Текст книги "Авторское право"

Автор книги: Евгения Федорова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 29 страниц)

Аннотация:

Вторая книга цикла «Вселенская пьеса». Капитан Доров снова призван Объединенным командованием Земли, потому что он нужен лишь тогда, когда удается наилучшим образом использовать его. Но избороздивший космические просторы офицер и сам уже научился использовать ситуацию в своих интересах. И теперь у него есть личная цель.

Глава 1. Взломщик

–Ах, как давно я тебя не видел, племяшка! – разулыбался Змей, крепко стискивая меня в своих объятиях. Я замер, терпеливо ожидая, когда его эмоциональный всплеск уляжется. Сейчас все мои нервы были на пределе, и я даже не мог себя заставить улыбнуться, хотя, признаться, был рад его приезду.

–Мы не виделись с тех пор, как ты уговаривал меня сделать операцию, – сипловато отозвался я, потому что дыхание у меня перехватило от неожиданно сильных объятий.

–Ну, ты же ее сделал, Антон! Наконец-то стал снова похож на молодого парня, которого я знаю, – Змей повернул меня, разглядывая лицо.

Когда-то, в последнем и трагическом действии Вселенской Пьесы, в которой я и мой экипаж принимали участие по незнанию, мне посчастливилось пробираться по технологической трубе вдоль биологического реактора моего космического корабля и биоорганизмы здорово поработали над моей кожей. Дядя несколько лет твердил, чтобы я сделал пластику, и на этой почве мы крупно поссорились. И чего я тогда уперся, как баран?

Но вот я встретил Натали, и понял, что она не заслужила такой вот рожи в моем лице. Женщины, они вечно нас заставляют что-то делать!

–Налюбовался? – поморщился я, высвобождаясь из рук Змея. – Тогда пошли в дом, поговорим.

Стряхнув с волос мелкие капли моросившего дождя, я поднялся по ступеням, покрытым черными мраморными плитками, и отворил дверь, сделанную из резного тикового дерева. Индонезийский узоры на тике выглядели очень внушительно, демонические маски древних богов переплетались с буковыми ветвями, в которых застыли птицы.

–Скромненько ты устроился, племяш, я слышал, у тебя жена есть, – разглядывая с выражением дверь, сказал Змей.

–Это отпугивает воришек, – рассеяно отозвался я, имея в виду конечно же резьбу, а не свою супругу. Но получилось забавно. И двух минут не прошло, а дядя наступил на очень больное место, но не потому, что хотел меня поддеть. Просто сам я – тот еще дурак.

–А с Натали сегодня познакомить тебя е смогу. Я ее спрятал...

–Тааак, – Змей быстро вошел следом и плотно закрыл за мной дверь, огляделся, словно выискивая подслушивающие устройства. Его лицо слегка вытянулось – здесь царил хайтек – голографическая панель, силовая сетка, закрывающая ванную комнату, выдвигающаяся из стены система хранения одежды. Все это очень функционально, но выглядит в лучшем случае скромно, а в некотором исполнении на вкус людей консервативных даже уродливо.

–Я глушу все частоты, и эта прихожая – ядро дома, – поторопился разъяснить я, – частная жизнь, она на то и частная. Остальной дом выполнен с большим комфортом, пойдем, – я протянул руку в приглашающем жесте, но дядя внезапно цепко ухватил меня за запястье, оглядывая черную дугу напульсника.

–Это что такое? – он прищурился. – Не...

Я вынул руку и кивнул.

–Нам надо серьезно поговорить.

–Ты еще не умираешь? – уточнил Стас.

–Пока нет. Но я ранен. Жену переправил в безопасное место, лучше тебе не знать, куда.

Я прошел на кухню и включил кофе-машину, провел рукой по зеленой столешнице из камня. Ощущение прикосновения к отполированной поверхности всегда помогали мне сосредоточиться.

–Что за рана? – как и любого профессионального врача, Змея интересовала только та ниша, в которой он наиболее компетентен.

–Меня подстрелили из армейской лазерной турели АЛТ3ПРО, – отозвался я, усаживаясь на стул и складывая руки перед собой.

