькую плаксу за стеклом? Может что-то подскажет место преступления? Вряд ли получится вынюхать след. Там протопталось уже слишком много народа и времени прошло предостаточно.

Так кто же он? Одинокий псих с галюцинациями и синдромом потерянного близнеца, рисующий на лицах свои бредовые сны? Или этот маньяк-визажист очередной чистильщик, который хочет показать, что, по его мнению, все наркоманы похожи друг на друга и всем им пора исчезнуть при помощи их любимой наркоты. Кто поймёт маньячную логику..

Если я поймаю его, то ему не поможет система, как она не помогает и мне. Мы оба сейчас вне государственных законов. Но я мало отличаюсь от полицейского детектива в том, что моя совесть тоже хочет полной уверенности в вине того, чья жизнь изменится от того, назову ли я его виновным.

Но, все эти мысли пока не приближают меня к цели. Сейчас мне надо понять одно, каким путём попали к жертвам те вещества, что привели их к смерти. Таблетки хороши (если вообще так можно сказать) тем, что в них фиксированная доза наркотика. Это уже привычка на физическом уровне – наркоман берёт одну дозу. Тем, кто продаёт, выгодно подсадить и продавать как можно дольше. Человеческий организм достаточно долго не сдаётся разрушительному действию наркотика, а потом как будто выключается. Существует две основные группы таблеток. Стимуляторы и успокоительные.

Стимуляторы позволяют организму достаточно долго функционировать и быть действенным. Обычно, начальной дозой бывают именно они. При первом приёме таблетка вызывает состояние похожее на чувство всесильности. Высочайшая работоспособность, но болезненная депрессия при откате и желание повторить ощущение сверхвозможности. По мере привыкания положительный эффект уменьшается, но не пропадает полностью, а вот откат становится похож на сексуальную разрядку. Мгновенное удовольствие, после переходящее в кратковременную, но очень сильную боль и страшную жалость к себе. Некоторые плачут, как Ксеня. Некоторые злятся. Этот этап довольно длительный. Многие живут так годами. Потом появляется бессонница, потливость, боли в суставах и блуждающие судороги..

Успокоительные начинают принимать, когда появляется бессонница. Они дают некоторое облегчение. На время. Ночью приходят замечательные видения. Днём же бедняги ползают, как сонные мухи. У них едва хватает сил, чтоб заработать на еду и дозу. Если её не достать, все симптомы возвращаются и усиливаются многократно. А дальше как будто пиропластическая волна по всем органам и смерть.

Для того, чтоб добиться передоза с фазой сна, это должна быть огромная доза успокоительного. Значит он делает таблетки сам и каким-то образом вручает их жертвам. Может притворяется продавцом, может наркоманом. В любом из двух этих случаев он может свободно передвигаться в зоне, не вызывая подозрения. Тогда его могут знать эти двое старожилов. Или сами быть преступниками. Оба или один из них.

Ладно, завтрашний день добавит новых фактов. Эта Вдова кажется сохранила остатки мозгов.

В этот момент я вдруг поняла, что показалось мне неестественным в её поведении. Таблетка.. Даже Ксеня, которая уж точно имеет стаж поменьше, сразу закинулась дозой. А эта бледная поганка спокойненько припрятала наркоту. Почему она не боится своего напарника? Ведь он сильнее даже в таком состоянии. Что это было? Недоверие к чужому человеку, которое, возможно, уже спасало ей жизнь? Проверить таблетку на дурачке напарнике, а после, если жив останется, самой употребить? А может она не поверила, что я наркоманка? Такое тоже могло быть. За те сведенья, что я получила, не стоило расставаться с дозой. Это ведь самое дорогое, что у них есть. А я слишком легко отдала её.

А может именно она убийца? Тогда многое совпадает. У неё физических сил не достаточно, чтоб напасть и обездвижить жертву. А вот таблетку у неё напарник взял. А сколько у неё их было до этого? Не даром же кликуха Вдова.. И отсутствие сексуального насилия становится понятным. Что же это выходит, только я вошла в зону, а убийца, тут уже прям, на блюдечке, меня дожидается? Не бывает так. Да и странно было бы, если бы она всем таблетки раздавала. Разве только она и наркоманка и диллер одновременно. Может связь с морлоками имеет? Тогда, если она мне не поверила, зачем место хорошее предложила? Наверное, чтоб доверие вызвать. Если хотела меня им подставить, с ними ещё связаться надо...

Тогда завтра она может попробовать отдариться. Свою таблеточку предложить. Стоп! Глупая я. Зачем все эти сложности? Можно просто бутылку с водичкой протянуть. Успокоительные делают чуть сладковатыми. Разведи в воде даже десяток доз, фиг почувствуешь привкус. Особенно если вода сладкая. Наркоманы часто бутылки с недопитой водой подбирают. Ей скорее поделятся и проще примут от знакомого.

Опять же визаж.. Что-то в этом ближе к женщине. Хотя нет. Многие маньяки своих жертв разрисовывали. А баба-маньяк зверь редкий. И, если Вдова здесь давно околачивается, с чего вдруг её переклинило на убийства?

Надо бы заснуть. Только холодно и одиноко. Жалко, нельзя было Синджа позвать. Представляю себе что чувствует эта малышка за стеклом.. Может можно будет вытащить её как-то из этого? Сон пришёл между недодуманными мыслями.

Зато разбудил меня пронзительный девчачий визг. Хорошо хоть не обмочилась со сна. Моя предусмотрительность позволила мне не кинуться на крик вслепую. Одного взгляда было достаточно, чтоб увидеть, Ксеню никто не убивает, не насилует и не ест живьём. Дурочке просто кошмар приснился. И теперь она бьётся в полной тьме, свалившись на пол с, рекомендованного мной, стола.

Я подобралась к двери, вытащила брусок. Подходить к ней в темноте не стала, так вообще девчонку заикой оставить можно.

-Ксеня,– негромко окликнула я,– не мельтеши, разобьёшься, глупая. Я сейчас подойду, ты уж не маши руками, как вертолёт. Мне фингал под глазом не нужен, и так красотка, лучше не придумаешь.

По мере того, как я говорила, она успокаивалась. Мне казалось, если я стану окликать её громко, она перепугается, а тихий голос заставит девочку прислушаться, для чего ей самой надо будет перестать орать.

-Послушай,– приобняв её за плечи, прошептала я ей на ухо,– если тебе страшно, я останусь с тобой. Только пойми, пожалуйста, одной тебе здесь не выжить. Не пытайся причинить мне вред, даже, если тебе уж очень плохо будет и покажется, что единственный выход отобрать то, что находится у меня в рюкзаке. Пара-тройка таблеток тебя не спасут, а вот я могу..

-Ты что..!– торопливо возмутилась Ксеня,– ты.. ты могла подумать, что я могу тебя.. убить?! Я же не маньяк какой-то!

-Не-а,.. не маньяк. Но доза на многое может совесть уговорить.

-Да.. понимаю.., но, честное слово, я не такая.

-А как ты подсела, можешь рассказать, или не хочется?

-Да всё просто, что тут рассказывать.. Мама с папой всё время ругались. Папа хотел сына, а маме второго ребёнка не разрешали. Мне так хотелось доказать, что я не хуже мальчика, что смогу чего-то добиться. Только мне учёба сложно давалась. Хоть и сидела над книгами с утра до вечера. А потом один мальчишка из старших сказал, что есть лекарство, чтоб не уставать. Как раз перед самым экзаменом.. Я и подумала.. Только один разочек..

-Ну, ясно, наивняк. Это же самый примитивный способ. Что же вас не предупреждали? В школе.. Родители..

-Ой, ты же знаешь, кто слушает, что говорят родители..

-Я не знаю,– жёстко сказала я,– мои родители умерли, а всё, чему они меня учили до этого, помогло мне выжить. Хорошо бы и ты побольше своих слушала.

-Мне жаль,– забормотала Ксеня, но тут же запальчиво добавила,– а как же ты сама?

-Ты плохо слушала мою историю?– нескольких секунд мне хватило, чтоб я решила окончательно, что пока открываться рано..– но, если мы выберемся из этой заварушки, может быть всё изменится. Помоги мне и я помогу тебе, на сколько хватит моих сил и возможностей.

-Как? Как мы выберемся и как ты мне поможешь? Забудь.. мы с тобой теперь пропащие. Скоро станем такие как эти..

-Ну, такими как ЭТИ не скоро. Они, похоже, не первый год на наркоте. А ты давно начала?

-Нет.. меня почти сразу поймали. Сейчас в школах новое правило ввели. После экзаменов выборочные тесты делают. Мне просто не повезло.