–Это те двадцати миллиметровые машинки, которые установлены по периметру на всех охраняемых объектах? – глаза дяди расширились.

–Да, – не моргнув, согласился я.

–Но это же...

–Вот такая дырка в груди, – я сомкнул большой и указательный пальцы. – Двадцать миллиметров в диаметре, совершенно верно. И чертовски больно. Потому я хожу с напульсником, он подавляет болевые центры напрочь. Ничего не чувствую, – я приподнялся и достал из-под себя плоский пульт, на который уселся. -Остались кое-какие тактильные ощущения, но не более.

–А почему ты не поехал в больницу? – обозлился Змей. – Я что тебя тут оперировать буду, на дому?!

–Ты о чем, Стас?! – я тоже слегка повысил голос. – Меня ранило боевой армейской турелью, вчера на объекте Х73 было осуществлено проникновение с неизвестными последствиями, а позднее у периметра была расстреляна группа из шести солдат...

–Ты убил солдат? – ахнул Змей.

–Пытавшихся пристроить к делу двух несовершеннолетних девушек, вывезенных из общежития жилого городка объекта против их воли. О таком тебе в новостях не расскажут, ведь наша армия дисциплинирована и служит народу!

–Во что ты влез? – дядя отвернулся, прошелся по комнате, не обращая внимания, что оставляет на рыжем ковре грязные отпечатки. Впрочем, в последние полтора года и я на такие мелочи тоже перестал обращать внимание.

Тихо загудел автомат, по следам Змея прокатилась блестящая серебряная тарелка, стирая даже воспоминание о них. Эти штуки работают по методу молекулярного расщепления, им все равно, чем ты ковер испоганил, хоть кровью, хоть мазутом. Серьезная помеха для криминалистов, но после портативных уборщиков действительно не сотается следов преступления, если удается все предусмотреть. У роботов в программе заложен полный перечень известных в мире материалов, из которых сделаны вещи в доме, остальное они уничтожат. Очень удобно, надо сказать. Правда, я всегда побаивался, что эта штука замкнет свои электронные мозги и, сбрендив, решит расщепить, скажем, мою ногу. Но на этот счет у нее какие-то блоки стоят, производители уверяют в безопасности. Аха, сейчас я им поверил! Лучше бы домработница в фартучке с третьим размером...

Тьфу, у тебя ж жена есть, – прикрикнул я на свои непутевые мысли.

–Покажи мне рану, – наконец велел Змей.

Я охотно стянул бежевую футболку, и позволил снять повязку. На плече прямо под ключицей была черная дырка, обработанная антисептиком. Сквозной ожег, через меня можно было смотреть в окно и даже увидеть свет в конце тоннеля. Вы не обижайтесь, в ситуации, в которую я попал, черный юмор – лучший механизм защиты. Иначе можно с ума сойти.

Змей поморщился, приблизив ко мне свое лицо. Ботекс отдыхает. С введением новых прогрессивных инопланетных технологий у людей появилась возможность не стареть внешне чуть ли не до самой смерти. Наночастицы великолепно справлялись с задачей обновления тканевых покровов. Странно, что до сих пор не разрешили технологию бессмертия, в конечном итоге нашпиговать человека наноботами, способными регенерировать нужные ткани и контролировать износ органов, не так уж сложно. Но Межгалактическая Ассоциация Медицины (МАМа, как зовут ее известные шутники) объявила подобные технологии вне закона, как и пресловутый контроль личности. Душа устает от долгой жизни – это их главный аргумент против. Они наверняка имеют в виду, что к старости любое живое существо выживает из ума, а теперь представим, что старость – вот она, уже должна быть, но твое тело все еще живое и сильное. Получается опасный, непредсказуемый индивид, способный на насилие.

Что-то вроде того. Но ведь у любого чувства есть под собой биохимия, и контролировать эти процессы так же просто, как достаток или недостаток витаминов в организме. Человеку можно не дать выжить из ума. В общем, я не специалист, но история там темная, и, на мой взгляд, все дело в перенаселении, конкуренции во многих бизнесах, в том числе и похоронном, и прочих немаловажных вещах, о которых вслух говорить неприятно, да и не принято.

Змей выпрямился, вздохнул и сел рядом. Повел носом – призывно запахло свежим кофе.

Я поднялся и стал разливать горячий, проясняющий мысли напиток.

–Если не считать эту дырку, то ты неплохо выглядишь, – глядя на мой крепкий, жилистый торс, заметил Змей. – Спалил кость, мышцу, сосуды. Как она у тебя двигается, рука эта?

–Черт его знает, – проворчал я. – Медицинская инъекция образца альфа, так я думаю. Не смотри ты на меня так, я достал небольшую партию военной боевой химии совместно с методиками поддержания физического тела. Час полтора в день гимнастики и дыхания, и получаешь результаты вроде моих. Жене моей тоже нравится, – я без лишней скромности провел рукой по аккуратным кубикам пресса, и поставил перед дядей чашку, исходящую дурманящим паром. – Но поговорить я сейчас хотел не об этом.

–Ну так рассказывай все на чистоту? – предложил Стас. – Рана твоя хреновая, но все ткани сожжены не только что, а ты еще не сдох. Острого некроза я не наблюдаю, и даже на коже нет никаких изменений пигментации, значит, рука твоя все же снабжается кислородом. Так что несколько часов погоды не сделают. В любом случае регенерация полностью невозможно, придется вживлять синтетические волокна. Две недели на приживление. И две недели на восстановление тонуса. А, может, и больше, как процесс пойдет.

–А как же регенератор дупликатор, а как же наноботы? Я думал, они уже повсеместно применяются.

–Наноботы мы применим, но после вживления волокон, а вот с дупликаторами вышли проблемы, ты разве не слышал? Был довольно крупный скандал в МАМе, да с кем я разговариваю! В общем, в довольно большом проценте случаев восстановленные прибором клетки начинают через несколько лет хаотично отмирать, выработав срок жизни. Поскольку омертвение начинается массово, то развитие гангрены за несколько часов на месте старой раны вызывает быструю смерть. Чаще всего пациент умирает во сне, так и не успев обратиться за помощью.

–Не радует, – поморщился я. – Скажи, мне осталось долго жить, меня ведь такой штукой тоже обрабатывали.

–Тебе осталось долго жить, племянник, – Стас усмехнулся немного снисходительно. – Слишком много времени прошло с тех пор. А вообще, конечно, надо было сразу после ранения звонить мне, будить и поднимать на ноги, а самому прямиком в клинику, тогда можно было бы оперативно решить твою проблему...

Отвечая на мой удивленный взгляд, Змей усмехнулся:

–Ну, конечно, ты же не знаешь. У меня теперь неплохая частная практика и целый этаж в городском медицинском центре. Решил с умом вложить свои честно заработанные.

–И как, удачное вложение? – задумчиво спросил я, глядя на здоровенного белого кота, шествовавшего через комнату. Животное это было размером с Мейн-куна, то есть очень крупное, белоснежное, с изящной вытянутой мордой и выразительными зелеными глазами.

Вообще-то это и не кот вовсе, а титрин – пришелец с планеты Титра. Мой личный летописец. История, само собой, долгая, но если вкратце, то пристала ко мне эта бестия крепко, отбрыкаться не смог. Межгалактические журналисты, чтоб им пусто было! Но одно условие титрин выполняет всегда: данное слово не нарушает. Моя позиция по его присутствию была такова: все, что я не захочу разглашать, будет утаено. Перед публикацией я имею право изучить и вычеркнуть все непотребное. Титрин писал обо мне очередной бестселлер, везде шлялся за мной по пятам, стараясь, тем не менее, быть ненавязчивым и незаметным. Пил пиво, обожал кофе, вел светские беседы в редкие моменты моей скуки, хорошо помнил свое место, так что претензий к этому странному созданию у меня не было. Знал я так же, что вид кота он принял специально для того, чтобы никого не раздражать в нашем мире, а лишь вызывать симпатию. Даже мурлыкать обучился. Сначала я решил, что титрин – разумный червь-паразит, поселившийся в мозгу ничего непонимающей невинной зверюшки, но потом инопланетянин пару раз менял свой внешний вид, и я решил, что он все-таки атаморф...