-Дурочка. Может как раз наоборот. Только сейчас нам надо выжить. Хорошо бы и убийцу найти, пока он не нашёл нас. Мы для него как две конфетки на блюдечке. Ты смотри, Ксеня, ни у кого здесь ничего не бери. Даже воды напиться. Только то, что я дам. И слушай, что я говорю. Без споров и возражений.

-Мне страшно.. Ты.. ты так и не сказала как тебя зовут,– девчонка дрожала, то ли от страха, то ли от холода.

-Можешь звать меня Ню.

Я забрала рюкзак и одеяло. Сдвинула два стола и устроилась на одном из них. Она так и сидела, поворачивая голову на звук каждого моего движения.

-Как ты видишь в темноте?– спросила она.

-Линзы,– коротко ответила я,– ложись.

Я укрыла её одеялом и обняла за плечи. Она потихоньку согрелась и перестала трястись. Мне тоже стало теплее. Во всех отношениях. Не знаю кто из нас уснул раньше.

Ксеня пиналась и столешница давила на мои костомахи. Видно моей подружке приснилось что-то страшное. Как только я двинулась она вскочила и снова принялась пищать.

-Что ж ты такая шумная?– рявкнула я, злая от недосыпа и прочих неудобств ночёвки. Девчонка икнула и заткнулась.

-Уже утро?– неожиданно спросила она.

-Утро, ночь,.. какая разница. Ты так вопишь и пинаешься, что спать уже расхотелось.

-Прости. Кошмар приснился. Что я вся..

-Не рассказывай до обеда. Моя соседка говорит, что тогда сон исполнится.

Ксеня закрыла рот ладошками.

-Правда?– она выпучила глазелки.

В комнате было всё так же темно из-за ставен, но мы сидели плечом к плечу и, казалось, смотрит она прямо мне в глаза.

-Не проверяла. Только выслушивать глупые сны мне недосуг

Я отошла, захотела открыть ставни, а потом подумала, что незачем.

-Сильвер,– шепнула я,– который час?

-Семь утра,– бодро ответил чип.

Я пошла к дверям.

-Я бы на твоём месте не торопился открывать,– посоветовал Сильвер,– легче всего подстеречь вас, когда вы будете выходить.

-Вот, чёрт, я и не подумала,– ругнулась я.

-О чём?– спросила Ксеня.

-О том, что мы не знаем кто может стоять за этой железной дверью.

-Ой!– только и сказала девочка.

-Так, выйти нам всё равно нужно будет. Давай-ка позавтракаем и подумаем что нам делать.

-Мне что-то не очень хочется есть, тошнит.

-Что, ломает? Прийдётся потерпеть, а есть надо. Ты недолго на наркоте, а вдруг получится переломаться. Если сможем выбраться, отведу тебя к Китайцу, его отец тебе поможет, обещаю. А пока сама постарайся.

-Я попробую, только мне и вправду плохо.

Я вздохнула. Вчера я дала ей таблетку, но тогда я ещё не приняла сердцем, что мне придётся взять на себя ответственность за девочку. Да и Тимур, кажется, ещё не вырос во взрослого мужчину. Может, когда у него родится собственный ребёнок, он научится представлять себе предмет своих профессиональных разработок, как живого человека. И я не лучше, пока отвлечённая девочка-наркоманка не заплакала за стеклом, мне тоже не пришло в голову об этом задуматься.

-А ты как?– участливо поинтересовалась Ксеня и мне стало стыдно за свою ложь.

Вчера я не поставила свои затычки. От запахов меня всё ещё мутило. Зеленоватый оттенок кожи и потливость работали на мою легенду. Да и когда-то надо полностью поставить себе на службу вложенную в модификацию сумму. Не так уж дёшево она мне обошлась. Я хорошо знала какое самочувствие меня ждёт, поэтому взяла с собой леденцы от тошноты. Моя предусмотрительность может облегчить страдания и мне и Ксене.

Мы сосали конфеты и обсуждали как нам обезопасить наш выход в свет. Решили не открывать ставен. Темнота даст мне преимущество. Я смогу стрелять, если что. Морлоки днём не выходят. Убийца действует один и, точно, не так. Наркоманы в кучи не сбиваются. По крайней мере, не для того, чтоб ограбить двух малолеток. Знали о нас только Вдова с Гнилушкой. Значит, если эта хитрая баба не приняла меня всерьёз, то они могут повторить попытку.

Вообще, мне казалось странным, что они ещё, похоже, не на успокоительных. Может и впрямь они от морлоков товар получают и дают им что-то особенное, для собственного употребления. Тогда Вдова попробует вытянуть из меня где я беру товар. И это будет одним из признаков, что я права.

-Может хотя бы по пол-таблеточки,– вдруг жалобно заклянчила Ксеня.

-Я же сказала, нет у меня больше. А и были бы, не дала бы. Нам сейчас со Вдовой встречаться. А она не дура, просечёт, что мы приняли. Хочешь весь день оглядываться? Нам надо сразу показать, что мы пустые.

Для храбрости мы стрескали по паре Герыных печений.

-Вкусно,– облизнулась Ксеня,– где такое продаётся?

-Слушай, ты и вправду глупая, что ли? Те у кого чипов нет, могут покупать только на чёрном рынке. А это и вовсе домашнее. Мой друг делал,– дальше уточнять я не стала.

-А моя мама никогда не пекла, всё в магазине покупали. Но она очень много работала. Мамочка модный дизайнер одежды,– вздохнула девочка и отвернулась. Видимо, снова поплакать решила.

-Давай так,– грубовато толкнула я её, чтоб отвлечь от этого неблагодарного занятия,– этот сейф, которым мы подпёрли запор, повернём так, чтоб он закрыл проход, когда мы приоткроем двери. Ты спрячешься за ней и потянешь её на себя, чтоб только чуть открылась. Руку держи на рычаге и будь готова захлопнуть и запереть её снова. А я стану в конце комнаты и буду держать на прицеле вход.

Как только между косяком и краем двери открылась тонкая щель, мне в нос ударил знакомый запах гнили. Я только открыла рот, чтоб крикнуть Ксене, как послышался хрипловатый голос Вдовы.

-Девочки, не бойтесь, это мы. Пора бы выйти, а то не найдём работы на сегодня. Кушать что-то надо, да и доза не бесплатная. Мы вниз спускаемся, будем вас на улице ждать. Ты уж не стреляй зря, гангстерша малолетняя,– и она скрипуче хихикнула.

Две фигуры демонстративно прошли мимо приоткрытой створки. В коридоре уже было светло. Окна там были не только без ставен, но и без стёкол, по большей части. Дуло утренним холодком. Мы слышали, как эти двое спускались по лестнице. В пустом здании каждый шорох отдавался громким эхо. Рюкзак в полной готовности висел у меня за плечами. Я сунула беретту за пояс.

-Пошли что ли?– вопрос был риторический. Не сидеть же взаперти, в самом деле.

Всё ещё настороженно мы спускались вниз. Запах Гнилушки перебивал все остальные. Но в одной из приоткрытых комнат, я заметила хитрую мордаху Синджа. Он был спокоен. Даже похоже сыт. Что-то, видимо, ночью нашёл в округе. Он уже давно научился сам себя снабжать пищей. У меня он выпрашивал еду, как знак принадлежности к дому. Но я была уверена, что если прийдётся, то он и меня прокормит.

Внизу всё демонстративно было распахнуто настежь и парочка хипстеров зоновского разлива стояла так, чтоб быть полностью на виду. Конечно, этот термин подходил им только в той мере, что они, как никто другой, были в теме всего происходящего в этой особенной среде, не слишком нам знакомой. И, по, пока, непонятной мне причине, решили показать нам своё расположение.

Вдова держала дистанцию. Гнилушка, похоже, по её наущению, сидел поодаль на горелой шине.

-А почему ты выбрала именно ту комнату, я же советовала взять без окон?– задала она вопрос, едва мы вышли на улицу. Видимо, он очень волновал её, потому что на  полусонном лице, явно проступали следы скрытого чувства. Она, как будто давила его. Брови неприятно подёргивались. И рот кривился.

-Да так, по наитию,– пожала плечами я, и, с удивлением, увидев какой-то нездоровый блеск во взгляде блёклых буркалок, подумала– это надо выяснить.

-Вы плохо выглядите, детки, неужели и правда не пожалели вчера последнее отдать?

-Я же сказала, что смогу достать. Только нам надо бы переодется. Не переть же в город в тюремном. Есть один тип, который мне работу заказывал, он не знает ещё, что меня в зону засунули. Узнает, дел со мной иметь не будет.