–Очень удачное, – от души отдуваясь, Змей прихлебывал горячий кофе, и на моего "кота" внимания не обратил. Титрин, дойдя до кухни, сел у ножки стула и принялся выразительно мурлыкать, поглядывая на меня. Афишировать присутствие в моем доме журналиста не хотелось, но кот так требовательно тарахтел, что отказать я был не в силах. Нагнулся и поставил свою чашку под стол, чему кот обрадовался несказанно и принялся усердно лакать ароматный напиток. Местная выпивка пришлась инопланетянину по душе.

Змей, слава Богу, моего быстрого движения не заметил, отодвинул полупустую чашку и продолжал:

–Ты даже не представляешь, насколько. Мало того, что я получил свободу в частной практике, так еще имею шикарные прибыли.

–А я вот неудачно вложил свои деньги, – проворчал я. – С катастрофическими последствиями...

–Что, прогорело дело? – спросил дядя, но мой ответ поверг его просто в ужас.

–Я купил КЛИК – космический линкор четвертого класса, побольше Ворона, но почти не уступающий ему по характеристикам скорости.

–Что ты сделал?!

Стас все понял сразу, видимо следил за происходящим во Вселенной, что не удивительно, ведь он избороздил космос вдоль и поперек.

–Я не знал, – с горечью признался я. – Меня тянуло туда, а вылет мне запретили! Я был готов даже покинуть землю на лизинговом корабле, но ведь не пускали же, закрывали денежные переводы: я фигура дипломатическая, немного немало всегалактически известная, и мне сразу пояснили, мол, живи, дяденька, и радуйся, что тебя не убрали. Они же понимают, что я могу натворить дел, если с поводка спрыгну. Объединенная Земля, это одно, а капитан Доров – представитель Земли на всех фронтах – совершенно другое. Ну и еще ты же знаешь, как я злился на этого писаку, изуродовавшего наши жизни...

–И не бросил идею получить авторские права на Вселенскую Пьесу, так?

Змей уже все понял, мы слишком давно и хорошо были с ним знакомы. Он мой дядя, как никак.

–Да, – просто ответил я и зажмурился. Вспомнил, как радовался, когда на торгах, куда я случайно влез, сыграла моя мизерная по меркам даже самых легких космических кораблей, ставка. Всего двести семьдесят миллионов в пересчете на наши, земные деньги, если угодно. Да это же сущие копейки, если примерять их к сфере космических технологий. Да, в отличие от Земли, за пределами нашей галактики подобные технологии были распространены и достаточно доступны, но не на столько же! Я знаю, что еще чуть больше десятилетия назад стоимость орбитальных челноков НАСА превышала двести миллиардов! На что же я рассчитывал, делая ставку? На удачу? Нет, скорее я делал их от скуки, уже ни на что не надеясь; участвовал во всех торгах, начиная от легких яхт и кончая боевыми кораблями.

Тем радостнее было то, что в моем активе еще оставались значительные финансы, которых хватило бы на обслуживание и заправку корабля. Я получил умопомрачительный гонорар за свою "главную роль" капитана во Вселенской Пьесе; выбил все мне причитающееся за восемь лет полетов от самой Земли, и теперь, сделав случайную ставку, каковых уже делал множество, внезапно получил корабль! Линкор четвертого класса, здоровенную боевую махину с мощными двигателями. Конечно, это был не новый корабль, а изрядно потасканный, но кому какая разница? Мне ее пригонят на орбиту, и Земля уже не сможет отказать во взлете: одно дело придерживать вылет туриста, другое – капитана корабля. В случае заминки я могу подать жалобу и вообще улететь с Земли навсегда. Правда, и возврата мне тогда уже не будет. Но исчезнет и контроль.

В общем, оставалась сплошная политика, и она была решаема.

Радости было так много, что я и думать не думал о том, как это могло получиться, что никто не перебил мою смешную ставку. Ребячество, конечно, но что поделаешь.

Первым делом я поделился радостью с женой, но получил неожиданную реакцию: услышав мои слова, Натали залилась слезами. А ведь еще совсем недавно я рассказывал ей о далеких мирах, чужой, необычной культуре, и она, улыбаясь, мечтала вместе со мной посетить другие планеты.

"Вот бы и мне, – говорила она, – так же посмотреть на три луны в небе, полюбоваться восходом солнца над другими, ни на что непохожими горами. А деревья, у которых нет листвы, только розовые цветы, и фиолетовые травы до горизонта. Как лаванда..."

Но теперь она плакала. Я стоял, озадаченный и потрясенный, глядел на ее изящные, дрожащие губы и красивые, подернутые пеленой слез глаза, и пытался понять, что я сделал не так.

–Я, – сказала Натали, – хотела тебе еще вчера сказать, но решила, что это не срочно.

Ее руки тоже дрожали, когда жена взяла со стола пульт и включила проекционную панель, на которой замелькали, перематываясь, какие-то картины. Она остановила перемотку и отвернулась к окну.

"По неподтвержденным данным, в полдень по земному времени в связи с напряженной ситуацией в среде галактического Союза планет, все лизинговые космические корабли мобилизованы. Согласно "Договору о Сотрудничестве", заключенному четыре года назад, в случае необходимости, Земля должна выдвинуть одну боевую единицу для формирования галактического флота. Подробности не сообщаются. До сих пор неизвестно, чем может располагать Земля в подобной ситуации и что творится за пределами нашей звездной системы. Технологии боевых космических кораблей до сих пор проходят под грифом совершенно секретно".

Война? – ошалело подумал я. – Война!

Медленно сел на стул, стараясь не терять самообладания, взялся крутить в руках вилку, пытаясь успокоить разбушевавшееся сердце.

–Если бы ты знал об этом, – глухо спросила Натали, – ты бы нажал кнопку "купить"?

А у меня в голове все встало с ног на голову, мысли лихорадочно скакали от одной к другой. С кем война? Что будет? Неужели так?

Мои мечты о космосе сбудутся, потому что такого человека как я не оставят на Земле. Война, это не так уж и плохо для меня! Я совсем застоялся здесь, на земле, я теряю свою жизнь, растрачиваю ее на мелочи, когда там, за чертой меня ждет бесконечный космос. Пусть я когда-то зарекся летать; пройдя через множество испытаний, я был уверен, что никогда уже не вступлю на борт космического корабля, но теперь понимал, что это была временная слабость. Что я, на самом деле, не могу иначе. Здесь, на поверхности, я лишь тень того человека, которым был раньше...

Черт! О чем я думаю? У меня жена, я должен быть счастлив, а война всегда несет смерть и боль. Да что же это?!

Я смотрел в замерший на паузе экран, затягивая ненужное молчание, и тогда, не дождавшись ответа, Натали сухо спросила:

–А если бы ты знал, что у нас будет ребенок?

Вилка, которую я крутил в руках, выпала, ударилась о край и со звоном грохнулась на кафель. Пальцы стали вялыми, какими-то неловкими. Я вскочил и, подойдя к жене, крепко обнял ее.

–Нет, – твердо ответил я. – Если бы знал, что стану отцом, ни за что бы не купил корабль!

–Тогда что делать? – спросила она вроде бы равнодушно, но с такой тоской, что я вздрогнул.

–Я все исправлю, не бойся, – пообещал я и, развернувшись, нырнул в кабинет. Торопливо проплатил содержание и швартовку на седьмой станции торгового кольца, где корабль должны были привести к транспортабельному состоянию, проверить все системы и отрегулировать двигатели, после чего приказал Натали собирать вещи. Ей нужно было на время уехать, спрятаться так, чтобы никакие службы не смогли найти, потому что я собирался сказать "нет". Даже если меня за глотку возьмут, а при таком развитии событий ее могли использовать как главный аргумент. Подвергать своего ребенка и любимую женщину риску? Увольте!