Эту удочку я решила закинуть как-то вдруг. Вот тут уж, действительно, по наитию. Чем чёрт не шутит. Этот визажист хренов своим моделькам одежку менял. Если Вдова маньячка, вдруг даст зацепку, где она шмотки брала.

-Смотри,– женщина была сплошное дружелюбие,– раз ты уж действительно пошла на такую жертву, мы тебе поможем освоиться здесь полностью.

-Я на это и надеялась,– скромненько потупившись, подыграла я.

-На выходе из этой улицы, прямо, новая промзона, направо, за ней, железка. По другой стороне улицы дома работяг. Они не слишком обращают внимание на наше соседство. А некоторые из них, из боязни потерять работу, садятся на стимуляторы и, в конце концов, всё равно её теряют, оказываясь рядом с нами.

-А там что?– молчавшая до этого Ксеня, показала рукой налево, где виднелись высокие здания, полностью остеклённые, странного зеленоватого цвета, стеклом.

-Это теплицы. Их начали строить, как только закрыли город. Земли, пригодной для посадок, где не боялись бы подхватить вирус, почти нет. Там, на нижних этажах черви перерабатывают в почву биоотходы. В теплицах почти всё автоматизированно. Но посадки и сборка урожая требуют человеческих рук.

Фабрики по переработке промышленных отходов, за зоной. Вот там только «железки» работают.

-Не воруют в теплицах?– я с сомнением смотрела на наших доморощеных гидов.

-Вынести не вынесешь ничего, там охрана строгая. А сожрут малость, так крепче за место держаться будут. Это как дополнительное поощрение работникам. Дешевле, чем отслеживать.

-А морлоки не нападут? Это ж какой стимул, столько еды..

-Нет, днем они не появляются, а ночью там мощное ультрафиолетовое излучение, для повышения урожайности. Какая-то спецразработка. Эти стёкла наружу его не пропускают. Говорят, оно для растений не вредное, наоборот даже. А людей может убить за несколько минут. Если, конечно, у них хватит ума внутри оказаться. Причём. замечу, смерть малоприятная. Кожа трескается и сукровица мгновенно спекается в струпья. Погибают от болевого шока.

-А сейчас стёкла почти прозрачные,– с удивлением сказала Ксеня.

-Да, естественные солнечные лучи они пропускают, а ночью под воздействием электричества структура меняется и стекло становится матовым.

-А ты, тётка, научно подкованная,– оценила я.

Вдова осеклась, а Гнилушка, наоборот, осклабился.

-У неё мамаша с папашей в той лаборатории, где вы дрыхли, работали,.. учёные,..– то ли с гордостью, то ли с презрением, добавил он.

-Заткнись,– вдруг, злобно шикнула на него подружка-атаманша.

И было непонятно, что её разозлило, полупрезрительная нотка в голосе Гнилушки или то, что он сказал что-то, что она считала лишним.

Из-за зданий, впереди по улице, показались сутулые фигурки, которые медленно тащились к выходу из зоны.

-Куда они?– Ксеня показала на них пальцем.

-Туда же, куда и мы. За жрачкой и дозой,– всё ещё зло, пробурчала Вдова,– в теплицы их не возьмут, естественно. Но, там дальше, жилой район. Куча всяких мастерских и маленьких магазинчиков, для работяг. Если чего делать умеете, подгребите с тыла. Они нелегалов на работу берут втихую. За копейки. За жрачку. За тряпки. Иначе им самим не выжить. Хоть облавы и бывают, но там круговая порука. Есть те, кто следит за этим, да и чиновникам за сведенья платят. Ты думаешь почему, деточка, когда ввели чипы, от денег не отказались?

-Дураку ясно.. а взятки чем получать, борзыми щенками?– блеснула эрудицией я и пожалела, поймав цепкий взгляд Вдовы.

-Умненькая девочка, даже черезчур для уличной,– с некоторым намёком заметила она.

-Не у одной тебя родители мозги имели. О моём образовании позаботились. Знали, что мне выживать придётся, хоть и не планировали что одной. Так что,– сменила тему я,– покажете, где нашли тела убитых?

-Гнилушка покажет, у меня другие дела имеются,– грубовато ответила Вдова и резко повернула в другую сторону на выходе из зоны. Волосы хлестнули по грязной щеке и за ухом я увидела голубую прозрачную штуковину, прочно прилегающую к коже. Что-то среднее между слуховым аппаратом и искусственными жабрами. Такой ребристый серпик с серебристыми крючочками впившимися в кожу.