Сомнения и желания не имели значения, я твердил себе это, повторял снова и снова, но невольно замирал, думая о космосе. Натали – слишком проницательная и умная – видела это, но молчала, повинуясь моим приказам. Боевой офицер в отставке, сейчас она подчинялась мне так, будто была обычной девочкой.

Я улыбнулся, глядя, как она быстро сворачивает и кидает в чемодан платье. По званию она выше меня, я считаюсь офицером лишь номинально, звание мое не выслуженное, а присвоенное. Тот, кто меня не знает лично, всегда будет с пренебрежением отзываться о моих капитанских нашивках даже в сравнении со своим статусом солдата.

Разворачивая карту над столом, чтобы объяснить Нате свой план, я все никак не мог унять дрожь. В голове роились мысли, я выстраивал сотни ситуаций и то, как буду себя вести в них. И у меня все время возникал один и тот же вопрос: а что, если инопланетный агрессор, угрожающий Союзу, доберется сюда? Я так и буду сидеть рядом с Натали, вместо того, чтобы попытаться защитить ее и ребенка? Сидеть лишь потому, что она попросит не уходить?

Не сейчас, – отмахивался я. – Нужно сначала во всем разобраться и обезопасить Наташку. Остальное потом. И, даже если мне придется принять решение, которое покажется ей неверным – я выдержу это. Я сделаю все необходимое!

–Тони, – позвала Ната. – Помнишь, как мы встретились?

Я замер, потом опустил руку, положил ее на столешницу.

Жена поднялась, достала графин с ромом, стаканы, лед.

–Тебе нельзя, – подозрительно посмотрев на нее, проворчал я.

–Один раз можно, – я видел в ней напряжение и внезапно испугался за ребенка. Бывает так, что на ранних сроках нервный срыв способен убить малыша, еще только-только разрастающегося в утробе. Где-то я читал об этом. Пусть лучше выпьет чуть, раз уж я устроил ей такую свистопляску.

У Наты были тонкие руки с крупными пальцами, она уверенно разлила ром, бросила несколько кубиков льда. Себе плеснула совсем немного – на один глоток.

–У нас мало времени, – предупредил я, принимая у нее стакан.

–Думаешь, минуты что-то изменят? – она слабо улыбнулась. – Мобилизация прошла еще вчера и за тобой могут прийти даже не сегодня. Пока они там разберутся, что ты купил и когда...

–А могут прийти хоть сейчас, – возразил я и залпом выпил свою порцию. Этим утром я плохо завтракал, и ром упал на желудок тяжелым жарким комом, вызвавшим в первое мгновение тошноту.

–Значит, мы уже ничего не сможем сделать, – как-то равнодушно согласилась Ната. – Думаешь, тебе удастся обмануть информационный отдел Объединенного командования Земли?

–Ната, – с тоской позвал я. – Даже если бы я не купил КЛИК, меня бы призвали. Если война, если действительно угроза...

–Это я понимаю, – она упрямо сплела руки на груди. – Но разве наш ребенок не важнее?

–Его жизнь важнее всего, и если мое присутствие может изменить ход войны...

–О, узнаю того Дорова, который ухаживал за мной! – без тени улыбки отозвалась женщина, и я подумал, что совершенно не узнаю ее. – Такой же самодовольный, самоуверенный придурок, считающий, что может все изменить!

–Но разве не такого меня ты полюбила? – разозлился я. – Нельзя любить и не принимать человека таким, каков он есть!

–Ты же изменился ради меня, – проворчала она. – Стал другим, я же видела это, а теперь снова все с начала. Выходит, все это время ты обманывал меня? При выборе между мной и небом ты выберешь небо?

–Я выберу небо вместе с тобой, – я постарался успокоиться, налил себе еще немного рома. Она, наконец, выпила свой глоток и эта вынужденная пауза в разгорающейся ссоре дала нам время немного остыть.

–А ты никогда не думал, что небо меня не интересует? – спросила она чуть погодя. Я удивленно посмотрел на нее.