Мне не хотелось упускать из вида эту странную тётку, которую я всё больше подозревала, но и туповатого Гнилушку легче было разговорить без «зоркого ока майора Пронина». Поэтому я просто засекла направление и моргнула Синджу, которого время от времени замечала среди мусора и клочков сухой травы на обочине. Не потому, что он плохо прятался, а потому, что знала, что он рядом. Я не сомневалась, что мой кивок он расценит как надо.

Гнилушка, прихрамывая, шёл рядом с Ксеней. Она старалась не показывать своего страха перед ним, но получалось у неё так плохо, что, даже этот недалёкий тип, забавлялся, пугая её, то придвигаясь слишком близко, то бросая жадные взгляды на её ладную фигурку. Впрочем, они были вполне искренние. Не думаю, что вонючий Казанова был избалован женским вниманием. Хотя, при таком сроке на наркоте, вряд ли он был способен на что-то, кроме взглядов. Смотрел он скорее по привычке, чем от большого желания.

-Так что там с убийцей, где он трупы прятал?– вполне дружеским тоном спросила я.

-А он и не прятал вовсе. Вон там,– он показал рукой слева от дальней теплицы,– охранники нашли первых. А вторых, ближе к зоне, за гаражом. Там овощи на машины грузят. Шофёр заметил и в полицию позвонил. Только вам туда не подойти. Там сейчас камеры понаставили, следят даже ночью. Полиция этим делом заниматься не хочет, но и поймать убийцу не откажется. Поди знай, когда ему крышу снесёт, не переметнётся ли он на чипмеченных. Тогда служивым фитиль вставят, что знали про маньяка и профукали.

-Ясно, а ты что, тоже где-то в магазинчиках подрабатываешь?

-Не,– смутился Гнилушка,– меня не берут.. из-за запаха.

Он кивнул на свою ногу и заговорил о другом. Какое-то время я слушала в пол-уха, но вдруг моё внимание привлекла одна фраза.

-Погоди, что ты сказал, я пропустила?

-Говорю, что у меня территория мусорных баков уже пять лет, как отбита. От магазина где продают низкокачественные овощи из теплиц  до парикмахерской Стеллы.

-А здесь и парикмахерская есть?– я подумала, что местечко для визажиста уж больно удачное.

-И неплохая. Хозяйка правда всё сама делает, помещение у неё небольшое. Она только на уборку изредка детишек нанимает. Вас вот может взять, если ей сейчас нужно. А меня гоняет, даже, если к мусорке подхожу. Я уж и перестал. Чего мне там искать? Жрачки нет. Да и другое барахло непродажное.

-Даже, если убийца парикмахерша, в чём лично я сомневаюсь, потому что нет у меня фактов для установления мотива, то идти прямо к ней в руки, именно сегодня, в день активности маньяка, мне что-то не хочется. Надо бы узнать о ней хоть что-то. На кой ей двойняшки? Может детишки были, да померли как-то жуткенько и она на этом сбрендила?– размышляла я.

-А что ты про неё знаешь?– спросила я у Гнилушки.

-Да кто тут про кого что знает,– пожал плечами тот,– здесь народ не болтливый и лишних вопросов не любят. Каждый сам по себе и против всего мира.

-А где Вдова подрабатывает? Должна же она где-то деньги брать,– спросила Ксеня.

Я чуть не подпрыгнула от радости, что этот вопрос задала именно она. От малявки Гнилушка не станет ждать подвоха, спишет на детское любопытство. Меня он сразу послал бы, подозреваю. А спросить, ой, как хотелось.

-Не знаю, она даже передо мной шифруется,– тем не менее, на пару секунд замялся он.

Но потом успокоился. Видимо, действительно не знал и не боялся сболтнуть лишнее.

-Слушай, а что у неё за украшение за ухом, красивенькое такое, голубенькое,– включила я девочку-дурочку, падкую на цацки.

-Ой, всем вам девкам только серёжки да колечки подавай,– купился он,– это вещь серьёзная – ментальный сканнер называется.

-Что за хрень такая, никогда не слышала? Для чего это нужно-то?