–Ната, ты же военный летчик, как такое возможно?

–Быть может, я сыта по горло той жизнью? – она говорила теперь совсем без выражения. -Захлебываться от адреналина не значит стать адреналиновым наркоманом. Кому-то скорость и полет нужны, чтобы восполнить то, чего недостает. Но вместе с тобой у меня есть все. А небо таит опасности. Я не хочу подвергать опасности нашего ребенка.

Видя, что я не нахожу слов, просто смотрю на нее потрясенно, Ната сказала мне удовлетворенно:

–А теперь ты думаешь, что мужчинам никогда не понять женщину, ведь так?

–Не об этом я думаю, – огрызнулся я. – Думаю о том, что мне делать.

–Ты дал мне обещание все исправить, – она улыбалась, но эта улыбка больше походила на издевку. – И как ты собираешься это сделать?

–Не знаю, – я не отводил взгляда.

–Опять пустые обещания?

–Ната, ты несправедлива, – я вздохнул. – Давай начистоту. Ты хочешь быть со мной и я хочу того же. Но если война – это угроза всей цивилизации. Если Объединенное командование будет снаряжать корабль...

–У них не было корабля, пока ты его не купил!

–Веский аргумент, – согласился я. – Его и не будет. Я сделаю так, чтобы никто не узнал, вот и все. Как? Оставь тонкости мне. Сейчас нужно, чтобы ты исчезла. Я не даром велел тебе собраться – я увезу тебя далеко. Если все пройдет спокойно, то тебя никто не побеспокоит и в ближайшие дни я вернусь за тобой. Если же мой план не удастся и они будут настаивать на том, чтобы я летел, то в ответ получат отказ. Я просто подарю им корабль, понимаешь? На деньги в данном случае мне плевать, мы не бедствуем, и я не потратил все, так что проживем. Но чтобы у служб не было рычагов, я хочу, чтобы тебя нельзя было найти.

–А как же твои друзья? Стас, его семья, твой экипаж? Ты думаешь, они не найдут рычагов давления?

–Думаю, они не рискнут. Ты не забывай, что со мной титрин.

–О, – Натали покосилась на кота, скромно сидящего на подлокотнике дивана, – уважаемый, а вы чем можете помочь?

–Могу дать интервью, – шевеля усами, сообщил журналист. – Как независимый эксперт, я могу обвинить Объединенное командование в нарушении норм поведения и раскрыть некоторые тонкости. Уверяю вас, такого скандала им совершенно не захочется, а тронуть меня они не имеют права – у меня дипломатическая неприкосновенность.

–А гладить вас очень даже можно, – она улыбнулась совершенно открыто, и у меня отлегло от сердца. – Вот вам и неприкосновенность. Но, если все можно вывернуть на всеобщее обозрение, зачем мне куда-то бежать?

Я подумал, что Натали все же слишком молода, чтобы понимать, какая опасность угрожает человеку, оказавшемуся между молотом поставленной государством задачи и наковальней противоборства. Объяснять ей это я не хотел и потому сказал просто:

–Титрин может не успеть придать все огласке, тебе причинят вред раньше. Лучше делать так, как я задумал. Конечно, мой план гарантирует лишь то, что тебя не найдут сразу же, но это лучше чем ничего.

–Неужели ты это сделаешь для меня? – тихо спросила Ната.

Я встал, приподнял ее и посадил к себе на колени.

–Если мое присутствие будет не обязательно, я останусь, – сказал я уверенно, хотя сам себе не верил. – Рядом с тобой.

–Выходит, я для тебя важнее неба? – спросила она с наивностью, на которую способна лишь женщина.

–Естественно ты важнее, – снова соврал я. Нет, конечно, это была не ложь, а просто именно то, что Ната хотела от меня услышать. Есть вещи, которые делать совсем не трудно, но плоды, рожденные этими делами огромны и важны. Так и сейчас, я заметил легкий румянец и улыбку на ее губах. Этими простыми словами я закрыл между нами на некоторое время ссору, отстранил ревность, которую испытывала Ната и о которой я даже не подозревал. Она ревновала меня к космосу, зная, какое большое место он занимает в моей душе.