-Да не знаю я точно..– неохотно признался Гнилушка. Видимо, ему нравилось строить из себя умника и щеголять научными словечками перед Ксеней. Я уж и не ждала ответа, но он продолжил,– она и не рабочая, по-моему. Вдова её случайно в лаборатории нашла. Она там часто шарилась, всё хотела что-то оставшееся от родителей найти. Где-то около месяца назад мы наткнулись на замаскированный сейф и взломали. Там была эта штука, какие-то бумаги и, прикинь, куча разных таблеток. Просроченных, правда. Ещё с тех времён, когда всё было.. нормально.

-А что с её родителями случилось?– жалобно спросила Ксеня.

И опять всё прозвучало естественно. Поэтому Гнилушку понесло на откровения.

-Там такая история, хоть книгу пиши. Родители её тестировали своё изобретение. Ту самую штуку, что у неё за ухом висит. Что там произошло, во время эксперемента, она не знает. Только в тот день на лабораторию напали. Погромили, пожгли. Не знаю из-за этого всё сорвалось или что другое случилось. Она мало рассказывала.

Я ведь Вдову встретил здесь лет восемь назад. Она ещё такая не была. Молоденькая. Правда на наркоте сидела плотно. Только не на стимуляторах, а на успокоительных. Я тогда удивился, к ним привыкают редко, их выписывают даже в больницах.

Вот и ей выписали, когда она в психушку попала. Головные боли просто с ума её сводили. Она не могла спать. И провалы в памяти были. Восстанавливались воспоминания внезапно, кусками. Иногда помогали какие-то места или предметы. Вот она и бродила здесь всё время, хотела вспомнить..

Тогда нас мало тут было. И не все наркоманы. Просто бездомные, пришлые. Которые из соседних деревень бежали, когда появился вирус, но остались без работы и жильё снимать не могли. Многие от безысходности принимать стали, чипы потеряли. Полицейские тогда тут часто облавы устраивали. Бездомных, алкоголиков, наркоманов чипов лишали. Тех, у кого нарушения покруче были, вообще в лес вывозили.

-А что Вдова-то, она тоже здесь жила?– теперь уже я могла свободно проявить интерес к рассказу.

-Сначала нет. Она появлялась тут время от времени. В лабораторию ходила. Потом вообще переселилась. Когда уже здесь облав не было. Только со мной она сначала боялась в пару стать. Я здоровый ещё был и буйный от стимуляторов становился. Злился на весь мир. Я ведь моряком был. Где теперь море..– Гнилушка печально вздохнул.

-Так у неё дом родителей должен был остаться. Если таблетки ей выписали, то чипа не должны были лишить. Почему же она тут жить стала? И куда родители исчезли? Неужели так ничего узнать и не удалось?

-Лишние вопросы, не находишь? У всех нас есть свои тайны. Захотела и пришла. Она сначала сходилась с теми, кто появлялся недавно, нуждался в помощи, был подавлен. Но такие быстро попадали в неприятности. У неё столько партнёров поменялось, что её Вдовой стали называть. Но и она становилась всё жёстче. Многие из её подопечных, чуть освоившись, пытались её подчинить либо просто обобрать. Только она была патологически подозрительна, а мстила таким жестоко. У неё свои методы.

Я долго держался на плаву один, чисто на физической силе, потом стал сдавать и на меня насели те, кто раньше боялся. Вот тут мы со Вдовой и сошлись.

За рассказом мы дошли до первых магазинчиков. Гнилушка попрощался с нами и побрёл к бакам, пока не приехали мусоровозы. А нам нужно было найти работу. При чём, мне нужно было отклеится от Ксени, чтоб выкроить время и встретится с Тимуром, поделиться тем, что я смогла узнать.

В первом же месте, где продавали одежду, нам повезло. Я довольно быстро починила старую швейную машинку, которой жена хозяина пользовалась, чтоб подгонять покупки по длине и выполнять мелкий ремонт одежды. А, поскольку из-за поломки она на работу не пришла, Ксене позволили остаться до обеда вместо неё. Мама научила её шить довольно прилично. Может надеялась, что дочка тоже станет дизайнером?

Меня хозяин наградил зависевшимися на витрине джинсами и футболкой такого противного голубого цвета, как майка деревенского тракториста. Я не кобенилась и он, довольный тем, что сплавил ненужное барахло за полезную работу, по блату отвёл меня в соседнюю лавочку, починить противопожарную систему. Оказалось, нужно было купить новый датчик, и мне было сказано явиться завтра. Так что я спокойно свалила на встречу с Тимкой, зная, что Ксеня до обеда занята общественно-полезным трудом.