Она не знала лишь об одном: порою мне начинало казаться, что космос в моем сердце разросся так, что в нем уже нет места ни для чего более.

Не доверяя такси, я сам отвез ее на транспортный узел к хорошему другу и оплатил перелет наличными, после чего тщательно стер все логии, оставшиеся в навигаторе моего глайдера. Я был полностью уверен в своей новомодной машине, так как совсем недавно в который уже раз перебрал ее по винтику, чтобы избежать следящих устройств и прослушки.

Расставание вышло невеселым, Натали хмурилась, ее глаза покраснели, а взгляд потух, но я все равно не мог обещать ей ничего, кроме того, что уже сказал: я сделаю все возможное, чтобы остаться на Земле, а для этого мне предстояло решить один очень деликатный вопрос. Все частные операции, совершаемые вне планеты, регистрировались на закрытом архивном объекте Х73, в центре регистрации внеземных сделок. Таким образом, задача передо мной встала следующего характера: проникнуть на охраняемый, закрытый объект, взломать архивную систему, стереть упоминания о приобретении Доровом космического корабля и выйти так, чтобы никто ничего не заметил, а камеры не зафиксировали проникновения...

–Это невозможно, – Змей встрепенулся, слушая мой рассказ. Кот из-под стола насмешливо фыркнул, чем привлек внимание дяди. Тот даже под стол заглянул, так как звук крайне походил на смешок. Титрин, в отличие от Стаса, в моих способностях не сомневался, благо, сам вместе со мной побывал на объекте и, если не кривить душой, то даже помог. Как-то невзначай.

–Ты не перебивай меня, если хочешь узнать все в подробностях, а то ведь коротенько я уже картину обрисовал!

–Все, молчу, молчу, – отмахнувшись от моего возмущения, Змей сполз на стуле, сплетя руки перед собой. – Дальше, пожалуйста.

... план сформировался в моей голове молниеносно, оставалось только закупить нужное оборудование, ведь без него мне делать на Х73 было нечего. Для этого я сперва прикупил новенький, нигде не засвеченный коммуникатор, пользуясь все теми же наличными средствами. У меня есть такая привычка, иметь на руках достаточно денег на всякий случай, если вдруг счета окажутся перекрыты. Вообще, я живу не очень, все время чего-то предполагаю, жду каких-нибудь гадостей от своих вроде бы союзников. Мертвый Доров – все меньше заботы, чем живой. Знаю, что это вроде как паранойей зовется, но ничего уже поделать не могу.

После приобретения коммуникатора, я сразу же позвонил одному не очень легальному субъекту, найденному на просторах рынка довольно давно: тогда я пытался заказать себе корабль, да хоть захудалую яхту, лишь бы улететь с Земли, но все закончилась в результате ничем. Не знаю уж, что там произошло, но отказал он мне в резкой форме; скорее всего сам попал вместе со мной под пресс.

А вот с легким оборудованием у него проблем не возникало, и в этот раз торговец был лишь рад оказать мне ряд приносящих прибыль услуг. Правда, встречу назначил у черта на рогах, в захолустной деревушке, до которой прогресс толком не добрался.

Типа звали Койот. Был он худощав, в старомодных круглых очках, хотя в наше время коррекция зрения давала идеальный результат, да и стоила вполне приемлемо. Ну, кому что больше нравится.

–Чего тебе? – сосредоточенно озираясь, уточнил торговец.

Я снова перечислил. Когда связывался с ним, вроде все проговорили. Установка для маскировки глайдера в полете, электронные глушилки, модуляторы пространства последних моделей, автоматический кодировщик, лебедка с "кошкой", транквилизатор газовый для распространения по вентиляции. Незарегистрированный парализатор на всякий случай.

–У меня тут штуковина заморская нарисовалась, полезная говорят очень, но вроде как из темной продукции, не для продажи. Не интересует?

–Смотря что она делает, – осматривая то, что выложил передо мной продавец, пожал я плечами. – Ну и стоит сколько, само собой.